Митя (покровительственным тоном): Эй, бабуля, ты чего ревёшь? Что случилось-то?
Аграфена (воет): Билет, родненький, билет утеряла…
Люба (подходит, за ней Надя): Какой билет?
А.: На поезд, в Ригу. Сынок мой там, раненый! Грамотку получила! Ох, горе моё лютое… помрёт он теперь, без меня помрёт… (Ещё роется в вещах, потом опять воет. Девочки и Митя чуть-чуть отходят, советуются.)
Митя (девочкам): Жалко, бедную… (Достаёт деньги.) Но этого мало… Рига ведь далеко.
Аграфена (причитает): Ой, наказал Господь! За Марусю наказал! Я её деньгами попрекала, на мороз выгнала! Боже, Боже… хоть бы жива осталась…
Люба и Надя переглядываются.
Надя: Наверное, дорого… Всё отдать придётся.
Люба: Сын умирает! Неужели тебе…?
Надя: Нисколько! Как ты могла подумать?!
Люба (достаёт деньги, отдаёт Мите): Тогда вот! Митя, скорей за билетом!
Митя берёт деньги. Убегает. Девочки утешают Аграфену. Подымают. Помогают собрать узелок. Митя возвращается.
Митя (запыхавшись): Бабушка, возьми, вот!
Аграфена: Касатик ты мой, где же ты нашёл?!
Митя: Там, у дверей!
Аграфена: Милые вы мои, дай вам Бог! (Падает на колени и кланяется всем троим.)
Люба (подымает её, остальные помогают): Не надо, что Вы!
Аграфена (берёт узелок, торопится, уходит, кланяясь и приговаривая): Спаси вас Господь, сердешные! Господи, спаси… Спаси, Господи…
Аграфена уходит.
Митя: Вот вам и атлас!
Люба (весело): Ничего, ещё накопим! Да, Надя?
Надя: Легко!
Люба: Ну что, пойдем? (Снова берёт мешки.)
Митя (с сомнением): Послушайте, я пока бегал, видел там, за углом… двое, маленькие такие, сидят. Туда бежал – сидели, и обратно - сидят.
Надя (опасливо): Посмотрим?
Люба, Митя: Ага.
Раздвигают ширмы. Там, уже припорошенные снегом, сидят, обнявшись, Маруся и Николка. Спят.
Люба: Вот это да!
Надя: Бедные…
Митя (трогает Марусю за плечо): Эй, дети!
Маруся (в полусне): Аграфенушка, не выгоняй меня, пожалуйста… Я больше не буду…
Митя: Уф, они живы! (Настойчивее) Девочка, проснись!
Маруся испуганно открывает глаза, будит Николку.
Маруся: Ой! Николка, Николка! (Николка с трудом просыпается, просит: «Не надо в приют, дяденька!»)
Митя: Не бойтесь, мы хотим вам помочь!
Люба: У вас есть дом?
Маруся: У меня… не знаю… А Николка из деревни, он родителей потерял.
Люба: Понятно… Что будем делать?
Митя: Возьмём их с собой!
Надя: В госпиталь?
Митя: А что? Мы всё равно больше никуда не успеем.
Люба: Ладно, поехали! Митя, у тебя что-то осталось?
Митя: Да, есть немного (хлопает себя по карману).
Люба: Отлично! Извозчик!
Митя: Эх, извозчик! Сюда! Поехали!
Собирают тюки и детей в охапку, уходят за ширму.
Действие III.
Сцена 1.
(Капитан Г.А. и поручик М.Е., Митрич, Мария.)
Госпиталь. Капитан и поручик выходят из-за ширмы, как будто продолжая разговор.
Г.А.: … И поверьте, что многие из тех, кто сегодня братается с врагом, завтра станут дезертирами.
М.Е.: Вы преувеличиваете, Георгий Александрович! Я уверен, что людьми движут искренние чувства!
Г.А.: К сожалению, кроме искренних чувств, есть ещё пропаганда, которая пытается внушить солдатам, что их личные интересы важнее долга перед Отечеством. А доверие к этим идеям прямо ведёт к предательству и дезертирству… Да сознаёте ли Вы, что братания, может быть, это начало гражданской войны в России?
М.Е.: Не думаю…
Г.А.: Не думаете?! Но, поймите, что стихийные перемирия это уже бунт. А бунт необходимо пресекать на корню! (Делает шаг, чтобы уйти.)
М.Е.: Подождите! Но прежде, чем пресекать, не должны ли мы попытаться понять их по-человечески? Люди хотят вернуться к мирной жизни! Разве не все мы этого хотим?
Г.А.: Хотим, но не любой ценой! И мы не можем допустить, чтобы сентиментальные воспоминания о мирной жизни позволили нам стать предателями.
М.Е. (пылко): Георгий Александрович, но разве в Рождество мы все не становимся немного сентиментальными? Разве не просыпается в нас детское ожидание чуда? Я уверен, что каждому, кто сидит сейчас в грязных окопах, хочется верить, что чудо всеобщего примирения возможно, стоит только сделать шаг навстречу друг другу!
Г.А. (страстно, сначала М.Е., потом в зал): О, Михаил Евграфович, ведь в этом вся суть! В сентиментальной расслабленности, в пассивном ожидании чуда! Да, это идёт из детства: от ёлок, подарков, рождественских застолий, которые заслонили от нас главное: Христос рождается для того, чтобы «положить душу Свою за други Своя»! И вот чем должно было бы быть для нас Рождество: напоминанием о нашем долге «полагать душу свою», в котором заключено и наше спасение и наша победа! Потому что с нами Бог!
М.Е. (смотрит изумлённо): Георгий Александрович… я уверен, что многие из наших воинов готовы «положить свою душу»…
Г.А.: Да! И слава Богу, что таких большинство... Иначе мы бы уже проиграли эту войну…
М.Е.: В ваших словах, безусловно, есть зерно истины, но…