«Война»
Война… Как быстро ты сделала из вчерашних мальчишек мужчин. Отцы и братья ушли на фронт и мы тут же покинув школу заменили их. Я заменил за трактором брата, которому дали на обучение молодняка всего сутки. Чему смогу научиться - научусь. Остальному придется доучиваться на ходу. Мне было всего 16 лет, когда началась война. Мы в сорок первом еще верили, что пройдет всего несколько месяцев, и мы закидаем шапками немцев и с победой гордо вернемся домой победителями. И очень обижались, что нас не брали на фронт. Но время шло и по радио говорили одно: мы оставили этот город, другой. Чтобы выровнять фронт мы отступили и оставили, оставили, оставили…Меня на тракторе отправили в Уфу, туда каждый день подходили эшелоны с эвакуированными заводами, и для меня это тоже стало фронтом. Я по 18-20 часов не слезал с трактора, спал урывками в кабине трактора, пока шла погрузка и отгрузка станков.
Победа под Москвой. Сталинградская битва. Сколько радости было у людей. Они эти победы отмечали трудом, они не ушли домой, а отстояли дополнительную смену. Среди них был и я комсомолец Желтов Иван Егорович. И мы всеми силами рвались на фронт. Нам казалось, что именно с нами мы быстрее победим. Мне не было еще 18 лет, когда я получил повестку из военкомата на фронт. Шел 1943 год. Определили меня в 155 танковую дивизию. Но я не хотел быть водителем на танке, хотел быть Борт стрелком. Я хотел сам стрелять в фашистов.
Мы влились в коллектив, который уже был обстрелян, у многих на груди сияли ордена. Они посмеивались над нами, говоря, что только в первом бою бывает страшно, а потом приходит опыт. Но ожидание боя – это всегда тревога, это всегда испытание.
Курская дуга… Ты стала для меня первым испытанием… Первым боем… первым ранением. Нас погрузили вместе с танками на платформы поезда и эшелон тронулся к фронту. Впервые я столкнулся с бомбежками и впервые испытал бессилие, поняв одно: что в битве не все зависит только от тебя и твоего умения стрелять, что часто те же зенитчики отражали нападение на поезд немецких самолетов, и даже не добравшись до фронта, мы уже понесли первые потери. Прибыв на одну из станций, мы сели в танки и двинулись вперед. В полной темноте подошли к небольшой деревушке, и прозвучала команда «Замаскироваться». Утром первый бой. Всегда, когда беспокоюсь, начинается бессонница. А тут уснул как убитый. Командир тронул за плечо. «Просыпайся. Через час наступление». Час. Как это много и мало. Но правы были те, кто сказал, что ждать и догонять очень сложно. Я в сотый раз проверил оружие. А время как - будто остановилось. И вдруг внезапно все преобразилось. Начался артобстрел. Я впервые увидел работу наших легендарных «Катюш». Я много слышал о них, но работу их видел впервые. Да, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Такое не забывается никогда и даже удивился, когда танк тронулся. Я даже не услышал приказа «Вперед». Наш танк одним из первых достиг немецких траншей и я вел прицельный огонь по немцам, не давая им занять новые позиции для обороны. И вдруг мы остановились, оказалось, что перебита гусеница. Я лихорадочно продолжал стрелять по немцам. Но вдруг, кабина танка наполнилась дымом… Подбили. Нужно выбираться. Тронул механика – мертв. Командир был жив, но без сознания. Выбрался из танка, таща командира за собой. Но вдруг на меня что-то накинули. В мозгу лихорадочно мелькнуло «Немцы» Я стал вырываться, но услышал русскую речь: «Да не вырывайся, дурак, ты же заживо горишь.» «Свои» - промелькнуло в голове, и я потерял сознание. Очнулся я в палатке, кто-то рядом стонал, кто-то матерился. На до мной склонилась молоденькая медсестра и услышал ее удивленный голос: «Доктор, смотрите, у него больше половины тела сгорело, а он жив». К ней подошел врач, улыбнулся и сказал: «На стол его, значит будет жить» . И я вновь потерял сознание. Очнулся я уже в госпитале. Все тело, лицо и рука и ноги были плотно перебинтованы. Оказалось, что ноги у меня не пострадали, но на лицо и тело срезали кожу, чтобы восстановить их. Все тело было сплошной болью. Как говорили товарищи по палате, я один час был в сознании, а остальное спал. Может этот сон и был для меня настоящим лекарством. Однажды очнувшись, я с удивлением заметил, что все, кто был в палате, оживленно болтали. Оказалось, что в госпиталь должны были прибыть из штаба с наградами. В нашей палате наградили троих, и вдруг я услышал свою фамилию, даже не поверил. Все ребята вставали получая медаль и гордо произносили «Служу Советскому Союзу». А я даже не мог поднять головы и только слезы тихо сбегали по обгоревшему лицу. Ведь первым у меня был орден «Славы». Я сжимал его единственной своей здоровый рукой, а ребята наперебой допытывались, что я такого совершил. А я лежал счастливый и смущенный и сам не мог себе объяснить, что такого выдающего совершил….
Да, война - страшнее нету слова, война – печальней нету слова…