Евгений Петров в отличие от своего соавтора Ильи Ильфа, в любви воздушных замков не строил. Однажды он ненароком вломился в такой вот замок и вышел оттуда с прекрасной девушкой, оставив за собой руины, - его несчастливый соперник долго не мог залечить сердечную рану.
Это был писатель Юрий Олеша, коллега Ильфа и Петрова по «Гудку», человек одаренный и нервный, обладатель богатого воображения и нежного сердца. В Мыльниковом переулке, в доме напротив катаевского жилья, у окна часто сидела хорошенькая девочка. Рядом с ней на подоконнике красовалась огромная кукла. Олеша познакомился с девочкой, и она оказалась так мила, что писатель сразу в нее влюбился: друзьям он говорил, что растит себе жену.
Девочку звали Валентина Грюнзайд, она росла в хорошей московской семье, ее отец до революции поставлял императорскому двору чай. Олеша пообещал ей написать сказку, которая ее прославит. Пообещал, что там будет присутствовать и кукла. Вскоре на его письменном столе лежали «Три толстяка»
Писатель 4 года ходил со своей рукописью по редакциям, но ее никто не хотел брать: время не благоволило к красивым сказкам, редакторам московских издательств сочинение Олеши казалось ненужным и странным.
Девочка тем временем превратилась в девушку, и однажды, на свою беду, Олеша познакомил ее с рослым красавцем Петровым. Тот начал ухаживать на иной лад: водил мечту Олеши в рестораны и катал на «лихачах». Вскоре они поженились.
Юрий Олеша был безутешен. Он связал жизнь с другой женщиной, а героиня «Трех толстяков» получила ее имя - Суок. Ольга Суок была хорошей женой, но посвящение Валентине Грюнзайд осталось на титульном листе романа: память об отвергнутой любви не умерла.
Евгений Петров в отличие от Олеши умел быть счастливым: жена родила ему прекрасного сына, а он баловал ее, засыпал подарками и был готов носить на руках.
Поначалу они ютились в коммуналке в Кропоткинском переулке. И чувствительная, слегка не от мира сего Валентина была излюбленной жертвой соседей по квартире. Она стала одним из прототипов Васисуалия Лоханкина: жильцы ополчались на Валечку из-за того, что вечно забывала гасить свет в туалете и в ванной. В конце концов ее муж решил оплачивать счета всей «вороньей слободки», но и это не помогло. Он платил, а ее поедом ели - не из-за денег, а удовольствия ради.
Коммунальные страдания Валентины Петровой продолжались недолго, все изменили «12 стульев». Появился первый кооператив, потом второй, а теперь они собирались жить в 3-хкомнатном дворце.
Петров считал, что у него лучшие на свете жена и сын, ему посчастливилось родиться в прекрасное время и в прекрасной стране…
Знакомьтесь, товарищи, Бендер!
То, что Ильф и Петров, эти ни в чем не похожие люди, дополняют друг друга, видел только Валентин Катаев. Десять лет назад он, печатавшийся в «Гудке» под псевдонимом «Старик Соббакин», вошел в их редакционную комнату со словами: «Я хочу стать советским Дюма-отцом».
Ильф поднял брови: «Почему же это, Валюн, вы вдруг захотели стать Дюма-пером?»
В ответ они услышали, что давно пора открыть мастерскую советского романа: Катаев будет Дюма-отцом, а они с Петровым - неграми. Он будет давать темы, они - писать романы, а Катаев станет их править рукой мастера. Есть и тема - стулья. В одном из них спрятаны деньги. Их надо найти. Один роман пусть пишет Илья, другой Женя…
В тот день Валентин Катаев за десять минут написал фельетон о козленке, которого начальник пути вез в вагоне второго класса, и убежал по своим делам, а потенциальные соавторы начали обдумывать его предложение. Катаевская идея пришлась им по душе, вот только писать решили по-своему: не два отдельных романа, а один, вместе продумывая каждое слово.
Ильф и Петров работали по вечерам в «Гудке», роман писали на оборотной стороне газетных оттисков. Катаев уехал отдыхать в Крым, и соавторы забрасывали его телеграммами с просьбами о помощи, но он не отвечал. Роман рос, складывался и становился не таким, каким авторы его видели поначалу. Второстепенный персонаж, проходимец Бендер, оказался главным героем и норовил пролезть в каждую главу.
Теперь они и сами не понимали, кто был его прототипом. Может, колбасник Бендер, живший по соседству с домом, где обитало многочисленное семейство отца Ильфа, банковского служащего Арьи Беньяминовича Файнзильберга?
Или известный одесский авантюрист, колоритный окололитературный персонаж Митя Ширмахер. В начале 20-х годов Митя захватывал квартиры, брошенные подавшимися в эмиграцию хозяевами, и селил в них литераторов. Он щеголял в сшитом из желтых буржуйских занавесок шелковом френче и ортопедическом ботинке. Под литературные вечера Митя Ширмахер выбил у советской власти целый дом.
Может, писателям помогла и Луиза Мартыновна Бендер, учительница Маринской женской гимназии?…Впрочем, это уже не имело значения: Остап Бендер зажил своей жизнью.
Книгу предваряет вступительная статья - «От автора», в которой Ильф и Петров дают необходимые разъяснения:
«Обычно по поводу нашего общего литературного хозяйства к нам обращаются с вопросами вполне законными, но весьма однообразными: «Как это вы пишете вдвоем?»
Сначала мы отвечали подробно, вдаваясь в детали. Рассказывали даже о крупной ссоре, возникшей по следующему поводу: убить ли героя «12 стульев» Остапа Бендера или оставить в живых? Не забывали упомянуть о том, что участь героя решилась жребием. В сахарницу были положены две бумажки, на одной из которых дрожащей рукой был изображен череп и две куриные косточки. Вынулся череп - и через полчаса великого комбинатора не стало. Он был прирезан бритвой.
Потом мы стали отвечать менее подробно. О ссоре уже не рассказывали. Еще потом перестали вдаваться в детали. И, наконец, отвечали совсем уж без воодушевления: «Как мы пишем вдвоем? Да так и пишем вдвоем. Как братья Гонкуры. Эдмонд бегает по редакциям, а Жюль стережет рукопись, чтобы не украли знакомые».
После того, как роман был опубликован, Катаев определил в великие комбинаторы собственного брата: «Знакомьтесь, товарищи, Бендер». Тот вяло отбивался: «Петров моя фамилия...»
О Дюма-отце и литературных неграх речь больше не шла - Катаев прочел рукопись и отпустил авторов в свободное плавание, выговорив посвящение и золотой портсигар. Издательский договор переписали на двоих, на первой странице книги появилось посвящение, а вот на подарке Ильф и Петров сэкономили.
«Дареный конь» оказался золотым, однако совсем маленьким, дамским. Но Катаев и не говорил, что портсигар должен быть мужским. Ильф ехидно улыбнулся, младший брат сказал: «Лопай, что дают!» - и они отправились в ресторан, чтобы обмыть подарок.
«Двенадцать стульев» много раз переиздавались, потом появился и «Золотой теленок», и множество фельетонов, вовсю шла их пьеса - и это обернулось двумя первыми квартирами.
«Ужасно, как мне не повезло…»
Меньше, чем через год после последнего новоселья Илья Ильф сгорел от туберкулеза. Он долго не хотел замечать болезни, но после поездки в Америку игнорировать беду стало нельзя: автомобильное путешествие по США окончательно подорвало его здоровье. Развязка приближалась стремительно, и в его записной книжке появились строки: «Такой грозный ледяной весенний вечер, что холодно и страшно делается на душе. Ужасно, как мне не повезло…»
На людях он держался бодро, улыбался, шутил, и Евгений Петров в апреле 1937 года, попрощавшись с другом на лестничной клетке писательского дома в Лаврушинском переулке, не догадывался, что в следующий раз увидит его во время предсмертной агонии. На поминках Петров держался мужественно и даже пытался острить, а потом не выдержал и сказал, что это и его похороны.
После смерти Ильфа у Петрова было несколько удачных лет: он много писал, работал в «Правде», руководил журналом «Огонек», а погиб, как многие, на войне. Но писатель «Ильфпетров» умер в 1937 году, и ничего равного ему Петрову написать не удалось, тут он оказался прав. Да и гибель его была странной - казалось, что соавтор поспешил вслед за опередившим его Ильфом.
Самолет, на котором Петров летел из осаженного Севастополя, разбился в степи. Что с ним случилось, так и осталось неясным: одни говорили, что он погиб из-за ошибки пилота, который спасался от «мессершмитта», другие - что летчик решил развлечься, разгоняя стадо коров, и зацепился крылом за землю. Все 17 пассажиров остались живы, никто из них даже не был ранен, а Евгений Петров погиб...
Мария Ильф и Валентина Петрова жили памятью о былом, старыми письмами и фотографиями. Шли годы, менялись эпохи, за стенами дома в Лаврушинском текла совсем другая жизнь, но для них это не имело значения. Любовь оказалась сильнее обстоятельств, времени и места: то, что соединило их с мужьями, могла разрушить только смерть…
Литература:
1. Ильф И. Петров Е. Двенадцать стульев. - Краснодар: Изд-во Советская Кубань», 1992.-288с.
2. Ильф И. Петров Е. Золотой теленок. - Краснодар: Изд-во Советская Кубань», 1992.-288с.
3. Ильф И. Петров Е. Двенадцать стульев. Золотой теленок: репринт первой публикации в журнале «30 дней»; вст. ст. А.И. Ильф. - М.: Ломоносовъ, 2010. - 383с., ил.
Об авторах:
1. Александров А. Ильф и Петров: веселые новоселы// Караван историй. –2010 -№ 1.- Стр.192-199.
2. Ардов М. (Протоиерей). Легендарная Ордынка: Портреты. Воспоминания / Ардов Михаил; Ред. О. Новикова; Макет и худож. оформ. Д. Черногаева. - М.: БСГ-Пресс, 2001. - 527 с.: 16 л., ил., в пер.
3. Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове: Сборник. - М.: Сов. писатель, 1963. - 336 с. - 0р.47к., в пер.
4. Залесский К.А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. Москва, Вече, 2000
5. История русской советской литературы: В 3-х т. Т.2: 1929-1941/ АН СССР; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького; Отв. ред. Л. И. Тимофеев, А. Г. Дементьев. - М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 635с.: ил., в пер.
6. Русская литература ХХ века: Учеб. кн. для учащихся ст. кл. Ч.2 / Авт.- сост. Г.С. Меркин; Оформ. А. Макаренкова. - 2-е изд., доп. и испр. - М.: Скрин, 1995; Смоленск: Траст-Имаком. - 384 с., портр., в пер.
7. Русская советская сатирическая повесть: 20-е годы / Сост., авт. вступ. ст. и примеч. С. Г. Боровиков; худож. М.З.Шлосберг. - М.: Сов. Россия, 1989. - 430с. - Примеч.: с.428-429., в пер.
8. Советские писатели: Автобиографии в 2-х т. Т.1 / Сост. Б. Я. Брайнина, Е.Ф.Никитина; оформ. худож. М.Шлосберга. - М.: Гослитиздат, 1959. - 703 с., с портр, в пер.
9. 100 портретов отечественных писателей и поэтов: Комплект 3-й: 25 портр.: ил. прил. к биогр. слов. "Писатели нашего детства": для шк. и б-к. / Отв. ред. Е. Селеменива. - М.: Либерея, 2001. - 50 с. (25 л. портр.)
10. Уварова Е.Д. Эстрадный театр: Миниатюры, обозрения, мюзик-холлы (1917-1945) / Уварова Елизавета Дмитриевна; М-во культуры СССР; ВНИИ искусствознания. - М.: Искусство, 1983. - 320 с., ил. - имен. указ.: с.308-319, в пер.
6.10.17. Россинская Светлана Владимировна, гл. библиотекарь библиотеки «Фолиант» МБУК «Тольяттинская библиотечная корпорация» e-mail:rossinskiye@gmail.com; Страница группы Вконтактеhttps://vk.com/library_foliant