Конспект Введения
Книга ставит себе задачею познакомить читателей с историей русской философии во всей полноте в историческом и плане мысли и размышлений русских творцов и целыми рядами течений русской мысли. Начало Творчества в области философии впервые мы видим в России во второй половине XVIII века. В XIX веке начинается эпоха интенсивного, философского движения. Большая ошибка думать что до второй половины XVIII в. философские запросы были чужды русскому уму, ибо люди мыслители часто размышляли об это, и разрешение вопросов находились в религиозном миросозерцании. Данная духовная культура до 2 половины XVIII в. близка была по своему стилю к западному средневековью с его основной религиозной установкой. Родилась философия как самостоятельная форма духовного творчества из недр религиозного мировозрения еще в Индии, Греции и средних веков в Европе. Религиозное сознание порождает философское творчество, и не нужно думать что лишь из за сомнений возникает мысль.Однако она исходит из вне посылаемая скорее самим Богом, мысль движется изначальными интуициями, которые, хотя и уходят своими корнями в религиозное миросозерцание, но несут в себе свои собственные мотивы и вдохновения. Мысль растет и развивается условиях свободы исследования, — и свобода внутренняя здесь не менее важна, чем свобода внешняя.
В Западной Европе к этому присоединилось огромное философское наследство, полученное от античного мира, поэтому он считал себя наследником античной философии, связанным с ней живыми нитями —латинский язык был языком церкви это и способствовало этому и терминология создавалась на базе этого языка. В Росси же мысль философская стала видеть рядом и Запад. Русскими узами в таком богатстве и силе выступала философская мысль, что побуждала интерес к этому. Ибо огромное стремление появилось у мыслителей поскольку философия жила и развивалась.Поэтому усилия прилаживались огромные дабы совместить и ученичество и творчество.
Русская мысль всегда и навсегда осталась связанной со своей религиозной стихией как основой, это главный корень своеобразия. Другая сторона в том что вдохновение свободы дорого русскому уму. Церковь не всегда выступала как проводником стеснительной цензуры, а только лишь государство, и если в Церкви возникало стеснение государство давлением подымала большую силу, дух свободы поэтому угасал в Церковном сознании. Пройдя татарское иго и так называемое «Смутное время», русская философия стала выходить на путь самостоятельного культурного действования. Рядом же Запад со своей философской жизнью богатой влиял на Россию как положительно так и отрицательно. Приобщаясь ему люди сокращали путь философского восхождения на высоты мысли и быстро входили в проблематику времени своего пример Ломоносов, Лобачевский и другие.Поэтому из за этого даже стеснеия были и в плен попали некоторые молодые кадры из за страстного следования Западной мысли. Россия по развитию мысли было словно эхом того что происходило на Западе. Но в литературной сфере появилась перое мощь после нескольких десятилетий подражанию Западу, эпоха Державина а потом Жуковского, приходит Гений Пушкин,и в его трудах уже появляется свой путь творчества у России, свой путь свободы и вдохновения с глубиной русского духа. После литературы дух стремительно изменил и другие формы исусства(театр, живопись,музыка и тд).Уже Запад был лишь как сокровищница в которой черпали знания, но жила Русская философия своими вдохновениями и проблемами.
XIX век окрылил философское дарование у русских людей. Россия вышла на путь самостоятельной философской мысли. Что касается теории познания то она не всегда имеет решающее значение что входит или не входит в область философии, поэтому можно напомнить даже о двух гениях стоящих на пороге новой философии на Западе — Дж. Бруно и Я. Беме, чтобы признать, что не одной наличностью теории познания удостоверяется философский характер мысли. У философии не один, а несколько корней, и все ее своеобразие именно этим и определяется. Философия есть там, где есть искание единства духовной жизни на путях ее рационализации. Разные формы опыта ставят перед нашей мыслью проблемы и требуют их разрешения на путях разума. Решения эти могут уже наличествовать в плане интуитивных прозрений, но философия, хотя и питается интуициями и движется ими, есть там и только там, где к раскрытию интуиции привлекаются силы разума.
Философия не может быть злоупотреблением терминов, философия не вещает нам учения а убеждает.
Она сама для себя ищет формы разумности «оснований». Сам по себе опыт еще не образуют философии, — опыт лишь ставит проблемы для философствующего сознания, от него лишь исходит философское творчество. И конечно, и само это творчество является проблемой для себя же — так и рождается, с логической неизбежностью, критический анализ познания, его средств и возможностей. Философское творчество всегда движется к построению системы- «план логоса» что рождается из глубины духа, что встает в нем, не спрашивая ничьего разрешения, должно «вместиться» в систему, найти в ней свое место. В этом (психологическом) смысле философское творчество «монистично»— но, конечно, дело не в том, будет ли система строиться из одного исходного положения или из нескольких, а в придании «системности» всему содержанию духовной жизни. Если философское творчество и не всегда достигает системы, оно же всегда движется к ней.
Философы многие в центре их творчества ставят действие общих исходной интуиции — они (а не теория познания) определяют ход мыслей, логику построений. Теория познания имеет негативный смысл — она лишь освобождает от философской наивности и от неосторожного переноса обобщений или построений из одной области философии в другую. Нужно иметь историческую справедливость.
В русской философии за полтора века ее развития — есть некоторые своеобразные особенности, которые вообще отодвигают теорию познания на второстепенное место. Русские философы очень склонны к так называемому онтологизму при разрешении вопросов теории познания, т. е. к признанию, что познание не является первичным и определяющим началом в человеке. Познание признается частью и функцией нашего действования в мире, оно есть некое событие в процессе жизни, а потому его смысл, задачи и его возможности определяются из общего отношения нашего к миру. Русский онтологизм выражает не примат «реальности» над познанием, а включенность познания в наше отношение к миру, в наше «действование» в нем. Русская философия не теоцентрична (хотя в значительной части своих представителей глубоко и существенно религиозна), не космоцентрична (хотя вопросы натурфилософии очень рано привлекали к себе внимание русских философов), — она больше всего занята темой о человеке, о его судьбе и путях, о смысле и целях истории. Доминирует в ней моральная установка: здесь лежит один из самых действенных и творческих истоков русского философствования. Тот «панморализм», который в своих философских сочинениях выразил с исключительной силой Лев Толстой, — с известным правом, с известными ограничениями может быть найден почти у всех русских мыслителей, — даже у тех, у которых нет произведений, прямым образом посвященных вопросам морали (например, у Киреевского). С этим связано напряженное внимание к социальной проблеме, но ярче всего это обнаруживается в чрезвычайном, решающем внимании к проблемам историософии. Русская мысль сплошь историософична, она постоянно обращена к вопросам о «смысле» истории, конце истории и т. п. Эсхатологические концепции XVI века перекликаются с утопиями XIX века, с историософскими размышлениями самых различных мыслителей. При малейшей неосторожности в творении получается привнесение в философское творчество некоей внутренней цензуры, отбрасывающей то, что представляется «опасным» в прикладной сфере, что может «оправдать» те или другие «вредные» течения в общественной жизни. Эта внутренняя цензура, конечно, подавляет свободные философские искания и создает опаснейшее приспособление теоретических построений к «злобе дня». На всем протяжении философской работы в России — от ее зачатков в конце XVIII века до наших дней — эта опасность не раз давала о себе знать, но было бы большой поверхностностью, отметая недостойное философии «приспособление» к современности, не заметить во всем этом и более глубокой стороны. В антропоцентризме мысли есть один очень глубокий мотив — невозможность «разделять» теоретическую и практическую сферу. Очень удачно выразил это упомянутый выше Н.К. Михайловский, когда обращал внимание на своеобразие русского слова «правда». «Всякий раз, когда мне приходит в голову слово “правда”, — писал он, — я не могу не восхищаться его поразительной внутренней красотой... Кажется, только по-русски истина и справедливость называются одним и тем же словом и как бы сливаются в одно великое целое. Правда — в этом огромном смысле слова — всегда составляла цель моих исканий...» В неразрывности теории и практики, отвлеченной мысли и жизни.
В «целостности» заключается действительно одно из главных вдохновений русской философской мысли. Русские философы, ищут именно целостности, синтетического единства всех сторон реальности и всех движений человеческого духа. Именно в историческом бытии — более, чем при изучении природы или в чистых понятиях отвлеченной мысли, — лозунг «целостности» неустраним и нужен. Антропоцентричность русской философии постоянно устремляет ее к раскрытию данной и заданной нам целостности.
6. Русскую философию не раз упрекали в отсутствии «оригинальности»1.Если бы эти упреки отвечали действительности, то, конечно, нельзя было бы говорить всерьез о «русской философии.Суждение, посылающее упрек русской философии в отсутствии оригинальности, если это не сказано ради «красного словца», покоится на некоей нарочитой недоброжелательности к русской мысли, к намеренному желанию ее унизить.
Вопрос о понятии «влияния» — тут есть разные ступени, разные градации. Все они не только не исключают самостоятельности или оригинальности, но непременно ее предполагают. Оригинальность, как полная новизна идей, до такой степени редка в истории философии, что, если бы в сферу изучения попадали лишь оригинальные построения в строгом смысле слова, то не нашлось бы и десятка параграфов в изложении истории философии. В реальной же исторической жизни настолько сильны «взаимозависимость», скрещивание влияний, действие всей философской культуры данной эпохи на отдельных мыслителей, что очевидно, что значительность и историческая действенность каких-либо мыслителей вовсе не зачеркивается, не умаляется тем, что они испытали различныые влияния. В русской философии есть очень яркий пример такого расхождения в оценках Белинского. Никто не оспаривает его литературного таланта, но принадлежность его к истории русской философии не идет дальше, по мнению ряда историков, права на звание «популяризатора» современных ему философских течений в России, — тогда как другие считают его настоящим философом.
Все эти рассуждения имеют особенное значение для истории как раз русской философии: диалектическое и историческое единство русской философской это достаточно свидетельствует о ее самостоятельности, а, следовательно, и оригинальности.
Ничто так определенно не подтверждает самостоятельность и оригинальность русской философии, как наличность ее развития. Всякое развитие может быть только органическим, т. е. в нем можно проследить диалектическую связность, а не только одну историческую последовательность.Во всех сферах культуры, а в том числе и в сфере философской мысли, XVIII век в России не является совершенно оторванным от предыдущих эпох. Конечно, реформы Петра Великого создали несомненную грань между XVII и XVIII веком, но историческое исследование давно уже выяснило тот факт, что и до XVIII века Россия развивалась очень интенсивно. Собственно, уже начиная с середины XV века в России начинают развиваться различные творческие движения, начинается сближение с Западом, сношения с которым были перед тем прерваны двухвековым татарским игом. В области философской мысли происходит тоже некое движение — сначала в рамках религиозного мировоззрения, а постепенно и независимо от него.
1. ПРОЛОГ к русской философии:
а) до Петра Великого,
б) XVIII век.
2. Первый период — до возникновения систем (XIX век — до 70-х годов).
3. Второй период — возникновение систем (конец XIX века — первые два десятилетия XX века).
4. Третий период — XX век (после 1917 года).
Краткий обзор основных работ по истории русской философии:
Единственной книгой, охватывающей весь материал по истории русской философииявляется большая работа Б. Яковенко, вышедшая в 1939 году на чешском языке.
Э. Радлов. —Лучший краткий Очерк истории русской философии.
А. Введенский. Статья: «Судьбы философии в России» -ценная как попытка наметить периоды русской философии.
М. Ершов. «Пути развития философии в России».-охват истории в целом..
Th. Massaryk в своем двухтомном труде Zur russischen Geschichts und Religionsphilosophie (Iena, 1913), хотя и посвятил свою работу философии истории в России, все же дает фактически очень много материала вообще по русской философии, включая начало XX века. Массарик много занимался русской историей и стремится к возможно более объективному изложению, но это, к сожалению, не всегда ему удается. Книга Массарика все же очень полезна.
Н. Бердяев («Русская идея», Париж, 1945) дает обзор отдельных проблем в русской мысли. В книге много ярких характеристик, но она предполагает хорошее знание русских мыслителей.