ОБЩЕСТВО И ВЛАСТЬ В БОРЬБЕ ЗА ЛИКВИДАЦИЮ СОЦИАЛЬНЫХ КОРНЕЙ ПРЕСТУПНОСТИ В 1930-е ГОДЫ(НА МАТЕРИАЛАХ ГОРЬКОВСКОЙ ОБЛАСТИ)
Беляков Александр Валентинович, член-корреспондент общества «Нижегородский краевед», кандидат юридических наук
SOCIETY AND GOVERNMENT IN the struggle to ELIMINATE the SOCIAL ROOTS of CRIME IN the 1930-ies (based ON MATERIALS of the GORKY REGION)
Belyakov, Alexander V., corresponding member of company "Nizhny Novgorod regional specialist", candidate of legal Sciences
Аннотация
Статья посвящена взаимодействию общества, судебных и правоохранительных органов в Горьковском крае борьбе с социальными корнями преступности в период строительства основ социализма. В основе статьи материалы архивов Нижегородской области.
Abstract
The article is devoted to the interaction of society, judicial and law enforcement authorities in the Gorky region against social roots of crime in the period of building the foundations of socialism. In article materials of archives of Nizhny Novgorod region
Ключевые слова
Паспортизация, социально-вредный элемент, суд, прокуратура, милиция, исправительно-трудовые учреждения.
Keywords
Certification, socially-harmful element, the court, prosecutors, police, penitentiaries.
В истории российской государственности первые десятилетия Советского государства ознаменованы строительством основ социализма: организацией общества без эксплуатации человека человеком и борьбой за устранение социального зла – преступности, имеющей в России глубокие корни. Еще в 1922 г. в двенадцати исправительно-трудовых домах Нижегородской губернии находилось 7,7 тысяч преступников[1], благодаря усилиям органов милиции и уголовного розыска, переходом к нормальной жизни в условиях мира, преступность сокращается, в местах лишения свободы по Нижегородской губернии к 1927 г. содержалось 2,6 тыс. человек.
На рубеже 1920-1930-х годов происходят большие события в жизни общества и государства в связи с проведением политики сплошной коллективизации сельского хозяйства, индустриализации и культурной революции. К проведению этих мер надо было подготовить общество, которое еще не отошло от семи лет войны. Новая экономическая политика внесла оживление в развитие народного хозяйства. Одну из многих проблем призванных решить недостаток средств, по мнению руководителей государства, должна заместить реорганизация мест заключения с целью перевода их на самоокупаемость. В уездных городах ликвидируются дома заключения, создаются исправительно-трудовые дома по производственной специализации[2]. Правонарушители, находящиеся под следствием, содержатся в арестных помещениях при милиции. В Нижегородской губернии организовано 1 место для рецидивистов[3].
С начала 1930-х годов происходят очевидные изменения уголовно-исполнительной политики. Вместо домов заключения создаются лагеря. Исправительно-трудовая система Горьковского края входит в систему ГУЛАГА[4]. На 1 мая 1933 года в открытых и закрытых местах заключения содержалось 28.870 заключенных, в том числе из них срочных – 16.976; следственных – 8111 (из них 4.117 ОГПУ), кассационных 2.647. Количество осужденных превышало возможности их содержания в два раза[5]. С 1934 года, когда места заключения были переданы под оперативное управление УНКВД по Горьковскому краю, общее количество заключенных в лагерях составило 8.103 человека, а в 99 инспекциях исправительно-трудовых работ состояло на учете 36.500 человек[6].
Органы милиции под оперативным руководством ОГПУ с начала 1930-х годов сосредотачивают свою деятельность на борьбе с хищениями колхозно-кооперативной собственности, а также в промышленности, государственной торговле и кооперации[7]. В отчете «О борьбе с преступностью в Нижегородском крае за 1931 г.»[8] за три квартала 1931 г. зарегистрировано совершение 52.242 преступлений, в том числе по городу Н.Новгороду 8.406. Из состава общеуголовных преступлений выделяется доля хулиганства (34,6%), краж (11,7%), должностных преступлений (19,7%) при общей раскрываемости в 65,5%. Выделяется доля должностных преступлений, составлявшая пятую часть общего числа преступлений[9].
С начала 1932 г. управлением краевой милиции ежемесячно готовятся аналитические сводки о состоянии преступности в Нижегородском крае[10]. Только за август 1932 года по краю зарегистрирована деятельность нескольких бандитских групп, 52 грабежа, 95 убийств, из них 77 на селе, 19 в городах. Отмечено увеличение случаев хулиганства, мошенничеств и афер. Преступностью причинен материальный ущерб на сумму 858 тысяч рублей, милицией возвращено государству 325 тысяч рублей[11].
Работа правоохранительных органов активизируется. В 1933 году происходит снижение числа преступлений на 28,5 процентов[12]. Преступность медленно снижается по ряду насильственных преступлений. Если в 1932 году по городу Горькому задержано 9.673 хулигана, в 1933 году – 6.677, 1934 году – 10.581 человек. Только за второе полугодие 1934 г. в г. Горьком уголовную ответственность понесли 555 человек, из них в возрасте от 16 до 25 лет 80%[13]. При анализе причин хулиганства органы милиции, судебные органы и прокуратура отмечают корни хулиганства в рабочей среде и трудящейся молодежи[14].
Фронтальная борьба государства и общества по выявлению преступного элемента происходит с проведением паспортизации населения. Распоряжением правительства от 14 января 1933 года она производилась в течение двух лет. Были созданы паспортные «тройки», составленные из представителей местной администрации, суда, органов милиции. Их целью было наведение учетного порядка и дисциплины. Для лиц, проживающих в сельской местности и выбывающих на длительный срок, вводилась также паспортная система, с получением паспорта сроком на один год в районном или городском отделении милиции.
Четырнадцатого февраля 1933 года Бюро крайкома ВКП (б) рассмотрело вопрос о проведении паспортизации в городе Горьком, отмечая ее политический характер. Было организовано 60 пунктов содействия паспортизации. По итогам проведения паспортизации в 1933 году выдано 275 тысяч паспортов, выявлено около двадцати тысяч человек так называемого социально-вредного элемента. Проведены проверки на 980 предприятиях и выявлено 6,4 тысяч беспаспортных. Паспортизация 1933-1934 годов привела к упорядочению жизни в областном центре. Только в городе Горьком было выдано 405 тысяч паспортов. Отказано в выдаче 23 тысячам гражданам, из которых 19,3 тысячи выбыли из города по этой причине. Осуждено 3,5 тысяч «беспаспортных»[15]. Очень большая статистика по изъятию социально-вредного элемента (далее, СВЭ) по районам краевого центра. Изъято СВЭ – 860 человек. Несовершеннолетних преступников из них 190, передано в ОГПУ 43 человека, паспортным тройкам 276 человек[16].
Работа оперативного состава милиции в этот период ориентирована на борьбу с социально-вредным элементом: бандитами, грабителями, рецидивистами. Отдел уголовного розыска УМ УНКВД по Нижегородскому краю состоял из 73 штатных единиц, трех отделений по борьбе с предупреждением и пресечением и раскрытием проявлений преступности. Как отмечалось, в сводках отдела за вторую половину 1934 г. ежемесячно задерживалось от двух до двух с половиной тысяч преступников[17], которые впоследствии определялись по компетенции в места различного содержания[18].
Уголовным розыском и милицией за первые три квартала 1934 г. задержано: по линии уголовного розыска 58.132, по линии милиции 9.133 преступления. Если по краю преступность в целом можно охарактеризовать как стабильную, то в краевом центре она растет. По линии ОГПУ арестовано или выслано в ноябре и декабре 180 человек[19]. Правонарушения составляли следующую картину: а) преступления против общественного порядка и управления – 10.827 (34,6%); б) должностные преступления – 11.239 (19,7%); в) растраты и присвоения – 2.977 (5,2%); г) кражи простые – 6.451 (11,3%); д) мошенничества – 3.437 (5,7%); е) квалифицированные кражи – 2.147 (3,7%); ж) поджоги – 1.246 (2,3%). Процент раскрытие преступлений по краю 65,5%[20].
Паспортными тройками, а с мая 1935 года «милицейскими тройками», по Горьковскому краю было выявлено десятки тысяч нарушителей, а 14,5 тысяч человек признаны социально-вредными элементами и направлены в места лишения свободы. Это позволило органам милиции во многом улучшить статистику по правонарушениям[21]. Так, за первый квартал 1935 года паспортной «тройкой» по городу Горькому привлечено 285 человек. К лишению свободы сроком на два года – 124 человека, на 1 год – 68 человек, на срок 6 месяцев – 5 человек. В режимных местах расселено 88 человек. За нарушение паспортного режима оштрафовано 2.057 человек, из них 1604 – на селе, 385 ответственных советских работников, 68 – руководителей предприятий и учреждений на сумму 78.477 руб[22]. За период с июля по август по делам о социально-вредных элементах и нарушителям паспортного режима санкциям на СВЭ подвержено 251 человек[23].
27 мая 1935 года приказом НКВД СССР №00132 были организованы милицейские тройки в регионах, подчиненных указанной категории на уровне автономных республик, краев, областей в следующем составе: начальник УНКВД или его заместитель, ее члены – начальник управления милиции и начальник соответствующего отдела, представляющего материал на рассмотрение. Инструкция предусматривала обязательное участие в заседании тройки прокурора и лица, привлекаемого к ответственности. Решение тройки приводилось в исполнение немедленно, а протокол направлялся на утверждение Особого совещания НКВД СССР.
В тройках рассматривались дела по следующим категориям лиц:
а) имеющих приводы за уголовные преступления и не порвавшие связи с уголовно-преступной средой;
б) не имеющих судимостей и приводов, но не занятых общественно полезным трудом и не имеющих определенного места жительства и связанных с уголовно-преступной средой;
в) воры-рецидивисты, уличенные в конкретных преступлениях;
г) хулиганы-рецидивисты приговоренные ранее судом за хулиганство не менее двух раз к тюремному заключению или принудительным работам на срок от года и более, в случае совершения ими хулиганства вызывающего необходимость привлечения их снова в уголовном порядке;
д) нищие профессионалы;
е) злостные нарушители паспортного режима.
Обращалось внимание на абсолютную недопустимость производства массовых операций при "изъятии" уголовного и деклассированного элемента. При вынесении решений "тройкам" предлагалось руководствоваться правами, предусмотренными Положением об Особом совещании при НКВД СССР. Протоколы "троек" направлялись начальнику Главного управления РК милиции для представления их на Особое совещание НКВД СССР. Численность задержанных была значительна и составляла более десяти тысяч только по Горьковскому краю[24].
Количество осужденных по стране в исправительно-трудовые лагеря существенно выросло. О масштабах этой деятельности свидетельствуют следующие цифры: к 1 ноября 1935 г. по СССР изъято 265720 «социально-вредных элементов». Из них рассмотрено тройками УНКВД -84903, заключено в ИТЛ-65274, приняты другие меры социальной защиты к 64483, передано в суды НКЮ и другие органы-97920, освобождено 13630 человек[25].
По итогам работы в приказе НКВД СССР от 17 марта 1936 г. отмечалось, что по сравнению с 1934 г. число вооруженных грабежей в 1935 году снизилось на 45 процентов, невооруженных грабежей снизилось на 46 процентов, квалифицированных краж на 32 процента, конокрадство снизилось на 55 процентов.
В оперативном отделе краевого управления РКМ организован научно-технический кабинет. Создана химическая лаборатория. К середине тридцатых годов следственно-оперативная работа проводится исключительно силами милиции. По данным краевого управления милиции за первое полугодие 1935 года возникло 14.814 дел, прекращено 7.220 дел, за второе полугодие 1935 года – 38.123 дела, прекращено – 5.958 дел, за пять месяцев 1936 года возбуждено 21.480 дел, прекращено – 4.661 дел[26].
Если взять состояние преступности в городе Горьком на 1934 год за 100 (сто) процентов, то в 1935 и 1936 гг. статистика будет иметь следующий вид по основным видам преступлений: а) вооруженные ограбления в 1935 г составили 27% от 1934 г., в 1936 г – около 1%; б) невооруженные ограбления составили соответственно 49% и 6,2%; в) квалифицированные кражи соответственно 80,8% и 16,6%; г) простые кражи соответственно 61,4% и 24%; д) бытовые убийства составили 57% и 18%; е) случаев хулиганства в 1935 г. выросло до 112%, сократившись в 1936 г до 28%; ж) и только преступления несовершеннолетних составили увеличение в два раза [27]. Увеличение преступлений по несовершеннолетним можно отнести на счет становления учетно-регистрационной дисциплины во вновь организованной инспекции по делам несовершеннолетних.
По Горьковскому краю преступность в целом можно охарактеризовать как стабильную, она снижалась, однако в краевом центре не сокращалась. Все реже можно видеть сообщения о событиях в сельской местности в оперативных сводках УНКВД следующего содержания: «На территории Первомайского района задержана в декабре 1934-начале 1935 гг. группа кочующих цыган под руководством Даниила Лебедева, на долю которой приходится много квалифицированных краж. Изъято краденое имущество на сотни тысяч рублей. Осуждены на сроки от трех до десяти лет»[28]. Или в сводках о правонарушениях видим такое сообщение: «Борским районным отделом милиции ликвидирована бандитско-грабительская группа в составе 14 человек, совершавшая ограбления, кражи различного рода в Борском, Кстовском и Лысковском районах. Обнаружен материальный ущерб на сумму в 80 тыс. руб. При задержании бандитов изъято 4 револьвера, 4 дробовых ружья, 1 винтовка, а также награбленного имущества на сумму 17 тыс. рублей[29]. Нельзя не отметить в борьбе с преступностью роль органв милиции и уголовного розыска. Однако в этой деятельности было сложно избежать ошибок, на что и указывает прокуратура.
Распоряжением по прокуратуре Горьковского края от 21 марта 1936 года по надзору за органами милиции в области изъятия социально-вредных элементов и направлении их дел в тройку УНКВД за 1936 год[30] отмечается неудовлетворительность служебно-оперативных показателей. Основные недостатки наблюдались в оформлении дел по линии милиции на социально-вредный элемент, такие как: неполнота материалов, приписывание фактов ничем не доказанных, отсутствие справок и характеристик, отсутствие проверки указываемых обстоятельств из этого контингента. В ряде случаев лица, имеющие временную работу, квалифицировались как лица без определенных занятий, особенно к лицам, проживающим в деревне и имеющим свое хозяйство. В качестве оснований для постановки дела на тройку учитывались приводы за уклонение от исправительно-трудовых работ для выяснения личности. Отмечалось, что отдельные прокуроры вместо детальной проверки собираемых РОМ материалов лишь присутствовали на допросе. Такое положение приводило к возвращению поступающих дел в районах на доследование. Больше того, это приводило к задержанию, аресту и направлению дел на случайных лиц, которых нельзя отнести к СВЭ.
Прокуратурой края выносится распоряжение «списки на арест давать в соответствии с Инструкцией НКВД и НКЮ о порядке ареста и приказом НКВД от 25 марта 1935 года». Рекомендовалось «приводы учитывать как основание для направления дела на тройку только в том случае, если привод был связан с конкретным обвинением. При даче санкции о нарушителях паспортного режима необходимо проверять законность лишения гражданам права прописки в данной режимной местности, не исходить из данного факта нарушения данной подписи, не допускать нарушений Инструкции о порядке ареста. Не допускать нарушения сроков расследования дел. Допрос должен производить лично районный прокурор. При городской прокуратуре вести особый учет работы в этой области (особо выполняется в случае отказа от сути санкций, предупредить всех об ответственности). Всем прокурорам сообщать о ходе расследования дел по ст.37 УК о преступлениях политической направленности»[31].
Итоги работы по изъятию социально вредного элемента отмечены в распоряжении прокуратуры края от 9 июня 1936 г: «Поражение в правах применять к лицам, осужденным за контрреволюционную деятельность, либо опасным преступникам, осужденным за растраты, контрабанду, взяточничество, умышленное убийство (ст.136 и соответствующие ей статьи). Если этому человек не соответствует, сделать отметку – «без поражения в правах». Дачу санкций на арест производить осторожно. С каждым применением давать мотивировку[32].
В отчетах о деятельности уголовного розыска по городу Горькому с января по сентябрь 1936 года отмечалось снижение числа преступлений по грабежам на 87%, убийствам на 46%, кражам на 26%, хулиганству на 32%. Изъято 2.321 человек социально-вредного элемента. Арестовано преступников совершивших побег из-под стражи или места лишения свободы 2.530 человек. Выселено из города Н.Новгорода 5.086 беспаспортных. Раскрыто 3.132 случая хищений (38,5%), привлечено к ответственности 3.853 человека. Выявлено 2.566 случаев спекуляции. К административной ответственности привлечено 35.130 человек[33].
Циркулярное распоряжение прокуратуры от 1 ноября 1936 г. №702/63с «Об итогах проверки выполнения Инструкции ЦИК СССР и ЦК ВКП (б) от 8.05.33» (о законности производимых арестов), проведенное группой комитета партийного контроля при ЦК ВКП (б) рекомендовало «произвести проверку всех без исключения следственных дел на лиц, содержащихся под стражей. Проверку произвести в течение ноября 1936 г. Санкции на арест делаются лично прокурором, либо в его отсутствие заместителем на основании ст. 159 УПК следить за точным исполнением, не допуская превышения представленных сроков содержания под стражей следственных заключенных. 1 раз в месяц посещать тюрьму краевого центра, осуществлять обход камер, опрос заключенных»[34].
Начальник управления милиции УНКВД по Горьковской области В.А. Корытов в статье в «Горьковской коммуне» в феврале 1937 года отмечал, что «снижение преступности в 1936 г. прошло медленнее, чем в предыдущем году. Преступность снизилась на 31,6%. 80% снижения преступных проявлений дали кражи. По хулиганству наметилось незначительное снижение»[35]. Было показательно, что количество дел за третий квартал 1937 г. уменьшилось, а объясняется тем, что «органы милиции переключились в своей работе на другие мероприятия»[36].
В итоге с 1929 года преступность в стране по ряду ее важнейших показателей сократилась почти в пять раз[37]. В городе Горьком в 1937 году по сравнению с 1934 годом она снизилась в два раза. Как писала газета «Горьковский рабочий», «нередки дни, когда в городе и области нет преступлений». Раскрываемость преступлений выросла до 77,1 процентов, число вооруженных ограблений сократилось на тридцать процентов, злостного хулиганства – на 27 процентов[38].
Благодаря усилиям государства, его правоохранительных и судебных органов, общества, профессиональная преступность существенно сократилась как в РСФСР, так и в Горьковской области. Сокращение преступности происходит на фоне очевидных успехов экономической и социальной политики. Следует подчеркнуть, что это было началом пути создания базы для перехода на новое качество развития Советского государства. К сожалению, мы знаем и трагичные страницы нашей Родины, последовавшие за большими успехами в борьбе за ликвидацию социальных корней преступности. Мы имеем в виду проведение в нашей стране в 1937 г. массовых политических репрессий. Этот опыт связан с поспешностью проведения насильственных мер на рубеже 1920-1930-х годов в отношении большого количества населения, что и явилось их следствием.
Список литературы:
1. Галай Ю.Г., Беляков А.В. Функция органов внутренних дел по экономической безопасности РСФСР (октябрь 1917–1936): учебное пособие. Нижний Новгород. 2009.
2. Беляков А.В. Организация и деятельность нижегородской милиции по охране общественного порядка и борьбе с правонарушениями (1917-1945 гг.): монография. Н. Новгород, 2010.
3. Добротвор М.Н. О введении паспортной системы в городе Горьком /Записки краеведов. Н. Новгород, 2004. - С.84-88.
4. История нижегородской полиции. 1718-2012. Н. Новгород, 2013.
5. Корытов В.А. Борьба с преступностью //Горьковская коммуна. 1937. 14 февраля
6. Органы и войска МВД России. Краткий исторический очерк. М., 1996.
7. Подрепный Е.И. Вместе с Российским государством (развитие учреждений исправительно-трудовой системы на территории Нижегородской области). Н. Новгород, 2009.
8. Харламов В.А., Беляков А.В. Историки-архивисты, общественность о политических репрессиях в Горьковском крае (к завершению издания «Книги памяти жертв политических репрессий в Нижегородской области») //Вестник VII городской научно-практической конференции – Сахаровские чтения. Н. Новгород, 2006. С.39-45.
[1]Статистический ежегодник по Нижегородской губернии за 1922 год. Н.Новгород, 1924. С.115.
[2] Создаются трудовые коммуны в Нижегородской губернии //Нижегородская коммуна. 1930. 2 февраля.
[3] О ФЗТК. Постановление Бюро Нижгубкома ВКП (б) от 9 апреля 1931 г. //Бюллетень Нижкрайисполкома ВКП(б). 1931. №5. С.12-14.
[4] Подрепный Е.И. Вместе с Российским государством. Н.Новгород, 2009. С.9.
[5] ГОПАНО. Ф.2. Оп.1. Д.2055. Л.9. 10.
[6] Подрепный Е.И. Вместе с Российским государством. Н.Новгород, 2009. С.14.
[7]Потери от хищений государственного и имущества по РСФСР в 1931 г. определялись в цифрах: в сельском хозяйстве – 10 млрд. руб., в промышленности – 2 млрд. руб., на транспорте – 1 млрд. руб. //Галай Ю.Г., Беляков А.В. Функция органов внутренних дел по экономической безопасности РСФСР (октябрь 1917 – 1936 годы): учебное пособие. Нижний Новгород: Академия МВД РФ, 2009. C.46
[8] ЦАНО. Ф.2626. Оп.4. Д.37.Л.29.
[9] ГОПАНО. Ф.2. Оп.1. Д.645. Л.141об.
[10] ЦАНО. Ф.2626. Оп.4. Д.37. Лл.114-137; 154-188; 185-189; 200-209.
[11] Обзор преступлений в сфере охраны государственного и общественного имущества по Нижегородскому краю за август 1932 года //ЦАНО. Ф.2626. Оп.4. Д.37. Л.200-209..
[12] ЦАНО. Ф.1964. Оп.1. Д.71. Л.110.
[13] ГОПАНО. Ф.30. Оп.1. Д.946. Л.5.
[14] ГОПАНО. Ф.2. Оп.1. Д.108. Л.41.
[15] Добротвор М.Н. О введении паспортной системы в городе Горьком /Записки краеведов. Н.Новгород, 2004. - С.84-88.
[16] ГОПАНО.Ф.30.Оп.1.Д.618. Л.110.
[17] Там же. Л.143.
[18] За 1933 г. подготовлено 34 протокола Тройки инспекции ОГПУ по милиции. Произведен арест социально-вредного элемента - 4779 человек. За 1934г. подготовлено 46 протоколов на 9968 человек. За 1935 г. Тройкой УНКВД по милиции подготовлено 49 протоколов. Произведен арест 2100 человек с комиссионным присутствием.
[19] ЦАНО.Ф.1964.Оп.4.Д.37.Л.29-43.
[20] Там же. Л.42-43.
[21] Архив ИЦ ГУВД Нижегородской области. Ф.1. Оп.1. Д.1. Л.144. По материалам паспортных «троек» за 1933 и 1934 год, милицейских «троек» за 1935 и 1936 год.
[22] ЦАНО. Ф.1964. Оп.2. Д.38. Переписка по милиции. Л.12.
[23] ЦАНО.Ф.1964.Оп.2.Д.33. Переписка по милиции. Л.78.
[24] По материалам деятельности троек УНКВД по Горьковскому краю за 1934-1936 гг. «тройками» было задержано во второй половине 1934 года более 10 тыс. человек (проведение паспортизации), в 1935 г. – более 2,2 тыс., в 1936 г. – 2,1 тыс. человек См.: Харламов В.А., Беляков А.В. Историки–архивисты, научная общественность о политических репрессиях середины двадцатого века в Горьковском крае (к завершению издания «Книги памяти жертв политических репрессий в Нижегородской области») //Вестник УII городской научно-практической конференции Сахаровские чтения. Н.Новгород, 2006. С.41.
[25] Органы и войска МВД России. Краткий исторический очерк. М.. 1996. С.259.
[26] ЦАНО. Ф.1964. Оп.2. Д.1781. Л.135.
[27] ЦАНО. Ф.1964. Оп.2. Д.33. Л.81.
[28] Архив ИЦ ГУВД Нижегородской области. Ф.1. Оп.1. д.2. Л.41-42.
[29] Там же. Л.420.
[30] ЦАНО Ф.1964. Оп.2. Д.20. Л.111-113.
[31] ЦАНО. Ф.1964. Оп.2. Д.26. Л.3-9.
[32] ЦАНО. Ф.1964. Оп.2. Д.20. Л.11, 127.
[33] ЦАНО. Ф.5980. Оп.1. Д.6. Л.31
[34] ЦАНО. Ф.1964. Оп.2. Д.20. Л.164-166.
[35] Корытов В.А. Борьба с преступностью //Горьковская коммуна. 1937. 14 февраля.
[36] ЦАНО. Ф.5980. Оп.2. Д.2. Л.89.
[37] Правда. 1937. 8 августа.
[38] Горьковский рабочий. - 1937. - 9 мая