В настоящее время лесная* промышленность не является важнейшей из отраслей природопользования в Российской Федерации. С начала 2000 г. вклад лесной промышленности в валовой внутренний продукт страны постепенно снижался: если в 2003 г. он составлял 2,3%, то на начало 2013 г. только 1,6%. Вместе с тем значительные запасы лесных ресурсов являются серьезным конкурентным преимуществом Российской Федерации на мировых рынках. В особенности это касается регионов Сибири и Дальнего Востока, которые, с одной стороны, к азиатскому рынку, который активно проявляет интерес к покупке российского сырья [1–5].
В выступлении объектом исследования является Красноярский край – огромный по площади регион в самом центре Сибири, на 70% покрытый лесами. Общий запас древесины в крае составляет 14% от общероссийского объема, при этом в лесном фонде преобладает древесина хвойных пород. Доля лесной промышленности в структуре промышленного производства края в 2010 г. занимала 3,8%. Эксперты Всемирного банка отмечают, что край проводит активную политику в области развития лесной промышленности, располагает квалифицированными трудовыми ресурсами и сетью авторитетных научных и образовательных учреждений лесного профиля. По оценке Е.В Ащеуловой, предприятия лесопромышленного комплекса края являются одними из наиболее эффективных среди регионов Сибирского федерального округа [6].
Производство
По данным Единой межведомственной информационно-статистической системы (ЕМИСС), в 2014 г. в крае было заготовлено более 15 млн м3 древесины, что составляет 1/4 соответствующего показателя для Сибирского федерального округа и 7,54% объема заготовок по Российской Федерации в целом. По сравнению с 2012 г. прирост составил более 1,5 млн м3. При этом производство основной продукции из древесины, как правило, увеличивалось после кризиса 2008–2009 гг., но с 2013 г. наблюдается существенное падение объемов выпуска. Исключение составляет только производство пиломатериалов, сохранившее положительную динамику на протяжении исследуемого периода (табл. 1). Вместе с тем производство продукции глубокой переработки за тот же период демонстрирует положительную динамику по многим позициям (табл. 2).
Внешняя торговля
Основными экспортными товарами Красноярского края являются металлы, продукция лесной и химической промышленности, а также минеральные продукты. Центральное место в структуре экспорта региона занимают металлы и изделия из них, на которые приходится 3/4 общего объема экспорта. Вместе с тем второй по значимости можно назвать категорию «Древесина и целлюлозно-бумажные изделия», чья доля в общем экспорте края за период с 2010 по 2014 г. выросла с 5,9 до 8,2%, а в стоимостном выражении – с 579,2 до 634,4 млн долл. США. При этом вклад импорта по данной категории в общий объем ввозимой продукции незначителен и за
2014 г. составил 1% (15,4 млн долл.).
В структуре экспорта явно преобладают товары с низкой добавленной стоимостью (рис. 1), что в целом укладывается в общероссийские тенденции, выявленные нами ранее (Р.В. Гордеев,
А.И. Пыжев [7]). Более 70% занимают минимально обработанные пиломатериалы (категория 4407 ТН ВЭД), 22% приходится на необработанный круглый лес (категория 4403 ТН ВЭД).
Основным покупателем продукции региона является Китай (46,63% всего экспорта региона), на втором месте – Египет (19,85%). Среди стран ближнего зарубежья значимые доли имеют Узбекистан и Таджикистан: 6,38 и 2,46% соответственно. Кроме того, важными торговыми партнерами края являются Япония, Германия, Дания и Сирия (рис. 2).
Распределение основных экспортных товаров края по странам-партнерам представлено в табл. 3. Анализ данных, представленных в этой таблице, свидетельствует о том, что география экспорта Красноярского края по основным видам продукции достаточно широка:
• топливная древесина, щепа, стружка и другая продукция из категории 4401 ТН ВЭД практически целиком отправляется в скандинавские страны (Дания – 68,23%, Швеция – 31,71%);
• деловой круглый лес почти полностью покупается Китаем (98,63%);
• более 60% пиломатериалов делят между собой Китай и Египет;
• плитная продукция главным образом покупается странами Ближнего Востока (Узбекистан, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения);
• плотницкие и столярные изделия из категории
4418 ТН ВЭД в основном экспортируются в Японию.
В структуре импорта края складывается обратная ситуация: регион покупает в основном продукцию с высокой добавленной стоимостью (рис. 3), при этом почти 95% ввозимых товаров можно разделить на три категории:
• печатная продукция (категории 4911 ТН ВЭД – 32,89% и категории 4901 ТН ВЭД – 29,31%);
• различная мебель (категории 9403 ТН ВЭД – 14,18% и категории 9401 ТН ВЭД – 11,23%);
• бумага и картон (категории 4810 ТН ВЭД – 7,59%).
Более половины импорта региона «контролирует» Финляндия (рис. 4), причем в основном за счет печатной продукции. Свыше 11% рассматриваемых товаров поступает из Китая, значимые доли в импорте имеют некоторые страны ЕС, а также Белоруссия и Вьетнам.
Рассматривая распределение основных импортных товаров по странам (табл. 4), отметим, что более 85% продукции категории 4810 поступает в регион из европейских государств (печатная продукция – из Финляндии и Великобритании). Среди основных поставщиков мебели следует выделить Китай, Белоруссию, Италию, Вьетнам и Индонезию.
Таким образом, можно констатировать, что основными торговыми партнерами Красноярского края являются страны дальнего зарубежья. Например, за 2014 г. на экспорт древесины и целлюлозно-бумажных изделий в страны дальнего зарубежья приходилось 494,1 млн долл., а доля импорта составляла всего лишь 15,1 млн долл. Объем экспорта продукции в страны СНГ составлял 140,2 млн долл., а импорта – 0,3 млн долл..
Предприятия и организации
По состоянию на ноябрь 2015 г. количество замещенных рабочих мест в организациях, средняя численность работников которых превышает 15 чел., составило 9 тыс. для категории «Обработка древесины и производство изделий из дерева» и 1,5 тыс. в сфере целлюлозно-бумажного
производства, а также издательской и полиграфической деятельности, то есть в совокупности лесопромышленный комплекс обеспечивает рабочими местами 10,5 тыс. чел. и занимает 3-е место по этому показателю среди обрабатывающих производств региона. Однако эти данные можно считать заниженными, поскольку они не учитывают участие в производстве нелегальных рабочих и мигрантов из-за рубежа.
Вместе с тем за последние 10 лет в крае практически вдвое сократилось количество предприятий по виду деятельности
«Лесозаготовки», а также численность работников данных организаций. Это является не исключительной характеристикой региона, а скорее отражением общероссийских тенденций, связанных с эффектом постепенного вытеснения мелких игроков с рынка по причине низкой рентабельности лесозаготовки при небольших объемах производства. Кроме того, небольшие организации (как правило, имеющие организационно-правовую форму индивидуальных предпринимателей) склонны переходить в «теневой» сектор экономики вслед за изменениями режима налогового регулирования. Сокращение численности работников в отрасли можно объяснить также и модернизацией производств, постепенным увеличением уровня механизации труда, а также сокращением объемов лесозаготовки [8].
Немаловажным фактором является и невысокий уровень заработной платы, а также частые задержки выплат персоналу. Среднемесячная начисленная заработная плата в ноябре 2015 г. составляла 21,3 тыс. руб. в сфере обработки древесины и производства изделий из дерева и 21,1 тыс. руб. по категории «Целлюлознобумажное производство; издательская и полиграфическая деятельность», что значительно ниже среднего значения этого показателя по краю – 35,5 тыс. руб.. Сочетание данных факторов со спецификой лесозаготовительных работ, проявляющейся в сезонности и тяжелом физическом труде, определяет высокий уровень текучести кадров из отрасли, даже несмотря на ключевую роль лесной промышленности в некоторых районах края.
При этом доля убыточных организаций в сфере лесозаготовок в Красноярском крае за последние десять лет стабильно превышает 50% от их общего количества и в 2014 г. составила 69,2%, то есть в целом положение хуже, чем по стране. Данный факт также можно рассматривать как косвенное свидетельство больших объемов «теневого» сектора в отрасли. Несмотря на официальные оценки объемов нелегальной рубки леса в Российской Федерации (на уровне 1% от общего объема заготовки), исследования, проведенные в России Всемирным фондом дикой природы и Всемирным банком, свидетельствуют о том, что около 20% заготовленной на территории страны древесины имеет незаконное происхождение [9]. Ущерб от недополученных поступлений в бюджет оценивается до 30 млрд руб. в год. При этом отмечается, что в экспортно ориентированных регионах Сибири и Дальнего Востока объемы незаконной рубки леса могут достигать 50% от объема всех заготовок. Помимо экономического ущерба нелегальные заготовки также негативно влияют на экосистему, нарушая ее водорегулирующие функции, причиняя невосполнимый ущерб биооразнообразию, повышая пожароопасность на участках заготовки [10–12].
В Красноярском крае эта проблема также стоит достаточно остро. Специалисты Всемирного банка отмечают, что даже по данным официальной статистики в период с 2005 по 2010 г. наблюдалось стабильное увеличение объемов нелегальной заготовки. При этом если в 2004–2009 гг. объемы незаконных рубок колебались в пределах
46–86 тыс. м3 древесины, то в 2010 г., по данным Рослесхоза, незаконным образом заготовлено 175 тыс. м3. По данным WWF России, наиболее часто встречаются незаконные рубки в районах с интенсивным лесопользованием: Богучанском, Кежемском, Енисейском, Мотыгинском районах. Эксперты Всемирного фонда дикой природы указывают, что разница между официальными данными о лесозаготовке, с одной стороны, и о потреблении, переработке и экспорте древесины, с другой – достигает 10% от объема официальных данных о заготовке в регионе. При этом не менее половины этого объема «теряется» на лесосеках [13, 14].
По состоянию на 01.01.2016 в Красноярском крае зарегистрировано 999 организаций, занимающихся обработкой древесины и производством изделий из дерева. Из них прибыльными являются менее половины (46,7%), сумма прибыли составила 2,7 млн руб. При этом размер убытка для убыточных организаций выше на три (!) порядка: 1 892,4 млн руб. На начало 2016 г. было зарегистрировано 691 предприятие в сфере «Целлюлозно-бумажное производство; издательская и полиграфическая деятельность», из которых 40% прибыльны (сумма прибыли составила 11,7 млн руб.) и 60% убыточны (сумма убытков – 219,1 млн руб.).
Ассортимент изделий из древесины, производимой в Красноярском крае, является достаточно ограниченным: основной продукцией предприятий отрасли являются пиломатериалы, погонажные изделия, древесноволокнистые плиты, пеллеты. Среди крупнейших компаний можно назвать:
• ОАО «Лесосибирский ЛДК № 1»;
• ЗАО «Новоенисейский ЛХК»;
• ООО «Енисейлесозавод»;
• ООО «ДОК Енисей» и др.
Целлюлозно-бумажное производство в регионе в настоящее время находится в кризисе в связи с остановкой Енисейского ЦБК – единственного крупного предприятия в крае, осуществлявшего глубокую химическую переработку древесины. На комбинате началась процедура банкротства, здания, принадлежавшие компании, выставлены на торги.
Особое внимание стоит уделить инвестиционным проектам, которые реализуются на территории Красноярского края. Еще в 2007 г. было принято постановление Правительства Российской Федерации от 30.06.2007 № 419 «О приоритетных инвестиционных проектах в области освоения лесов». К приоритетным были отнесены проекты по созданию и (или) модернизации объектов лесной инфраструктуры (лесных дорог, лесных складов и др.) и (или) лесоперерабатывающей инфраструктуры (объектов переработки заготовленной древесины и иных лесных ресурсов, биоэнергетических объектов и др.) с минимальным объемом капитальных вложений не менее 300 млн руб., предусматривающие переработку древесных отходов, в том числе в биоэнергетических целях. В список критериев оценки проектов входят требования к увеличению объемов выпуска импортозамещающей продукции, рациональному использованию заготавливаемой древесины, снижению энергопотребления. Проект, получивший статус приоритетного, дает инвестору право на получение лесосечного фонда без аукциона и 50%-ные льготы на арендную плату за лесные участки в течение периода окупаемости. Всего в перечне приоритетных находится более сотни проектов на общую сумму инвестиций почти 400 млрд руб..
На территории Красноярского края было заявлено 11 проектов. Однако уже два из них (ОАО «Ангара Пейпа», ООО «Минусинский лес») исключены из списка в связи с невыполнением обязательств. Вместе с тем сообщается, что к 2018 г. в Красноярском крае планируется запустить еще несколько новых проектов: два целлюлознобумажных комбината в Енисейском районе и г. Лесосибирске, а также ряд предприятий по производству пиломатериалов и пеллет.
В отчете о ходе реализации приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов по состоянию на 01.01.2016 значится девять проектов:
• ЗАО «Краслесинвест»;
• ООО «Енисейский фанерный комбинат»;
• ООО «КЛМ-ЭКО»;
• ООО «Управляющая компания «Мекран»;
• ЗАО «Новоенисейский ЛХК»;
• ООО Фирма «Мастер»;
• ООО «Приангарский ЛПК»;
• ООО «Сиблес Проект»;
• ООО «Ксилотек – Сибирь».
Общий объем запланированных инвестиций составляет почти 52 млрд руб., но фактически привлечено пока только около 42 млрд руб. При этом в проект «Мекран» было вложено на 1,6 млрд руб. больше, чем планировалось. Практически соответствуют плану объемы привлеченных инвестиций в ООО «Енисейский фанерный комбинат», ЗАО «Новоенисейский ЛХК», ООО «Приангарский ЛПК», ООО «Сиблес Проект». По всем остальным проектам наблюдается серьезная нехватка финансирования, что сказывается на выполнении плановых работ: • ЗАО «Краслесинвест» выполнило план на 69%;
• ООО «КЛМ-ЭКО» – на 19%;
• ООО Фирма «Мастер» – на 4%.
При этом в отчете указано, что
ООО «Управляющая компания «Мекран» перевыполнила план на 30%, ООО «Енисейский фанерный комбинат» и ЗАО «Новоенисейский ЛХК» осуществили необходимые работы в полном
объеме, а ООО «Приангарский ЛПК» и ООО «Сиблес Проект» выполнили план на 90 и 94% соответственно.
Вместе с тем даже на тех предприятиях, которые формально выполнили требуемые работы или вплотную приблизились к плановым показателям, текущую ситуацию нельзя назвать «здоровой». Так, в марте 2015 г. в арбитражный суд Красноярского края поступало заявление о признании банкротом компании «Мекран» – ведущего производителя мебели в регионе, однако в настоящее время сообщается, что разбирательство прекращено. Кроме того, руководитель данного предприятия неоднократно привлекался к ответственности по причине задолженности компании перед работниками. Задолженности по заработной плате на сумму более 10 млн руб. были зафиксированы и на
ООО «Богучанский ЛПК» (проект
ЗАО «Краслесинвест»). В конце 2015 г. также поступил иск о признании банкротом ООО «Приангарский ЛПК», имеющий
2,5 млрд руб. задолженности по кредитам. В данный проект было вложено около 2 млрд руб., по плану он должен был выйти на проектную мощность в 2016 г.. При этом в 2015 г. региональные власти утверждали, что и ООО «Управляющая компания «Мекран», и ООО «Приангарский ЛПК» «реализуют проекты согласно утвержденным концепциям и активно наращивают мощности». Ранее сообщалось о запуске процедуры исключения из перечня приоритетных инвестиционных проектов в связи с невыполнением обязательств ООО «Енисейский фанерный комбинат»21. В отчете Рослесхоза отмечается, что договор аренды лесных участков с данной компанией расторгнут.
Таким образом, ситуация с инвестиционными проектами в Красноярском крае выглядит крайне неблагоприятно. Ранее представители Счетной палаты края отмечали, что несмотря на тот факт, что реализация проектов в регионе осуществляется с 2007 г., по состоянию на 01.01.2014 производство заявленных видов продукции так и не было запущено, капитальные вложения составили менее 20% от планируемого объема, создано менее половины заявленного количества рабочих мест, задолженность по арендной плате составила 400 млн руб., сумма налоговых платежей от реализации проектов в консолидированный бюджет края составила всего 9% планируемых поступлений, ни одно противопожарное или лесовосстановительное мероприятие также не было выполнено в полном объеме.
Напрашивается очевидный вывод о том, что идея «спасения» лесной отрасли края с помощью реализации приоритетных проектов так и не была реализована: структура лесопромышленного производства в регионе коренным образом не изменилась, а планируемые социальные эффекты и финансовые показатели не были достигнуты. Причины этого могут быть разными: эксперты указывают, что в реализации одних проектов инвесторы попросту не заинтересованы, другие стали нерентабельны из-за длительного постоянства цен на экспортных рынках пиломатериалов при одновременном значительном повышении себестоимости производства [15]. Отметим также, что отсутствие реальных вложений в инфраструктуру, в частности, строительство лесной дорожной сети, может повлечь за собой еще больший дефицит экономически доступных лесных ресурсов. В результате значительные издержки понесут малые предприятия, вынужденные платить высокую арендную плату и не имеющие гарантированного выхода на внешний рынок [16]. Кроме того, специалисты отмечают, что существующая оценка экономически доступной расчетной лесосеки неверна, что в конечном итоге
приводит к ошибкам планирования и преждевременному исчерпанию лесных ресурсов [17, 18].
Вместе с тем вряд ли могут быть оправданы надежды и на то, что серьезным драйвером роста может стать активное привлечение зарубежных, в особенности китайских инвестиций. При текущих социально-экономических условиях в стране и форматах сотрудничества Китай не заинтересован в реализации высокотехнологичных проектов на территории Российской Федерации, а «погоня» за любым инвестором или количеством проектов не только не приносит пользы региону, но и может повлечь за собой экологический ущерб [19–21].
Заключение
Таким образом, можно констатировать, что Красноярский край является одним из безусловных лидеров среди регионов Российской Федерации в сфере лесной промышленности по запасам древесины, уровню освоения лесов, производству продукции из древесины, экспорту круглого леса и пиломатериалов и занятости населения в отрасли. Край имеет довольно богатый потенциал для дальнейшего развития лесной промышленности, в том числе для производства продукции с высокой добавленной стоимостью, который не реализуется должным образом.
Проведенный анализ показал, что основные причины существующих проблем заключаются:
• в неэффективности государственных инвестиций в отрасли и недобропорядочности частных инвесторов;
• в высокой доле теневого сектора на стадии лесозаготовок;
• в недостаточно развитой лесной инфраструктуре (на каждую тысячу гектаров леса приходится в среднем 0,6 км дорог, что ниже подобных показателей как по стране, так и в Сибирском федеральном округе, что естественным образом затормаживает освоение расчетной лесосеки в регионе);
• в низкой заработной плате в отрасли, значительно уступающей средней по региону, и в перманентных задержках выплат работникам;
• в отсутствии комплексной оценки конкурентоспособности края с определением слабых и сильных сторон лесопромышленного комплекса региона, преимуществ в производстве тех или иных видов продукции.
Вместе с тем как в экспертном сообществе, так и в академической среде доминирует мнение о крайне низкой эффективности текущей государственной политики в сфере лесного комплекса. Это мнение базируется как на анализе ранее перечисленных проблем развития комплекса, так и на оценке действий профильных органов исполнительной и законодательной власти в сфере регулирования лесной экономики страны. На наш взгляд, государственная политика в сфере лесных отношений является типичной для тех отраслей и комплексов экономики, в которых у современного российского государства нет ключевых интересов по повышению эффективности их работы.
Важнейшей, на наш взгляд, является проблема неэффективного управления лесной рентой. В настоящее время основная часть лесных доходов присваивается не собственником лесов, то есть Российской Федерацией, а различными экспортерами древесины за рубеж. По сути, отрасль является убыточной для бюджета, при этом отсутствуют серьезные стимулы к повышению эффективности управления лесным комплексом, который рассматривается как один из дотационных секторов экономики, не приносящий существенных доходов. По нашему мнению, ключевая роль в преодолении этой проблемы принадлежит именно регионам. Мы предлагаем для изъятия большего объема ренты разрешить региональным властям как организаторам лесных аукционов определять минимальные ставки платы за лесные насаждения, в зависимости от различных обстоятельств:
• спроса на конкретный участок или древесину определенного качества;
• экспертной оценки фактической лесной ренты;
• приоритетности освоения конкретных участков;
• решения проблемы создания стимулов для повышения комплексности переработки лесного сырья.
Такая система достаточно либеральна и позволит постепенно вывести объем рентных платежей на уровень достаточно полного изъятия лесной ренты в бюджет. С другой стороны, она основывается на принципе делегирования полномочий региональным властям и использовании смешанных рыночных и государственных инструментов регулирования.
В отношении планирования расходования бюджета лесного ведомства мы предлагаем перейти от нормативного метода к программно-целевому. Расходование бюджетных средств на реализацию государственной лесной политики должно происходить на основе программ развития лесного хозяйства отдельных регионов на среднесрочный период (3–5 лет). Эти программы должны содержать конкретные цели и мероприятия, направленные на выстраивание системы устойчивого лесопользования, а также запрашиваемый объем финансирования на их реализацию. Внедрение такого формата планирования расходов позволит выстроить адекватную систему контроля за исполнением бюджета в соответствии с системой целевых показателей повышения эффективности ведения лесного хозяйства.
Решение проблемы теневой лесозаготовительной деятельности может быть реализовано на основе выполнения двух крупных мероприятий:
• достоверной оценки реальных масштабов незаконной лесозаготовительной деятельности (необходимо внедрять современные методы выявления незаконных рубок леса. Одним из таких вариантов может стать система «КЕДР», которая уже успешно апробирована на территории Хабаровского и Приморского краев);
• внедрения системы обязательной маркировки заготовленной древесины и контроля за ее экспортом силами Федеральной таможенной службы.
Таким образом, реализация перечисленных предложений может обеспечить устойчивое лесопользование в долгосрочной перспективе. При этом было бы наивным считать, что российский лесной комплекс даже при проведении достаточно эффективной государственной политики сможет стать серьезным конкурентом нефтегазовому сектору, однако, на наш взгляд, такую цель и не следует ставить. В настоящее время необходимо говорить о диверсификации структуры экономики нашей страны, которая практически полностью зависит лишь от одной крупнейшей отрасли.