Клинико-психологическое исследование
Из беседы с матерью: в течение последних десяти месяцев дочь резко изменилась характерологически. Прежде активная, веселая девушка с разнообразными интересами и четкими профессиональными (в области музыки) установками «стала другим человеком» – замкнутой, пассивной, безразличной. Формальные контакты с близкими сохраняет, подчиняется требованиям, однако доверительные контакты, чувство взаимопонимания полностью утрачено. Практически прекратила общение со сверстниками. Замкнулась в собственном мире, активно высказывает мысли о нежелании жить. Семья живет в постоянном опасении очередного суицида.
В беседе больная открыто и упорно высказывает суицидные намерения. При детальном расспросе о мотивах суицидных намерений выявляется, что они не связаны с пониженной самооценкой личности или другими депрессивно окрашенными переживаниями. Мотивы имеют скорее мировоззренческий характер, отражают твердую убежденность в отсутствии смысла своего существования. Сообщает, что осознание бесполезности жизни пришло в декабре, когда почувствовала свое резкое отличие от окружающих, пережила ощущение эмоциональной опустошенности, отсутствия чувств, «души» («У меня нет души»). Ощущение утраты эмоций сохраняется до настоящего времени и сопровождается рациональной переработкой, постоянными размышлениями о смысле жизни. Рассуждения в этой области имеют паралогический характер. Критики к своему состоянию не обнаруживает; психологической коррекции не поддается.
Экспериментально-психологическое исследование
В ходе экспериментального исследования держится вежливо, корректно, с готовностью выполняет задания любой степени сложности и эмоциональной насыщенности. Стиль поведения и характер выполнения заданий отражает значительную формализацию личности больной при относительной сохранности усвоенных ранее социальных стереотипов поведения. Истинной заинтересованности к ходу и результатам исследования не проявляет.
При исследовании интеллектуальной деятельности обнаруживает хорошие психомоторные и познавательные способности: быстрый мыслительный темп, отсутствие признаков повышенной утомляемости и истощаемости, тренированную память, высокий уровень процесса обобщения, способность к установлению логических связей. В то же время отсутствие латентного периода при предъявлении эмоционально наполненных «пиктограмм», отдельные неадекватные ответы в заданиях на «социальный интеллект», а также ригидность и отсутствие критичности в рассуждениях, касающихся сферы болезненных переживаний, позволяют сделать вывод о значительном искажении личностно-мотивационного компонента мышления (при относительной сохранности его формально-логических характеристик и динамики).
При исследовании эмоционально-личностной сферы c помощью методов, построенных на самооценке, выявляются противоречивые данные. При прямом оценивании своего эмоционального состояния (м-ка Гамильтона) настроение характеризует как спокойное, безмятежное, особо подчеркивая безразличие и отсутствие интересов. В то же время шкалы «Фрустрированности» и «Депрессии» «Клинического личностного опросника» (MMPI) отражают отсутствие внутренней уравновешенности, удовлетворенности и принятия себя. В м-ке «Личностный дифференциал» характеризует себя как «эгоистичную», «черствую», а также «пассивную», «вялую», «невозмутимую». В целом, «профиль личности» (MMPI) имеет отчетливый психотический характер с наибольшим подъемом по шкале «Шизофрении».
По данным проективных тестов (методики «Незаконченные предложения», Розенцвейга, ТАТ) в сфере межличностного общения и отношений личности выявляется неспособность в настоящее время к прочным эмоциональным привязанностям, странность, малопонятность эмоциональной жизни, а также оторванность от реальных проблем, равнодушие и бездеятельность в ранее значимых сферах (учеба, интересы, встречи с молодым человеком) и в быту. Отсутствие глубоких привязанностей к окружающим усиливает отчужденность больной, отход от социальных ролей и контактов. В отношениях с матерью сохраняется привязанность и взаимопонимание во многих сферах за исключением зоны болезненных переживаний, суицидных намерений, которые наполнены особой личностной значимостью, не поддаются психологической коррекции и эмоциональному воздействию со стороны близких.
Заключение. В экспериментально-психологическом исследовании выявляется искажение мотивационно-личностного компонента мышления при относительной сохранности других составляющих интеллектуальной деятельности (внимания, памяти, структуры и динамики мышления).
Данные беседы и эксперимента позволяют предположить нарастание признаков эмоционально-личностного дефицита и неадекватности, а также социальной дезадаптации больной.
Эмоциональный фон в настоящее время характеризуется преобладанием пассивности и безразличия. Выявляются отдельные элементы пониженной самооценки. В то же время, на основании результатов исследования можно предположить, что стойкие суицидные высказывания и намерения не связаны с депрессивной самооценкой больной, имеют в своей основе неадекватность эмоционально-личностного реагирования в сочетании с искажениями в мыслительной сфере.
Следует отметить некорригируемый характер болезненных установок; резистентность к попыткам психотерапевтического воздействия.