Валерий САВОСТЬЯНОВ
Россия, Тула
ПОДБОРКИ СТИХОВ В СБОРНИКАХ ПРОЕКТА «КОЛОГОД»:
Подборок по месяцам с сентября по июль включительно
(для составителя Людмилы Чеботарёвой)
РЮЕНЬ
(СЕНТЯБРЬ)
ОПЯТЬ СЕНТЯБРЬСКИЕ ЗАКАТЫ
Опять сентябрьские закаты,
Цветы увядшие да мох.
Деревья жёлтые распяты
На стенах каменных домов.
Небес печальная безбрежность
В летящем зареве листвы.
Во всём — осенняя безгрешность:
Мы до наивности трезвы.
Средь городского редколесья
Неторопливость птичьих стай —
Как чей-то крик из поднебесья:
«Друзей по осени считай!»
Пора раздумий и сомнений,
Что студит чувства на ветру,
Не любит громких заверений
И клятв, забытых поутру.
И верю я, что стану мудрым,
Всех прежних губ растает вкус, —
И никогда, проснувшись утром,
Я от тебя не отрекусь.
Что трезвость осени —
Отрава
Моим витаньям в облаках,
Что эта мука —
И отрада:
Уже навеки помнить,
Как —
Всю ночь дождям звенеть и плакать,
Идти по городу двоим,
Как огненно
Струится плащик
По хрупким плечикам твоим!
Как хорошо
Бродить бесцельно
По сказочному сентябрю, —
Знать, что молчание бесценно!
Искать в глазах твоих: «Люблю!..»
АНТОНОВКА
Осеннего груза тонна
Согнула твои крыла.
Антоновка, свет мой Тоня,
Ты этого ли ждала?
Ты этого ли хотела
На зореньке поутру,
Когда молодое тело
Пружинило на ветру?
Казалось тогда: лишь ветки
Цветущие распластай —
Подхватят, поднимут ветры
Тебя выше птичьих стай.
Ты стала бы чайкой, стала,
Ты б лебедью поплыла,
Когда бы не яблок стая,
Усевшихся на крыла.
Склевали они, склевали
Дни сказочные твои —
Давно ли тебе певали
Влюблённые соловьи?
Поэты слагали в мае
Поэмы твоим кудрям.
Теперь же стихи —
Не маме,
А выросшим дочерям.
И мучает до рассвета
Душевная маета,
Что все же нужней ты — эта,
Что все же любимей — та...
СПАСИБО ЗА СВЕТЛУЮ ОСЕНЬ
Спасибо за светлую осень,
За солнце и листья в окно!
За то, что —
Чего ни попросим, —
Когда-нибудь сбыться должно.
За то, что одежды не рваны,
Хоть я и не хапал деньгу,
За то, что вчерашние раны
Посыпать я солью могу —
И знаю, что переносима
Зубная и прочая боль,
Пока ещё осень (спасибо!)
Раскрашена в цвет голубой,
Пока ещё добрые вести,
Пока мне мой труд по плечу,
Пока я жене, как невесте,
Дарить хризантемы хочу!
Пока мы с ней рук не разъяли,
Сплетённые, как дерева!
Пока не обижен друзьями!
Пока моя мама жива!..
И главное вот что:
Россия —
В распахнутом настежь окне.
Спасибо!
Спасибо!!
Спасибо!!!
За это — спасибо втройне!
ЛИСТОВЕЙ
(ОКТЯБРЬ)
ПОМИДОРЫ
Помидоры последние загодя рвали, —
Вот уж осень, а завтра — морозы и снег, —
Клали в валенки их, чтоб скорей дозревали,
Накрывали овчиною — всё-таки мех.
Так лежали они, красоты добирая:
Постепенно бурея, краснея потом.
И коль снег за окном, коль погода сырая,
Самых спелых достанешь — и светится дом!
Будто солнышко всходит из каждой тарелки —
Подмывает запеть или даже сплясать!
Вот и дед не ворчит, забывает о грелке
И задумчиво смотрит: «Кусать — не кусать?
Ну попробовать разве? Кусну его разик.
Нет — пущай покрасуется всё ж. Погодим…»
Каждый день в нашем доме,
хоть маленький, — праздник:
Помидоры едим, помидоры едим!
Вы решили уже: лишь по этой причине,
Когда я подмигну, улыбается дед?
Деду б — лечь поскорей на любимой овчине,
Мне бы — новые валенки в школу надеть!
* * *
Дуб о землю желудями
Бил умело, не спеша:
То стрелял очередями,
Как уставший ППШа,
То, чтоб стать предельно точным,
На секунду затихал,
Бил прицельным,
Одиночным —
И, задумавшись, вздыхал.
А поодаль рядом с дубом,
Сев на краешек скамьи,
Дед вздыхал и тоже думал —
Видно, вспомнились бои:
Горечь первых поражений,
Сладость будущих побед.
Восемь раз из окружений
Выходил с боями дед!
Скольких смертушка сгубила,
Скольких, дура, посекла —
А его, видать, любила:
Напоследок берегла.
Шла, что кошечка, по следу,
Возле сердца щекоча,
И порой казалось деду:
Лучше сразу бы —
Сплеча!
А когда заторопилась,
Раз — и мимо!
И со зла
В очи дедовы вцепилась —
Нерв какой-то порвала.
Просчиталась!
Хоть, конечно,
Вечный раб госпиталей:
С каждым годом мрак кромешный —
Всё плотнее, тяжелей.
Но ведь жив он, —
Вот он, дышит,
Думы думает свои,
Жёлудь падающий слышит,
Вспоминает про бои.
И, кору ладонью тронув,
Дед качает головой:
«Береги, сынок, патроны,
Отобьёмся — не впервой…»
РУБИТЬ ДРОВА
Рубить дрова — не ремесло — искусство!
Бей топором до ломоты, до хруста
В ослабших, разленившихся плечах!
Зима близка. Горит огонь в печах.
А в бабкиной — и холодно, и пусто.
Хотела бабка печку запалить,
Да некому дрова перепилить,
Переколоть, хоть завезли их с лета —
Как трудно без хозяина, без деда!
Глядит она на высохшие руки —
И, думая о сыне и о внуке,
Родных ни в чём не хочет укорять.
Зовём к себе — не едет ни в какую.
«Что, — говорит, — отвечу старику я?
Слюбились здесь — и здесь мне помирать...»
Играй, топор, разваливай полено!
Мы молоды — нам море по колено.
Гори, огонь, в прожорливой печи.
В любом селе,
В России,
Во вселенной —
Любовь неразделима и нетленна!
Учи нас, бабка, мудрости. Учи!..
ССОРА
В щели, в форточки сквозные
Тянет сыростью, дымком.
Листья, красные, резные,
Залетают на балкон.
Ты ушла и не сказала:
Убирать — не убирать.
Будто яблоки с базара,
Листьев огненная рать.
Лишь вчера мы покупали
Эти яблоки с тобой
И друг другу уступали:
«Сорт, пожалуйста, любой
Выбирай, моя родная!» —
«Лучше ты! Что любишь ты?..»
Как мои воспоминанья,
Кружат красные листы.
Видно улицу из окон,
Но прохожие редки.
В нашем доме одиноком
Тишина и сквозняки.
И тоска. И мухи злые
Злым словам твоим под стать...
Листья, красные, резные,
Продолжают залетать.
ЛЕДЕНЬ
(НОЯБРЬ)
ТАМ, В ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРОМ
Костров дымы тягучие,
Хлопочущий народ,
Где у реки над кручею
Копаем огород.
И ощущенье праздника,
И даль,
И синева,
И маминого ватника
Длинны мне рукава!
Ах, мама, подморозило —
Но, бегая с ведром,
Ты этот ватник сбросила
Там, в шестьдесят втором.
Хорошая, пригожая,
Ты ножку не порань,
Когда бежишь, похожая
На сказочную лань —
И женихи колхозные,
Копая, входят в раж,
На чудо грациозное
Взглянув хотя бы раз!..
Опять летит по осени
Дым от костров сырых,
Но ни единой просини
На небесах твоих.
Шуршат неторопливые
Костыльные шажки,
И очи терпеливые —
Колодези тоски.
Зачем ведёрком звякала
Соседская коза?
Зачем ты, мама, плакала,
Молясь на образа? —
Ещё я волей грозного
Небесного Отца
Бессилье сына взрослого
Испил не до конца…
Да что мне жизнь суровая:
Я сам готов — с ведром!
Лишь ты была б здоровая,
Как в шестьдесят втором, —
Где ощущенье праздника,
И даль,
И синева,
Где маминого ватника
Длинны мне рукава!..
С ОКРАИНЫСВОЕЙ
С окраины своей к знакомой роще выйду ль,
С окраины своей пройду ли на проспект —
Последнее тепло ноябрьский ветер выдул
Из клёнов и берёз: уж их неярок спектр.
Уже темны дубы, уже тусклы осины,
И траур черных лип почти невыносим.
Но лишь горят–горят осенние рябины
На фоне тех дубов и меркнущих осин.
И поздний свет рябин всё ближе мне с годами, —
Не крон их зыбкий свет: их листья — без затей, —
Они чаруют взгляд прекрасными плодами!..
Так не затем ли Бог дарует нам детей?
ЗАКЛЕЙКА ОКОН
Людмиле
В подъезде слесаря стучат по батареям:
Давно пора тепло в квартиры подавать…
Бесценный друг, давай все окна мы заклеим,
Чтоб, как всегда, в тепле здесь жить да поживать.
Ах, как же я люблю варить наш клейстер вместе
И резать вдоль рулон на двадцать пять полос,
И в нынешней, в тебе — увидеть, что в невесте
Когда-то разглядеть мне, к счастью, удалось.
Не надо говорить, что проще есть решенье:
Стеклопакетный рай — звони — и привезут,
Не надо оскорблять процесс омоложенья, —
Ты светишься, творя семейный наш уют.
Взрослеют сыновья, и, — хочешь ли – не хочешь, —
В ранг бабушки тебя вот-вот уж возведут,
Но как же юно ты, задиристо хлопочешь!
Я до сих пор боюсь: увидят — украдут…
ОСЕННИЕ РОМАШКИ
На стекле дождя мурашки.
Первый снег с газона сдут,
И — не верится — ромашки
До сих пор ещё цветут!
Стынет сок в их тонких жилках
И семян уж не родить,
Но гадают на снежинках:
Уходить — не уходить?
В их отваге нет резона:
Жгут ветра,
Дожди гвоздят —
Но глядят они с газона,
До последнего глядят...
ПОЛЯ ОЗИМЫХ
Из ранних сумерек,
Незримых
Потёмков детства моего
Поля осенние озимых
Являются, как волшебство,
Как сладкой взрослости загадка,
Одна из тайн,
Одна из вех,
Где неожиданна и кратка
Жизнь, уходящая под снег!
Что это:
Страшное коварство,
Где, убивая, не убьют
И где, подмешанный в лекарство,
Яд, как снотворное, дают? —
Или прообраз Воскрешенья,
Где новый стебель
И жнивьё,
Где муки бывшие,
Лишенья —
Во благо, всё-таки, твоё?..
НИЩИЕ
Камни и буераки.
Дождь моросит с утра.
Нищие и собаки
Вместе вокруг костра.
Их обойду, пожалуй,
Посох держа в руке.
Булькает что-то в ржавом
Стареньком котелке.
Я им пока не нужен,
Я им — что нет, что есть.
Ждут, что послал на ужин
Отче Небесный днесь.
Дай Ты им хлеба, Отче,
Тёплый подвал, где спят,
Дай им в осенней роще
Ягоды и опят!
Дай городским помойкам,
Свалкам — не оскудеть,
Чтоб на прохожих волком
Бешеным не глядеть!
Скоро засвищет вьюга,
Сядет у котелка —
Дай не зарезать друга:
Шарика ли, Пушка!..
Нищим, бомжам и ворам,
Пьющим из русских луж,
Гибнущим под забором,
Но не сгубившим душ:
Крови не проливавшим
Финкой и кистенём, —
Отче, воздай как павшим
Воинам под огнём!