- 27 июля 2014 года мы с другом решили погулять. Сидели общались на лавочке в центре города – сквере Коммунаров. Дима в этот день собирался уезжать в Одессу, где подрабатывал, приехал в Горловку на три дня, чтобы подать документы в техникум, - Юля делает паузу и продолжает. - Он не успел совсем чуть-чуть. В 14.00 у него отходил автобус. А в 13.00 раздался первый взрыв. А потом еще и еще. Под нами дрожала земля. Горловку обстреливали со стороны Дзержинска, где стояла украинская армия. Мы вскочили с лавочки и побежали, как потом оказалось, прямо на взрывы. Я слышала, как осколки стучали по асфальту, в какой-то момент Дима упал. То был один из первых обстрелов Горловки, мы не знали, что в таких случаях нужно падать на землю. В этот момент навстречу нам выбежала Кристина с девочкой на руках. Вдруг в глаза ударила яркая вспышка и меня подкинуло в воздух метра на два. Я упала на левый бок, а надо мной стоял страшный гул.
Через какое-то время Юля попыталась посмотреть вокруг, но оплавленные ресницы были спаяны. Она с трудом открыла глаза. Почувствовала жжение в лице, руке, ноге. Странно, но звуков уже не было, их место заняла звенящая тишина и только тихо опадали листья, плавно опускаясь на траву, как в замедленной съемке.
Она была еще жива
- Перед собой я увидела Кристину, - говорит Юля. - У нее была разорвана в клочья нога. Но она еще была жива. И все время повторяла: «Кира, доченька, Кира, доченька!» А еще шептала проклятия в адрес убийц. Я встала, шатаясь на ноги, и она издала крик ужаса от моего вида. Я не смогла устоять и упала. Только тогда увидела, что джинсовая штанина разорвана и в нее зияет обширная рана. В голове стучало: «Это не я. Это сон. Так не бывает. Так не может быть. Сейчас я проснусь». Но проснуться не получалось.
Девушка увидела свой рюкзак, который сорвало с нее, вещи были разбросаны далеко вокруг. Она ползком подобралась к рюкзаку, нашла что-то, чтобы как-то перемотать ногу. Хотела позвонить в «скорую» - телефон исчез, его срезало с джинсами. Тогда она зажала рану и встала, чтобы найти хоть кого-нибудь, кто им поможет. Контуженная, она не понимала куда идти. И просто брела наугад. Случайный прохожий вывел ее к больнице, которая была совсем неподалеку. Странно, но Юля, выросшая в этом городе, не помнила об этом. А когда подошли к зданию, она не могла понять, как попасть туда.
- Своим видом я шокировала медиков, - вспоминает девушка. - Обгоревшая (позже у меня констатировали 15% ожогов), с сожженными волосами, вся в крови я зашла в приемный покой. Увидела кушетку и просто упала на нее без сил. Врач спросил сколько мне лет и услышав ответ, отошел в сторонку и нецензурно выругался. Я рассказала, что попала под обстрел, что там остались мой друг и мама с ребенком. Они еще живы, им надо помочь. Я это повторяла постоянно. Позже узнала, что в тот день спасли Киру, маленькую девочку, но другую. Тогда я еще не знала, что Диму убило там же.
Юле укололи обезболивающее и начали перевязывать, когда окончились бинты, в ход пошли простыни. Обстрел Горловки не прекращался и потому врачи всех больных спустили в подвал. Именно в подвале при тусклом желтом свете слесарского фонарика ей делали первую операцию, чтобы хоть немного закрыть края огромной раны на ноге. Операционный стол представлял старый диван, а от других больных ее отгородили одеялами. Через день ее вместе с другими детьми смогли переправить в Донецкую травматологию, а рядом ехала мама. И начались бесконечные операции, перевязки под наркозом, а потом и без него. Все тело и лицо Юли были в мелких осколках, которые нужно было удалять, а размер рваной раны на ноге составлял 26 см на 16 см.
- У меня ведь все лицо с детства в веснушках, а теперь на обгоревшей щеке их нет, только с одной стороны остались. Все процедуры я терпеливо выносила. – признается она. - Знаете, меня врачи даже казачкой за мужество прозвали. Я боялась своими воплями отвлекать врачей от работы, а потому все перевязки выносила молча.
А 7 августа ее вместе с мамой и другими детьми Доктор Лиза вывезла из обстреливаемого Донецка в Москву в клинику Рошаля.
Только там девушка узнала из интернета о гибели Димы, Кристины и Кирочки. Все это время родственники скрывали от нее это.
В этот страшный день погиб 22 человека. Среди них – дети.
Сегодня на месте события стоит памятник в виде камня с табличкой «Невинным жертвам необъявленной войны».
Виктория Мирошниченко. Вика была доброй, весёлой, и любила животных. Её мечты теперь никогда не сбудутся, потому что снаряд ВСУ лишил её жизни, как и многих других в тот же день в Горловке.
В тот день дедушка с внучкой решили между обстрелами сходить в ближайший магазин – дома закончились продукты. Налёт начался неожиданно. Горожане попрятались в укрытия и долгое время не могли выбраться наружу. Только к вечеру семья Мирошниченко смогла оставить укрытие, ждали дедушку с внучкой. Они были уверены, что родные успели где-то спрятаться.
– Отца я узнал сразу, а моя девочка была похожа на новорождённого ребёнка – такая маленькая была, – вспоминает отец Виктории. – Это была зажигательная бомба. Вика сгорела.
7 августа 2014 года украинские военные начали артиллерийский обстрел Горловского водохранилища. Виктория Береговая в это время была в дачном посёлке, вместе с бабушкой поливала огород. В результате подрыва боеприпаса четырнадцатилетняя девочка получила осколочное ранение головы, от которого погибла на месте.
НастяПодлипская. 8 августа 2014 года. Из-за обстрелов Горловки семья Подлипских решает перебраться в дачный поселок. Семья — это нестарая еще бабушка, Татьяна Степановна, двадцатишестилетняя Лера, молодая инженер, и ее дочь Настя.
На даче был надежный подвал, который обустроили под временное убежище. Думали, что, теперь-то, бояться нечего. Место тихое, снаряды сюда не прилетают. Татьяна Степановна ушла на работу, Лера возилась с помидорами, Настя играла рядом. Снаряд приземлился в паре метров от них. Обе погибли на месте. Настя не дожила день до своего дня рожденья. Ей должен был исполниться год.
Это был ноябрь 2014 года. Уже два месяца шел «Минск-1». Семья Булаевых — Олег и Татьяна с детьми Даней и Соней — вернулась в Горловку незадолго до этого, в сентябре. Летние обстрелы они пережидали у моря, но старшему сыну, Дане, нужно было идти в школу. И они вернулись.
В тот вечер дедушка Дани и Сони, Владимир Дмитриевич, собирался к ним в гости. Олег, любивший иногда оттеснить жену от плиты, уже приготовил ужин, но дед задержался после дачи. Он уже выходил из дому, когда раздался взрыв. И остался в своей квартире, потому что обстрел продолжался. А когда наконец смог выбежать на улицу, то увидел соседний дом, куда год назад переехали сын с женой и внуки. От их квартиры на восьмом этаже осталась одна черная дыра.
Даня и Олег погибли сразу. Соню нашли намного позже. Соседи и ополченцы, разгребавшие завалы, успели ненадолго обрадоваться, думая, что она осталась у дедушки. Потом нашли и ее тело. Этажом ниже, под обломками квартиры.
Татьяна была еще жива — с тяжелым сотрясением мозга и множественными осколочными травмами. Отвезли в больницу, несколько дней пытались спасти. Через несколько дней ее похоронили там же, где мужа с детьми.
Карина Белоног. Милым, добрым, позитивным ребенком называли четвероклассницу Карину в школе. Ходила на танцы, дружила со многими одноклассниками. 19 декабря, бесснежной военной зимой, мама Яна везла ее с уроков домой на велосипеде. Снаряд упал, когда они подъезжали к дому.
Карина умерла в больнице, почти сразу — не вышла из наркоза. Раны оказались несовместимыми с жизнью. Тяжелораненой матери с осколком в голове удалось выжить.
Кухарчук Виктория, 09.03.2012 г. р.
Была убита вооруженными преступниками из ВСУ и НГУ 29.01.2015 г. во время артиллерийского обстрела г. Горловки, ДНР. Маленькая Вика погибла вместе с матерью, Вепренцевой Еленой Михайловной.
Кирилл (2 года), Даша (8 лет) и Настя (13 лет) Коноплевы. 12 февраля 2015 года политики в Минске договаривались об урегулировании обострения на Донбассе и уже подписали соглашение о прекращении огня. А по Горловке по-прежнему стреляли.
Родители спрятали детей в ванную комнату. Они думали, что так безопаснее. Сами остались в комнате. Снаряд попал именно в ванную. Все трое детей погибли, родители остались живы. Когда упал снаряд, мама как раз доставала пижаму, чтобы переодеть Кирилла. Когда она вбежала к детям, то, что осталось от сына, лежало на пороге ванной.
Потом учительница Насти выложит у себя в соцсети отрывок из ее школьного сочинения. Настя писала: «Моя улица очень красивая. На ней много деревьев. Летом растут красивые цветы. Неподалеку находится детская площадка. Я хочу, чтобы скорей закончилась война, и моя улица не пострадала».
Андрей Заплава. Андрей до войны любил свою кошку и собирать машинки из конструктора. Очень хотел увидеть самолет, который стоял на постаменте в Славянске — городе, где когда-то училась его мама. Мечтал стать летчиком.
14 февраля 2015 года Горловку снова начали обстреливать. Дом дрожал. Бабушка Люба сказала, что надо идти в бомбоубежище. Собрала документы. Мама Светлана одела младшую дочь Машеньку, Андрей оделся сам. До убежища нужно было идти через небольшую лесопосадку. Они ее прошли и уже подходили к проходной завода, где находилось укрытие. Мать шла впереди, ведя за руку Машу, бабушка Люба с Андреем — за ней.
Потом Маша сказала, что у нее замерзли ручки и попросила надеть на нее рукавички. Светлана присела и достала варежки. Раздался взрыв. Мать успела схватить девочку и прижать к себе. Их отбросило с дороги. Очнулись они на земле. И увидели, что Андрей с бабушкой Любой лежат рядом, на асфальте.
Осколок попал Андрею в висок, но он еще был жив и смотрел на мать широко открытыми глазами. Она сгребла его в охапку и потащила в убежище. Она думала, что надо спешить. Спешить было некуда. Обстрел продолжался, скорая еще долго не могла подъехать из-за непрекращающихся разрывов снарядов.
Бабушка Люба умерла на месте. Взрывом ей оторвало голову.
- презентация Аллеи ангелов.
И сейчас для всех нас важна живая память. Память о детях и подростках, которые уже никогда не вернутся в классы и учебные аудитории, не сядут за парты, не получат отметок за выученные уроки. Память о педагогах, которые, рискуя своей жизнью, шли на работу даже в самые страшные для нашей Республики дни, а теперь уже никогда не переступят порог своих образовательных организаций и никогда больше не дадут ни одного урока.
Донбасс хранит эту память.Накануне учебного года к мемориальному комплексу в память о детях, погибших в ходе военных действий, в Парк культуры и отдыха Ленинского Комсомола в Киевском районе города Донецка неизменно приходят люди с цветами, плюшевыми игрушками, а еще с болью в сердце, которую никогда не излечить. Это место скорби о самых юных жертвах войны называют Аллеей ангелов. 01 июня 2017 года здесь был открыт памятник под названием «Детям Донбасса, детям войны». Скульптуру, которая изображает мальчика, заслоняющего собой девочку от угрозы, отлил в бронзе российский скульптор Денис Селезнёв, а идея создания памятника принадлежит детям Российской Федерации, Италии, Германии и Греции, принявшим участие в проекте «Миру – мир» и посвятившим свои рисунки страшным событиям на донецкой земле. Здесь же установлена плита со списком погибших детей.
Подобные памятные места есть во многих городах и районах Республики. В горловском сквере Героев открыт памятник «Скорбь и печаль»: одними из первых жертв в этом городе стали молодая мама с ребёнком,которую в народе окрестили «Горловской Мадонной», на месте гибели семьи Булаевых, открыта мемориальная доска.
IV. Заключительная часть.
- акцентирование внимания на важности хранения и передачи памяти о трагедии на Донбассе будущим поколениям.
За каждым из этих детей – горе, огромное как вселенная. Горе, которое не способно вылечить время, боль, которая будет вечно жить в сердцах родителей и родственников, потерявших самое дорогое, что было в их жизни – своих детей.
О войне говорить всегда тяжело, но мы не имеем права забывать о ней. Но еще сложнее говорить о маленьких погибших ангелах.
Нельзя выразить словами горе матерей, потерявших самое дорогое в этой войне. Мы скорбим вместе с ними.
Память о погибших детях Донбасса почтим минутой молчания.