К. Леви-Стросс (символы)
Структурализм в этнологической науке представлен работами выдающегося французского ученого К. Леви-Стросса. Его научные взгляды формировались под влиянием учения Дюркгейма об обществе и теории структурной лингвистики Ф. де Соссюра.
Основой теории К. Леви-Стросса является положение, согласно кото-рому путем применения методов структурной лингвистики можно воссоздать систему символов, отражающих структуру той или иной сферы культуры. Концепция структурализма исходит, прежде всего, из представления о некоей вечной, внеисторической структуре, которая является плодом непознанного, существующего вечно человеческого сознания.
В контексте этой идеи К. Леви-Стросс стремился показать, что все многообразные явления нашего мира это модификации некой единой исходной модели, ее раскрытие, и поэтому все эти явления могут быть строгим образом систематизированы и классифицированы. Между ними можно установить связи и соответствия, раскрывающие их положение и по отношению друг к другу, и по отношению к исходной модели. Для этого прежде всего необходимо составить максимально полный перечень отдельных частных фактов, затем установить взаимосвязи между ними, выявить их взаимоотношения и сгруппировать в единое целое.
Через все сочинения К. Леви-Стросса проходит центральная идея единства человеческого разума на всех стадиях исторического развития. Для него вся человеческая деятельность и все формы сознания людей подчинены строгой логике. При этом в человеческом сознании преобладает именно разумное, а не эмоциональное и не подсознательное начало. Поэтому К. Леви-Стросс рассматривал каждую сторону быта и культуры как замкнутую систему, стараясь обнаружить ее логические закономерности; и чаще всего находил их в бинарных оппозициях парных противоположностях, главной из которых была оппозиция «природа культура». Основной целью развиваемого им структурного анализа было обнаружение таких логических закономерностей, которые лежат в основе всех социальных и культурных явлений. При этом он опирался на тезис Ф. де Соссюра о том, что отдельные фонемы не обладают никаким значением и только их комбинация (слово) имеет смысл.
Опробовав метод структурного анализа сначала при изучении систем родства, К. Леви-Стросс затем применил его в своих исследованиях тотемизма для объяснения процесса мышления. В своем четырехтомном труде «Мифологики» (19641971) К. Леви-Стросс использовал структурный анализ для сравнительного исследования мифов, которые он рассматривал как фундаментальное содержание коллективного сознания, основу устойчивых социальных структур. Это позволило этнологу расшифровать коды, лежащие в основе различных форм мышления. Попытка К. Леви-Стросса свести этнологию к структурной антропологии получила широкий резонанс в смежных науках и сделала это научное направление ведущим интеллектуальным течением во Франции 60-х гг. ХХ в.
Р. Барт (текст)
Французский эстетик, семиотик и эссеист Ролан Барт (1915-1980) является одной из главных фигур структурализма. Его воззрения претерпели существенную эволюцию. В 1950-е гг. он испытывал сильное влияние Ж. П. Сартра и марксизма, в 1960-е тт. его взгляды находятся в русле структурализма и семиотики, а в 1970-е гг. он переходит на позиции постструктурализма и постмодернизма.
Подход и решение Р. Бартом проблем общества и культуры в главном и наиболее существенном определяются его концепцией языка. Он рассматривает язык в качестве фундаментального измерения действительности. Барт отталкивается от средневековой ситуации, когда язык и природа воспринимались как равноправные и равновеликие сферы бытия. Более того, он намерен пересмотреть эту ситуацию в пользу языка и отдать ему полный приоритет, полагая, что существование мира вне языка следует считать по меньшей мере проблематичным: "мир всегда является уже написанным".
В еще большей степени он распространяет этот тезис на общество и культуру. Современное общество представляется французскому мыслителю в высшей степени цивилизацией языка, речи и письма, где все предметы не только выполняют ту или иную функцию, но и становятся значащими, символическими системами, каковыми их делает язык, выступая для них "не только моделью смысла, но и его фундаментом". Язык охватывает и пронизывает все предметы и явления, и вне его нет ничего: "язык - повсюду, все есть язык". Барт определяет культуру как "поле дисперсии языков".
Р. Барт рассматривает язык в качестве главного источника всякой власти, всякого господства и насилия. Он приходит к мысли, что всякий язык является "фашистским". Изменить язык - для него значит изменить общество. Даже социальная революция ему видится как "революция в собственности на символические системы". Барт полагает, что изменить книгу - равносильно изменить мир. Поэтому авангардистскую литературу он объявляет революционной. В то же время наука о знаках - семиотика представляется ему основным средством социальной критики. Особые надежды Барт возлагает на структурно-семиотическую методологию. Лингвистика и семиотика, полагает он, "смогут наконец вывести нас из тупика, куда постоянно заводят социологизм и историзм".
Все социально-политические проблемы Барт стремится рассматривать через призму языка, лингвистики и семиотики. Именно так интерпретирует он известные выступления французских студентов в мае 1968 г., считая, что основным вопросом в этих событиях было не "взятие Бастилии", а "взятие дискурса". Поэтому, хотя Барт является решительным противником всякого детерминизма, его концепция по сути покоится на лингвистическом детерминизме. Вместе с другими представителями структурализма он отдает явное предпочтение словам, а не вещам.
М. Фуко (дискурс)
Крупнейшим представителем структурализма и постструктурализма, уделявшим большое внимание анализу культуры, был Мишель Фуко - философ, мыслитель, чьи взгляды трудно вместить в рамки четкой специализации.
Одно из наиболее важных понятий философии Фуко – "эпистема". "Эпистема" – это совокупность неявных установок, которые предопределяют характер познавательной деятельности в ту или иную эпоху. "Эпистема" определяет "дискурс" – способ размышления о мире, выражающийся в различных культурных феноменах – философских концепциях, научных теориях и т.д. "Эпистема" и "дискурс" формируют определенный тип знания, свойственный той или иной исторической эпохе. Таким образом, исчезает понятие объективной истины, поскольку каждая эпистема формирует собственное представление об истине и о том, каковы критерии, позволяющие отделить истину от заблуждения.
Вклад М.Фуко в понимание логики функционирования культурных феноменов определяется, главным образом, его анализом взаимосвязи знания и власти. Знание структурирует реальность, но и власть выполняет ту же функцию по отношению к общественной жизни. Человек живет в мире, сконструированном в соответствии с принципами, задаваемыми специфической логикой знания и властвования.
Свой метод анализа знания Фуко называл "археологией знания" – раскрытием его скрытых оснований. Этот этап творчества мыслителя обычно соотносят со структурализмом. Другое направление исследований Фуко – "генеалогия власти", относят уже к постструктурализму. "Генеалогия власти" направлена на выявление связи власти и знания. Способы осуществления власти и характер знания специфичны для разных эпох, но Фуко интересует, главным образом, современность. Власть в современную эпоху принимает форму постоянного надзора и контроля, который осуществляется, фактически, в любых организациях. Тюрьмы, предприятия, школы, больницы организованы в соответствии с одними и теми же принципами, подразумевающими постоянный контроль и надзор за поведением людей.
Ю. Лотман (Тартуско-Московская школа)
Впервые законченная семиотическая концепция культуры была предложена В. В. Ивановым, Ю. М. Лотманом, Б. А. Успенским, А. М. Пятигорским и В. Н. Топоровым на Славянском конгрессе 1973 г. Они ввели выражение «семиотика культуры» для обозначения области организации (информации) в человеческом обществе в противоположность дезорганизации (энтропии). Культура, таким образом, была определена как иерархическая знаковая система, или, точнее, иерархическая пирамида знаковых систем.
Ю.М. Лотман рассматривает культуру как иерархию частных семиотических систем, как сумму текстов и соотнесенного с ними набора функций или как некоторое устройство, порождающее эти тексты. В качестве исходной предпосылки при изучении культуры Ю.М. Лотман рассматривает идею о том, что вся деятельность человека по выработке, обмену и хранению информации обладает определенным единством, но отдельные знаковые системы не владеют механизмами, которые обеспечивали бы ей изолированное функционирование. Он делает вывод о том, что наряду с подходом, позволяющим построить серию относительно автономных наук семиотического цикла, допустим и другой, согласно которому все они рассматривают частные аспекты семиотики культуры, науки о функциональной соотнесенности различных знаковых систем.
Представители Тартуской школы утверждают, что информация требует перекодирующей интерпретации, т.е. перевода, отводят центральную роль семиотической природе перевода. Ю.М. Лотман выдвинул идею семиосферы как результата и условия развития культуры, отметив особую роль перевода как основного механизма развития семиосферы. Аналогичные идеи высказывает У. Эко, подчеркивая, что перевод составляет суть семиозиса (Семиозис - это динамический процесс интерпретации знака, единственно возможный способ его функционирования). Язык, искусство, мифология, ритуалы, традиции – это целостные знаковые системы, обладающие собственными кодами, с помощью которых шифруются смыслы культуры. Одной из отличительных особенностей изучения культурных кодов является то, что по отношению к естественным языкам, над которыми культурные системы надстраиваются («вторичные моделирующие системы»), они будут выступать как структуры очень большой сложности культурного кода при переходе от первичных моделирующих систем (естественного языка) ко вторичным.
Определяя культуру как некоторый вторичный язык, Ю.М. Лотман вводит понятие «текст культуры», текст на данном вторичном языке. Поскольку естественный язык входит в язык культуры, он рассматривает несколько вариантов соотношения текста на естественном языке и словесном тексте культуры и делает следующие выводы:
1) текст на естественном языке не является текстом данной культуры;
2) текст на данном вторичном языке одновременно является текстом на естественном языке;
3) словесный текст культуры не является текстом на данном естественном языке, но может быть текстом на другом естественном языке.
Ю.М. Лотман рассматривает текст как фундаментальное понятие современной семиотики, первоэлемент базисной единицы культуры. Следуя его логике, понятие «текст» употребляется в специфически семиотическом значении и применяется не только к сообщениям на естественном языке, но и к любому носителю целостного («текстового») значения – обряду, произведению изобразительного искусства или музыкальной пьесе.
Безусловно, всякий культурный текст может рассматриваться как некий единый текст с единым кодом и как совокупность текстов с определенной совокупностью кодов. При этом каждый тип культуры будет представлять собой чрезвычайно сложную иерархию кодов. Культурный текст на уровне речи – это соединение различных систем, а не воплощение какого-либо одного кода. Если в ходе культурных контактов создается соединение двух совместимых иерархий кодов, то в результате получается новый культурный тип. В том случае, если сталкиваются два несовместимых кода, происходит их взаимное разрушение: культура теряет свой язык.
В соответствии с концепцией Ю.М. Лотмана язык и текст принципиально несводимы друг к другу, и в целом ряде отношений текст больше языка. Во-первых, в тексте есть ряд элементов, не выводимых из языка (отмеченность начала и конца, композиционные принципы и т.п.). Во-вторых, текст в отличие от языка наделен смыслом, и этот смысл не отделим от структуры текста, поэтому текст подлежит не только описанию, но и интерпретации, число которых в принципе может быть не ограниченным. В-третьих, текст почти никогда не является продуктом реализации лишь одного языка; в принципе любой текст полилингвистичен, как полилингвистична и любая культура, рассматриваемая в качестве текста.
___________________________________________________________________________
Семиотика (Σημειωτικη) — наука о знаках и знаковых системах. Уже эта непритязательная формулировка скрывает в себе ряд совсем не простых проблем: даже такие очевидные, на первый взгляд, вопросы, как: «что такое знак?» или «каким образом такой объект, как знак, может стать предметом научного рассмотрения?» — до сих пор вызывают серьезные разногласия среди исследователей. Дело в том, что знак — объект, парадоксальный по самой своей природе. «Обычный» объект, изучаемый «нормальными» науками, обладает одним фундаментальным свойством, которое, по сути дела, и делает это изучение возможным: самоидентичностью, тождеством с самим собой: А=А. В случае нарушения этого условия стало бы невозможным не только любое научное исследование, но и любая форма знания вообще, во всяком случае в том смысле, которое ему придается в европейской академической традиции. А=А представляется основой не только онтологии, но и гносеологии: закон тождества — первый и основной закон формальной (европейской) логики.
Иначе обстоит дело в мире знаков: в общем случае знак не может быть непосредственно идентифицирован с самим собой, поскольку такая идентификация подрывает его основное свойство — знаковость. Идентификация знака производится через другой объект, называемый значением этого знака. Характер этой идентификации может быть самым различным, один из основоположников современной семиотики — Чарльз Сандерс Пирс (1839–1914) свел ее к трем основным типам.
Первый из них образует иконические знаки, или иконы (icons). В основе иконичности лежит отношение подобия между знаком и обозначаемым им объектом (например, портрет, изображающий конкретного человека). Второй тип идентификации знака с обозначаемым им объектом образует индексальные знаки, или индексы (indexes). В основе индексальности — реальная связь в пространстве или во времени между знаком и обозначаемым им объектом (например, дорожный указатель, дым как знак огня и т. п.). Третий тип идентификации образует символические знаки, или символы (symbols), в их основе — произвольная, чисто конвенциональная связь между знаком и его объектом. Это может быть договор, традиция или даже простое совпадение (в качестве примера символов обычно приводятся слова естественного языка). Следует подчеркнуть, что даже в случае иконических знаков сходство не может привести к отождествлению знака с его значением; знак всегда — объект иного типа.
Для Пирса в роли центрального понятия выступает знак, являющийся в его семиотике исходным и элементарным. Знак — это любой объект, замещающий любой другой объект. Знак не разлагается на меньшие компоненты, релевантные с семиотической точки зрения. Простые одиночные знаки могут образовывать более сложные комплексы знаков, высказывания, которые в совокупности и образуют язык.
Логика Соссюра — принципиально иная. В противоположность Пирсу, для него изолированный знак не существует вовсе и вся схема пирсовской семиотики, с его точки зрения, должна быть признана некорректной. Для Соссюра знак формируют не его отношения с замещаемым им объектом, а с другими знаками, входящими в ту же систему знаков (то есть язык). Таким образом, предпосылкой существования знака являются другие знаки. Не знак (как у Пирса), а язык является исходной семиотической реальностью, изначальной целостностью, а отдельные знаки — суть производные от структуры языка18. Следует также отметить, что само понятие знака трактуется Пирсом и Соссюром принципиально различным образом: для Пирса знак — это конкретный объект, репрезентирующий другой объект, для Соссюра — абстрактный объект, репрезентируемый в звучащей материи (речи); знак Пирса элементарен, знак Соссюра представляет собой комплекс: нерасчленимое единство означаемого и означающего.