Часть 1. Введение в логику науки
Поппер начинает с утверждения, что «деятельность ученого заключается в выдвижении и проверке теорий» (50), а «логика научного исследования» занимается исследованием этого процесса. Анализируется проблема индукции, суть которой состоит в невозможности полного обобщения единичного опыта, сформулированного в частных или «сингулярных высказываниях» («протокольных предложениях»). Например, утверждение «все лебеди белые» не может быть выведено из обобщения частных высказываний о том, что некоторое множество лебедей действительно имеет белый цвет. Таким образом, индуктивный метод в науке несовершенен. Ему противостоит «дедуктивный метод проверки», согласно которому гипотеза проверяется эмпирически уже после её формулирования. Существует четыре критерия, по которым можно проверить научную теорию (53):
1. «Внутренняя непротиворечивость системы»
2. Исключение тавтологии.
3. Новизна «несет ли новая теория вклад в научный прогресс».
4. Эмпирическая проверка логических следствий.
Если проверка пройдена, то теория может считаться приемлемой или верифицируемой, а если нет, то фальсифицируемой. Однако процедура верификации не свидетельствует об истинности теории. «Теории никогда эмпирически не верифицируемы» (62).
Далее, Поппер переходит к проблеме демаркации или специфики науки. Разделяется мнение позитивистов о «эмпирическом базисе» научного знания, однако подвергается сомнению их критика метафизики за отрицание универсальных высказываний, лежащих в основе научных законов. Предельному эмпирическому догматизму и антиметафизической позиции Поппер противопоставляет конвенциональность, часто имеющую иррациональный характер. Метафизика не только препятствовала прогрессу науки, но и способствовала ему (например, атомизм — 60). Кроме того, устаревшая наука может сама превратиться в метафизику. Тем не менее, Поппер признает, что наука имеет эмпирический фундамент, т.е. исходит из описания мира возможного опыта и допускает «возможность опытной её проверки». Отсюда «не верифицируемость, а фальсифицируемость системы следует рассматривать в качестве критерия демаркации» или, другими словами, «эмпирическая система должна допускать опровержение на основании опыта» (63). Но этот критерий не позитивный (как у позитивистов), а негативный. Касаясь проблемы объективности науки, Поппер утверждает, что она «основана на возможности их интерсубъективной проверки» (68). При этом в науке нет места «окончательно установленным высказываниям».
Поппер отождествляет эпистемологию, «логику научного исследования» и «теорию научного метода» (73). Далее, он повторяет, что благодаря опровержениям осуществляется прогресс науки. Однако он подчеркивает, что речь идет исключительно об антидогматической, критической установке ученого, так как «окончательного опровержения теории вообще нельзя провести, так как всегда возможно заявить, что экспериментальные результаты ненадежны» (74).
Часть 2. Некоторые структурные компоненты эмпирической теории [
Поппер определяет логику научного знания как «теорию теорий». В целом «теории — это сети, предназначенные улавливать то, что мы называем миром» (82), тогда как научные теории (в том числе законы природы) — это «универсальные высказывания». Универсальным высказываниям противостоят относительные или экзистенциальные высказывания. В науках универсальные высказывания носят нормативный характер, они утверждают не то, что нечто существует, а то, что нечто не существует. Именно поэтому законы природы фальсифицируемы, а экзистенциальные высказывания нет. Касаясь внеэмпирического содержания науки, Поппер детально останавливается на аксиомах или постулатах — «высказываниях высшего уровня универсальности» (102). Соответственно, «высказываниями низшего уровня универсальности» окажутся гипотезы.
История науки по Томасу Куну
- 1. История науки по Т.Куну
- 1.1. Допарадигмальный период
- 1.2. Зрелая наука
- 2. Этапы развития зрелой науки
- 2.1. Нормальная наука
- 2.2 Аномалии и кризис в науке
- 2.3. Революция в науке
- 2.3.1 Несовместимость старой и новой парадигмы
- 2.3.2 Переключение гештальта в результате революций
- 2.3.3 Выбор новой парадигмы.
- 3. О характере революции в математике
- 3.1. Основные точки зрения на революцию в математике
- 3.2 Математика и научные революции
- Заключение
Согласно книге "Структура научных революций" Т.Куна, историю науки можно представить следующей схемой.
Комментарий к схеме:
| -- | При переходе к зрелой науке на основе идей одной (или нескольких) научных школ возникает общепринятая парадигма; | |
| -- | одно из главных направлений деятельности нормальной науки -- обнаружение и объяснение фактов как фактов, подтверждающих парадигму; | |
| -- | при таком исследовании часть фактов трактуется как аномалии -- факты, противоречащие парадигме; | |
| -- | в период кризиса доверие к парадигме в известной степени подорвано, но она еще сохраняет свое значение; | |
| -- | для объяснения аномальных фактов возникает новая теория как реакция на кризис; | |
| -- | в ряде случаев новая теория может быть отринута, а часть аномальных фактов путем "решения задач-головоломок" объясняется старой парадигмой; | |
| 7, 8 | -- | новая теория приобретает статус парадигмы и, в результате научной революции, полностью (или частично) замещает старую парадигму. |
Опишем отдельно такие объекты этой схемы как допарадигмальный период, парадигма, нормальная наука, аномалии и научная революция и т.д.
Допарадигмальный период
Допарадигмальный период в развитии науки характеризуется наличием большого числа школ и различных направлений. Каждая школа по-своему объясняет различные явления и факты, лежащие в русле конкретной науки, причем в основе этих интерпретаций могут находиться различные методологические и философские предпосылки. В качестве примера можно рассмотреть историю физической оптики. От глубокой древности до конца XVII века не было периода, для которого была бы характерна единственная и общепринятая в научном сообществе точка зрения на природу света. Вместо этого было множество противоборствующих школ, большинство из которых придерживалось какой-либо разновидности теории Эпикура, Аристотеля или Платона. Одно из направлений рассматривало свет как частицы, испускаемые материальным телом; для другого свет был модификацией среды, находящейся между этим телом и человеческим глазом; кроме того, свет объяснялся в терминах взаимодействия среды с излучением самих глаз. Хотя представители всех этих школ физической оптики до Ньютона были учеными, результат их деятельности нельзя в полной мере назвать научным. Не имея возможности принять какую-либо общую основу для своих убеждений, представители каждой школы пытались строить свою собственную физическую оптику заново, начиная с наблюдений.
Ученые свои труды адресовали не к своим коллегам, а скорее к оппонентам из других школ в данной области исследований и ко всякому, кто заинтересуется предметом их исследования. С современной точки зрения, их труды можно отнести в разряд научно-популярных изданий.
Допарадигмальный период, по мнению Куна, характерен для зарождения любой науки. Ситуация, описанная выше, типична в развитии каждой науки, прежде чем эта наука выработает свою первую всеми признанную теорию вместе с методологией исследований -- то, что Кун называет парадигмой. На ранних стадиях развития любой науки различные исследователи, сталкиваясь с одними и теми же категориями явлений, далеко не всегда одинаково описывают и интерпретируют одни и те же явления. Исключение могут составить такие науки, как математика или астрономия, в которых первые прочные парадигмы относятся к их предыстории, а также дисциплины, подобные биохимии, возникающие на стыке уже сформировавшихся отраслей знания. Одновременно с тем, начало астрономии характеризовалось "многопарадигмальностью". В таких разделах биологии, как, например, учение о наследственности, первые парадигмы появились лишь в XX веке.
Зрелая наука
На смену допарадигмальной науки приходит, по мнению Куна, зрелая наука. Зрелая наука характеризуется тем, что в данный момент в ней существует не более одной общепринятой парадигмы.
Первоначальные расхождения, характерные для ранних стадий развития науки, с появлением общих теоретических и методологических предпосылок и принципов постепенно исчезают, сначала в весьма значительной степени, а затем и окончательно. Более того, их исчезновение обычно вызвано триумфом одной из допарадигмальных школ, например, общественным признанием парадигмы Франклина в области исследования электрических явлений.
Существование парадигмы предполагает и более четкое определение области исследования в зрелой науке (или профессионализм). Именно благодаря принятию парадигмы школа, интересовавшаяся ранее изучением природы из простого любопытства, становится вполне профессиональной научной школой, а предмет ее интереса превращается в научную дисциплину.
В наши дни такие парадигмы или научные достижения, которые в течение долгого времени признаются определенным научным сообществом как основа для развития его дальнейшей деятельности, излагаются в учебниках. Учебники разъясняют сущность принятой теории, иллюстрируют многие ее применения и сравнивают эти применения с типичными наблюдениями и экспериментами. Они определяют правомерность проблем и методов исследования каждой области науки для последующих поколений ученых. До того как подобные учебники стали общераспространенными, аналогичную функцию выполняли знаменитые классические труды ученых: "Начала" и "Оптика" Ньютона, "Электричество" Франклина, "Химия" Лавуазье и многие другие. Их создание было в достаточной мере беспрецедентным, чтобы на долгое время отвратить ученых от конкурирующих концепций, и, в то же время, они были достаточно открытыми, чтобы новые поколения ученых могли в их рамках найти для себя нерешенные проблемы любого вида.