Афазия Брока, или эфферентная моторная афазия. Она возникает при поражении нижних отделов премоторной коры левого полушария мозга (двигательный речевой центр (центр Брока)). Артикуляция звуков возможна, однако затруднено переключение с одной фонемы на другую. Речь замедленная, плохо артикулированная, требует значительных усилий, изобилует многочисленными литеральными и вербальными персеверациями (повторениями), что сказывается, к примеру, расстройством способности к чередованию отдельных слогов (ма-па-ма-па). Из-за пропуска вспомогательных слов и игнорирования падежных окончаний речь больного нередко становится «телеграфной». Вместе с тем относительно сохранено понимание устной и письменной речи. Возможна сохранность фрагментарной автоматизированной речи, пения (больной может напеть мелодию). Больные обычно осознают дефектность собственной речи и подчас тяжело ее переживают, проявляя склонность к депрессии.
Пример. Фраза "Мой старший сын - студент института" произносится больным следующим образом: "Сын., мой... мон... теперь... видите ли... ей... ей... как это., сын... старосторен... ста... стуженит...". Больные с этой формой афазии могут произносить отдельные звуки (иногда слова или целые короткие предложения, в зависимости от степени тяжести афазии), но все трудности начинаются, как только нужно перейти к произнесению серии звуков (слов, предложений).
Афферентная моторная афазия (от afferentis — привносящий; афференты — нервные окончания). Возникает при поражении задне-центральной и теменной областей коры. Для таких больных характерно нарушение звена выбора звука. Первичный дефект заключается в не различении близких по артикуляции
звуков. Они смешивают артикулемы внутри группы (халат-хадат,слон-снол).Нарушаются кинестетические ощущения от органов артикуляции. Ведущий дефект — невозможность найти точные артикуляционные позы и уклады для произнесения слова.
2. Динамическая афазия
- Часто встречаются эхолалии (повтор слов или фраз, с которыми обращаются к нему окружающие),
- пациенты пользуются речевыми штампами, своеобразными речевыми клише. Речь таких пациентов очень бедная, замедленная, с паузами, ответы на вопросы односложные.
- Звукопроизношение в таких случаях не нарушается.
- Однако самостоятельная речь лишена активности, инертна и невероятно скупа.
- Нарушено программирование речевого высказывания и речевая инициатива.
- Человек имеет произносительные возможности для того, чтобы говорить, но утерял желание говорить и умение спланировать свою речь.
- при моторной афазии человек не может сказать желаемого, то при динамической может, но не хочет говорить.
- Понимание речи может быть неполноценным, так как у пациентов быстро истощается внимание, они часто отвлекаются от собеседника на все, что может попасть в их поле зрения.
- Та же проблема появляется при чтении. Пациенты как бы застревают на каком-то слове или фрагменте предложения и не могут переключиться на следующие.
- При грубой степени выраженности динамической афазии речь произвольная речь практически отсутствует.
- Даже в легких случаях проявления динамической афазии речь достаточно бедная, стереотипная, интонационно невыразительная.
Афазия Вернике, или сенсорная афазия. В её основе лежит нарушение фонематического слуха, различение звукового состава слов. Человек, страдающий сенсорной афазией, все слышит, но не может понять содержания слов. Звуки слов не имеют для него никакого значения, с ними не ассоциируются никакие представления, а родной язык звучит, как иностранный. В основе сенсорной афазии лежит повреждение коры, которое ведет к утрате индивидуального опыта речевого восприятия, поэтому ее часто называют глухотой на слова. Речь больного остается беглой и иногда грамматически правильной, но теряет всякий смысл и содержит множество иносказаний и парафазии. Обилие парафазии иногда превращает речь в сплошной поток неологизмов и делает ее совершенно непонятной ("жаргонная афазия"). Речь больных перегружена служебными словами (предлогами и союзами) при недостатке существительных и глаголов. Высказывания многословны, но неинформативны.
Пример: в приемное отделение был доставлен 76-летний мужчина, который "начал странно говорить" во время игры в карты. Он пытается рассказать, как его жена случайно выбросила что-то нужное - по всей вероятности, его зубные протезы: "Она говорит, нам это больше не нужно. И с этим, когда это попало вниз, были мои зубы.... Дан... дан... мой дантист... Они были в этой... в сумке... понимаете? Как это получилось? Как такое получилось?.. Так она говорит, нам это больше не нужно... Я думаю, мы не будем этим пользоваться. Вот теперь, если у меня будут трудности, через месяц, через четыре месяца, через шесть месяцев у меня будет новый дантист. Где мои два... эти две маленькие зубные штучки, которые я ношу... которые я... пропали. Если она все выбрасывает... она пойдет к своим друзьям, и она не может их выбросить". Жесты и мимика не помогают донести смысл высказываний. Больной не осознает, что речь у него нарушена, и раздражается, если его не понимают.
У НЕЕ В ПРЕЗЕНТАЦИИ И ПОСОБИИ СЛЕДУЮЩИХ ТИПОВ НЕТ, НО НА ВСЯКИЙ СЛУЧАЙ!
Акустикомнестическая афазия — в основе лежит нарушение объёма удержания слухоречевой информации, сужение объема и тормозимость слухоречевой памяти. В основе оптико-мнестической афазии лежит нарушение зрительной памяти, слабость зрительных образов слов, она проявляется в трудности называния слов. Эта форма афазии и афазия Вернике могут рассматриваться в рамках амнестической афазии, картина которой схожа с проявлениями этих форм.
Амнестическая афазия проявляется при поражении теменно-височной области. Дефект заключается в трудности называния предметов, хотя больной знает их значение и употребление. Например, при показе пациенту ключа, он не может его назвать, но отвечает, что это то, чем открывают и закрывают замок, либо делает ключом вращательные движения.[5] Наблюдаются вербальные парафазии, амнестические западения. Некоторые исследователи считают различение этих трех форм афазии сугубо теоретическим.
Номинальная афазия, близкая к вышеописанной амнестической, проявляется в затруднении называния предметов и является одним из симптомов болезни Альцгеймера.
В целом речь афазиков характеризуется бедностью лексики, они редко употребляют прилагательные, наречия, описательные обороты, почти не используют и не понимают пословицы, поговорки.
Афазии изучаются в рамках логопедии, нейропсихологии и психолингвистики (нейролингвистики).
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ!!!
Изучая внутреннюю психологическую организацию процесса порождения и продуцирования речи, представители Московской психолингвистической школы, возглавляемой долгие годы академиком А.А. Леонтьевым, выделили динамические характеристики порождения речи, среди которых были обозначены такие этапы, как внутреннее программирование высказывания, соответствующее его «содержательному ядру», и последующая грамматико-семантическая реализация внутренней программы. Последняя, по мнению ученых, осуществляется, в том числе, с помощью синтаксического программирования, обеспечивающего линейность высказывания и конкретную реализацию грамматических, семантических и артикуляционных (графических) признаков. Завершается этот процесс «включением» механизма синтаксического контроля, позволяющего соотнести высказывание с его содержательным ядром, контекстом и ситуацией общения.
В случае, если результат оказывается неудовлетворительным по какому-либо из параметров, построение высказывания осуществляется по иной синтаксической схеме, и так далее до соответствия выражаемого содержания словесной речевой форме.
Анализируя процессы речепорождения и речевосприятия в своей работе «Механизмы речи», Н.И. Жинкин также обращал внимание на отбор и составление, как на основные операциональные механизмы, обеспечивающие анализ и синтез при продуцировании речи. Кроме того, Жинкин выделял механизм упреждающего синтеза, обеспечивающий связность речи при формулировании мысли.
Из этого мы можем сделать вывод, что механизм речепорождения, единый у индивида независимо от того, на каком языке он говорит, тем не менее, «включается» лишь в том случае, если его работа может быть обеспечена смысловыми системными языковыми связями, а также заложенными в памяти синтаксическими конструкциями.
Формулирование мысли в речи, как мы видим, происходит с помощью аналитико-синтетической обработки языковых средств (грамматических, лексических и фонетических) в их взаимосвязи и взаимообусловленности, т.е. с помощью владения языковой системой, без которого ни речь, ни тесно связанное с ним мышление ни при каких условиях не могли бы воплотиться.
При условии системной презентации и отработки языковых средств в их взаимосвязи и взаимоотталкивании, процесс порождения иноязычной речи в скором времени начнет совпадать с указанными выше условиями речепорождения на родном языке
16. Гипотеза лингвистической относительности. Языковая и концептуальная картины мира.
Теория лингвистической относительности, разработанная Э.Сепиром и Б.Уорфом в 1920 - 1940-х годах, оказала огромное влияние на развитие лингвистики и послужила толчком к исследованию взаимосвязи языка и познания, поставила ряд важных лингвистических и психологических проблем.
Гипотеза лингвистической относительности предполагает, что структура языка влияет на мировосприятие и воззрения его носителей, а также на их когнитивные процессы. Лингвистическая относительность широко известна как гипотеза Сепира — Уорфа.
В наиболее общем виде это теоретическое положение означает, что не только внешняя реальность формирует язык человека в различных культурах, но и то, что данный язык предопределяет взгляд его носителей на эту внешнюю реальность, задаёт «картину мира».Смысл гипотезы Сепира-Уорфа сводится к тому, что структура языка оказывает формирующее воздействие на человеческое мышление и то, как он познаёт окружающий мир.
Согласно базовым её предпосылкам, народы, которые говорят на различных языках, обладают различиями при восприятии основных категорий окружающего мира, таких как понятие собственности, количество, число, пространство, время и т.д. Не менее значительна и разница в том, как оценивают носители разных языков реальные события и явления.
А главным отличием самой гипотезы является идея, исходя из которой, люди, способные говорить на нескольких языках, способны применять и несколько способов мышления. Система языка, соответствуя рассматриваемой нами теории лингвистической относительности, определяет уникальную классификацию окружающего мира, где реальная действительность предстаёт перед человеком в образе постоянно меняющегося потока образов и впечатлений.
Сепир: «Люди живут не только в объективном мире вещей и не только в мире общественной деятельности, как это обычно полагают; они в значительной мере находятся под влиянием того конкретного языка, который является средством общения для данного общества. Было бы ошибочно полагать, что мы можем полностью осознать действительность, не прибегая к помощи языка, или что язык является побочным средством разрешения некоторых частных проблем общения и мышления. На самом же деле "реальный мир" в значительной степени бессознательно строится на основе языковых норм данной группы... Мы видим, слышим и воспринимаем так или иначе те или другие явления главным образом потому, что языковые нормы нашего общества предполагают данную форму выражения».
Далее его идею развил ученик Уорф и дал идеи название «гипотеза лингвистической относительности».
Лингвистическая относительность – центральное понятие этнолингвистики, области языкознания, изучающей язык в его взаимоотношении с культурой. Учение об относительности («релятивизм») в лингвистике возникло в конце 19 – начале 20 в. в русле релятивизма как общеметодологического принципа, нашедшего свое выражение как в естественных, так и в гуманитарных науках, в которых этот принцип трансформировался в предположение о том, что чувственное восприятие действительности определяется ментальными представлениями человека. Ментальные представления, в свою очередь, могут изменяться под воздействием языковых и культурных систем. Поскольку в конкретном языке и, шире, в конкретной культуре концентрируется исторический опыт их носителей, ментальные представления носителей различных языков могут не совпадать
Пример!
В качестве простейших примеров того, как по-разному языки членят (или, как принято говорить в лингвистике, «концептуализуют») внеязыковую реальность, часто приводят такие фрагменты лексических систем, как названия частей тела, термины родства или системы цветообозначения. Например, в русском языке для обозначения ближайших родственников одного с говорящим поколения используются два разных слова в зависимости от пола родственника – брат и сестра. В японском языке этот фрагмент системы терминов родства предполагает более дробное членение: обязательным является указание на относительный возраст родственника; иначе говоря, вместо двух слов со значением 'брат' и 'сестра' используется четыре: ani 'старший брат', ane 'старшая сестра', otooto 'младший брат', imooto 'младшая сестра'. Кроме того, в японском языке имеется также слово с собирательным значением kyoodai 'брат или сестра', 'братья и/или сестры', обозначающее ближайшего родственника (родственников) одного с говорящим поколения вне зависимости от пола и возраста (подобные обобщающие названия встречаются и в европейских языках, например, английское sibling 'брат или сестра'). Можно говорить о том, что способ концептуализации мира, которым пользуется носитель японского языка, предполагает более дробную понятийную классификацию по сравнению со способом концептуализации, который задан русским языком.
Центральными понятиями когнитивной лингвистики являются понятия концептуализации и категоризации, двух важнейших познавательных процессов, связанных с формированием системы знаний (картины мира) в виде концептов и категорий в сознании человека [Болдырев 2004]. Картина мира – исходный глобальный образ мира, лежащий в ос- нове мировидения человека, репрезентирующий сущностные свойства мира в понимании её носителей и являющегося результатом всей ду- ховной активности человека (В.И. Постовалова).
Эти понятия необходимо дифференцировать. Под картиной мира в самом общем виде представители Воронежской концептологической школы понимают совокупность знаний о действительности, сформировавшуюся в общественном (а также групповом, индивидуальном) сознании [Попова, Стернин 2006: 36].
Языковая картина мира отражает реальность через культурную картину мира. Язык подчиняет себе, организует восприятие мира его носителями. Эта картина мира тесно связана с культурой, находится в непрерывном взаимодействии с ней, относится к реальному миру, окружающему человека.
Понятие языковой картины мира восходит к идеям В. Фон Гумбольдта о внутренней форме языка, который считал что, «разные языки являются носителями разных познавательных перспектив, разных взглядов на мир.<…> Считая языки в своей основе этно – и культурно-специфичными образованиями, он видел в каждом из них большое число семантических и грамматических особенностей, определяющих национальные и культурные своеобразия языков» [3, С. 185-186].
Языковая картина мира формирует тип отношения человека к миру (природе, животным, самому себе как элементу мира), она задает нормы поведения человека в мире, определяет его отношение к миру. В закрепленные в языке знания о мире, “вплетается” национально-культурный опыт определенной языковой общности, формируется ее языковая картина мира как совокупность знаний о мире. Система социально-типичных позиций, отношений, оценок находит знаковое отображение в системе национального языка и принимает участие в конструировании языковой картины мира.
Следует отметить, что понятие языковой картины мира включает две связанные между собой, но различные идеи:
- картина мира, предлагаемая языком, отличается от научной, поэтому она называется наивной картиной мира
- каждый язык “рисует” свою картину, изображающую действительность отличную от действительности, преломленной в других языках.
Язык и мышление - две самостоятельные области, хотя и тесно между собой связанные. Соответственно этому положению, различают две картины мира — концептуальную и знаковую/языковую.
Еще до знакомства с языком человек в определенной степени знакомится с миром, познает его; благодаря известным каналам чувственного восприятия мира он располагает определенной информацией о нем, различает и отождествляет объекты своего познания. Усвоение любой новой информации о мире осуществляется каждым индивидом на базе той, которой он уже располагает. Образующаяся таким образом система информации о мире и есть конструируемая им концептуальная система как система определенных представлений человека о мире. Построение такой системы до усвоения языка есть невербальный этап ее образования. На этом этапе человек знакомится с объектами, доступными непосредственному восприятию (Почепцов 1990: 112).
Наряду с богатой концептуальной картиной мира (ККМ), которая в виде понятий и представлений находится в сознании человека, параллельно ей существует вербальная или языковая картина мира (понятие vs. языковая форма). Язык связан с действительностью через знаковую соотнесенность, то есть он отображает ее знаковым способом.
Появление понятия языковой картины мира (ЯКМ) в лингвистике является симптомом возникновения гносеолингвистики как части лингвистики, развиваемой на антропологических началах. Понятие языковой картины мира позволяет глубже решать вопрос о соотношении языка и действительности, инвариантного и идиоматического в процессах языкового "отображения1* действительности как сложного процесса интерпретации человеком мира.
В упрощенном виде ЯКМ определяется как семантика словаря и семантика грамматики, "сложенные" вместе, что означает, что знания человека о мире суть не что иное, как семантическая система языка. ККМ трактуется как экспликация при помощи языка любого иного плана содержания, отличного от плана содержания словаря и грамматики (Касевич 1990: 12).
ККМ, отраженная в голове человека, представляет собой чрезвычайно сложное явление. Она необычайно вариативна, изменчива, непостоянна. Одновременно в ней есть элементы общности, обеспечивающие взаимопонимание людей. По сравнению с языком мышление, как правило, богаче своим содержанием и подвижнее. Процесс мышления заключается в образовании все новых связей между различными представлениями и понятиями, для него характерна постоянная "текучесть". Слова же устойчивее, консервативнее, чем понятия, и в этом смысле менее адекватно отражают процесс развития действительности - языковые средства несовершенны. ЯКМ - это только часть концептуального мира человека, которая имеет "привязку" к языку. Границы между языковой моделью мира и концептуальной моделью мира зыбкие и неопределенные. Их тесная связь приводит к непрерывному изменению, взаимному уточнению и корректировке в процессе жизнедеятельности носителя языка. В своем совокупном выражении языковая картина мира есть подсистема, презентирую-щая связь языка и мышления.