А.В. ПОЛЯКОВ
ВВЕДЕНИЕ
В ОБЩУЮ ТЕОРИЮ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА
КУРС ЛЕКЦИЙ
Настоящий курс лекций не преследует цель охватить все вопросы общей теории права и государства, обычно предлагаемые для изучения студентам юридических факультетов. Задача настоящего «Введения» – познакомить читателя лишь с узловыми аспектами правовой теории, рассмотренными сквозь призму разрабатываемой автором онтологической концепции права как одного из возможных вариантов интегративного правопонимания. Именно поэтому ряд вопросов общей теории права и государства, которые нашли отражение на страницах монографии, освещен конспективно. Собственный дополнительный комментарий к тем или иным проблемам теории права и государства, так или иначе затронутым в лекционном курсе, набран петитом или убран в подстрочник, - он может представить интерес для тех, кто углубленно изучает правовую науку.
Сознавая, что учебный курс не лучшее место для научной полемики, я, по возможности, старался ее избегать, опираясь на близкие мне идеи, а не отталкиваясь от тех, которые представляются ошибочными или неконструктивными. Естественным препятствием на этом пути является необходимость сохранения определенного минимума «доказательности», что как раз и предполагает диалог с инакомыслящими. Именно поэтому некоторые принципиальные моменты уточняются в сопоставлении с контр идеями заочных оппонентов.
Основу курса составили лекции, на протяжении ряда лет читаемые мною студентам юридического факультета СПбГУ. Это обстоятельство предопределило сознательный исследовательский интерес к петербургской школе философии права. Со временем пришло убеждение, что многие идеи мыслителей этого круга сохраняют свою научную актуальность и, будучи синтезированы с традиционными интенциями русской правовой мысли, вполне могут быть использованы для модернизации отечественной правовой теории, стоящей на пороге нового тысячелетия. Тем не менее, правовая концепция, отстаиваемая в данном курсе, - а) опирается на все доступные автору и работающие на его правовидение дискурсы и б) не является «закрытой», а в силу этого и окончательно сложившейся, продуманной во всех нюансах. Может быть, подумают многие, это последнее обстоятельство является достаточным основанием для того, чтобы не спешить с данной публикацией. В этом есть свой резон. Единственным моим оправданием является устойчивый скептицизм относительно того, что «окончательный» вариант вообще возможен. Уже стала легендой история о том, как один выдающийся русский ученый всю жизнь изучал земляного червя, но так и не успел познать объект своего научного интереса до конца, сетуя незадолго до смерти на то, что червь такой длинный, а жизнь такая короткая… «Червь» юриспруденции locus natura munitus[1] не имеет конца. И если студентам с моей помощью удастся на него хотя бы заинтересовано взглянуть, буду считать свою задачу на данном этапе выполненной.
Автор должен выразить особую благодарность И.Ю. Козлихину, Е.В. Тимошиной и И.Л. Честнову, любезно согласившимся прочитать текст рукописи и сделавшим в этой связи ряд ценных замечаний.
22 августа 2000 г.
Лекция 1. Проблема правопонимания в истории человеческой мысли
Природа правового знания. Наука и идеология. Понятие типа правопонимания. Основные типы правопонимания: этатистский, естественно-правовой и социологический. Проблема правопонимания в ретроспективе западной правовой мысли. На пути к интегральному правопониманию.
Лекция 2. Основные этапы развития общей теории права и государства в России
Возникновение общетеоретических знаний о праве и государстве в России. Правовой этатизм (Г.Ф. Шершеневич). Социологическая школа правоведения (Н.М. Коркунов, М.М. Ковалевский, С.А. Муромцев). Психологическая теория права Льва Петражицкого. Неоидеализм в русской правовой теории (Б.Н. Чичерин, В.С. Соловьев, П.И. Новгородцев, Е.Н. Трубецкой). «Плюралистические» концепции права (Б.А. Кистяковский, Н.Н. Алексеев). Марксистское правоведение в России. «Меновая» теория права Е.Б. Пашуканиса. Официальная советская правовая доктрина. Современные российские правовые теории.
Лекция 3. Возникновение права и возникновение государства
Проблема правогенеза. Общесоциальные (социо-психические и социо-культурные) условия возникновения права. Государство как специфическое социальное условие для возникновения цивилизованного права. Возникновение государства: социально-экономические предпосылки. Признаки, отличающие государство от догосударственных политических обществ. Специфика политогенеза на «Западе» и «Востоке».
Лекция 4. Право и его онтологический статус
Многообразие образов права и единство его природы. Право как психосоциокультурная система. Элементы права: общезначимые нормы и межсубъектные правоотношения (субъективные права и коррелятивные правовые обязанности). Определение права. Проблема принуждения в праве.
Лекция 5. Право и ценности
Понятие ценности. Виды ценностей. Иерархия ценностей. Правовые ценности: эйдетические (формальные) и социокультурные (содержательные). Право и свобода. Право и справедливость. Право и равенство. Право и мораль.
Лекция 6. Правосознание
Правосознание и право. Понятие правосознания. Структура правосознания: правовая онтология, правовая аксиология, правовая праксиология. Правовая идеология и ее виды. Правовая психология. Правовая установка. Коллективное и индивидуальное бессознательное в правосознании. Виды правосознания. Субъекты правосознания. Особенности российского правосознания и российской правовой культуры.
Лекция 7. Право и закон
Формальное и сущностное различение права и закона. Право и закон: соотношение понятий. Право и закон в системе русских ценностей. Виды права.
Лекция 8. Государство и право
Неотъемлемая связь государства и права. Право в государстве: специфические признаки. Правовые возможности государства. Понятие государства и его признаки: внешние и внутренние.
Лекция 9. Концепция правового государства
Формирование идеи правового государства. Признаки либерального правового государства: гарантированность естественных прав и свобод личности, разделение властей, верховенство правового закона, взаимная ответственность личности и государства. Государство правовое, социальное и социалистическое.
Лекция 10. Формы государства
Понятие формы государства. Основные формы государственного правления. Монархия и ее виды. Республика и ее виды. Идеократия. Основные формы территориального государственного устройства. Понятие унитарного государства. Понятие федерации и ее виды. Понятие конфедерации. Формы государственного (политического) режима. Демократический режим. Либерально-демократический режим. Авторитаризм и его виды. Идеократический режим.
Лекция 11. Функции государства и его механизм
Понятие функции государства. Виды функций государства. Понятие механизма государства. Государственные органы и их виды. Функции российского государства на современном этапе.
Лекция 12. Действие права
Право как система. Понятие действия права. Понятие социального регулирования. Объект социального регулирования. Нормативное и ненормативное регулирование. Правовое регулирование и правовое воздействие. Предмет социального и правового регулирования: общественные отношения и общественное поведение. Предмет и методы правового регулирования. Способы и типы правового регулирования. Стадии правового регулирования. Механизм правового регулирования (механизм действия права).
Лекция 13. Нормы права
Понятие нормы. Законы и правила. Природа долженствования. Социальные нормы. Субъекты и объекты социальных норм. Содержание социальных норм. Языковые формы. Проблема индивидуальных норм. Виды социальных норм: моральные, нравственные, правовые и утилитарные нормы. Технические нормы. Понятие правовой нормы. Признаки правовой нормы и государственно-признанной правовой нормы. Структура правовой нормы. Виды гипотез, диспозиций и санкций. Виды правовых норм.
Лекция 14. Система норм права (система объективного права)
Правовая действительность и правовая система. Система права и система норм права. Частное и публичное право. Материальное и процессуальное право. Отрасли и подотрасли права. Институты права.
Лекция 15. Источники права
Понятие источника права: многообразие смыслов. Источник права как правовая форма. Виды источников права: правовой обычай, судебный прецедент, нормативный правовой договор, правовая доктрина, священные книги, принципы международного права, нормативный правовой акт. Понятие правового акта. Признаки нормативно-правового акта. Действие нормативно-правового акта во времени, в пространстве и по кругу лиц. Понятие закона. Стадии законотворчества. Виды законов. Подзаконные акты: понятие и виды.
Лекция 16. Законодательство
Понятие законодательства. Система законодательства (система нормативно-правовых актов) и система норм права. Систематизация законодательства и ее виды: учет, инкорпорация, консолидация, кодификация.
Лекция 17. Правовые отношения
Различные теоретические подходы к проблеме правоотношения. Понятие правового отношения. Структура правового отношения. Понятие правосубъектности. Правоспособность и ее виды. Понятие дееспособности. Виды субъектов правоотношений. Объект правового отношения. Содержание правового отношения. Субъективное право и его структура. Правовая обязанность и ее структур. Виды правовых отношений. Правовые факты и их виды. Правовые презумпции и фикции.
Лекция 18. Применение права
Применение права как особая форма его реализации. Понятие правоприменительной деятельности и ее признаки. Стадии правоприменительной деятельности. Акты применения права и их виды. Пробелы в законодательстве и способы их восполнения. Аналогия права и аналогия закона.
Лекция 19. Толкование права
Понятие толкования права. Объект толкования. Способы толкования: филологический, систематический, логический, исторический, функциональный. Толкование по объему: буквальное, распространительное, ограничительное. Субъекты толкования. Виды толкования. Официальное и неофициальное толкование. Аутентическое (авторское) и легальное (делегированное) толкование. Нормативное и казуальное толкование. Обыденное, профессиональное и доктринальное толкование.
Лекция 20. Правонарушение
Различные теоретические подходы к понятию правонарушения. Понятие правонарушения. Признаки правонарушения. Структура правонарушения: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона.
Лекция 21. Правовая ответственность
Различные теоретические подходы к понятию правовой ответственности. Социальная ответственность и ее виды. Понятие правовой ответственности. Признаки государственно-правовой ответственности. Государственно-правовая ответственность как правоотношение. Принципы государственно-правовой ответственности. Виды государственно-правовой ответственности.
Лекция 22. Законность и правопорядок
Различные теоретические подходы к понятию законности. Понятие законности. Содержание законности. Субъекты законности. Принципы законности. Обеспечение законности. Понятие правопорядка. Содержание и форма правопорядка. Структура правопорядка.
***
ЛЕКЦИЯ 1
Проблема правопонимания в истории человеческой мысли
Природа правового знания. Наука и идеология. Понятие типа правопонимания. Основные типы правопонимания: этатистский, естественно-правовой и социологический. Проблема правопонимания в ретроспективе западной правовой мысли. На пути к интегральному правопониманию.
Природа правового знания.[ 2] Для того, чтобы правоведение можно было рассматривать как науку, необходимо опираться на достоверное знание, понимающее и объясняющее[3] суть правовой реальности. Только в этом случае возможно наиболее эффективное использование всего потенциала права. Ведь от того, истинные или ложные представления о праве и его возможностях складываются в обществе, зависит не только правовая политика, но и сам порядок отношений, облегчающий или, наоборот, затрудняющий возможность облечь социальную энергию в правовые формы. Что представляет собой право? Является ли оно установлением государства, творческим актом суда, природным свойством человека или индивидуальным психическим явлением? Где искать право? Эти вопросы значимы не только для ученого-теоретика, но и для законодателя, судьи, адвоката, истца и потерпевшего…
Таким образом, определение сути феномена права является важной теоретической задачей, имеющей практическое значение. Однако до сих пор в науке нет единого представления о природе права, и это обстоятельство заставляет подчас усомниться в самой возможности получения достоверного юридического знания. С чем связано такое положение вещей? Имеется несколько серьезных причин для существования теоретико-правового плюрализма. Они имеют как субъективный, так и объективный характер.
1. Социокультурные различия общественных систем. Различия в образах права, представленных в науке, в значительной степени обусловливаются разными социокультурными условиями формирования и функционирования национальных правовых систем. Эти особенности проявляются и на уровне правосознания общества, и в способах и типах нормативной регуляции общественных отношений, и в специфике правоприменительной практики. Наиболее ярко они отражаются в правопонимании «Востока» и «Запада».[4]
Следует особо подчеркнуть, что только в западной цивилизации[5] право является основной социальной ценностью. И этому есть соответствующее объяснение. Социально-экономические, политические и духовные условия формирования древнегреческого полиса – колыбели западной цивилизации – способствовали зарождению античного «либерализма». Человек при этом понимался как самостоятельный индивидуум, наделенный разумом, свободой выбора и способностью определять свою судьбу. Поэтому он жил для самого себя, а не для того, чтобы служить какому-нибудь высокопоставленному человеческому существу или сверхъестественной силе. Это и означало появление индивидуализма. «Политическим последствием этого индивидуализма была независимость полисного сообщества, граждане которого в силу закона совместно обладали политическими и юридическими правами. Следовательно, принцип законности (здесь – то же, что и принцип права - А.П.) стал центральным для данного типа социальной организации».[6] Экономической основой такого общества, формировавшегося в течение веков, является частная собственность, которая наиболее эффективно способна развиваться в условиях свободного рынка; политической основой – демократия (политический рынок); идеологической основой – духовный плюрализм (рынок в сфере духа). Именно потому право и является первоосновой индивидуалистического общества, что без него индивид не может отстоять, утвердить и преумножить свою собственность, как материальную, так и духовную. Право при этом понимается не только как закон, а гораздо шире – как естественные права и свободы человека, распространяющиеся как на сферу частной, так и публичное его жизни.
Иным путем развивались цивилизации на востоке. В этих обществах индивидуализм не имел ни духовной, ни экономической, ни политической почвы для своего развития и практически отсутствовал. Каждый член общества воспринимал себя не как хозяина жизни, обладающего в этой связи неотъемлемыми правами, а, скорее, работником, призванным исполнить свою религиозно-нравственную обязанность – следовать высшей (божественной) воле. Такие общества, которые в науке часто именуют коллективистскими и традиционными, связаны общей религиозной идеологией, обычаями и традициями, исходя из которой формируются и решаются стоящие перед обществом задачи. Право (закон государства) здесь получает значение не основного, а вспомогательного принципа; на первое место выдвигается религиозная мораль, связывающая человека обязанностями, а также традиции, обычаи, ритуалы. Образ права в традиционных обществах получает значение, кардинально отличное от его значения на Западе. Оно понимается больше как средство на случай крайней необходимости, чем основание нормальной повседневной жизни. Во всяком случае, по отношению к индивидууму право в таком обществе лишено всякого ореола «святости».
Сам факт существования т.н. «правоцентристских» (западных) и «этикоцентристских» (восточных) цивилизаций не дает оснований для их оценки ни как как «прогрессивных», ни как «отсталых», так как, опять-таки, для этого отсутствуют универсальные критерии. Поэтому современная наука должна исходить из цивилизационного плюрализма, т.е. признавать не только наличие нескольких цивилизаций, но и их принципиальную разность.[7]
2. Эпистемологический анархизм. Для постоянной теоретической борьбы за правопонимание имеются причины и гносеологического порядка. Дело в том, что право представляет сложный объект для познания. Право многопланово и, начиная изучение права с какого-то отдельного звена, очень трудно используя понятийную логику охватить его целиком. Давно замечено, что логические понятия, рассмотренные как система доказательств, в своих истоках опираются на недоказуемые постулаты, и в силу этого все логические построения оказываются построенными на металогических основаниях. Очень часто эти постулаты получают вольно или невольно идеологический характер.
Наука и идеология. Что в данном случае понимается под идеологией? Нечто, отличное от беспристрастного объективного знания.
Понятие идеологии трактуется в общественных науках неоднозначно. Идеологии пытались придать и научный статус, отождествить с точным знанием, и, наоборот, представить ее ложным сознанием, фальсификацией действительности. Поэтому для того, чтобы можно было использовать этот термин, необходимо, по выражению французского политолога Ж.-М. Денкэна, «вытряхнуть из него яд» и заключить его в ясные и недвусмысленные границы по отношению к праву. Идеология не может быть объективным знанием о природе права, так тогда она не отличалась бы от правовой онтологии, т.е. от знания того, что есть право по своей природе (в своем эйдосе). Смысл существования идеологии в другом. Как верно подметил тот же Денкэн, идеологии являются объяснениями мира, и в этом заключается их основная функция, в определенном смысле отделяющая их от науки. Французский политолог объясняет это в экзистенциалистском ключе, который с некоторыми оговорками может быть принят и использован: «Люди рождаются в уже созданном естественном и общественном мире, - пишет Ж.М. Денкэн. – Этот мир им не подчиняется. Напротив, он сопротивляется их желаниям и их воле. Он потенциально опасен. Но вместе с тем он безразличен к человеку. Угроза порождает страх. Безразличие вызывает нарциссистскую рану: каждый индивид считает себя целью мира и страдает от того, что этот мир не заботится о нем. Это двойственное явление порождает два типа поведения. Первый тип благодаря объективному познанию дает возможность эффективно действовать: ботаник, например, учится различать съедобные растения и использовать их в терапевтических целях. Второй тип предполагает противоположный смысл: благодаря ему человек кончает со своим одиночеством метафизическим и вступает в диалог с невидимыми силами, которые правят его судьбой. Для современной мысли обе эти позиции глубоко различаются. Первая позиция есть рациональная позиция, с которой связано рождение научного знания. Вторая – иррациональная позиция, ибо претендует достичь целей, которые по своей природе недоступны человеку. Тем не менее, …обе позиции имеют одну общую цель. В обоих случаях речь идет о том, чтобы понять вещи и придать им смысл, найти средства для воздействия на них».[8] Таким образом рождается миф, который имеет даже свою «имплицитную рациональность», так как давая объяснение злу, он позволяет в какой-то степени его обуздывать. И все же идеология противоположна науке. Идеология имеет нормативный характер: она ставит вопрос о добре и зле, и поэтому даже внешне объективные ее анализы «скрыто ориентированы ценностями», в то время как наука по своей природе ненормативна. Наука допускает возможность действовать, но опосредованно. Часто проходили века между научным открытием и его практическим применением. Идеология же предназначена только для непосредственного действия. Будучи нормативной, идеология предлагает идеал, который нужно реализовать. Далекая от того, чтобы быть только чистым знанием, идеология создает только такие идеи и ценности, которые могут приказать перейти к действиям. Поэтому «идеология есть лозунг сроочной и тотальной мобилизации». Вывод Денкэна неутешителен для идеологии – она есть ложное знание, противоположное истинной науке.[9] Представляется, что этот вывод излишне категоричен. Идеология, действительно не является наукой, но она и необязательно является ложным знанием. В конечном счете, все зависит от того, о какой идеологии идет речь, насколько она «встроена» в систему онтологического правового знания и насколько соответствует практической философии права. (См. ниже).
Итак, идеология представляет собой разновидность ценностного знания, т.е. знания, основанного на ценностных предпочтениях. Позитивная ценность – это то, что эмоционально - интеллектуально воспринимается человеком как значимое для него, т.е. желаемое, должное, сопричастное добру. Сам факт ценности чего-либо не доказывается, а переживается. Иными словами, в основании ценности отсутствуют рациональные (логические) доказательства. Например, красота является ценностью, но рационально обосновать, что является красотой и почему она значима для человека - невозможно. Свобода также является ценностью, но доказать это с помощью логических силлогизмов нельзя и т.д. Право само является ценностным явлением, и из этого возникает теоретический соблазн все право свести к определенным ценностям (равенства, свободы, прав человека, общего блага, справедливости и т.д.). В науке представлены и противоположные варианты, стремящиеся полностью исключить право из сферы ценностей, обосновав его не органически, как многоединство (включающее и ценностный аспект), а механистически, как совокупность каких-либо однородных элементов – норм долженствования (нормативизм) или законов, установленных государством (этатизм).
Отождествление права с какими-либо конкретными ценностями выводит правоведение из области науки, т.к. такое теоретическое обоснование права получает идеологический характер, т.е. оказывается основанным на определенных (коллективных или индивидуальных) ценностных предпочтениях. В разных обществах, как это было показано выше, имеются различные системы ценностей, и право невозможно вписать в одну единственную, выбранную с учетом приоритета определенных цивилизационных критериев. Например, право нельзя отождествить с правами человека, т.к. права человека не являются универсальной ценностью и тем более, никакое право не исчерпываются ими. Но право невозможно свести и к правам коллективным, а тем более – к обязанностям или приказам власти. Поэтому, если право по своей природе всегда имеет ценностный аспект, то теоретическое обоснование права не может быть построено на предпочтении какой-либо конкретной ценности, т.к. это означало бы не создание научной теории, а формулирование определенной идеологии.
Но и при теоретическом отрицании (или игнорировании) связи права с ценностями избавиться от идеологических постулатов не так то просто. Например, разновидностью волюнтаристского правопонимания является марксистская теория права как выражения воли господствующего класса. Ложность этой теории заключается не в том, что право не может выражать волю господствующего класса, – определенные разновидности права при определенных условиях вполне могут быть таковыми. Но такие специфические условия проявления права выдаются за их сущность только тогда, когда им придается определяющее теоретико- ценностное значение.[10]
Идеология зачастую проявляет себя как форма социально-группового, коллективного самосознания, функциями которого являются, в том числе, осознание внутригрупповой идентичности, противопоставляемой субъектности других групп (сословий, классов, обществ). В сфере группового сознания определены границы между теми, кто «мы» и «они», «свой» и «чужой», «друг» и «враг» и т.д. Это и есть идеологические границы и связи, потому что они, во-первых, устанавливаются на основе групповых интересов и коллективных психологических переживаний, во вторых, являются основой приобретения индивидом социального статуса, в-третьих, расставляют «стрелки и указатели» в области социального поведения, определяют движение массы человеческих действий (взаимодействий, содействий, противодействий).[11] «Кто не «свой» и не «чужой», не «друг» и не «враг», не «полезен» и не «вреден», тот в плоскости определенных общественных отношений выступает как случайный персонаж, неинтересный маргинал. Идеологии зарождаются в группах и сфере их взаимоотношений; серьезные и крупные идеологии связаны с существованием сословий, классов, развертыванием общественных движений, конфликтов и борьбы».[12]
Научное знание предполагает отделение идеологии от правовой онтологии (т.е. от теории, определяющей, что есть право), но, с другой стороны, необходимо сознательно культивировать и обосновывать определенную правовую идеологию в правовой теории тогда, когда речь идет о правовых идеалах (о том, каким должно быть право в тех или иных социокультурных координатах). Научные методы для этой цели не годятся, и на помощь следует призвать философию, которая, в идеале, должна быть посредницей между наукой и идеологией, освободив последнюю от узко-партийного, группового значения и интегрировав ее в систему целостного философского знания. (См. ниже).
Но разграничить научное знание и идеологию не так-то просто. Объясняется это спецификой правоведения и вообще социальных наук (наук о духе), существенно отличающихся от наук естественных (наук о природе).
Ученый-естествоиспытатель противостоит миру наблюдаемых объектов как внешней для него действительности, на которую он воздействует, используя различный инструментарий и определяя условия эксперимента. Но он никогда не бывает имманентной частью этого объекта или процесса воздействия на объект. «Никогда математик, астроном или биолог внутренне не вживается в объект своего наблюдения, не отождествляет себя с ним. Они смотрят на него со стороны, и берут результат своего исследования таким, каков он есть… Отношения ученого и объекта исследования в естественных науках характеризуется, во-первых, определенной дистанцией между ними, во-вторых, тем, что данное отношение развивается в границах фактического и сущего.
В социальных науках отношение ученого (наблюдателя) и объекта исследования (наблюдения) чрезвычайно усложнено. Исследователь социальных отношений сам является их участником и нередко весьма активным, т.е. он сам включен прямо или опосредствованно в объекты и процессы, которые он изучает. Наблюдение осуществляется не со стороны, а как бы изнутри объекта, общества, государства, нации. Оно ведется с определенных позиций внутри общества, а это чаще всего позиция классов или социальных групп, к которым принадлежит ученый-исследователь. Социально-политическая, национальная, конфессиональная и иная привязанность исследователя (экспериментатора или теоретика) к своей группе, очевидно, сказывается на результатах его интеллектуальной деятельности».[13]
Задача, стоящая перед естествоиспытателем, состоит в установлении по возможности простых и общих законов, позволяющих прогнозировать закономерное протекание каких-либо процессов в будущем. При этом все индивидуальное, ситуационное, не вписывающееся в определенные заданные параметры – просто не принимается в расчет. Науки о духе принципиально отличаются от наук о природе обращением к действительности во всей ее полноте и неисчерпаемости. Но любой исследователь в этой области, как это было показано выше, подходит к своему объекту с определенным предварительным мнением, предпониманием, которое формируется из его повседневного опыта, воспитания, окружающей научной среды.[14]
Такое предпонимание неизбежно включает в себя и момент идеологический. Задача исследователя, однако, состоит в том, чтобы освободиться от всего, что мешает воспринять объект исследования предметно,[15] а применительно к правоведению, это означает, как было отмечено выше, необходимость отделить научно-теоретическое рассмотрение права как оно есть (в онтологическом смысле), от философско-практической задачи определения того, каким право должно быть (т.е. какие принципы справедливости в нем должны быть реализованы). Иными словами, правовая онтология, которая сама гносеологична и аксиологична и потому предполагает и соответствующую гносеологию и теоретическую аксиологию, имеет в качестве коррелята практическую философию права, основанную на онтологически и духовно укорененных ценностях и создающую в единстве с теоретической философией (правовой онтологией) целостную философию права. Это означает, что концепция права не может быть только наукой, но должна быть и философией. П.А. Флоренский был недалек от истины, когда утверждал, что наука – зачастую дело кружка, сословия, касты, мнением которых она и определяется, и в этом схемостроительстве из себя, не ведая нищеты духовной, наука может быть враждебна жизни.[16]
Философия, по Флоренскому, а следовательно, и философия права, «есть прямой рост бытового жизнепонимания, его непосредственная обработка, его любимое чадо. Как и родитель ее, она существенно требует неопределенной, бесконечной, целокупной полноты своей области; как и житейское воззрение, философия требует живого, т.е. движущегося наблюдателя жизни, а не застылой условной неподвижности. Философия, короче, утверждает богатство и жизнь, соглашаясь с наукою лишь в необходимости пути. Философия не довольствуется ни одной степенью описания, стремиться к большей и большей полноте, ибо она последовательно углубляет плоскость своего описания. Философия имеет предметом своим не один закрепленный ракурс жизни, но ракурс переменный, подвижную плоскость мирового разреза. Не фактически вынуждаемая историей, но по изволению своей свободы, она избирает в удел себе переменную точку зрения. Последовательными оборотами, философия ввинчивается в действительность, впивается и проникает ее все глубже. Она есть умная медитация жизни, претворяемой в текущее слово, ибо, чтобы быть умным, каждое движение созерцающего духа – в духе дает свой словесный образ, необходимо возникающий, как волна, что бежит за пароходным винтом.
И философия есть язык; но она – не одно описание, а множество таковых, превращающихся одно в другое. Она – драма, ибо символы ее – символы движущиеся. Диалектика – таково имя описания, свободно определившего себя к углубляющемуся воззрению: так и драма есть зрительно явленная диалектика. Если науки теснимы историей к тому же и, сбитые напором необходимости, лишаются связности и внутреннего единства, при многих точках и меняющемся поле зрения, то философия, напротив, по своему почину определив себя к движению, сделав именно движение началом своей связности, блюдет единство в беге жизни и одна только может с истинным правом сознавать себя объяснительницей жизни».[17]
Такое объединение и решение двух разных задач (теоретической и практической) в единой философии права, позволит говорить о последней и как о науке, изучающей правовую гносеологию, онтологию и теоретическую аксиологию (теоретическая философия), и как о практической философии, «искусстве добра и справедливости».[18] В таком контексте философия права должна восполнить ограниченные возможности науки права.
Понятие типа правопонимания. Основные типы правопонимания. Из сказанного выше следует, что в теории сложились и сосуществуют различные образы права, различные его концепции. Но, несмотря на все их многообразие, можно выделить наиболее общие, наиболее типичные теоретические представления о том, что есть право.
Тип правопонимания – определенный образ права, характеризуемый совокупностью наиболее общих теоретических признаков права и наиболее общих признаков практического к нему отношения. Исходя из этого можно выделить, по крайней мере, два основания для классификации типов правопонимания: практический и теоретический. Практический тип правопонимания отражается в общественном правовом сознании, как наиболее общие признаки характеризующие отношение общества к праву, особое правовидение и правочувствование. Каждая цивилизация имеет свой тип правопонимания. Можно выделить и более общие группы, например, правопонимание «Востока» и «Запада».
В своем теоретическом развитии западная правовая мысль сформулировала три основных теоретических подхода к правопониманию (три типа правопонимания): естественно-правовой, этатистский и социологический. [19]
I. Естественно-правовой подход (юснатурализм). Один из древнейших вариантов правопонимания. По своей сути является противоположностью правового этатизма. С точки зрения последнего право есть нечто искусственное и изменчивое, создаваемое волевым актом государства. Естественное (природное) право, наоборот, трактовалось как постоянное и неизменное и, подобно совершенным законам природы, такое же совершенное. В силу этого оно воспринималось как абсолютная ценность: воплощение справедливости, добра, нравственности и гуманизма.
На вопрос о происхождении естественного права ответы давались самые разные. Начиная с античности, естественное право уподоблялось законам природы, которым подчиняется все живое: и люди, и звери. Таковы естественные законы, заставляющие людей защищать собственную безопасность и свое имущество, вступать в брачные союзы, иметь детей и заботиться о них и т.д. Естественное право отождествлялось с естественной закономерностью, такой же как, например, рождение и последующая смерть.
В Средние века естественное право получило теологическое (божественное) обоснование. Его трактовали как волю Бога, которая находит отражение в человеческом разуме и в Священном Писании (Ф. Аквинский).
Еще позднее, в ХУ11-ХУ111 вв., естественное право связали с правами и свободами человека, которые непосредственно вытекали из его природы. Весь перечень этих прав, по мысли адептов юснатурализма, можно было непосредственно вывести из человеческого разума, и он имел исчерпывающий, постоянный и неизменный характер, как постоянны и неизменны законы разума. Подобная гуманистическая интерпретация естественного права доминирует в общественном правосознании Запада и сегодня.
Уже в новейшее время значительное распространение получила точка зрения, согласно которой естественное право представляет собой некий правовой идеал, на который необходимо равняться позитивному (государственно установленному) праву. Этот идеал зачастую понимался как совокупность нравственных требований к действующему в государстве праву.
Несмотря на свое многообразие, концепции юснатурализма (естественного права) имеют сходство в следующих моментах:
1. Естественное право как «хорошее», «настоящее», «правильное» право противопоставляется «плохому», «неправильному» позитивному праву (зак