ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение………….………………………………………………………………. 3
1. У лица есть род и число………………………………………………………4
2. Я-Ты и Я-Оно …………………………………………………………………8
3. Соотношение Я, Ты и Оно……………………………………………….....10
Заключение……………………………………………………………………....15
Список использованных источников……………………………….……….…16
Доработать:
Вдвое увеличить текст реферата, за счёт отдельной главы, составленной из цитат самой работы Бубера.
ВВЕДЕНИЕ
Человек раскрывается в отношениях типа Я-Ты. Такого нет в отношениях Я-Оно, так как Оно может быть лишь познаваемо. Когда Ты начинает познаваться, то превращается в Оно. Оно может быть лишь осмысленно, познано и использовано.
Само существование коммуникативно.
То, что мы называем реальностью, миром, есть результат нашей встречи с другим. Однако и мы сами, и другое не мыслили без этой встречи (И.Дворкин).
У ЛИЦА ЕСТЬ РОД И ЧИСЛО
Говоря о скрытом и явном собеседнике, мы невольно обращаемся к ивритскому обозначению лиц, и это не первый и не последний раз, когда грамматическая терминология помогает нам понять нечто очень важное в языке и мышлении. На иврите 1-е, 2-е и 3-е лицо обозначает соответственно как «говорящий», «присутствующий» и «скрытый».
3-е лицо
«Скрытый»
Он-Она
 |
1-е лицо 2-е лицо
«Говорящий» «Присутствующий»
Я Ты
Ясно, что в данном треугольнике ни одна вершина не может существовать без другой. Отношение Я-Оно (Он,Она) Бубер связывает с антологическим, субъект-объективным отношением. На деле в каждом скрытом лице «Он», «Она» содержится потенциально возможный собеседник – «Ты».
В отличие от этого, в объектах, по крайней мере, в буквальном смысле, никакого собеседника нет. Так что, если говорить о типах отношений, то мы можем различить личное, диалогическое отношение «Я-Ты-Он/Она» и безличное, онтологическое субъект-объектное отношение – «Я-Мир».
В связи со сказанным выше возникает новая проблема. Если отношении «Я» с «Ты» - личные, с «Он» и «Она» - потенциально-личные, с «объектом» - безличные, то как охарактеризовать отношение «Я» к «Оно»?
Здесь мы встречаемся с упущением Бубера, на которое обращают внимание критики. Как уже говорилось, Бубер отождествляет Он, Она, Оно (на место Оно может встать одно из слов Он и Она). Однако действительно ли отношение «Я-Она» эквивалентно «Я-Оно»?
Ясно, что если всякий Он и всякая Она потенциально могут стать Ты, то Оно даже в потенции не может стать Ты. Тем самым, лишая местоимение 3-го лица рода, мы лишаем его также лица (то есть личности, персональности). Если Он и Она это некто, человек, потенциальный собеседник, то Оно – некая одушевленная безличная реальность.
Подменяя личные местоимения Он, Она безличным Оно, Бубер теряет фундаментальную связь 2-го и 3-го лица, отражающую взаимную обусловленность явного и неявного участников в диалоге. Переход от личности (пусть потенциальной) Он и Она к объективности «Оно» приводит к потере рода. На деле «Оно» не объективно, а сохраняет свою особую субъективность, которую мы могли бы назвать «неопределенной личностью» (в отличие от потенциальной личности «Он» и «Она»).
Из сказанного выше ясно, что лицо предполагает не только род, но и число. Единственное лицо (Я) как таковое остается чем-то имманентным, не проявленным, собственно не лицом. Обращенная к мышлению и речи, греческая философия потому и не осознвет персональности, что лицо там остается единстенным.
В крнечном итоге можно прийти к выводу, что речь осуществляется в рамках обязательного соотнесения трех лиц: 1-е лицо (Я) говорящий, 2-е лицо (Ты) - предстоящий, 3-е лицо (Он/Она) – потенциальное, скрытое отчужденное. При этом, по крайней мере, для 2-го и 3-го лица соотношение мужского и женского рода является существенным.
Я-Ты и Ты-Оно
Труд «Я и Ты» Бубера – скорее философский трактат, нежели научный, изобилует отступлениями лирического характера, написан в литературном стиле, неструктурирован. Бубер неспроста «похож» на Бахтина – чтение «Я и Ты» порой оставляет ощущение затянувшегося монолога одного из героев Достоевского, где абстрактные рассуждения перемежаются с примера из жизненных ситуаций.
Отношения, в которые вовлечен человек в течение всей своей жизни, в которых он существует, могут быть либо отношениями «с» (Я-Ты), либо отношениями «к»ii (Я-Оно), то есть либо отношениями вчувствования, либо субъектно-объектными отношениями. В каждом из этих типов отношений человек ведет себя по-разному.
Эволюция схемы человеческих отношений по Буберу такова, что сначала появилась пара Я-Ты, затем из этой пары выделилось Я, затем появилась пара Я-Оно. Автор приводит в качестве иллюстрации человека, увидевшего Луну. В первобытном человеке возникает переживание воздействие увиденной Луны, он не в состоянии относится к ней как к объекту. Имеют место отношения типа Я-Ты. Затем, после того, как произошло становление человеческого Я (не этого конкретного человека, а всех людей вообще), стало возможным относится к Луне как к объекту изучения и осмысления – возникли отношения типа Я-Оно.
Человеческая личность постоянно «включена» в пару Я-Ты или Я-Оно. В чем же их отличие?
Ты не имеет пространственных и временных границ. Оно (Он, Она) – объекты среди других объектов, которые окружают нас и граничат друг с другом. Объекты принадлежат прошлому, настоящее есть лишь у того, кто произносит Я-Ты. Ты нельзя разложить на составляющие. Человек, который говорит Ты кому-либо или чему-либо, существует как бы в свете этого Ты, окружен им.
Отношение типа Я-Ты – это отношение ради самого отношения.
Между Я и Ты может быть только любовь, ненавидеть можно только Его (Её), так как Оно не целостно, а ненавидеть можно только часть личности. Любовь – не есть чувство по мнению автора. Чувства лишь сопровождают метафизическую и метапсихическую активность человека. Любовь начинается с отношений типа Я-Ты, которые затем отношения трансформируются в Я-Оно, но со временем способны вернуться в изначальную форму.
Интересно, что Я у автора – не есть результат сравнения себя с другими. В каждой из двух пар отношений – Я-Ты и Я-Оно – Я ведет себя по-разному. Это разные Я.
Основная мысль Бубера следующая: нужно включиться в мир другого, а не сделать его мир частью своего. Автор делает акцент не на индивидуальности, а на отношении между индивидуальностями, то есть в процессе коммуникации, по Буберу, возникает нечто новое – отношение. Индивидуальность, самопознание – все это может сделать жизнь человека одной большой иллюзией.
СООТНОШЕНИЕ Я, Ты и Оно
Еврейский, религиозный философ Мартин Бубер в своей замечательной книге "Ich und Du" устанавливает основное различие между «я», «ты», «оно». Первичное для него отношение между «я» и «ты», есть отношение между человеком и Богом. Это отношение диалогическое или диалектическое. «я» и «ты» стоят друг перед другом лицом к лицу. «Ты» не есть объект, не есть предмет для «я». Когда «ты» превращается в объект, то становится «оно». Если сопоставить терминологию Н.Бердяева терминологией М. Бубера, то можно сказать, что «оно» есть результат объективации. Бог превращается в Essein, когда он объективируется. «Ты» исчезает, нет более встреч лицом к лицу. «Он» есть «оно», когда «он» не есть «ты». Никакое «ты» не есть для меня объект. Но все может быть превращено в объект, и этот процесс мы видим в религиозной жизни. Объект есть «оно», по терминологии Бубера. Природа и общество, поскольку они объективированы, превращены для нас в Essein. Когда же мы встречаемся в природе с «ты», мир объективированный исчезает и раскрывается мир существования. Бубер верно говорит, что «я» не существует без отношения к другому, как «ты». Но для Бубера отношения «я» и «ты» есть отношения человека и Бога, есть проблема библейская. Он не ставит вопроса об отношении между человеческими «я», отношении «я» и «ты», как отношении человека к человеку, о человеческом множестве. Фрейд, несмотря на его философскую наивность, иногда приближающуюся к материализму, делает различие между «я» и «оно. В человеке есть безликий слой «оно», которое может оказаться сильнее «я».
Старая теория, что мы непосредственно воспринимаем лишь тело другого, о душевной же жизни заключаем лишь по аналогии, совершенно ложна и сейчас отвергнута. В действительности мы очень плохо знаем тело другого, совсем не знаем, что в нем происходит, и воспринимаем лишь поверхность его, душевную же жизнь другого знаем лучше, непосредственно воспринимаем ее и проникаем в нее. Невозможно отрицать интуицию душевной жизни другого «я». Не может быть интуиции другого существа и существования, как объекта, но есть интуиция другого существа и существования, как «я» и как «ты». Перед объектом «я» всегда одинок и не выхожу из себя, но перед другим «я», которое для меня есть «ты», я выхожу из одиночества и вступаю в общение. Интуиция душевной жизни другого «я» есть общение с ним. Восприятие лица другого, выражения его глаз совсем не есть восприятие его души, его глубины. Через глаза, жесты, слова мы узнаем душу человека гораздо лучше, чем его тело. Мы даже узнаем и воспринимаем жизнь другого не только через то, что он открывает, но и через то, что он скрывает. Этим методом познания другого через то, что он скрывает, даже очень злоупотребляют в наше время. Это связано с открытием бессознательного.
Психоанализ Фрейда свидетельствует, конечно, о возможности познания душевной жизни другого, именно душевной, а не физиологической жизни, так как libido, сексуальность в этом направлении относится именно к душевной, а не физической жизни. Но ошибочно думать, что одним аналитическим методом можно глубоко познать внутреннюю жизнь другого, т. е. познать его истинное «я». Когда вы делаете «я» объектом познания, то оно не познается в своей глубине. Есть непосредственное восприятие чужой души, и восприятие это по преимуществу эмоциональное, симпатическое, эротическое. Но остается тайна другого «я», в которую невозможно проникнуть. Существование этой тайны часто смешивается с полной невозможностью восприятия душевной жизни другого «я», что есть ошибка. Проблема сообщения (Kommunication) между «я» есть одна из основных проблем философии, хотя ей не было до сих пор уделено достаточно внимания. Необходимо делать различие между сообщением и приобщением. Приобщение - реалистично, есть проникновение в первореальность. Сообщение же в значительной степени символично, оно предполагает символизацию, знаки, во мне подаваемые о внутреннем. Символизация сообщений и есть то, что прорывается в мир объективированный, т. е. разобщенный, из внутреннего порядка существования. Наше познание, наше искусство полно этой символизации сообщений. Символизация свидетельствует о разобщенности, но она устанавливает сообщения в этой разобщенности. Мы знаем внутреннюю жизнь другого «я» в значительной степени по символам и знакам. Сообщения, которые устанавливаются в человеческом обществе, всегда основаны на разобщенности, на закрытии тайны внутреннего существования, и потому они могут носить лишь символически-знаковый характер. Привычки, обычай, подражательность, вежливость, любезность в сообщениях носят такой символически-знаковый характер.
Все сообщения в жизни государства носят условно-знаковый характер и никакого общения между «я» не предполагают. Такой условно-знаковый характер носят особенно все сообщения денежные, которые есть крайняя форма объективации. Но «я» не довольствуется сообщениями с другими «я» в обществе и государстве, в социальных институтах, сообщениями через условные знаки оно стремится к общению с другими «я», к выходу в подлинное существование. Все условные сообщения относятся к миру объективации, есть сообщения с объектами. Прорыв же к общению есть прорыв за объективацию к действительному существованию. Символизация сообщений связана с разными ступенями объективации. Общение предполагает обоюдность. Невозможно общение с одной стороны. Неразделенная любовь не есть общение. В общении активен не только «я», но и «ты». С объектом возможно лишь символическое сообщение, и оно не требует обоюдности. Общение возможно лишь с «я», которое для меня есть "ты" и требует обоюдности, т. е. активности «ты». Общение возможно лишь в плане существования, а не в плане объективации. Сообщения с объектами оставляют «я» одиноким. Одиночество преодолевается лишь в общении между «я», общении между личностями, между «я» и «ты». Сознание по природе своей социально, предполагает со-общение, со-человеков, других. Но сознание часто мешает общению, и оно-то и оставляет человека в одиночестве. Ибо сознание было социализировано, т. е. приспособлено к символическим сообщениям в обществе, а не к реальному общению в действительном существовании. Сознание социализированное определяется социальной обыденностью. В мистическом экстазе снимаются грани сознания и исчезают препятствия для слияния. И человек жаждет иногда погасить сознание, чтобы утолить тоску по общению. Социальная обыденность с ее границами и нормами угасает и в сверхличном экстазе и в личной творческой оригинальности. Личное, оригинальное, близкое к первоисточнику мышление совсем не есть отрицание общности и общения, но есть отрицание зависимости мышления от социальной обыденности, от объективированного общества. Личное мышление отрицает не общность, а общее. Ясперс верно говорит, что «я»не существует без коммуникаций с другими, без диалогической борьбы. Когда «я» превратилось в гносеологического субъекта, то мир уже объективирован, и возможно лишь обязательное познавательное сообщение без общности, сообщение на "общем", а не на общности. Превращение всего в объект есть, конечно, рационализация. «Я» более раскрывается в жизни эмоциональной. Эмоциональная жизнь менее объективирована в познавательном смысле, хотя эмоции тоже бывают социализированы и тем тоже закрывается внутренняя жизнь «я». Но познание-общение, в котором «я» проникает в другое «я», есть познание эмоциональное. Ошибочно думать, что общение, преодолевающее одиночество, возможно лишь человека с человеком, лишь для человеческой дружбы. Оно возможно с миром животным, даже растительным и минеральным, которые имеют свое внутреннее существование.
Дружба возможна с природой, с океаном, с горой, с лесом, с полем, с рекой. Так было у Св. Франциска. Самый поразительный пример настоящего общения, преодолевающего одиночество, есть общение человеческого «я» с собаками, которые являются настоящими друзьями, часто лучшими, чем другие люди. В этой точке совершается примирение человека с отчужденной, объективированной природой, в природе человек встречает не объект, а субъекта, друга.
Отношение человека к собакам имеет метафизическое значение, ибо здесь происходит прорыв через объекты к подлинному существованию. Известно, что для Фрейда «я» делает себя объектом libido. Это есть нарциссизм, который, как я говорил уже, ставит глубокую проблему. Нарциссизм есть раздвоение, поэтому «я» для самого себя становится объектом, т. е. объективируется. «Я» для самого себя принадлежит к объективированному миру. Преодоление нарциссизма в том, чтобы «я» искало отражения в другом «я», а не в самом себе. Нарциссизм есть явление, существующее и в сфере познания. У Фрейда глубочайший инстинкт «я» есть инстинкт смерти, потому что он не знает тайны общения, тайны выхода «я» в «ты». Инстинкт сексуальный сам по себе не приводит к общению и к проникновению в другое «я», в нем есть элемент демонический и истребляющий. Сексуальный инстинкт и ввергает в объективированный и социализированный мир, приковывает к нему. И по сравнению с сексуальным инстинктом инстинкт смерти представляется Фрейду более глубоким, он не знает ничего третьего. Выход из социальной обыденности, разъединенной и скованной, через экстатическое приобщение к сверхличному, коллективному разрешает проблему одиночества снятием личности, отрицанием личности. Маска в античных религиозных культах, например в дионисизме, означала преодоление партикуляризма и приобщение к божественному. Но остается проблема приобщения «я» к «я», личности к личности, как преодоление одиночества. Это есть проблема любви, любви эротической и любви-дружбы, ибо любовь неразрывно связана с личностью и есть выход "я" в другое "я", а не выход в безличность, в коллективное "оно". Но "я" не есть еще личность. "Я" должно стать личностью. И общение между "я", "ты" и "мы" помогает "я" стать личностью. Личность укрепляется в общении, в выходе из себя в другого. Скрытность "я" есть одно из выражений уединения, одиночества. Скрытность есть защита "я" от объективированного и социализированного мира. "Я" хотело бы раскрыться "ты"; но вместо "ты" встречает объекты и охраняет от их грубого прикосновения глубину своего "я".
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Исходя из всего вышесказанного, хотельсь бы сказать, что нет никакого отдельного отношения «Я-Ты» и отдельного отношения «Я-Оно», но есть отношение думающего, говорящего человека (Я) с явным и скрытым собеседником в диалоге (Ты, Он). Не может быть явного собеседника без явного, такая речь безадресна.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Бубер М. Я и Ты. – М., 1992.
2. Дворкин И. Ты и Оно. По следам М.Бубера и З.Фрейда. // Журнал «Вопросы философии». – 2002. - №4.