Прежде чем я даже подумала предупредить Этана, он перелетел через двор, повалив Габриэля на землю.
— Сукин ты сын!
Они перекатились раз, второй, прежде чем Этан оказался сверху, засадив кулаком в челюсть Габриэлю. Предплечье Габриэля отклонило часть удара, но не весь. Кулак Этана все же достаточно сильно приложился, отчего голова Гейба откинулась назад. Он зарычал, скорее от обиды, нежели от боли, и сбросил Этана, отправляя того в траву в трех метрах от себя.
Этана это не остановило. Он вскочил на ноги и бросился на Габриэля, который тоже поднялся.
Оборотень на земле попытался воспользоваться возможностью в этом хаосе, медленно поднимая голову, вероятно надеясь, что сможет ускользнуть из-под моей катаны.
Я снова взглянула на него, прижав кончик катаны еще сильнее к его шее.
— Я вижу, как ты двигаешься, придурок. И учитывая, что вы сделали нашему Дому, я сомневаюсь, что побег к Габриэлю так уж поможет тебе.
— Это уже второй гребаный раз, когда твои люди нападают на наш Дом! — произнес Этан, касаясь тыльной стороной руки своего лица, стирая кровь. — На этот раз ты заплатишь за это.
— Подожди одну чертову минуту, — ответил Габриэль, поднимаясь и сплевывая кровь. — Я не давал разрешения на это нападение и не просил о нем. Я не знаю, какого хрена здесь происходит.
— Посмотри на мой Дом, Киин! Посмотрим, что твои люди сделали! — Этан шагнул к нему нос к носу, и в глазах у него была война — и даже хуже. — Она была в передней гостиной, Габриэль. В чертовой передней гостиной. И если бы ты ранил ее, разбитая губа была бы наименьшей из твоих проблем.
Габриэль сменил тактику, подняв руки.
— Ладно, — произнес он. — Ладно. Я ничего об этом не знал. Твой Страж, которая выглядит здоровой, держит меч у шеи одного из моих солдат. Может, мы спросим у него, какого черта здесь творится?
Я кивнула оборотню.
— У него было оружие, он кричал о том, что вампиры хотят избавиться от оборотней.
— Можно я? — спросил Габриэль, и я посмотрела на Этана за сигналом отбоя.
Когда Этан кивнул, я убрала катану.
От этого оборотень расхрабрился.
— Сука, — произнес он и поднялся бы на ноги, если бы сапог Габриэля не ударил его по яйцам. Его лицо стало зеленым; простонав, он повернулся на бок.
— Его зовут Кейн, — сказал Габриэль, приседая перед ним. — Какого хрена ты здесь устроил, Кейн? — Каждое слово он выплевывал, как горькую пилюлю.
— Они убивают нас.
Брови Габриэля поднялись.
— Этот Дом не убивал Калеба Франклина.
— Убийца был Бродягой, которому заплатил Кадоган. — Кейн зажмурил глаза, вероятно, на него накатила боль. — Тот же Бродяга убил сегодня Кайла Фарра.
— Фарр мертв?
— Грохнут, — ответил Кейн, открывая глаза, побледнев от боли. — Вампир грохнул его.
— Мы не платили Бродяге или кому-то еще, чтобы тот навредил кому-либо, — заявил Этан. И все-таки мы знали Бродягу, который убивал и который, вероятно, не испытывал отвращения ко лжи.
— Как выглядел этот вампир? — спросил Этан.
Кейн сел, цедя сквозь зубы:
— Ты знаешь, как он выглядит. Он один из твоих. Он так сказал.
— Кейн, — произнес Габриэль. Требуя, приказывая.
— Белый. Темные волосы. Худой. Мускулистый. — Он провел рукой по своей челюсти. — И с бородой. Большой, густой бородой.
Примечания:
[78] - HMMWV или Humvee (сокращение от англ. High Mobility Multipurpose Wheeled Vehicle — «высокоподвижное многоцелевое колёсное транспортное средство», читается как Хамви) — американский армейский вседорожник, стоящий на вооружении в основном у ВС США, а также вооружённых сил, полицейских и иных служб некоторых других стран. Автомобиль обладает высокой проходимостью, пригоден к транспортировке по воздуху и десантированию.
[79] - Ахиллово сухожилие (лат. tendo calcaneus) или пяточное сухожилие — самое мощное и крепкое сухожилие человеческого тела, может выдержать тягу на разрыв до 350 килограммов, а в некоторых случаях и более. Несмотря на это, оно относится к наиболее часто травмируемым сухожилиям. Источником названия «ахиллово сухожилие» считают миф об Ахилле. Ахиллово сухожилие берёт своё начало в месте слияния латеральной и медиальной головок икроножной и камбаловидной мышц, присоединяется к пяточному бугру, рядом с местом присоединения расположена синовиальная сумка (лат. bursa tendinis calcanei (Achillis)).
Глава 20
ФАКТЫВОЙНЫ
Габриэль позволил ЧДП собрать оборотней в углу двора. Они лежали лицом вниз, с руками, заведенными за головы, пока Катчер, мой дедушка и члены команды спецназа наблюдали за ними. Спецназовцы, и мужчины и женщины, держали оружие в руках и выглядели так, будто ожидали, что оборотни посмеют шевельнуться.
Их было семнадцать. Они приехали в Дом на том Хамви, который сейчас стоял посреди лужайки, и еще двух, припаркованных снаружи. Понадобилось две машины, чтобы сорвать ворота — доказательство того, что никакая система безопасности не является слишком надежной.
Дом выглядел так, будто по нему прошелся апокалипсис. Фойе было сплошной катастрофой. Передняя дверь исчезла, б о льшая часть фронтальных окон была выбита. Камень раскрошен пулями. Хотя выглядело все не так плохо, как в прошлый раз, когда на нас напали оборотни. Тогда ответственным был Адам Киин. И за этот, и за другие грехи его в живых не оставили.
Габриэлю Киину за многое придется ответить.
Кейна подняли, переместив на другую сторону лужайки, подальше от его друзей или приверженцев, которых он подзадорил последовать за ним в этом крестовом походе.
Мы с Этаном стояли рядом с ним с незачехленными катанами по бокам. Габриэль встал перед ним, не скрывая злости, горячие волны разъяренной магии проносились по двору, как сердитое цунами.
— Мы были в «Закусочной Билла», — сказал Кейн.
— Где эта «Закусочная Билла»? — спросил Этан.
— Разве это важно? — поинтересовался Кейн, в его голосе звучала ярость. Думаю, с его точки зрения, мы игнорировали очевидное.
Габриэль присел на корточки перед ним.
— Я сказал тебе отвечать на любые вопросы, которые они тебе зададут. Ты не ответил на его вопрос, поэтому я сейчас отдам твою задницу Салливану и его Стражу, и пусть они решают, что с тобой делать.
Кейн взглянул своими карими глазами на меня. Я позволила своим глазам посеребриться, а клыкам выдвинуться, и показала это ему.
— Ригливилль, — ответил он. — Это в Ригливилле. — Он снова посмотрел на Габриэля, как будто из-за этого мой ужасающий облик мог исчезнуть. — Мы выпивали, и вместе с Кайлом Фарром вышли в проулок поссать. Мы закончили, и я уже собирался возвращаться. Я оглянулся, Фарр косился на людей дальше в переулке. На суперов. Они начали приближаться к нам — вампир и еще один парень — я не очень хорошо его рассмотрел.
— Кайл пошел к ним. Я подумал, что он собирается подраться с ними, поэтому отправился на поддержку. Они подошли. Я видел вампира, но второй парень держался в тени. Затем он прошептал что-то, какую-то абракадабру. Нарисовал этот символ в воздухе, и он засветился неоном.
— Что еще за символ? — спросил Этан.
Кейн пожал плечами.
— Я его не узнал. Какую-то фигуру. Квадрат или треугольник, что-то такое? Я не знаю. В любом случае, как только он это сделал, в глазах Фарра появилось это отстраненное выражение. А затем он кинулся на меня. Я такой, какого хрена, мужик? Я ударил его в ответ, но он просто продолжал нападать. И все это время вампир и колдун — к тому моменту я понял, что это был колдун — они просто стояли там с этим светящимся символом. И каждый раз, когда колдун шевелил пальцами, Фарр что-то делал. Он просто продолжал подходить и колошматить меня.
Габриэль покачал головой.
— Это невозможно.
Кейн спустил рубашку с плеча, демонстрируя рваный укус, который оставила не я.
— Абсолютно возможно. Совершенно точно.
Я почувствовала резкий выброс магии Этана. Он однажды был под контролем колдуньи — когда Мэллори вернула его к жизни в ту пору, когда была под влиянием черной магии. Она попыталась, неуспешно, сделать его своим фамильяром, но эта магия оставила временную связь между ними, которая позволяла ей работать через него, а ему чувствовать ее эмоции. Этот колдун использовал алхимию, но сила его звучала так же отталкивающе.
— В любом случае, Кайл продолжал подходит и подходить, и я наконец-то повалил его на землю. К этому времени Твич вышел из бара вместе с Риком и другими ребятами. Они увидели Фарра на земле и этих суперов в переулке, и я сказал, хватайте этих ребят. Вампир ответил, что он также убрал Франклина, и мы можем поблагодарить Дом Кадогана, поскольку они заплатили за обоих.
Габриэль сжал челюсть, явно разозлившись.
— А он сказал, почему Дом Кадогана заплатил ему за убийство оборотня?
Кейн посмотрел на Этана.
— Потому что Салливан хочет контролировать город, и он доказывает тебе, что он главный.
Разве это не выглядело иронично, озвученное приспешниками Рида?
— Где Фарр? — спросил Гейб.
Выражение Кейна наконец-то сменилось на сожаление.
— Не знаю. Этот символ исчез, как и они. Когда мы оглянулись, он исчез.
«Они его похитили?» — мысленно спросил Этан.
«Или убедили его уйти», — ответила я .«Или, что еще хуже, пойти вместе с ними».
— И поэтому вы пришли сюда, — продолжил Гейб. — С Хамви и автоматами.
— Мы защищаем своих.
Габриэль вздохнул.
— Я уверен, ты считал, что защищаешь Стаю, Кейн. К несчастью, ты защищал ее не от тех людей. Тебя обыграли.
— Нет, они же сказали...
— И они солгали. Этот вампир, которого ты видел — именно он убил Франклина, но Дом Кадогана к этому не причастен.
— Они были там, когда это произошло.
— Они оказались на месте происшествия, поскольку собирались посмотреть гребаную ночную игру. И вместо того, чтобы бросить нашего человека там, где он был, они погнались за этим вампиром, и кое-кого даже подстрелили в процессе.
Кейн с подозрением посмотрел на Этана, затем на меня. Я почти готова была показать ему рану от пули, но решила, что не собираюсь оправдывать свое существование перед мужчиной, который с такой охотой поверил худшему про нас.
— Но вампир сказал...
— Тебя обыграли, — снова повторил Габриэль. — Вы напали на невиновных, которые пытаются найти убийцу Калеба. А когда у вас был шанс поймать его, вы были ослеплены магией и отпустили его.
Кейн сдулся, как воздушный шар, как будто вся ярость, энергия и праведность покинули его в одночасье.
— Поднимите его, — приказал Габриэль Фэллон и Эли Киинам; Габриэль позвал их на место происшествия, поскольку знал, что им можно доверять. — Отведите его к остальным. — Сочувствие, разочарование и гнев прозвучали в его голосе.
Они проводили Кейна к месту, где держали других оборотней, шагая по разрушенной и окровавленной дорожке.
— Расскажите мне остальное, — попросил Габриэль, смотря на своих людей. Этан посмотрел на меня и кивнул. Это была моя история, мне и рассказывать.
— Мы считаем, что у Рида есть два главных игрока — колдун и вампир. Мы не можем идентифицировать колдуна. Считаем, что вампир — Бродяга, — я остановилась, — и мы знаем, что это тот Бродяга, который напал на меня в ту ночь, когда я стала вампиром.
Габриэль застыл.
— Прошлой ночью... ты сражалась в поезде. Это был он.
Я кивнула.
— Ты в порядке?
Еще кивок.
— Буду.
Он смотрел на меня одно долгое, молчаливое мгновение.
— Я говорил тебе, когда он убил Калеба, что хочу его. Могу сказать, что у тебя тоже есть к нему претензии.
Я кивнула. Я могла признать, что хотела возможности разобраться с Бродягой.
Разобравшись с этим, Гейб снова посмотрел на Этана.
— И мы ничего не знаем о колдуне?
— Он принадлежит Риду, — начал Этан, — знаком с алхимией и не любит показываться публике.
— И, очевидно, обладает способностью контролировать оборотней, заставлять их драться, как чертовых марионеток.
— Кейну можно верить? — спросил Этан.
Габриэль издал грубый, рваный звук.
— Я бы не сказал «нет» до этой ночи. Но что я теперь за судья? — Он схватился за голову, развернулся и посмотрел на Дом. — Мы сегодня нанесли здесь много разрушений. — Он снова посмотрел на Этана. — Но еще худшее может ожидать в будущем. Это алхимия? То, что он видел?
— Тот символ, что нарисовал колдун, может быть алхимическим. Но пока мы не перевели ничего, что относилось бы к контролю оборотней.
Этан посмотрел на меня, ища подтверждения, и я кивнула.
— Ничего в тех частях, которые мы смогли перевести. Но нам все еще не хватает глифов.
— Это может быть связано не только с оборотнями, — заметил Габриэль. — Насколько нам известно, он не настроен враждебно именно к нам. Мы, возможно, просто стали теми несчастными, на которых он протестировал ее. Охват может быть намного больше.
— Но цель может быть та же, — сказала я. — Не просто контролировать сверхъестественных, а использовать их в сражении. — Как они сделали с Фарром.
— Ты говоришь об армии, — произнес Гейб. — Сверхъестественной.
— Мы не знаем, как долго он работает над этим, — ответила я. — Но он знает, что мы наблюдаем за ним, и он связан с Кругом. Он хочет контролировать город. Предположительно, хочет навести в нем порядок. Более вероятно, он хочет объединить свое королевство. У Круга есть оружие и деньги. Сверхъестественные могут стать хорошей армией.
Этан бросил взгляд на Гейба.
— Рискуя свести к минимуму то, что он сделал с моим Домом, если Кейн точно пересказал историю, я не могу винить только его. Выглядит все очень тревожно.
— Да, — согласился Гейб. — Для вас, для нас, для города. — Он посмотрел на оборотней. — Я не стану возражать против их ареста. Немного времени, проведенного в тюрьме, добавит им разума.
Этан кивнул.
— Ты, конечно же, все еще должен нам.
— Понятно, — ответил Габриэль, сжав зубы.
— Ты можешь начать с медицинской помощи для человеческой охраны и подготовки Дома к рассвету. — Этан сверился с часами. — У нас осталось не так уж много времени.
— Тогда мне стоит заняться этим, Ваше Высочество, — тон Габриэля ничего не выражал, но разъяренная магия, казалось, плыла вокруг него, когда он подозвал Фэллон. — И теперь я еще должен беспокоиться об оборотне, которого потерял, и вероятности того, что мужчина с необузданным эго выяснил какой-то способ контролировать нас. Чертовски потрясающий вечер, — произнес он, а затем указал на повреждения Дома. — Если Рид хотел навредить суперам или заставить нас плохо выглядеть в прессе, то и он не спланировал бы все лучше.
— Кто сказал, что он не спланировал это? — спросила я.
Этан с Габриэлем посмотрели на меня.
— Я не говорю, что он пытался привлечь твоих людей к тому бару, но колдун и вампир были достаточно умны — и обладали достаточными полномочиями — чтобы воспользоваться этой ситуацией. Они играли с оборотнем, а затем перевели стрелки на нас. Это помешало нам работать над алхимией, подбираться ближе к разгадке.
— Это отличная возможность, — согласился Этан с кивком.
Габриэль провел рукой по взъерошенным волосам, которые отсвечивали золотом под охранными огнями Дома. Даже ночью, даже во тьме, Габриэля, казалось, касалось солнце.
— На самом деле, — медленно произнес Этан, — есть кое-что, что может немного нам помочь. — Он вытащил из кармана ключ Калеба Франклина.
Давно пора, черт возьми, — подумала я.
— Что это?
— Ключ от депозитной ячейки, который мы нашли, когда обыскивали дом Франклина.
Челюсть Габриэля сжалась.
— Вы не упоминали этого, когда приходили в бар. Когда приходили в бар, — повторил Габриэль, — и отчитывали меня за то, что я отказываюсь делится информацией.
— Что ж, теперь доказано, что вы оба придурки, — сказала я.
Они оба, очень медленно, повернули головы, чтобы взглянуть на меня.
— Придурки, которых я очень уважаю, — добавила я, поднимая руки. — Но тем не менее, придурки. И это не попытка оскорбить кого-то из вас. Иногда вы придурки, потому что должны ими быть. Потому что этого требуют от вас, и лучше уж вам быть придурками, нежели рисковать людьми, которых вы должны защищать.
Они оба смотрели на меня минуту, как будто неуверенные, наорать на меня или нет. Наконец, Габриэль смягчился.
— Что за банк?
— Мы не знаем, — ответил Этан, затем остановился, прежде чем раскрыть человека, который этим занимался. — Джефф выясняет.
— Хитро, — произнес Габриэль. — Я знал, что он продолжает работать с вами, и не возражал против этого. Я не знал только, над чем он работал.
Мой дедушка подошел к нам.
— Они хотят начать увозить оборотней в тюрьму для сверхъестественных.
Город переделал бывший керамический завод под тюрьму для сверхъестественных, учитывая их специфические потребности (как, например, темноту) и возможности (как гламур). Если бы нас с Этаном осудили, мы бы, вероятно,оказались там.
— Делайте, что должны, — сказал Габриэль. — Они понесут должное наказание и, возможно, это вобьет немного разума в их проклятые головы.
— Мы позже расскажем вам всю историю, — сказал Этан моему дедушке. — Я знаю, что вы захотите узнать подробности.
— Да. Разногласия, назовем это так, уже улажены? — спросил он, переводя взгляд с Апекса на Мастера.
— Да, — согласились они.
— Хорошо. Нам не нужны сейчас склоки. Не тогда, когда мы все на грани.
— И то верно, — произнес Гейб, затем достал свой телефон. — Я свяжусь с подрядчиком. У меня есть друзья со связями. Я сделаю все возможное, чтобы они прислали сюда кого-то на рассвете, чтобы начать ремонт.
— Буду благодарен, — ответил Этан. — Что касается Рида, он планирует что-то масштабное, и алхимия часть этого. Фарр или то, что с ним случилось, тоже может быть частью этого. Хочешь участвовать — в расследовании, в сражении — участвуй.
Габриэль кивнул.
— Держи меня в курсе, и я буду делиться с вами информацией.
И это, — подумала я, — было тем извинением, которое он готов был принести.
***
— Ну и дела, — произнесла я, когда Габриэль вернулся к Фэллон и Эли, начав обсуждать стратегию.
— Это внутренний страх оборотней, — сказал Этан, — и одна из причин, почему они предпочитают жить вдали от людей. Они такие же дикие существа, как и люди. Они сильные, потенциально опасные и зачастую непредсказуемые.
— И порой на удивление преданные, — проговорила я, когда Джефф помог прихрамывающей Джульетте зайти в Дом.
— Бесспорно, Страж. Бесспорно.
По тротуару шла Мэллори, разинув рот, и с большой спортивной сумкой в руке, которая в центре прогибалась от чего-то относительно маленького и явно тяжелого.
— Что за черт? — спросила она, когда подошла к нам, ее взгляд все еще пытался охватить царящие вокруг разрушения.
— Сбитые с толку оборотни, — ответила я, чтобы мы могли пропустить длинные подробности. — Оборотень подвергся управлению магией, а его друзья обвинили нас.
— Я еще не получала известий от Катчера, поэтому не знала. Черт, ребята.
— Ага, — произнесла я. — Это катастрофа. И есть еще кое-что. Оборотень слетел с катушек, потому что кто-то поиграл в кукловода с оборотнем недалеко от символов в Ригливилле.
Мэллори открыла рот и снова его закрыла.
— Что, прости?
— Нам известно столько же, сколько и тебе. Судя по всему, оборотень под контролем выбивал дерьмо из другого члена Стаи, в то время как колдун исполнял роль композитора. — Я махнула туда-сюда рукой, как дирижер оркестра.
— Святые угодники, — проговорила Мэллори. — Это... нехорошо.
— Мы с этим согласны, — сказал Этан.
— Как у них это получилось? Магически, я имею в виду.
— Оборотень сказал, что колдун нарисовал символ в воздухе, — ответила я. — Он не смог идентифицировать символ, но это была какая-то светящаяся фигура.
Она посмотрела на землю, что-то обдумывая.
— Значит, это была алхимия. И Пейдж была права — алхимия воздействует на других людей. — Она задумчиво почесала лоб. — Но я тупо не вижу, что отражено в частях, которые мы перевели. Мне нужно подумать об этом. Ну а пока, хотите хороших новостей?
— Боже, да, — ответил Этан.
— Устройство готово. Алхимический детектор — вот как я его называю. Нам лишь нужно убедиться, что Джефф закончил свою часть, и мы можем начинать. Нам всего лишь нужно высокое место.
Этан оглянулся и поднял взгляд на Дом.
— Думаю, я знаю такое место.
***
Мы подождали, пока обстановка в Доме не стабилизировалась. Пока не позаботились о человеческих охранниках, а оборотни не закрыли выбитые окна фанерой, не установили временную дверь и временные ворота, и не встали на страже у того и другого. Они останутся, пока Дом снова не будет в безопасности. Во всяком случае, с архитектурной точки зрения.
Мы также ждали, когда Скотта и врача Дома Грей пропустят через ограждение, чтобы они могли проверить Джонаха. Рамон наблюдал за ним во время потасовки, следя за его состоянием, пока не закончилось сражение.
— Сотрясение мозга, — сказал доктор, но нахмурился. — Мне не нравится, что он без сознания, но такие случаи не редкость при сильном ударе головы. Давайте доставим его в безопасное место, и я буду там следить за его состоянием.
Я весьма платонически поцеловала Джонаха в щеку и смотрела, как они его увозят.
Приведя все в порядок, мы оказались на узкой «вдовьей дорожке»[80] Дома всего за час до рассвета. Это была узкая площадка, на которую можно было попасть через чердак и окно на крыше, и огражденная перилами из кованого железа.
Дом Кадогана был самым высоким зданием на этой улице, а это означало по крайней мере то, что особых проблем с линией прямой видимости не возникнет. Вокруг нас развернулся город, покров оранжевых и белых огней с высокими и низкими зданиями. А на востоке раскинулось озеро, словно темные, богатые чернила, практически не затронутое искусственным освещением. Казалось, мир просто остановился.
— Черт, — проговорил Джефф. — Ты забываешь, насколько это красиво, когда смотришь только снизу. Когда видишь лишь гнев и мелкие ссоры.
— И, раз уж речь зашла об этом, давайте попробуем это исправить, — сказал Катчер.
— Думаю, это намек на то, что моему мужу не терпится начать шоу.
Слово «муж» все еще резало мне ухо.
Мэллори, Катчер и Джефф начали подготавливать свою магию. Этан рядом со мной продолжал смотреть на город.
«Я бы подарил его тебе, если бы мог, Страж. Целиком и мирный».
Я улыбнулась и протянула руку.
«Давай посмотрим, сможем ли мы привнести в него хоть немного мира».
В нескольких шагах от нас Мэллори сняла сумку, которую она надела поперек груди, и открыла ее. Она засунула обе руки внутрь, очень осторожно вытащила то, что выглядело как вращающийся набор для приправ, и поставила это на землю. Примерно в одной трети отверстий располагались сосуды, а середина первоначальных была вырезана, внутрь был помещен небольшой фарфоровый тигель. Над ним было установлено маленькое, квадратное зеркальце.
Наступила тишина.
Мы с Этаном наклонили к этому свои головы.
— Ха, — произнесла я.
— Довольно мило, не так ли?
— Это не то, что я ожидала.
Мэллори отодвинула сумку в сторону.
— Это не шимми[81] в магии, это магия в шимми. Верно, дорогой?
— Это надо написать на футболке, — сказал Катчер, присев рядом с ней.
Джефф вытащил из сумки свой планшет и начал водить пальцами по экрану. Может, он и не был вампиром — не всем могло так повезти — но его пальцы были быстрее, чем у кого бы то ни было.
Фэллон повезло, — бесстыдно подумала я.
— Как конкретно это работает? — спросил Этан, заглядывая через мое плечо.
— С помощью пуков единорогов и счастливых пожеланий, — ответил Катчер, регулируя стеклянные цилиндры устройства. На деревяшке вокруг пузырьков и тигля были вырезаны алхимические символы.
— О, хорошо, — произнес Этан. — Меня беспокоило то, что мы ненадлежащим образом направляли наши энергетические нужды, игнорируя пуки единорогов.
— По крайней мере, вы сохранили свое чувство юмора, — сказала Мэллори, ее лицо напряглось от концентрации. Когда они приспособили пузырьки, она приладила зеркало, а затем поднялась.
Катчер сделал то же самое.
— Оно отследит алхимический резонанс.
Мэллори кивнула.
— Мы создали соответствующую смесь солей и ртути, добавив необходимую символику. Нам нужно лишь разжечь магию. Ты готов? — спросила она Джеффа.
— Калибрую, — ответил он. — Уже почти. — С заключительным нажатием он расправил плечи и подошел, чтобы встать рядом с устройством, направив на него планшет. — Готов.
— Сначала мы проверим «Ригли», — сказал Катчер. — Мы знаем, где находятся те символы, так что это будет хорошим тестом. — После кивка Мэллори он чиркнул спичкой в темноте. Воздух опалил запах серы. Когда Мэллори закрыла глаза, чтобы прошептать беззвучные слова, он бросил спичку в тигель.
Хлопок и шипение огня, встретившегося с горючим, и из тигля выстрелил бледный луч дымного света, отскочил от зеркала над ним и выстрелил на север. Он тускнел по мере того, как удалялся от нас, и полностью исчез, когда нашу линию видимости преградило здание. Наверное, к лучшему — нам совсем ни к чему получать телефонные звонки о лазерных лучах над Чикаго.
— Вот, — произнес Джефф, и мы собрались вокруг него. Он показал трехмерную карту города. На планшете был зеленый огонек, и он пронесся от Дома Кадогана до Ригливилля.
— Мило, — сказала Мэллори и попробовала дать пять своему мужу. Но его взгляд был прикован к экрану. Луч света не остановился, когда достиг Ригливилля. Он ярко вспыхнул и преломился, полетев по другой траектории, пока не вспыхнул еще раз, обнаружив другую горячую точку.
И он не остановился. Огонек продолжал вспыхивать, преломляться, снова перелетая, пока программа не проследила десяток горячих точек по всему городу. Около Скоки[82] на севере, недалеко от Калумет-Сити[83] на юге, и от озера до Хеллривера на западе. В Хеллривере было больше символов, и мы пропустили их, хоть и не знали, что их нужно искать.
Горячие точки и линия между ними сформировали свой собственный алхимический символ — круг внутри ромба, который в свою очередь был внутри квадрата, и все они были окружены другим кругом.
— Их так много, — тихо сказал Джефф.
Этан молча и стоически стоял рядом со мной, беспокойство разгоралось, пока он смотрел на то, что казалось очевидной угрозой его городу и его вампирам.
— Бэтменовская мать, — пробормотала Мэллори, изумленно посмотрев на экран, затем на город, затем снова на экран. Потом она посмотрела на меня. — Вот почему код не имеет смысла — даже когда мы можем перевести символы. Он читается объемно. Понемногу из каждой горячей точки, одна точка за другой, по порядку.
Я снова посмотрела на символ, представив себе, что читаю по символу одну строку алхимии за другой, прежде чем вернуться назад в самое начало и пробежать глазами вторую строку.
— О, — произнесла я. — Да. Вот почему фразы кажутся противоречивыми. Потому что они распределяются на все элементы текста. — Я оглянулась на Этана. — Если мы сможем получить изображения всех горячих точек, то можем повысить шансы на то, чтобы перевести эту штуку.
— Тогда мы это сделаем, — сказал он. — Что означает этот символ?
— Он называется Квинтэссенция[84], — ответил Катчер. — Квадрат олицетворяет человечество. Внутренний круг представляет собой землю. Внешний круг — это вселенная, которая представляет более высокий резонанс. Ромб — это механизм, с помощью которого достигается резонанс.
— Увеличение резонанса, — проговорила Мэллори. — Это должно быть частью уравнения.
Катчер посмотрел на нее.
— О чем ты думаешь?
— Не знаю, — ответила она. — Дай мне все обдумать. — Она прошагала в другой конец вдовьей дорожки и какое-то время оглядывала город, скрестив руки на груди и потуже запахнув кардиган, защищаясь от промозглого ветра.
— Ты можешь отправить скриншот символа Габриэлю? — спросила я, пока она мерила шагами дорожку. — Это может быть тот символ, который видел Кейн.
Джефф кивнул и опустил глаза в планшет.
— Да.
Мэллори вернулась к нам.
— Аннулирующая часть уравнения — это та часть, которая меня беспокоила. Я не могла понять, почему колдун хотел что-то нейтрализовать в себе. Я не думала о том, что мы знаем теперь — что алхимия предназначена для воздействия на других людей. И я думаю, что это также относится и к значению аннулирования.
— Кого оно нейтрализует? — спросил Катчер, нахмурившись.
— Нас. Нашу свободную волю.
Мы уставились на нее.
— Я не понимаю, — сказал Этан. — Даже вампирский гламур не может переломить свободную волю.
— Не сам по себе, — сказала Мэллори. — Но мы говорим не просто о вампире.
— Мы говорим о вампире и колдуне, — проговорил Катчер голосом низким и напряженным от беспокойства. — И они работают вместе.
— Именно, — произнесла я. — Нам придется сопоставить это с истинным кодом, но что, если алхимия, как я думаю, переплетает вампирский гламур с магией колдуна? Как, ну, не знаю, скручивать вместе стальные троссы, чтобы они были прочнее, или что-то в этом роде.