Государства Ближнего Востока

• Бахрейн Бахрейн
• Египет Египет

· Закавказье Азербайджан (Азербайджан,Армения АрменияГрузия, Грузия)

• Израиль Израиль
• Иордания Иордания
• Ирак Ирак
• Иран Иран
• Йемен Йемен
• Катар Катар
• Кипр Кипр
• Кувейт Кувейт
• Ливан Ливан
• ОАЭ ОАЭ
• Оман Оман
• Палестинская национальная администрация Палестинская национальная администрация
• Саудовская Аравия Саудовская Аравия
• Сирия Сирия
• Турция Турция

Китай и Ближний Восток - Svargaman Опубликовано Svargaman Ноя 2, 2013 в Заграница | Нет комментариев Китай

Всплеск социальной нестабильности в арабском мире, случившийся в начале 2011 года, был воспринят в КНР как событие огромной важности, которое нарушило баланс политических, религиозных, социально-экономических, конфессиональных и иных факторов, прямо затрагивающих китайские интересы. Об этом пишет в журнале «Проблемы Дальнего Востока» Константин Антипов. В последние годы в отношения с арабским миром втянулись тысячи китайских предприятий, представляющих разные отрасли китайской экономики. За последние 5 лет Китаю удалось не только выдвинуться в число главных торгово-экономических партнеров стран этого региона, но и обеспечить решение ряда важных задач собственного социально-экономического развития. Проставщики нефти в Китай 2012 Поставщики нефти в Китай 2012 В настоящее время Китай импортирует с Ближнего Востока 58% нефти. С 2009 года он стал главным покупателем саудовской нефти, опередив США. В ряде стран КНР стала ведущим торговым партнером и инвестором. Параллельно Китай активно участвует в миротворческих операциях ООН, содействует урегулированию ситуации в Ираке и Афганистане, сотрудничает с США в борьбе против терроризма и наркоторговли, последовательно поддерживает процесс ближневосточного урегулирования, оказывает конструктивное воздействие на позицию «ХАМАС», ведет работу по обеспечению безопасности в Персидском заливе, а также принимает участие в мероприятиях ООН по борьбе с пиратством в Аденском заливе и акватории Индийского океана. Важную роль Китай играет в развитии мирного процесса в Судане. Долгосрочная стратегия Китая закреплена в концепции «гармоничного Ближнего Востока», выдвинутой президентом Ху Цзиньтао в ходе визита в Саудовскую Аравию в 2006 году. Концепция отводит приоритетное значение стабильности и подчеркивает ее прямую взаимосвязь с развитием. Однако под влиянием потрясений «арабской весны» в политике Китая появились новые акценты, свидетельствующие о том, что на первый план выдвинулись вопросы международной безопасности, касающиеся политических и экономических интересов КНР. Как заявил министр иностранных дел КНР Ян Цзечи, у Китая есть три позиции. Во-первых, Китай придерживается принципа невмешательства во внутренние дела, во-вторых, выступает против применения вооруженных сил, в-третьих, призывает международное сообщество поддерживать усилия стран региона для возобновления политической стабильности». По мнению профессора университета «Тунцзи» Ши Цзяньсюня, «перед лицом серьезного кризиса оказалась безопасность и стабильность не только этого региона, осложнение ситуации будет влиять на безопасность и стабильность во всем мире». источники импорта сырой нефти в Китай 2011 источники импорта сырой нефти в КНР 2011 На специальном семинаре экспертов в Шанхае было подчеркнуто, что «Ближний Восток – важный стратегический регион, который затрагивает вопросы, связанные с инвестиционной и энергетической безопасностью Китая». Одним из результатов массовых антиправительственных выступлений в Тунисе, Египте, Йемене, Ливии, Джибути и других странах, по мнению китайских специалистов, стала активизация подрывной деятельности исламских фундаменталистов. Кроме того, китайские специалисты отмечают появление новых возможностей для активизации глобального терроризма и продвижения интересов радикальных кругов Ирана, а также сепаратистских сил, представляющих угрозу безопасности и стабильности китайского общества. Ответственность за происходящее они в значительной мере возлагают на политику США, проводившуюся здесь после окончания холодной войны. Внешнеполитическая деятельность КНР в период обострения в регионе отмечена рядом важных событий. Наиболее ярко это проявилось в политике Пекина в отношении событий в Ливии, где общественные перемены приобрели характер гражданской войны с участием вооруженных сил НАТО. Особый интерес вызвали действия Китая, связанные с эвакуацией своих граждан из Ливии, шаги в Совете безопасности ООН, характер отношений с ливийской позицией, а также мероприятия по защите своих экономических интересов. В период с 22 февраля по 5 марта 2011 года Китай осуществил беспрецедентную операцию по эвакуации 36 тыс. своих граждан и 2 тыс. граждан других стран из Ливии и соседних государств, использовав для этого ракетный корвет «Сюйчжоу» из состава отряда кораблей в Аденском заливе, а также самолеты военно-транспортной авиации. По словам высокопоставленного чиновника правительства США, «Китай обладает мощью, а теперь, наконец, и ведет себя соответственно». Известный китайский международник Янь Сюэтун оценил действия КНР как отход от «сдержанности» и новый шаг к роли «великой державы». Эти действия в увязке с голосованием КНР в поддержку резолюции СБ ООН № 1970, вводившей санкции в отношении режима Каддафи, способствовали распространению в западных экспертных кругах мнения о начале отказа Китая от принципа невмешательства и переходе в фазу «зрелости» и «прагматичной ответственности». Такой поворот предполагал сближение политики Пекина с позицией западных государств. Китай - импорт СПГ 2012 Но при этом игнорировалось, что помимо санкций, в тексте резолюции содержалось требование к властям Ливии обеспечить защиту иностранных граждан и имущества иностранных компаний. В то время это имело для Китая первостепенное значение. Ожидания перехода Пекина к сотрудничеству с Западом усилились после того, как в конце марта 2011 года китайский представитель в СБ ООН не стал блокировать принятие резолюции СБ № 1973, открывшей путь вмешательству НАТО в Ливии. Например, в Европейском Совете по иностранным делам сделали вывод о кризисе традиционной китайской политики невмешательства и готовности КНР воспринять новые подходы к решению современных международных проблем в духе западной политики. Однако последующие действия Китая показали, что оценки европейских экспертов скорее свидетельствовали о желании Запада создать впечатление о «принципиальном характере» изменений в Китае. В этой связи интересно мнение профессора Фуданьского университета Цзянь Цзюньбо, отметившего, что Китай в ливийской ситуации действительно отошел от принципа невмешательства, «но это еще не основание для поспешных выводов о полном отказе» от него. Важной вехой стало признание Пекином Переходного национального совета (ПНС) Ливии «в качестве правящей власти и представителя ливийского народа». Китайская сторона продемонстрировала при этом определенную последовательность, придерживаясь формулы «уважения выбора ливийского народа». Характерно, что и в других странах, где развиваются внутриполитические конфликты, Китай обычно не связывает себя поддержкой одной из сторон, борющихся за власть. Разъяснению своей политики Пекин уделял большое внимание уже на начальном этапе установления официальных контактов с ливийской оппозицией в июне 2011 года. Официальные представители, а также СМИ КНР подчеркивали, что Пекин «уважает самостоятельный выбор народов» и будет иметь дело с теми силами, которые придут к власти в соответствии с волей народа Ливии. Поставщики газа в Китай Поставщики газа в Китай В качестве примера своей готовности сотрудничать с новыми властями они ссылались на события в других странах Северной Африки: «После того как в Тунисе и Египте к власти пришли новые силы, Китай сразу же установил с ними связи» и даже «предоставил всю возможную помощь». Исходя из своих долгосрочных интересов, китайская дипломатия уклонилась от официального осуждения Каддафи, хотя отношения Пекина с режимом полковника были вовсе не столь дружественными, как утверждают многие западные комментаторы. В докризисный период Ливия принимала жесткие меры, ограничивавшие доступ китайских инвесторов в топливный сектор. Например, в сентябре 2009 года ливийские власти запретили приобретение Китайской национальной нефтяной компанией канадского предприятия «Виринекс Энерджи» за 462 млн долларов. На политическом уровне дело доходило до публичных обвинений Китая в неоколониализме. События «арабской весны» повлияли и на положение в самом Китае. Уже в январе 2011 года в США и в КНР началась активная дискуссия о возможности возникновения в Китае массовых выступлений. В публичные дебаты оказались втянутыми ответственные представители Совета национальной безопасности США и госдепартамента, обсуждавшие такие вопросы, как готовность Вашингтона к возможности возникновения в Китае процессов, аналогичных «арабской весне», наличие у него соответствующей программы действий и т. д. Обращения к китайскому населению осуществлялись через Интернет, они стимулировали проявление общественного недовольства и приобрели системный характер. Однако призывы из-за рубежа не вызвали ожидавшейся «продемократической» реакции в китайском обществе. Многочисленные отклики участников дискуссии выразили надежду на то, что в отличие от арабских стран в Китае удастся осуществить реформы, не вызывая общественных потрясений. Китай - морские коммуникации В полном размере: Китай - морские коммуникации Однако на государственном уровне попытки стимулировать антиправительственную реакцию на волне «арабской весны» были восприняты самым серьезным образом. Так, в плане на 12-ю пятилетку, принятом на заседании ВСНП в марте 2011 года, впервые на обеспечение внутренней безопасности были выделены средства в размере 624,4 млрд юаней, превысившие оборонный бюджет Китая – 601,1 млрд юаней. Как отметил авторитетный политолог профессор Ши Иньхун, «возвращение США к политике проталкивания демократии не выгодно ни для КНР, ни для стабильных китайско-американских отношений». В этих условиях политика Пекина в арабском мире оказалась напрямую связана с коренными интересами по поддержанию стабильности в КНР. Она вышла за рамки региональных задач и стала оказывать влияние на отношения КНР с Россией и Соединенными Штатами. Англоязычные средства массовой информации полностью проигнорировали примечательное заявление, которое прозвучало на немецкоязычном сайте Der Spiegel 12 октября: призыв к Китаю "взять на себя ответственность в качестве мировой державы" за ситуацию на Ближнем Востоке. Статья, написанная пекинским корреспондентом издания Бернхардом Зандом, немногословна и по существу: теперь, когда Китай импортирует из стран Ближнего Востока больше нефти, чем любая другая страна в мире, он сам должен отвечать за безопасность в регионе. Шелковый путь В полном размере: Новый шелковый путь "Интересы Америки на Ближнем Востоке уменьшается с каждым днем" по мере того, как она приближается к энергетической самодостаточности, пишет Занд, добавив: "Напротив, интерес Китая к мирному Ближнему Востоку огромен. Пекин не только стал крупнейшим клиентом именно тех нефтяных держав, которые в настоящее время раздувают пламя конфликта в Сирии, Пекин также имеет растущее политическое влияние, которое он должен использовать в открытую. Слово китайского министра иностранных дел имеет в Тегеране и Эр-Рияде такой же вес, как и слово его американского коллеги". Ситуация в Китае, продолжает Занд, сравнима с ситуацией после объединения Германии: государство, чья экономическая мощь растет, в конце концов попросят выложить на стол политические карты. Он приходит к выводу: "Время, когда на американцев можно было рассчитывать в обеспечении линий поставок Пекина, скоро закончится — бюджетный дефицит Америки заставит ее заботиться только о себе. Тот, кто хочет быть мировой державой, должен брать на себя ответственность". Я понятия не имею, какой видит свою будущую роль на Ближнем Востоке Китай. Американцы узнают намерения держав, которые постепенно заполняют вакуум, образовавшийся после отступления Вашингтона со своих позиций, только постфактум. Полезно, однако, принять к сведению то, о чем говорит остальной мир, даже если ни один англоязычный источник этого не упоминает. Публичный призыв в Der Spiegel к Китаю взять на себя ведущую геополитическую роль на Ближнем Востоке возник не на пустом месте. Американские комментаторы рассматривают Китай только в качестве помехи, источника ядерных технологий для Пакистана, баллистических ракет для Ирана и других тревожных случаев распространения. Но достойно рассмотрения и радикально иное представление интересов Китая на территории между Гималаями и Средиземноморьем: ни одна мировая держава не проиграет больше от нестабильности, чем Китай. Наибольшую опасность для региона представляет ядерная программа Ирана, а Китай рассматривается как уклоняющийся от сотрудничества с западными дипломатами, пытающимися затянуть экономические гайки на Тегеране. Более того, китайские компании помогли Ирану обойти торговые санкции, но за большую цену и с неоднозначными результатами. The New York Times 30 сентября представила проблемы экономики Ирана под санкциями и приняла во внимание зависимость страны от Китая: "Экономист Mohammad Sadegh Jahansefat заявил, что правительство стало заложником стран, извлекающими выгоду из санкций, особенно Китая..., худшим деловым партнером, которого когда-либо имел Иран."Китай монополизировал нашу торговлю — мы субсидируем их же товары, которые вынуждены импортировать," - сказал он, добавив наблюдения и в энергетической отрасли, - "они разрушают местное производство и оставляют нефтегазовые проекты незавершенными таким образом, что никто не может работать с ними". [1] Возможности Китая оказывать давление на иранский режим значительны. Помимо своей заинтересованности в предотвращении распространения ядерного оружия в Персидском заливе, Китай имеет еще ряд конфликтных точек соприкосновения с Ираном, которые хорошо представлены в обзоре Zachary Keck от 17 октября в The Diplomat. [2]. Например, держать Иран в напряжении на границе с Пакистаном. Иран объявил 26 октября, что он повесил 16 предполагаемых повстанцев в суннитской провинции Белуджистан на границе с Пакистаном, последний в длинном ряду инцидентов с применением насилия. <...> Иран расположен между двумя суннитскими государствами, Турцией и Пакистаном, которые в значительной степени зависят от саудовского финансирования и у которых также превосходные отношения с Китаем. Все еще спорные соглашения Турции о покупке китайских систем ПВО произвели революцию в китайско-турецких отношениях и мотивированы обещанием Китая передать Турции весь пакет соответствующих технологий, а также помочь туркам в производстве этих систем. Предложение более щедрое, чем когда-либо Анкара получала от Запада. Турция — логическая конечная остановка "Нового Великого шелкового пути" железных дорог, трубопроводов и сети широкополосных автострад, которые Китай предложил построить в Средней Азии. Можно добавить, что Китай также имеет превосходные отношения с Израилем, чей ведущий технический университет получил от гонконгского магната Ли Ка-Шин предложение гранта в $130 млн для финансирования части затрат на строительство филиала в Китае. Китайские местные правительства и местные органы власти внесут еще $147 миллионов. Бесперебойный обмен идеями и персоналом между военными, университетами и техническими предпринимателями Израиля — это история успеха в миниатюре, которую Китай надеется воспроизвести в большем масштабе. Как сообщил сингапурский политолог Michael Raska, военная модернизация Китая предусматривает распространение технологий двойного назначения в частном секторе. Даже если не приписывать Пекину какие-либо геополитические намерения, наблюдаемые факты делают очевидным, что Китай имеет возможности оказывать стратегическое влияние на Ближнем Востоке и недвусмысленно заинтересован в сохранении стабильности. Что Китай задумал сделать, Вашингтон узнает постфактум, если когда-либо узнает. Если, например, Китай пожелает воздействовать на Иран, он имеет достаточно средств сделать и это, и многое другое.

Больше информации на https://voprosik.net/kitaj-i-blizhnij-vostok/ © ВОПРОСИК

Китайский взгляд

Представитель Пекинского университета Ву Бингбинг прозрачно намекнул, что у Китая нет особых намерений последовать такой рекомендации.

«У Китая нет в Сирии особых интересов, – заметил он. – У нас там нет военной базы, страна не является большим рынком для сбыта товаров китайского производства. Кроме этого, мы против интервенций. Мы считаем, что западные страны нас обманули с военным вмешательством в кризис в Ливии – и мы не хотим повторять эту ошибку».

Ту же сдержанность представитель Китая на конференции высказал в отношении иранской ядерной программы.

«Иранская ядерная программа была начата еще во времена шаха, и тогда у Америки не было с этим особых проблем, – сказал профессор Ву Бингбинг. – Значит, невозможно рассматривать этот кризис в отрыве от более широких политических проблем отношений США и Ирана».

В отличие от Сирии, добавил профессор, в Иране у Китая как раз есть немало интересов: от покупки нефти до сбыта товаров.

«Арабская весна показала, что Иран является более стабильной страной в регионе – и может предложить соседям модель по интеграции исламского фактора в политику – мы считаем этот режим легитимным, и сам Иран – влиятельной страной региона».

Эксперт добавил, что Китай против военной интервенции в Иран – и также «не полностью» поддерживает санкции против Ирана, которые к тому же «не могут остановить иранскую экономику или вызвать серьезный политический кризис». Большинство санкций Совета Безопасности ООН против Ирана должны быть отменены, заявил он.

Китай, пояснил он, не понаслышке знаком с двойными стандартами западных стран.

«Когда в Бостоне происходит теракт – в Китае понимают, что США имеют дело с террористами. Но когда у нас экстремисты убивают 50 граждан – американцы возмущаются «нарушением прав человека».

Несмотря на то, что как палестинский, так и израильский лидеры посетили на этой неделе Китай, Ву Бингбинг заметил, что у его страны нет особых намерений пытаться влиять на процесс.

«Понятно, что и палестинцы, и израильтяне должны пойти на уступки, – сказал он. – Мы предпочитаем вносить предложения – но мы не будем пытаться заставить стороны их принимать. Мы не любим вмешательства во внутренние дела других стран».

Политика Китая на Ближнем Востоке: "накормить волков и сохранить овец"

© Коллаж: «Голос России»

События в Ливии, Сирии и Египте привлекли внимание руководства Китая. Сейчас для Пекина важно извлечь уроки из бурных политических событий и опредедить, как дальше он будет выстраивать отношения на Ближнем Востоке. Представляется важным определить интересы Поднебесной в этом регионе

0 Между идеологией и коммерцией. На чем стоит китайско-арабская дружба?

0В политическом плане Китай всегда позиционировал себя на Ближнем Востоке как развивающаяся страна, стоящая на страже интересов обиженных империализмом (США, Израиль) арабских народов. Эту линию Китай проводил и в годы китайско-советской дружбы, и в период разногласий с СССР. На сегодняшний день часть антизападной стратегии сохранилась. Пекин продолжает линию на поддержку отдельных арабских режимов, включая Палестину.

0 - Закат европейской цивилизации, или евро-атлантическая культура идет ко дну

0В 2006 г., например, в КНР был официально утвержден специальный день "китайско-арабской дружбы" (29 ноября), который каждый год широко отмечается в Китае. В этом году китайская общественность праздновала обретение Палестиной статуса государства-наблюдателя ООН. На мероприятии в Пекине присутствовало более 300 государственных и общественных деятелей, в том числе, заместитель министра иностранных дел КНР Чэн Гопин.

0С другой стороны, в китайской политике появились и новые аспекты. Усиливается нефтяная зависимость КНР от региона. Саудовская Аравия и другие нефтеносные монархии Персидского залива в настоящее время обеспечивают 30% углеводородных потребностей Поднебесной.

0 - "США и России выгодно играть в "плохого и хорошего полицейского", чтобы усилить кризис в Сирии"

0Растет китайская мотивация по увеличению инвестиций и торговли в странах региона. Если в начале 2000-х гг. эти интересы только наметились, то в 2012 г. товарооборот КНР с 18 арабскими государствами составил около 200 млрд. долл. и Лига арабских государств в китайском товарообороте вышла на 7 место.

0Несмотря на осуждение Китаем западных попыток вмешательства в арабские дела, Пекин, возможно, хотел бы получить большую "свободу рук" в регионе, устанавливая связи с новыми арабскими лидерами, вышедшими на сцену в период "арабской весны".

0 - "Три причины Москвы блокировать резолюцию ООН по Сирии"

0В ходе поездки одного из руководителей форума сотрудничества "Китай – арабские страны" бывшего заместителя министра иностранных дел КНР Ян Фучана в ноябре 2012 г. в Египет, Катар, Саудовскую Аравию и ОАЭ, он заявил, что "Китай уважает народы арабских стран в их требовании перемен и реформ". Правда, добавил, что "внешнее вмешательство не может дать позитивные результаты". Должен быть принцип "и волки сыты, и овцы целы".

0 Китай – Египет - Иран. Как вытеснить Запад?

0Визит в КНР в августе этого года нового президента Египта М.Мурси (выходца из движения "Братья – мусульмане"), отчасти подтвердил желание Китая поддержать "сытость волков". Новоявленный лидер – результат "арабской весны" на египетском участке – с первым визитом полетел именно в Пекин, а не в Вашингтон или Брюссель, где и получил необходимую экономическую и политическую поддержку.

0Объем помощи "египетскому волку", составляет примерно 2 млрд. долл. В эту сумму уже вошли 450 млн. юаней (70 млн. долл.) в виде безвозмездного гранта, льготный китайский кредит на 200 млн. долл. и ряд других траншей. В ходе визита были подписаны восемь двусторонних соглашений о сотрудничестве в области экономики, сельского хозяйства, торговли, туризма, телекоммуникаций и в других сферах, которые в своей сумме и представляют искомую сумму. Если взять условно 2 млрд. долл. за 100%, то примерно 30% М.Мурси получил, остальные – обещаны.

0К слову, объем американской военной помощи бывшему президенту Х.Мубараку, которого США успешно сдали "революционерам" с площади Тахрир, так же составлял, примерно, 2 млрд. долл. Что касается объема китайско-египетской торговли, то она невелика. За 2012 г. (оценка) - около 9 млрд. долл. Дело теперь, похоже, осталось за малым – М.Мурси должен удержаться у власти. Китаю же придется и дальше переформатировать египетскую политику, направленную, в конечном счете, на вытеснение американцев с помощью "прикормленных" исламистов из Египта.

0В идеале "египетская модель" могла бы стать универсальной для китайской политики на арабском Востоке, но, повторюсь, при условии сохранения М.Мурси президентских полномочий. Часть западных экспертов склоняются к тому, что Китай будет и дальше пытаться получить большую "свободу действий в регионе" не только за счет старых или новых партнеров, но и за счет более активного подключения к ближневосточным делам "большого друга" Америки – Ирана.

0Пока трудно точно подтвердить или опровергнуть китайское желание сформировать некий ирано-египетский тандем против США, но фактом остается посещение (после Пекина) М.Мурси саммита Движения неприсоединения в Тегеране. Кстати, это был первый высокий визит египетского лидера в ИРИ за последние 30 лет.

0Эксперты КНР, резюмируя итоги китайско-египетских переговоров, констатировали, что "прежнюю, чересчур тихую и мягкую политику на Ближнем Востоке пришло время менять".

0Израильский фактор, похоже, также лежит в русле китайской ближневосточной трансформации. Понятно, что дружба Пекина и Тегерана раздражает Тель-Авив. Однако деньги делают свое дело - растущий китайский рынок вооружений становится для Израиля все более привлекательным, отодвигая на второй план "идеологические нестыковки". КНР, со своей стороны, заинтересована в увеличении военного импорта за счет качественных израильских закупок. Так, Израиль в настоящее время активно продает Китаю не только обычные вооружения, но и военные технологии, продукцию для военно-космической отрасли – ракеты Python III, беспилотники серии Sparrow и другие.

0 Ливийские "уроки" для Китая. Оставит ли Пекин Б.Асада?

0В рамках ближневосточной политики КНР в недавнем прошлом наиболее острой проблемой была Ливия, в настоящее время - Сирия. Свергнутый М.Каддафи был давним и верным другом Поднебесной. За период своего правления он дал "зеленый свет" потоку китайских инвестиций, объем которых накануне ливийского бунта составлял более 18,5 млрд. долл. Инвестиции из Китая охватывали инфраструктурную, энергетическую и другие сферы экономики Джамахирии. Гражданская война и декреты новых властей свели на нет китайские усилия. Десятки тысяч специалистов и рабочих КНР вынуждены были уехать из страны, а инвестиционные программы сегодня приходится начинать заново.

0В каком-то смысле Ливия стала для Китая серьёзным уроком. В Совете безопасности ООН при ливийских голосованиях КНР (как и РФ) воздерживалась. Но вряд ли более жесткая позиция Пекина (и Москвы) в СБ ООН спасли бы режим. Главное для Китая сегодня то, что он не может пока восстановить здесь былое экономическое и политическое присутствие.

0Чего не скажешь о китайско-иракских отношениях. КНР в Ираке сумела быстро компенсировать потери 2003 – 2004 гг. и к 2010 г. вернуть уровень добычи и импорта углеводородов хусейновского периода. В настоящее время китайские компании (Petro China, CNOOC, CNPC) имеют доли от 37% до 64% на ключевых месторождениях, обойдя американские и ряд других.

0Неясной выглядит дальнейшая сирийская политика Китая. Видимо, в недрах руководства Поднебесной складываются новые подходы по Сирии. Возможно, что один из них – постепенно отойти от жесткой позиции по блокированию сирийских резолюций в СБ ООН и неформально продвигать сразу две переговорные "дорожки" – традиционную с Б.Асадом и новую, с сирийской оппозицией. Понятно, что это только версия, но, учитывая ливийский печальный опыт, Китай, возможно, сегодня пытается подходить к этой проблеме с чисто прагматичных позиций, не "складывая яйца в одну корзину".

0Китайские политологи справедливо отмечают, что воюющая с президентом Б.Асадом группа (фронт) состоит из арабских авантюристов и фундаменталистов разных мастей, которые в плане региональной стабильности ничего хорошего ни региону, ни Сирии не несут. "Но если победят они, - отмечают эксперты, - с ними придется договариваться". В любом случае, так это или нет, выяснится уже скоро.

Сергей Лузянин
Читать полностью: https://rus.ruvr.ru/2012_12_17/Politika-Kitaja-na-Blizhnem-Vostoke-nakormit-volkov-i-sohranit-ovec/

Китай наращивает влияние на Ближнем Востоке

Китайское чудо

Крупный китайский военный контракт Турции: при всей своей «сенсационности» вряд ли можно было бы назвать сюрпризом. Наоборот, это конкретный результат возросшего влияния Китая на Ближнем Востоке. Пекин уже стал одним из гарантов мирного и устойчивого развития этого региона.

США из-за собственных острых экономических проблем вынуждены пересмотреть и оптимизировать свое влияние в ближневосточном регионе. В том числе, перераспределив часть функций в пользу своих союзников. Как результат, формирование на Ближнем Востоке новой архитектуры отношений неизбежно. Тем временем, Китай, пользуясь кризисной заминкой Запада, незаметно и ненавязчиво, постепенно расширяет сферы влияния, на двусторонней основе укрепив отношения с каждой из стран региона. Возрождающаяся Поднебесная империя уже не только вышла к берегам Босфора, но и основательно укрепилась в Арабском заливе. Дружба между китайцами и арабами крепнет.

Крепнущая дружба. За последние десять лет совокупный товарооборот Китая со странами Арабского мира возрос в 12 раз до $222 млрд. Особенно, этот процесс ускорился после событий Арабской весны, подорвавшей влияние США в регионе. С одной стороны, США, неформально всегда рассматривавшиеся в качестве «главного модератора» Ближнего Востока, стали сдавать позиции в регионе. С другой стороны, арабские страны в условиях меняющейся международной обстановки в обеспечение своей внешнеполитической устойчивости занялись поисками альтернатив и стали перестраиваться на Китай, уверенно наращивающий влияние.
Точкой «обратного отсчета» американской гегемонии можно считать 2011 год, когда Китай стал главным торговым партнером арабских стран, впервые обогнав по объемам товарооборота США. (Для справки: товарооборот между США и арабами в 2011 года составил $193 млрд., а перевес Китая – на $10 млрд. больше). Ранее у Пекина не так уж много было друзей в ближневосточном регионе. В конце концов, регион стоит в стороне от ведущих магистральных линий геополитической стратегии Китая. К тому же, сказывается традиционно прохладный интерес китайцев к исламской культуре. С учетом пристального внимания Запада к региону зачастую китайцам оставалось дружить, разве что, с теми, у кого были проблемы с Западом. Речь в данном случае, прежде всего, об Иране, находящемся продолжительный срок под действием усиленных санкций. Традиционным китайским другом является Сирия, с которой у Пекина не только тесное экономическое сотрудничество, но и почти полное взаимопонимание во многих других сферах.
Впрочем, не будем в данном отношении столь категоричными. Например, при всей своей нерушимой дружбе с Ираном Китай также сумел стать основным торговым партнером и для Саудовской Аравии. Мы также уже отмечали динамику сотрудничества с Турцией, ключевым натовским союзником в регионе. Кроме того, при всех коллизиях интересов с Западом Китаю удалось укрепиться на рынке Ирака после свержения власти Саддама Хусейна.
На данный момент наибольшую динамику в отношениях с Китаем показывают ключевые западные союзники: Египет, Иордания, Ливан и Катар. Причем Пекин переигрывает Вашингтон даже на столь чувствительных площадках как рынок вооружений. В 2006-2010 годах Китай стал основным поставщиком вооружений для указанных стран. (Разумеется, пока что речь идет о поставках малых вооружений). «Я лично имею дружеские отношения со многими китайскими лидерами, как бывшими, так и нынешними. Мы заинтересованы выстраивать эти отношения, потому что Китай играет важную роль в обеспечении мира и стабильности в регионе», - метко охарактеризовал перспективы сотрудничества с Китаем Король Иордании Абдулла.
Таким образом, Китай, наращивая двусторонние связи со странами ближневосточного региона, сумел увеличить влияние во всем регионе Ближнего Востока, став одним из гарантов его развития.
Отметим также, что с 2010 года регулярно проводятся форумы китайско-арабского сотрудничества. Точно также как базовым в сотрудничестве с центральноазиатским регионом считается Синьцзян, диалог с Арабским миром ведется через Нинся-хуэйский автономный район (административный центр – Иньчуань) (Прим.: хуэй (или если точнее, но не политкорректное Hui – по-китайски) – единственная народность в КНР, исповедующая ислам).
Как показывает исследование Pew Research Centre, сделанное в июле текущего года, Китай на Ближнем Востоке имеет больше позитивного восприятия, нежели США (на которых давит еще и антиамериканский негатив). Например, арабам по душе искренний и неприкрытый интерес китайцев к арабской культуре. Китайцы, приезжая на Ближний Восток, быстро овладевают арабским языком. В отличие от американцев, которые никак не могут оторваться от своего английского.

Сферы интересов. Традиционно основной интерес Китая на Ближнем Востоке составляют поставки нефти и газа. Тем более, торговля углеводородами также является основным занятием для стран региона, покрывая 75% их совокупного внешнеторгового баланса.
Однако, как известно, стратегическая линия Пекина – избегание любых монопольных зависимостей. Отсюда следует задача в отношениях с арабскими шейхами – более половины торговли с ними не должно приходиться на энергетику. Основные надежды на дифференциацию возложены на энергопоставки из стран Центразии, освоение шельфа Южно-Китайского моря и сланцевые технологии.
Впрочем, по прогнозам экспертов, растущая китайская экономика, несмотря на некоторое свое замедление, в перспективе все равно будет наращивать импорт ближневосточной нефти. Причем в три раза: с 2,9 млн. барр. в сутки в 2011 году до 6,7 млн. барр. к 2035 году. По расчетам, удельный вес ближневосточной нефти будет составлять 35% энергобаланса Китая.
Для того, чтобы разнообразить торговый баланс, в Пекине рассчитывают нарастить другие сферы сотрудничества. За счет чего?
Во-первых, торговля вооружениями. Здесь Китай потеснил США и Британию. В том числе, турецким контрактом, вторгшись на рынок НАТО. У китайцев есть основное преимущество (низкие цены в сравнении с поставками из стран Запада).
Во-вторых, инфраструктурное строительство (дорог, мостов, домов, транспортных развязок и т.д.). В том числе, послевоенное восстановление. Например, в Ираке.
В-третьих, сотрудничество в сфере транспорта, где Китай планомерно работает над реализацией своего стратегического проекта по возрождению Шелкового пути. Так, китайские компании уже занялись подрядами по строительству скоростной железной дороги между Меккой и Мединой в Саудовской Аравии, а также между Анкарой и Стамбулом в Турции. В Египте китайская компания Cosco занялась модернизацией порта Саид.
Кстати, транспорт – давняя линия взаимодействия Китая и Турции. Пекин, продолжая продвигать свои высокоскоростные технологии, на этот раз и туркам поможет выстроить свои магистрали в страны Центразии. Точно также как ранее китайцы помогли туркам построить на Южном Кавказе стратегическую магистраль Баку-Ахалкалаки-Карс.

Таким образом, влияние Китая на Ближнем Востоке сведено, преимущественно, к экономическому сотрудничеству. Правда, так на данный момент. Разумеется, Пекин стремится задействовать весь комплекс своего влияния.
Кстати, можно также говорить и о некотором военном влиянии Поднебесной. Конечно же, это влияние не сопоставимо с мощью США, которые в регионе постоянно то ведут одни войны, то готовятся к другим. Китай всего лишь имеет один миротворческий батальон в Ливане. Кроме того, в Индийском океане в рамках международной антипиратской миссии ведут патрулирование три боевых корабля. Ко всему, как уже отмечалось, прослеживается устойчивая динамика продаж малых вооружений уже практически со всеми арабскими странами.