Хотя платье было спрятано в фирменный пакет, который был засунут за дверь, Милли не могла отделаться от этого гипнотического голоса: «Почему же нет? Я же здесь. И ты знаешь, что я сделаю тебя великолепной...»
Милли изо всех сил старалась не обращать на платье внимания. У нее ведь есть совесть, верно? Если она прототип главной героини в книге Орлы, надо быть настоящей, надо быть самой собой.
И в своей одежде.
Какой бы дешевой эта одежда ни была.
Проблема была в том, что после часа примерок, довольно трудно придерживаться принципов, потому что все остальное выглядело ужасно, а самое сказочное платье на земле, как змей-искуситель, выглядывало из своего пакета, подмигивало и все шептало: «Привет, милая, я все еще здесь».
В конце концов Милли была вынуждена надеть проклятую вещь, чтобы она заткнулась.
— Вы, должно быть, Эстер, — проговорила Орла, с энтузиазмом расцеловав ее в обе щеки. — Конечно, вы тоже прекрасно выглядите. Я много о вас слышала и страшно рада познакомиться! Спасибо, что пришли.
Эстер, как и многие другие, была мгновенно покорена очаровательными и мягкими манерами Орлы. Она теперь понимала, почему Милли так быстро подружилась с Орлой — и почему Орла способна пригласить к себе на вечеринку целую кучу едва знакомых людей.
Конечно, Эстер была счастлива воспользоваться этой возможностью. Самое главное, что Лукас тоже приглашен.
— Мои родители уже здесь? — Милли подумала, что это звучало дико: ее родителей опять объединили в одно целое, но это почти соответствовало действительности, с тех пор как они образовали странный «брак на троих»: Ллойд и Джуди — пара, а Адель — «сбоку припеку».
— Конечно. — Зеленовато-золотые глаза Орлы мерцали. — У твоей матери в руках томик поэзии Сильвии Плат. Думаю, я упала в ее глазах: она спросила, какой автор мне больше всего нравится, а я ответила, что Стивен Кинг.
— Чтоб мне провалиться! — воскликнула Эстер.
— Дорогая, похоже, вы шокированы? Знаю, люди всегда говорят, что их любимый писатель Толстой или Пруст, но я так не могу. — Орла развлекалась. — Вы уж простите, но Стивен Кинг действительно пишет блестящие романы...
— Хм. — Милли прокашлялась. — Вообще-то я не думаю, что Эстер так разволновалась из-за романов.
Орла взглянула через плечо, проследив за пристальным взглядом широко раскрытых глаз Эстер, успокоилась и сказала:
— А, вы имели в виду Колина.
К ним подошел Кон Деверо, держа в руках нечто прямоугольное в подарочной упаковке.
— Маленький пустячок, надеюсь, понравится, — обратился он к Орле, а та, радостно восклицая, начала разрывать сине-золотую бумагу. — Только вышел из печати. Мой друг работает в компании, которая его печатает.
— Ой! — Орла взвизгнула и с отвращением отскочила назад, как только разглядела, что это было. Держа возмутительный подарок в вытянутой руке — как будто это была коробка с червями, — она спросила:
— Можно я ее сожгу?
Эстер все еще не могла отвести взгляда от Кона Деверо — он был в кремовых льняных брюках и дорогой бледно-зеленой рубашке. Возможно, у него и были отдельные недостатки, но они компенсировались избытком харизмы. Он лучился тестостеронами и обаянием звезды и выглядел так, как будто в любую секунду мог пуститься в зажигательный танец — один из тех, благодаря которым он прославился.
— Что это? — Милли рассматривала обложку книги, которую Орла с отвращением держала в руках.
— Сигнальный экземпляр первого романа Кристи Карсона. Того лицемерного человечка с лицом хорька, страдающего манией величия, того самого, который написал отвратительную рецензию. — Орла скорчила Кону гримасу. — Не представляю, почему ты решил, что я хочу ее прочесть?
— Кто-нибудь знает черную магию? — весело спросила Милли. — Если наслать проклятие, книга будет самой непродаваемой в мире.
Кон улыбался ей.
— Вы Милли, верно?
Эстер, стоя рядом с Милли, пыхтела, как йоркширский терьер, поэтому Милли спросила:
— А вы, должно быть, сын Джей Ди?
Он рассмеялся.
— Орла просила поухаживать за вами.
Почему, почему, думала Эстер, Орла не могла попросить его поухаживать за мной? Почему все хорошее происходит только с Милли? Ладно, скоро здесь будет Лукас, но это ничего не меняет. Боже, мысленно восхищалась Эстер, если кто-то может поспорить с Лукасом в красоте, так это Кон Деверо.
— А я Эстер, — сообщила она Кону на случай, если он был поражен ее красотой, но слишком стеснялся познакомиться.
— К сожалению, у меня только один экземпляр книги. — С извиняющейся улыбкой Кон посмотрел на Эстер, потом повернулся к Орле, которая, словно ведьма, водила пальцами по обложке и втыкала в нее воображаемые булавки:
— Вот что бы я хотела сделать! — сказала она.
— Мы всё уже решили. Пока летели, я рассказал об этом отцу, он — за. Ты напишешь рецензию на книгу, — объяснил Кон. — Любая газета будет рада ее напечатать. Все знают, как Кристи Карсон поступил с тобой.
— Проклятье, так я и знала, что все на свете в курсе. — Орлу передернуло от воспоминаний, затем, обдумав слова Кона, она повеселела: — Хочешь сказать, я могу отомстить мистеру Противному Бородатому Проныре? Надавать ему как следует и написать на его паршивую книжонку такую гадкую рецензию, какой еще никогда не было? Дорогой, это блестящая идея!
— Ну, — произнес Кон, — ты можешь это сделать. Тебе самой стане легче, а все окружающие тебя поддержат. Скажут, что ты поступила правильно и что он получил по заслугам.
— Так оно и есть, — с огромным удовлетворением объявила Орла. Затем, заметив выражение глаз Кона, спросила: — И что теперь? Есть какие-то «но», верно? Ты хочешь еще что-то добавить?
Кон подмигнул Милли. Заметив проплывающего мимо официанта, Милли взяла себе и Эстер по бокалу.
— Мой друг передал мне этот сигнальный экземпляр вчера. — Прервав свою речь, Кон кратко объяснил Милли и Эстер: — Сигнальные экземпляры выходят перед публикацией, они предназначены для рецензентов и людей в книжном бизнесе. — Повернувшись обратно к Орле, он добавил: — Всю ночь я читал роман.
Орла замахала руками, предупреждая:
— Ничего не говори. Я не хочу знать.
— Он очень, очень хороший.
— О боже! — возмущенно воскликнула Орла. Кон пожал плечами.
— Прости. Но это так.
— Но я могу смешать его с грязью, — энергично заявила она. — Я камня на камне не оставлю.
— Ты можешь. Но все будут знать, почему ты это сделала.
— Она должна пойти совсем другим путем! — воскликнула Милли. Ее взгляд встретился со взглядом Кона. — Просто необходимо, чтобы она написала отличную рецензию на книгу.
— Точно. — Кон снова ей улыбнулся. — Это правильно. Зуб за зуб — такой принцип не прибавит тебе популярности.
— Нужно подняться выше этого, — уверяла Милли Орлу. — Доказать всем, что ты не злопамятна. У тебя была прекрасная возможность отомстить... Но ты этого не сделала. Потому что ты лучше, чем он, и ты никогда так низко не опустишься.
— Вообще-то, — сказала Орла, — я бы опустилась. Я просто мечтаю об этом.
Милли заметила свою мать, их разделяла лужайка, усаженная маргаритками. Адель увлеченно флиртовала с мужчиной лет шестидесяти с небольшим.
— Скажи... — Она похлопала Орлу по руке. — Кто это там?
Боже, какой стыд, Адель продемонстрировала ему свой томик Сильвии Плат.
— Который? Тот, что говорит с твоей матерью? — спросила Орла.
Кон Деверо проследил за их взглядами и произнес:
— Это мой отец.
Возможно, машина была и не новая, но она отлично показала себя на дороге. Последние недели Древний «форд-эскорт» Нэта ломался практически каждый час, поэтому Нэт убедил Хулио, одного из официантов, с которым они вместе снимали квартиру, одолжить ему для поездки маленький «рено».
Слава богу, Хулио согласился, иначе Нэт все еще торчал бы в окрестностях Карлайла.
Поездка заняла девять часов, но теперь Нэт был на месте. Он снова в Корнуолле, снова в Ньюки. Знакомый пьянящий запах моря проникал через открытое окно машины. Боже, как здорово вернуться домой.
Он не мог дождаться встречи с Эстер. Он нетерпеливо представлял себе ее лицо, когда она распахнет дверь и увидит его.
Нэт повернул на улицу, где жила Эстер — здесь, как обычно, было полно машин — и умудрился втиснуть кремово-желтый «рено» в свободное пространство всего за несколько домов от жилища Эстер и Милли. Вылезая из машины, он чувствовал, как болит все тело. Он позвонил Эстер со станции техобслуживания в Майклвуде на дороге М5 и с тех пор ни разу не размял костей.
Но ему было все равно. Это уже не имело значения. Он был здесь, и это стоило утомительного многочасового пути. Эстер ждет удивительный сюрприз.
Настучавшись в дверь и назвонившись в звонок, Нэт осознал, что его отличный план трещит по всем швам. Эстер не было дома. Видимо, в конце концов она передумала и отправилась развлекаться.
Ничего, это еще не конец света, подумал Нэт. Он был разочарован, но этого можно было ожидать.
Он специально расспрашивал по телефону о ее планах на вечер, чтобы неожиданно появиться в том же месте и удивить ее.
Ничего, у них еще остается часть выходных.
Разминая затекшие плечи, Нэт вернулся к машине, забросил сумку в багажник и запер «рено» на ночь. Он отправится пешком в центр города, обойдет несколько баров и постарается каким-то образом отыскать Эстер.
А если не выйдет, он вернется сюда после закрытия баров и подождет ее возвращения. Он хорошо знал, что, если Эстер устанет, она не будет задерживаться.
Милли и Эстер изучили содержимое шатра и выяснили, что с некоторыми из гостей они были знакомы или, по крайней мере, знали их достаточно, чтобы поздороваться. Ричард-садовник, с которым Орла так желала свести Милли, принарядился в хорошо отглаженный костюм в стиле сафари.
— Боже, неудивительно, что он не произвел на меня впечатления, — прошептала Милли Эстер. — Разве можно пойти на свидание с тем, кто носит костюм сафари?
— Вырастет — поумнеет. — Эстер пихнула ее в бок. — О, взгляни, Фогарти и Фелпса прямо не узнать без их полосатых фартуков, правда?
Том Фогарти и Тим Фелпс, совладельцы лучшего магазина гастрономии в Корнуолле, пришли с женами. Группа мужчин в ярких одеждах — наверняка приятели Джайлса по гольф-клубу — громко хохотала над какой-то шуткой. Люди уже начали танцевать, среди них Милли заметила Ллойда и Джуди.
— Вон Джен и Трина, — указала Эстер на двух веселых молодых блондинок, которых она знала по модным ночным заведениям Ньюки. — Конечно, ведь они живут здесь, я их как-то подвозила домой от «Бара Фредди». Должно быть, они соседи Орлы.
Было уже девять часов, и шатер быстро заполнялся.
— Я нормально выгляжу? — Эстер осушила бокал и встала в позу. — Волосы в порядке? Помада не съедена? Еда не застряла между зубами?
— Все хорошо. — Милли знала, чем вызвано это беспокойство. С минуты на минуту здесь должен был появиться Лукас.
В общем, Эстер была потеряна навсегда.
— О боже, — неожиданно пискнула Эстер голосом летучей мыши. — Вот он!
Это действительно был он. Лукас стоял у входа в шатер, его темные волосы были взъерошены, кожаные брюки блестели в тусклом свете, бутылочно-зеленые глаза ничего не упускали из виду. Он заметил Джен и Трину в ярких вязаных безрукавках и шортах и улыбнулся, приветствуя их, затем помахал и покивал другим знакомым. Потом, когда все его узнали, он подошел к Милли и Эстер.
— Хороший наряд, — одобрил Лукас, выхватывая бокал у официантки, которая шустрой пчелой подлетела к нему, потом одарил Эстер дружеской улыбкой: — Эстер, отлично выглядишь, мне нравятся твои туфли.
Сердце Эстер заработало как ярмарочное колесо с фейерверками, пока она с идиотским видом таращилась на свои ноги, вспоминая, что же она надела. Ах да, серебряные плетеные шлепанцы, обсыпанные розовыми блестками. Теперь они стали ее самыми любимыми — ура шлепанцам с блестками!
— Как прошел девичник? — спросила Милли. — Вижу, тебя не разорвали на куски.
— Свадьба насмарку. — Лукас усмехнулся. — Невеста решила все отменить и бежать со мной. Хотела, чтобы я вместо ее мужа полетел с ней на Антигуа.
Эстер прекрасно понимала чувства невесты. Она живо спросила:
— И что ты сделал?
— Затащил ее в женский туалет и дал ей жару.
— Боже, неужели?!
— Нет. — Лукас подмигнул. — Эстер, я потрясен. Ты же не можешь всерьез думать, что я способен на такое свинство?
Свинство? Великий боже, это стало бы осуществлением ее самых сокровенных фантазий! Пальцы ног у Эстер заныли, стоило ей только подумать о такой возможности — Его Величество овладевает ею в кабинке туалета...
— Вот она, вот она! — Материализовавшись рядом с Милли, Орла заставила ее обернуться и снова столкнуться лицом к лицу с Коном Деверо. — А мы гадали, куда ты подевалась! Я рассказала Кону, что ты прекрасно жонглируешь, и твои таланты произвели на него неизгладимое впечатление.
Эстер стояла рядом с Лукасом, и от этого ее адреналин зашкаливал. Когда очередной официант проходил мимо, она ухватила с его подноса два бокала с вином.
— Ты помнишь Лукаса? — с невинным видом спросила Милли Орлу. — Вы ведь уже встречались.
Как будто кто-то мог забыть встречу с Лукасом Кемпом.
— Конечно, помню, — призналась Орла.
— Здравствуйте. — Лукас обратил на Орлу свой самый лучший, фирменный, сногсшибательный взгляд. — Спасибо, что пригласили меня. Кстати, мне нравятся ваши туфли.
Нет! Нет! Это ошибка, ошибка, ошибка. Не веря своим ушам, Эстер воззрилась на Лукаса. Тебе ведь нравятся не ее, а мои туфли!
— Вижу-вижу, как вы очаровываете девушек, — жизнерадостно проговорила Орла.
— О боже. — Притворно сокрушаясь, Лукас подмигнул ей. — Неужели я забыл застегнуть брюки?
ГЛАВА 22
Лукас флиртовал с Орлой. Чувствуя себя брошенной, Эстер отправилась на поиски выпивки. На краю танцевальной площадки она столкнулась с Джен и Триной, которые отплясывали так самозабвенно, что оркестранты просто пожирали их глазами.
— Привет, Эстер! Здесь прикольно, а? Неплохая тусовка, хотя полно стариков!
Продолжая свой энергичный танец, Трина выхватила у Эстер бокал и залпом осушила его.
— Извини, но ты слишком долго с ним ходила. — Джен скорчила физиономию. — Думаем, к полуночи все прихватят по кружке какао и отправятся в постель.
Трине и Джен было соответственно восемнадцать и двадцать.
— Я не хочу в полночь отправляться в постель с кружкой какао. — Эстер встревожила такая перспектива. Она бы не возражала отправиться в постель с Лукасом.
— Хочешь поехать с нами? Мы наметили зарулить ночью в пару клубов, — произнесла Трина, тяжело дыша.
— Почему бы нет? Я — за.
— Да, будет прикольно.
— Ладно, — сказала Эстер. — Но я еще посмотрю, как пойдут дела здесь. — Ей трудно было вот так сразу отказаться от мечты о Лукасе.
— Она все еще хочет... — шепнула Джен и пихнула Трину в бок, как только Эстер снова направилась в бар.
— О чем ты?
— Она без ума от Супер-Лукаса.
Трина была удивлена.
— Я думала, у нее тот повар.
Джен была старшей сестрой и потому знала, что говорила:
— Ты еще маленькая.
— Не знаю, заметили вы или нет, — небрежно говорил Кон Деверо, — но из нас хотят составить пару.
Уже четвертый раз менее чем за час Орла вовлекала их в разговор, а потом исчезала.
— Я это тоже заметила, — сказала Милли. — Простите.
— Не извиняйтесь.
— Надеюсь, вы не думаете, что я попросила Орлу свести нас вместе.
Его это забавляло.
— Все в порядке, я так не думаю.
— Улыбайтесь, — приказала Милли, — за нами следят.
Мать Кона и Орла наблюдали за ними с приличного расстояния.
— Шпионят, хотите сказать. — Он произносил это добродушно-недовольным тоном. — Все нормально, я уже привык. Моя мать не успокоится, пока не увидит меня женатым на подходящей девушке.
— Почему? Вы же не старик.
Боже, я старею, подумала Милли. Ему тридцать, а я даже не считаю, что это много.
Кон пожал плечами:
— Это основная цель ее жизни. Кстати, милое платье. Вам этот цвет очень идет.
Посмотрев вокруг, Милли увидела, что Мойра Деверо и Орла стоят рядом, что-то увлеченно обсуждая. Заметив ее взгляд, Мойра прервала разговор и сделала вид, что занята созерцанием одного из цветочных украшений.
— Вероятно, для нее это очень важно, — заметила Милли.
— Поверьте, так и есть.
— А не проще ли сказать ей, что вы голубой?
Секунду назад Милли находилась в кондиционированном шатре, попивала из своего бокала и вела приятную беседу. В следующее мгновение, быстрее, чем вы произнесете «гром среди ясного неба». Кон вырвал у нее из рук бокал и увлек ее наружу.
Милли не чувствовала земли под ногами... его рука стальными тисками сжимала ей талию... боже, какой он сильный...
Они были уже в саду, но Кон не ослаблял хватку. Он продолжал двигаться вперед, прокладывая путь сквозь толпу гостей на лужайке, пока они не оказались за домом.
Но для Кона Деверо и этого было недостаточно. Похлопав свободной рукой по заднему карману брюк, он достал пару ключей и направил Милли к вертолету, который, как доисторическая птица, прижимался к сухой траве.
Милли удивленно оглянулась и спросила:
— Святые небеса, вы собираетесь меня похитить? Если собирается, она бы предпочла Париж.
— Надо поговорить. Без свидетелей. — Кон толкнул дверь и подсадил Милли в вертолет, затем обошел его и сел рядом.
Закрыв обе двери, он обратился к Милли:
— Как ты узнала?
— Никак, никак, клянусь! — Уже не в первый раз Милли пожалела, что обладает удивительным даром всегда говорить не то, что нужно, не тому, кому нужно, и еще в самый неподходящий момент. — Это была шутка, вот и все. Я просто подумала, что это неплохой способ помешать твоей матери приставать к тебе с девушками. Извини, — умоляла она. — Это даже не смешно. Честное слово, я не подозревала!
Кон смотрел недоверчиво. Милли казалось, что рядом с ней хищная птица, высматривающая добычу.
— Это правда?
— Конечно.
Он вздохнул с облегчением.
— Хорошо.
— Но теперь я знаю. — Милли осмелела и не хотела отступать. — Если я повторю свой вопрос?
Кон покачал головой.
— То есть открыться? Признаться, что я голубой? Нет, это не выход. Я не могу этого сделать.
Какое-то время Милли молчала, обдумывая сказанное.
— Но почему?
— Просто не могу.
Боже, какой упрямый.
— Приведи хотя бы один довод, — настаивала Милли.
— Ты не понимаешь, — Кон был категоричен. — Это убьет мою мать.
Издалека слышались голоса, вечеринка продолжалась без них. Здесь они были заключены в стеклянный пузырь — кабину вертолета, и интимность обстановки позволяла Милли высказаться.
— Слушай, это же не пройдет, верно? — Она говорила ласковым голосом — ведь для него это много значило. — И уверяю, это ее не убьет. Какое-то время она будет переживать и расстраиваться, но в конце концов смирится. Она твоя мать, она тебя любит, — продолжала Милли, — и если ты ей дорог, она примет тебя таким! Ты не можешь лгать всю жизнь.
В темноте четко вырисовывался его профиль. Милли понимала, что ведет очень странную беседу с почти незнакомым ей человеком. Но у нее было ощущение, что ей есть что сказать.
— Возможно, не смогу,— заметил Кон,— но впрочем, возможно, мне и не придется. — Он повернул голову и глядел прямо на Милли, выражение его глаз было сурово. — Возможно, мне нужно будет лгать до конца ее жизни.
Милли представила Мойру Деверо: худощавую, хорошо одетую женщину пятидесяти с лишним лет с живой улыбкой и очень пышными светлыми волосами.
— У моей матери злокачественная опухоль мозга, — продолжал Кон ровным голосом. — Она неоперабельна. Пробовали химиотерапию, но опухоль слишком распространилась. По мнению врачей, ей осталось жить от шести до восемнадцати месяцев.
— О боже. — Милли протянула руку и дотронулась до его побелевших сжатых пальцев. — Мне так жаль.
Теперь она поняла, почему несколько раз возвращалась взглядом к безукоризненной, аккуратной прическе Мойры. Потому что это был парик.
— Я знаю свою мать. Я люблю ее больше всего на свете. — На мгновение голос Кона дрогнул. — Почти так же, как она любит меня. Я собирался ей рассказать по причинам, которые ты уже упоминала. Но она заболела. Теперь я не могу. Это ее добьет, у нее не будет времени свыкнуться с мыслью. — Он умолк, в его глазах блестели слезы. — Поэтому она ничего не должна знать. Если ей суждено умереть, я хочу, чтобы она умерла счастливой.
Милли сжала ему руку. Неудивительно, что он так отреагировал на ее неосторожные слова.
— Мне жаль, — шепотом повторила она. — Ты прав. Абсолютно прав.
Кон изобразил слабую улыбку.
— Спасибо. Не говори Орле, ладно?
— Конечно не скажу.
Он обнял ее.
— Если бы я не был геем, я бы непременно влюбился в тебя.
Одновременно смеясь и плача, Милли тоже его обняла.
— Если бы моя мать сейчас нас видела, — пробормотал Кон, уткнувшись ей в волосы, — она была бы на седьмом небе.
Глотая слезы — не слишком привлекательное зрелище — Милли добавила:
— И Орла тоже.
— Ух ты, смотри. — Стоило им зайти за дом, Кейт стала восхищенно толкать Хью. — Видишь, какая прелесть? У них вертолет на заднем дворе, представляешь?
Хью смотрел на бирюзово-белый вертолет «Рейнджер». Он неоднократно бывал в этом доме, но вертолета здесь не видел.
— Не думаю, что он принадлежит Орле, — сказал он Кейт. — Вероятно, это кого-то из гостей.
— Здорово, — вздохнула Кейт, увлекая его дальше. Затем возбужденно прошептала: — О, там кто-то есть. Смотри, смотри, не могут оторваться друг от друга, заниматься этим в вертолете — это так дико.
Кейт тянула его за рукав рубашки. Хью не собирался смотреть, но не смог удержаться.
И он не мог не узнать девушку на переднем сиденье, страстно обнимавшуюся с каким-то мужчиной.
Возможно, раньше он не видел на ней этого платья, но безошибочно опознал ее по волнистым, серебристо-белокурыми волосам.
Хью почувствовал, как глубоко в желудке у него что-то заныло. В следующее мгновение мужчина, обнимавший Милли, поднял голову и заметил, что за ними наблюдают.
Хью видел, как тот улыбнулся и похлопал Милли по плечу, давая ей понять, что они уже не одни. Милли, смеясь, огляделась вокруг, а потом посмотрела через мутное стекло на слабо освещенный сад...
— Вот это да! — воскликнула Кейт, отскочив назад, потом в изумлении повернулась к Хью. — Ты знаешь, кто это? Как же ее зовут... ну эта... девушка-горилла...
— Милли, — произнес Хью.
— Черт! — Милли была так поражена, что чуть не свалилась с кресла.
— Ты не права. — Лицо Кона сохраняло серьезность. — Должен заметить, она совсем не похожа на черта.
— Проклятье! — выдохнула Милли, глядя на удаляющегося Хью.
— Полагаю, ты ее знаешь?
— Вроде того. — Милли гадала, что здесь делает Хью. Значит, он знает Орлу?
Кстати, подумала она, ощущая приступ ревности, почему он здесь со своей навязчиво-влюбленной малолетней соседкой?
— Значит, дело в нем, — сказал Кон, когда Хью и Кейт скрылись из виду. — Это он, да? Кто же? Твой парень?
Да уж, подумала Милли, это мечта. А вслух сказала:
— Конечно нет.
ГЛАВА 23
Лукаса нигде не было видно. И Трины тоже.
— Где она? — спросила Эстер у Джен.
— Без понятия. В туалете, наверное. — Джен выглядела рассеянной. — Ушла сто лет назад.
Блестяще, подумала Эстер, этого мне как раз и не хватало.
Она пошла назад и столкнулась с одним из барменов, который нес бутылки вина. Кстати, это была идея. Как раз то что нужно, решила Эстер.
Она выхватила откупоренную бутылку, пробормотав удивленному бармену:
— Срочный случай, — и удалилась.
Было уже темно, но китайские фонарики освещали деревья, придавая местности некую внесезонную схожесть с Риджент-стрит. Эстер кружила по саду в поисках Лукаса и Трины и пыталась придумать, что она им скажет, если застанет на месте преступления.
Если честно, что она может сказать? У нее нет на него прав. Ведь он не ее, верно?
Эстер брела дальше по обсаженной деревьями тропинке, которая вела в сторону от лужайки. Она услышала всплески и поняла, что там, должно быть, находится бассейн. Милли о нем упоминала.
И очевидно, кто-то уже обнаружил его местонахождение.
Прижимая к груди холодную запотевшую бутылку Эстер осторожно пробиралась по узкой тропинке, надеясь, что не застанет Лукаса и Трину, весело плещущихся в воде.
Она добралась до просвета между деревьями, увидела, что происходит в подсвеченном бассейне, и ее глаза наполнились слезами.
Слезами облегчения.
Лукас был не с Триной. Он был здесь один. Он плавал. В одиночестве. Слава тебе господи, спасибо. Эстер не могла сдерживаться — она сияла улыбкой. Хорошо, что в тот момент Лукас плыл под водой, иначе он мог бы услышать, как стучат ее колени.
Обойдя бассейн неуверенной походкой, Эстер приблизилась к грубо отесанной скамейке, на которую была брошена его одежда. Она дотронулась до мягкой белой хлопковой рубашки от Ральфа Лорена, любовно погладила... м-м-м... еще теплые кожаные брюки...
— Эстер! — Темная голова Лукаса по-тюленьи показалась над водой. Он улыбался. — Надеюсь, ты не собираешься убежать с моими брюками?
— Ха, ха, — весело произнесла Эстер — боже, какая идея. Разве можно здесь плавать?
— Я спросил Орлу. Она не возражает.
На нем были синие трусы-боксеры. Вода плескалась о бортик бассейна и манила не меньше, чем его тело.
Двигаясь в воде, Лукас поинтересовался:
— Что ты делаешь?
Глупый вопрос. Эстер расстегнула молнию и шагнула из платья.
— Иду к тебе.
Он лениво поплыл назад.
— Я собирался вылезать.
— Подожди. Останься, составь мне компанию, — сказала Эстер и нырнула.
Когда Эстер оказалась в воде, у нее соскочил бюстгальтер. Она вынырнула, а он, бледный и кружевной, плавал перед ее подбородком — бюстгальтер явно не был предназначен для ныряния.
К счастью. Эстер уже выпила несколько бокалов вина, поэтому ее это мало беспокоило. Ничего страшного, верно? В наши дни многие женщины загорают в одних трусиках.
— О, дорогая. — Лукас смеялся. — Твоя тушь.
Проклятье, она совсем забыла об этом. В отместку за смех Эстер плеснула в него водой.
Само собой, Лукас не боялся намокнуть, тем более что на его ресницах не было туши.
В ответ он тоже плеснул в нее водой. Притворно негодуя, Эстер направила на него огромную волну. О да, это было замечательно, точно как в фильме с Роком Хадсоном и Дорис Дэй, в котором Рок и Дорис все время ругались, но было понятно, что на самом деле они без ума друг от друга.
— Я тебя утоплю! — радостно выкрикнула Эстер, на что Лукас ответил ей самой озорной улыбкой.
— У меня в ушах вода — я не расслышал, ты сказала «утоплю» или?..
Эстер издала крик притворного возмущения и рванулась к нему. Хохоча, он схватил ее за руки. Эстер сразу перестала визжать и с вожделением уставилась на его рот. Его руки сжимали ее локти, а ее тело все трепетало. Закрыв глаза, она подплывала все ближе, пока не коснулась ртом его небритого подбородка...
— Теперь я вылезаю, — заявил Лукас.
Глаза Эстер были по-прежнему закрыты. Рок никогда не сказал бы этого Дорис.
— Не надо, — прошептала она, сердце ее колотилось, а грудь касалась его тела. — Еще рано вылезать.
Ты ведь еще ничего не сделал!
— Эстер, посмотри на меня. Это неправильно.
К черту правильное и неправильное, раздраженно думала Эстер. Такого не должно быть в сценарии. Помнишь, я — Дорис Дэй, а ты — Рок Хадсон...
— Ты прекрасная девушка, — ласково продолжал Лукас, — но ты уже несвободна. Милли мне рассказала о твоем приятеле. Она уверена, что вы идеально подходите друг другу.
Фантастика. Спасибо, Милли. Большое спасибо.
— Он в Шотландии, — пробормотала Эстер.
Да что же здесь происходит? Лукасу было незнакомо чувство вины; если бы даже угрызения совести бросились на него и стали душить, он бы не понял, что это.
— Все равно ты не должна ему изменять. Это было бы просто гадко.
— Но он бы ничего не узнал, — умоляла Эстер. — Кому от этого вред, если он никогда не узнает?
Лукас мягким движением убрал прядь мокрых волос с ее глаз.
— Нет гарантии, что не узнает. Не стоит так рисковать.
— Разве не я должна решать?
— Уверяю, я этого не стою. Пора. — Он подмигнул и поплыл. — Плыви к берегу. Нужно вернуться к остальным гостям. Милли будет беспокоиться, куда ты подевалась.
— Ты точно не против, что я тебя обнимаю?
— Пожалуйста, — добродушно разрешила Милли.
Одна рука Кона обнимала ее за плечи, а другая ласково прикасалась к запястью. Мойра Деверо находилась напротив, за танцевальной площадкой, она делала вид, что ничего не замечает, но сама сияла, как галогенная лампа.
— Мы доставили матери большую радость. Она выглядит такой счастливой.
— Отлично, — улыбнулась ему Милли. — Всегда рада подыграть.
— Милли Брэди, тебя на пять минут нельзя оставить одну, — прозвучал у нее за спиной веселый голос.
Это был Лукас, с мокрыми волосами и улыбкой от уха до уха.