Современные дети не владеют элементарными нравственными понятиями, без которых невозможно становление человеческой личности, зато очень рано они приобретают практичность. Но практичность их ущербная. Прекрасно понимая что почем, они вовсе не настроены напрягаться для достижения благ. С другой стороны, не собираются себе в чем-то отказывать. Подобно животным, они полностью находятся во власти влечений, сиюминутных, по преимуществу низменных желаний.
Одновременно с невиданным развитием науки и техники идет угасание духовной жизни, растет безразличие и даже враждебность ко всему духовному. Нормы поведения, данные религией, уходят в прошлое. Рекомендуются и принимаются новые нормы, более легкие и приятные, чем те, по которым жили люди несколько тысячелетий. У людей все больше прав и все меньше обязанностей.
Вместе с тем повсюду в мире умирает свобода – политическая, экономическая и личная. Свобода нужна человеку для осуществления его высших духовных и творческих запросов. Для пользования материальными благами свобода не нужна. Есть много людей, которые свободу не ценят и в ней не нуждаются. Даже в странах, не считающихся тоталитарными и не совсем еще утративших свободу, почти все принимаемые новые законы увеличивают зависимость жителей страны от ее правителей. Без свободы жить легче. Все больше людей охотно отдают свою свободу в обмен на удобную и спокойную жизнь. Ни за что не отвечая, жить легко, но при этом теряется самое главное – жизнь без ответственности всегда бездуховна.
«Сегодняшнее поколение, – говорил старец Паисий, – это поколение равнодушия ». Увеличение безответственности, безразличие к другим у современных людей свидетельствуют о крайней степени их отчужденности, о крайнем оскудении в них любви. Именно любовь порождает ответственность, велит ответить на боль другого, взять на себя чей-то груз, помочь. О взаимосвязи чувства ответственности и любви многократно говорит нам Священное Писание. Например: «Друг друга тяготы носите, – говорит апостол Павел, – и тако исполните закон Христов» (Гал. 6: 2), закон, заключающийся в любви.
Чувство ответственности – это один из главных признаков полноценного развития личности, одно из важнейших свойств нормального человека. Сейчас же создается общество духовных дегенератов, которые, даже если узнают, что мать при смерти или ребенок попал под машину, не сдвинутся с места, пока не пройдут очередной “уровень” компьютерной игры. Эгоцентрическое поведение современного человека атомизирует его, отделяет от других. Он не отзывается на тяготы даже родных и друзей, отказывается от бремени семьи, от ответственности за детей, судьбу народа и Отечества.
Меняется отношение к труду и творчеству. Все больше людей не любят трудиться. Труд, даже творческий, не приносит радости. Любое усилие неприятно и кажется ненужным. Жизнь сводится к непрерывной погоне за развлечениями и поискам все новых ощущений, пусть даже мимолетных и никчемных. Однако существование, лишенное внутреннего содержания, оказывается ненужным и пустым.
Все меньше людей, которые живут по-человечески. У многих нравственное чувство уже совсем атрофировано. Многие совсем уже утратили то, что, главным образом, и должно отличать человека от животных: любовь, сострадание, заботу о других, искренность в отношениях, стыд, скромность, честность, достоинство человека. Поток грязи, порока, безразличия к добру и злу затопляет планету. При пышном расцвете материальных возможностей мы живем в эпоху моральной деградации и потери духовности. И основная духовная причина такого состояния – отказ от жизни личной, духовной и предание себя в объятия безлично-звериной стихии.
«Есть еще немало честных пастырей Церкви, писателей, ученых, которые зовут нас остановиться, подумать и сделать выводы, – пишет П. Калиновский. – Но крупицы истины тонут в массе самых разнообразных и противоречивых мнений и предложений по любому вопросу. Экраны телевизоров, радио, газеты, популярные лекции – о чем говорят и учат все эти средства промывания мозгов? Много лжи, много призывов к наслаждению, ко всякого рода удовольствиям, а главное – такое количество все новых и новых мнений и «открытий», что подумать и разобраться во всем этом нет никакой возможности. Слово измельчало, и ему придают любой смысл, нередко противоположный истинному. Все это приводит к тому, что люди привыкают не верить ничему, кроме того, что они могут проверить своими пятью органами чувств (те же пять органов чувств есть и у животных – Авт.). Современный человек массы верит только осязаемой реальности. Он верит науке или, точнее, тому, что он считает наукой, но он не верит ничему нематериальному, и требования религии для него несущественны и необязательны. Мир для него – это материя, и притом материя неодухотворенная»[146].
Современный человек хочет, прежде всего, выгоды, успеха в жизни, прибыли. Главное для него – сделка, и не в одной только торговле, что естественно, а вообще в жизни. На место «дыхания Божия» у современных людей, при всей их «мозговой» мудрости и образованности, выступила пошлость, низость и лукавство внутреннего содержания их души. Божественное, духовное исчезает из жизни людей, потому что где много лукавства, там царит иная стихия – звериная. И чем старше становятся люди, тем лукавее становится их душа. Устами они могут, по-видимому, много общаться друг с другом, но не на личном уровне. Внутри у них сердце остается холодным и отчужденным, не способным и не желающим согреть другие сердца любовью. «Устами благословляют, а сердцем своим клянут» (Пс. 61: 5). «Ложь говорит каждый своему ближнему; уста льстивы, говорят от сердца притворного» (Пс. 11: 3), – предсказал о таком состоянии людей пророк и псалмопевец Давид.
Но человек призван общаться с другим человеком и с Богом совсем не на тех внешних уровнях, на которых это обыкновенно происходит. «Развивается в человечестве мыслительная и волевая мимикрия, словесное и эмоциональное звукоподражание, – отмечает архиепископ Иоанн (Шаховской). – «Не своими», какими-то чужими голосами вступают люди друг с другом в спор и даже диалог и растворяют друг друга в отвлеченностях, покрывая друг друга мертвыми лозунгами, стандартными квалификациями. Тут главная драма человечества… Личность человека стандартизируется, обобщается, стирается ».
Современные люди вступают друг с другом в различные отношения, но обращаются они при этом не к самому человеку, не к его личности, а к его унифицированной социальной роли, видят в человеке только ту или иную функцию или только предмет, вещь. Взаимоотношения современных людей уже почти совсем перестали быть отношениями лиц, то есть отношениями между людьми как личностями, перестали быть межличностным общением. Из личных эти отношения превратились в чисто ролевые, стали представлять собой автоматическую передачу информации, передачу, за которой, как правило, стоит только холодный расчет, основанный на эгоистическом желании какой-либо выгоды для себя.
Современный мир страшен своим прагматизмом, в нем все подчинено утилитарным целям. Отношения между людьми все больше овеществляются, подменяются отношениями между вещами, субъекты превращаются в объекты манипуляции. Человек низведен до носителя неких функций, до уровня вещи. Жизнь современного овеществленного человека стала производной от имеющихся условий-рамок, она втиснута в них, сужена заранее заданными предпосылками. Человек выступает лишь как исполнитель готовой роли, как функциональное средство обслуживания вещей.
«Сам человек, – писал Маркс, – рассматриваемый просто как наличное бытие рабочей силы, есть предмет природы, вещь, хотя и живая, сознающая себя вещь»[147].
С одной стороны, происходит обезличение человека, его деперсонификация, а с другой стороны – объекты (в том числе различные аппараты, устройства, механизмы) наделяются свойствами субъекта, происходит персонификация вещей, фетишизация. Например, это характерно для современной рекламы: «Я, ты и Ротманс (сигареты)» (безличное отношение «товар – потребитель» здесь нагружается дополнительным личностным смыслом). Фетишизация проявляется также: в культе денег, которым придается самостоятельность и могущество над людьми; в фанатическом преклонении перед символами власти, политическими и общественными институтами; в наделении каким-то магическим влиянием идеологических представлений, лозунгов (например, лозунга о борьбе с «международным терроризмом») и т. д.
Где-то в 60-х – 70-х годах прошлого века прозорливый отец Арсений сказал: «Было сделано все для того, чтобы вытравить из человека веру, поставить в такие условия, когда необходимо думать только о том, как выжить, преодолеть созданные препятствия. Взгляните, как построена кругом жизнь: радио, журналы, телевизор, газеты, кино и театр заставляют вырабатывать стандартный образ мышления, единый для всех, а это ведет к тому, что человек ни минуты не может оставаться со своими мыслями, почувствовать Бога. Сам темп современной жизни, ускоренный, стандартный и все время напряженный, заставляет думать односторонне в желательном кому-то направлении. Наедине с собой человек не может побыть... Человеку говорят, вкладывают, учат тому, что задано, предначертано… Стандартность мышления, заданное мышление мешает человеку стать верующим, а верующему сохранить веру. Но помните, Церковь Божия и в этих условиях будет жить вечно. Сохраняйте веру свою, боритесь за индивидуальность мышления, молитесь больше, читайте Священное Писание, и Господь сохранит вас, не даст потерять ясность мысли, думать, как безликая масса равнодушных, холодных людей » (из книги «Отец Арсений»).
Архимандрит Софроний (Сахаров, †1993), автор книги «Старец Силуан», в одном из своих писем о современной эпохе писал: «Безумные мудрецы нашего века, почитающие себя «учеными», претендующие на всезнайство, в силу которого якобы настанет время блаженства людей на земле, на деле «возлюбили тьму паче света» (Ин. 3: 19). Не видеть своей ограниченности, своего самоосуждения на смертную казнь, подобно животным, не сознавать, что человек не ограничивается пределами временной жизни на земле, одним видимым и чувственным измерением, не осознавать предстоящего выхода в дивно открывающуюся нам вечность через Христа есть по существу глубокий мрак неведения о том, что есть человек. В этом отношении наша эпоха есть такой «отброс» назад, в тысячелетия язычества и культа плоти и страстей, что жутко становится на душе»[148].
Небывалые в истории научно-технические и «социальные» «достижения» сопровождаются появлением столь же небывалых по своей мощи сил разрушения. И ни философия, ни тем более наука, для которой духовные категории вообще «вненаучны», не в состоянии остановить этот процесс. Любовь к Богу и ближнему все более решительно, широко и сознательно исключается из человеческого общества не только наукой, философией, культурой, но и всей атмосферой жизни. «Прогресс, отрицающий Бога и Христа, – писал известный славянофил И. С. Аксаков, – в конце концов, становится регрессом; цивилизация завершается одичанием; свобода – деспотизмом и рабством. Совлекши с себя образ человеческий, возревнует об образе зверином »[149].
Современные люди превратились в потребительские машины, утратили свой внутренний мир, забыли о своих духовных запросах и отождествили свободу со снятием ограничений на потребление и передвижение.
Сумасшедший темп жизни больших городов взвинчивается все больше и больше. Новые «удобства»: сотовые телефоны, компьютеры, машины не только не приносят облегчения, но и заставляют человека все быстрее и быстрее крутиться в своем беличьем колесе. Человек превращается в подобие животного, в машину уже потому, что он лишается возможности подумать о Боге. Конечная цель всех этих мер – сделать так, чтобы человек не имел покоя ни днем, ни ночью, и этим отвлечь его не только от молитвы, но даже и от мысли о Боге. Вместе с отпадением от Бога происходит и отпадение и от жизни.
Вот что сказал об этом святитель Иоанн (Максимович), архиепископ Шанхайский и Сан-Францисский: «Перед концом земной жизни в ней будет смятение, войны, междоусобицы, землетрясения. Люди будут страдать от страха, будут издыхать от ожидания бедствий. Будет не жизнь, не радость жизни, а мучительное состояние отпадения от жизни. Но будет отпадение не только от жизни, но и от веры, и Сын Человеческий придя – найдет ли веру на земле? Люди станут горды, неблагодарны, отрицающие Закон Божественный: вместе с отпадением от жизни будет и оскудение нравственной жизни. Будет истощение добра и нарастание зла».
Человек, лишенный опоры и «внутреннего стержня», предается унынию. Именно уныние и отчаяние составляют главную цель любой психологической войны. Уныние лишает человека возможности сопротивляться и заставляет его плыть по течению, каким бы мутным это течение ни было.
Преподобный Иустин (Попович) современную цивилизацию назвал «организованным восстанием против человеческой личности». Она систематически притупляет личность в человеке до тех пор, пока совсем не затупит, так что человек современной культуры решительно утверждает: я тело и только тело; я земля и только земля. «Дух времени, – пишет преподобный Иустин, – сковывает личность своей самодержавной тиранией, механизирует ее: ты винтик в грохочущем механизме современности – и существуй как винтик; ты клавиша на расстроенном рояле нынешних дней, клавиатуру которого трогает дух времени – и существуй как клавиша»[150].
Преподобный Иустин (Попович) говорит о том, что современный «человек европейского гуманистического прогресса» ужасно опустошен по той причине, что из него вытеснено сознание и «чувствование личного безсмертия». «А без чувства личного безсмертия разве человек является вполне человеком? – спрашивает святой Иустин. – Или лучше сказать: разве человек – вообще человек?.. О, сужен европейский человек, феноменально сужен и снижен, и искалечен, и сведен к обломку и обрывку человека, поскольку из него вытеснено всяческое чувствование безпредельности и безконечности. А без безконечности может ли человек и вообще существовать? Разве без этого чувствования безконечности он не мертвая вещь среди вещей и не рядовое животное среди животных?»
«Гуманистический человек, – продолжает преподобный Иустин, – сморщенный, заскорузлый, увядший, овеществленный, а посему вполне правомерно, метафизически правомерно, что устами своих философов заявил, будто он произошел от обезьяны. Уравненному с животными происхождением, почему же ему не уравнять себя с ними и в морали? Принадлежа к животным и зверям по метафизической сущности своей, он к ним же принадлежит и по морали… Поскольку в человеке нет ничего безсмертного и вечного, то вся этика, в конце концов, сведена к инстинктивным устремлениям. И гуманистический человек, последовательный в своей логике, уравнялся в этике со своими предками – обезьянами и зверями, и в его жизни главенствовать стал принцип: homo homini lupus (человек человеку – волк)»[151].
Человек сегодня настолько озлоблен, настолько окаменен, омрачен и поглощен суетой, что для духовной жизни уже нет у него ни воли, ни места в сердце. Вот как говорит об этом старец Паисий Святогорец: «Под властью диавола находится тот, кто порабощен суетой. Сердце, плененное суетным миром, удерживает душу в состоянии неразвивающемся, а ум – в помрачении. И тогда человек только кажется человеком, по сути же он является духовным недоноском»[152], то есть человеком с низким уровнем личности. Погруженный в суету недочеловек, не живя сам как духовная личность, не признает безсмертной личности и в других людях (в том числе и в родных и близких), даже если – на внешнем уровне – много и охотно общается с ними. Внутреннее непризнание безсмертной личности в ближних означает нелюбовь к ним, внутреннюю отчужденность от них, отрицание их существования как личностей, то есть – в духовном плане – их убийство в себе, в своих мыслях.
Непризнание личности в других «позволяет» современному человеку так легко соглашаться на аборты, то есть на убийство собственных детей в материнском чреве. Архимандрит Рафаил (Карелин) так изобразил звероподобие убийцы своего нерожденного ребенка, говоря от лица последнего: «Зачем моя мать не добрая волчица, а лютый зверь, называемый человеком? Для моей матери мое существование оказалось неожиданной болезнью, от которой надо поскорее избавиться. Я не только слышу слова моих родителей о том, что я должен умереть, еще не увидев света солнца, слова, похожие на шипения ядовитых змей, которые наполняют мою душу ужасом, но я чувствую даже мысли матери, похожие на проклятие. Она вспоминает обо мне с ненавистью и досадой, как об ошибке, допущенной во время игры, от которой случился проигрыш. Я чувствую, как яд, проникающий в мое тело, злобу ко мне – к своему ребенку, ставшему для нее помехой и врагом. Почему я не зачался во чреве волчицы, она бы с любовью носила своего детеныша, как свое сокровище. Она смотрела бы на меня глазами добрыми, как мать, а глаза моей матери, когда вспоминает обо мне, становятся глазами волчицы. Она уже вычеркнула меня из своего сердца, из этого мира, где светит солнце, где цветут цветы и поют птицы. Наша кровь, как кровавый поток, покроет землю. Я хочу, чтобы в этом потоке утонули злые люди и волки жили бы на земле» («Великодушие волчицы»)[153].
Условием так называемой фетальной[154] терапии является уничтожение 20-недельной человеческой жизни в утробе матери, когда человеческие зародыши превращаются в фармацевтическое «сырье». С точки зрения современного «гуманистического» общества, эмбрион, зародыш – это биоматериал, но с позиций христианства – это личность, это человек в самой ранней стадии своего телесного развития. Современная генетика создает технологии так называемого лечебного клонирования с использованием человеческих эмбрионов.
«Как сообщала британская газета «The Observer», ученые намерены создать множество человеческих эмбрионов по тому же принципу, что и во время клонирования овцы Долли. Ученые обещают уничтожать эмбрионы до достижения возраста 14 дней … Если научные исследования пройдут успешно, это существенно изменит возможности медицины. Вживление в больные органы здоровых тканей, полученных путем клонирования, позволит врачам эффективнее лечить такие болезни, как рак, инфаркт, болезни Альцгеймера и Паркинсона, диабет и сердечно-сосудистые заболевания» (ИА "Росбалт").
Все формы евгеники (теория о путях улучшения наследственного здоровья и повышения умственных способностей населения; по сути, это учение о селекции людей и «проектировании» тех или иных качеств человека – путем отбора граждан на основе психологического тестирования, медицинского обследования, сведений об успеваемости в школе, вузе и т. п.; искусственное осеменение на основе отобранной спермы и т. п.), включая и манипулирование с человеческим генетическим материалом, являются ничем иным, как грубейшим попранием Божественных законов, кощунством в отношении человека – образа Божия, дьявольской насмешкой над богоподобным достоинством человеческой природы, а значит, и над Самим Творцом. Эксперименты по клонированию начались с овцы (небезызвестная Долли), и теперь перенесены на человека, что указывает на то, что человек – образ Божий – приравнивается здесь к животным.
Кандидат философских наук, специалист по биомедицинской этике И. Силуянова пишет: «Создание человека по заданным параметрам, а именно в этом заключается «смысл» клонирования, изначально означает создание человеком человека с определенными качествами, для решения определенных исходных задач, следовательно, налицо потребительское отношение к человеку как средству их решения, а не отношение к ближнему по главной заповеди любви »[155].
В падшем, отступившем от Бога мире использование технологий клонирования неизбежно приведет к злоупотреблениям: коммерциализации «первичных» ДНК, производству детей с целью получения «запасных частей», созданию человеческих «запасников» для целей трансплантации, движению в направлении создания «высшего» класса человеческих существ и др. Профессор Жан Доссе, лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине (1980 г.), в своей работе «Научное знание и человеческое достоинство » констатирует: «В области генетики человека неразумное использование новых технологий может привести к катастрофическим последствиям»[156].
Чтобы сделать эгоистическое земное существование как можно более продолжительным, а то и вечным, сегодня используются самые современные научные «достижения». При помощи «новых технологий» современное человечество, отступившее от Бога, желает достичь безсмертия. Но безсмертие понимается как безсмертие тела. «Безсмертие как цель новых технологий – безсмертие больных «мертвецов», – отмечает И. Силуянова. – Безсмертие для идеологов «ремонта» человека с помощью «запасных частей» человекоподобных существ – это превращенная форма инстинкта самосохранения, при этом самосохранение понимается как высшая цель, для достижения которой все средства хороши. Такое «безсмертие» – безсмертие тела – разрушает нравственный порядок»[157].
Все более широко применяются технологии искусственного зачатия, что ведет к разрушению всей системы нравственных ценностей, обезценивая главную из них – ценность любви. Между отрицанием традиционной нравственности, распадом брака и «новыми методами искусственного размножения» нельзя не увидеть наличие жесткой и непротиворечивой связи.
В этом плане поучительным оказывается роман-антиутопия О. Хаксли «О дивный новый мир». В нем до логического предела разворачиваются возможности и последствия искусственного размножения людей по заданным параметрам. Законодательное признание искусственного размножения в новом Государстве имеет своим логическим следствием запрещение семьи, материнства, единобрачия. Они рассматриваются в новом обществе как источник сильных и нежелательных переживаний, душевной боли, и в результате – всевозможных болезней. Место любви занимает понятие «взаимопользование», фиксирующее презрение к достоинству человека и отрицание личной свободы.
Современная цивилизация «комфортопоклонников» тешит себя предрассудком, что весь мир, прогрессируя, меняется к лучшему. Но Откровение Божие возвещает не о прогрессе, а о деградации мира. Если прогресс не в состоянии дать человеку личное безсмертие, тогда это лжепрогресс, замаскированный регресс. А истинный прогресс может быть основан только на Воскресшем Господе Иисусе. «Все прогрессы, которые не основаны на безсмертии человеческой личности, – пишет преподобный Иустин, – представляют собой волшебные сказки и выдумки, которыми несчастный человек грезит в отвратительных объятиях дракона смерти»[158].
Современный человек попал в зависимость от технического прогресса и стал пленником потребления, удовлетворения низших страстных начал своей природы. Мир все больше превращается в сгусток страстей, его существование переходит в затянувшуюся агонию. Человечество, живущее «в пузо» (выражение Достоевского), не имеет предела в удовлетворении своих похотей. В большинстве своем люди, как говорил святитель Иоанн Златоуст, «живут для чрева, прилепились к настоящему и по своей похотливости и чрезмерной жадности нисколько не лучше свиней и козлов, только и знают, что есть да пить, драться из-за плясунов, резаться из-за наездников» (из «Слова против иудеев»).
«Сейчас идет откармливание человечества. Именно откармливание. Ибо как крестьянин откармливает скот и птицу, уготовленную к смерти, к забою, так и человечество уготавливается к смерти, прежде всего духовной» («Духовные беседы и наставления старца Антония», часть 1-я).
Сегодня полностью искажены представления о подлинных и вечных ценностях. Пороки и страсти доведены до самого примитивного, зоологического уровня. Утрачено ясное понимание фундаментальных категорий человеческого бытия – добра и зла. Активно пропагандируется и внедряется в сознание людей обезчеловечивающая формула: «добро» – это когда мне хорошо, «зло» – когда мне плохо.
Человек утратил свой облик, сформировался новый человек, для которого нет ничего священного и святого. Иерархия вечных ценностей ныне отставлена в сторону, как лестница, по которой некуда идти. Раньше шли к Богу, соразмеряя свои ценности с евангельскими заповедями. Сейчас навязывается сиюминутность моды во всем, воспитывается обезьянья готовность выкроить из себя нечто на потребу.
Современной цивилизацией человек объявлен мерой всех вещей, но это не человек как образ и подобие Божие, не богоподобный человек, а человек со всеми своими «слабостями» (страстями), грехами, недостатками, то есть «отчужденный человек», человек в состоянии звериности, «человек-зверь». Произошло как бы примирение с греховностью (звериностью, отчужденностью) человека, согласие на то, что грех (звериность, отчужденность) – это нормальное, естественное состояние человека. Поэтому современную цивилизацию можно назвать «цивилизацией звериности», «цивилизацией зверя».
«Посмотрите на улицы наших городов, – пишет Валентина Сологуб, – особенно летом: стада распущенных, развратных, полуголых, сквернословящих, циничных, социально опасных, криминализированных, обкуренных, спивающихся, агрессивных и умственно недоразвитых биологических существ, которые даже не знают, к какому народу принадлежат. Да и вообще, интеллектуальными вопросами они не обременены, главное для них, «кто пойдет за «Клинским»». Сегодня это – физически зрелые члены общества, однако более напоминающие животных, нежели людей. А ведь за ними народились и подрастают уже новые поколения!»[159]
«Ныне Россия – одна гигантская незаживающая рана духовных и нравственных бед, подготовленных ее палачами за последнее столетие. Никогда в ней не бывало такого, чтобы так преступно не возвещались во всех ее углах безпристойность, допустимость разврата, разнузданность и обнаженность пороков, чтобы так наглели взяточники и грабители, воры и казнокрады, чтобы так получили свободу все, кому не лень, тащить, хватать, расхищать, обогащаться, превращаясь даже не в животных, а в каких-то неведомых чудищ … Зверь встречный и тот милей, чем человек человеку в нынешнем Отечестве! », – пишет выдающийся русский ученый, академик Ф. Я. Шипунов в своей книге «Истина Великой России».
Современная культура, за немногими исключениями, представляет собой культ наслаждений. Сейчас мощнее, чем когда-либо раньше, индустрия развлечений и отвлечений. В духовном плане это отвлечение есть отчуждение от личности: своей и других. Уводя человека в подсознание, погружая в безличную стихию, наслаждения «отключают» человека от Бога. Такая жизнь со всей ее многоликой «культурой» и шумным «прогрессом» может быть охарактеризована коротко и исчерпывающе – «роскошное безсловесное скотство».
Иеромонах Серафим (Роуз) дал такому состоянию общества очень точное определение – «рай для дураков». Еще в 1982 году в своем докладе «Православное мировоззрение» он говорил о том, что одним из главных и очевидных знамений приближения конца мира является «ненормальность» современной жизни: «Всякого, кто взглянет на нашу современную жизнь в перспективе той нормальной жизни, которую вели люди в прежние времена – например, в России или Америке, или любой другой западноевропейской стране, – не может не поразить то, насколько ненормальной стала жизнь. <…> Жизнь – это непрестанный поиск «развлечений», которые настолько лишены всякого серьезного значения, что посетитель из любой другой страны XIX века, глядя на наши популярные телепрограммы, парки аттракционов, рекламу, кинофильмы, музыку – почти на любой аспект нашей современной культуры, – подумал бы, что он попал в страну каких-то безумцев, потерявших всякое соприкосновение с повседневной реальностью. Мы часто это не учитываем, потому что живем в этом обществе и принимаем его как данное.
Некоторые из недавних исследователей нашей современной жизни назвали молодежь сегодняшнего поколения поколением «мне», а наше время «веком нарциссизма», характеризуемым поклонением себе и обожанием самого себя, что мешает развиваться нормальной человеческой жизни. Другие говорят о «пластмассовой» вселенной или фантастическом мире, где сегодня живет огромное количество народа, неспособного стать лицом к реальности окружающего мира или приспосабливаться к ней, или обратиться к своим внутренним проблемам. <…> И есть люди, которые намеренно способствуют этому всему …»[161]
Сегодня диавол, как и во времена допотопные, пытается достичь гибели человечества, погрузив ум и сердце людей в чувственность. В точности исполняются слова святителя Игнатия (Брянчанинова) о том, что «всеобщий разврат, вместе с породившим его обильнейшим вещественным развитием, будут знамением кончины века и приближающегося Страшного Суда Христова»[162].
Современные люди, «дошедши до полного духовного безчувствия и озверения, предались распутству так, что делают всякую нечистоту с ненасытимостью» (Еф. 4: 19). В отношениях между мужчинами и женщинами преобладает принцип: «Нужно уметь получить удовольствие, не связывая себя никакими обязательствами». Телевидение, газеты, реклама, да и вообще почти всякое слово и действие современных людей прямо или косвенно направлены к блудным грехам. Современный юмор, остроты, переживания, сюжеты произведений искусства, радости и печали, понятия трагизма и счастья вращаются в основном вокруг блудной страсти. Рабы греха призывают к «свободе». Повсюду звучит: «долой предрассудки!», «ближе к естеству!», «долой стыд!», «назад к природе!».