Покоробленных красок наряд
Образов, потемневших в дорогах,
Целомудренен, словно обряд
Отпеванья ушедших до срока.
Тихо светят святые черты
Богородиц земных и младенцев,
Здесь - любви человеческой тельце
Век рождал, а не церкви посты.
Это сына - проси, не проси
Сердце матери утешенья -
Суждено ей отдать в честь Руси
Гордой смерти, подобной рожденью,
Чтобы мирно закатом сиял
Окоем смертоносного неба,
Чтобы мир - человечнее стал
В спелом запахе счастья и хлеба.
Юрию Гагарину
Гудят немолчным звоном звезды -
И загораются зрачки.
Взрывают вешним громом воздух
Ракет космических толчки.
Сыны земные, замирая,
По стрелкам трепетным следят
Библейские пределы рая,
От взлетных вспышек пряча взгляд.
Простор земной омыт озоном,
Но черен свет от рук убийц.
И вновь в последнем горьком стоне
Звезда сердец спадает ниц.
Забьется в горестных рыданьях
Вмиг потерявшая все мать.
А он летит - советский парень,
Венчая неба благодать,
Летит, чтоб вечно счастьем метил
Желанный мир ее уста,
Чтоб шар земной был чист и светел,
И благовестом — высота…
***
Шелестом истерзанных берез
Отгремели в млечных рощах ливни,
Дивной завязью прозрачных рос
И животворящею теплынью,
Благовестом изумрудных трав,
Током смол в стволах янтарных сосен,
Половодьем синего Днепра,
Колкой сытостью тугих колосьев.
Онемели тонкие леса,
На ветвях качая листья-блесны,
И дождей раскосые глаза
В душу падают зеленой бездной.
Как они похожи - на твои...
Плавятся на тонкой коже яблонь,
Розовеющей в губах струи,
Пробуждая в сердце нежный пламень.
Льются бурно, трепетно, светло,
Вздрагивая в синих вспышках молний,
Ливней голубое ремесло,
Одухотворенное безмолвьем…
***
Отпечатана в стекле
Дрожь осины - льда тисненьем.
Ветер - всадником в седле,
В зев коня - стальные звенья.
Конь горяч - рвет удила,
Всадник - захмелел от бега,
Трепет мышц, как дрожь ствола,
Километры, снег и нега.
Сердце как-то невпопад
Вторит яростной струею,
Рвется в звездный огнепад
За тобою, за тобою.
Миг — от солнечных щедрот,
Никуда от звезд - не деться.
Диких скачек душный пот
Смыть б звенящей каплей детства,
И промчаться бы босой,
Жил выстуживая рельсы,
В травах, залитых росой,
Вновь с беспечностью повесы...
Слышал напевы вчера
Немолчного Пана...
В.Брюсов
Не леший мшистый и не черт,
Скорее - Демон на излете,
Так скорбно сжат суровый рот
В раздумье, чуждом зову плоти.
Дремучей мудростью глазниц
Из мглы ветвистой смотрят тени.
Они - в сплетениях кореньев
Застыли трепетностью лиц.
И пальцев тонких гибкий дождь
Стекает с лба - в ручей запястья...
Как бьет их взрывчатая дрожь
В часы безумного ненастья!
Мир зыбких теней водружен
В лесах, застывших синим ликом,
И осеняет небосклон
Всех умерших и сущих - бликом…
***
Язык таинственный знаком
Зверей и птиц – одной природе,
И разум мой не переводит
Признанье тайное веков.
Коротких щелков перебор
За растяжною нотой звонкой,
Они, как очередь в упор,
И врассыпную – вам вдогонку,
Но вторю я певцам на слух,
Вся проникаясь соучастьем
К великой тайне страсти – двух,
К которой - целый мир причастен…
***
Как упоительно суров
Был рокот моря величальный,
Когда из всех своих даров
Вручал нам шторм, как дар прощальный.
Ломались волны о скалу
И радугой над ней дымились,
И грохотали, как салют,
Как будто исторгая милость
Быть расщепленными в ядро,
Почти до запаха озона.
И море рыцарски-щедро
Спадало ниц тройным поклоном,
Немело на ресницах глаз
Тончайшей пылью горькой влаги.
Когда повергнуты все стяги,
Свет боли возвышает нас…
***
Небес бездонно-синий взгляд
Был светел по-лебяжьи,
Когда обрушил майский град
Свою литую тяжесть.
Сквозь яблонь розовую мглу
Он рикошетной стаей
Скакал по теплому стволу
И в острых травах таял.
И ледяной теряя лик,
А с ним безмолвья холод,
Он, словно юноша, постиг,
Что по-земному молод,
И мягок - нежностью дождя,
И дробью капель - весел,
Что ветви благостно гудят
Его звенящей песней.
Небес бездонно-синий взгляд…
***
Душа под грузом ожиданья,
Как тяжкий якорь – в иле дна,
Слепое, жалкое созданье,
Не знающее света дня.
Пусть не страшат её преграды -
Бриз, словно губы, солон, свеж!
И станет высшею наградой
Однажды пройденный рубеж.
Труд одоленья – станет мерой
И сердцу донесет, как весть,
Осколок полудетской веры,
Что синих птиц в душе – не счесть…
***
Пронизан лес светлейшей красотой
И сладостью рябины переспевшей.
И метеор, упавший в сухостой,
Казался Сирин – птицей счастья вещей.
Припомнилось рожденное в веках,
Прекрасное в наивности преданье,
Что звездный след таит наверняка
В тот миг судьбы твоей предначертанье.
Пусть сказка-сказкой, и она не в счет –
Не мы ль порой, подобно звезд виденьям,
Сверкнем звездой – в предчувствии высот,
Глядишь, не высота то, а - паденье.
Пронизан лес светлейшей красотой…
***
Не мне – влетать в твои пейзажи
Игривостью летящих рыб,
Не мне – тревожить ветром пашен
Твоей судьбы глухую зыбь,
Не мне – врываться в твои драмы,
Сгорать в объятиях дотла –
Твоей любовью не обрамить
Стремительный полет ствола.
Он свет приемлет не зрачками,
А чередой колец-годов.
Здесь ветвь лебяжьими крылами
Возносит златоперый кров,
В её листве дано гнездиться
Всем певчим песенной поры.
Не нужно в мое сердце биться
Сквозь кожу нежную коры.
Рисуй безбожных и не гордых,
Горящих чешуёю крох –
Не мне - и незачем нам спорить,
Твой пыл стряхну я прахом с ног.
Не мне…
***
Инстинкты властью вековою
Томят туманным зовом плоть –
И человек волчицей воет,
Теряя рук родных оплот.
Как просто в стае – знай лишь место,
Коль мало сил, не лезь вперед,
Немного страха, больше лести-
И подойдет и твой черед.
Но гордо привязь обрывая,
Круша угоды колесо,
Вновь опадет – изгоем рая
Плод одиночества весом.
И адской дерзостью желаний
Зажжется разум в сини век.
И в этом – смысл и оправданье
Всей твоей жизни, Человек…
***
Тьмы хлопья трепетно летят
В огонь костра, как махаоны,
И глянец лиственный объят
Порханьем крылышек бессонных.
Прохладой бархатной полны,
Они ложатся нам на губы
Смущенным призраком вины
За чью-то глупость, пошлость, грубость.
Слетаются на кромке дня,
Когда сиянье солнца гаснет,
Влекомые цветком огня,
Изнемогающим и страстным.
Тьмы хлопья трепетно летят…
***
Когда в святом и светлом чувстве
Предательством распята ты,
То день сквозь призму лютой грусти
Вздымает в ночь одни кресты,
Одни распятья страстной веры –
Последний страждущих приют.
Любви несбывшейся химеры
Завоевали тот редут.
Устала биться в пытке жизни,
Звать старость, чтоб утишить пыл,
И расправлять под звездной тризной
Потрепанные перья крыл,
И, ненавидеть не умея,
Жалеть мучителей своих,
Прощать предателей, хмелея
От боли жаркой за двоих.
Устала. Дай мне день надежду,
Святую веру и любовь.
Я – просто женщина и грешно
Жду нежность, не надеясь, вновь.
Когда в святом и светлом чувстве…
***
Не даю роковых обещаний
Сбросить иго стихов насовсем,
Жаркий плен новых слов и признаний
В вариациях ревностных тем.
Так заветны и мимолетны
Поцелуев и звезд перезвон,
И безмерное чувство взлета
Душ, настроенных в унисон,
Трепет рук, ожиданием властных,
Глаз – мятущийся перелив,
Эта ревностная пристрастность
К невесомости конских грив,
К жаркой скорости легкой плоти,
Когда вздох растворен в синеве,
К этим птицам в счастливом полете,
К этой нежностью горькой траве.
Не даю роковых обещаний…
***
О нищая старость, мне страшен твой лик,
И прочь я гоню мысль о смерти – больную,
И к каждой счастливой улыбке ревную,
И тайно горюю, что счастье – на миг.
Что в каждой попытке согреться мечтой,
Я грусть подавляю, смеясь до рыданий.
Но грянет тот час, когда сердце устанет
Пылать и томиться надеждой святой.
И станет так странно, что все отгорело,
И пусто, и тихо в душе, как в ночи.
И болью опять мне в виски простучит –
Так, что ж ты смогла, что ты в жизни сумела?!
О нищая старость, мне страшен твой лик…
***
В ночи сияет юной кожей
Цветок желания - любви предел,
И сорванный - его удел –
Опять знобит, влечет до дрожи.
Не вянет цвет - еще нежней
И сладострастней лепит позы,
И губит тем тебя верней,
Чем слаще чувственные грозы.
Он будет долго, жадно цвесть,
И ненасытно, и строптиво.
В том - дар душе, в том – его месть
За нерастраченность порывов.
В ночи сияет юной кожей…
***
Расцвел на гребне темных вод
Луч света чуден и прозрачен,
В слиянье моря и высот
Таинствен и многозначен.
Тем отражением звезды
Играли волны опьяненно,
Им чудился зрачок зеленый
И странной чуткости черты.
И каждой клеточкой в крови
Внимаю, как легко и нежно
Ласкалась жаждущая бездна
В экстазе счастья и любви.
И радостен был, и могуч
Порыв тех ласк морских и звездных,
Что поняла – все в жизни просто,
Пока плоть греет этот луч.
Расцвел на гребне темных вод…
***
О, да, я вновь побеждена,
И женственностью одичалой,
Сжигающей дотла печалью
Душа – как больно!- сожжена.
Что я могу в нас изменить,
Коль рук поднять к тебе не смею,
Опять, как девочка, немею,
И бьется жилка – быть ль,не быть?
Дано ли жизнь переиграть,
Когда отпелось и сложилось,
Не проще ль, не волнуясь, брать
Все, что бросают нам, как милость?
Нет, не дано нам, дорогой,
Друг друга милостью неволить,
От милостыни той, увольте –
Хоть сладок кус, да стол чужой.
О, да, я вновь побеждена…
***
Две страсти жизнь мою сжигали -
Любовь моя и лиры зов.
Твоей любви я не узнала,
Лишь боль познала я с азов.
И сладостно ту боль врачует
Поэзии напев святой.
Опору жизни в ней ищу я
И наслажденье красотой.
Мой пылкий стих - тебе замена,
В нем – о тебе поют ветра.
Страстей сверкающая пена
Кипит на кончике пера.
Две страсти жизнь мою сжигали…
***
Печаль небес - сошла светлейшим снегом,
Печаль души – слезинкой ждущих глаз.
О, как ты мудр, когда ушел навеки
Без слов прощанья в предрассветный час.
«Жди, я вернусь», – сказал мне напоследок,
Быть может, эта ложь была свята?
Я жду, тобой распятые рассветы
С души снимая,
как Христа,
с креста…
***
Прошу, не верь словам моим –
Они немыслимо-правдивы.
Стриптиз желаний – на двоих
Губителен, как и порыв мой.
Он для тебя необъясним,
То – злая шутка одичанья.
В нем – неизбежность расставанья,
Предчувствие ветров весны.
Прошу, не верь мне и прости
За сладкий искус обладаньем,
За неурочное свиданье,
За жар, не дремлющий в груди
Прости…
***
Ушла, прикрыла дверь бесшумно,
Не молвил слова ты мне вслед.
Нет, моя нежность не безумна,
Как не безумен боли бред.
То жгучая страда обиды
За унижение любви,
За то, что я была забыта,
Взрывалось яростно в крови.
И боль – за боль, и гнев – за слезы.
И поцелуи, как укус,
Цветут кровавой жаркой розой
В награду за былую грусть.
Нет, моя нежность не безумна…
***
Хочу любить, и в чем моя вина,
Что нежность рушит мир души прибоем,
И меркнет свет от боли, что одна,
И непосильна мне борьба с судьбою.
И отрицаю яростно, навзрыд,
Я одиночество свое лихое.
Скажи – и позабуду женский стыд,
Скажи – и заплачу за все с лихвою.
Тебя вымаливаю у судьбы.
Скажи – я так себя переиграю,
Что не уйдешь, поверь, не сможешь ты
Уйти от нашего земного рая.
Скажи…
***
Кто сказал, что надежда на счастье
Помогает его обрести,
Что она лучезарною страстью
Озаряет к нему нам пути?
О, неправда, надежда на встречу –
Это пытка – мучительней нет.
Каждый миг той истомой отмечен
И бессильно уходит в рассвет,
И неловкие грустные руки
Не тяни ускользающим вслед.
Поскорее избудь эту муку,
Эту горечь любви и надежд.
Кто сказал…
***
Подранком девочка-надежда
Забилась в муке и в тоске.
Ушел ты, и дрожит безгрешно
Слеза обиды на щеке.
Вновь память вычеркнет навечно
Желанный облик, голос, взгляд
И вновь начнет играть в беспечность
Иль в прятки с жизнью – в лад ль, не в лад.
Любовь, как гордая орлица,
Все реже будет грудь когтить.
И реже ты мне будешь сниться,
Чтобы однажды удивиться –
Да стоило ль, вообще, любить?!
***
Не поднять мне глаз, по-прежнему,
Так распахнуто-легко.
Затянули воды вешние
Душу илом глубоко.
Отбурлили мутно, схлынули,
Поразмыли берега.
Где ждала я друга милого –
Повстречала вдруг врага.
«Пощади! - молила, верила,-
Не сжигай за мной моста».
Ах, зачем любовью мерила
Боль от смертного креста?
Не поднять мне глаз, по-прежнему…
***
Кого на свете, мне винить,
Что ты, как в бездну, канул в Лету.
И нет надежд, и нет ответа,
И ни позвать, ни позвонить.
Душа мертва, порыв угас,
Мой светлый зов тобой отринут.
Будь счастьем, милый, не покинут,
Как я - покинута сейчас.
Кого на свете мне винить…
***
О не таи ты грусти тень,
Забудь, что лиры недостойно.
Ликующий поет под солнцем день
В снегах и птицах - так покойно!
Судьба права – нет родственности душ.
С несбыточным смирись, не майся.
Земною малостью ты наслаждайся,
Как бездною небес, осколком луж.
И в малой капле мир дрожит, дробясь.
Зачем душе безмерные просторы?
О моя капелька, над вымыслом смеясь,
В тебе ищу – и нахожу я море…
***
Ах, как синюю дальнюю птицу,
Занесла тебя в дом мой судьба.
И живу, как во сне, и не спится,
Звоны - в сердце, и в мыслях - гульба.
Словно сани несутся лихие,
И заносит крутой поворот,
Миг – и выбросит в ночи глухие,
Где тоска и обида живет.
А пока нежность яростной негой
Опаляет мне душу – лети!
Заметут мою боль синью снеги,
И метелью твой лет отсвистит.
Ах, как синюю дальнюю птицу…
***
Воздеты к небу, словно руки,
Мольбой о лучших временах
Надежды трепетные звуки
В мгновенных человечьих снах.
И верят люди, что над миром
Они парят, орлам под стать,
Что души их, подобно лирам,
Способны вечно трепетать.
В них - красота подобьем звуков
Органной музыки встает,
Чтобы печать библейской муки
Сорвать, как лед набегом вод,
Чтобы с рассветом обнаженным
Всей чуткостью разбитых губ,
Как к другу, что нам мил и люб,
Припасть к мечте новорожденной…
***
Мерцает поздняя звезда
Тревожным светом краснотала,
И тонок след пластинок льда,
Сковавших ток потоков талых.
И золотятся, как агат,
В кристаллах льда – по перелескам
Проталин бурые бока,
Чуть с прозеленью листьев дерзких.
Ветров дыханье, как настой
Из летних рос и снежных хлопьев,
Не отогретых теплотой
Лучей, косящих исподлобья.
Но разлит в голубой дали
И в лапах засиневших елей
Знак оживающей земли –
Чуть уловимый запах прели.
Мерцает поздняя звезда…
***
Когда земля неприхотливо
Вздымает свод тенистых рощ,
И листья, словно глаз наплывы,
Глядятся в травы день и ночь,
Жду вдохновения, как чуда,
Обещанного жизнью всей.
Так по весне зеленым гудом
Стволы ждут будущих ветвей.
И слог поэзии высокой
Из радуги своих надежд
Встает, как лезвие осоки,
Изящно-строен, майски-свеж.
Но обращая взор и руку,
Спокойной зеленью влеком,
Найдёшь в нём – мужества науку
В кровавом оттиске листков…
***
А мощь корней – ещё жива,
И дождь сияющим потоком
Разбудит силу естества,
Забьётся в почках белью соков.
Проснётся сонной тверди слой
И вешним цветом озарится.
И снова – счастье повторится
Созвучьем просветленных слов.
А мощь корней – ещё жива…
Любви я ждал, и не изведал…
В. Брюсов
И было всё – и ничего,
И наглухо забиты души,
Призывный звон колоколов
Той глухотой навек приглушен.
Где нежности твоей порыв,
Где соловьев весенних трели?
Певцы инфарктно онемели
На гребне утренней поры.
И было всё – и ничего…
***
Трепещет лист, округл и плотен,
Как сердце, в свой заветный час,
Весь – воплощенье буйной плоти,
Вселенской нежности экстаз.
Благословен он – ясный в небе -
В ветвях с ветрами вперехлёст.
Высок его прекрасный жребий
Познанья солнечных высот.
Благословенны - лес и поле,
И речка – светлою волной.
Хлеб собран и душисто смолот,
Благословен его покой…
***
Полет ветвей, как в смене чувств,
Так прихотлив под гнётом ветра.
Стремленье выжить – корень буйств,
Здесь, на гранитных сантиметрах.
Живучесть царственно-ясна –
Огранкой бытия и смерти.
И возрождается сосна,
Как Феникс, в смертной круговерти.
Не просит точку из опор,
Взлетев над пропастью умело.
Дитя ветров и мёртвых гор –
В ней жизнь отринула пределы.
Полет ветвей, как в смене чувств…
Я был! Я есмь! Мне вечности не надо!
В. Брюсов
Жизнь утекает, утекает,
Как капля влаги с ската рук,
Желанья гром вдали стихает,
Тишь замыкает вечный круг
В кольцо заветного покоя,
Где дождь страдания иссяк.
С ресниц весенне-лепестково
Летит последних слёз косяк,
Горячий, жгучий, как прозренье
И обретенье смысла слов,
Летит в ликующем паренье
К всяк сущему – в кругах основ.
И обретает невесомость
Вселенная, земля, душа.
И звезды – рокотом басовым
В ночных рапсодиях дрожат.
Жизнь утекает, утекает…
***
Неповторимо ничего –
Подобен мир волне сметенной,
Что берег лишь на миг всего
Приемлет страстно и смятенно,
И нехотя отхлынет прочь,
Сцепленье с ним превозмогая.
Но вслед – тоске её помочь
Обнять спешит волна другая.
Подобен мир набегам волн –
Обнежит, выштормя вас тасом,
Но тем бесценнее нам он,
Чем непохожей в каждом часе.
Неповторимо ничего…
***
Губы женские увядают,
Словно травы в ветрах дорог.
Это их теплота святая
Согревает родной порог.
Чуть горчат суховейной степью
И дрожат от обид грубых,
Только ты, что ласкал их стебли,
Знаешь, как оживают губы,
Расцветая улыбкой нежной
И желанною красотой.
Береги же их – праведных, грешных,
Одаряя своей теплотой.
Губы женские увядают…
***
Ликуют вьюги средь безмолвья,
Но грянет час – и желтый дым
Сережки пухлые наполнит
Пыльцы сияньем золотым,
Струною гулкой контрабаса
Ветра качнутся на ветвях,
И синева – густей в тенях,
И даль – прозрачнее топаза.
Берез светлейшие стволы
Над осыпью ночной пороши
Глядят доверчиво-светлы
Из желтизны облезшей кожи.
И край прозрачной бересты
Я подношу к губам тревожным –
Она звенит весной безбожно
И полой талостью воды.
Ликуют вьюги средь безмолвья…
***
Ещё листва жива – и дразнит
И свежестью, и теплотой,
А осень неохотно разнит
Зеленый цвет и золотой.
Ещё поля пахучи сеном,
И травами сияет луг.
Но неба синь, как после вьюг,
А снег – к зиме, хоть схож с весенним.
Ещё листва жива – и дразнит…
***
Мы были юными, как нимфы,
С глазами – ярче хрусталя,
Мечтою влеклись к штормам и рифам,
Под алый парус корабля.
И жаждой творчества томимы
Мы рвались к ним - назло земле,
А корабли промчались мимо,
Иль мы меж легких кораблей.
О эти паруса надежды,
Не оставляйте нас и впредь,
В горячке деловой и спешке
Ваш свет нас вечно будет греть.
Мы были юными…
***
Отдать готова, без раздумья,
Все, чтобы вкусить горчайший мед –
Любви и славы в час безумья
И покорения высот.
Но миг приходит отреченья.
Вновь я – в преддверии тиши,
Чьё величавое теченье
Взывает к мудрости души.
И, сбросив страстности оковы,
Что знойной сухостью горчат,
Я обретаю рай покоя,
И музы –
о, да
мне
простят!
***
Влекущим запахом жасмина
Кружило голову птенцам,
Полетной дрожью било спины,
Пушком прикрытые тельца.
И зуд гудящих ростом крыльев
Предчувствовал озноб кручин –
О труд томительный бессилья,
Когда мир жаждуще стучит.
Паденье, взлет – не держат ветки,
Не держит перьев слабый плеск,
И снова – взлет, и снова – метки,
Но близок совершенства блеск.
И вот, сияющая птица
Взлетела, как звезда взошла.
Не мудрено – в крылах родиться.
Труднее – обрести крыла.
***
Ляг у ног моих, как земля,
На крылах Зодиак качая,
И не временьем корабля,
А песком золотым причала.
Осиян он и в день, и в ночь
Путеводной звездой скитаний.
Ляг вернейшею из почв
У тепла обжитых пристанищ,
На краю покоренных пространств,
Что доступнее стал – на паденье.
Ляг у ног – одной из наград,
Птица гордая – вдохновенье…
***
Мне с каждым годом все милее
Снегов серебряный оклад,
Когда становится светлее
Ночей осенних звездопад.
Он колется легко и сладко
Морозной свежестью в лицо,
И снега белая облатка
Садится мягко на крыльцо.
Мне с каждым годом все милее…
***
В хрустальном звоне столкновенья
Ломались иглы снежных гроз.
Их освежающее жженье
Струилось по телам берез.
Катились капли по щеке
Слегка солоноватой влагой,
Мерцая, таяли в руке,
В шерсти заброшенной дворняги.
Она крутилась на снегу,
Задрав счастливо к небу лапы,
И таял снег, и с морды - капал
В прожженном звездами кругу.
В хрустальном звоне столкновенья…
***
Ночь звездопадом пронзена -
Объятьем звездного металла.
Волна взметнулась ввысь со дна
И гребнем сломанным опала.
Качнувшись, пали вслед мазки
Купав янтарных – на причалах,
Стеблей спиральные витки
Вглубь вод их властно призывали.
Тишь обвила упругий свод
Узорочьем травы придонной,
До срока укрывая плод,
Зеленой влагою ладоней.
Ночь звездопадом пронзена …
***
В последнем трепете сердец
Судьбой мы – с деревом едины,
Когда спиралями колец
Конец венчает сруб осины.
Ещё недавно, распластав
Рокочущие негой листья,
Она, доверчиво-проста,
Несла лесам прохлады кисти.
И вот упала – кроной ниц,
И срез сочился белью соков.
Сороки вились невысоко,
И дали рвались от зарниц.
И смысл обретшие слова
Выстукивало сердце сбоем:
«Благословенны трав права
Единством – с нашею судьбою…».
В последнем трепете сердец …
***
Любви осенние дубравы,
Сердцами листьев облетев,
Как ветвь, лишенная оправы,
Сияют в зябкой наготе.
Нет ничего, но есть – влюбленность,
До яростных, звенящих слез
В земную, тяжкую весомость
И в шепот
меркнущих
берез…
***
Чуть тлеющим теплом влекомы
Под стрехи сбились воробьи,
И леденели в клювах комом –
Морозов белые столбы.
Воробышек, совсем глупыш,
Окоченел, свалившись с ветки,
Не обретя приюта крыш
В своей беспомощности детской.
Он плакал, скорчившись без сил,
И прятал клюв в укрытье перьев
От мира, что ему платил
Жестокостью – взамен доверья.
И в руки зябко отдавал
Едва трепещущее тельце,
В котором через миг опал
Звездой сорвавшейся – стук сердца…
***
Летят по вечернему слепо
Берез купола золотые
Под купол янтарного неба
За все горизонты литые.
Округлость - расплывчатость линий,
То осени благостной щедрость,
Предвестие ясности зимней
И спелости семени кедров.
Округлость – венец совершенства,
Созданье разумной природы.
Здесь яблока Евы – блаженство,
И неба бездонные своды.
Живительно-тяжкие своды –
Купель торжествующей жизни.
В ней весен таится зародыш
В осенней роскошнейшей тризне.
И я, не грустя, принимаю
Небес округленную просинь,
Поскольку доверчиво знаю,
Что осень - начало всех весен…
И все преходяще, и все бесконечно
И муки всемирные ныне
И вечно…
Ф.Сологуб
Жизнь кончена –
и следа –
нет –
Листы в сознании ничтожества
За всё прощали белый свет,
Смирясь своим подобьем с множеством.
В последний раз качнув глаза,
В которых вечностью кружится
Надежд несбывшихся стезя,
Срывались в алые зарницы.
И умирали, опадая,
Но в том – была святая ложь.
Там, где их била смерти дрожь,
Рождалась почка молодая.
Жизнь кончена …