Агент по продаже недвижимости должен был прийти на следующий день, и Кэти понимала, что в доме нужно навести порядок. У нее снова появился комок в горле, стоило ей только вспомнить, как они с Джошем впервые занимались любовью в этой спальне на голом деревянном полу.
Джош заплатил за этот дом больше рыночной цены, и Кэти нервничала, что ей не удастся выручить ту же сумму при продаже. Но вместо того чтобы натирать до блеска оконные стекла и выравнивать стопки книг на кофейном столике, она взяла ноутбук и перечитала электронное письмо, полученное от Джоша и отправленное им одному Богу известно откуда.
Кэти!
Так будет лучше. Поверь мне, я должен уйти. Прости меня за то, что у нас не будет того будущего, которое мы запланировали. Я надеюсь, что когда-нибудь ты меня поймешь. Я хочу для тебя только самого лучшего. Я не могу сейчас встретиться с тобой, поэтому отправляй все документы по факсу в мой офис, и моя ассистентка проследит за тем, чтобы я подписал все необходимое.
Пожалуйста, береги себя
Джош
Прочитав эти строчки, Кэти снова заплакала. Откуда в нем эта холодность? Как он мог обращаться с ней так сухо, так по-деловому? Они так сильно любили друг друга. Они планировали совместную жизнь. И вот Джош просто встал утром и ушел, не удостоив ее объяснением, даже не попрощавшись с ней.
Конечно же, он встретил женщину, Кэти в этом не сомневалась. Он был для нее идеальным сексуальным партнером, знал, как работает ее тело, и играл на нем, словно виртуоз на музыкальном инструменте. Кэти представила, как Джош в эту минуту прикасается к другой, и ее затошнило. Разумеется, он касается другой женщины. Джошу это необходимо. Как и самой Кэти.
Когда зазвонил ее телефон, она бы ни за что не ответила, но это была Мэри, ее подруга и парикмахер-стилист, которая должна была вот-вот родить. Возможно, ей требовалась помощь. Кэти нажала на кнопку.
– Привет, Мэри, – поздоровалась она, беря себя в руки.
– Ты в порядке? – спросила Мэри.
– Это мне следовало бы беспокоиться о тебе, – ответила Кэти. – Ты уже рожаешь?
– Скоро буду рожать. Я уже в больнице. Сейчас мне делают стимуляцию.
– Так что ты в предвкушении…
– Да. – После недолгого молчания Мэри продолжила: – Но я не поэтому звоню. Дорогая, у меня есть для тебя новости.
Сердце Кэти забилось быстрее. Какие-то сведения о Джоше. Она чувствовала это. Еще мгновение, и Мэри скажет ей, что видела его в ресторане с другой женщиной. Или эта другая женщина приходила в салон, и Мэри, занимаясь ее волосами, слушала, как она рассказывала о Джоше, не подозревая о дружбе между Мэри и Кэти.
Она тряхнула головой, приготовилась к худшему и спросила:
– Что за новости?
Было слышно, как Мэри набрала в грудь воздуха.
– Я видела его, Кэти. Я видела Джоша.
– Видела? – воскликнула Кэти. – Где?
– Здесь, в больнице.
– Что ты хочешь этим сказать?
– После того, как я закончила заполнять бумаги на ресепшн, они повезли меня наверх в кресле-каталке. Они всегда так делают. Мы поднимались на пятый этаж в лифте, – продолжала Мэри, – и кабина остановилась на третьем этаже. И тут я увидела Джоша. Он сидел в кресле у поста медсестры.
– Ты уверена, что это был он? – ахнула Кэти. – Может быть, просто кто-то похожий на него?
– Нет, – твердо сказала Мэри. – Это был Джош. Он тоже меня узнал. Наши глаза встретились, и тут двери лифта закрылись. Я бы обязательно с ним поговорила, но мне поставили капельницу.
– Я… Я… – Кэти начала заикаться. – Я не знаю, что и сказать. Что Джошу делать в больнице?
– Возможно, он пришел кого-нибудь навестить.
– Возможно, но я немедленно еду туда. На каком он этаже, ты сказала?
– На третьем.
* * *
Выбегая из дома, Кэти забыла обо всем. И о том, что нужно привести все в порядок перед приездом риелтора. И о том, что нужно запереть входную дверь. Она не вспомнила даже о своем мобильном телефоне, который оставила на кофейном столике. Кэти могла думать только о Джоше. Теперь она знала, где он. У нее было одно-единственное желание: немедленно увидеть его.
Кэти оставила машину на стоянке для врачей на первом этаже парковки, но не потому, что не хотела оплачивать парковку для посетителей, а потому, что боялась упустить Джоша. Вдруг он уже ушел? И к кому он приезжал? К другой женщине? Кэти подбежала к лифту и ткнула пальцем в кнопку «Вверх». Третий этаж. Третий этаж. Третий этаж. Ее сердце бешено стучало, пока лифт плыл вверх.
– Я могу вам помочь? – спросила похожая на мышь медсестра, сидевшая на посту.
– Да, – выпалила запыхавшаяся Кэти. – Около получаса назад здесь был мужчина. Это зовут Джош Паркер. Видите ли, моя подруга позвонила мне из больницы и сказала, что видела его здесь…
– Вы посетительница?
– Я его жена. Он был здесь?
Глаза медсестры забегали, она занервничала.
– Мэм, мне сказали, что…
– Господи! – выкрикнула Кэти. – Джош пациент вашей клиники?
Ее взгляд метнулся к доске на стене за спиной медсестры и наткнулся на запись: «Паркер/Палата 319». Она отступила назад.
– Это какой этаж? – спросила Кэти.
– Третий, – ответила медсестра.
– Нет, я не об этом. Это онкология? Или что-то другое?
– Отделение реабилитации.
– Реабилитации?
– Да, сюда переводят пациентов после травмы головного мозга или парализованных.
– Парализованных? – переспросила Кэти, посмотрела направо, потом налево и бросилась по коридору, пока не увидела табличку с номером 319. Она не постучала и даже не оглянулась на крик медсестры:
– Мэм, вы не можете войти в палату. Это противоречит правилам отделения.
Кэти распахнула дверь, отодвинула в сторону занавеску и увидела Джоша. Ее Джоша. Подбородок зарос щетиной, лицо похудело и осунулось. Но его зеленые глаза, которые она так любила, оставались такими же, какими она их помнила. Когда их взгляды встретились, что-то дрогнуло в самой глубине ее существа. У нее ослабели ноги, но Кэти бросилась к кровати, на которой лежал Джош. Она не стала сопротивляться своему желанию побежать к нему, обхватить руками его плечи и поцеловать с той любовью, которую она до сих пор чувствовала и будет чувствовать всегда.
– Почему ты не сказал мне? – спросила Кэти, охваченная одновременно бесконечной радостью и гневом. – Почему ты просто исчез? Почему?
– Сэр, у вас все в порядке?
Кэти повернулась к двери. Это была та самая медсестра, с которой она уже разговаривала.
– Если вы хотите, мы можем…
– Все в порядке, – ответил Джош.
Медсестра долго смотрела на Кэти, потом кивнула и закрыла дверь.
Когда они снова остались одни, Джош отвернулся к окну. Кэти увидела, что его глаза заблестели от слез.
– Джош, пожалуйста, – взмолилась она, – поговори со мной. Что случилось? Прошу тебя, скажи…
Он долго молчал, потом повернулся к ней лицом.
– Я пошел за кофе. Мне еще нужно было встретиться с ландшафтным дизайнером. Мне хотелось удивить тебя теми высокими грядками для овощей, о которых ты всегда говорила.
Кэти кивнула.
– Блондинка, – негромко произнесла она.
– Я вышел из кафе и как раз проходил мимо стройки, где рабочие ремонтировали старое здание, – Джош громко сглотнул. – Я увидел падающие леса, но было уже слишком поздно, – из-под его опущенных век потекли слезы, – Кэти, было слишком поздно. Леса упали мне на ноги, и я был без сознания почти сутки. Когда я пришел в себя, мне все сказали. – Он снова отвернулся к окну.
– О Джош, – сквозь слезы сказала Кэти. – Что они тебе сказали?
Он снова сглотнул.
– Я парализован, Кэти. Ниже пояса. Я не могу ходить. Не могу…
Она уткнулась лицом в его грудь. Рука Джоша нежно провела по ее спине, и по коже Кэти побежали мурашки.
– Ну почему ты мне не позвонил? – воскликнула она. – Почему ты ничего мне не сказал? Я думала, ты меня ненавидишь.
Он нахмурился.
– Я хотел, чтобы ты возненавидела меня. Возненавидела до такой степени, что у тебя нашлись бы силы двигаться дальше, найти другого мужчину, который сможет любить тебя так, как я уже не смогу.
Кэти помотала головой и вытерла со щек слезы.
– Разве несчастный случай парализовал твое сердце? Или лишил тебя разума?
Джош отвернулся, но она не отступала.
– Скажи же мне, скажи!
– Понимаешь, Кэти, я не могу… Боже, я никогда не смогу снова заниматься с тобой любовью. Я никогда не смогу…
– И ты решил, что я уйду от тебя из-за этого?
Кэти покачала головой.
– В этом все и дело, – прошептал Джош. – Я знал, что ты этого не сделаешь. Но как я мог обречь тебя на платоническую любовь? На жизнь, в которой я не смогу доставить тебе то удовольствие, которого ты заслуживаешь? Я просто не мог этого сделать. Мне невыносима одна мысль об этом.
Кэти отошла к окну и стояла там в молчании. Слезы струились по ее щекам.
– Нет, – наконец сказала она, поворачиваясь к Джошу. – Нет, ты ошибаешься, Джош Паркер. Ты чертовски ошибаешься.
Кэти залезла на кровать и оседлала его парализованное тело.
– Да, нам было хорошо в постели. О, дорогой, это было волшебно. Но кое о чем ты забыл, – она посмотрела ему в глаза. Ей нужно было, чтобы он видел ее, чувствовал ее, слышал каждое ее слово. – Наша любовь намного глубже. Неужели ты этого не видишь? Неужели ты этого не знаешь? Ты должен об этом знать!
По красивому лицу Джоша потекли слезы, и Кэти смахнула их пальцем, потом переплела свои пальцы с его и лукаво улыбнулась.
– Ведь руки-то у тебя работают, верно?
Он кивнул, глядя на жену сквозь слезы.
– Ты и в самом деле хочешь быть со мной до конца моих дней? Ты действительно думаешь, что сможешь быть счастливой?
– Малыш, – Кэти нагнулась ниже, – я не смогу быть счастливой ни с кем, кроме тебя.
Она поцеловала его в губы, а потом угнездилась рядышком на кровати.
– Скажи мне, что ты не отказываешься от нашей любви.
Джош снова повернулся к ней.
– О, Кэти, – воскликнул он. – Прости меня. Я просто был так напуган…
– Тебе нечего больше бояться, – Кэти прижалась носом к его щеке. – Я здесь. Я никогда не уйду. Я всегда буду любить тебя. Даже если бы твое лицо было изуродовано, и даже если бы у тебя оказался синдром Туретта [9] второй половины жизни и ты осыпал бы меня проклятьями каждые пять минут, – она покачала головой и ткнула пальцем ему в грудь. – Вот здесь находится то, что я люблю. Это ты, – Кэти вытерла слезинку со щеки. – И так будет всегда.
– Всегда, – повторил Джош, прижимаясь щекой к ее плечу. – Всегда.
* * *
Я зевнула и перевела взгляд на следующую строчку. Еще одна глава, и это странное путешествие будет закончено. Вернее, «закончено» – это не совсем правильное слово. Моя собственная история так и не получила завершения. Я подумала о Кэме, и мое сердце затрепетало. Я быстро взяла себя в руки. Он не был тем самым мужчиной. Если бы он им был, то у нас все бы получилось. Если бы он им был, то сидел бы сейчас рядом со мной.
Потом я подумала о Ло и улыбнулась про себя, прежде чем написать сначала «Людус», а ниже ее имя. О, эта игра любви. Если кто и умеет играть в нее и выигрывать, так это Ло. Но будет ли она когда-нибудь счастливой? Я подумала о ней и Гранте. Хотя в магазине я заметила по выражению ее глаз, что моя подруга в замешательстве, в эту минуту они уже должны сидеть в самолете, направляющемся в Париж. Или они никуда не полетели? Я вернулась к книге и начала писать.