Но всё это еще впереди, а пока – тысячи, десятки тысяч "красных", как всегда остались со своими облупленными красными носиками и пустыми кармашками! И всё та же дурацкая роль наблюдающих – уже за новеющими "новыми русскими", еще при Горбачёве и в первые годы при алкаше и воре Ельцине – за беспредельными убийствами, грабежами, спекуляциями, пирамидами из воздуха и вывозом бесчетных бесценных сокровищ из страны...
И опять – никого не тронь! Потому что свое же начальство – генералы – уже примазались к новым условиям; уже лепят трехэтажные коттеджи, уже мусолят акции, в широкой продаже для простых смертных не продающиеся: самолетики, пароходики, золотишко, рыбка, лесишко...
Да и не начальство оно уже никакое - свадебные генералы. Настоящее начальство – бандюги в кремлях и на малинах! Не будут же они ловить самих себя, приказывая с о б с т в е н н о м у КГБ!
Дошло до того, что хваленое ГБ несколько лет пряталось по многочисленным многоэтажным казематам, трусливо прикрываясь молоденькими солдатиками-автоматчиками – пока ни устаканилось, ни поделились куски, пока свадебные генералы ни заняли свое п о ч е т н о е место – под столом с объедками...
Ну, а доблестные офицеры среднего звена прославленной, всемирно известной организации: ЧК-НКВД-МГБ-МБР-ФСБ – остались один на один с начальной стадией бандитского российского капитализма, с нищенской зарплатой, невыплачиваемой по полгода, прокручиваемой бандитскими банками, с нищенской пенсией в ближайшей перспективе или с пулей в подлой голове...
Конечно, спецы из контрразведки, владеющие десятками способов убийств и прочими полезными навыками, подались на службу к бандитам, где многие из них и сложили свои кости...
А такие теоретики-идеологи как Красных, поняли, что никто им кроме самих себя не поможет. Они объединили свои усилия и сейфы, достали папки-досье и нашли кое-что.
Поэтому, однажды осенним вечером, подполковник Красных явился на катерок к бывшему капитану дальнего плавания некоему Аркадию Перминову.
После первой бутылки армянского коньяка подполковник Красных принес Аркадию официальные и неофициальные извинения и вернул документы, изъятые в свое время.
На половине второй бутылки армянского коньяка Красных предложил: будешь ходить в Японию капитаном. Сутки туда, двое-трое суток там, сутки назад. Тачки возить. Себе и н а м. Согласен? Валюты дадим. На развитие. Потом отдашь. Согласен? Компенсируешь годы потерь... согласен? Начальник пароходства – наш б о л ь ш о й должник. Там всё уже договорено и решено. Согласен? О’кей?
- О’кей...
- Ну и о’кей!
А что касается всяческих психологических нюансов: этих видимо-невидимых колебаний биотоков, сотрясаний воздуха какими-то словами – рожденных движениями так называемой с о в е с т и, г о р д е л и в ы х мыслей и чувств, всяких там изменений конфигураций зрачков и глаз, ряби ироничных, презрительных /и еще чёрте каких!/ улыбок, морщинок и прочих едва уловимых игр лиц "палача" и "жертвы"...
Э-э, пусть всю эту воду льют на свою мельницу таланта незабвенные Фёдор Достоевский, Чарльз Диккенс и Франс Кафка!
Какие уж тут нюансы, когда жрать хочется, когда всё вокруг стремительно рушится и проваливается в тартарары, когда нет ни закона, ни власти, когда жизнь человеческая стоит меньше копейки, когда нет страны и народа, а есть ограбляемая территория со спившимся, запуганным деградирующим истребляемым населением-быдлом...
Надо выживать! А выживает сильнейший. И подлейший.
Н о с т р а н а, к о т о р а я н е ж и в ё т, а в ы ж и в а е т – н е ж и в ё т...
И вот Аркадий вновь капитан. За два года он привез себе более сотни машин. Это было то начальное наивное время, когда глупые япошки еще сдавали свои нестарые, но морально устаревшие высококачественные авто на свалку и платили за их утилизацию большие деньги! Ведь продать-то некому – советским морякам не позволялось привозить импортные машины.
Но изменились законы в эсэсэре, а япошки не врубились. И уголовная таможня наша – тоже. И пошел первый поток японских железяк на колесах – самый фантастический! Ибо в Стране Дураков умели делать только ракеты, танки и автоматы Калашникова. Старую японскую машину, приобретенную в Японии за несколько баночек икры или крабов или за дешевенькое золотое колечко, в России можно было поменять на хорошую квартиру!
Аркадий так и сделал: приобрел несколько неплохих квартир, несколько капитальных гаражей, дачу, дом за городом и, конечно же, энное количество тысяч долларов...
Процветал и Красных с группой офицеров. Впрочем, они вполне отдавали себе отчет в мизерности подобного бизнеса: рядом, на триллионы долларов в чужие карманы текут океаны нефти, газа, алмазы, золото, а тут... Какой-то японский хлам... Но что же сделаешь – Cuique suum. (Каждому свое. Лат.)
Местный авторынок уже насытился, машины пошли в Сибирь и за Урал. Поднимались цены в Японии и таможенные сборы. Но, возможно, Аркадий и группа офицеров еще долго бы качали недурную прибыль из японских каров, если бы...
Аркадий возвращался из очередного рейса, теплоход забит сотней "тойот", "мазд", "хонд", "ниссан" – автобусы, джипы, спортивные, легковые, грузовики, рефы... Три принадлежат капитану, пятнадцать – ФСБ, остальные – начальникам пароходства и экипажу.
На подходе к городу Аркадий получил радиограмму от Красных п р я м ы м текстом: "Аркаша, к десятому причалу не подходи, там ждет вас вооруженная банда, человек тридцать. В бой вступать возможности не имеем. Швартуйтесь к двадцать третьему причалу".
К Аркадию перед рейсом подходили уголовники и предложили: будешь возить машины нам. Когда Аркадий начал вилять, ему перечислили почти все тачки, которые он привез себе, стоянки, где отстаиваются еще не проданные его машины... Предупредили: откажешься – заберем всё, что имеешь.
"Не обращай внимания! – успокоил Аркадия Красных. – У нас всю под контролем!"
Аркадий пришвартовался на двадцать третий причал, все машины выгрузили, Красных отогнал и тачки Аркадия. "Иди на десятый, ничего не бойся, ничего они не сделают, вокруг есть наши люди", – заверил Красных.
И он пришвартовался. Около пятидесяти уголовников ворвались на судно. С автоматами, с обрезами. Трое вломились к нему в каюту и стали избивать – насмерть. Потом выволокли на причал, затолкали в машину без номеров и увезли в неизвестном направлении. Разумеется, никто из команды н и ч е г о не видел.
Команду в это время тоже избивали и грабили.
Людей Красных на причале не оказалось... Трое суток Аркадия пытали в подвале. Шло к убийству. Чудом ему удалось убежать.
На этом дружба его с КГБ-ФСБ закончилась. Аркадий поседел как столетний старец, у него отнялась речь. Потом вернулась, но несколько лет он заикался так, что почти не мог говорить. Из пароходства он уволился...
ПРОДАЁТСЯ ПРЕЗИДЕНТ СССР.
В мире всё относительно, поэтому нужно
точно знать: что, кому, куда, когда и
сколько нести.
Вечный двигатель, perpetuum mobile (лат.) – существует! Он называется – н а и в н о с т ь!
Наивность всю жизнь двигает каждого из нас. И миллионы лет – всё человечество.
Мы надеемся на перемены к лучшему, на "завтра", на будущее. Прекрасно осознавая –хотя бы на уровне подсознания, что: Ч е м б о л ь ш е в с ё м е н я е т с я к л у ч ш е м у т е м л у ч ш е в с ё м е н я е т с я к х у д ш е м у!
Наивность, наивность, наивность!
Истина рождается со слезами, а умирает со смехом.
Потому что это опять была не истина, а очередная наивность! И на месте одной издохшей "истины"-наивности рождаются сто следующих новых – еще наивнее!
Всю жизнь мы идем от одной кассы-наивности к другой. За старыми обесцененными зарплатами-наивностями приходят новые авансы, налоги и разочарования.
Наивное человечество верит в науку и технику, воображая себя разумным, но эта "наука" и "техника" – лишь самая примитивная и ничтожная часть того, что УЖЕ придумала и осуществила Вселенная!
Наивно мы переходим из капитализма в социализм и обратно, миллионами истребляя друг друга, но нищие остаются нищими, погибая в канализационных колодцах, а воры-богатые подыхают от ожирения во дворцах.
Наивны ВСЕ и ВСЁ! Наивна вся Вселенная и её супер-пупер зелёные человечки и роботы. На своих НЛО-машинах времени они за полсекунды прыгают из одной бесконечности в другую, но какого чёрта они надеются увидеть 3 Д Е С Ь, в нашей чёрной дыре глупости?!?
Подполковник, вернее, в то время еще майор КГБ Красных, тоже прошел собственные круги наивности – вместе с дурацкой наивной развалившейся страной.
Это потом появилась мёртвая хватка – трясти некоторых бывших партийных бонз-клиентов, входить с ними в долю, иметь свои жалкие крохи с ворованной в Охотском море рыбы, вымогать мзду у хозяев-негодяев всяческих сервисов и шикарных магазинов, поналепленных на украденные у НАРОДА деньги.
Это всё потом. Но был один момент, до торговли старыми японскими машинами, когда засветила ближайшая реальная перспектива: остаться без работы, без пенсии, оказаться нищим – в сторожах, в дворниках, в бомжах, покончить самоубийством или сдохнуть в канализационном колодце, как миллионы русских безработных, бежавших из бывших советских республик и погибших в России на помойках, в подвалах, на трубах теплоцентралей: в Стране негодяев как в Стране Негодяев...
Вот тогда-то у Красных и появился планчик: продать кое-что неизвестное широкой мировой общественности из биографии бывшего генерального Секретаря центрального Комитета Коммунистической Партии Союза Советских Социалистических Республик, а впоследствии, президента СССР...
Торопись сделать мерзопакость сегодня – ибо завтра она устареет и станет нормой поведения!
Волею судьбы Красных повезло вляпаться в историю. Потому что некоторым удается войти в историю только потому, что они в нее уже влипли. Конечно, майор КГБ не вошел в летописную историю человечества и даже своей страны, но расписку о не разглашении ему пришлось оставить на память будущим архивариусам, впрочем, весьма гипотетическим, разве что тем, из НЛО с их машинами времени, для которых не существует секретов. А для наших, земных потомков доступ к документам подобных вампирских организаций закрыт н а в е ч н о. Нельзя прочитать то, что тщательно уничтожается...
Ирония судьбы для Красных состояла в том, что в числе его осведомителей оказался некто Анатолий Б., третий механик одного из самых процветающих, дальневосточных пароходств, которое в дальнейшем, конечно же, не избежало участи всех других материальных ценностей в новой бандитской стране и было позорно разграблено и уничтожено.
Стукач в общем как стукач: бездарный жирный кабан – пожрать да выпить. Но из своих. Родственник одного высокого гэбовского чина. В свое время он помог А.Б. поступить в тридцатилетнем возрасте в среднюю мореходку без экзаменов и определил в Органы. Толя исправно докладывал: кто что сказал, что купил за границей и продал здесь. То есть, осуществлял на судне те же функции, что и помполит, только негласно. По его докладным-закладным моряков либо увольняли, либо лишали загранрейсов, переводя в каботаж и на обслуживания Арктики, либо садили в тюрьму. За эту творческую работу ему позволялось кое-что привозить и продавать.
Стукач как стукач. Врун, болтун и хохотун. С некоторыми артистическими способностями, с умением напустить на себя солидность, тем более, имея весьма внушительную комплекцию. Родственник всунул его на зафрахтованный теплоход "Федор Шаляпин", советский роскошный – с несколькими кабаками, барами, бассейнами плавучий притон для американских акул капитализма. И Толя несколько лет жрал, пьянствовал и развратничал с великолепными отборными советскими девочками-официантками, пять сотен которых днем и н о ч ь ю обслуживали акул капитализма-империализма, прогуливавшихся из США в Австралию и обратно.
Но в связи с возникшими обстоятельствами Толю пришлось отозвать.
Красных вызвали к начальнику УКГБ края, генералу Н. Генерал еще из сталинских времен, служил при Берии. Много он чего видел, знал, во многом лично участвовал. Непостижимое дикое жестокое время слепило из лица начальника такую дубленную маску, выковало такие пустые хищные равнодушные глаза со взглядом гиены, что Красных старался избегать смотреть в лицо и глаза своего начальника-динозавра, интуитивно, шестым чувством ощущая те тысячи загубленных душ этим зверем л и ч н о и по его приказу...
Позднее Красных приходилось сотрудничать с теми "новыми русскими", которые сами, своими руками убили десятки людей, захватив их собственность. Мерзкие рожи, пустые глаза, но далеко, далеко им до генерала...
Генерал небрежно кивнул Красных на стул: садись, и начал без предисловий.
– В нашем городе живет семейство, которое утверждает, что они являются близкими родственниками Михаила Сергеевича Горбачева. Сначала к нам поступили сведения такого рода от местных агентов. Мы не обращали внимания, поскольку, как говорится: больше всех родственников у короля… Генерал слегка сдвинул щеку, что обозначало улыбку. – Кстати, то, что ты сейчас узнаешь, разглашению, разумеется, не подлежит ни при каких обстоятельствах, расписку дополнительно напишешь… Хотя само семейство не отличается скрытностью… Но к нам только что пришел приказ из Москвы – взять семейство под постоянный контроль.
«Вот и вляпался!... – с леденящим ознобом посочувствовал себе Красных, внимательно слушая динозавра. То, чего он всегда опасался, трудясь в доблестных Органах, в конце концов с ним и случилось. Уж ему ли не знать: доступ к высочайшим тайнам долголетию не способствует! То совершенно здоровый и молодой офицер вдруг умирает от «инфаркта», а то и совсем уж банально – под колесами неизвестного авто…
– Семейство состоит из матери и двух сыновей. Мать – пожилая учительница, математик, на пенсии, но еще работает, преподает сейчас за городом, в посёлке К., там же ей дали однокомнатную квартиру. В ее городской трехкомнатной проживает младший сын, Сергей Ш. Студент последнего курса университета, истфак. На иждивении у матери. Служил в армии, сошел с ума, комиссовывать не стали, мать с ним дослуживала, снимала рядом частную квартиру. Сейчас Сергей известен здесь как политик-демократ. Состоит в партии Демократический Союз, в приятельских отношениях с лидером этой партии В. Новодворской. Талантливый оратор, организатор всех наших проблемных митингов… Но не жилец на этом свете, специалисты говорят, недолго ему осталось, родился с больной психикой – отец тяжелый алкоголик. Но с д е м о к р а т а м и работа у нас идет, там наших людей хватает…
А в этой ситуации главная наша задача – старший брат, Александр Самойленко. Да, фамилии разные – отцы разные. Так вот, твоя л и ч н а я задача – обеспечить ПОЛНЕЙШИЙ контроль над старшим! П о л н е й ш и й! Ему сейчас сорок. Работает дежурным слесарем – сутки через трое, в военной организации. Но основным занятием считает литературную деятельность. Рукописи его книг запрещены к публикации нашей организацией – Главлитом. Пишет в нескольких жанрах: проза, фантастика, юмор-сатира-афоризмы и что-то там еще. Его рукописи лежат много лет в издательствах. По мелочам, в жанре юмора-афоризма, публикуется в центральных средствах информации – многомиллионными тиражами… Весьма талантлив, но… не любит нас, нашу власть. Два года назад мы поставили его на психиатрический учет. На всякий случай. Чтоб вышибить из творческой колеи. И чтоб в любое время была возможность нейтрализовать, посадить в дурдом. Диагноз стандартный для диссидентов: прогредиентная – вялотекущая – шизофрения. Но эти шлюхи-дуры психиатрички, ничего лучше не придумали, записали в его медкарточке: «ПИШЕТ КНИГИ». В кавычках…
Кстати, пока не забыл: ты л и ч н о съездишь к заведующей психдиспансером Моисеевой и прикажешь от моего имени переписать ей… Диагноз пока пусть тот же остается, а «пишет книги» – убрать! Суки… Пусть он у них на Луну на метле летает, что угодно, но не «пишет книги»! У него только что вышел большой рассказ в союзной газете «Литературная Россия» - по рекомендации Союза писателей СССР. Он только что занял первое и единственное место на семинаре молодых писателей-прозаиков Дальнего Востока, рукопись книги прозы рекомендована к публикации Дальневосточному книжному издательству, а эти проститутки «пишет книги» втюрили в карту!
Ходят слухи, что какая-то международная комиссия психиатров готовится проехать по Союзу, по дурдомам – посмотреть, к о г о мы поставили на учет и посадили в психушки… Так что, возможно, с учета его придется снимать…
Почему я подключаю тебя, майор. У тебя есть агент, Анатолий Б. Десять лет назад пути Б. и Самойленко пересекались. Они работали на одном заводе и были хорошо знакомы. Дружеская компания, выпивки… Потом пути разошлись. Но живут сейчас рядом, причем, Б. живет в одном доме с младшим братом, Сергеем Ш.
Твоя задача: возобновить знакомство. Б. твой агент, дергать его не стоит, к тебе привык. А теперь внимательно слушай г л а в н у ю суть нашего задания. В связи с демократизацией Самойленко в скором времени, очевидно, будет широко публиковаться, вплоть до заграницы. Написано у него всякого разного много, кое-что я читал. О своей в о з м о ж н о й родственной связи с Горбачевым он узнал недавно – мать скрывала это от него. Кстати, отношения старшего сына и матери весьма своеобразные – практически, никаких, вся так называемая материнская любовь перенесена на младшего. Так вот, в ранее написанных его произведениях никакой информации о М.С. Горбачеве нет. Это подтверждают и наши люди: один из редакторов отдела прозы Дальневосточного издательства, Злобачев, вошедший в доверие к Самойленко и читавший в с е его произведения. Запомни, будешь с ним контактировать. И завотделом прозы регионального журнала в Хабаровске «Дальний Восток», офицер нашей организации, Анатолий Полищук. Алкоголик, едрёна мать… Занимал большую должность на нашей суперрадиостанции в Воздвиженке, сорок иностранцев-переводчиков под его руководством: японцы, китайцы, корейцы, филиппинцы – вещание на всю планету. Зарплата, квартира – чего еще надо?!
Спился, скотина, сблядовался, пришлось пересадить в журнал. Самойленко считает его приятелем, переписываются, несколько раз выпивали. Полищук заказывает на его произведения отрицательные рецензии и присылает его рукописи к нам.
Так что со стороны его старых произведений мы не ждем сюрпризов: всё известно, всё досконально прочитано, все его труды лежат у нас, потом ознакомишься.
Т в о я о с н о в н а я задача – держать под контролем КАЖДУЮ н о в у ю написанную и ненаписанную строку Самойленко! И в с е его почтовые отправления за пределы Дальнего Востока! Ты меня понимаешь?
– Так точно, товарищ генерал!
– Нам крайне повезло с Анатлием Б. Просто счастливое совпадение. Б., конечно, не интеллектуал, книг не читает, да это и не важно. Дай ему импортный аппарат, пусть пишет. Самойленко сам всё расскажет. Болтлив. Особенно по пьянке… Ну и все три квартиры: у матери, у сыновей – прослушка. Микрофонов не жалеть. Копии всех пленок и всех последних сочинений Самойленко н е м е д л е н н о д о с т а в л я т ь л и ч н о к о м н е! Ясно?
– Так точно, товарищ генерал! Разрешите задать один вопрос?
– Задавайте.
– В какой родственной связи эта семья считает себя по отношению к М.С. Горбачеву?
– Я мог бы не отвечать вам. Это не ваше дело. Нам приказано осуществлять контроль и не допускать утечки некоторой информации. А истина, вероятно, уже давно известна нашему высокому московскому начальству. Но поскольку ты сейчас пойдешь слушать у ж е записанные плёнки, где семейство горячо обсуждает данный вопрос… Да тебе еще предстоит, видимо, не раз записывать подобные дискуссии… Версия такова: мать, Самойленко Галина Пахомовна, считает себя сестрой Михаила Горбачева по его р о д н о м у отцу. То есть, она утверждает, что ее отец и отец Горбачева – один человек. И фамилия его – совсем не Горбачев. Ее отец – махновец, бандит, мокрушник… По версии Галины Самойленко, ее отец, после того, как бросил ее мать, женился на будущей матери Михаила Горбачева. А потом, пьяным, погиб в шахте в Донбассе. А его сын, Миша, впоследствии был усыновлен новым мужем его матери, Сергеем Горбачевым. Такова в е р с и я Галины Пахомовны Самойленко. Предупреждаю: наша задача – не подтверждать и не опровергать эту в е р с и ю, а т о л ь к о собирать всю информацию об этой семье!
«Ну-ну, в е р с и я…» – Красных сразу понял: речь идет о р е а л ь н о м факте из биографии хозяина одной шестой части планеты. И при определенных благоприятных обстоятельствах сей любопытный фактик, проливающий свет на странное двуличное поведение Шизика из Кремля, можно очень недешево продать – мировой прессе. А можно и очень запросто потерять башку. «Демократ»-шизик показал свое истинное мурло: побоище саперными лопатками в Тбилиси, расстрел танками в Прибалтике…
Да был, был момент, когда Красных всерьёз подумывал вступить в прямой контакт с писателем-родственником и предложить: ты всю эту историю описываешь, а я нахожу каналы и продаем за рубежами…
Но потом пришли другие моменты, сменились клоуны в Кремле, о Горбачеве тут же забыли. Гэбовского генерала-динозавтра отправили на пенсию, прислали нового, помоложе, и началась совсем иная жизнь – с к р у т ы м бизнесом. Начался захват по всей стране необъятной государственной собственности. Нефть и газ захватили международные бандиты, а остальные… На Дальнем Востоке завязалась кровавая рубка за баснословно богатые рыбодобывающие флотилии.
Кресло губернатора купил сначала у местной, отмирающей коммунистической мафии, а потом и у Кремля негодяй, объединивший местный уголовный малинник. А новое КГБ-ФСБ наконец-то перешло от наблюдательных функций к активным действиям: оно тоже бросилось в драку за частную собственность, за л и ч н ы й рыбный флот!
Интересы губернатора, его сыновей и родственников, желавших присвоить, кроме всего того необъятного, что они уже захватили, и весь огромный рыбодобывающий флот, столкнулись с интересами нового генерала ФСБ, его сыновей и родственников.
А между тем, флот продолжал в астрономических количествах добывать рыбу, икру, крабов и всё это контрабандно, без налогов, на сотни миллиардов долларов вывозить в Японию и Корею.
Морякам-рыбакам зарплата либо вообще не выплачивалась, либо – жалкие копейки.
Появились и еще более крутые претенденты на рыбодобывающий флот – московские бандиты со своими людьми из Кремля.
И борьба между человекообразными пауками завязалась на смерть. Перестрелки, взрывы, убийства-убийства-убийства. Гибли дурачки-боевики и среднее мафиозное звено, пытавшееся под шумок навариться…
А главари, как всегда это бывало в истории дегенеративных стран, живые и невредимые, тщательно-надежно охраняемые, мало кому известные, сидели, посмеиваясь, в тени и дёргали дураков за ниточки. Впрочем, вполне понимая, что и к ним расплата может прийти в любой момент в самом неожиданном образе…
В конце концов, чтоб упорядочить ситуацию, главари перевели своего генерала ФСБ в другую область, у губернатора осталась его доля: часть флота и акции уникальных рудников – никель, олово, серебро, золото, платина, самоцветы, уран…
Правда, хозяйство края развалилось настолько, что все, кто имел хотя бы малейшую возможность выехать за его пределы, выехали, а министерству по Чрезвычайным Ситуациям пришлось за десять тысяч километров, из Москвы, на самолетах доставлять батареи отопления, трубы и бригады слесарей – чтоб оставшееся население не вымерзло.
Губернатора кремлевские друзья пересадили в Москву – заведовать всей рыбой страны, а его дальневосточная собственность, на сотни миллиардов долларов, украденных у народа, продолжает работать на него, вплоть до многочисленных публичных домов, устроенных неофициально в его личных казино, ресторанах и кинотеатрах…
А п о л к о в н и к ФСБ Красных… Поскольку он работал в противоположном губернатору лагере, поскольку он без разрешения губернатора отхватил маленький, но жирненький кусочек – рыболовецкий траулер, то однажды полковник Красных, возле входа в свой новый трехэтажный коттедж, входа, выполненного эдаким римским классическим портиком – с колоннами, с аркатурной массивной бронзовой расписной дверью… Полковник Красных в свое лицо, еще весьма молодое, с обманчивым выражением благородства и честности, еще довольно симпатичное лицо, хотя уже и начавшее расплываться – от деликатесов, прямо в это лицо полковник получил целых семь пуль.
Возможно, он слишком много знал, и по заданию начальства его убил коллега-фээсбэшник. Или кто-то из малинника посчитал, что рыболовецкий траулер ему нужнее и полковник Красных замочило какое-нибудь узколобое наёмное ублюдочное ничтожество за сто долларов. Кто знает? Ведь в каннибальской стране заказные убийства не расследуются. Кто ж их будет расследовать?! «И убийц убийцы ищут – потому и не найдут…»
Фу! Как тошнотворно писать о неполноценных, о ходячих желудках! Однако я, автор, не мог не почтить память о подполковнике Красных или как его там, вставанием. Ибо эти подполковники украли у меня лучшие бесценные годы творчества, подселив в квартиру ко мне своих дебильных сотрудников…
Пожалуй, уважаемый гипотетический читатель, пора размягчить текст и рассказать анекдот – настоящий, актуальный в России конца двадцатого и начала двадцать первого века, из тех, что не публикуют продажные трусливые СМИ, а исподтишка размещают фиги власти на безымянных сайтах в ИНТЕРНЕТЕ…
А Н Е К Д О Т.
Чем дольше у власти фокусники, тем больше вокруг клоунов.
НОВОРУССКАЯ БЫЛИНА: В общем, стрельнул Иван, как полагается из лука, чтоб, жену себе найти. Ну и пошел её искать.
А стрела, как полагается, в болоте торчит и рядом, значит, лягушонка-царевна сидит – счастли-вая такая, рот до ушей. Дура. И молвит Ваньке: - Я бы, па-нимаешь, Ванюша, всей душой, с тобой бы пошла, но боло-то, типа, приватизировано. Короче.
И точно. Прибежали секьюрити – с ножами, кастетами и пистолетами. Стрелу Ванюшкину выдернули, поломали, Ваньке толчунов надавали…
Болото-то и всё, что в нем шевелится, приватизировал то ли экс-мэр, то ли вице-губернатор. В общем, еще тот братан…
Короче, попользовался лягушонкой этот то ли мэр, то ли губернатор, и продал ее то ли в Турцию, то ли в Грецию – для интимных услуг…
А Ванька спился, ссучился и пошел пахать на этого самого братана. Охранять это самое болото.
Там и утонул.
Какой-то невесёлый анекдот получился.
Ч е м с м е ш н е е с т р а н а – т е м г р у с т н е е н а с е л е н и е. И анекдоты…
Э К С П Е Р И М Е Н Т.
СП0Р.
Только научившись видеть вещи такими, каковы они есть,
мы осознаём, что они совсем не такие.
Среди окололитературных обожательниц встречаются иногда умные, иногда – красивые, хотя, те и другие – жестокие графоманки, ничего не понимающие в мужской литературе! К тому же, они слишком молоды, а у меня уже нет впереди предстоящих наивных лет, цементирующих любовью, дружбой, ссорами и лишениями, самой жизнью две души в одно неразъятное целое.
Впрочем, полное отсутствие белковой пищи в детстве и юности селекционировало из меня эдакое марсианское мужское существо без возраста. В свои под сорок выгляжу на пятнадцать лет младше и, говорят, неплохо.
Эдакий юный наивный мальчик, перенасыщенный пубертатностью! Наэлектризованные младые неизрасходованные девичьи тела буквально липнут ко мне во всех транспортах и пешеходных променадах.
Обманываются, дурочки, летя на мой псевдоогонь, на угасшую мужскую силу, на псевдоюное лицо, под которым – мозг старика-гения.
Мозг, сочинивший пять книг – со сложнейшими текстами. Только афоризмов около трёх тысяч! Самый сложный жанр, доступный единицам. Жанр гениев-стариков...
Да, внутри я уже давно старик. Сердце, мечтавшее объять всё и всех, такое же псевдоюнное как лицо, также не выросшее, истощенное и больное – от неполноценного питания в неполноценней стране – уже не может и не хочет впустить в себя какую-то одну женщину.
Моё же собственное творчество превратилось в моего Пигмалиона, который размял старую глину – меня прежнего, и слепил нечто совершенно новое, незнакомое.
Воистину: Self made man! (человек сделавший себя).
Я мог бы использовать свою обманчивую внешность и броситься
в этот бездонный омут странных примитивных наслаждений, которые так ценятся нами тогда, когда ничем другим мы не владеем. Я так и делал в молодости. Сейчас, когда это лицо, притягивающее к себе юных дам, вот-вот начнет катастрофически стареть, когда сказочный предстоящий слой лет почти исчерпан, казалось бы – лови момент!
Но я подавлен какой-то необъяснимой ответственностью за свой, пусть и невидимый, возраст, за прошлый опыт, за свою нынешнюю, оторвавшуюся от живого, мудрость.
Действительно: Есть время раскрывать объятия, и есть время уклоняться от объятий.
Есть время верить во что-то, и есть время понять, что всё и все – кратковременная иллюзия, дорога в никуда. И даже процесс творчества – наслаждение, выше которого ничего для нас в этом мире нет – тоже одна из иллюзий. Вдохновение – обман, наркоманящий мозг: непознаваемая фантастическая машина, впрыскивающая сама в себя морфин...
Редкие мгновенные связи приносят лишь некоторое физиологическое облегчение, но одиночества не разрушают, наоборот, после того, как мираж веселого ночного бала растворяется, я остаюсь в еще более безмолвной ледяной пустыне.
Я умудрился пережить самого себя, став много старше своей внешности. Иногда мне удается обмануть этот гениально-глупый набор костей и мышц: на бумагу, на бумагу, на бумагу – чувства, мысли, желания, тестостерон!!!
Эта моя вторая жизнь, жизнь волка в овечьей шкуре, жизнь мудреца в личине юноши – началась давно. Неоднократно я возвращался мысленно к началу, когда мой генетически запрограммированный Пигмалион стал лепить из меня нечто новое: неведомо-загадочное и пугающее.
Я пытался анализировать себя до самых скрытых и скрываемых нюансов психики, уже вполне осознавая, что то, что мы называем «психикой» – н и ч т о, непознаваемый туман, растянутый по бесконечности...
Мне п р е д о п р е д е л е н о было написать то, что я впоследствии написал, и подсознание, которое знает всё об этой Вселенной, сознательно толкнуло меня на тот эксперимент – ради моего будущего творчества...