Из записей, найденных в подвале дома.
Часть записей пострадали от крыс и плесени, однако они остаются единственным задокументированным свидетельством осады Погореня. Свидетельства очевидцев, подтверждают правдивость найденного материала. Записи сделаны полевым репортером Екатериной Просинечки, которая всю войну провела в осажденном городе, где с группой таких же несчастных, выживала и боролась за жизнь. Награждена орденом «Свободы».
Запись 1. День 1.
Я прибыла в Погорень поздно ночью. Город окружен регулярными войсками, но на данный момент они не предпринимаю никаких попыток к захвату города. Командование надеется на мирное разрешение ситуации. Попробую завтра получить разрешение на вход в город и займусь поисками родителей.
Запись 2. День 2.
Получить разрешение на вход в город оказалось не так просто, даже с моим международным статусом журналиста. Власти боятся, что освещение в СМИ интервью с повстанческими силами, приведет к увеличению их сторонников в других городах. Как сообщил мне в частной беседе один из офицеров, если в город хлынет поток единомышленников людей, находящихся в осаде, прямых столкновений не избежать. Власти хотят взять мятежников измором.
Запись 2. День 8.
Получить официальное разрешение на вход в город у меня так и не получилось, поэтому я договорилась с солдатами на пасту, хорошо, что они любят деньги. Пришлось, правда, оставить фотоаппарат, телефон и диктофон, с ними пропускать не хотели. Однако я надеюсь, найти родителей и вернуться в течении максимум пары дней. К тому времени все бюрократические дела должны быть улажены, и я войду в город уже как репортер.
Запись 3. День 16.
Некогда было записывать в предыдущие дни. Поиски родителей, не привели ни к какому результату. Город живет, кажется, обычной жизнью, но уже чувствуется напряжение. Каждый день на главной площади проходят митинги, с призывом взять штурмом блокпосты вокруг города, однако в городе мало людей, которые умеют обращаться с оружием.
Запись 4. День 20.
Город гудит. Сегодня отключили электроэнергию. По всей видимости, власти таким образом стремятся ускорить процесс сдачи горожан. Люди запасаются водой, едой и медикаментами. Цены резко возросли. Думаю, что если осада продолжиться еще пару недель, дело дойдет до мародерства и грабежей.
Запись 5. День 36.
Воду отключили на 30 день. Люди в панике. Все сидят по домам и выходят на улицу, только в крайнем случае. Уходить из города никто не собирается, особенно после сообщения, что власти признали всех жителей повстанцами и изменниками. Люди боятся быть арестованными при выходе из города. Но я считаю все это слухами, если бы власти признали жителей вне закона, то давно ввели бы войска. Я продолжаю вести поиски родителей, но думаю, что они все-таки покинули город в самом начале осады. Буду искать еще пару дней, если не найду, придется возвращаться, деньги почти заканчиваются, продукты и вода теперь стоят как золото.
Запись 6. День 50.
Моя попытка вернуться не увенчалась успехом. Все дороги перекрыты повстанческими силами, которые не выпускают мирных людей из города, рассчитывая, что они будут их заложниками в случае открытых боевых действий со стороны регулярных войск. Мои аргументы, что я журналист не были приняты в серьез. Деньги их тоже не интересуют.
Запись 7. День 60.
С утра я слышала автоматные выстрелы. Похоже на то, что начались беспорядки. Попробую добраться до центра города и разузнать в чем дело.
[часть записей отсутствует]
Запись 20. День 150.
Оставаться в квартире одной стало опасно. Я переехала в соседнюю квартиру, там нас собралось пять человек. Сестры Эмилия и Света и наш сосед с третьего этажа Антон Львович. Эмилия, по-моему, адвокат. Светлана работала до всего этого в детском садике, а Антон Львович учитель метаматематики. Компания, конечно, не самая боевая, но вместе нам не так страшно.
Выход из города по-прежнему закрыт повстанцами. Дней десять назад, группа отчаявшихся людей попыталась прорваться через баррикады. По приказу командира повстанческих войск, по бегущим людям открыли огонь. Погибли все. На площади было объявлено, что так будет с каждым, кто попытается сбежать из города. Остается только надеется на регулярные войска.
[часть записей отсутствует]
Запись 41. День 250.
К нашей компании прибавилось еще несколько человек. Павло - бывший футболист, он приехал почти сразу после начала осады. Он искал свою жену и сына. Я нашла его избитым возле нашего дома. Марко – бывший пожарный. Его команда превратилась в банду преступников и начала грабить и убивать людей, поэтому он решил сбежать и спрятаться. Прорваться через кордон ему, как и мне, не удалось. Антон Львович был его школьным учителем, поэтому он смог поручиться за него. Ситуация складывается не лучшим образом, поэтому доверять нельзя никому.
Как я и предполагала, началось мародёрство и разбой. Людям не хватает еды и воды, поэтому они идут на крайние меры. Мы спасаемся припасами, которые находим в квартирах нашего многоэтажного дома. Наши соседи почти все съехали, еще в начале осады. Деньги окончательно потеряли свою ценность. Регулярные войска до сих пор ничего не предпринимают.
Запись 42. День 252.
Сегодня в нашу квартиру ворвались люди с оружием. Мне, Павло и Антону Львовичи удалось сбежать. Марко, попытался их остановить, но что он мог сделать без оружия. Эмилия и Света, в это время ушли искать медикаменты в школу, где раньше работал Антон Львович, я надеюсь к тому времени как они вернуться, бандиты уйдут, и наши друзья спасутся.
Нам самим удалось перебежать через крышу в соседний подъезд и добраться до стройплощадки возле нашего дома. Антон Львович, все-таки молодец, что продумал путь к бегству, для такого случая.
Запись 43. День 253.
Ночью я и Павло пробрались обратно в квартиру. Посовещавшись, мы решили, что оставаться в нашей многоэтажке больше нельзя, нужно искать новое убежище. Однако все наши вещи остались в нашей старой квартире. Наверняка их забрали бандиты, но у нас были припрятаны рюкзаки с аварийным набором в другой квартире. Очередная идея Антона Львовича.
Мы нашли тело Марко на лестничной площадке и перенесли его в пустую квартиру. Пусть простит нас наш друг, но похоронить мы его не отважились, опасаясь, что за домом могут наблюдать. Наши аварийные рюкзаки, слава Богу, никто не нашел. Следов Эмилии и Светы мы так и не нашли. Надеюсь, они учуяли неладное и сбежали. Попробуем их разыскать завтра.
Запись 44. День 306.
Долго не могла записывать. Столько всего случилось за последнее время. На 254 день началось наступление регулярных войск. Примерно неделю они пытались взять город штурмом, но защитники отчаянно сопротивлялось. Войска шли с окраин города и были как на ладони. Свою лепту внесли и снайперы сопротивления, которые засев на высотках имели отличный обзор. Поняв, что взять сходу город не получится, на 278 или 279 день регулярные войска начали артиллерийский обстрел города.
Это был ад, мы сидели на стройплощадке, которую так и не смогли покинуть, и ждали, когда очередной снаряд попадет в наше убежище. Наша многоэтажка изрядно пострадала, и мы были даже отчасти рады, что обстоятельства вынудили нас ее покинуть. Бедные наши Эмилия и Светлана, надеюсь, они нашли, где спрятаться.
[часть записей отсутствует]
Запись 74. День 452.
Наша жизнь стала еще более опасна. Войне не видно конца. Иногда мне кажется, что я больше не управляю собой, я как фигурка в настольной игре, выполняю задуманный план игрока. Наше существование зависит от каждого члена группы, и только поэтому я не сдаюсь. Сейчас нас шестеро: Я, Павло, Борис, Злата, Арика, Роман. Антон Львович, погиб, когда мы искали наше новое пристанище. Светлану и Эмилию, мы так и не смогли найти, скорее всего, они погибли при бомбардировке. Вчера с нами был Бруно, наш веселый повар. Он мог приготовить из самых простых продуктов королевский ужин, недаром, у него были ресторан и кулинарное шоу. Но вчера, пока мы были на ночной вылазке, на наше убежище напали какие-то люди, толи мародёры, толи бандиты, толи регулярные войска, все перемешалось в этом городе. Он не дожил до утра.
Мы с Павло, до сих пор не можем поверить, что нам повезло найти это убежище. Дом был разрушен, и в нем было много крыс, но мы потихоньку его восстанавливаем, а крысы, сейчас есть везде, с этим ничего не поделаешь.
Роман и Арика, помогли нам приспособиться к новой жизни. Роман был, по его словам, грозой района, но его товарищи по банде в начале осады решили перейти на сторону регулярных войск. С тех пор он решил, что останется и будет защищать родной город до конца. Арика была из неблагополучной семьи, ее отец любил выпить и избивал ее по любому поводу, поэтому уже в 14 лет она сбежала, с тех пор она скиталась по городу, ночевала, где придется, а зарабатывала себе на жизнь воровством. Роман и Арика встретились через пару месяцев после начала осады города и с тех пор оставались вместе. Им двоим, с их навыками выживания на улице, было проще приспособиться к новой действительности, что они с успехом и сделали. Они, как и мы, искали новое убежище после бомбёжки, так нас и свела судьба.
[часть записей отсутствует]
Запись 205. День 1338.
Утро, как обычно, не принесло нам ничего хорошего. Наши запасы частично были подпорчены крысам. С каждым днем становиться все холоднее. Почти четыре года мы находимся в Погорене, а ситуация не изменяется. Мы надеемся только на чудо. Если бы не Злата, которая каждый день придумывает как нас поддержать, мы давно бы уже сдались.
Днем мы обычно занимаемся домом, стараемся сделать его еще более пригодным для жизни. Но усталость, голод, болезни, депрессии или ранения не всегда позволяют нам это сделать.
Едим мы один раз, на закате. Во-первых, запасов у нас не так много, а во-вторых нам нужна энергия для ночных вылазок. Обычно после ужина, мы решаем, кому из нас идти на поиски, а кому оставаться сторожить наш нехитрый скарб. Ночные вылазки единственный вариант уменьшить вероятность нарваться на кого-нибудь или схватить пулю снайпера.
К рассвету мы все собираемся в нашем убежище, и все повторяется сначала.
Запись 206. День 1340.
Вернувшись с ночной вылазки, мы с Павло нашли Бориса, Злату, Арику и Романа мертвыми. Все наши запасы исчезли. Что делать дальше я не знаю.
Запись 207. День 1345.
Мы похоронили своих товарищей. Павло предложил, что сегодня ночью он пойдет на поиски еды, а я останусь в доме. Смысла я в этом не вижу, что у нас еще можно украсть, но я согласилась.
Запись 208. День 1346.
Павло вернулся и принес немного еды и воды. Думаю, если экономить, можем протянуть пару дней.
Запись 210. День 1350.
Павло ушел вчера ночью, и его до сих пор нет. Буду надеяться, что с ним все в порядке.
Запись 211. День 1355.
Павло так и не вернулся, похоже на то, что его убили. Мои запасы еды и воды, даже при моей экономии подходят к концу.
Запись 212. День 1360.
Сегодня я допила последнюю воду. Холод становиться невыносимым. Крысы, учуяв, что я одна, ведут себя в доме как настоящие хозяева, их не пугает даже солнечный свет. Если я не пойду в ближайшее время на поиски еды и воды, я умру от голода или обессилю на столько, что не смогу отбиться даже от крыс. В детстве я слышала, что они могут бросаться на людей, если очень голодные.
Запись 213. День 1365.
С утра я чувствовала недомогание, ночью уйду искать себе еду. Свои записи я спрячу в подвале, в шкафу, если что-то со мной случиться, возможно, после окончании войны кто-то их найдет и узнает о нас - тех, кто жил в этом аду.
На этом записи прекращаются.
Екатерина Просинечки была спасена миротворческими войсками в канун Нового Года. Она провела 1461 день в осаждённом городе. Когда ее нашли, она была обезвожена, а открытый перелом правой ноги, осложнённый обморожением, вызвали отмирание кожных покровов и гангрену. В ночь 1 января, ей была проведена операция по ампутации ноги. Длительное лечение помогло ей восстановить свое здоровье. До конца своей жизни, она верила, что с ней случилось настоящее новогоднее чудо.