Визит оценщика к ним имел необратимые последствия. Не раз и не два во время последнего вояжа в Европу, Кошка и Ор тревожно оглядывались по сторонам. Было такое чувство, что они находятся в центре какого-то большого увеличительного стекла, как букашки, за которыми наблюдают. Иногда в толпе они вдруг находили уже виденные ими где-то лица каких-то людей, иногда просто спиной ощущали пристальное внимание к своим персонам.
- Это становится навязчивым - резюмировала Кошка однажды. - Я вижу какую-то машину, которая сопровождает меня по шоссе по дороге на стройку и успеваю разглядеть водителя. Потом брожу по участку, обсуждаю с подрядчиками детали и вижу вновь того же человека! Совпадения исключены - местность немноголюдна. Дежавю какое-то!
У Ора тоже было чем поделиться с женой по этому поводу.
- Я тоже чувствую себя “под колпаком”. Работаю. Ночь. На улице - темень. Ветер. Дождь вот-вот хлынет. Смотрю - на углу маячит фигура. Вглядываюсь - а это тот тип, что приходил к нам страховку оформлять! Влипли мы в историю, - обращается Ор к Тёрнеру. Всё из-за тебя. Ты же у нас звезда восходящая: пропавшая картина из запасника музея Архиепископа!
- Что им от нас нужно? Тёрнер - парень самостоятельный, он сам нас выбрал, судя по всему. И вот ещё - за нами следит какая-то группа, одному человеку такую слежку не организовать! Хорошо, что мы сообразили сигнализацию поставить! - это теперь составляло всю суть разговоров супругов.
Ах, куда подевались их тихие и спокойные вечера вдвоём у телевизора!
Кстати, и телевизор тоже работал теперь на Тёрнера: бесполезно было искать хороший фильм или просто развлекательную передачу. Все программы были теперь напрямую подчинены строительству галереи: как организовать свет, какие ткани лучше всего подойдут для стилизации пространства, новости дизайна и прочее. Средства, полученные от гранта, уходили целиком и полностью на реконструкцию строительства, пострадавшего после бури. На этот раз Тёрнер решил не экономить и уже не посылал их в Китай за дешёвыми стройматериалами. Приобреталось всё самое лучшее.
Рут была в курсе. Скрыть от неё внезапную поездку в Чехию не удалось, ведь когда они сразу после бури ринулись в Европу, вместо того, чтобы обсуждать со своим архитектором планы действий и смету на восстановление строительства, это показалось странным.
Кошка позвонила Рут перед самым отлётом:
- Привет, дорогая! Понимаешь, мы будем отсутствовать дней пять. Прикинь, что к чему. Оценить размер ущерба ты сможешь сама. У нас сейчас немного другая задача. Тёрнер посылает нас в Европу для доказательства своей подлинности - улыбнулась она. - Да, конечно, ты права - мы не должны позволить, чтобы ситуация вышла из-под контроля. Безусловно, он не может указывать нам, что делать и как нам жить! Всё так, всё правильно. Да, со средствами не скромничай - мы получили какой-то анонимный грант на продолжение строительства. Наш капризный живописец хочет иметь достойный дом! Да, как и договаривались: тона экспозиции - песок и трава. И вот ещё, я передам тебе код сигнализации. Записывай. Если получишь тревожный сигнал, проверь, не пытались ли взломать квартиру. Нет, в полицию не сообщай. У нас такое чувство, что мы в засаде. Лучше попробуй пообщаться напрямую с Тёрнером: войди к нему, садись напротив и смотри. Он напишет что-нибудь или скрутит фигу, - засмеялась Кошка.
А сразу же по приезду Рут позвонила:
- С сигнализацией всё было в порядке. Но вот со всем остальным... Ребята, поймите, я профи и уважаю свои дизайнерские решения. Закупила стройматериалы на самых дорогих и качественных складах. Всё, как договаривались. Заглянула в складское помещение - а там половина закупленного поменялась! Как вы с ним уживаетесь, с этим диктатором? Конечно, это - его работа! Ключи только у меня. Подрядчику я не доверяю - любопытство его просто распирает! Говорит, что он просто обязан с вами встретиться и поговорить!
Подрядчик, местный парень с несмываемым местным загаром, прикатил под вечер. Спич он заготовил заранее: стройка непростая, потребовала от него двойных усилий, клиент капризный, меняет свои решения то и дело. Короче, платите, хозяева, двойной тариф! Ор и Кошка не сопротивлялись.
Их смущали бегающие глазки строителя и его любопытство. Несколько раз он быстро прошёлся по комнатам, якобы, что осмотреть антиквариат Ора. Как хорошо, что Тёрнер сам себе назначил свою временную резиденцию в спальне! В спальню шустрый парнишка тоже хотел сунуться, но Ор предусмотрительно встал в дверях. А от двери пейзаж был практически не виден.
- Вас пасут! Это ясно, - безапелляционно заявила Рут, когда они потом, после ухода подрядчика, сидели в салоне и пили “соломенное” вино, по случаю приобретённое в винном погребе в Оломоуце.
Тут Ор в лицах стал показывать примеры пристального внимания к их персонам в последнее время. Да, это было смешно и не очень смешно одновременно. Вспомнил об оценщике, прятавшемся за углом той дождливой ночью.
- Ой, как же я сразу не догадался! - стукнул Ор себя по лбу. - Он же прятался за углом того дома, где жила старуха и ворон, там, где я нашёл картину. Значит, оценщик - человек, старухи, а подрядчик, соседи и другие любопытные - посланцы от кого-то другого...
Все трое понимали, кого, но вслух не произносили. Несомненно, что Тёрнер попал в око городской мафии.
Все втроём они спустились на лифте на свою подземную автостоянку, чтобы проводить Рут к её автомобилю. Когда двери лифта открылись, они успели заметить тени двух людей, которые копошились у машины Рут. Подбежав к машине, они ничего подозрительного не обнаружили, но было страшно. Ор подлез под машину для страховки - не установили ли там чего-нибудь подозрительного. Заодно проверил и их с Кошкой машину. Ничего не обнаружив, улыбнулся тревожно: “Дело начинает набирать обороты…”
Зазвонили тревожные звонки сигнализации одновременно у обоих супругов. Наскоро попрощавшись с Рут, они кинулись к лифту. Лифт не работал. Такого раньше никогда не случалось за долгие годы их жизни в этом доме. Кроме того, лифтов было два. И оба сейчас были отключены. Идти пешком на свой верхний этаж представлялось делом безнадёжным. Вдруг один из лифтов стал подавать признаки жизни и заработал. Ор быстро запрыгнул вовнутрь, Кошка за ним.
На лестничное площадке перед их квартирой стояли их ближайшие соседи - молодая пара. Трое их детей выглядывали из дверей.
- Я услышал звук сработавшей сигнализации, - рассказывал сосед, - и хотел посмотреть в глазок. Глазок был заклеен скотчем. Тогда я стал вызывать полицию. Взломщики услышали мой разговор через дверь и смылись. Сейчас подъедет наряд.
- Спасибо тебе, - пожал руку соседа Ор. - Хороший сосед ближе брата.
Полицейские прибыли почти сразу, блокировали выход из подъезда, но увы... Слышно было только звук отъезжающей за углом машины. Несколько парней в форме покрутились перед дверью, сфотографировали следы попытки взлома - несколько царапин на замке.
- Есть ли в доме что-либо особенно ценное? - спросил офицер, быстро пройдя по комнатам.
Ор отрицательно покачал головой и преградил дверь в спальню, точно таким же трюком, который был проделан с подрядчиком.
На какое-то мгновение ему показалось, что глаза офицера недобро сверкнули. На мгновение. Но Ору этого хватило. “Мафия! - пронеслось в мозгу. - Мафия. Охота начинается.”
Глава 13. Осада
И вот уже более двух недель они находились на осадном положении. То есть, Ор, как всегда, ночью уезжает на работу, оставляя её одну с Тёрнером, и возвращается через несколько часов. Кошка же выйти из дома никак не может. Раздаются какие-то звонки в дверь, трезвонят телефоны, весь мир маркитантов и мелких посредников бизнеса в одночасье обрушился на них, как потоп. А по сути - вся эта армия деловаров жаждет лишь одного: известить нанявших её, что Тёрнер пребывает в квартире один, что можно повторить попытку взлома, что эти двое “сломались”.
- Глупые, глупые мафиози! - Кошка сидит напротив Тёрнера и рассуждает вслух. - Ну, чего они достигнут, даже украв тебя? Ведь ты же - наша реальность, которую мы создали сами. Написали “секрет” и создали. И финансы, и проекты, и гранты - всё оттуда! Положим, они унесут тебя отсюда. Будешь ли ты их финансировать?
Экран замигал. Над замком отчётливо проступили контуры любимой Тёрнером фиги. Кошка довольно рассмеялась. Она даже полюбила в последнее время такие свои беседы с картиной. Привыкла к тому, что картина стала частью их жизни, их реальности.
Ору было труднее общаться с “этим куском холста”, как он говорил. В его голове, устроенной более реалистично, чем у Кошки, не укладывалось их нынешнее существование. Ничего приятного в том, что жили супруги на осадном положении, Ор не находил.
Вчера он, по примеру Кошки, уселся напротив “этого куска холста” и спросил в лоб:
- Удирать из города? Хватать тебя в охапку и удирать?
Пейзаж потемнел настолько, что стали неразличимыми крепость, ров, лес и обрыв…
Кошка услышала звук поворачивающегося в замке ключа и подбежала к входной двери:
- Ну, слава богу! Пришёл наконец-то! Как дела, что нового?
- Всё, как всегда, - Ор был явно чем-то озадачен. - А новости есть. Большой босс хочет, чтобы мы пришли к нему на приём. Мне перезвонили сегодня из его офиса.
Раздался звонок интеркома. У входа в здание топтался посыльный. Письмо. Заказное письмо из муниципалитета.
- Откройте, пожалуйста!
Ор нажал кнопку интеркома. Посыльный прошмыгнул в здание и уже через несколько секунд поднимался в лифте на их верхний этаж. Не открывать дверь представителю городских властей было бы глупо и недальновидно.
Письмо было на официальном бланке.
“Уважаемые господин и госпожа П.!
Будем рады приветствовать вас в головном офисе мэрии сегодня в 12.00 дня. Располагая информацией о вашей деятельности в области частного строительства культурных объектов, будем рады принять посильное участие.”
Внизу, чернилами другого цвета, виднелась приписка от руки:
“Прихватите пейзаж! Это подлинник, имеются доказательства. Картина в розыске.”
Звук сорвавшегося со стены пейзажа вывел супругов из оцепенения. Картина лежала на полу холстом вниз.
Хорошо ещё, что Кошка настояла не ставить стекло, когда они отдали её на реставрацию в те первые счастливые дни. Иначе стекло бы сейчас разлетелось на мелкие осколки. Реставратор тогда долго крутил пейзаж в руках. Конечно, он сразу понял, что картина подлинная и касаться красок, то есть действительно реставрировать её, он не имеет никакого морального права.
Да она была почти в идеальном состоянии, если бы не мелкий дождик, который успел упасть на живопись несколькими каплями в ту ночь, когда Ор обнаружил её у мусорного бака старухи. Ворон тогда ещё прокаркал три раза.
- Ишь ты, - подумал Ор, какие послания судьбы и волхвов! - и улыбнулся своей интересной находке.
А теперь на обратной стороне, заклееной специальной, чуть промасленной бумагой, каким-то прозрачным, чуть фосфоресцирующим фломастером было написано: “Бежать!”
Сборы не заняли и получаса. У них всегда имелись наготове два небольших чемоданчика на случай спонтанного отъезда.
Как они любили раньше такие незапланированные, внезапные, чудесные путешествия! Ор возвращался в такие дни какой-то загадочный, хитро поглядывал на Кошку, а потом вдруг начинал кружить её по комнатам, подхватив на руки:
- Собирайся! Улетаем на 3 дня! Я договорился на работе, меня подменят!
Кошка бросалась к компьютеру и спешно заказывала билеты, страховку и пакеты мобильной связи. Больше всего времени всегда уходило именно на эти мобильные пакеты.
Пока шли длинные звонки сотового оператора, Ор успевал чертыхнуться, и не раз.
- Аллё! - раздавалось на том конце. - Когда летим? Куда?
Больше всего они любили летать в Европу. А из всех европейских стран больше всего им приглянулась Болгария. Кошка полюбила эту страну всей душой! Когда они из аэропорта уже катили по прекрасным дорогам на взятой в аэропорту напрокат машине, ей хотелось петь и кричать от восторга!
Они обожали кружить по историческим местам, у не раскопанных ещё скифских курганов, у доисторических захоронений и гробниц. Обожали местные таверны на берегах горных речушек и тихие, спокойные отели.
История Болгарии и её легенды особенно занимали Кошку. В один из таких периодов острой влюблённости в Болгарию, супруги приобрели себе дом в сердце заповедника диких сов и ястребов. Лучшего места для побега именно сейчас не представлялось!
Вещи были уже практически собраны, когда Кошка подошла к картине. Оставалось аккуратно упаковать её и положить в чемодан. Как они проведут это явно раритетное произведение искусства через таможню, времени подумать ещё не было. Кошка перевернула картину лицом вверх и вскрикнула от неожиданности!
На крик прибежал Ор:
- Что случилось?
На картине теперь был изображён вид болгарской деревни, удивительно похожей на ту, где находился их дом. Написан этот этюд был в стиле явно выраженного примитивизма, яркими и чистыми “народными” цветами акриловой краской. Написан был так, как при большом желании мог бы написать его каждый из супругов: ученически, наивно, искренне, по-детски. Кошке даже захотелось, несмотря на дефицит времени, сделать качественную фотографию этой сельской идиллии на случай, если она захочет когда-нибудь описать их приключения и издать книгу о Болгарии.
Ничто не напоминало Тёрнера: даже рамка вдруг оказалась “новоделом” в соответствии с рамками для картин в таком стиле. И только на обратной стороне картины светилось фосфоресцирующая надпись: “Бежать!”
Около восьми утра супруги выскользнули из квартиры незаметно. В это время Ор обычно отдыхал после работы, приняв душ и отключив телефоны. В полдень им была назначена встреча у мэра города или у главы мафии, кто знает... Так что сейчас их не “пасли”. Никого не встретив в лифте и на подземной парковке дома, они погрузили небольшие чемоданы в машину.
В одном из них, завёрнутый в старую простыню, покоился их преображённый Тёрнер. Хорошо, что размеры картины как раз позволяли взять его в ручную кладь. А присутствие такой самодеятельной “мазни” можно было легко объяснить на интервью с сотрудниками безопасности полёта: мол, рисовали по памяти свой сельский дом, а сейчас везём этюд туда же, чтобы повесить на стену.
Всё произошло так, как и было задумано: в 11.00 утра, самолёт взлетел над их городом и взял курс на Болгарию.
Глава 14. Пещера
Смешно в наше время, в самом деле, выискивать какие-то пещеры. Да ещё где? В Болгарии, на самой границе с Турцией, в самом забытом богом селении цыган-контрабандистов!
Ох, и натерпелись они страху, когда искали путь сюда по навигатору! Навигатор указывал, куда свернуть, сколько метров проехать по практически непроходимым улочкам бедной деревни, где в грязи, в лужах глубокой колеи посреди проезжей части, барахтались голопузые ребятишки.
Их мощный джип был как раз тем самым средством передвижения, который мог провезти Ора с женой сквозь эту непролазную грязь, сквозь неприветливого вида охранников опиумных полей сразу за деревней, сквозь узкую, в полтора метра, лесную дорогу, идущую чёрт знает куда прямо над обрывом головокружительной высоты!
- Как хорошо, что ты настояла на этой модели, когда мы брали машину в аэропорту! - Ор вцепился в руль и довольно рассмеялся, заметив, что дорога начинает расширяться.
Спина его была мокрой от страха и напряжения.
Вот уже несколько дней они жили в своём деревенском домике в Болгарии. Вставали по утрам с первыми лучами солнца, выходили на высокое, отделанное литыми решётками ручной работы крыльцо, пили чистую, пахнущую свежестью, воду из колодца во дворе. Жизнь в деревне была сказочной!
Приняв душ, легко позавтракав свеже-нарезанным салатом с брынзой, выпив по чашке кофе со свежим молоком (всё это они покупали у своих приветливых соседей-болгар), супруги отправлялись гулять по окрестностям их чудесной деревни.
Можно было пойти на речку, местами стремительную, с водопадом и мосточком над ним, местами тихую, с лебедем и кувшинками. Можно было пройти по лесу, встречая следы лесного зверья - место ведь заповедное! А можно было отправиться и в сторону каменоломен, с их загадочным высоким белым обрывом прямо в разноцветье цветущих лугов.
Живи да радуйся! Но ни Ор, ни Кошка ни на секунду не забывали о том, что привело их сюда. Каждое утро, проснувшись, они пристально вглядывались в картину, висевшую над их столом на кухне. Картина изображала деревенский вид. Ничего особенного. Обычная позитивная живопись в духе сельского примитивизма. Но они-то знали...
А утро сегодняшнего дня отличалось от всех предыдущих.
- Ой, вдруг вскинулась Кошка и даже поставила чашку с кофе на стол за завтраком. - Смотри, опять началось!
Вместо сельской улицы на картине опять красовался туманный пейзаж с замком.
Наскоро собравшись, супруги выехали в направлении, о котором каким-то образом оба знали, даже без разговором с Тёрнером.
Ехать пришлось долго, часа четыре. Сначала - по прекрасному скоростному шоссе, затем по дороге похуже, с выемками и щербинками, потом их джипу пришлось совсем трудно, увязая в глубокой колее размытой дождями грунтовой деревенской дороги.
И вот они едут по глухой лесной тропинке-дороге, которая вдруг начинает расширяться. Она расширялась только с одной стороны - со стороны леса. С другой же - дорога вела вдоль колючей проволоки, обозначающей турецкую границу. На проволоке можно было рассмотреть какие-то лоскутки, которыми контрабандисты отмечают возможные пути перехода границы.
- Долго ещё? - Кошка не скрывает своего страха и раздражения. - Чего ради ты притащил нас сюда?
Тёрнер лежит себе тихонько на заднем сиденье джипа и никак не реагирует на её слова. “Проклятый мужской шовинизм!” - думает Кошка. Она ещё с утра заметила, что Тёрнер сегодня разговаривает только с Ором. Внушает ему путь, куда свернуть, с какой стороны протиснуться между проволокой и лесом, где не останавливаться, чтобы не увязнуть в грязи.
- В общем, Тёрнер сегодня - навигатор! - засмеялась Кошка.
Внезапно дорога вышла из леса, и перед ними открылась широкая чистая поляна, с лесной церковью, небольшим хозяйственным строением и какой-то речушкой в каменных берегах.
- И - никого! - Ор оглядывает поляну.
Действительно, странно. Порядок здесь идеальный, разве что можно было бы убрать листья, нападавшие в воду и затрудняющие течение речки в рукотворных каменных берегах.
Тёрнер на заднем сиденье заволновался, замигал. На мигающем экране картины появилось слово: “Здесь”. После того, как Ор обошёл всю поляну, была обнаружена пещера огромной глубины, из которой и выбегал ручей, который потом и превращался в речку.
Нужно было следовать указаниям Тёрнера, который уже не просто мигал, с неохотой выплёвывая слово или два, а просто неистовствовал в своих командах:
“Возьмите верёвку в багажнике”.
“Ор, привяжи верёвку в дереву у пещеры”.
“Крепче, крепче вяжи!”
“Спускайся в пещеру”.
“Кошка, передавай инструкции мужу”.
“Спускайся метра на три”.
“Видишь пластиковый пакет?”
“Осторожно возьми его. Он тяжёлый”.
“Кошка опусти мужу ведро, что находится рядом с домиком”.
“Да-да, спусти на верёвке”.
“Вытащи то, что положил туда Ор”.
“Да поосторожнее тяни, не вырони!”
“Теперь выбирайся наружу, Ор!”
“Ух!”
Экран погас. Ор благополучно выбрался наружу.
Кошку всю трясло от пережитого волнения - муж висел на верёвке но огромной высоте над пропастью, на дне которой виднелась чёрная глубокая вода...
Но раздумывать было некогда. Нужно выбираться из этой чёртовой дыры, да поскорее! Супруги запрыгнули в машину и отправились в обратный путь.
И лишь по дороге Кошка решилась открыть пакет. То, что она там увидела, ввело её в оцепенение: несколько килограммов золотых слитков и целая горсть бриллиантов виднелись внутри!
”Ну, слава богу!” - вдруг подумалось ей, - “Прожиточный минимум на несколько лет в Европе обеспечен! Спасибо, Тёрнер!”
В деревню супруги вернулись уже затемно. Разговаривать не хотелось и от пережитого волнения, и от усталости. Хотелось просто завалиться спать, даже не раздеваясь. Что они и сделали. Пакет с залогом их будущего финансового благополучия валялся на полу рядом с превратившимся в деревенский пейзаж Тёрнером.
“Завтра”, - подумал Ор, - “завтра же я спрячу драгоценности в наш винный погребок, за большую дубовую бочку”.