Не то, чтобы Рикман не испытывает восторга от Америки каждый раз, когда приезжал туда. Он ходит чувствует себя увереннее в США. "Когда вы выходите из самолета в Британии, вам нужно внутренне сжаться, еще больше закутаться в пальто", - сказал он сценаристу Джону Лару в "Woman's Journal" в январе 1993 года.
Ему нравится там, потому что он чувствует, что там он не подвластен британской классовой системе, комплексу неполноценности, заданному его происхождением. «В Лос-Анджелесе я выпрямляюсь. Это что-то об английском воспитании и то, как нам говорят, на что мы можем надеяться. Может быть, так происходит потому, что я вожу машину в Лос-Анджелесе, а не дома. Я чувствую себя здесь более ответственным. Я бы и не мечтал оказаться здесь в качестве актера, ищущего работу для того, чтобы заявить "Хорошо, я поставлю здесь свою палатку и буду размахивать флагом с надписью" Найми меня", - я так не смогу. Но мне нравится быть здесь. Это одновременно и отвратительно, и замечательно. Примерно так, как каждый день ходить в " Данкин Донатс ".
Противоречивая натура Рикмана ясно видела другую сторону этой истории со всеми ее подводными камнями: "Мне нравится фраза Дэвида Хэйра: " Шоу-бизнес разжижает разум!" Если вы проводите какое-то время в Лос-Анджелесе, есть только одна тема для разговора", - сказал он журналу "Таймс" в 1994 году.
Он называет себя "архетипической рыбой", отождествляя себя с символом двух рыб, которые плывут в разных направлениях. Это еще одна причина, по которой он хорошо ладит с женщинами; откровенно говоря, немногие мужчины готовы обсуждать свой гороскоп. Действительно, один его друг говорит, что у него есть интуиция, в то время как у Римы есть интеллект. Действительно, редко можно встретить мужчину, который был бы счастлив освоиться в этой роли, не чувствуя угрозы для себя. "Он действительно восхищается умом Римы", - говорит другая его коллега, Тереза Хики. Возможно, потому что через Риму он замещает себе политическую жизнь. У актеров множество личностных особенностей, не говоря уже о множестве личностей.
"Алан совершенно уникален по интенсивности своей внутренней жизни. Он непостоянный, переменчивый человек - и очень, очень гипнотичный", - сказала его месмерианская "жена" Джиллиан Бардж журналу "Таймс" в 1994 году.
Вот почему даже более, чем абсолютное большинство людей, он ненавидит, когда его воспринимают как нечто предсказуемое. "Я не против соблазнения до тех пор, если в финале соблазнения есть идея или шок – поведал он Джону Лару. - Вы можете убаюкивать состоятельных людей до тех пор, пока они не получат оплевуху. Мне нравится прибегать к двусмысленности. Я люблю, когда люди запутываются в моем характере".
«Во всех сферах моей жизни постоянно сосуществуют полные противоположности. Я и сам иногда колеблюсь. Кто же этот человек? То ли это «Я», которое не может разобраться со стиркой - и ты очень хорошо знаешь, что это "ты", - это «Я» наблюдает за другим на репетиции и спрашивает: "Кто же этот человек, у которого есть все эти идеи и все эти придумки?". Существуют две стороны: очень, очень инстинктивный человек и очень, очень практичный человек. Я думаю, это зависит от того, какое сейчас время суток».
Некоторые женщины, конечно, сказали бы, что это зависит от времени года. Только Алан Рикман сказал бы, что это зависит от его времени суток.
"Большую часть нашей жизни мы действуем, разрываясь между головой и телом", - добавил он. Он, наконец, почувствовал, что эта пропасть закрылась, когда он впервые попал в RADA, но он все еще пытается быть таким же свободным, как Фред Астер.
'Мне нравится получать неоднозначные ответы от людей. Тогда меня нет там, в стеклянной клетке, в которой люди мной восхищаются и мной очаровываются. Мне нравится все смешивать. Зрители не должны быть пассивными. Они ходят на работу.
Я хочу более серьезных испытаний. Я хочу прикоснуться к той неизведанной части, где знаешь, что ты не просто набор предубеждений других людей".
Это начинает звучать положительно трансцендентально. Как всегда, Рикман пытается подняться над тем, что, по его мнению, является его ограничителями. Вероятно, типизация связана с тем, как выглядит мое лицо», - сообщил он Джеффу Пауэллу в "Daily Mail" в 1991 году. "Каждый персонаж, которого я играю, имеет разные измерения. Когда люди пытаются навесить ярлык на мою жизнь, я думаю: "Мне так не кажется".
Он стал раздраженно словоохотлив на эту тему в интервью журналу "Таймс" 1994 года с Дэвидом Николсоном: «Причина, по которой мне не нравится разговаривать с большинством журналистов, заключается в их желании свести все к статейке в одну страницу и желании заставить постоянно что-то с чем-то сравнивать. И вы вынуждены отвечать на вопросы, когда на самом деле хочется сказать: "Всё это совсем не похоже ни на что такое, и я не думал ни о чём таком, когда я так поступал, кроме как о своей работе. Это напоминает небольшую тюрьму».
"Мне нужно время, чтобы вернуться домой и понять, кто я такой", - откровенно добавил он. - "Большинство сценариев похожи на нездоровую пищу, на то, что помогает заполнить кинотеатры. Из некоторых вещей, которые мне предлагают в Штатах, я на самом деле не понимаю, зачем кто-то беспокоится о чём-либо ещё, кроме оплаты чека. Вы читаете сценарий и думаете: "Зачем?". Это закон бесполезной отдачи, потому что если я в это не верю, то от меня не будет никакой пользы. Вы начинаете ощущать себя каким-то химическим компонентом, который нужно во что-то добавить'
Но даже это может вызвать плохую химическую реакцию; неудивительно, что Рикман постоянно разочарован, вечно гоняясь за каким-то Святым Граалем идеального исполнения в идеальной постановке. Он похож на маленького мальчика, чья мать говорит ему, что он слишком много думает.
«Можно подумать: "Это момент моей абсолютной эмоциональной честности", а затем камера опускается еще на фут ниже и снимает ваши ноздри, и эта эмоциональная честность выходит вон. Внезапно ты выглядишь невероятно неискренне».
Конечно, только режиссер полностью контролирует ситуацию. Вот почему Алан Рикман хочет быть таким же, как и все остальное.
Меня поражает, что он наслаждался своими злодейскими ролями - хотя, конечно, не совсем одобрял их, - потому что, по сути, они такие замечательные образчики контроля.
Ибо Алан Рикман действительно психопатический псих; он был бы ярко представлен в любом «Хорошем руководстве по изображению экранного психопата». В политической сатире «Боб Робертс», сценарист, режиссер и звезда Тим Роббинс выбрал Рикмана на роль зловещего менеджера кампании Лукаса Харта III, потому что, как он сказал Джону Лару в "Woman's Journal": "Мне не нравятся актёры, не излучающие опасность. Вот почему я выбрал Алана, у которого хватает храбрости сделать смелый выбор и немного перемалывать декорации. У него также есть причуды, когда он играет Зло, и это очень соблазнительно. Я бы хотел сыграть его антагониста в фильме о конкурирующих психопатах. Я бы хотел попытаться перехитрить психопата Алана Рикмана.'
Нет шансов. Но Ганнибал Лектер, конечно, был единственной замечательной ролью, которая ускользнула от него, и заманчиво предположить, добавил ли бы Рикман еще более сухой юмор, чем кажется, к истории изощренного каннибала. Ибо есть тенденция ниспровергать жанр, когда он появляется на экране. Рикман может быть слишком ироничным, слишком знающим, чтобы всё ещё пугать нас.
© Морин Пэтон, "Алан Рикман. Неофициальная биография", 2003.
Перевод – Е. Н.