2) отражать разнообразие культурных ценностей, идей и мнений в обществе;
3) раскрывать антиобщественную природу экстремизма в различных его формах, противодействовать ксенофобии, фашизму, фанатизму и фундаментализму;
4) помогать конструктивному взаимодействию социальных групп, имеющих различные ценностные, религиозные и политические ориентиры, способствовать снижению социальной напряженности в обществе;
5) способствовать выработке у населения норм толерантного поведения и навыков межкультурного взаимодействия.
Подводя итог размышлениям о том, как снизить уровень интолерантности СМИ, необходимо вспомнить, что одной из важнейших функций СМИ (как это и говорили участвовавшие в опросе журналисты) является предоставление всем желающим возможности высказывать свои мнения, вести общественно-значимый диалог. Однако речь должна идти не о простом предъявлении, демонстрации разных мнений, а о модерировании общественной дискуссии, вовлечении в процесс обсуждения актуальных проблем разных участников, в том числе и тех, кто по каким-то причинам уклоняется от такого участия, своим молчанием способствуя предоставлению медиатрибуны энергичным крикливым индивидам, которые узурпируют право на выражение своего мнения в качестве общественного. Но такое модерирование требует от журналистов высочайшего профессионализма и этической ответственности, которые не позволят превратить дискуссию в нагнетание конфликта, а толерантным журналистам стать авторами интолерантных текстов.
В статье использованы материалы исследований, проводившихся в Независимом институте коммуникативистики в течение 2002 – 2006 годов и в Высшей школе экономики в 2006-2011 годах: «Научно-методическое обеспечение акций и кампаний по пропаганде толерантного поведения в средствах массовой информации» (2002); «Разработка методики и организационного механизма мониторинга содержания продукции средств массовой информации» (2003); «Разработка методик формирования в обществе установок толерантности через средства массовой информации» (2004); «Разработка научно-
методических подходов к использованию социальной рекламы, формирующей установки толерантности в молодежной и преподавательской среде» (2005); «Анализ реакции СМИ на социальную напряженность в системе образования» (2006); «Информационная открытость органов местного самоуправления как основа социального партнерства» (2006–2007 гг.), «Гражданские коммуникации и гражданское общество: опыт и перспективы эффективного взаимодействия» (2008-2009 гг.), «Инновационные технологии бизнес-коммуникаций: стратегии и тактики» (2010-2011 гг.). ВОСПИТАНИЕ ТОЛЕРАНТНОСТИ В РОССИИ (НА ПРИМЕРЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СМИ) Иванян Р.Г., Россия, г. Санкт-Петербург Одной из приоритетных внутриполитических задач любого современного государства, в том числе и России, является снятие напряженности между различными социокультурными группами и слоями. Индивиды и социальные группы отличаются друг от друга по многим аспектам: национальность, религия, культура, физические и умственные возможности и др. К тому же в современном обществе существует много меньшинств: людей с ограниченными возможностями, гомосексуалов, ВИЧ-инфицированных, мигрантов и т. д. В целом, российское общество нельзя назвать толерантным. В сознании большинства существуют жесткие стереотипы по отношению к представителям различных этносов, национальностей, социальных групп, государственных, общественных и политических институтов. С конца 90-х годов в нашей стране набирает силу национализм этнического большинства. Растет уровень ксенофобии, и особенно кавказофобии. Необходимость в систематической работе по продвижению принципов толерантности в современном российском обществе растет год от года. Устранить проблемы нетерпимости и ксенофобии призваны многочисленные программы и проекты, реализуемые на различных уровнях властью, НКО, государственными учреждениями, международными организациями. Отдельное внимание стоит уделить роли и месту средств массовой информации в этих процессах. Отметим четыре негативные тенденции, присущие почти всему спектру деятельности по пропаганде толерантности и существенно обедняющие ее. Подчеркнем, что СМИ принимают активное участие не только в отражении этих тенденций, но и их формировании. 1) Тема вместо принципа и процесса. Складывается впечатление, что в последнее время мероприятия, призванные пропагандировать толерантность, организовываются и проводятся по совершенно противоположным принципам, а сам процесс бывает настолько агрессивным, что не приходиться говорить даже об элементарной этике. «Обучая толерантности» на специальных уроках, учителя могут вести себя настолько некорректно по отношению к учащимся нетитульных национальностей, что впору задаться вопросом о том, разделяют ли они ценности, которые пропагандируют. Самодеятельные выступления школьников, во время которых учащихся обязывают выйти вперед и назвать свою национальность (в виде танца, спектакля, и т.д.), а потом вместе продемонстрировать дружбу и братство являются наиболее частым примером. При этом совершенно не принимается во внимание тот факт, что подобное обращение с детьми способствует навешиванию на них ярлыков со стороны сверстников, стигматизации, стеоретипизации, упрошенного восприятия другой культуры. Корни такого подхода, на наш взгляд, кроятся в советском принципе «дружбы народов», который, однако, всегда особо выделял роль «старшего брата» и предоставлял все основания для неравноправия. Конечно, возвращение к этому принципу гораздо проще, чем поиск нового, однако не стоит подмешивать понятия и считать такую деятельность обучением толерантности. «Дружба народов» - это упрощенное понимание, оно не является синонимом толерантности, которая базируется на принципиально иных ценностях. К сожалению, в настоящее время в практической деятельности происходит подмена понятий, что приводит к искажению и в конечном итоге неэффективности работы по обучению толерантности. 2) Толерантность как лейбл Эта тенденция тесно связана с возможностью упрошенного получения финансирования, а также с некоторой «обязательностью» пропаганды толерантности, навязываемой государством. Практически любое регулярное мероприятие одновременно с ключевым словом «толерантность» в своем названии получает дополнительные финансовые или другие возможности. Исследователь вправе задаться вопросом, является ли тема актуальной или она уже становится «модной» и легко финансируемой? Подобное происходило несколько лет назад с профилактикой наркомании, почти каждая уважающая себя организация декларировала, что работает в этой сфере. Причем, критерии профилактики наркомании оставались размытыми – кружок вышивания в подростковом клубе мог с легкостью подойти под этот формат только потому, что предоставлял молодежи альтернативный вид досуга. Опираясь на наш опыт практической работы, отметим, что содержание туристического похода под названием «Вместе против ксенофобии!» не будет принципиально отличаться от обычного туристического подхода, но сможет получить финансирование в рамках какой-либо целевой программы. То же самое можно сказать и о футбольном матче, танцевальном конкурсе, экологической экспедиции и ряде других мероприятий, традиционных для молодежной работы. Таким образом, многие структуры используют понятие «толерантность», не задумываясь о его сути и насыщая свою деятельность компонентами, чаще всего имеющими мало общего с ключевыми принципами терпимости.
Другой стороной лейболизации толерантности становится бесцеремонное обращение с этим понятием. Думается, что слово «нетолерантный» начинает заменять такие слова как «плохой», «некультурный», «невоспитанный», «агрессивный» и т.д. Опираясь на опыт включенного наблюдения, отметим, что учителя в школах все чаще используют это определение в отношении «плохих» учеников, к которым можно отнести и лидеров, и просто физически активных подростков. В свою очередь, это способствуют «размыванию» понятия, а также его некорректному применению и формированию неправильных клише. 3) Рационализация понятия «толерантность» Эта тенденция подразумевает, что в работе по профилактике ксенофобии, национализма и других негативных явлений организаторы основывается исключительно на рациональных и информационных доводах, не принимая во внимание эмоциональный компонент. Или – как это часто бывает со СМИ - применяя его для нагнетания эмоций. Организаторы проектов полагают, что информирование может заменить собой все, стать причиной и поводом для изменения людьми своего поведения, отношения и т.д. Однако, как показывает опыт, ни одна качественная профилактика не может строиться исключительно на информационном компоненте. Особенно в том случае, когда ксенофобия зиждется на эмоциональных чувствах – страхе, ощущении опасности, утраты. Как посещение этнического ресторана не является залогом формирования толерантности, так и информация об особенностях другой культуры, необходимости быть толерантным не станет поводом для изменения своего отношения к людям. Именно поэтому фестивали национальных культур, «уроки добра», многочисленные конференции, симпозиумы и прочие мероприятия принципиально не влияют на ситуацию в стране. Конечно, они способствуют формированию «правильной позиции» - т.е. официально одобряемой обществом – но при этом такая позиция если и проговаривается вслух, то внутри может и не разделяться. А уж особенно в критическую минуту или в ситуации эмоциональной нестабильности.
4) Ориентация на человека, а не на среду
К сожалению, программы по обучению толерантности направлены, как правило, на отдельных людей, при этом общий фон в стране, городе, школе, регионе может оставаться жестким и недружелюбным. После «уроков добра» школьники возвращаются в семьи, где уровень толерантности может быть критически низким, или смотрят новости по телевидению с агрессивными выпадами в адрес отдельных социальных, национальных, религиозных и иных групп. Нужно ли говорить о том, что адресность в работе по обучению толерантности чрезвычайно необходима, но при отсутствии поддерживающей среды эффективность такой деятельности легко может быть сведена к нулю. В то же время в настоящее время наблюдается ряд инициатив, которые можно обозначить как положительные. СМИ проявляют себя в них не только со стороны профессиональной сферы, но зачастую далеко выходя за ее рамки. Заслуживает внимания специализированный ресурс для журналистов в сети Интернет - Клуб по толерантности [1]. Его цель заключается в том, чтобы собрать воедино максимальное количество информации, которая может быть полезной при подготовке материалов по проблемам толерантности. Проводятся круглые столы, конкурсы, выпускаются методические материалы для профессионального цеха (например, В. К. Малькова "Не допускается разжигание межнациональной розни. Книга об этнической журналистике", «Российские СМИ: как создается образ врага», «Молодежный экстремизм в РФ», «Как разрешать конфликты и формировать толерантность», «Расизм, ксенофобия, этническая дискриминация в РФ» и другие). Отдельный интерес представляют инициативы непосредственно самих журналистов – например, сотрудники самарских СМИ приняли хартию о соблюдении принципов профессиональной деятельности, пообещав не упоминать без крайней необходимости этническую принадлежность героев статей и сюжетов и информировать жителей области о проблемах адаптации и интеграции мигрантов. Подводя итоги статьи, отметим, что обучение толерантности, пропаганда этой общечеловеческой ценности в современном российском обществе является актуальной и своевременной. Но практические действия государственных и негосударственных структур в этой сфере, а также СМИ страдают рядом неосознанных ошибок, препятствующих эффективной реализации профилактики ксенофобии, национализма, экстремизма. Как результат, проблема не только не решается, но дополнительно обрастает рядом других. Понятие «толерантность» «замыливается», становится речевым клише, леблом, заменяющим собой такие слова, как «дружба», «этика», «милосердие», «доброжелательность» и др. Мода на пропаганду толерантности негативно влияет на раскрытие ее основной сущности, содействует подмене понятий и отходу от ее основных принципов. Литература:
1. www.tolerance.ru
КОММУНИКАТВНАЯ ТОЛЕРАНТНОСТЬ КАК ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ КАЧЕСТВО, ОБЕСПЕЧИВАЮЩЕЕ СПОСОБНОСТЬ СТУДЕНТА ВУЗА К КОНСТРУКТИВНОМУ ВЛИЯНИЮ В КОММУНИКАТИВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Кашавкина О.И., Россия, г. Оренбург Социально-экономические и политические изменения, произошедшие в нашей стране, повлекли за собой: столкновение идеологий; конфликты; изменение в сознании, поведении людей, в требованиях, предъявляемых обществом к современному человеку. Сегодня мировое сообщество осознало необходимость толерантности и конструктивности как нормы межгосударственных, межнациональных и межличностных отношений. В связи с этим, одной из важнейших задач, стоящих перед нашим обществом и системой образования, является создание благоприятных условий для формирования способности к толерантности и конструктивному влиянию в коммуникативной деятельности. До последнего времени в научной литературе термин «толерантность» - от латинского tolerantia – «способность переносить, выдерживать» «терпение» [6] встречался не часто. В русском языке аналогом слова толерантность является существительное терпимость, которое означает умение человека без вражды, миролюбиво относиться к мнению, характеру и т.п. других людей. Наиболее общий взгляд на понятие толерантность представлен в философии. Понимая толерантность как терпимое отношение к чужим мнениям, поведению, вере и т.п., русский философ А.И. Ильин считает, что в традициях русской Православной церкви всегда присутствовала высокая толерантность по отношению к людям другой веры. Российское государство создавалось как традиционно многоконфессиональное. В нем исторически сложился опыт толерантного отношения к свободе совести [10]. По мнению политолога В.А. Тишкова толерантность находит свое отражение в двух основных сферах: на психологическом уровне – как внутренняя установка и отношение личности и коллектива, деятельностном уровне – как действие или осуществляемая через закон и традицию общественная норма поведения. Как установка, толерантность должна носить характер добровольного индивидуального выбора: она не навязывается, а приобретается через воспитание, информацию личный жизненный опыт. Как действие – это активная позиция самоограничения и намеренного невмешательства, это добровольное согласие на взаимную терпимость разных и противостоящих в несогласии субъектов. Разделяя мнение И.С. Когана, мы считаем, что первостепенное место в процессе формирования толерантности должна занимать коммуникация, так как в ней через нее приходит присвоение человеком определенных знаний, идей, ценностей, формирования отношения к явлениям действительности [5]. Итак, толерантность – есть одно из проявлений социальной зрелости личности. Многие авторы раскрывают значимость толерантности и называют еѐ антиподом (противоположностью) агрессивности, опираясь на труды представителей неофрейдизма В. Райха, К. Хорни, Г. Маркузе, А. Миттерлиха, Н. Брауна, А. Баллока, Э. Фромма. В частности И.Б. Гасанов обосновывает социальную обусловленность этих личностных проявлений, делая вывод о том, что агрессивность является основой враждебности, а толерантность – миролюбия, ненасилия. Х. Швед отнес к одним из основных, такие личностные качества, присущие творческим личностям в трудных ситуациях, как – толерантность и конструктивность: «…Высокая толерантность к неопределенным и неразрешимым ситуациям, конструктивная активность в этих ситуациях» [7]. Имея в виду самые разные ситуации общения, Б.Г. Ананьев также отмечал: «На любом уровне и при любой сложности поведения личности существует взаимозависимость между: а) информацией о людях в межличностном общении; б) коммуникацией и саморегуляцией поступков человека в процессе общения; в) преобразование внутреннего мира самой личности» [1]. Психологического влияния в общении, конструктивного влияния в частности и толерантности, как основной составляющей межличностного общения, косвенно коснулся в своих работах А.А. Бодалев, исследуя проблему психологии межличностного общения. Психологически оптимальным он называет такое общение, при котором осуществляются цели участников в соответствии с мотивами, обуславливающими эти цели, и с помощью способов, не вызывающих у партнеров чувство неудовлетворения. При этом подчеркивается, что оптимальное общение не обязательно предполагает слияние умов, воли и чувств участников – оно может быть и при сохранении желаемой для каждого партнера субъективной дистанции, но обязательно при условии взаимодействия партнеров «на равных», когда постоянно делается поправка на своеобразие друг друга и не допускается ущемление достоинства каждого, то есть настоящее межличностное общение – это всегда общение диалогическое [2]. Взаимосвязь конструктивного влияния и толерантности мы отслеживаем исходя из основных научных концепций М.М. Бахтина, А.А. Ухтомского и теории гуманистической психотерапии К. Роджерса. На базе их научных положений мы понимаем диалог как особую форму межличностного общения, в которой максимально воплощается конструктивное влияние общения на его участников: равенство сущностных позиций общающихся (субъект – субъективные отношения), доверительная взаимная открытость обеих сторон, отсутствие оценочного, «измеряющего» отношения к каким бы то ни было сторонам индивидуальности каждого, взаимное принятие друг друга как неповторимых и ценных личностей.
Таким образом, мы можем констатировать, что толерантность настолько реально осуществима, насколько конструктивны те или иные способы взаимного влияния и противостояния влиянию. Психологически конструктивное влияние предполагает: созидание отношений и развитие личностей в нем участвующих, а не их разрушение; осуществление корректных, культурных и грамотных взаимоотношений; взаимоуважение, учет интересов и потребностей обеих сторон. Психологически конструктивное противостояние влиянию предполагает соответственно те же параметры, что и конструктивное влияние. Психологически корректной толерантной будет такая попытка влияния, в которой: а) учитываются психологические особенности партнера и текущей ситуации; б) применяются «правильные» психологические приемы воздействия [8]. Если оказываемое влияние соответствует критериям психологической конструктивности, у его адресата есть два пути (толерантного поведения): 1) поддаться влиянию; 2) конструктивно противостоять ему корректными психологическими способами. Умение уступить конструктивному влиянию – признак (толерантности) и преобладания направленности на задачу над сиюминутным стремлением подтвердить свою собственную значимость. В конечном счете, успешное выполнение задачи будет в большей степени способствовать подтверждению собственной значимости, чем несгибаемость в споре. Термин «коммуникативная толерантность» ввел в научный оборот В.В. Бойко, понимая его как отражение в поведении положительной коммуникативной установки. Ученый описал поведенческие признаки, которые свидетельствуют о несформированности коммуникативной толерантности и отрицательной коммуникативной установке. Среди них: завуалированная жестокость в отношениях к людям, склонность делать необоснованные обобщения негативных фактов в области взаимоотношений с партнерами, негативный личный опыт в общении с окружающими [3, с.398]. В.В. Бойко выделил следующие типы коммуникативной толерантности: ситуативная (терпимое отношение личности к конкретному человеку); типологическая (терпимое отношение человека к собирательным типам личностей или группам людей); профессиональная (терпимое отношение к собирательным типам людей, с которыми приходится иметь дело по роду деятельности); общая коммуникативная толерантность (терпимое отношение к людям в целом, тенденции, обусловленные жизненным опытом, установками, свойствами характера, нравственными принципами, состояниям психического здоровья человека) [3, с. 405]. Механизм возникновения и проявления коммуникативной толерантности, по мнению ученого, связан с психологией эмоционального отражения личностных различий. На уровне предсознания или подсознания каждый человек реагирует на то, что он и партнер имеют различие в сфере тех или иных проявлений личности. Впечатления, как о себе, так и о партнере, субъективны, но в этом и заключается драматизм эмоционального восприятия: некоторые различия кажутся неприятными и потому осуждаются, либо раздражают, либо вовсе неприемлемы. В механике коммуникативной толерантности решающую роль играет совместимость или несовместимость одноименных качеств партнеров, интеллекта с интеллектом, характера с характером, привычек с привычками, темперамента с темпераментом. Партнеры сопоставляют и оценивают качества и состояния друг друга на уровне отдельных подструктур личности. Коммуникативная толерантность проявляется в тех случаях, когда человек либо не видит особых различий, между подструктурами своей личности и личности партнера, либо не испытывает негативных переживаний по поводу различий [3]. На основе теоретического анализа научной литературы выведено научное определение коммуникативной толерантности. Коммуникативная толерантность представляет собой интегральное образование, являющееся системообразующей характеристикой личности, которая определяет индивидуально-своеобразные способы взаимодействия индивида с другими людьми с целью реализации синтонической модели поведения. Коммуникативная толерантность характеризуется наличием в сознании субъекта личностно-значимого образца терпимого коммуникативного поведения и направленностью на его реализацию в различных ситуациях жизнедеятельности. В.В. Бойко основными механизмами формирования коммуникативной толерантности считает идентификацию и рефлексию. Действие этих механизмов немыслимо без существования взаимосвязи между самопознанием и познанием окружающих людей. А.А. Бодалев утверждает, что в способности личности правильно настроиться на другого человека и выбрать наиболее отвечающий обстоятельствам способ поведения, многое зависит от знания личностью не только других, но и самого себя [2]. Для процесса развития коммуникативной толерантности особое значение имеет гибкость поведения – способность иметь более чем одно эмоциональное состояние, переживание или поступок, умение их изменять в ответ на воздействие внешней ситуации, что позволяет расширить возможности привычной реакции, ограничивающей способность добиваться результата [9,с. 19].
Р. Коннер предложил ряд предпосылок для понимания коммуникативного поведения: за каждым поведением есть некоторое позитивное намерение; есть различие между человеком и его поведением; смысл
коммуникации заключается в вызванной ею реакции, а не в том, что предполагалось сообщить; в человеческих взаимоотношениях наибольшее влияние на результат имеет тот, кто проявляет наибольшую гибкость и разнообразие в поведении [4]. В состав коммуникативной толерантности включены направленность личности как система ее ценностей и отношений, которая может быть отнесена к мотивационной сфере; биологические (сенсорные) компоненты, эмоциональные, характерологические и интеллектуальные составляющие. Доминирование того или иного компонента или нескольких компонентов состава определяет качественное своеобразие феноменологию коммуникативной толерантности. Таким образом, на основе теоретических исследований коммуникативной толерантности, мы можем сделать вывод о том, что коммуникативная толерантность и конструктивное влияние взаимозависимы, поскольку базируются на одних и тех же параметрах. В связи с чем, можем считать, что от феноменологии (своеобразия) коммуникативной толерантности каждого субъекта общения зависит результат конструктивного взаимовлияния, а также, что коммуникативную толерантность можно считать психологическим качеством, обеспечивающим способность студента вуза к конструктивному влиянию в коммуникативной деятельности. Литература:
1. Ананьев, Б.Г. Психология и проблемы человекознания [Текст]: избр. психол. тр./ Б.Г. Ананьев; под ред. А.А. Бодадева. – М.: Воронеж: МОДЕК, 2008. – 384с.
2. Бодалев, А.А. Личность и общение [Текст]: избр. психол. тр. / А.А. Бодалев. – Изд. 2-е, перераб. – М.: Междунар. пед. акад., 1995. – 328 с. – ISBN 5-87977-027-3.
3. Бойко, В.В. Социально-психологический климат коллектива и личность [Текст] / В.В. Бойко, А.Г Ковалев, В.Н. Панферов. – М.: Мысль – 1983. – 207с.
4. Ковалев, С.В. НЛП [Текст]: перепрограммирование собственной судьбы / С.В. Ковалев. – М.: КСП+, 2002. – 768 с. – ISBN 5-89692-043-1.
5. Коган, И.С. В поисках себя [Текст] / И.С. Ковалев.-М: Просвещение, 1984.-335с.
6. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка [Текст] / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: АЗЪ, 1994. – 928 с.
7. Олах, А. Творческий потенциал и личностные переменные [Текст] /А. Олах // Общественные науки за рубежом: РЖ. Сер. Науковедение. – 1968. - №4. – С. 69-73.
8. Психология влияния [Текст] / под ред. А.В. Морозова. – СПб.: Питер, 2000. – 512 с. – (Серия «Хрестоматия по психологии»).
9. Путеводитель по НЛП [Текст]: толковый словарь терминов / сост. В.В. Морозов. – Челябинск: Б-ка А. Миллера, 2001. – 272 с.
10. Словарь античности [Текст] / Г.В. Кораблев.-М.: Просвещение, 1997.-568с.
11. Словарь иностранных слов [Текст]. – М.: Сирин, 1996. – 608 с.
ПРОБЛЕМА ТОЛЕРАНТНОСТИ В ПРОГРАМНЫХ ДОКУМЕНТАХ ПАРЛАМЕНТСКИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ НАКАНУНЕ ИЗБИРАТЕЛЬНОГО ЦИКЛА 2011-2012 гг. Крайнова К.А., Россия, г. Ярославль Современный политический процесс в России характеризуется влиянием множества факторов, среди которых – взаимодействие политических институтов и особенности общественно-политической активности индивидов и социальных групп. Новые условия, в которых оказалась многонациональная и мультикультурная Россия, - это последствия череды политических, социально-экономических и духовных кризисов. Одним из последствий данных причин явилось, отмечаемое в последнее время социологами, рост депрессивных и протестных настроений в обществе и повышение социальной апатии. Современное общество – это сложное, многосоставное образование, где существует немало очагов напряженности, способных перерасти в конфликты. Актуальность данной проблемы была подтверждена участниками Мирового политического форума «Современное государство в эпоху социального многообразия», прошедшего в Ярославле в сентябре 2011года. Так Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев отметил, что «Социальное многообразие стало решающим фактором развития личности, группы, этноса, стала влиять на развитие демократических государств. (…) Для нашей страны это очень важный вопрос. Российская Федерация – это пример уникального социального, культурного и политического многообразия» [1]. Проявление социально-политической, этнической, религиозной нетерпимости, фиксируемый социологами рост протестных настроений в обществе, актуализируют вопросы рассмотрения толерантности в публичной политике. Толерантность (от лат. tolerantia – терпение) можно охарактеризовать как готовность идти на компромисс, а также как свойство человека принимать мнение других людей вне зависимости от их убеждений, ценностей и поведения. Особый смысл данное понятие приобретает в политическом процессе, где любая политическая ситуация может быть охарактеризована с точки зрения дуализма «толерантности-конфликтности». В данном случае категория толерантности приобретает максимально широкое значение.
Толерантность является результатом решения социальных противоречий и конфликтов, обеспечивая достижение целей через уравновешивание интересов, убеждение в необходимости поиска приемлемого для
всех участников компромисса. Толерантность – это ценность, необходимое условие легитимации власти, а также атрибут современного идеологического континуума. В советское время чрезмерная идеологизация исключала понятие толерантности из политического процесса и отношений, где любая политическая позиция, отличная от официальной, толковалась как антисоветская. Официально в Советском Союзе политическая установка на интеграцию народов была выражена в виде стратегической задачи формирования «единой исторической общности – советский народ». Новая политическая реальность, явившаяся результатом развития демократических институтов в течение двух последних десятилетий в России, характеризуется плюрализмом мировоззренческих установок и мнений о направлениях дальнейшего развития. Исторически Россия пронизана противоречиями между традиционной и модернизирующейся цивилизациями, что находит свое отражение в программных установках политических партий. Изменения политического и избирательного законодательства выдвинули на передний фланг публичной политики партии. Формулируя различные варианты будущего, политические партии как субъекты политики транслируют их в публичном пространстве, где в ходе политико-коммуникативного процесса происходит обмен мнений, происходит позиционирование партий и решается задача привлечения сторонников. Программы партий и заявления лидеров накануне выборного цикла позволяют произвести анализ по нескольким направлениям: определение актуальных проблем общественно-политического и социально-экономического развития и возможных решений; выявление стратегии развития страны и др. В свете актуальности вопросов нахождения социального консенсуса представляется важным изучение предвыборных программ парламентских политических партий накануне избирательного цикла 2011-2012 гг. с точки зрения достижения толерантности в обществе. С помощью метода контент-анализа и дисурс-анализа предвыборных программ можно проследить, какое решение вопросов толерантности предлагается партиями для обоснования политического курса, какое символическое значение имеет в политико-коммуникативном поле. В Государственной Думе Российской Федерации пятого созыва представлено четыре политические партии – «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия». В октябре 2011 г. на официальных сайтах партиями были опубликованы программные документы [3]. Необходимо отметить, что всеми политическими партиями отмечается необходимость социального равенства, делая при этом различные акценты: • партией «Единая Россия» во главе приоритетов ставится индивидуальный человек («В центре нашего внимания – человек!», при этом используется тезис «Народное единство как главная сила России»); • КПРФ – «Важнейший принцип нашего курса: общество справедливости вместо «социальных джунглей» и «Добиться перемен в интересах народа»; • ЛДПР определяет главной проблемой «русский вопрос» и обосновывает идею русской общинности («Истинная русская общинность — это взаимовыгодный союз свободных людей одной культуры и одного языка, служащий величию Державы и процветанию общества»), выступает за придание русскому народу статуса государствообразующей нации: «Задача – собрать русскую нацию»; • «Справедливая Россия»: «Наш идеал – справедливое, свободное и солидарное общество, в котором интересы людей – на первом месте!». Пожалуй, главный тренд предстоящего избирательного цикла – использование в политической риторике дискурса «народный». Идеал самой массовой партии «Единая Россия» - народное единство как главная сила России – технологией воплотился в создании Общероссийского Народного фронта, а предвыборная программа получила название «Народная программа». То же название в Манифесте партии использует «Справедливая Россия». Дискурс «народной» используется КПРФ в словосочетаниях «Народный референдум», «политика народно-патриотических сил» и в названии нового государственного курса «Правительство народного доверия». В обосновании программных заявлений партии исходят из признания различных актуальных проблем, противостоящих достижению всеобщего благосостояния и консенсуса. При этом «Единая Россия» акцентирует внимание на кризисных тенденциях в экономической жизни (с замечанием, что при этом не была допущена массовая бедность), на технологической отсталости, коррупции и терроризме. «Справедливая Россия» выделяет три блока: экономический («сырьевая модель экономики себя исчерпала»); социальный («сокращение социальных гарантий», «социальная политика власти провалилась»); политический («политическая система «зажата», «гражданский контроль за деятельностью государства отсутствует»). КПРФ на первый план ставит проблемы социального характера («колоссальное социальное неравенство», «демографическая катастрофа»), экономические и внешнеполитические проблемы, а также духовно-нравственную деградацию. ЛДПР указывает на проблемы социального неравенства и имущественного расслоения. Для решения социальных проблем партия «Единая Россия» предлагает сформировать «по-настоящему массовый средний класс» - это «люди, созидающие будущее». «Справедливая Россия» предлагает пересмотреть налоговую политику, ЛДПР – произвести «точечную настройку социального организма», выработать стратегию развития общества в русле идеи русской общинности. Необходимо отметить, что КПРФ использует более жесткую риторику, призывая произвести смену социальных приоритетов «без медвежьих углов», где главную роль защитника социальных гарантий будет играть государство.