Глава 23
– Я не убью тебя, – заверила его Ли'Ес, в её голосе слышалась паника. Мишка схватила его за рубашку. – Я даже не попытаюсь, клянусь. Я сделала список, потому что планировала, как лучше защитить тебя, укрепить слабые места. Что касается Эстапа...
– Я знаю, милая.
Джексон взглянул на Мишку, и его сердце затрепетало в груди. При слове "милая" её красные губки приоткрылись, а карие глаза наполнились слезами.
Боже, она была прекрасна. Его друзья не позволяли ей мыться: её волосы были спутаны, а под глазами чёрные круги, однако Мишка по-прежнему была самым прекрасным, что он когда-либо видел. Она была сильной, отважной и любящей. Да, Джексон видел это в её глазах.
Эта женщина его любила.
Её лицо сияло от эмоций, делая Мишку чертовски сексуальной. Более того, она бы не отдалась ему, если бы не любила. И не ждала бы тут с людьми, которые её ненавидели. Джексон знал, на что она была способна: Мишка могла сбежать отсюда в любой момент и прикончить всех, здесь находившихся.
Она, вероятно, сейчас боялась. Не его, а Эстапа. И, скорее всего, ожидала наказания и боли. Однако она по-прежнему была тут, не желая причинять Джексону боль.
– Ты доверяешь мне? – недоверчиво спросила она. – В смысле, я поняла, что доверяешь, когда тебе было наплевать на список, но...
– Но тебе нужно это услышать. Я понимаю. Да, я безусловно доверяю тебе. Без вопросов. Я ведь вижу твоё сердце, женщина, и знаю, какая ты на самом деле. – Он притянул её ближе, их грудные клетки соприкоснулись. Обхватив руками её щеки, провёл большими пальцами по гладкой коже, желая подарить ей весь мир. И он это сделает. – Пошли, мне нужно тебе кое-что показать.
Она сглотнула.
– Ты уже это упоминал. Что?
– Тебе придётся довериться мне, милая. Это сюрприз.
Её глаза снова наполнились слезами. Очевидно, Мишке нравилось, когда её так называли, поэтому нужно будет убедиться, что он называет её так пятьдесят раз в день.
– Я не понимаю, что происходит.
– Поймёшь, – пообещал он. Переплетя их пальцы вместе, вытянул её из камеры и провел вверх по лестнице в основную часть квартиры.
Его друзья собрались в гостиной, где установили наблюдение. На полу валялись обёртки от еды и пустые стаканчики. Иден и Люциус сидели за компами, Девин развалился в кресле, листая голографическую копию журнала "Kink". Ну, Джексону так казалось. Не то чтобы он был подписан на этот журнал. Миа и Кириан сидели на диване для двоих, агент описывала возлюбленному "идиотское поведение" Джексона.
– Звоните, если что-то изменится, – сказал он им.
– Будет сделано, – ответила Иден, радостно улыбнувшись. Её кожа и волосы были настолько золотистыми, что светились. От неё исходил медовый запах, который, по-видимому, оказывал сильное воздействие на Люциуса. Щёки мужчины раскраснелись, и он ёрзал на стуле.
Джексону было знакомо это чувство. Ему не хотелось ничего больше, кроме как утащить Мишку и заняться с ней крышесносным сексом, чтобы её крики раздавались в его ушах, ногти впивались в его задницу, ноги были закинуты на его плечи. А после ему хотелось обнять её и поговорить.
Скоро...
Он никогда не скучал ни по кому так сильно, как по ней.
На улице ярко светило солнце, заставляя его на несколько мгновений зажмуриться, пока они проходили мимо голых стен гаража. Полуденный воздух был теплее, чем обычно, из-за чего тело Джексона покрылось потом. По ближайшим улицам неслись машины, быстро мелькая разными цветами. Справа находились ворота к зданию, в котором жил Нолан, из них выходила группа людей, которые болтали и смеялись.
Джексон помог Мишке сесть в свой внедорожник и пристегнул её. Быстро поцеловав, уселся на место водителя и запрограммировал машину на то место, которое ему было нужно. Автомобиль автоматически пришёл в движение и выехал на дорогу, контролируемый датчиками и навигатором, позволяя Джексону обернуться к своей женщине.
Поднеся руку Мишки ко рту, он прижался губами к запястью. Её пульс бешено бился. Джексон не мог держать руки при себе, ему нужно было прикасаться к ней, знать, что она рядом и не исчезнет подобно сну.
– Прости, я не хотел отсутствовать так долго.
Она опустила веки, из-за чего ресницы отбросили тени на щёки.
– Тебе не обязательно объяснять.
– Да, обязательно. Мы с тобой в отношениях "ты – мне, я – тебе". Это подразумевает определённые права. Ты имеешь право знать, где я, и что делаю, так же как я имею право знать о тебе.
Белые зубки прикусили её нижнюю губу.
– Ладно. Где ты был?
– С Эстапом, – признался он, ожидая взрывную реакцию.
– Что!? – Распахнув рот, она уставилась на Джексона. – Чего он хотел? Что сказал? Он причинил тебе боль? Этот грязный кусок...
– Он хотел, чтобы я допросил заражённого человека, – сказал Джексон, борясь с улыбкой, – но этот человек умер, пока я летел. И Эстап говорил много дерьма, большую часть которого я игнорировал.
– О, мой Бог. Ты его выбесил. Вот почему он позвонил мне. – Утверждение, не вопрос.
Джексон кивнул.
Несмотря на то, что в глазах Мишки была паника, её губы изогнулись в улыбке.
– Хотелось бы мне там быть. Ты ему врезал? Скажи, что врезал. Соври, если нужно, но скажи!
От неё исходили одновременно волнение и паника, и Джексон просто не мог больше сопротивляться. Ему нужно было держать её в своих руках, поэтому он отстегнул её ремень безопасности и притянул к себе на колени. Мишке пришлось сесть на него верхом, чтобы уместиться в небольшом месте, которое предоставляло его тело и сиденье автомобиля.
Член Джексона дёрнулся в ответ, словно потянувшись к Мишке, желая оказаться в ней.
– Кто-нибудь может нас видеть? – произнесла она, задыхаясь, удобно устроившись на нём.
– Тонированные стёкла. И да, я ему врезал.
Застонав, она прикрыла глаза в экстазе и схватила Джексона за плечи, её разноцветные пряди окружали их подобно барьеру.
– Расскажи больше.
– Его губа треснула, и выпало два зуба. Полилась кровь, и Эстап зарыдал, как младенец.
– Боже, эта самая сексуальная вещь, которую я когда-либо слышала. – Мишка выгнулась у возбуждённого члена Джексона, прижавшись, прежде чем отстраниться. Они оба застонали от пронзившего их удовольствия. – Ещё.
Джексон обхватил руками её грудь, твердые соски уперлись в ладони.
– Я пнул его в живот.
Мишка двигалась на нём вверх-вниз, мучительно потираясь.
– Я такая влажная.
– Хочешь кончить?
– Да, пожалуйста.
Расстегнув её штаны, Джексон скользнул рукой мимо её трусиков к самой сердцевине. Её лоно было влажным и горячим, как она и говорила. Джексон зашипел. Мишка выкрикнула его имя и, почти разорвав джинсы Джексона, обернула пальцы вокруг его члена.
Их губы столкнулись в пылком поцелуе, языки врывались, тела двигались. Мишка была сладкой, как страсть и вечная жизнь. Джексон входил в неё двумя пальцами, пока её рука скользила по его члену, вверх-вниз, вверх-вниз.
Больше, ему нужно больше.
Отстранившись и наклонив голову, он втянул в рот её сосок через рубашку. Внутренние стенки Мишки сжали его, побуждая к большему. Он скользнул в неё ещё одним пальцем, обводя большим пальцем её клитор.
– Я хочу, чтобы это оказалось во мне, – выдохнула она, круговыми движениями лаская головку члена Джексона.
– Дерьмо, – удалось ему произнести. – Не останавливайся.
– Хочу заняться любовью, – она надула губки.
– Здесь?
– Здесь.
Её штаны оказались на полу секунду спустя, а член Джексона был в ней уже две секунды спустя. Он никогда не занимался сексом без презерватива с кем-либо, кроме Мишки. Как и прежде её жар и влага были раем. Ничего не было сексуальнее, ничто так не удовлетворяло. Ощущалось так, словно он оказался дома.
Автомобиль завернул за угол, и они слегка сместились, но Джексон не прекратил врываться в Мишку глубоко, жестко и быстро. Она извивалась на нём, покусывала его щёки и дёргала за волосы, потерявшись в удовольствии.
Когда они достигли оргазмов, те были такими же жёсткими и сильными, как толчки Джексона. Он опять завладел губами Мишки, глотая её крики, пока кончал в неё, снова и снова, отдавая всё.
Она упала на него, и Джексон понял, что их сердца бьются синхронно.
Минуту или вечность спустя, машина остановилась. Выругавшись, часто и тяжело дыша, Джексон взглянул на окно. Они прибыли туда, куда нужно.
– Мы на месте.
Подняв голову, Мишка одарила его светлой довольной улыбкой. Когда она отстранилась, ему захотелось выругаться снова, но он этого не сделал. Времени не было. Вместо этого, Джексон стянул рубашку и вытер себя и Мишку, после чего застегнул штаны, пока она одевала свои.
"Сегодня ночью мы будем заниматься любовью долго", – поклялся он.
– Где мы? – спросила она.
– У меня дома.
Широко распахнув глаза, она повернулась к нему.
– Правда? Ты привёз меня к себе домой?
Она задала этот вопрос так, словно не заслуживала здесь находиться.
– Конечно.
– Зачем?
– Сюрприз. – Он скомандовал двери открыться, и та повиновалась. Выбравшись из машины, он опустил Мишку рядом с собой. Она взглянула вверх, вверх и снова вверх.
– Ничего себе. Фотки не отдают ему должное.
Джексон посмотрел на дом, пытаясь увидеть его её глазами. Высокий четырёхэтажный особняк из красного кирпича был чистым и ухоженным. Зелёный газон подстрижен, повсюду были настоящие деревья. В поле зрения не было других домов, так как Джексон владел ближайшими ста акрами.
– Это семейный дом. Мне его отдал дедушка.
– Мне нравится.
Джексон был рад, потому что планировал перевезти её сюда как можно скорее.
– Пошли. – Закинув руку ей на плечо, он прошёл с Мишкой по ступенькам, крыльцу и через двойные французские двери, которые открылись, как только датчики определили его личность.
В передней были бежевые стены с замысловатой резьбой, а вокруг столика из вишнёвого дерева стояли стулья с обивкой из красного бархата. Четыре колонны вели к широкой извилистой лестнице. Слева и справа золотисто-чёрный ковёр формировал дорожки, ведущие к передней и задней гостиным, через которые можно было пройти к столовым, которыми никто никогда не пользовался.
Мишка уперлась ногами в деревянный пол, пытаясь замедлить Джексона.
– Погоди, я смотрю.
Он пошёл медленнее, пока Мишка осматривала хрустальную люстру и висящие повсюду портреты его семьи.
Она сморщила лоб.
– Твоих портретов нет.
– Нет. У мамы есть мои детские портреты, но, когда я стал жить отдельно, новых не делал. Как будто мне хочется глазеть на свою уродливую рожу по утрам.
– Не говори глупостей. Ты не уродлив!
– Ты прямо как моя мама.
– Да ладно, блядь, – пробормотала она.
Он рассмеялся.
– Вот теперь ты как моя женщина.
Её щёчки покраснели.
– Так-то лучше.
Наконец, ему удалось повести её вверх по отполированным ступенькам мимо прямого центрального зала. Они прошли через гостиную на втором этаже, где стояли стол для покера и виртуальный игровой центр.
Когда они достигли третьего этажа, где располагались большинство спален, Джексон остановился, чувствуя, как в нём расцветает нервозность.
Мишка взволнованно взглянула на него.
– В чём дело?
Он обхватил ладонями её щёки, и она опустила руки на его голую грудь.
– Прежде чем я покажу тебе то, зачем привёл сюда, я хочу, чтобы ты знала, что всё будет хорошо. Тебе нечего бояться.
Её глаза широко распахнулись.
– Джексон, в чём дело?
– Я бы никогда не сделал ничего, что может причинить тебе боль или подвергнуть опасности. – Ни сейчас и никогда. – Ты ведь знаешь это?
– Да.
Он сглотнул... "сейчас или никогда"...и провёл Мишку к последней комнате справа, где остановился. В центре стояла большая двуспальная кровать, возле которой стояли двое врачей, изучавших пиликающие и сверкающие мониторы.
– О, мой Бог. Это... это... – Мишка медленно прошла вперёд, пока не оказалась у края кровати. – Как? Что? – Прикрыла рот дрожащей рукой. – Джексон, не нужно было этого делать. Его люди придут за тобой.
Он подошёл к ней. Она не обернулась, впившись взглядом в Эстапа, который был без сознания. Лицо сенатора было опухшим и побледневшим из-за драки с Джексоном. Его голое тело были прикрыто белой простынёй, к каждому месту, где прощупывался пульс, были прикреплены электроды.
Джексон сделал докторам знак уйти, и они беспрекословно покинули комнату.
– Я убил сопровождавших меня охранников, и убедился, чтобы всё выглядело так, словно я сел на самолёт домой. Никто не в курсе, что я был там на момент его исчезновения.
– Почему в новостях не кричат об этом?
– Я заставил его позвонить жене, прежде чем забрал. Он сказал ей, что на несколько недель уезжает. Что касается остальных чиновников, даже если они станут искать его, у них ничего не выйдет.
– Боже, Джексон. – Слова были едва слышными, но ему удалось уловить в них трепет. – Дай свой нож. – В этот раз голос был жёстким и решительным. Мишка не ждала разрешения, просто выхватив клинок, который был у Джексона на талии, и повернула его за рукоятку. – Мы прикончим его и уничтожим все доказательства, что вы как-то связаны. Мы...
– Нет. – Он схватил её за руку.
Она уже подняла нож, но сейчас перенесла внимание на Джексона, сузив глаза.
– Тебе не нужно ничего делать, я сама. Не хочу, чтобы тебя посадили в тюрьму или приговорили к смерти.
– Убив его, ты убьёшь себя.
Прошло несколько мгновений, прежде чем значение этих слов дошло до неё, и ярость Мишки сменилась замешательством.
– Объясни.
– Чип управления находится в нём. Без живого, бьющегося сердца этого ублюдка, он отключится. Ты отключишься.
Пока он говорил, она становилась всё бледнее. Джексону было ненавистно произносить эти слова и волновать её, но Мишка заслуживала правды.
– Я должна была знать. Вот сволочь! – Вырвавшись из хватки Джексона, она бросила клинок, как будто боялась держать его в руке лишнюю секунду, и врезала мужчине, который был без сознания. Хрящ хрустнул, из носа сенатора потекла кровь.
Джексон оттянул Мишку от него, прижав её руки по бокам. Она сопротивлялась, так что удерживать её пришлось изо всех сил. Он подозревал, что она могла вырваться, если бы не волновалась о том, что причинит ему боль.
– Нам он нужен живым, милая. По крайней мере, до поры до времени. Я боюсь, что если он умрёт, чип перестанет функционировать.
Она постепенно успокоилась, тяжело и быстро дыша и пытаясь контролировать свои эмоции.
– Мои люди ищут лучших хирургов в мире. Мы привезём их сюда, и они удалят из тебя чип. Эстап никогда не будет контролировать тебя снова, клянусь. И, как только чипа не будет, ты сможешь грохнуть его так, как только пожелаешь.
Развернувшись в его руках, Мишка уткнулась лицом в шею Джексона, дрожа.
– Операция убьёт меня. Чип теперь часть меня, ещё один орган, который должен функционировать.
– Это тебе создатели сказали?
Она кивнула.
– Я считаю, что они соврали. Им не хотелось, чтобы ты избавилась от чипа, поэтому они тебя запугали.
Мишка покачала головой.
– Это почти слишком хорошо, чтобы быть правдой. В смысле, всю свою жизнь я боялась чипа и его удаления. Не только потому, что мне сказали, что без него я умру, а потому, что иногда он был моим единственным другом. Моим спасителем.
– Теперь я твой друг, милая.
– Да, это так. – Пауза. – Как ты его похитил? – спросила она дрожащим голосом.
– Один день наблюдал за ним, затем пробрался в его офис. Немного избив сенатора, протащил его через его же секретные туннели. Этой же ночью он был на моём личном самолёте.
– Джексон, – произнесла Мишка, обдавая его грудь тёплым дыханием. – Тебе не следовало этого делать. Ты рисковал своей жизнью ради меня.
– И я сделаю это снова.
– И в первый раз не нужно было. Что, если я умру во время операции? Не хочу снова говорить это, но получится, что ты рисковал жизнью просто так.
– Ты не умрёшь! – Даже мысль об этом вызывала панику. – Нет ничего, что бы я не сделал ради тебя. Ничего. Ради малейшего шанса освободить тебя, я сделаю что угодно.
Она начала качать головой прежде, чем он закончил.
– Не говори так. Если с тобой что-нибудь случится, я сойду с ума.
Он поцеловал её в макушку.
– Ничего со мной не случится. Я непобедим.
Она сильнее обхватила его руками.
– Даллас говорит, что из-за меня ты умрёшь.
– Даллас – идиот. – Наклонившись, Джексон прижался губами к её виску. – Милая, я наконец-то нашёл то, ради чего стоит жить. Я ни за что, чёрт возьми, не позволю себя убить.
Она встретилась с ним взглядом.
– И я ни за что не позволю тебя убить.
В её голосе была какая-то жуткая решительность, что только усилило его беспокойство. Однако прежде чем он успел спросить, что она запланировала, зазвонил его мобильник.
Нахмурившись, Джексон достал его из кармана и поднёс к уху.
– Тримейн.
– Нолан покинул квартиру, – произнесла Иден.
Джексон напрягся.
Мишка широко распахнула глаза, словно всё слышала.
– Он сидел дома почти всё время, что тебя не было, а теперь, когда ты вернулся, он сбегает. Случайность? – Иден выдохнула. – Он невидим, так что обнаружить его ты не сможешь. Я отправляю сигнал на твой мобильник, чтобы ты хотя бы смог последовать за ним. Дай мне пару минут.
Она отключилась.
С бешено бьющимся сердцем Джексон взглянул на Мишку. Он ещё не был готов уйти, но знал, что придётся. Чем скорее они найдут и прикончат Шонов, тем скорее смогут освободить Мишку.
Она грустно улыбнулась, словно ей было известно что-то, чего не знал он.
– Давай покончим с этим.
Переводчики: Eddie_10
Редактор: natali1875
Глава 24
Пока Даллас прикреплял к одежде оружие, его одолевало плохое предчувствие, мрачное и судьбоносное. То, что он предвидел, наконец-то началось. Настал день, который он прозвал судным. Даллас невесело рассмеялся.
Мог ли он предотвратить события, которых так боялся?
Каждый день его видение становилось всё яснее и яснее... теперь только будущее он и видел... и конец всегда был одним и тем же. Джексон умолял не убивать его, истекал кровью. А потом эта женщина, Ли'Ес, стреляла в него из бластера, и Джексон... умирал?
"Надо было убить её, когда была возможность. Надо было убить её, когда прочитал тот список".
Прошлой ночью Далласу наконец-то удалось увидеть, с чего всё это начнётся: Миа будет измерять шагами его спальню, побуждая собираться быстрее. И вот, пожалуйста. Сейчас она именно это и делала.
– Поторопись, – требовала она.
Замерев, Даллас поёжился и посмотрел на пистолеты и ножи, которые лежали на кровати. Снова засмеялся. Надо было запереть Джексона и прикончить Ли'Ес, как того требовали инстинкты. Отстойно сожалеть о чём-то.
– Из-за неё он умрёт, – тихо произнёс Даллас.
– Или она сама его убьёт. – Миа провела рукой по волосам. – Но он не прислушивается к голосу разума. Ты же видел, как он себя ведёт с ней.
– Почему я не грохнул её, когда был шанс?
– Потому что ты любишь Джексона, а это причинило бы ему боль. – Вздохнув, она плюхнулась на край кровати.
– Верно. – Верно, чёрт возьми. – Ты видел её лицо, когда он появился? Она была холодна как лёд три дня, а тут он выкрикивает её имя и, мог бы поклясться, в её глазах появились любовь и нежность.
– Да это просто развод, – фыркнув, Миа подняла его револьвер и проверила гнездо барабана. В центральный кристалл попал свет, озаряя всё разноцветными лучами, прежде чем она зафиксировала кристалл. – Уверяю тебя, эта женщина на любовь не способна.
– Так почему ты не прикончила её?
– Потому что я тряпка, вот почему.
Даллас засмеялся, на этот раз искренне.
– Да, всегда считал тебя тряпкой.
Втянув воздух, Миа медленно выдохнула.
– Слушай, я знала, что он возненавидит меня, если бы я убила Ли'Ес, не доказав сначала, какая она подлая. Я пыталась сделать это. Сказала ему то, что не говорила никому. И о списке сказала.
– Давай покажем ему этот список.
– А смысл? Он больше никого не слушает, ему на всё плевать. Единственная голова, которой он пользуется – голова маленького Джексона, и не думаю, что там есть мозги.
Даллас прикрепил к поясу зубчатый клинок и обернулся к лучшей подруге.
– Может ли моё видение оказаться ложным? – Миа только недавно призналась, что и сама видела будущее. Так что, если кто и мог ему помочь, то это была она.
Несколько месяцев назад Миа предвидела смерть одного из своих друзей.
К сожалению, умереть должен был Даллас, однако его спасли, дав ему кровь Кириана. И это изменило его жизнь. "Теперь я в том же затруднительном положении, в котором когда-то была Миа".
Он знал, что один из его друзей умрёт, но понятия не имел, как это предотвратить. Ну, он хотя бы знал, кому суждено умереть.
– Нет, – наконец ответила Миа. – Видения всегда правдивы. Однако это никогда не останавливало меня от того, чтобы попытаться изменить будущее. И Кириана тоже не останавливало. Пару недель назад ему приснилось, что я упаду в свежевырытую могилу и сломаю лодыжку, и он нанял людей, которые ходили на все похороны и стояли там в качестве охраны. Однако он не принял во внимание, что дети решат пойти на кладбище и повеселиться. Догоняя их, я упала. Кириан был в ярости.
– Не знал, что ты сломала лодыжку.
Она пожала плечами.
– Я исцеляюсь так же быстро, как и ты.
Она пила кровь Кириана или просто с каждым днём все сильнее напоминала иную? Даллас оттолкнул этот вопрос. Это не имело значения, потому что он будет любить Мию несмотря ни на что. Сейчас нужно было сосредоточиться на Джексоне и его безопасности.
– Зачем нам видеть будущее, если мы не можем как-то его изменить? – спросил он, пряча последний нож в ботинке.
Миа хмуро взглянула на него.
– Хотелось бы мне знать.
– Должна же быть причина для видений. Точно должна быть.
– Что ты собираешься делать? – нахмурившись, Миа подала ему бластер и встала на ноги.
– Ли'Ес не сможет выстрелить в Джексона, если будет мертва. Я собираюсь сделать то, что должен был сделать с самого начала. – Решительность охватила его, такая же острая и мрачная, как и предыдущее предчувствие. – Я убью её и на этот раз я не позволю ненависти Джексона остановить меня.
***
Пока внедорожник Джексона мчался по улицам Нью-Чикаго, Мишка подключила его мобильник к своей любимой игрушке – датчику изотонических сокращений. Телефон был настроен на голос Нолана, позволяя узнать, где находился иной, а ДИС на мышечные сокращения и тепло, которое Шон вырабатывал каждым своим движением; изотонический краситель пульсировал подобно бьющемуся сердцу. Теперь, независимо от того, был ли иной невидимым, бесшумным или неподвижным, она будет знать его точное местоположение.
– Пять минут, – произнесла Мишка. – И мы его догоним. Он остановился.
Джексон откинулся на спинку сиденья и уставился в крышу автомобиля, задумавшись.
– Интересно, что он делает? Встречается с кем-то? – Перед выходом из дома он натянул футболку, скрывая свою великолепную грудь.
– Хорошо, что мы не общались с ним. Он по природе нервный, и отсутствие контакта, вероятно, заставило его действовать. Сейчас он раскроет свои истинные намерения. Предаст нас или приведёт своих собратьев прямо к нам в руки.
Джексон мрачно взглянул на неё.
– В любом случае, его нужно убить.
– Знаю. – Как ни странно, Мишка считала, что будет скучать по-иному. Он многим был похож на неё: искал и желал то, чего не должен был иметь, потому что, если бы имел, то погубил бы это. Нолан сделал бы это болезнью, а Мишка... чем? Не Эстапом, больше нет. Могла ли она погубить Джексона, умерев во время операции?
"Ты убьёшь Джексона ", – сказал ей Даллас.
Она не могла выкинуть эти слова из головы. Даже не зная, что Джексон сделал ради неё, она не желала причинять ему боль. Он был причиной, по которой она дышала, причиной, по которой жила.
Мишка задумывалась о том, чтобы позволить себя убить, после того, как они разберутся с Шонами. Даже приготовилась умереть, чтобы спасти Джексона. А теперь в этом не было необходимости. Сенатор Кевин Эстап больше не управлял её действиями. Она принадлежала самой себе, и могла сама принимать решения. Единственная проблема заключалась в том, что сейчас она начинала представлять себе различные затруднения.
Сможет ли Джексон быть счастлив с ней в долгосрочной перспективе? Что, если она не сможет дать ему всё, чего он хотел, в чём нуждался?
– Ты хочешь детей? – слова вырвались прежде, чем она смогла их остановить.
Джексон непонимающе сморщил лоб.
– Ты меня озадачила. Хочу ли я детей что?
– Забей. – Мишка притворилась, что занята рассматриванием ДИС. – Это был дебильный вопрос.
Несколько мгновений стояла давящая тишина.
"Боже, я идиотка". Конечно, он хотел детей. Все мужчины хотели. Им же нужны были наследники. Хоть Мишка и могла быть преданной Джексону, могла окружить его любовью и обожанием, могла защитить его, детей она ему родить не могла.
Если она переживёт операцию, станет ли Джексон потом отдаляться от неё? Может ли он её бросить? Променять на другую женщину?
Ей никогда не приходилось беспокоиться о подобных вещах прежде, потому что Мишка полюбила впервые, и впервые захотела быть с мужчиной.
Внезапно, тёплые пальцы обхватили её за подбородок и наклонили её голову. Джексон внимательно посмотрел на Ли'Ес, в его серебристых глазах было понимание.
– Нет, – произнёс он.
– Что нет?
– Нет, я не хочу детей.
– Врёшь, – ответила она, не осмеливаясь надеяться.
– Я бы никогда не соврал тебе. Погоди. Беру свои слова назад. Я бы соврал тебе, но только для того, чтобы затащить в постель.
Когда она увидела его улыбку, то надежда пересилила сомнение и расцвела, несмотря на сопротивление Ли'Ес.
– Но почему?
– Почему я хочу затащить тебя в постель? Не могу поверить, что ты спрашиваешь.
Мишка рассмеялась.
– Ты понял, что я имела в виду.
Его глаза потемнели от желания.
– Обожаю, когда ты смеёшься, и тебе нужно чаще это делать. Но почему я не хочу детей? Потому что я хочу, чтобы ты была только моей, а маленькие монстры будут мешаться.
– Я серьёзно.
– Я тоже. Если после пятидесяти или шестидесяти лет совместной жизни я смогу чуть-чуть поделиться тобой, что маловероятно, так что сильно не радуйся, но если всё-таки к тому времени ты решишь, что хочешь детей, то мы усыновим.
Пятьдесят или шестьдесят лет совместной жизни. Мишка прикусила нижнюю губу, снова в него влюбляясь. Её пульс дико бился, каждое биение сердца было для Джексона. Он уже столько дал ей, и продолжал давать больше, и ей хотелось ответить ему тем же. Только она не знала как. Чего он желал больше всего на свете?
– Джексон, я...
Машина остановилась перед продуктовым магазином, привлекая её внимание.
– Мы на месте, – произнёс Джексон, напрягшись и в считанные секунды превращаясь из возлюбленного в агента. Повернувшись, он суженными глазами осмотрел то, что их окружает.
Приближался вечер, солнце уже заходило. В ближайшей местности находилось по меньшей мере пятьдесят людей.
– Я не вижу твоих друзей.
– Они должны быть где-то здесь.
Ли'Ес почти предложила позвонить им, но тут вспомнила, что его телефон у неё.
Внезапно возле внедорожника появился Люциус и постучал костяшками пальцев по окну Джексона. Увидев его, Джексон открыл дверь, и агент забрался внутрь, заняв всё заднее сиденье.
– Что-то вы долго, – пробормотал парень. С их последней встречи он обесцветил волосы и проколол бровь, а вокруг шеи сделал тату в виде питона. "Он маскируется так же хорошо, как и я".
– Где остальные? – спросил Джексон.
– Иден и Девин ждут у задней стороны здания, на случай, если этот говнюк попытается смыться оттуда.
– Девин может заморозить Нолана? – спросила Мишка, вспомнив, как иной сделал это с ней. – Если тот невидим?
Люциус покачал головой.
– Он боится пытаться. Даже со сканером он не может увидеть Шона, чтобы сфокусироваться на нём, но, если заморозит всех в этой области, и окажется, что на Нолана это не действует, то Шон поймёт, что мы здесь и, вероятно, снова уйдёт.
– Как нам тогда за ним проследить? Да, мы можем видеть его перемещение на телефоне, но не знаем, что он делает руками, с кем говорит, что поднимает. – Джексон тяжело вздохнул.
– Дайте мне минуту, и я узнаю, что он делает. – "Надеюсь". Она редко пользовалась способностью, которая была для этого необходима.
Мужчины изумлённо посмотрели на неё.
– Как? – спросил Джексон.
– С помощью чипа. – "Мне нужно увидеть тепловое излучение тел".
"Переключение на инфракрасное зрение".
Мир вокруг неё тут же стал исчезать. Осталась только темнота, в которой начали мигать и распространяться красные линии, формируя вертикальные двигающиеся размытые контуры. Какие-то были тёмно-красными, какие-то светлее. Некоторые исчезали и снова появлялись, а другие не сдвигались с места. Различные виды излучали тепло разной температуры.
"Игнорировать всех людей. Кроме человека возле меня", – добавила она, надеясь, что это возможно.
"Концентрация только на иных и одном человеке".
Большинство очертаний исчезло, и, взглянув в сторону Джексона, Мишка была рада увидеть там красный цвет.
"Ты можешь подключиться к ДИС и сфокусироваться только на Шонах, не учитывая остальных иных?"
"Попытка соединения".
Прошло несколько мгновений и ничего не изменилось.
– Мишка? – позвал Джексон.
– Я пытаюсь сфокусироваться на нём. – Внезапно, исчезли все пятна кроме одного, сияющего ярко-красным цветом. Нолан был горяч, в буквальном смысле.
"Соединение установлено".
– Есть, – произнесла Мишка, – Нолан один. Я вижу только его и тебя. – Иной стоял возле угла здания, имея возможность наблюдать за парковкой и всеми, кто входил в продуктовый магазин или покидал его. – Он ничего не делает, просто...
Пока она говорила, Нолан сдвинулся вправо.
– Погоди. Джексон, он уходит. У тебя есть устройство слежения?
– Да, – в его голосе звучало сомнение.
– Отлично. Надень наушник. Я проведу тебя к нему, буду говорить, если он что-нибудь подберёт или возьмёт у кого-то, а ты сможешь пойти за ним.
– Я не оставлю тебя в машине.
Он боялся, что Люциус причинит ей боль?
– По-другому никак. Я буду только помехой, постоянно врезаясь в здания и людей, привлекая внимание.
– Если ты будешь беззащитна там, то и здесь тоже.
"Да, он боится, что Люциус навредит мне". Милый мужчина.
– Пока я помогаю в поимке Шонов, твои друзья не тронут меня. Кроме того, Люциус может вести машину.
– С удовольствием, – сказал мужчина, о котором шла речь. – Я позабочусь о ней.
Раздалось тихое ругательство, шипение и скрип син-кожи, когда Джексон повернулся, чтобы схватить наушник. Затем его губы накрыли её, однако Джексон слишком быстро отстранился, сунул приёмник ей в руку и вышел на улицу.
– Меня слышно? – его голос громко раздался в автомобиле, хотя агент шептал.
– Чётко и ясно.
Красное очертание Джексона появилось в её поле зрения.
– Нолан только что отошёл от угла и повернул направо. Ты на двадцать футов позади него.
Твёрдое тело Люциуса задело её плечо, когда он занял место водителя.
– Ты всё слышала?
Мишка открыла рот, чтобы ответить, но тут в наушнике мужчины раздался голос Иден.
– Да.
– Где они теперь? – спросил Люциус.
Мишка смотрела, как Джексон приближается к Нолану.
– Ли'Ес? – позвал Люциус.
– Да?
– Где они теперь?
Ой! В этот раз он обращался к ней.
– Направляются на восток. Иной всё ещё идёт. Джексон, ты находишься на расстоянии пятнадцати футов от него. Притормози немного.
Ли'Ес слышала, как пальцы Люциуса двигаются по консоли автомобиля, нажимая на кнопки.
– Включить ручное управление.
Раздался скрип, когда несколько панелей открылись, а затем машина слегка отъехала назад, повернула направо и устремилась вперёд. Мишке было любопытно, каким был сидящий рядом мужчина, как он познакомился с Иден и как Ассасины смогли встречаться, но она не стала задавать вопросы. "Сейчас не время".
– Нолан свернул направо.
Внедорожник разгонялся, а затем тоже повернул вправо. Ли'Ес сместилась на сиденье, кое-как умудряясь удерживать в руках два прибора, при этом не видя их. Красное размытое очертание Джексона приближалось к Нолану.
Несколько мгновений мужчины шли прямо, затем иной повернул налево. Снова налево. Мишка передавала всё это Джексону.
– Куда, чёрт возьми, он идёт? – пробормотал Люциус.
– Он остановился, – произнесла она внезапно. – Машет руками. Ты почти рядом с ним, отступи немного.
Прошла секунда, вторая.
– Мы в переулке, – прошептал Джексон. – Он заканчивается тупиком.
– Что-то тут не так, – произнёс Люциус. Раздался звук скольжения металла по син-коже. – Ублюдок не зашёл бы туда без причины.
Её сердце забилось быстрее, а кожа покрылась потом, когда Ли'Ес охватило мрачное предчувствие. Она попросила чип показать всех Шонов, пока сидела на месте в ограниченном пространстве, поэтому он не мог зацепиться ни за кого кроме Нолана. Что, если нужно было сканировать местность каждый раз, когда она сдвигалась, чтобы обнаружить остальных Шонов?
"Используй инфракрасное излучение, чтобы показать всех иных в окрестности".
"Расширение сферы инфракрасного излучения".
Мгновение спустя Мишка увидела ещё восемь красных контуров. Все они были ослепительно яркими и находились по бокам от Нолана. А ещё они все приближались к Джексону. Её желудок болезненно сжался.
Боже правый! Он даже не знает об этом.
– Джексон, они здесь! – выкрикнула Ли'Ес. – Остальные Шоны здесь, и они идут в твою сторону. Стреляй!
Мишка услышала, как открылась дверь внедорожника, и Люциус выскочил на улицу, его шаги по тротуару были чётко слышны. "Мне нужно видеть", – подумала она отчаянно.
"Отмена инфракрасного зрения".
Когда мир вокруг снова стал чётким, Мишка выпрыгнула из машины, из-за чего оснащение выпало на землю и разлетелось на части. Ей было наплевать, она следовала по пятам за Люциусом. На улице с приходом вечера уже значительно потемнело. Позади Мишки пронеслось несколько машин, но по грязным тротуарам уже не бродили люди.
Теперь она не могла видеть иных.
Внезапно переулок осветился ярко-голубыми лучами бластеров. Мишка услышала как Джексон выругался, после чего лучи появились снова. Ощутив убийственную ярость, она сжала в руках пистолет и два ножа.
Никто не смел причинять боль её мужчине. За одно только это Шоны умрут.