Святитель Василий имел блестящее по своим временам светское образование. Состоял в знаменитой философской школе – Академии, основанной Платоном. Но именно по своим временам. Никаких научных откровений на сей счёт он от Святого Духа не получал. Вся его естественнонаучная аргументация была великолепна для своей исторической эпохи. Но она выглядит сугубо ограниченной, местами наивной, а местами и откровенно ложной в наши времена. И мало к чему обязывает и современных учёных, и современных философов, и современных богословов.
Казалось бы, нет ничего более естественного в моём последнем заявлении. Но какую бурю негодования оно может вызвать у моих оппонентов! И не то что у части комментаторов РНЛ, но и у части авторов в священных санах. Здесь не место с ними полемизировать. Но о том, что это так, свидетельствуют не то что иные комментарии к статьям [1]–[23], но и сами некоторые статьи: «Святые Отцы в чём-то были неправы?! В чём-то безнадёжно устарели?! Какое неслыханное кощунство! И кто такое смеет заявлять? Какой-то самозванный и самовлюблённый выскочка без специального богословского образования!» Что касается маститых и богословски образованных авторов таких оценок, то они склонны при этом упускать из виду прописные истины как нечто элементарное и «банальное». А что касается иных ретивых комментаторов, то у меня есть подозрение в том, что они «клянутся» Святыми Отцами, хотя их толком вообще не читали. Максимум, на что́ они способны, так это механически надёргать цитат, вырывая их из целостных и исторических контекстов.
Представлю некоторые ошибочные положения святителя Василия Великого, которые ни к чему не обязывают православное богословие и мировоззрение.
«…огонь и вода противоположны между собой и друг для друга разрушительны, именно: огонь для воды, когда преодолевает её силой, и вода для огня, когда превосходит его множеством». Отправляясь от этих представлений, чисто спекулятивно «объясняется» переизбыток воды во время творения [25, с. 68]. Между тем, любой современный школьник из опытов по химии знает о взаимодействии натрия и калия с водой. Любой современному пожарному известно, какие возгорания «тушение» водой только разжигает. Например, горящий сплав алюминия с магнием.
Отправляясь от натурфилософских представлений своей эпохи, «объясняется» образование земной гидросферы [Там же, с. 82–83]. Между тем, и для современной эволюционной физической географии история образования гидросферы Земли остаётся предметом гипотез. И уж тем более здесь ничем не помогут «объяснения» святителя Василия.
Показательно понимание святителем геомеханики рек и морей в его эпоху. И соответствующее «объяснение» образования сплошной водной стихии во Второй день Творения: «При всяком повествовании о водах помни этот первый глагол: «Да соберутся воды». Им надлежало течь, чтобы занять свойственное им место, а потом, достигнув определённых мест, оставаться в своём положении и далее не поступать. Посему-то, как говорит Екклесиаст, если потоцы идут в море, и море несть насыщаемо [Еккл. 1: 7]. Ибо если воды текут, то сие по Божиему повелению, и если море заключено внутри своих пределов, то сие есть следствие полного законоположения. / Да соберётся вода в собрание едино. Чтобы текучая вода, выливаясь из мест, принявших её в себя, непрестанно переходя далее и далее наполняя одно место за другим, не потопила постепенно всей твёрдой земли, повелено ей собраться в собрание едино. Посему-то море, нередко приводимое в ярость ветрами и на весьма большу́ю высоту вздымающее волны, как скоро коснётся берегов, отступает назад, истощив свою стремительность в одну пену.» [25, с. 84–85].
Мореплавание европейцев было, в основном, ограничено Средиземным морем и с ним соединёнными внутренними морями. В отличие от полинезийцев, которые к эпохе св. Василия обжили всю тропическую акваторию Тихого океана, европейцы океанских плаваний не предпринимали, а потому не знали хотя бы на опытном уровне, что́ такое грандиозные океанические течения. Если и выходили за Гибралтарские ворота в безбрежную Атлантику, то плавали только у самых берегов. Потому что на удалении от них отчаянные смельчаки захватывались этими океаническими течениями и уносились в открытый океан, откуда не возвращались при том техническом уровне своих судов. Это уже в эпоху Великих географических открытий европейцы на опыте (включая трагический) узнали как силу меридиональных океанических течений, так и сезонные смены параллельных атмосферных течений (пассатов), позволявшие им на существенно более совершенных парусниках совершать межконтинентальные океанические рейсы. И вот этот ограниченный географический опыт своей эпохи святитель использует для «объяснений» Божиих преобразований водной среды на Земле!
Лично для меня одной из исторических новостей из этого святоотеческого сочинения стало то, что проекты соединения Красного и Средиземного морей нынешним Суэцким каналом были ещё в античную эпоху. Святитель их упоминает, но причину отказа от них, вслед за Аристотелем, видит в том, что уровень одного из морей выше уровня земли [25, с. 85–86]. Дань отсутствию в его эпоху точной измерительной геодезии для больши́х расстояний и площадей. А также тому, что адекватное понятие «уровень моря» могло быть выработано только в рамках доказательно обоснованной модели шарообразной Земли, знания Ньютонова закона всемирного тяготения и закона сообщающихся сосудов как одной из частных форм второго закона термодинамики.
Вопиюще ложной является аргументация святителя, когда он апеллирует к астрономическим данным своей эпохи. В частности, видимую с Земли одноразмерность Луны и Солнца и их наибольшие размеры в сравнении с другими звёздами и планетами он принимает за их истинные размеры «под стать» размерам наблюдаемой Вселенной [Там же, с. 120]. (Напомню, что первыми телескопами на уровне современных морских биноклей Г. Галилей и И. Ньютон вооружили наблюдательную астрономию только в 17 веке от Р. Х.) В дальнейшем на уровне личного предположения святитель пытается «доказать» равновеликость Луны и Солнца [Там же, с. 139–146]. «Сие сказано мною в доказательство величины светил и в подтверждение, что в богодухновенных словах нет ничего напрасно сказанного даже и до единого слова, хотя наше слово и не коснулось почти ничего главного. Ибо о величинах и расстояниях солнца и луны можно многое найти посредством умозаключений, если кто не поверхностно рассматривает их действия и силы. / …Посему измеряй луну не глазом, но рассудком, который при открытии истины гораздо вернее глаз.» [Там же, с. 145]. Заодно святитель демонстрирует гипертрофирование возможностей формально-логических рассуждений и выводов, которыми наука логики с Аристотеля и до Ф. Бэкона только и располагала. В дальнейшем потребовался негативный опыт средневековой католической схоластики, чтобы Бэконом была предложена конструктивная альтернатива спекулятивным формально-логическим теоретизированиям. С чего, собственно, и началась методология науки современного, новоевропейского исторического типа [27].
Разбираемое святоотеческое произведение позволяет конкретно понять, что и само православное богословие эволюционирует на основе нового опыта Христовой Церкви. (Между тем, кое-кому из моих оппонентов сама идея об эволюционности православного богословия покажется «еретичнее», нежели эволюционные теории естествознания!) «Как апостол говорит о некоторых светилах мира [см.: Филип., 2: 15], но иное есть истинный Свет мира, через причастие Которого святые соделались светилами для душ, ими наставленных и освобождаемых от тьмы неведения; так и Зиждетель всяческих возжёг теперь в мире сие солнце, исполнив его оным светозарнейшим светом..» [25, с. 123]. Святитель интуитивно различает материальный, физический свет и Свет Христова Преображения. Но теория этого Нетварного Фаворского Света на основе нового духовного опыта монахов-исихастов трудами св. Григория Паламы́ была разработана только в 14 веке от Р. Х.
В беседе на Пятый день Творения святитель апеллирует к наивной зоологии своей эпохи. К пресмыкающимся при этом относит всех водных животных, включая млекопитающих китов, тюлений и бегемотов [Там же, с. 149]. Вот всем ещё один образец мнимой богодухновенности во всём при истолковании Шестоднева Святым Отцом! Наряду с концепцией зарождения высших животных из неживой почвы и из речной тины. Наряду с выдачей за истину легенды о том, что ехидны (ядовитые змеи) спариваются и скрещиваются со змееподобными морскими рыбами-муренами [Там же, с. 160].
Повторение наивного ветхозаветного понимания нахождения душ животных и человека в их крови [Там же, с. 176]. Ветхозаветная «сакральность» крови как пережиточная в Новом Завете фактически культивируется и в нынешнюю эпоху открытий научной физиологии мозга и высшей нервной деятельности. В Новозаветном Евхаристическом Таинстве словесно культивируется по сей день. Но если бы только в порядке неадекватной, пережиточной словесной традиции! Какую мне на РНЛ дали отповедь за современную аргументированную защиту позиции проф. А. И. Осипова против буквального понимания духоносного вещества Святых Даров как Тела и Крови Спасителя! (См. [6], [7], [9] и соответствующие комментаторские ветки.)
Я предвижу обвинения в свой адрес за эти «уличения» святителя Василия Великого в том, что он разделял ограниченности и ложные естественнонаучные представления своей исторической эпохи. Где-то на комментаторских ветках за 2016 год было и такое. Зачем, мол, говорить об очевидных вещах? Но то-то и оно, что отнюдь не для всех очевидных! Крепко я запомнил увещевание мне оппонента-священника Константина Буфеева со ссылкой на высказывание св. Филарета Московского. Мол, если бы в Библии было написано, что не кит проглотил Иону, а Иона кита, то он бы принял точку зрения Библии, а не человеческого здравомыслия. Сие высказывание я принимаю как гротеск. Тем более, что и сам святитель Василий Великий, как видим, тоже во многом был неправ. Оба – люди духовно авторитетные. Но это отнюдь не значит, что они в своих жизнях водились Святым Духом по высшему разряду непрерывно, ежеминутно. Поэтому простые апелляции к их авторитетам в богословии не есть аргумент. Как и в науке не есть аргумент – простые апелляции к авторитету даже гениального классика. Тем более, что богословие также представляет собой науку. И в России с 2015 года узаконенную Высшей аттестационной комиссией при Министерстве образования и науки.