Одним из ярких событий тех дней в нашем крае стало строительство на левом берегу Свири гидроэлектростанции.
История создания этой гидростанции примечательна. Свирь привлекла к себе внимание гидроэнергетиков ещё до Октябрьской революции. Извилистый фарватер и пороги затрудняли судоходство, а многоводность, стремительность течения, резкий перепад между уровнями Онежского и Ладожского озёр (27,5 м) таили большие запасы энергии. Возведение на реке плотины помогло бы решить, таким образом, сразу две задачи: улучшить условия судоходства и получить электроэнергию.
Строительству Нижне-Свирской ГЭС предшествовал долгий и трудный период предварительных изысканий, проектирования и начала строительства комплекса гидросооружений на реке Свири, единственной водной артерии, соединяющей Онежское и Ладожское озёра.
В 1916 году инженер В.Д.Никольский рассчитал «запасы водной силы реки Свирь», что позволило разработать проект сооружения на Свири двух электростанций и регулирующей плотины. Но царское правительство оставило этот проект без внимания. Такая же участь постигла и предложение, выдвинутое в июле 1917г. инженером И.В.Елизаровым о постройке на Свири трёх электростанций.
Только в советское время идеи прогрессивных русских гидроэнергетиков смогли найти реальное воплощение. Сразу после Октября начали проводить в жизнь первые мероприятия по электрификации страны. Узнав о существовании проекта Свирских ГЭС, В.И.Ленин одобряет предложение инженеров-строителей из Морского ведомства приступить к работам.
Уже 22 апреля, 9 мая и 13 июня 1918г. Совнарком решал организационные вопросы по строительству Волховского и Свирского гидроузлов. Были выделены ассигнования на вооружение Волховской и Свирской ГЭС. В конце 1919г. было принято решение об объединении этих строек и создании единой строительной и проектной организации под руководством Г.О.Графтио, в которую вошли прогрессивно настроенные инженерные и научные кадры петроградских строительных организаций и институтов.
В 1918-1919 годах был самый разгар Гражданской войны и иностранной интервенции. Экономическая разруха, нехватка продовольствия и топлива делали невозможным строительство Волховской и Свирской ГЭС одновременно. Поэтому в 1921г. Свирское строительство было законсервировано.Задержка строительства Нижне-Свирской ГЭС была вызвана и другими причинами. Например, расстояние от Петрограда до Нижне-Свирской ГЭС в два раза больше, чем до Волховстроя. И хотя, в основном, вопрос о передаче электроэнергии Петрограду по трассе протяжённостью свыше 240 км в проекте И.В.Елизарова, сооружение такой линии электропередач с напряжением 220 кВ потребовало бы больших дополнительных затрат.
Принципиальные технические трудности строительства гидросооружений на реке Свирь обуславливались также очень неблагоприятными геологическими условиями этого района. Если Волховская ГЭС возводилась на известняках – относительно твёрдом основании, а Днепропетровская ГЭС сооружена на гранитах, то коренными породами района в русле Свири являются девонские пестроцветные глины с прослойками песков, прикрытые сверху насыщенными водой моренными отложениями. Девон – ненадёжный грунт. Виднейшие специалисты, приглашённые к нам из-за океана во главе с американским полковником Хью Купером, являвшиеся тогда мировыми авторитетами в области строительства гидростанций, считали возведение плотины на таких мягких грунтах «технической авантюрой, равносильной экономической катастрофе». Рано или поздно, утверждали они, девон будет размыт, основание плотины «поплывёт», и бетонная громада рухнет. Начальник строительства Г.О.Графтио отвечал: «Станция построена будет, и будет работать на социализм».
Уверенность Графтио опиралась на результаты многочисленных исследований. Образцы пород изучались в лабораториях Ленинграда, Москвы, Стокгольма, Вены. Только в СССР было произведено более 750 опытов по испытанию грунтов.
Девонскую глину шутя называли «коварной красавицей». «Красавица» - цвет её от тёмно – коричневого до светло – голубого. «Коварная» - её свойство, она твёрдая, сланцевая, трудно берётся ломом или имеет прослойки пластичные, негодные для основания. Так говорит один из строителей ГЭС Г.И.Строков.
К созданию проектов были привлечены крупнейшие советские энергетики и иностранные специалисты.Из 22 проектов остановили внимание два: один – американской фирмы, другой – свирьстроевцев. Американцы предложили поставить плотину на кессоны, которые с помощью сжатого воздуха были опущены на 11 м ниже дна реки. Проект был надёжен, но технически сложен и очень дорог, да кессонов не было у молодой Советской республики.
Коллектив Свирьстроя выдвинул проект до дерзости простой и смелый. Он основывался на свойстве мягких грунтов деформироваться от сжатия. Г.О.Графтио предложил возводить плотину с небольшим наклоном против течения реки. При заполнении водохранилища давление воды будет возрастать, девон в основании плотины осядет, уплотнится под её тяжестью. И тогда плотина и станция, оседая вместе с основанием от собственного веса и под напором поднявшегося уровня воды, примут вертикальное положение и прочно утвердятся на девонских глинах. Для надёжного сооружения была разработана особая конструкция «распластанного» основания и плотины, и гидростанции.
Принят был проект свирьстроевцев. Предвидение советских гидростроителей оправдалось. Уже через год после начала работы станции, в 1934 году, осадка сооружения прекратилась, оно приняло вертикальное положение. Так была открыта новая страница в практике мирового гидросооружения – строительство ГЭС на мягких грунтах.
29 мая 1927 года на место, где предстояло воздвигнуть ГЭС, приехал С.М.Киров. Его сопровождал Г.О.Графтио.
«Сергей Миронович внимательно осмотрел место строительство, - вспоминал бывший секретарь Лодейнопольского окружкома ВКП(б) В.П.Виноградов. – Он был очень оживлён, вникал во все детали будущей стройки, расспрашивал Генриха Осиповича об объёме предстоящих работ, о потребных материалах и рабочей силе, о споре с американскими консультантами по поводу советского проекта гидростанции. Мироныч внимательно выслушивал объяснения, иной раз делал замечания, которые свидетельствовали о его глубокой технической эрудиции, и радовался тому, что скоро на берегах Свири развернётся большое государственное строительство».
Предстояло выполнить действительно громадный объём работ: вынуть 5,5 млн кубометров земли, уложить свыше полумиллиона кубометров бетона, изготовить 7,5 тысяч металлоконструкций. Сейчас, когда на строительстве гигантских ГЭС работают тысячи машин и механизмов, трудно себе представить, что на Свирьстрое главными орудиями были лопата, кирка, лом, тачка. Почти все работы выполнялись вручную.
Весной 1927 года 18 километрами выше Лодейного Поля, на левом берегу Свири высадилась партия строителей. Кругом на десятки километров – дремучий лес, а здесь закипела большая, шумная стройка.
Нелегко было обуздать своенравную реку. На этой огромной и тяжёлой стройке работало 10-15 тысяч человек. В их числе были обедневшие крестьяне из различных областей страны, рабочие из Финляндии, заключённые и немало жителей Лодейного Поля. Уникальный проект осуществлялся руками людей, вооруженных кирками, лопатами и тачками. На первом этапе они трудились на земляных работах, выкапывая котлован в тяжёлом глинистом грунте. Была высока смертность от несчастных случаев. Случались большие оползни и обвалы.
Когда земляные работы были завершены, началась откачка воды из котлована и плотины. На втором этапе шли бетонные работы. На осушенном дне Свири заливался грунт будущей станции.Только за зиму удалось уложить более 40 тысяч тонн бетона.
На стройке царила атмосфера подъёма, энтузиазма; она проявлялась в постоянном стремлении перевыполнить план, сократить сроки сооружения электростанции.
То одна, то другая бригада добивались рекордных показателей в выполнении производственных заданий. Бетонщику полагалось по норме уложить за смену 11 кубометров железобетона.А в бригаде Сергеева эта норма перекрывалась больше, чем вдвое: 26 кубометров на каждого. Вот стройку облетела новость: бригада бетонщика Кононова уложила за смену 112 кубометров железобетона вместо 44 по норме. Но и этот рекорд был затем перекрыт многими бригадами. Люди вкладывали в стройку и энтузиазм, и творчество.
В 1927 году на Свирьстрое появился И.В.Данчуков. Крестьянин – бедняк села Мандроги, что возле Свирьстроя, он пришёл сюда, имея за плечами 30 лет работы на лесозаготовках и сплаве; приходилось ему и плотничать, и столярничать, и слесарничать. На Свири Данчуков проявил себя чудесным умельцем, способным рационализатором. Он изобрёл остроумный и полезный прибор, необходимый при забивке свай, сам изготовил почти все приборы для испытания грунтов, сконструировал инструменты для обработки глин. По 12-16 часов в сутки работал он в опытном котловане, за которым вели наблюдение и иностранные консультанты из Америки, Швеции, Германии; они восхищались быстрой и красивой работой Ивана Варламовича, его неутомимостью. Называли его не иначе, как Данчуков – Девонский. Даже Г.О.Графтио по какому-либо вопросу часто советовался с И.В.Данчуковым. «А как вы думаете, Иван Варламович? - «Ну, что мы, мужики, можем знать», следовал смущённый ответ. – «Ну всё же, как вы бы поступили?» А затем следовало совместное обсуждение.
Одновременно с ГЭС на берегу Свири вырастал новый благоустроенный рабочий посёлок на 18 тысяч жителей. Свирьстрой, действительно, как говорил М.И.Калинин, сыграл большую роль в оживлении малонаселённого Присвирского края. Через Лодейное Поле шёл непрестанный поток различных грузов для строящейся станции. Весь город жил Свирьстроем. Нередко лодейнопольцы выезжали на воскресники в район строительства. Из Лодейного Поля были посланы педагоги в Свирьстроевские школы, врачи и медсёстры – в больницу и поликлинику. Между свирьстроевцами и лодейнопольцами все годы строительствами станции существовала большая, крепкая дружба. Город и новый посёлок обменивались коллективами художественной самодеятельности, устраивали совместные гуляния, вместе отмечали праздничные дни.
Пусковым годом строительства был 1933 год. 9 апреля началось затопление камеры шлюза, а в мае через него прошло первое судно.
В котловане плотины и силовой станции производились последние земляные и бетонные работы. Интенсивно развивались работы по монтажу. Из Швеции привезли оборудование и три турбины фирмы «Каплан», одну турбину изготовил Ленинградский металлический завод. В октябре был начат последний цикл работ, связанных с пуском станции.
19 октября, после трёхдневного опробования и тщательной проверки, первый гидроагрегат станции вступил в строй. Промышленне предприятия Ленинграда получили энергию Нижне-Свирской ГЭС. Свирь-3 стала давать в год 520 миллионов киловатт-часов электроэнергии предприятиям Ленинграда.
С волнением главный инженер строительства академик Г.О.Графтио докладывал С.М.Кирову, что река Свирь начала работать на социализм
В 1934 году на Свирь-3 были установлены и смонтированы ещё две турбины и генераторы, построены правобережная часть плотины, а в 1935 году вошёл в строй последний агрегат.
Эта крупная победа советских энергетиков была одержана в годы первой пятилетки. Строительство Нижне-Свирской ГЭС является по своему значению этапом в истории гидроэнергетического строительства. Если Волховская ГЭС была первой в СССР, а Днепропетровская первенствовала в мире по своей мощности, то Нижне-Свирская ГЭС – первое в мировой практике крупное гидротехническое сооружение на слабых податливых грунтах, потребовавшее для своего создания совершенно новых технических решений при выборе типа плотины и проведения исследовательских работ.
С.М.Киров писал в поздравительном обращении к строителям Нижне-Свирской ГЭС: «Обуздав быструю Свирь, победив девон, перед которым пасовали лучшие специалисты капиталистических стран, вы открыли новую, славную страницу советской гидротехники; вы ещё раз блестяще показали, какие чудесные дела могут творить трудящиеся Советской страны».
Недаром мировой конгресс по гидроэнергетике в Кембридже в 1935 году заслушал специальные доклады о плотине Свирьстроя, так как подобное решение задачи не имело ранее прецедента в мировой практике.
Постройка ГЭС и шлюза решила важную для народного хозяйства задачу улучшения судоходства по реке Свирь – на одном из наибольших по протяжению участков Волго-Балтийской (Мариинской) водной системы. Это обстоятельство в большой степени определило эффективность капиталовложений на реконструкцию Волго-Балтийской системы.
После ввода в эксплуатацию Нижне-Свирская ГЭС внесла существенный вклад в общий баланс энергии, потребляемой Ленинградом и Ленинградской областью. К 1933 году выработка электроэнергии всеми станциями Ленэнерго составляла около 1,6 млрд. Кв-ч, а с вводом Нижне-Свирской ГЭС на полную мощность выработка электроэнергии увеличилась на 35 %.
Нижне-Свирская ГЭС стала настоящей кузницей кадров для строителей и эксплуатационников гидростанций нашей страны. Здесь в годы первых пятилеток и в тяжёлых условиях послевоенного времени происходило становление десятков и сотен инженеров, мастеров, бригадиров и высококвалифицированных рабочих. Сейчас трудно найти в нашей стране гидростанцию, в возведении которой не принимали бы участие бывшие свирьстроевцы, получившие творческую закалку на строительстве и восстановлении Нижне- Свирской ГЭС. Главный инженер Нижне-Свирской ГЭС Н.А.Филимонов стал доктором технических наук, Героем Социалистического Труда; он возглавлял впоследствии строительство Цимлянской ГЭС, был главным инженером проекта Красноярской ГЭС на Енисее. Инженер А.З.Басевич, создатель прогрессивного метода обжатия бетона, также доктор технических наук, профессор, заведовал кафедрой в Политехническом институте. Инженер Г.Г.Горбунов создавал проект Соликамского гидроузла, предназначенного для переброски водных запасов из Печоры и Северной Двины в Каму и Волгу.
Некоторые участники строительства всю свою трудовую жизнь посвятили ГЭС, в том числе: Г.А.Пименов, П.П.Шалопанов, П.Г.Добряков, Ф.М.Анисимов, Е.В.Силин, В.М.Алёшин, Н.В.Левичев и др.
Культура.
В начале века более 70% жителей Лодейнопольского уезда были неграмотными. В период 20-30-х годов наряду с социально-экономическими преобразованиями совершалась культурная революция. Было покончено с неграмотностью.Лодейнопольский район стал районом сплошной грамотности. Все дети школьного возраста в конце 1930-х годов учились в 35 школах, в которых работали такие учителя, как О.Д.Сиверская, удостоенная высшей правительственной награды – ордена Ленина; заслуженные учителя РСФСР Е.С.Якимовская, А.П.Максимов; учителя В.А.Кирсанов, В.В.Никольский, Е.С.Щербакова и многие другие.
В 1934 году открыла свои двери средняя школа №2 (ныне это школа № 3). А уже в 1939 году она сделала свой первый выпуск: 25 мальчишек и девчонок довоенной поры. Именно на их плечи и легли тяготы военного времени. А научили их доброте, мужественности и патриотизму учителя: А.Н.Караулов, П.П.Соколов, З.И.Чепыгина.Первыми директорами школ были А.А.Петров, П.П.Соколов, Н.С.Пахоник.
В 1924 году в Лодейном Поле появляется своя газета «Красное Поле».В следующем году в городе заговорило радио. В те далёкие годы услышанный на берегу Свири голос московского диктора стал большим событием и вызвал при первом торжественном сеансе бурные аплодисменты.
В конце 1930 годов тысячи читателей пользовались книгами 20 библиотек города. Действовало много клубов, изб-читален, красных уголков.
В Лодейное Поле часто приезжали из Ленинграда артисты и писатели Б.Лавренёв, А.Чапыгин, М.Комиссарова и другие.В 1930 году они помогли создать при районной газете «Ленинская правда» литературную страницу, которая стала регулярно печатать произведения местных авторов П.Аристарова, А.Зайцева, А.Либова.
Огромную роль в культурной жизни края играл Лодейнопольский оркестр русских народных инструментов под руководством А.А.Сомова.
В 1918 году А.А.Сомов, врач конно-артиллерийской бригады русской армии, приехал в Лодейное Поле из Свеаборга. С собой он привёз инструменты – 20 балалаек и сразу взялся за создание ансамбля балалаечников.
Участниками первого состава оркестра были рабочие Мурманской железной дороги, да и сам Сомов работал санитарным врачом на станции Лодейное Поле.Но музыка стала вторым делом его жизни. После создания ансамбля балалаечников при клубе железнодорожников Александр Александрович создаёт оркестр народных инструментов.
Один из первых участников оркестра вспоминал, что поначалу репетировали на квартире Сомова почти каждый день. Когда приобрели инструменты, сложился квартет домр. Оркестр выступал не только в городе, но часто выезжал в деревни, ближайшие станции Мурманской железной дороги. Всегда и везде артистов ждали и провожали аплодисментами.
Оркестр действовал в Лодейном Поле с 1919 года до начала Великой Отечественной войны.За более чем 20тилетнее существование в нём приняли участие 140 человек, и для всех А.А.Сомов оставался учителем и другом.
Война приостановила деятельность оркестра. Большинство участников ушли на фронт. А.А.Сомов находился в эвакуации.
В одном из своих писем 1944 года из эвакуации Александр Александрович писал Н.К.Штресснеру:»Я совершенно лишился зрения…Не знаю, будет ли кто из Вас, моих учеников, продолжать дело, которому я посвятил 45 лет…
Я думаю, что сумел внушить Вам любовь к народному инструменту, народной музыке и дать понятие, что такое искусство. Полагаю, что оркестр сохранится в Вашей памяти как светлое воспоминание юности…»
Болезнь глаз прогрессировала, и в конце 1944 года А.А.Сомов умер.
После войны Лодйнопольский оркестр народных инструментов был возрождён усилиями его бывших участников А.А.Якимовским и Н.К.Штресснером, но, к сожалению, с уходом их из жизни, постепенно распался.
До войны совместно с оркестром А.А.Сомова нередко выступал и городской хор под управлением Лодейнопольского педагога А.П.Максимова, проявлявшего незаурядные композиторские способности. Позже он стал заслуженным учителем РСФСР и был награждён орденом Ленина.
Из среды участников оркестра и хора вышли замечательные профессиональные музыканты и певцы. Бывшая участница хора – Т.А.Парфененко стала солисткой Государственного академического Большого театра СССР и отдала творческой деятельности в этом театре 20 лет своей жизни.
После войны А.А.Якимовский создал в Лодейном Поле женский хор, который затем по праву заслужил популярность и признание. Хор успешно выступал не только в Присвирье, но также во дворцах культуры, садах и парках, в Академической капелле.
Культурная жизнь края связана ещё с одним именем – Клавдия Васильевна Пиотровская. Замечательная женщина, красивая и внешне и духовно, жившая в нашем городе.
Она родилась 2 апреля 1898 года в Соцком Погосте Лодейнопольского уезда. Рано осиротела, вначале умер отец, а вскоре и мать. Детей осталось трое. Два брата и она. Обеспеченных родственников, чтобы взять сирот на содержание, не было. Была бабушка, которая сама нуждалась в опекунстве. И девочку устроили в приют города Петрозаводска, где она провела своё детство. Двоюродная сестра Клавдии Васильевны З.Ф.Мишина вспоминает: «В приюте она получила хорошую жизненную закалку. День начинался в 6 часов утра. Маленькая Клаша была прикреплена к церкви при приюте. С шести часов она должна была натопить печи и ухаживать за цветами. Страшно было поначалу, а потом привыкла к церковной тишине в такую рань.
Воспитанников учили вышиванию. И к какой-то дате они вышили большую скатерть для царствующей особы. За что были вознаграждены. Особо одарённые девочки участвовали в художественной самодеятельности. Они много занимались, готовили даже оперы. Взяли в самодеятельность и лодейнопольскую девочку. Вот где Клаша впервые стала выступать.»
В 17 лет она пошла работать на строительство Мурманской железной дороги и скоро оказалась в Лодейном Поле. Работала в конторе по продаже швейных машин немецкой фирмы «Зингер». Потом вышла замуж за В.А.Пиотровского.
В городе, среди мастеровых рабочих станции в 1918 году возник кружок любителей драматических искусств. С 1919 года Пиотровская принимает в нём самое живое участие. Кружком руководил режиссёр А.Г.Петров, позже – И.И.Мирский.
В 1929 году Клавдии Васильевне самой поручают руководить драмкружком, вплоть до 1941 года. Роли Клавдии Васильевны: царица Анна из «Василисы Мелентьевны» Островского, Панова из «Любови Яровой» Тренёва, Лукерья из «Свадьбы с приданым».
В 1936 году женский коллектив Кировской железной дороги станции Лодейное Поле, руководимый ею, получил Почётную грамоту и премию.
К.В.Пиотровская разделила судьбу многих женщин советской страны. В 1937 году по ложному доносу был арестован муж Клавдии Васильевны, ревизор железнодорожной станции В.А.Пиотровский. Ему, как, впрочем, ещё трём десяткам лодейнопольцев, было предъявлено фантастическое обвинение в шпионаже в пользу Польши. Местное НКВД состряпало дело о польской националистической шпионско – диверсионной группе, занимавшейся вредительством на железнодорожной станции. Все «вредители» были в 1938 году расстреляны.
Своих детей у Пиотровских не было, и они усыновили мальчика, которого воспитывали и любили как родного. Выпускник школы № 6 Толя Романов (так звали мальчика) добровольцем ушёл на фронт в 1941 году и не вернулся.
З.Ф.Мишина пишет: «Клавдия Васильевна осталась одна. Единственным утешением были выступления на клубной сцене. Сначала в Клубе железнодорожников играла сама, а потом стала художественным руководителем. У неё никогда не было свободного времени, ей никогда не было скучно или нечего делать. Домой возвращалась поздно вечером, когда заканчивались все постановки и спектакли».
В то время клуб был в городе самым любимым местом досуга лодейнопольцев. В нём работало много различных кружков. Были духовой и струнный оркестр. И, конечно же, свой драмкружок, участниками которого являлись работники железнодорожного узла.
В 1941 году, пока можно было находиться в городе, она ездила с кружком в ближайшие деревни. На сценах сельских клубов, красных уголков, прямо в поле, - всюду давали концерты, несмотря на бомбёжки самолётов и пожары. Современники вспоминают: «Была в душе уверенность, что враг не пройдёт к Свири. Её поддерживали и сами командиры: «Работайте, девчата, не бойтесь, финнов мы остановим. Главное – духом не падать. Так что ваша работа нужная и важная.» Запомнился такой эпизод. Город готовился к эвакуации. А наша агитбригада поехала в Пиркиничи через реку на лодках. Я была в качестве докладчика, организатора вечера, Клавдия Васильевна возглавляла группу художественной самодеятельности.
Вечер в Пиркиническом клубе 6 сентября 1941 года ничем не отличался от других. Народу было много, слушали нас внимательно. Потом пели, танцевали…
Но вечер закончился печально. Мы не знали, что на этом участке неприятель прорвал фронт. Часов в 10 небо осветила ракета. Я побежала звонить в райком партии. Первый секретарь Г.П.Никоноров, не объясняя ничего, резко сказал в трубку: «Немедленно все собирайтесь и выезжайте в город, утра не ждите!»
Его опасения оправдались. В это время небольшая группа вооружённых финских солдат уже вошла в деревню, добралась и до церкви, где в то время размещался сельский клуб. Председателя увели тут же.
Я передала приказ. Агитбригада быстро собралась на берегу Свири. Все мы, включая и Клавдию Васильевну, сели в лодки и в полной темноте поплыли в город. Откуда нам было знать, что на следующий день судьба каждого из нас резко изменится. 57 лет прошло, а это тревожный вечер в Пиркиничах помнится до сир пор.»
Началась срочная эвакуация населения. Эвакуируемых вместе с вещами увозили из города на барже по Свири. Доехав до станции Вознесенье, Клавдия Васильевна решила вернуться в город, который не хотела покидать. Но оставаться в городе было опасно, и оставшихся жителей переправили в Алёховщину. Там Клавдии Васильевне предложили эвакуироваться в г.Белозерск Вологодской области, но она не могла без родного города и осталась в деревне Нюбеничи Оятского района.Здесь она работала в детском саду. Там же в Нюбеничах Клавдия Васильевна встретилась с фронтовым другом своего сына Л.Малаховским, с которым у неё завязалась дружба и переписка.
В 1944 году Клавдия Васильевна вернулась в Лодейное Поле, стала директором кинотеатра, клуба ещё не было.А как только отремонтировали для Дома культуры здание, она, являясь художественным руководителем, стала вести огромную работу по созданию драматических кружков.Кроме того, К.В.Пиотровская руководила драмкружком школы №68, за что её неоднократно отмечали благодарностями.
В послевоенные годы, когда жизнь в городе кипела, молодёжь активно участвовала в работе драматического кружка. В конце 50-х наступило затишье. Клавдии Васильевне было уже немало лет, а юноши и девушки, которые формировали коллектив, взрослели и покидали театр.
В 1972 году 20 января К.В.Пиотровской не стало. За свою творческую жизнь она показала на сцене более 200 ролей. Она не только играла сама, но и приобщила к театру множество людей. Они хранят память о ней. А.Лобанов: «Где бы мы ни выступали, мы всегда с любовью вспоминаем о первом нашем режиссёре и постановщике – Клавдии Васильевне Пиотровской. И будем помнить, пока живы. Она нас всегда учила любить жизнь, искусство. Учила не падать духом, смело, с оптимизмом смотреть в будущее».
В 1998 году, когда отмечалось столетие со дня рождения К.В.Пиотровской, на доме №14 по улице Ленина появилась мемориальная доска с надписью «В этом доме с 1952 года по 1972 год жила актриса и режиссёр Лодейнопольского Народного театра Клавдия Васильевна Пиотровская».