Помимо создания условий жизни, способствующих воспитанию «послушного солдата», мальчики с 7 лет получали направленное государственное воспитание и обучение.
Государство готовило граждан и солдат на протяжении двадцати трех лет (с семи до тридцати) в специально созданной воспитательной организации. Государственная система воспитания мальчиков была и фактором сплочения спартанцев. Политический строй, традиционный образ жизни, система социальных норм и предписаний, формирующих спартанца, дополнялись этой продуманной системой.
Контроль государства над воспитанием начинался с первых дней жизни. Новорожденные осматривались в особом месте — «лесхе»— старшими членами филы, и только здоровые дети передавались обратно на руки отцу. Судьба болезненных не вполне ясна. Соответствующее сообщение Плутарха (о том, что таких детей кидали в Тайгетскую пропасть) не вполне достоверно. Во всяком случае, болезненные дети росли вне замкнутой спартанской общины. Здоровые дети до 7 лет оставлялись в семье. Плутарх отмечает достоинства спартанских кормилиц. Они не целовали детей, давали полную свободу их членам и всему вообще телу, приучали их не есть много, не быть разборчивыми в пище, не бояться в темноте или не пугаться, оставшись одним, не капризничать или плакать. На этом основании даже иностранцы выписывали для своих детей спартанских кормилиц. В семилетнем возрасте детей отбирали от родителей и расселяли по особым детским государственным общежитиям.
Наиболее полное описание системы государственного воспитания в Спарте мы находим в жизнеописании Ликурга у Плутарха, а также у Ксенофонта в его «Лакедемонском государстве». Отдельные, иногда важные, замечания рассеяны у Платона («Законы» и др.), Павсания («Описание Эллады») и др.
Период государственного воспитания охватывал время от семи до тридцати лет, распадаясь в свою очередь на три «отрезка времени» — от семи до пятнадцати лет, от пятнадцати до двадцати и от двадцати до тридцати лет. Мальчики, принадлежащие к каждому из этих возрастов, в свою очередь делились на небольшие отряды «агелы». Уклад жизни в этих отрядах был в полной мере построен по военному образцу, как о том очень ярко повествует Плутарх:
«Они жили и ели вместе, приучались играть и проводить время друг с другом. Начальником «агелы» становился тот, кто оказывался понятливее других и более смелым в гимнастических упражнениях; остальным следовало брать с него пример и 'исполнять его приказания и беспрекословно подвергаться от него наказанию, так что школа эта была школой послушания. Старики смотрели за играми детей и нарочно доводили их до драки, ссорили их и при этом прекрасно узнавали характер каждого — храбр ли он, не побежит ли с поля битвы.
Что касается чтения и письма, то они учились только самому необходимому, остальное же их воспитание преследовало одну цель: беспрекословное послушание, выносливость и науку побеждать. С летами их воспитание становилось суровее.
«Эйрен>, отдыхающий после обеда, обыкновенно приказывал одному из мальчиков петь песни, другому он задавал какой-либо вопрос, требовавший серьезной ответа, например: «Кто был лучшим человеком в этом городе?» или «Что он думает о таком-то поступке?» Это приучало их с детства рассуждать о добродетели, входить в дела их сограждан. Так, если кого-либо из них спрашивали, кто является хорошим гражданином или кто бесчестным, и если спрошенный не сразу отвечал, то на него смотрели как на медленно соображающего. Если ответ какого-либо мальчика был неверен, «эйрен» в виде наказания бил его по большому пальцу. При этих испытаниях часто присутствовали старики и власти и наблюдали, насколько рационально и соответственно положению проявлял свой авторитет «эйрен». «Эйрену» разрешалось налагать наказание на детей, но по уходе мальчиков его самого подвергали наказанию, если он наказывал их или слишком сильно или слишком слабо.
Важною формой «общественного контроля» над тем, что происходило при такой воспитательной работе, являлись ежегодные публичные испытания, проводимые на началах соревнования, так называемые «агоны. Первый период государственного воспитания (от 7 до 14 лет) заканчивался подобным же «агоном», проводимым, однако, по усложненной программе. Дело в том, что именно в это время наряду с обычными для агонов мусическими и гимнастическими состязаниями, все подростки данного возраста подвергались публичному сечению у алтаря Артемиды Ортии, причем это сечение являлось также своеобразною формой состязаний в терпенье и выносливости.
Некоторые указания на обычаи, связанные с этим обрядом, дают греческие писатели II века н. э. Лукиан и Павсаний.
Лукиан сообщает: «не смейся, если увидишь, как спартанских юношей бичуют перед алтарями и они обливаются кровью, а матери и отцы стоят здесь же и не жалеют их, а угрожают им, если они не выдержат ударов, и умоляют их дольше терпеть боль и сохранять самообладание. Ты поймешь, я думаю, и сам, что, попав в плен, такой юноша не выдаст тайн отечества, даже если враги; будут его мучить, и с насмешкой будет переносить удары бича, состязаясь с бьющим его, кто из них первый устанет...»().
Период жизни от двадцати одного года до тридцати лет являлся переходным временем на пути к полному получению прав члена – спартанской государственной общины.
Получая в это время_ формально гражданские права молодежь обычно, следуя дедовским ~ обычаям не могла приложить их к практической жизни. Припомним указания Плутарха:': "Кому не было еще тридцати лет, те вовсе не ходили на рынок»
Таким образом, хотя молодой человек этого возраста уже имел,как кажется, право жить семейной жизнью и характер его занятий приближался к окружающей военно-лагерной жизни общины, однако только тридцатилетний спартиат становился полноправным членом. 30 лет – возраст совершеннолетия.
Что касается воспитания спартанских девушек, то это воспитание мало чем отличалось от воспитания юношей. Такая система женского воспитания вызывала восхищение у представителей афинской аристократии эпохи Сократа и Платона
Если такова была государственная воспитательная система в ее основных чертах, то возникает вопрос, каковы были результаты ее воздействия на общий культурный уровень господствующего населения Спарты.
Крайнюю недостаточность воспитательной работы в этом направлении только отчасти восполняли те публичные хоровые выступления, в которых самое активное участие принимала и молодежь
Спартанское воспитание не давало никаких положительных знаний. Это обстоятельство имело самые печальные последствия для культурного уровня Спарты. В историю греческой философии, литературы и искусства Спарта не внесла ничего или почти ничего.
Сохранились лишь примеры спартанского остроумия. Некоторые из них приводит П.Гиро:
«Лакедемоняне ответили самосским послам, сказавшим длинную речь: „Начало вашей речи мы забыли, а конца не поняли, потому что забыли начало".
Глубокую оценку культуре Спарты и ее влиянию на воспитание человека дал Аристотель:
«Вся система лакедемонского законодательства была рассчитана только на часть добродетели, именно — на относящуюся к войне добродетель, так как эта последняя оказывалась полезною для приобретения господства. Поэтому-то, лакедемоняне держались, пока они вели войны, и стали гибнуть, достигнув гегемонии: они не умели пользоваться досугом- и не могли заняться каким-либо другим делом, которое стояло бы в их глазах важнее военного дела.»(Аристотель. Политика)
Формирование «послушного солдата» происходило под влиянием норм и ценностей тоталитарного государства, создавшего единое образовательное пространство, включающее специально организованное воспитание и обучение в течение двадцати трех лет. Спарта была уникальным государством(такого опыта более не было в истории), когда весь образ жизни граждан и общественные традиции, все государственные постановления были направлены на формирования личности определенного типа, когда процессы социализации, воспитания и образования совпадали.. Это абсолютное слияние личных и общественных устремлений в дальнейшем привлекало в Спарте и в спартанском воспитании многих философов и общественных деятелей. В их числе были Платон и Аристотель. Ксенофонт, Лукиан, а также много философов и общественных деятелей последующих эпох.
Источники:
Аристотель. Политика
Винничук Л. Люди, нравы, обычаи Древней Греции и Рима. – М, 1988 «Высшая школа»
Гиро П. Частная и общественная жизнь греков. – Спб, 1913
Журакоковский Г. Очерки по истории античной педагогики. – М, 1963
Ильинская Л. «Древняя Греция: история, быт, культура». – М, 1997
Плутарх «Сравнительные жизнеописания» т.1. – М.: «Наука» 1994. Под редакцией С.Аверинцева, М.Гаспарова