– Что? – вдруг требовательно спросил Джейк, и его голос, наконец, прорвался сквозь ее грезы. – Что ты вспомнила?
Вздрогнув, она подняла на него свой взгляд, чувствуя прилив тепла на своих щеках. Как только Джейк посмотрел на нее, его глаза потемнели, и в них вспыхнуло желание, которое также быстро и потухло. Она вздрогнула от этого взгляда. Он ненавидел ее, но при этом желал, и это чувство заставляло его ненавидеть ее еще больше.
– Черт бы тебя побрал, Сара, – повторялся он. – Что ты пытаешься сделать?
Она приложила пальцы к губам.
– Я… ты… ты меня касался, – мягко произнесла она. – Целовал меня.
– Около миллиона раз, – сказал он хрипло и, прищурившись, уставился на нее. – Ты начала вспоминать, как мы были вместе?
Она знала, что Джейк хотел услышать положительный ответ, но не все так легко.
– Это больше были ощущения, нежели воспоминания. Я смотрела на твои руки и почувствовала их на себе.
Она отвернулась от него, смущенная и растерянная. Она была близка с этим мужчиной. Они занимались любовью. У них есть ребенок. И вот они незнакомцы… не считая того, что тело узнало его, а мозг отказывался слушаться.
– И это все? Все, что ты почувствовала? – спросил Джейк с разочарованием в голосе.
– Это уже что-то, разве нет?
– Не знаю. Может, ты просто решила разыграть меня каким-то изощренным способом.
Она откинулась на спинку и скрестила руки, после чего уставилась в окно.
– И что все это значит?
– Значит, не пытайся флиртовать со мной, – предупредил он. – Не старайся напоминать о том, что было между нами. Все кончено. Поняла? У тебя больше нет надо мной власти. Посмотри на меня, Сара. – Она не хотела, но не смогла сопротивляться его командному тону. – Я больше не хочу тебя, – сказал он прямо, в глазах плескалась злость. – И мне плевать на тебя. Меня волнуют только поиски моей дочери.
– Ясно.
– Надеюсь. – Он повернул голову и посмотрел строго вперед. – Притяжения больше нет. Ты больше не соблазнишь меня и не заставишь забыть, что натворила, поэтому даже не пытайся. Теперь я здесь главный и я тут командую.
– Тогда чего же ты взгляд отводишь? – задала она вопрос. Этот момент между ними нужен был ему. В частности, он его и вызвал. И вот, все произошло, но он не может посмотреть ей в глаза. Он испугался того, что все вскроется?
– Потому что я на дух тебя не переношу, – ответил он.
Была ли это правда? Или он старался скрыть факт, что его чувства к ней не такие, как он утверждает? Она чувствовала, что противоречий в нем намного больше, чем он пытался скрыть.
Повернув ключ зажигания, Джейк запустил двигатель и сорвался с парковочного места. Она схватилась за подлокотник, чтобы не упасть.
– Заметно, как у тебя все под контролем, – колко произнесла она. – Не мог бы ты сбавить скорость?
– Я спешу найти свою дочь. После чего, между нами двумя все навсегда закончится.
Ничего не закончится, а лишь начнется. Она ни за что не отдаст ему Кейтлин без боя. Сара знала, у нее были веские причины забрать дочь, ей нужно лишь вспомнить их.
Джейк замедлился, когда они проезжали через небольшой центр города Лос-Оливос, где огромный баннер на Мейн-стрит гласил о предстоящем фестивале вина. Когда они, наконец, покинули город, направляясь к горам, выходящих на берег, пейзаж стал более сельским. Они проезжали мимо виноградников, оливковых рощ, конных ферм и даже нескольких ранчо знаменитостей. Окружавший их ландшафт был пышным и спокойным, а холмы словно купались в умиротворенном солнечном свете. Трудно было поверить, что всего две ночи назад она пыталась сбежать именно на этой дороге. Хотя по словам офицера Мэннинга, она ехала с побережья, поэтому, возможно, и не могла узнать всю эту красоту. Авария настигла ее намного раньше до того, как она добралась до этого участка трассы.
Когда они свернули с главной дороги на проселочную, Сара напряглась. Дорога шла вверх, превращаясь в серпантин, а местность становилась все безлюдней. Каньоны по краю дороги казались темными и глубокими.
– Место аварии здесь рядом, – произнес Джейк, сверяясь с записями. – Дилан говорил, что, если проехать чуть дальше, через четверть мили есть небольшой кармашек. Там мы можем припарковаться.
Сара не ответила. Ее взгляд сосредоточился на развевающейся желтой полицейской ленте, которая цеплялась за края разбитого ограждения на ее стороне дороги. Из того, что каждый ей рассказывал, Сара поняла, что ехала она с другой стороны – затем слишком резко развернула машину, пересекла шоссе, перевернулась на бок и едва задела машину, следующую прямо за ней.
Джейк замедлил ход, когда они проезжали мимо точки, откуда она сорвалась. Это был довольно крутой спуск до самого дна каньона со скалами, валунами, деревьями и другим мусором. Он продолжил ехать, пока не добрался до того самого кармашка.
Не успел Сандерс припарковаться, Сара уже выскочила и бросилась к краю дороги, где установленные отбойники не дали бы ей соскользнуть со склона. Вглядевшись в глубины скал, она не могла поверить, как ей вообще удалось выжить. Она прикрыла глаза, пытаясь вызвать воспоминания о дороге, каньоне, аварии и о том, как чувствовала себя загнанной в ловушку прямо в машине.
– Сара, – голос Джейка прервал ее мысли.
– Я пытаюсь сосредоточиться, – с недовольством и закрытыми глазами отозвалась она.
Он не ответил, но Сара слышала его нетерпеливое дыхание, которое мешало ей. Она открыла глаза.
– Ты не помогаешь. Отойди, пожалуйста.
– Ты что-нибудь вспомнила? – спросил Джейк, вперившись в нее взглядом.
– Дай мне минуту.
Она снова закрыла глаза, пытаясь хотя бы пережить свой собственный сон, который она видела перед пробуждением в больнице. В зеркале заднего вида показалась машина, фары приближались. Она выжала педаль газа. Она куда-то ехала, искала безопасное место. Но дождь пошел сильнее; стеклоочистители едва справлялись. Поворот на дороге взялся из ниоткуда. Машину занесло. Она ударила по тормозам, но безрезультатно. Свет на встречной полосе ослепил ее. И вот она сорвалась, испугавшись, что, когда приземлится, все закончится.
Но где была Кейтлин в ее сне? Она ни разу не оглянулась за плечо, не слышала детского плача, не пыталась уверить дочь, что все будет хорошо.
Кейтлин не было в машине. Сара внезапно очень ясно поняла это. Когда она смотрела в зеркало заднего вида, она видела заднее сидение… пустое заднее сидение.
Она открыла глаза, ее взгляд сразу же устремился к Джейку.
– В машине ее не было, – сообщила она. – Я видела сидение в зеркале. Там никого не было. Кейтлин не было.
Он мрачно посмотрел на нее.
– Тогда где она?
– Я не знаю. Но разве ты не рад узнать, что она не на дне этой пропасти? – спросила девушка, показывая в сторону дикого обрыва. – Что никто ее не забирал из машины?
– Я до сих пор не в курсе, в безопасности ли она. Мне станет лучше, лишь когда она окажется в моих объятиях.
Как только Джейк закончил говорить, Сара услышала, как по дороге едет машина. Взглянув через плечо и заметив приближающийся к ним темный седан, она вся напряглась. Девушка вдруг поняла, насколько уязвимы они были на этом пустынном отрезке шоссе. С момента их прибытия сюда, мимо ни один автомобиль не проехал. Она чуть здесь не умерла. Кто-то хотел повторить попытку?
Седан начал притормаживать, она заметила человека за рулем.
Джейк схватил ее за руку, подталкивая к своей машине.
– Залезай! Живо!
Она едва скользнула на сиденье и оказалась внутри, как Джейк хлопнул дверью и двинулся к водительской стороне. Когда седан остановился рядом с ними, Сандерс поставил авто на блокировку.
Ее сердце колотилось в груди.
– Ну же, поехали, – настойчиво попросила она.
– Он перекрыл нам дорогу, – пробормотал Джейк.
Сара через него посмотрела на мужчину в другой машине. Тот был одет в темный костюм с красным галстуком и у него были русые волосы. Он начал спускать окно с пассажирской стороны, попросив рукой Джейка сделать то же самое.
После минутного волнения, Сандерс опустил стекло.
– Что? – спросил он.
– У вас все в порядке? – поинтересовался незнакомец. – Может, вызвать помощь? Машина не сломалась?
– Все хорошо. В любом случае, спасибо, – ответил ему Джейк, поднимая окно и заводя машину.
Человек в седане на мгновение замер, уставившись на них, после, пожав плечами, продолжил свой путь.
Сара положила руку на сердце, оно билось утроенной силой, а дыхание ее было очень быстрым и обрывистым.
– Просто добрый самаритянин, – попытался успокоить ее Джейк.
– Надеюсь на это.
Он бросил на нее короткий взгляд.
– Ты узнала его, Сара?
– Нет. Но это не значит, что я его не знаю, не так ли?
* * *
В голове Джейка снова и снова крутился вопрос Сары, пока он двигался по побережью в сторону Лос-Анджелеса. Было ли странным, что человек остановился и предложил им помощь? Или же он позволил нервам Сары и своему воображению потерять веру в лучшее? Если парень хотел причинить им боль, у него были все возможности сделать это. Они загнали себя в ловушку на той обочине – такой ошибки больше не бывать. Он проверил зеркало заднего вида, понимая, что нужно все продумать наперед. Больше никто не должен к ним подкрасться.
Сара весь последний час практически молчала, и это не казалось необычным. Она никогда не была болтливой – то качество, которое ему особенно нравилось в ней. Ему нравилось многое и теперь, когда туманы гнева начали рассеиваться, все забытое снова возвращалось. Он все еще был в ярости из-за того, что Сара отняла у него Кейтлин, но теперь Джейк знал, ее история – это нечто большее. Сколько ему еще предстоит выяснить! Кроме того, Сандерсу становилось трудней метать в нее огненные взгляды. Она явно была в ужасе, взволнованной и раненной. И будет лучше для них обоих, если они найдут способ работать вместе, а не противостоять друг другу.
По крайней мере, так он себя уговаривал, стараясь не углубляться в собственные мотивы. Джейк просто сосредоточиться на поиске Кейтлин, ведь как приятно принимать какие-то позитивные и решительные меры. Последние семь месяцев и даже эти два дня он чувствовал, что застрял или бежал на месте. Теперь же он снова двигался, и скоро с толикой удачи в его объятиях окажется и дочь.
Сара, казалось, расслабилась, когда они, наконец, покинули горы и поехали вдоль океана к югу от Санта-Барбары. Солнце сияло ярко над приливающими волнами, и только несколько блуждающих облаков тревожили голубое небо.
– Как красиво! – прошептала Сара, засмотревшись на море. – Может, мы остановимся на минуту.
Ее слова прозвучали словно эхом из прошлого. Он пытался стряхнуть воспоминания, но они все накатывали.
Они ехали по Калифорнийской трассе №1 (Pacific Coast Highway – одна из самых живописных автомагистралей в Калифорнии вдоль побережья Тихого океана), что вблизи Сан-Франциско, направляясь на вечеринку босса Джейка в районе Хаф-Мун-Бэй. На нем был один их его лучших костюмов, а на Саре – прелестное коктейльное платье и высокие каблуки. Солнце как раз садилось, когда вдруг Сара произнесла…
– Может, мы остановимся на минуту, Джейк, прогуляемся по пляжу, почувствуем песок под ногами. Что скажешь? Давай сделаем это!
Он улыбнулся, увидев огонек в ее прекрасных голубых глазах.
– Нам нужно быть у Джона в ближайшие пятнадцать минут.
– Я знаю, как ты ненавидишь опаздывать, но я думаю, это стоит того.
Он хотел ей признаться, что его боссу не нравятся люди, которые не приходят вовремя. Он хотел попросить ее двигаться дальше, сказать, что они приедут на пляж в другой раз, что сейчас не время. Но внезапно ему показалось, что наступил нужный момент. Так всегда было с Сарой. Она заставляла его останавливаться и вдыхать ароматы розы или соленого моря. Она чувствовала некую связь с природой, поэтому пыталась и ему привить это чувство.
Прежде чем Джейк успел оценить собственное поведение, он уже съезжал с дороги.
Сара выбежала из автомобиля раньше, чем он успел ей сказать, что они посмотрят на океан одним глазком, после чего поедут дальше. К тому моменту, как он догнал ее у кромки песка, она уже сняла свои туфли.
Когда он ее впервые встретил, он и подумать не мог, что она может быть такой пылкой и импульсивной; она всегда была скрытной, тихой, словно постоянно находилась в спячке. Но в данный момент он видел ее цветущей, будто она появилась из морской раковины и позволила ему увидеть себя с другой стороны. В ее глазах словно и не было отголосков преследующих ее теней, и в этот момент ему не хотелось знать, о чем или о ком она думает.
– Снимай свои ботинки, Джейк, – засмеявшись, протянула она. – Попробуй немного пожить.
– Сара, у нас нет времени.
Она вдруг стала серьезной.
– Я знаю, что нет, и мы можем поехать дальше, если хочешь, но послушай… солнце уже садится, а песок под ногами все еще теплый. Это не долго продлится. Скоро наступит закат… ночь вступит в свои права. Море станет темным и опасным, но прямо сейчас оно великолепно.
Сара ненавидела сумерки. Ей не нравилось возвращаться домой из кино после того, как садилось солнце. Она ненавидела приходить в темный дом, а еще у нее была дурацкая привычка везде включать свет в независимости находилась она сейчас в этой комнате или нет. Сколько он ни спрашивал ее об этом, она лишь смеялась и говорила, что всегда боялась темноты. Он слышал тот тонкий шепот страха в ее голосе, словно она ужасалась от восхода луны.
Когда он взглянул на нее, ветерок развеял ее волосы по лицу. Саре, похоже, было все равно. Она жила этим мгновением, и когда она подняла лицо к ветру и солнцу, глаза ее были закрыты. Она была права. Солнцу осталось не долго, оно уже скрывалось за горизонтом.
Поддавшись некому импульсу, он снял ботинки, затем носки и присоединился к ней на песке. Она скользнула к нему в объятия с все еще закрытыми глазами и произнесла:
– Мне так не хочется забывать эти ощущения. Ты и я вместе в этот прекрасный солнечный день.
– Впереди нас ждет еще больше прекрасных дней, – ответил он, разворачивая ее к себе лицом.
Она открыла глаза и улыбнулась ему, но эта улыбка даже близко не напоминала радость.
– Надеюсь на это, но никогда не знаешь, что ждет тебя за поворотом.
– Хорошее – вот, что ждет за поворотом.
Он не знал, когда стал таким оптимистом, но было что-то этакое в Саре, что заставляло его верить в будущее, о котором он раньше и не мечтал. Он большую часть своей жизни провел, концентрируясь на своей архитекторской деятельности, чтобы быть самодостаточным и всегда прийти на помощь не только самому себе, но и своей семье, если вдруг понадобится. Он практически никогда не задумывался о том, чтобы провести с женщиной жизнь… пока не встретил Сару.
– Я так надеюсь, Джейк, но, если нет, у нас навсегда останется это мгновение. Иногда это единственное, что у нас есть. Я уже давно усвоила этот урок.
Сара положила руки ему на плечи и поцеловала его. Ее рот был теплым, мягким, соблазнительным и он не мог остановиться, пока солнце полностью не спряталось, а она не вздрогнула, когда с океана повеял холодный бриз.
– Давай уйдем, – прошептала она и, приложив пальцы ко рту, стерла помаду. – Это стоило того?
– Абсолютно, – ответил он.
– Джейк?
Он моргнул, осознавая, что голос Сары был уже иным… не мечтательным, как в прошлом.
– Что? – Он посмотрел на нее.
– Где ты был? – с любопытством в глазах поинтересовалась она.
– В мечтах, – сказал он. – Но все уже закончилось. Абсолютно все.
Глава 9
Дилан остановился перед маленьким коттеджным домом, расположенным на краю моря на Пизмо-Бич в Сан-Луис-Обиспо. Дом был белого цвета с голубыми ставнями и разноцветными цветами в двух длинных оконных коробках. Стоило Дилану выйти из машины, как его пронзил прохладный ветер. Солнце уже поднялось, но воздух был холодным, а высокие волны так и приливали к пляжу, видно было, что после двухдневного шторма океан все еще бушевал.
У него были смешанные чувства касательно моря. Некоторые из его воспоминаний были связаны с семейным особняком на острове Оркас архипелага Сан-Хуан, что в штате Вашингтон. И тот дом был последним местом, где он видел свою мать. Когда они вместе вернулись домой, его отец сообщил ему, что они разводятся, на следующий день мама ушла.
Было странно, что Джейк уже однажды пережил быстрый и необъяснимый уход женщины. Разве этого раза не должно было хватить?
Сара не просто ушла, она еще и Кейтлин забрала с собой. Это малышка – сердце и душа его брата. И Дилан собирался вернуть Кейтлин Джейку, даже если это будет последнее, что он сделает в своей жизни.
Поднявшись на крыльцо коттеджа, он резко постучал в тяжелую деревянную дверь. Во дворе залаяли собаки, а через мгновение всего на несколько дюймов приоткрылась дверь, золотая цепочка была на месте. Женщина, оставшись в тени, посмотрела на него, и он не смог хорошенько ее разглядеть.
– Что вам нужно? – осторожно спросила она.
– Информация. Мою подругу вчера показывали по новостям. Вы позвонили полиции и сообщили, что она кажется вам знакомой.
– Женщина с амнезией?
– Да. Мы отчаянно пытаемся узнать, кто она.
– Офицер, с которым я говорила, решил, что между нами нет никакой связи, – ответила женщина. – И потом… мою подругу звали Джессика. А он сказал, что ее зовут Сара.
– Она действительно называет себя Сарой, но вполне возможно, это ее не настоящее имя. Она не помнит, кто она. Девушка попала в серьезную аварию, и ее ребенок пропал. Я бы просто хотел поговорить с вами о вашей подруге, вдруг она окажется той, кем вы считаете. Могу я войти?
– А вы вообще кто такой? Вы не коп.
– Нет, я друг Сары. Если честно, она как бы девушка моего брата, а пропавшая девочка – моя племянница. Меня зовут Дилан Сандерс.
Женщина колебалась, но все же сняла цепь и открыла дверь. В отблесках солнечного света она оказалась моложе, чем он предполагал, где-то около тридцати, может быть, чуть больше тридцати. Она была одета в светло-голубые капри и белую, но со следами желтой краски, мужскую рубашку с длинными рукавами с пуговицами. Волосы цвета клубничный блонд были собраны в хвост. Лицо у нее было тонкое, на носу веснушки, а ее глаза темно-синего, словно сапфир, цвета напоминали ему о море. Он с трудом сглотнул, внезапно понимая, что все еще пялится на нее. Когда он впервые услышал от офицера описание «сумасшедшей ненормальной дамочки», он представил себе слегка странноватую женщину с полдюжины кошек и, возможно, птицей на плече, а не эту удивительно красивую молодую женщину.
– Я Кэтрин Хиллиард, – произнесла она мягким и лиричным голоском.
Он прочистил горло.
– Приятно познакомиться с вами. У вас случайно нет фотографии вашей подруги? – Может, ему удастся все разузнать лишь по одному снимку.
– Конечно, есть, – ответила она.
– Можно на нее взглянуть?
Она отошла от двери и пригласила его следовать за ней в комнату.
Дилан остановился, оказавшись в центре гостиной. Он никогда в своей жизни не видел столько мусора: разложенные на столе дюжина или более стеклянных фигурок, разнообразные деревянные ящики любого размера, ракушки, статуи, книги, журналы. Почти все доступные места были заняты чем-то. На двух подлокотниках дивана спали две кошки, а в клетке, что стояла в углу, щебетала птица. Похоже, его первоначальное впечатление было не столь уж ошибочным.
Он понял, что Кэтрин превратила свою столовую в художественную мастерскую. Мольберт был установлен прямо перед панорамным окном, что выходило к морю.
– Вы художница, – произнес он, пересекая комнату. На мольберте был установлен портрет юной девушки, сидящей на усыпанного желтыми цветами лугу. Картина была нарисована лишь наполовину, но светло-голубые глаза девушки, большие и испуганные, показались ему знакомыми. Холодок пробежал по спине. Не глаза ли Сары смотрели на него?
– Это ваша подруга?
– Да, – ответила Кэтрин. – Это Джессика. Я рисую ее по памяти. Уже как восемь лет прошло с ее исчезновения – точнее десять с момента, когда мы виделись в последний раз, хотя официально среди пропавших она числится восемь лет.
– Что вы имеете в виду, говоря официально среди пропавших?
– Джессика исчезла, когда ей было двадцать. – Кэтрин очень трепетно прошлась пальцем по форме лица на портрете. – Я очень скучаю по ней.
– Можете рассказать, что произошло? – Дилан пытался подсказать ей, заметив, что она уходит в себя. В какой-то момент он решил, что Кэтрин не ответит. Казалось, она потерялась в своих грезах. Наконец, она взглянула на него, в глазах отражались грусть и сожаление.
– Джесси позвонила мне за неделю до своего исчезновения. Она сказала, что у нее проблемы, и что совершила ужасную ошибку. Она была просто в ужасе. Оставила сообщение на автоответчике. Я тогда уже жила в Нью-Йорке, но уезжала на неделю. К моменту, когда вернулась и перезвонила ей, Джесси уже пропала. Я несколько дней непрерывно названивала ей, а потом мне, в конце концов, позвонили – ее соседка. Женщина сообщила, что Джессика не появлялась на работе уже четыре дня, впрочем, как и дома, и они беспокоились о ней. Они нашли мой номер телефона на листочке, что был в ее спальне.
– Я так понимаю, было расследование? – поинтересовался Дилан.
– Короткое. Полиция ничего не смогла найти, никаких доказательств какого-либо противоестественного акта против нее, поэтому они решили, что, скорей всего, она сама решила исчезнуть. В итоге, ее дело отложили в долгий ящик.
Дилан почувствовал, как в желудке все перевернулось. То, как Джессика исчезла, очень напомнило случай с Сарой, которая также бросила его брата.
– Я даже летала в Чикаго, чтобы найти ее, – продолжила Кэтрин.
– Почему Чикаго? – прервал он ее.
– Джессика жила там тогда.
Он покачал головой, осознавая, что эта поездка сплошная трата времени, но затем он напомнил себе, что никто не знает, где жила Сара до ее появления в Сан-Франциско. Чикаго – достаточно неплохой город.
– Не обращайте внимания, вы продолжайте, – сказал он.
– Я побывала на квартире у Джессики и юридической фирме, где она работала офис-менеджером. Ее уже несколько дней никто не видел. И, похоже, никто ничего не знал о ее личной жизни: был ли у нее парень, чем она занималась после работы. Джессика никому не доверилась, хотя это и не было необычным, но ее врожденное чувство одиночества совершенно было неуместно, когда она пропала. – Кэтрин остановилась. – Джессика за несколько недель до этого рассказала мне, что встретила кого-то – мужчину, о котором она всегда мечтала. В частности, поэтому она и осталась в Чикаго. Изначально она собиралась съездить туда всего лишь на несколько дней. Джессика и наша другая подруга, Тереза, колесили по всей стране – они собирались встретиться со мной в Нью-Йорке, но их машина сломалась. У них не было денег, поэтому они решили устроиться на работу, пока не смогут починить автомобиль. Затем Джессика познакомилась с кем-то и решила остаться.
– А что случилось с другой девушкой? – спросил Дилан.
– Чикаго совершенно не понравился Терезе, она решила уехать домой в Калифорнию. По крайней мере, именно это мне сказала Джессика. В любом случае, я провела в Чикаго две недели, надеясь, что Джесси появится, но она так и не объявилась. В итоге, полиция попросила меня вернуться обратно. Они обещали связаться со мной, если что-нибудь обнаружат. Когда я вернулась в Нью-Йорк, каждую ночь видела странные сны. Меня звала Джесси, пытаясь достучаться, и она была сильно напугана. Я месяцами не могла уснуть. Продолжала думать о том, как же она ненавидит темноту. Когда она боялась, она всегда приходила ко мне и ложилась рядом на кровать, а происходило подобное довольно часто. Да и в детстве она еле справлялась с темнотой.
– Почему? – спросил он.
– Родители Джессики погибли, когда ей было девять. У нее не осталось родственников, желающих взять ее к себе, поэтому она попала в приют. Мы познакомились, когда ей было уже одиннадцать, мы попали в одну семью из Лос-Анджелеса. Прожили в ней четыре года, начиная, когда Джесси было одиннадцать, а мне тринадцать, до момента, пока нам не исполнилось пятнадцать и семнадцать. А затем у наших приемных родителей начались тяжелые времена, опека решила разделить детей и отправила всех по различным семьям. Спустя полгода я вышла из-под опеки. В течение следующих двух лет пыталась быть на связи с Джесси, но мне нужно было работать, а она ходила в школу. Через год я выиграла стипендию на бесплатное обучение в школе искусств в Нью-Йорке, поэтому мне пришлось переехать на другой конец страны.
– Спустя несколько лет Джессика пыталась встретиться с вами, но осела в Чикаго, а потом пропала, – подытожил Дилан. – И вы думаете, она похожа на мою подругу Сару. Я же все правильно обрисовал?
– Да, – Кэтрин пожала плечами. – Я могу ошибаться. Ее волосы были другого цвета – Джессика была блондинкой, а у женщины из телевизора темные.
– Сара тоже натуральная блондинка. У вас есть еще какие-нибудь фото, кроме этой картины?
Кэтрин покачала головой.
– Простите. Приемных детей не фотографируют, а даже если да, обычно мы не храним снимки.
Тон был беспрекословным, но Дилан смог расслышать некую горечь в голосе женщины.
– Что произошло с родителями Джессики?
– Они погибли в автомобильной катастрофе. Для нее было настоящим шоком в одночасье стать сиротой. До смерти родителей, у нее было счастливое детство. По сравнению с остальными ей было намного сложнее, особенно когда дело касалось ожиданий. Мне пришлось научить ее многому, в частности, как выживать, но думаю, я не очень справилась.
Дилан нахмурился. Сара рассказывала Джейку о том, что ее родители погибли в аварии. Связь, конечно, не большая, но все же связь, и ему пришлось признать, что картина Джессики имела поразительное сходство с Сарой.
– Вы начинаете думать, что ваша подруга и моя – один и тот же человек, – произнесла Кэтрин.
– Я пока ничего не думаю.
– Потому что вы слишком осторожны. Вам больше по душе вскрывать чужие секреты, но точно не свои.
Ему не понравилось, как Кэтрин посмотрела на него, словно у нее был третий глаз.
– Мы говорим не обо мне и моих тайнах, – коротко он пресек ее.
– Но у вас ведь они тоже есть, не так ли? Они есть у всех.
– Давайте лучше сконцентрируемся на том, является ли Джессикой женщина, которую вы видели прошлым вечером по телевизору. Вы сказали, у них разный цвет волос, но может Сара сказала или сделала что-то, что вас сразу навело на мысль, будто она ваша подруга?
– Имя, которое она дала своей дочери. У Джесси была кукла, когда она появилась в приюте. Единственное, что осталось из ее прошлого. Куклу звали Кейтлин.
Дилан резко вдохнул, не зная, что думать.
– Поэтому вы решили, что ваша подруга внезапно вернулась из мертвых? Или решили воспользоваться случаем, так как чувствуете вину, что не были рядом с Джессикой до ее исчезновения?
– Я никогда не говорила, что она умерла, – твердо сказала Кэтрин. – Если честно, спустя несколько месяцев после ее пропажи, я обнаружила записку в своем почтовом ящике. Обратного адреса не было, также, как и подписи, только инициалы «Дж.».
– Что там было написано? Вы помните?
– Каждое слово. Она гласила ‘Не ищи меня. Это слишком опасно. Люблю тебя на веки вечные. Береги себя и будь счастливой’.
– У вас сохранилась записка?
– Была долгое время.
– Но сейчас ее у вас нет? – спросил он, не в состоянии скрыть скептицизма в голосе.
– Вы говорите как те врачи, которые предположили, что я вижу ее повсюду, слышу ее голос и сочиняю истории о ней, только потому что не смогла принять факт, что подвела ее.
– Вы обращались к докторам? – поинтересовался он, его вновь одолевали сомнения.
– Дважды, – призналась она. – Я месяцами не могла заснуть после исчезновения Джесси из-за странных снов, и мой парень посоветовал мне сходить к ним, чтобы я могла и дальше контролировать собственную жизнь. А самого его и след простыл. Он называл меня одержимой, а еще безумной. Но дело было не в Джессике, ему просто не понравились мои ощущения относительно него.
– Какие ощущения?
– Те, из-за которых ему было неудобно. Временами я чувствую людей, а иногда предвосхищаю грядущие события.
– Вы экстрасенс?
– А вы скептик, и я не удивлена, – парировала она. – Многие люди, особенно журналисты, похожи на вас.
– Я не говорил, что я журналист, – ответил он, чувствую себя немного неудобно из-за ее точной оценки.
– Разве это не так? – она слегка улыбнулась.
– Обычная догадка.
– Ну конечно, – кивнула она. – Все, что хотите. Я привыкла, что люди сомневаются во мне, а еще нервничают рядом со мной.
И все, что она говорила, заставляло Дилана чувствовать себя не в своей тарелке. Она ненормальная или реально дает ему подсказки?
– Забавно, что вашу подругу зовут Сара, – продолжила Кэтрин. – У Джессики была бабушка по имени Сара и она жила в Бостоне. Джесси очень долго ждала ее, думала, что та приедет и заберет, но не судьба.
Бостон! В желудке все перевернулось. Сара говорила, что жила в Бостоне с бабушкой и дедушкой, после смерти своих родителей. Что это было? Обычная фальсификация или приукрашивание фантазии, которые укоренились в ее сознании после того, как ее бросили? Но ясно одно – это была отличная зацепка, способная устроить выброс адреналина в кровь.