Концепция демографического перехода.
Собственно о процессе перехода от высоких уровней рождаемости и смертности к низким. впервые заговорил французский демограф А. Ландри, применив в 1934 термин «демографическая революция». Термин «демографический переход» как обозначение коренных изменений в процессе воспроизводства населения применил в 1945 американский демограф Ф. Ноутстайн. Демографическим переходом принято называть смену типов воспроизводства населения
В отечественной демографии типологию этапов демографического перехода А.Ландри использует А.Г.Вишневский («Воспроизводство населения и общества»). Он выделяет три типа воспроизводства населения, присущих соответственно присваивающей, или архаичной экономике, аграрному и индустриальному обществу; на каждом этапе изменяется характер социального контроля над смертностью: от архаичного уровня, зависящего от естественного отбора, до полной блокировки последнего в современном обществе. Снижение смертности расширяет область демографической свободы, общество в целом, семья, личность освобождаются от давления демографической необходимости, и рождение детей становится областью сознательного, рационального выбора.
Содержание перехода
Возникает новый тип рождаемости: удлинение брачного периода у женщин уже не означает повышения рождаемости; показатели брачной рождаемости снижаются; общество и государство предоставляет людям возможность самим решать, когда и сколько детей рожать; население постепенно переходит к собственному контролю над рождаемостью (аборты, контрацептивы). Переход к этому типа рождаемости характерен в основном для развитых стран. В ходе демографической революции происходит полное обновление механизмов управления рождаемостью. Для стабилизации численности населения в условиях низкой смертности необходимо значительно большее снижение рождаемости.
Равновесие первого типа было характерно для исконного периода человеческой истории. Именно оно отражено в многообразии культур, институтов, моральных и социальных норм. Движение к равновесию второго типа все эти нормы ломает. Поэтому демографический переход – «подлинная революция, оказывающая огромное воздействие на жизнь общества», говорит Вишневский. Он настаивает на том, что эта революция не является следствием каких-либо иных процессов (индустриализации, урбанизации и т.д.) а является равноправной частью общей модернизации. Демографическая революция невозможна без них и наоборот.
Собственно переход в России можно рассматривать в двух контекстах. Во-первых, наши демографические процессы нужно сравнивать с происходящими в других странах. Во-вторых, вписывать демографию в изменения в смежных сферах – образовании, здравоохранении, трудовых отношениях.
Тезис о революционизирующем воздействии новых демографических реалий Анатолий Вишневский проиллюстрировал массой фактов. Приведем лишь некоторые из них:
– за 90 лет (1897-1989 гг.) доля городского населения в России выросла с 15 до 74%
– за 100 лет (1897-2002 гг.) младенческая смертность снизилась с 260 до 13,3 смертей на тысячу родившихся; до 20 лет ныне доживет 97-98% рождающихся детей, а в 1900 г. – всего 50-51%;
– ожидаемая продолжительность жизни за те же 100 лет выросла с 30-31 до 64-65 лет;
– число рождений на одну женщину за тот же срок упало с 7,5 до 1,32 (для простого воспроизводства населения нужно сейчас около 2,2); средний размер семьи снизился с 5,5 до 3,2 человек;
– резко упала нагрузка детьми (соотношение численности детей и взрослых в работоспособном возрасте) и выросла (но не так значительно) нагрузка пожилыми;
– отсроченная продолжительность жизни в рабочем возрасте – так демографы называют время, которое предстоит прожить среднему новорожденному в интервале 20-60 лет (с учетом того, что не все доживают до этого интервала) – за те же сто лет увеличилась с 16,8 до 34,7 лет.
Изменения в образе жизни
Демографический переход – не только изменение количественных параметров, но и смена образа жизни.
Анатолий Вишневский настаивает, что демографический переход затрагивает все страны независимо как от действий правительств, так и от особенностей национальных культур. В подтверждение он привел данные о среднем возрасте, в котором женщины рожают. С 1980-х гг. женщины стали позже рожать, причем это происходит синхронно в десятках стран.
Мягкое управление переходом
По мнению Вишневского, все это демонстрирует, что по своей сути демографический переход не поддается никакому внешнему контролю. Политическими средствами его можно только ускорить, если двигаться не «против», а «по ходу» истории. Так, например, поступает Китай. Сегодняшняя Россия находится в авангарде процесса, перейдя от роста к убыли населения, и никакими средствами эту тенденцию не переломить, уверен Вишневский. Остается работать над повышением качества жизни.
В глобальной перспективе демографическая модернизация несет колоссальную угрозу всему человечеству, виной тому ограниченные ресурсы. Население растет из-за того, что снижение смертности обгоняет снижение рождаемости. И хотя рождаемость обязана снизиться – таковы неумолимые тенденции, – когда именно это произойдет, предсказать по большому счету невозможно. Пока демографический переход сопровождается усилением мировой демографической ассиметрии: перенаселенные страны Юга продолжают расти, тогда как в некоторых развитых странах обозначилась тенденция депопуляции.
Демография в целом неуправляема, но нужно учиться подстраиваться под нее, чтобы модернизация не привела к печальным последствиям, призывает Анатолий Вишневский.
Сергей Петрович КапИца в книге «Общая теория роста населения»:
Ежедневно население Земли растет на 250 тыс. человек, и этот прирост практически весь приходится на развивающиеся страны. До последнего времени темп роста все увеличивался, и в настоящее время настолько велик (приближаясь к 90 млн. в год), что его стали характеризовать как демографический взрыв, способный потрясти планету. Неустанно увеличивающееся население мира требует все больше пищи и энергии, минеральных ресурсов, что способствует возрастанию давления на биосферу планеты.
В настоящее время наиболее существенно то, что человечество переживает демографический переход. Это явление состоит в резком возрастании скорости роста популяции, сменяющемся затем столь же стремительным ее падением, после чего население стабилизуется в своей численности. Этот переход уже пройден так называемыми развитыми странами, и теперь подобный процесс происходит в развивающихся странах. Демографический переход сопровождается ростом производительных сил и перемещением значительных масс населения из сел в города. По завершении перехода наступает также значительное изменение возрастного состава населения. Таким образом, население мира в 1998 г. росло на 1,5% в год, при абсолютном приросте около 88 млн. Если относительный рост снижается от своего максимального значения 2,1%, достигнутого в 60-х гг., то абсолютный рост проходит через максимальное значение равное 90 млн. в год, и в начале следующего века произойдет резкий спад, ведущий к ну левому росту и к последующей стабилизации населения мир.
При демографическом взрыве происходит исторически внезапное появление молодого активного поколения.
Великие события истории часто обязаны медленному, вековому ходу роста населения и другим фундаментальным экономическим причинам, которые благодаря своему постепенному характеру ускользают от внимания современных наблюдателей и потому приписываются слабостям государственных деятелей или фанатизму атеистов.
Таким образом, быстрый рост в начальной стадии демографического перехода связан с возможной неустойчивостью демографической системы, и эту потенциальную возможность следует учитывать при анализе устойчивости роста в недавнем прошлом и обозримом будущем.
Факторы потери системной устойчивости:
1. при прохождении развивающихся стран через демогр. переход, который происходит в 2 раза быстрее чем в Европе.
2. Демографические градиенты на границах государств: в Сибирь теряет население, а на севере Китая оно стремительно растет.
3. Урбанизация: неравномерность распределения рабочей силы, безработица и, как следствие, преступность.
Именно в сохранении устойчивости состоит главная ответственность мирового сообщества.
Мальтузианство.
Наиболее известная работа Т.Мальтуса - “Опыт о законе народонаселения...” вышла в 1798 году. В этой работе Мальтус предпринял попытку объяснить противоречия общественного развития не социальными условиями, а “вечными” законами природы. Понимая биологически факторы как решающие в процессе воспроизводства населения, Мальтус сформулировал “естественный закон”, согласно которому, население Земли растет очень быстро - по законам геометрической прогрессии, тогда как производство продовольствия и других средств существования развиваются значительно медленнее - по законами арифметической прогрессии. От роста населения зависит состояние общества, а этот рост, в свою очередь, определяет биологическими законами размножения. Таким образом, согласно Мальтусу и его последователям, жизнедеятельность и развитие общества оказывается подчиненным биологическим законам.
Центральным понятием мальтузианской теории общества является понятие народонаселения. Народонаселение - совокупность людей, осуществляющих свою жизнедеятельность в рамках определенных социальных общностей: человечество в целом; групп стран; отдельных стран; различных региональных подразделений внутри этих стран вплоть до конкретных поселений.
Мальтус утверждал, что, несмотря на “естественное” регулирование численности населения посредством таких факторов, как голод, войны, эпидемии, человечество неизбежно столкнется с наступающим “абсолютным перенаселением”. Обосновывая необходимость борьбы с этим негативным явлением, Мальтус настаивал на регламентации браков и регулировании рождаемости. При этом в его теории игнорируется естественная потребность в детях и содержится призыв к ограничению рождаемости независимо от объективных обстоятельств, которыми определяется интенсивность данного процесса.
Основной вывод, какой сделал Мальтус из своего «Опыта о законе народонаселения», состоял в том, что нищета, бедность «низших» слоев населения — это результат неотвратимых законов природы, а не социальной организации общества, что бедные, неимущие не имеют права ничего требовать от богатых, так как последние не повинны в их бедствиях.
«Главная и непрерывная причина бедности,— писал Мальтус,— мало или вовсе не зависит от образа правления, или от неравномерного распределения имуществ; богатые не в силах доставить бедным работу и пропитание;— поэтому, бедные, по самой сущности вещей, не имеют права требовать от них работы и пропитания: вот какие важные истины вытекают из закона народонаселения». Мальтус особо подчеркивал, что распространение его идей «между бедными» окажет «благотворное» влияние на массы, разумеется, выгодное для господствующих классов. Он выдвинул положение о том, что в своей нищете бедные слои населения виноваты сами и что уменьшить свою бедность они могут, только ограничив рождаемость. В качестве мер борьбы с ростом народонаселения Мальтус предлагал «нравственное обуздание» — воздержание неимущих от браков. В болезнях, изнурительном труде, голоде, эпидемии, войнах он видел естественные средства уничтожения «лишнего» населения.
3. Современно мальтузианство: классическое и нео.
Концепция Мальтуса со временем претерпела определенную эволюцию. Поэтому принято различать классическое мальтузианство и его позднейшие модификации, которые, в свою очередь, существуют в виде мальтузианства, продолжающего классическую линию, и неомальтузианства. Центральным политическим тезисом классического мальтузианства является утверждение о “тщетности” усилий по преумножению средств существования людей, поскольку это, по мнению Мальтуса, в конечном итоге только увеличивает число потребителей.
В двадцатом веке ввиду обнаруженной несостоятельности “арифметической прогрессии” Мальтуса (объем производимого продовольствия увеличивался намного быстрее, чем темпы роста населения) У.Томпсон (США), Г.Ражо (Франция), Э.Ист (США), К.Вит-Кнудсен (Дания) и некоторые другие, стремясь отстоять основные идеи классического мальтузианства, пытались показать, что теория Мальтуса не сводится лишь к “прогрессиям”, что главным тезисом мальтузианства выступает именно “природный” характер демографического развития.
Представители классического мальтузианства второй половины двадцатого векавидят единственную для людей возможность выхода из общецивилизационного “кризиса населения” в скорейших мерах по сокращению рождаемости, а также выступают с призывом против индустриализации и социального преобразования сельского хозяйства развивающихся стран [У.Фогт (США) в книге “Люди! Призываю к спасению” (1960) и Г.Бутуль (Франция) в книге “Перенаселенность” (1964) и “Отсроченное детоубийство” (1970)].
Г.Тейлор (США), сделав предметом рассмотрения “естественные” препятствия к росту народонаселения приходит к выводу, что среди этих факторов уже отнюдь не “традиционные” средства - войны, голод, эпидемии. Сегодня акцент сместился в сторону стремительного разрушения окружающей среды вследствие колоссально возросшего антропогенного давления на нее. Речь идет о “механизме обратной связи” в силу и с помощью которого природа как бы сводит счеты с человечеством за чрезмерное его размножение.
Обновленным вариантом теории Мальтуса выступает неомальтузианство. В обыденном представлении его идеи трансформируются в отказ от детей в браке. Эта идейное течение зародилось в конце девятнадцатого века в форме, так называемых, неомальтузианских обществ, лиг, союзов и т.п. Если классическое мальтузианство полностью игнорирует и отрицает воздействие социальных факторов на народонаселение, то в неомальтузианстве это воздействие признается, однако приравнивается к воздействию биологических факторов. Так, например, американский демограф Дж. Шпенглер предпринял попытку “примирить” биологическое и социальное в мальтузианстве. В его теории Мальтус представляется в качестве поборника повышения занятости населения и даже как революционер. Причем, “революционное зерно” мальтузианской теории усматривается Шпенглером в тезисе о “половом влечении”, отрицательные последствия которого якобы мобилизуют людей на ликвидацию разрыва между темпами роста населения и увеличения объема продовольствия.
Неомальтузианство не ограничивается чистой теорией, в своих практических рекомендациях это течение выделяет в первую очередь биологическую сферу воспроизводства человеческого рода и отодвигает на задний план как незначимые мероприятия по преобразованию, повышению эффективности экономики, подъему уровня жизни населения. Таким образом, неомальтузианство игнорирует социальную сторону процесса воспроизводства людей. Ведущие современные демографы США оценивают воздействие именно на биологический механизм рождаемости, как “основной элемент" стратегических программ по отношению к народонаселению мира, на деле игнорируя необходимые общественные, экономические преобразования.