Кресли Коул
Поцелуй короля-демона
ГЛОССАРИЙ ТЕРМИНОВ
Живая книга Знаний (Книга Ллор)
Ллор
«… ате разумные существа, что не являются людьми, объединятся в одну страту, тайно сосуществуя с человеческой расой».
· Большинство из них бессмертны и способны самостоятельно восстанавливаться после ранений. Сильнейших из них можно убить только мистическим огнём или обезглавливанием.
· Когда находятся под воздействием сильных эмоций, цвет их глаз меняется на особый, свойственный только их породе.
Демонархия
«Демоны так же различны, как сословия людей…».
· Демонархия — королевство демонов.
· Большинство видов могут телепортироваться или перемещаться в места, в которых бывали прежде.
· Чтобы узнать, является ли демонесса его половинкой, демону нужно заняться с ней любовью. Это называется «испытанием».
Яростные Демоны
«Их род владеет Торнином — а значит, и всем королевством…».
Демонархия располагается на равнине Роткалина. Ее столица — замок Торнин.
Яростные Демоны призваны охранять Колодец Душ — мистический артефакт силы в сердце замка Торнин.
Клан Чародеев
«Клан веками жаждет добыть чужие таланты и мощь. Чародеи бросают вызов и завоевывают силу других обитателей Ллора в поединках либо крадут ее».
· Образовался как ответвление от Дома Ведьм.
· Чародеи рождаются с внутренней силой, которая служит им защитой. Если они теряют свой дар, то становятся рабами, называемыми Инфери. Они также могут отбирать и красть чужие способности.
· Физически чародеи — самые слабые существа в Ллоре, поэтому защищают свои тела броней. Они поклоняются металлам, особенно золоту.
Дом Ведьм
«Бессмертные наследницы волшебных талантов, служащие как добру, так и злу».
Волшебницы-наемники, продающие силу своих заклинаний. Делятся на пять каст: воины, целители, заклинатели, иллюзионисты и пророки.
Валькирии
«Когда дева-воин бесстрашно погибает в битве, Один и Фрейя навсегда сохраняют ее храбрость в образе своей бессмертной дочери Валькирии».
· Питаются электрической энергией земли, возвращая ее с эмоциями в виде молний.
· Обладают сверхъестественной силой и скоростью.
Вампиры
«Во времена первой смуты в Ллоре доминировало братство вампиров. Они полагались лишь на свою холодную натуру и логику, славясь полным отсутствием милосердия. Они пришли из суровых степей Дакии и поселились в России. Хотя поговаривают, что до сих пор существует тайная группа вампиров, живущая в Дакии».
· Два непримиримых клана: Орда и Армия Обуздавших жажду.
· Как и многие демоны, вампиры могут перемещаться.
· Падшие — вампиры, пьющие кровь прямо из источника — человека, и тем самым его убивающие. Отличаются от других красными глазами.
Вступление
«И придет время, когда все бессмертные существа Ллора от самых сильных фракций Валькирий, вампиров и Ликанов до призраков, перевертышей, фей, сирен… будут сражаться и уничтожать друг друга».
· Вид мистической системы сдерживающих и уравновешивающих сил при неуклонно увеличивающейся плотности населения бессмертных.
· Происходит каждые 500 лет. Или прямо сейчас…
Пролог
«Со мной всегда и все не так, как кажется. На самом деле, все еще хуже. А еще… Что вы имеете в виду под «эпиграф должен быть кратким»? Сколько хочу, столько и пишу. Только недалекие люди ограничивают себя».
Сабина из клана Чародеев, Королева Иллюзий. Названная принцесса Роткалина.
«Эта чародейка, может, и злобная сучка, но она моя злобная сучка. И другой у меня не будет».
Ридстром Вуд, сверженный король-демон Роткалина.
Лечебница для умалишенных Грей Уотерс, Лондон, 1872.
— Когда позволяешь чародею раздвинуть себе ноги, он обязательно крадет твою силу, это факт, — наставляла Сабина сестру, рассматривая лица безумных людей в камерах.
— Может, раньше так и было, — отозвалась Ланте, выпустив из рук потерявшего сознание охранника, которого удерживала за пояс, — но с этим, я уверена, все будет иначе.
Она торопливо связала руки сторожа за спиной вместо того, чтобы просто сломать их, что привело бы к тому же результату, но не пришлось бы тратить веревку.
— Ты видишь ее?
Ее — это чародейку, которую они пришли освободить из этого места — если, конечно, та согласится передать Ланте свой дар в обмен на свободу.
Сабина прошлась по темному коридору:
— В этой толпе я ничего не разберу.
Она выдрала дверь камеры из петель и отбросила в сторону. Ее каблуки громко застучали по каменному полу, когда она вошла внутрь. При ближайшем рассмотрении сжавшиеся в страхе люди оказались простыми смертными.
Сабина знала, как необычно выглядит в своих одеждах и с раскрашенным лицом.
Ее глаза были подведены черной краской от носа к вискам, как будто она надела полумаску. Наряд чародейки состоял скорее из полосок кожи и металлических цепей, чем из ткани и ниток. Она носила металлический корсаж и длинные перчатки, которые заканчивались когтями. Волосы ее были заплетены во множество косичек.
Типичная одежда для чародеек. Считалось, что если наряд не весит, как ты сам, то ты плохо одет.
Когда Сабина вскрыла следующую камеру, Ланте уже закончила с узлами.
— Нашла?
Сабина оторвала еще три двери, вглядываясь в бледные лица, и отрицательно покачала головой.
— Найдется время проверить маленькие комнаты в подвале? — спросила Ланте.
— Если мы вернемся к порталу через 20 минут, то должны успеть.
Их портал домой на равнину Роткалина находился в десяти минутах ходьбы по темным улицам Лондона.
Ланте отбросила со лба черную косичку:
— Присмотри за стражем и чокнутыми, чтобы вели себя тихо.
Сабина глянула на лежавшего без сознания мужчину, и ее губы скривились от отвращения: она умела читать мысли людей вне зависимости от того, были те в сознании или нет, а содержание разума этого человека показалось отвратительным даже ей.
— Хорошо, но поторопись. Иначе мы привлечем врагов.
Ланте бросила настороженный взгляд за окно и поспешила к лестнице.
Сейчас их жизнь превратилась в рутину — украсть силу, сбежать от врагов, потерять силу перед красноречивым чародеем, украсть силу заново…
Сабина не пыталась остановить сестру в этом замкнутом круге, поскольку это из-за Сабины врожденный дар Ланте пострадал. Когда сестра ушла, Сабина пробормотала: «Присмотри за стражем, ну-ну».
Подняв мужчину за воротник и ремень, она швырнула его на пол поперек двери к выходу. Некоторые из помешанных заволновались при виде насилия, завыли и стали выдирать на себе волосы. Те, кто с надеждой смотрел на дверь, попятились.
Людей легко приструнить. Она встала на лежащего охранника, чтобы стать повыше, и, раскинув руки, драматическим голосом воззвала:
— Соберитесь вокруг меня, о, безумные человеческие существа. И я, темная чародейка великой силы, вознагражу вас историей.
Некоторые потянулись к ней с видимым любопытством.
— Теперь тише, смертные, и, если вы будете хорошими зверьками, я покажу вам историю.
Шум стих.
— Сядьте, сядьте. Ближе. Только не ты, воняющий мочой и овсянкой. Ты — сядь там!
Улыбнувшись своей публике, Сабина поправила подвязку на бедре и приготовилась к истории.
— Сегодня вечером у вас есть выбор. Я могу рассказать вам историю о могущественном короле демонов с рогами на голове и глазами черными, как обсидиан. В прошлые века он был настолько честен и прям, что потерял свою корону, не устояв перед изворотливым злом. Или вы можете услышать историю Сабины, невинной юной девушки, которую убили, но она воскресла.
И которая однажды станет невестой этого демона.
— Про девушку, пожалуйста, — прошептал кто-то. Его лицо было неразличимо под завесой тусклых волос.
— Прекрасный выбор, смертный лохмач, — начала чародейка трагическим голосом, — героиней нашей истории станет бесстрашная Сабина, Королева Иллюзий.
— А где находятся Иллюзии? — подняла руку молодая женщина.
Прекрасно, ее еще и перебивают.
— Это не место. Королева — это кто-то, кто лучше всех умеет колдовать.
Сабина умела насылать миражи не отличимые от реальности, манипулируя всем, что можно увидеть, услышать и представить. Она могла забраться в чужой разум и развернуть в нем сцены из сокровенных фантазий или худших кошмаров. В этом ей не было равных.
— В начале нашей истории прекрасной и умной Сабине исполнилось 12 лет, а ее обожаемой сестренке Меланте — девять. Сабина всем сердцем любила маленькую Ланте, а малышка стала называть ее «Аби» раньше, чем научилась говорить «мама». Две сестры родились чародейками вымирающей и забытой расы. Не слишком интересное начало истории. По сравнению с вампирами и даже Валькириями, — она фыркнула, — но слушайте и смотрите.
Сабина дунула на открытую ладонь, и на стене за ее спиной отобразилась картина. Люди пораженно вздрогнули, некоторые всхлипнули.
— Впервые юная Сабина умерла ночью вроде сегодняшней, когда весь дом дрожал от грома. Только это была не кишащая крысами лечебница, а аббатство на вершине горы высоко в Альпах. Ветер смерти носился над землей.
На следующей картине Сабина и Ланте бежали вниз по мрачной лестнице в одних ночных рубашках. Даже на бегу они слышали шум крыльев снаружи. Ланте на картине беззвучно закричала.
— Сабина сердилась на себя за то, что не слушалась своих инстинктов и не увела Меланте от родителей — от опасности, которую те навлекли запретным колдовством. Хотя девочки и родились бессмертными, они были еще малы, поэтому убить и ранить их было легко, как смертных. Сабина чувствовала, что ее родители уже мертвы и подозревала, что убийцы — Врекенеры — прячутся где-то в аббатстве.
— Кто такие Врекенеры?
Сабина поглубже вдохнула, повторяя себе, что аудиторию нельзя убивать.
— Это крылатые мстители древности, демонические ангелы, — ответила она наконец, — тоже вымирающая раса. Но испокон веков они убивали злых чародеев, где только могли, и охотились за семьей Сабины всю ее жизнь. Лишь потому, что ее родители были злыми чародеями.
Взмахнув рукой, Сабина изменила сцену на стене — теперь две девочки нерешительно входили в комнату родителей. В свете молний они увидели переплетенные тела спящих отца и матери. Обезглавленные тела. Сабина на стене отвернулась и ее вырвало. А Ланте вскрикнула и потеряла сознание.
Следующая иллюзия показывала Врекенеров, выступивших вперед из темных углов. Их предводитель держал в руке косу с лезвием, сделанным не из металла, а из синего пламени. Их огромные призрачные крылья и двойные ряды рогов на головах тускло светились. Они были такими высокими, что девочке пришлось закинуть голову, чтобы заглянуть в глаза. Не всем, только одному. Его взгляд застыл на маленькой Ланте, лежавшей без памяти на полу; кто-то удержал его от того, чтобы подойти к ней.
Сабина прочла его мысли и поняла: этот отряд Врекенеров выслеживал их не только для того, чтобы покарать.
— Их вожак убеждал Сабину миром пойти с ними, — пояснила она публике, — чтобы он мог наставить ее сестру на путь добра. Но Сабина знала, что Врекенеры делали с девочками из клана Чародеев — это участь была хуже смерти. Поэтому она сопротивлялась.
Сабина показала на стене последнюю иллюзию, которой собиралась закончить пьесу.
— Маленькая Сабина наслала на врагов заклятие иллюзии. Она заставила воинов Врекенеров поверить, что те попали в тесную пещеру под землей, где нельзя летать — а от этого они приходят в ужас. Для главаря она приготовила иное: отыскала в его разуме три кошмара и заставила их проигрываться перед его глазами, чтобы тот сам показал, какой является худшим.
Демон на стене упал на колени, уронив косу, и закрыл глаза руками. Сабина подобрала оружие и, не раздумывая, взмахнула им. Горячие брызги крови попали ей на лицо, когда голова врага покатилась по полу. Она отерла лицо рукавом и увидела, что ее иллюзия слабеет и Врекенеры снова понимают, где они. Ланте очнулась и закричала, предупреждая об опасности. Но было поздно. Время остановилось. Кровь потекла из яремной вены Сабины, когда один из демонов, подкравшись сзади, пробил ей горло кинжалом.
— Аби! — закричала маленькая Ланте, падая на колени возле сестры. — Нет, нет, Аби, не умирай!
Воздух вокруг них раскалился и завибрировал. Если Сабина обладала даром иллюзий, то Ланте — силой убеждения. Она могла приказать любому существу сделать то, что хотела она, но девочка редко пользовалась своей силой, поскольку это часто оканчивалось трагедиями. Когда демоны стали окружать их, глаза Ланте засверкали, как металл. Сила, которой она боялась, теперь выплеснулась наружу: «Не подходите! Убейте себя! Деритесь друг с другом, пока не сдохнете все!». Все аббатство содрогнулось от мощи ее волшебства. Одному из молодых демонов Ланте велела выброситься в окно — и тот подчинился с недоуменным выражением лица и пустым взглядом. Толстое витражное стекло разбилось, и он молча вывалился на каменный настил далеко внизу.
Когда все погибли, Ланте склонилась над Аби.
— Живи, Аби! Исцелись!
Но сердце Сабины не билось. Ее глаза были пусты.
— Не оставляй меня! — закричала Ланте, напрягаясь все сильнее. Мебель в комнате начала трещать, а кровать родителей задымилась. Спустя немного времени Сабина почувствовала, что оживает. Она мигнула и открыла глаза — живая и еще сильнее прежнего.
— Они убежали и никогда больше не возвращались туда, — сказала она увлеченным слушателям, — все, что осталось у Сабины на память о той ночи — шрам на шее, история для вас и кровавая вендетта с выбросившимся из окна демоном, который тоже как-то пережил свое падение.
Задумавшись, Сабина запоздало поняла, что сторож очнулся и корчится под каблуками ее сапог. Она нагнулась и свернула ему шею. Одна из женщин захлопала в ладоши. Другая прошептала: «Благослови вас бог, мисс».
Сегодня вечером Сабина стала для этих людей рукой рока. Не добра или зла, а просто рока — ведь следующий охранник может обращаться с ними еще хуже.
— А как она умерла во второй раз? — спросила какая-то нахальная женщина с выбритой головой.
— Она сражалась с другим отрядом Врекенеров, чтобы защитить себя и Ланте. Они поймали Сабину и бросили ее с большой высоты на мощеную улицу. Но сестра еще раз исцелила ее разбитое тело и выхватила из рук смерти.
Это было словно вчера. Сабина все еще помнила звук, с которым раскололся ее череп. Так близко.
— В третий раз они загнали ее в бурную реку. Бедняжка не умела плавать и утонула.
— Что ж, забирай ее, маленькая сучка! — послышался женский визг снизу. Сабина поняла, что дар Королевы безмолвной речи перешел к Ланте.
Воздух в лечебнице стал густеть от разлитой в нем силы — значит, заключенная внизу чародейка сдалась. Теперь Ланте может посылать свои мысли кому угодно на определенном расстоянии.
— Тихо, — приказала Сабина возбудившимся от крика людям, — разве вы не читали романы за полпенни про грабителей банков? Именно этим занята сейчас моя сообщница, только она крадет не деньги, а нечто, похожее на… — она понизила голос, — на ваши души!
Одна из женщин заплакала, что порадовало Сабину, поскольку напомнило, почему она так редко заводила людей в качестве домашних животных.
— А кто убил ее в следующий раз? — спросила та же нахальная смертная. — Врекенеры?
— Нет, это был чародей, пытавшийся украсть ее божественную силу. Ее отравили.
«Чертовы чародеи и их яды», — горько подумала она и нахмурилась от воспоминаний.
— На ваши юные мозги плохо действует моя история про повторяющуюся смерть, — заметила она публике, — но Сабина, словно наконечник стрелы под молотом кузнеца, лишь закалилась от постоянных смертей и жаждала жизни, как никто иной. Когда она чувствовала, что находится в опасности, безумная ярость накатывала на нее, и она отважно бросалась на врагов.
Какой-то пациент спросил:
— Добрая мисс, а что произошло после отправления?
— Сабина просто хотела спастись, жить спокойно и скопить много золота, пользуясь своей силой. Разве ее желания были чрезмерны? — она невинно взглянула на слушателей. — Но Врекенеры были неутомимы, повсюду преследуя сестер. Особенно старался тот покалеченный демон. В момент прыжка из окна он был еще юн и не достиг бессмертия, поэтому не восстановился от полученных травм. Он был разбит, покрыт шрамами и весь искорежен. Его звали Тронос и он являлся сыном Врекенера, которого обезглавила Сабина в ту ночь. Когда Сабине исполнилось шестнадцать, чтобы не погибнуть от голода, она стала заниматься тем, чем занимаются другие девушки в ее положении.
Та самая нахальная смертная с пониманием сказала:
— Проституцией.
— Ловлей рыбы, — поправила чародейка.
— Неужели? — поразилась женщина.
— Конечно, нет. Она занялась предсказаниями, за что ее быстро приговорили к смерти как колдунью.
Она указала на седую прядь в своих рыжих волосах, которую обычно прятала иллюзией.
— Ведьм не всегда сжигали у столба. Это заблуждение. Иногда, когда деревня уже сжигала положенную ей квоту ведьм, жители убивали других подозреваемых женщин, хороня их заживо.
Ее голос стал тише:
— Представляете, каково это — задыхаться под землей и чувствовать, как почва проникает в легкие?
Она окинула взглядом свою притихшую публику. В наступившей тишине можно было бы услышать звон падающей булавки.
— Другие женщины в яме быстро задохнулись, но не Сабина, — продолжила она, — девушка сопротивлялась руке смерти, пока могла, но и ее силы быстро иссякали. И тогда она услышала звонкий голос над землей, приказывавший ей жить и восстать из могилы. Бездумно Сабина подчинилась, пробивая себе путь наверх через мертвую плоть, слепо подтягиваясь к поверхности земли, отчаянно отвоевывая дюйм за дюймом.
За спинами слушателей послышался голос Ланте:
— Наконец бледная сжатая в кулак рука Сабины показалась из-под сырой рыхлой земли. Так Меланте нашла свою сестренку. Когда она вытаскивала Сабину из общей могилы, молнии били рядом с ними и хлестал такой град, что казалось, будто сама земля не хотела отдавать свою законную добычу. С той судьбоносной ночи ничто не может испугать Сабину.
Сабина вздохнула:
— Это неправда, потому что ее как раз очень пугает это ничто.
Ланте внимательно посмотрела на сестру; от приобретенной недавно силы ее глаза сияли как полированный голубой металл.
«Как увлекательно ты рассказываешь, Сабина», — заметила она, посылая свои слова напрямую в разум сестры.
Та подпрыгнула от неожиданности: «Телепатия. Великолепно. Постарайся сохранить ее». Боги, как она была рада увидеть, что Ланте приобрела еще один дар. Сила убеждения сестры постепенно истощалась, когда той приходилось раз за разом оживлять Сабину.
Казалось, многочисленные смерти делали Сабину даже сильнее прежнего, но они ослабляли Ланте — и ее силу, и способность к восстановлению.
«Эта чародейка еще могла говорить с животными, — продолжила Ланте, — угадай, что ты получишь на день рождения!».
«Смеешься надо мной». Общение с животными считалось одним из самых бесполезных волшебных дарований, за которым никто не охотился. Трудность использования животных заключалась в том, что их никогда не оказывалось рядом в нужный момент. «Надеюсь только, что туча саранчи будет поблизости, когда они мне понадобятся».
Сабина повернулась к публике и объявила:
— Мы закончили!
Длинноволосый мужчина воскликнул:
— Постойте, а что случилось после погребения?
— Все стало гораздо хуже, — мрачно сказала Сабина.
Плачущая женщина зарыдала еще горше:
— Что же может быть хуже смерти? — всхлипнула она.
Сабина сухо пояснила:
— Сестры повстречались с чародеем Омортом Бессмертным, который немедленно увлекся девушкой, так близко знакомой со смертью.
Ланте послала ей мысль: «Он кстати, заинтересуется, где мы». «Он же знает, что мы всегда возвращаемся», — мысленно ответила Сабина.
У Оморта было средство, чтобы контролировать сестер и заставлять их возвращаться к нему. Сабина горько усмехнулась. Неужели они когда-то надеялись, что будут в безопасности рядом с ним?
В этот миг Сабина услышала снаружи хлопанье крыльев.
— Они пришли! — Ланте впилась взглядом в темный проем окна.
— Нам нужно спасаться подземными тоннелями, чтобы добраться до портала.
— Я не в настроении бегать.
— Но нам придется!
Хотя Сабина и Ланте были почти такими же быстрыми, как их преследователи, и славились грязными приемами борьбы, Врекенеры превосходили их числом. А у сестер сейчас не было дара воинов.
Ланте оглядела комнату в поисках спасения: «Они поймают нас, даже если ты сделаешь нас невидимыми».
Взмахом руки Сабина наслала иллюзию: внезапно она и Ланте стали походить на пациентов. «Прикинемся людьми и сбежим вместе с ними».
Ланте в сомнении покачала головой: «Врекенеры почуют нас».
Сабина подмигнула ей: «Ланте, в запахе этих людей нас никто не учует».
Глава 1
День нынешний.
Клуб стриптиза «Язычок и ложбинка», Южная Луизиана.
— Не желает ли сексуальный демон сеанс лэп-данса?
Решительным движением головы Ридстром Вуд отказался от предложения полураздетой самки.
— На таких коленях, как твои, я бы показала класс, — заметила ему другая, — без денег.
Она приподняла ладонью одну из своих грудей и лизнула кончик соска. Он выгнул бровь, глядя на это, но снова ответил:
— Не заинтересован.
Вот один из минусов его жизни, проходящей в окружении стриптизерш из Ллора. В этом смехотворном месте он находился на грани срыва, чувствуя себя худшим из лицемеров. Если бы его непутевый братец выяснил, где он бывает, ему было бы трудно оправдаться.
Но осведомитель Ридстрома настаивал на том, чтобы встретиться именно здесь.
Когда хорошенькая нимфа украдкой скользнула за спину, чтобы помассировать его плечи, он сгреб ее руки, развернул девушку к себе и рявкнул:
— Я же сказал — нет.
Самки из этого места оставляли его равнодушным, что раздражало, поскольку внутри он отчаянно хотел женщину. Должно быть, его глаза потемнели, потому что нимфа отпрянула. Он чуть не потерял контроль из-за нимфы?
Рассердиться на это существо за то, что она прикоснулась к нему, было все равно, что выбранить собаку за то, что она машет хвостом при виде кости.
В последнее время Ридстром все время был на волоске от того, чтобы поддаться ярости. Сверженный король, известный своей приверженностью здравому смыслу и терпением к окружающим, ощущал себя бомбой перед взрывом.
Он испытывал смутное предчувствие, что нечто важное надвигается и вот-вот уже разразится. Но, поскольку у этого непреходящего томления не было явной причины, глубоко внутри поселилась неудовлетворенность. Он плохо ел, не мог спать ночью.
В последние пару недель он все время просыпался от того, что терся о подушку или матрас или даже толкался в собственную ладонь, отчаянно желая, чтобы мягкое женское тело облегчило испытываемое им напряжение.
Боги, ему нужна женщина.
Однако у него не было времени, чтобы добиться подходящей. Еще одна проблема в дополнение к прочим.
Нужды королевства всегда важнее нужд короля.
Слишком многое поставлено на карту в грядущей битве за возвращение его короны, украденной Омортом Бессмертным, врагом, которого невозможно убить.
Однажды Ридстром встретился с ним лицом к лицу и по собственному горькому опыту узнал, что этого чародея нельзя уничтожить. Несмотря на то, что демон обезглавил Оморта, именно Ридстром в итоге еле выжил после их битвы, случившейся девять сотен лет назад.
Сейчас Ридстром искал способ уничтожить Оморта навсегда. При поддержке брата Кадеона и его банды наемников, Ридстром по крупицам собирал ценную информацию.
Эмиссар, с которым он собирался встретиться сегодня — девятифутовый гнойный демон по имени Погерт — возможно, мог помочь ему.
Его прислал чародей по имени Грут Кузнец, сводный брат Бессмертного, желавший Оморту смерти почти так же сильно, как Ридстром. Сам Грут был немногим лучше своего брата, но, как известно, враг моего врага …
Проходящая мимо демонесса в наряде из черной кожи и с дешевым макияжем на рожках послала Ридстрому оценивающий взгляд, но он отвернулся.
Ему всегда были… любопытны порочные самки, но они не относились к его типу женщин, что бы там не заявлял Кадеон во время ссор.
Нет, Ридстром хотел найти свою королеву, единственную суженую ему, целомудренную демонессу, которая бы помогала в его делах и согревала его постель.
Нормальному демону секс с собственной женщиной доставляет в тысячи раз больше удовлетворения, чем случайная связь. Но пятнадцать веков воздержания — это слишком долгий срок, чтобы помнить разницу.
Демон вздохнул. Сейчас не время. Слишком многое на кону. Он знал, что не обманул врага на этот раз, его королевство и замок потеряны навсегда.
Мой дом потерян. Его руки сжались в кулаки, короткие черные когти впились в ладони. Оморт с приспешниками осквернили замок Торнин. Чародей объявил себя королем и призвал врагов Ридстрома, обещая им убежище.
Колдуна охраняли ревенанты — ходячие трупы, призванные к жизни мертвецы, уничтожить которых можно лишь после смерти их хозяина.
Рассказам об оргиях, жертвоприношениях и кровосмешениях, творимых в священных некогда залах Торнина не было числа.
Лучше бы Ридстром умер до того, как потерять замок предков, попавший в руки созданий столь извращенных, что он считалал их самыми отвратительными тварями из всех ступавших по земле.
И пусть помогут боги любому, кто решится испытывать мое терпение нынче вечером. Я вот-вот взорвусь…
Наконец прибыл Погерт, телепортировавшись в баре. Кожа гнойного демона выглядела как расплавленный воск и пахла тлением. Кольчуга, которую он носил под одеждой, выглядывала из-под воротника и манжет рубахи. На ногах у него были прорезиненные ботинки, которые демон из вежливости регулярно опорожнял от стекавшей слизи.
Когда он подсел к столику Ридстрома, раздался хлюпающий звук.
— Мой лорд и господин ищут вещь настолько редкую, что она почти легендарна, — начал он без лишних вступлений, — в ответ на это они предоставят нечто столь же удивительное.
Перейдя на язык демонов, он спросил:
— Что бы ты сделал, чтобы получить оружие, способное уничтожить Бессмертного?
Замок Торнин королевства Роткалина.
Когда отделенная голова, подпрыгивая и оставляя влажный след, скатилась по ступенькам помоста трона Оморта на черную дорожку, Сабина привычно отшагнула в сторону и дала ей прокатиться мимо.
Голова принадлежала предсказательнице номер триста пятьдесят шесть — именно столько провидцев побывало здесь с тех пор, как Сабина прибыла в Торнин.
Запах крови насытил воздух, когда ревенанты механически явились, чтобы убрать мертвое тело.
Оморт, ее сводный брат и король равнины Роткалина, вытирал окровавленные руки — это означало, что в приступе ярости он собственноручно оторвал голову провидицы, предсказавшей, без сомнения, нечто неугодное.
Оморт, высокий и гордый, стоял перед изукрашенным золотом троном. На его левом плече лежал латный воротник, правое было скрыто под элегантной накидкой. На бедре висели ножны меча. На его светлых волосах возлежал сложный головной убор, служивший одновременно короной и шлемом.
Он выглядел учтивым, утонченным и совершенно неспособным оторвать голову женщине.
Оморт украл множество волшебных талантов своих полубратьев и полусестер — до того, как убил их всех. Пирокинез, левитация, телепортация. Но видеть будущее он не мог. Это часто приводило его в бешенство.
— Хочешь что-то сказать по этому поводу, Сабина? Может, тебе стало жалко?
Она была единственной, кто осмеливался дать ему отпор, поэтому создания из свиты притихли. Во внутреннем дворе замка выстроились члены многих фракций, ставших участниками Правуса, новой армии Оморта.
В их числе были кентавры, Ивидии — женские воплощения разногласий, огры, бродячие фантомы, падшие вампиры, огненные демоны с вспыхивающими ладонями — тварей было больше, чем для них имелось имен. Почти все они были бы счастливы увидеть ее мертвой.
— Как трудно в наше время найти хороших слуг, — вздохнула она. Сабину было трудно заподозрить в сочувствии кому-либо. Слишком часто ей приходилось выбираться из лужи чужой крови, которую она сама же и пролила.
— Что весьма жаль, братик, поскольку без этой провидицы мы все равно, что слепцы.
— Не тревожься, я немедленно найду другую провидицу.
— Желаю тебе успехов.
Оракулы не растут на деревьях, а им уже сейчас приходится непросто отыскать новых.
— Ты призвал меня из-за этой ерунды? — скучающим голосом спросила Сабина, оглядываясь вокруг. Она старательно избегала смотреть на таинственный Колодец Душ в центре двора, предпочитая замечать другие детали пышной тронной комнаты.
Со времени правления Ридстрома ее брат переделал здесь все. Аскетический трон демона Оморт заменил на новый, позолоченный. Сегодня потоки крови, брызнувшей из яремной вены провидицы, запятнали сияющий металл.
Я там была…
Стены залы Бессмертный украсил в своих цветах и развесил всюду свои гербы с уроборосом — змеем, заглотившим собственный хвост, — намек на его бессмертие. Любые скромные детали обстановки он заменил на роскошные. И все равно это место плохо соответствовало внешне изощренному Оморту.
Согласно легенде, построенный еще до Средних веков замок Торнин был создан рукой Провидения, чтобы охранять Колодец. Шесть неохватных колонн возвышалось вокруг артефакта и ограждали центральный двор. Хотя камни крепости были грубы и шершавы, в кладке не наблюдалось ни единого изъяна. Торнин был совершенен в своем несовершенстве. Столь же грубо высеченный, как и его бывший король.
Оморт откинул плащ, чтобы сесть на свой трон.
— Я призвал тебя полчаса назад.
— Ах, вот как. Теперь я действительно припоминаю зов.
Она и Ланте смотрели DVD в принадлежащей Ланте комнате с солнечными батареями. Сестры по семь часов в день могли смотреть фильмы. К сожалению, кабельное телевидение не работает.
Проходя мимо кентавра Вицероя, Сабина глянула вниз и поинтересовалась:
— Что это там у тебя висит? Во-он там, внизу и левее.
Несмотря на очевидную ярость, кентавр не бросил ей вызова. Слишком много власти было у нее здесь. Она подмигнула Вицерою, чтобы напомнить об этом, и проследовала к Оморту.
— Я собиралась придти вовремя, но пришлось позаботиться о неотложном деле.
— Неужели?
— Вообще-то нет.
Оморт пристально и с удовольствием наблюдал за ней, его желтые зрачки мерцали.
Но когда она сбросила свою накидку, он словно встряхнулся и посмотрел на ее наряд неодобрительно. Крохотное бюстье в виде ленты из золотой ткани, кожаная микро-юбка, когтистые краги на руках и высокие, до бедер, сапоги.
Пробежавшись глазами по ее телу, Оморт остановил взгляд на лице Сабины. Багровой краской она подрисовала вокруг глаз крылья, которые раскинулись от ресниц до самой линии волос.
В прошлые века Оморт собирался ввести закон, чтобы знатные женщины скрывали лица под традиционными шелковыми масками колдуний, а не просто раскрашивали их, и чтобы они прикрывали тела. Но он быстро уяснил, как Сабина относится к этой идее.
— На самом деле, Оморт, я просто пришла, чтобы принять мое лекарство.
— Ты получишь свою дозу позже, — ответил Оморт, небрежно махнув рукой.
Конечно, сам-то он не нуждался ни в чем, чтобы уберечься от умирания ужасной смертью.
— Сейчас нам нужно обсудить нечто более важное.
Хеттия, сводная сестра Оморта и Сабины и арх-немезида, появилась во дворе и заспешила на тронный помост, чтобы встать на своем законном месте подле трона, поскольку она была не только сестрой, но и наложницей Оморта.
Она примчалась, как только узнала, что ко двору прибыла Сабина, поскольку опасалась, как бы сестра не увела у нее Оморта.
Хеттия прискорбно ошибалась в двух вещах: Оморт и так уже принадлежал Сабине, но та никогда бы не согласилась сама принадлежать ему.
Оморт совершенно проигнорировал появление Хеттии, неотрывно глядя на Сабину.
— Обсудить нечто важное? — переспросила она.
— Мои шпионы давно разыскивают Грута Кузнеца и следят за действиями его ближайших сподвижников.
Грут скрывался от Оморта и был одним из двух братьев вне Торнина, кто еще выжил.
— Я только что узнал, что он выслал эмиссара на встречу ни с кем иным, как с Ридстромом Вудом.
Наконец-то интрига!
— Ридстром и Грут, наши два самых опасных врага, объединяются в союзе. Это плохие новости. Необходимо что-то предпринять. Один из шпионов слышал, что эмиссар обещал демону меч, выкованный, чтобы убить меня.
Все вокруг, включая Сабину, замерли.
Оморт скучающе вздохнул:
— Разумеется, это невозможно.
В его голосе почти слышалось сожаление.
— Ты же знаешь, сколько бомб, заклинаний, дротиков, кинжалов и ядов не смогли умертвить меня.
Сабина и в самом деле видела, как Оморту пробивали сердце, обезглавливали его и сжигали до холодного пепла. И он всегда восставал из праха, словно феникс, лишь становясь сильнее, чем раньше. Само его имя означало «Без смерти».
— Но Ридстром может поверить, что меч сработает, — заметил колдун, — шпионы видели, что этот якобы хладнокровный демон в возбуждении выбежал со встречи, позвонил своему брату Кадеону, прыгнул в машину и на скорости умчался в сторону Нового Орлеана. Ридстром сейчас на полдороги к нему.
Кадеон, Создатель королей, безжалостный торговец. Ходили слухи, что он может скинуть с трона любого короля, кроме своего брата. Веками эти двое работали вместе над тем, чтобы вернуть Торнин.
Который сейчас был ее домом. Отвалите, демоны. Мы не съедем.
Хеттия прочистила горло:
— Мой повелитель, если меч не может убить тебя, зачем тревожиться о нем?
— Потому что вера почти также опасна, — нетерпеливо ответила Сабина, — меч может стать объединяющим лозунгом, инструментом пропаганды.
На окраинах королевства уже стали появляться новые мятежники. Демоны продолжали восставать в защиту своего короля даже через девять веков после его свержения!
Сабине часто было интересно, чем он завоевал такую горячую преданность.
— Очевидно, что я не могу позволить братьям встретиться, — сказала она, — я перехвачу Ридстрома до того, как он достигнет города.
— А затем? — спокойно уточнил Оморт. — Что ты сделаешь с ним?
— А затем я убью двух птичек одним камнем, — ответила она, — это начало пророчества.
Как раз вовремя для Начала.
Каждые пять сотен лет случалась великая бессмертная война, и они были на краю очередной.
Ее взгляд скользнул по загадочному колодцу в центре двора, забрызганному жертвенной кровью и забросанному частями тел, которые сейчас было трудн опознать. Ее будущее зависело от того, удастся ли сохранить его силу запертой. А ключом был демон.
Когда она повернулась к Оморту, его брови были сведены, как будто он решил, что она передумает соблазнять демона. Но ей действительно хотелось поскорее разделаться с этим и принять ожидавшее ее могущество.
Хоть что-то, чего можно хотеть, в чем можно нуждаться.
Хеттия спросила:
— Что, если демон устроит перед тобой?
Сабина разомкнула губы:
— Ты смотрела на меня в последнее время, Хеттия?
Она покружилась — от этого движ