Над Каперной холодные сумерки. Ветер треплет страницы зачитанной книги.
Чудо можно купить в наши дни, но в него невозможно поверить.
Он закончил этот странный белый стих и медленно опустил голову.
Я восхищенно выдохнул. Владислав, действительно, писал стихи, и очень неплохие, но страшно стеснялся их кому-либо показывать. И читал вслух крайне редко, только в случае сильного душевного потрясения. Не успел я что-либо сказать в ответ, как мой друг поднял голову и неожиданно спросил:
- Кстати, почему Грин назвал эту паршивую деревушку именно Каперной?
- По аналогии с библейским городом Капернаумом - произнес сзади чей-то скрипучий голосок.
Мы удивленно оглянулись. Перед нами стоял сухонький старичок со сморщенным, как сухая груша, но тщательно выбритым личиком. Седые бачки торчали, подобно плавникам рыбы; из-под седых козырьков бровей приятной улыбкой блестели маленькие голубые глаза. Морская фуражка, коричневый пиджачок, белые брюки, голубой галстук и... тонкая тросточка! Аксессуар, с которым в наши дни не ходят даже более дряхлые дедули! А странный пожилой тип, не обращая внимания на наши вытянутые лица, невозмутимо продолжал:
- Иисус Христос явил в Капернауме много чудес, но жители города, погруженные в торгово-промышленную суету, остались глухи к благой вести. Поэтому в иносказании Капернаум стал символом бездуховности, тьмы и невежества, бестолкового общества… Простите, молодые господа, сигаретки не найдется?
Переход от возвышенных объяснений к земному тоже был несколько неожиданным. Владислав покопался в карманах, протянул загадочному старичку сигарету и щелкнул зажигалкой.
- Благодарствую, юноши! Простите, не имею чести вас знать. Впрочем, нет! Вот вы, сударь, мне, кажется известны.
Дедуля ткнул костлявой лапкой в грудь Владу.
- Ах, юноша, у каждого из нас корабль жизни хоть раз да терпел крушение.
И рушились мачты надежд, и палуба уходила из-под ног. И чтобы выплыть приходилось цепляться за обломки мечты, а как иначе? Цепляйтесь и вы, добрый господин! Чтобы выжив чудом, закалив себя среди лишений, узнать, что в этой жизни истинно, а что ложно. И вернувшись на берег сказать друзьям: «В этом странствии я нашел смысл жизни. И рейс был хорош!»
Он раскланялся, смешно шаркнул ножкой и торопливо засеменил прочь от нас. Влад растерянно сморгнул:
- Что это сейчас было? – по-детски удивленно и почти жалобно спросил он.
Я пожал плечами с не менее глупым видом.
- Кино, наверно, какое-то снимают. А один из артистов решил проверить свою роль на случайных прохожих.
- Кино, говоришь? Когда играют роль, так убежденно не говорят! Дедушка… э-э-э… сударь, как вас там, постойте! Вы бы хоть представились нам!
Но там, куда рванулся мой друг, всего лишь дрожал знойным маревом пустой воздух. Старичок с тросточкой исчез без следа.
- Померещилось что ли? – бессильно вздохнул Влад.
Я коротко хохотнул:
- Обоим сразу?!
Мой друг только плечами пожал. И собирался уже отправиться дальше, как вдруг случилось нечто, показавшее, что чудеса этого странного дня и не думали пока заканчиваться. В центре набережной, возле скульптуры девушки и дельфина появилась девочка с небольшим деревянным ящиком в руках. Она деловито огляделась, поставила свою ношу на землю и достала из ящика маленький кораблик с ярко-алым парусом. Судя по всему, там еще было много таких игрушек. Влад, тут же забыв об исчезнувшем дедушке, презрительно фыркнул:
- Вот тебе еще один примерчик! Обратите внимание, дамы и господа! Перед вами гордость и надежда подрастающего поколения, восходящая звезда отечественного бизнеса!
- Ты слишком строг к ребенку! – упрекнул его я. – И вообще! Где твое хваленое воображение, господин сочинитель? А вдруг – все наоборот? И девочку заставляет торговать злющий отчим или вредная мачеха? А, может, она сирота?
На бедную сиротку, впрочем, девчонка похожа не была. Равно, как и на героиню знаменитой феерии. Тощенькая, смуглая, но белобрысая, с волосами собранными в два куцых хвостика, в коротеньких джинсовых шортах и клетчатой безрукавке, она уверенно предлагала товар шествующим мимо туристам. Но я заметил в поведении девочки некоторую странность. Дело в том, что подходила она далеко не ко всем гуляющим. От вальяжного типа с крашеной блондинкой под руку шарахнулась в сторону.
А с бабушкой, ведущей малыша, разговорилась и беседовала чуть ли не пять минут. И потом сама вложила кораблик в детскую ладошку. На шумно выясняющую отношения прямо посреди набережной семейную пару посмотрела с грустью, качнулась в их сторону, но передумала и осталась на месте. И после этого вдруг подбежала к юноше, уткнувшемуся в планшет, и незаметно сунула кораблик в карман его широкой гавайки. Парень, кстати, так ничего и не заметил. Прошествовал дальше, вперившись взглядом в гаджет, а девчонка хитренько усмехнулась ему вслед.
- Видишь, что творится? – озадаченно сказал я Владу. – Что-то здесь не так. Давай и мы подойдем к этой юной особе.
Друг согласился, хоть и без особого энтузиазма.
- А скажи-ка мне, юное дарование, сколько стоит сей классический сувенир? – обратился я к девчонке.
Она посмотрела на меня внимательно и без улыбки, потом потерла облупившуюся переносицу и сказала, повернувшись почему-то к Владу:
- Это не сувенир, а талисман. Для вас – бесплатно.
- Почему еще? – буркнул приятель.
Девчонка широко распахнула светло-серые глаза и произнесла четко и твердо, с недетским нажимом:
- Потому что, то, что вы ищете, за деньги не купишь!
ГЛАВА 2. Ночью все тайны открыты - садись, пиши!
И с этими словами она буквально вложила в руку Владислава свою игрушку. После чего подхватила свой ящик и побежала дальше.
Мой друг растерянно вертел в руках хрупкий кораблик из тонких палочек, ниток и кусочков шелка.
- Вырос я из того возраста, когда пускают такие суденышки по весенним ручейкам - вздохнул он. – Но держать эту игрушку под стеклом, стирая пыль веков, по-моему еще глупее. Что ж, плыви, мое детство, под алым парусом! Жаль недолго твое плавание продлится!
Он резко развернулся и пошел к пирсу. Я поспешил за ним. Там, где недалеко от берега возвышалась искусственная скала с памятником погибшим судам, Влад спустился к воде. Наклонился и опустил кораблик прямо на волну. Потом выпрямился с грустно-ироничной усмешкой.
- Интересно, сколько секунд продержится на воде эта щепка?
Он ошибся. Кораблик и не собирался тонуть. На наших изумленных глазах волна бережно приподняла крошечное суденышко, осторожно покачала и передала следующей. Кораблик неожиданно быстро заскользил по воде, обогнул скалу с памятником и двинулся дальше, уверенно разрезая волны спичечным размеров килем.
- Мистика какая-то! – протянул автор множества фантастических романов, - Или, может, там моторчик какой-то есть, а я не заметил?
- Нет, не моторчик! – сделал я «страшные глаза». - Там, на палубе суетятся крошечные матросы. А малютка-капитан вертит свой штурвальчик и отдает команды, жутко ругаясь тоненьким голосом.
Впервые с минуты нашей встречи Владислав улыбнулся ясно и открыто.
А потом от души рассмеялся. Не потому что его так уже насмешила моя немудреная шутка, а потому что моему другу явно стало легче на душе.
Ободренный этим, я решил закрепить успех, хлопнул его по плечу и уверенно заявил:
- Знаешь, что?.. Пересчитай точки на божьей коровке, подари бумажного журавля сонной продавщице из магазина, научись ловить форель, составь описание самых важных на свете вещей. Создай скульптуру из солнечного света, тумана и молока, напиши инструкцию себе, усынови Малую Медведицу, из старых своих рубашек сшей парус. Повытряхивай из головы старые мысли, найди дом для ангела и дракона, на стене напиши расписание поездов, полей розу ветров, вместо часов на руке носи компас, призови весну. Перестань делать глупости, начни встречать - чудеса.
Сшей солнечными лучами юг и север, приноси любимым яблоки и радость, открывай планеты и книги, придерживай дверь тому, кто идет следом. Напиши на открытках рецепт от холода и раздай всем неслучайным прохожим, покорми прозрачных рыб в городском фонтане. Придумай, как называть счастье и себя, и в идеале пусть это будет одно слово. Научись сбываться, собираться так, чтобы не опаздывать, утро начинать с мантры или танца, переназови по-своему дни недели. А потом уже хнычь, что скучно, грустно, вдохновения нет и совсем нечем заняться...
И вот еще что! Не езжай ты ни в какую дорогую гостиницу, а поселись, как я уже предлагал, вместе со мной на Корабельной стороне. Я там снимаю комнату в замечательной лачуге у моря. Крыша, правда, с дырками и все удобства во дворе. Но зато ты засыпаешь и просыпаешься под шум прибоя, и можно каждый день видеть, как солнечная ладья ныряет на закате за горизонт, и вновь появляется на рассвете, сияя огненным парусом. Ну что, ты согласен с моим предложением? А то, как бы среди фикусов и кондиционеров пятизвездочного отеля тебя опять не подстерегла мировая тоска!
- На какие дырки в крыше ты намекаешь? – поинтересовался Влад. – На мою больную голову, в которую через них может зайти капелька ума? Или – на натурпродукт, так сказать?
- Думаю, что тебя бы устроило «два в одном» - хмыкнул я. – Как рекомендует один питерский поэт:
Ночью все тайны открыты - садись, пиши лишь о любви (или пей, раз любовь не рядом). В часе Быка спрятан кем-то и час души (где эти души, что были Эдемским садом?). Или чуть позже - Содомом, Гоморрой, тьмой: сорваны пломбы всех врат. И гуляют бесы прямо под окнами, нагло, по мостовой, в тёмных костюмах - без дыма, огня и мессы. Лестница Иакова скрыта давно от глаз, в небо смотрящих с земли - на земле всё меньше. Умерший бог - это только иконостас. Страх и грехи - обезумевший бог воскресший. В этой стране негодяев почти сто лет вешают тех, кто без спроса созрел до срока. Позже срывают и пишут: "Вот был поэт, алое яблоко, полное ран и сока". Вроде живёшь себе, дышишь и пишешь, ешь, даже читаешь с утра, на бегу, в вагоне. Думаешь: " ладно, я завтра восполню брешь, стану и Че, и Лоркой в одном флаконе". Ночью все тайны рядом - иди, стреляй, целься и бей по открывшим личины бесам, средневековья суровый прочтя словарь, словно в учебнике школьном плохую пьесу.
.
- Вдруг ты опять напишешь что-нибудь стоящее? Не в денежных знаках.
А в своих прежних оценках? Когда даже автору непонятно – что приятнее: читать написанное, или же его творить? Кстати, иногда в жизни выпадает такой день, что у смертных появляется способность оживлять написанное в книгах. Научиться летать и побывать в Неверлэнде? Не проблема! Без урагана попасть в Изумрудный город? Легко! Обнаружить, что под кроватью есть проход в Темный мир? Запросто, только с этим уже осторожнее, надо очень тщательно выбирать книги, которые собираешься оживлять: мало ли, куда занесет? Может быть, и не нужна она, эта ослепительная карьерная лестница с лаврами на вершине? Кто знает - вдруг, став в своей деревушке лучшим собирателем грибов и сказок, написав для детей и внуков самодельную книгу рецептов ежедневных радостей, и научив их улыбаться пролетающим мимо бабочкам, можно подарить миру целое лукошко доброго счастья?
- Хм! Заманчиво, конечно – вздохнул Влад. – Но выдумывать рецепты счастья из головы куда сложнее, чем цитировать чужие умные мысли. Это у тебя, морда театральная, на все случаи жизни есть подходящая пьеса. А я – всего лишь раб своего пера…
- Скорее уж – клавиатуры! – хихикнул я. – Но такой персонаж мне не знаком.
Я только с Чернильным человеком встречался. Да и то – на просторах интернета.
- Это с каким же?
- Трудно сказать – ибо имя его неизвестно.
Я прикрыл глаза, вспоминая текст.
По имени меня не называй - я сам его не знаю в этот вечер. Твой гость суров и пьян, но не замечен - не вписан в канонический тропарь. Который век я прихожу с дождём, чтобы нажать немой звонок у двери. Вот так приходят умершие звери, в давно про них забывший спящий дом. Не говори, что видишь или ждёшь - никто не ждёт ни вещего, ни злого... Того, который любит только слово - звенящее и острое как нож. А я люблю... Я взвешен и распят давным-давно, на каждой гласной букве, во тьме холодной петербургской кухни, когда другие молятся и спят. По имени меня не называй - не призывай ни демона, ни беса, ни волчью стаю из глухого леса на свой горячий жертвенный алтарь. Когда я повернусь к тебе спиной - не возражай, не требуй и не целься... Накапай тихо капли Парацельса, коснись щекой подушки перьевой. И будет дождь идти почти что век, излечится немой звонок у двери... Пусть снятся тебе дети или звери, но только не чернильный человек!
- Ну, мы-то с тобой не в Питере сейчас – хмыкнул мой собеседник. – Это там – сплошная мистика. А здесь – юг, солнце, море и подаренный кораблик. И заглянуть к нам может только нетрезвый отдыхающий – в поисках стакана или компании.
- Не-а – усмехнулся я. – К НАМ он не заглянет!
- Это почему?
- Потому, что на самом деле я снимаю не комнату, а тете Полину «китобойку».
Помнишь, ЧТО это такое?
- Конечно! Это такой сарайчик! А что – он до сих пор цел?
- Разумеется! Наследники только домик снесли. И построили на его месте некое подобие гостиницы. А сарайчик в абрикосовом саду так и остался. И кусты ежевики – тоже. На память о его прошлой хозяйке.
Но меня там все устраивает: я в него только спать прихожу. Я ж целый день на репетициях, а вечером – на спектакле. Кстати, позавтракать можно и в кафе при гостинице. И душ принять. Можно было, конечно, поселиться вместе с труппой в каком-нибудь другом месте, но я не захотел. Раз уж в Городе гастроли случились, то появился шанс вспомнить детство. Оно у нас с тобой было веселое и увлекательное.
Да и денежные знаки при ТАКОМ проживании можно экономить. Я тут еще хотел в Судак смотаться – как освобожусь.
- А там что?
Я улыбнулся.
- «Генуэзский Шлем». Хочу попробовать свои силы в средневековых рыцарских забавах. Три года назад я впервые попал на этот фестиваль любителей истории, реконструкции и просто хорошего активного времяпровождения. Место там дивное. Крепость быстро восстанавливают. Западная стена уже во многом приняла законченный вид, как и одна из ее башен. Остальные - законсервированы и ждут своего часа, который явно уже не за горами. При желании, еще лет 10-15 и крепость предстанет перед гостями в почти первозданном виде и будет выглядеть просто красавицей. Дело в том, что внутри крепости под фестиваль возводятся капитальные строения (например, «колизей»-ристалище), да и сам он с каждым годом становится все более зрелищным и всеобъемлющим. Да и время проведения фестиваля все время увеличивается. А в самой программе мероприятия много времени уделяется не только зрелищности, но и образованию. Каждый день проводятся очень интересные тематические лекции. Например, во время моего прошлого посещения была лекция о развитии метательного вооружения средневековья. От луков и стрел, до огнестрельного оружия. Причем, с показательными стрельбами образцов. Обалденное ощущение!!!
- Вот уж не замечал за тобой наклонности из чего-то пострелять – улыбнулся Влад. – Скорее – куда-нибудь уплыть!
Я вздохнул. И виновато покосился на приятеля.
- Ну да. Идея с лодкой тогда была моя. А влетело – тебе. Причем, по первое число…
- Я не в претензии. А помнишь, как нас с тобой в Калининград носило? Полазить по подземельям?
- Нууу, это было не настолько увлекательно. Когда мы ходили по тем подземельям, я все думал, может там что сохранилось мистическое, ан - нет. Кроме летучих мышей ничего. Там только решетка с рунами была, так это даже не вполне руны, а какие-то другие значки. Скучно…
А вот в Генуэзской крепости – все по-другому. По легенде, записанной в позднем источнике «Судакском синаксаре», крепость была построена в 212 году аланами. Но многие учёные датируют её возведение концом VII века и связывают его с хазарами или византийцами. Отдельные оборонительные сооружения возможно, были построены задолго до этого, ещё в IV веке. Крепостью, кроме хазар, византийцев и генуэзцев, крепостью по очереди владели половцы, золотоордынцы и турки. Прикинь, СКОЛЬКО там всего намешано!!! Если захочешь на эту экзотику взглянуть, то можем туда съездить…
- Мне-то зачем? Я мечом махать не могу и «стрелять» умею только сигареты.
Это тебе в спектаклях подобные знания понадобиться могут. Мало ли – какого Короля Артура играть соберешься?
- А фэнтези писать? Разве там устройство арбалета знать не надо? Или – чем мечи друг от друга отличаются?
- Надо. Но я уже давно ничего такого не пишу. В нынешних «трудах» закос приходится делать на постельные сцены. Пиплу интереснее знать – с кем тот король Артур спал? И, желательно, в деталях и подробностях. А меня уже с души от них воротит…
Влад поднял на меня глаза и грустно сказал:
- У кого-то в голове тараканы, а у меня, похоже, ежики. Ходят, мать твою, в тумане и матерятся. В общем, жаль, что в рай надо ехать на катафалке…
- Да ладно! Не горюй! Организуем тебе рай в отдельно взятой «китобойке».
А ежикофф отправим в гости к Большой Медведице – молоко хлебать. Говорят, что «Тишина и природа - лучшие психологи». Тишины не обещаю – но природы у нас с тобой – завались!!! Посидишь на берегу, помедитируешь, и напишешь какую-нибудь новую историю про Фрези Грант. Или свои «Алые паруса». Не зря же тебе ребенок лодочку подарил! Будем считать, что все неприятности с тобой уже случились. Теперь приятности попрут!!!
- Ты уверен? А то выйдет – как в старом стихотворении:
Все двинет, как прежде, по старому пошлому кругу - лишь галстук поддерни, да крестик поглубже запрячь! Я сплю, сидя в бричке, и женщина гладит мне руку -