Для освещения механизма идентификации личности в онтогенезе перейдем к рассмотрению работ Мухиной В. С.
Выделяется два основных этапа в развитии самосознания [8]. Первый – присвоение структуры самосознания через механизм межличностной идентификации. Структура характеризуется основными феноменами: именем, притязанием на признание, с полом, видением себя во времени. Второй этап – формирование мировоззрения и системы личностных смыслов. Здесь механизмы идентификации и обособления действуют на эмоциональном и когнитивном уровнях. Развитая личность прогнозирует себя в будущем, формирует образ своей жизненной позиции, «сохраняет свое лицо» при взаимодействии с другими. Однако предполагается, что в крайних случаях естественная обособленность может привести к отчуждению.
В.С.Мухиной соответственно предполагается три возможности развития: гиперболизированной идентификации с другими индивидами, обособления от них, и гармонического взаимодействия [там же].
Характеристики личности при всех возможных вариантах развития указанных частей самосознания предлагает A.Curle [цит. по 5]https://psylib.org.ua/books/ivanv01/refer.htm - s17. Следует отметить, что его работа, посвященная главным образом общим вопросам соотношения личностной и социальной идентичностей, отличается высокой проработанностью проблемы. Для обозначения личностной идентичности он употребляет термин «awareness – identity» – «идентичность осознания», для социальной – «идентичность принадлежности (belonging identity)».
Прежде всего, A.Curle характеризует идентичность принадлежности. Она много значит для сохранения, стабильности человека, поддерживает его status quo. Многим недостает традиционных объектов для идентификации. Как следствие мы скорее в отчаянии ищем новые виды идентичности. A.Curle говорит о том, что именно в этих поисках возникают клубы болельщиков футбольных команд, которые из-за избытка солидарности совершают акты вандализма. По той же причине получают развитие многие культы. Однако идентичность принадлежности имеет обратную сторону. Если человек принадлежит к некоторой общности, то и общность психологически принадлежит ему.
Идентичность осознания отличается тем, что принимает себя, признает недостатки без самообвинения, а свою силу без самопохвал. В то же время идентичность принадлежности весьма болезненно реагирует на несоответствие роли. В определенном смысле обе идентичности противодействуют друг другу. Однако их противодействие во многом зависит от выраженности каждой из идентичностей.
Сарджевеладзе в своих исследованиях выделяет лишь несколько аспектов этой широкой темы и рассматривает механизм идентификации под углом зрения сказанного о «заданности» и «создаваемости» социального статуса [10]. Особенно он обращает внимание на роли идентификации в процессах половой дифференциации. Как показано в многочисленных исследованиях, анатомический или пол непрямолинейно определяет формирование соответствующего полу индивида репертуара психосексуального ролевого поведения. Важным фактором в этом процессе является адекватная половая аутоидентификация. Ребенок с раннего возраста начинает соотносить себя с мужским или женским полом. Однако этот процесс соотнесения не является простой констатацией принадлежности: ребенок путем идентификации себя с представителями мужского или женского пола усваивает тот репертуар маскулинного или феминного ролевого поведения, образцы которого существуют в ближайшем окружении. Психологический смысл такого уподобления заключается в стремлении подрастающего индивида внутренне овладеть желаемым статусом мальчика и будущего мужчины или девочки и будущей женщины. Этот механизм статусного самоопределения, когда индивид не только приспосабливается к другим в плане своего ролевого поведения, но и приспосабливает других к себе и к своей социальной роли, выполняет важную регулятивную функцию на всех этапах жизненного пути личности в плане ее взаимодействия с социальным миром.
Воображаемое овладение иным статусным состоянием и преодоление статусной «заданности» в процессе идентификации в детском возрасте, как отмечает Сарджевеладзе, может иметь две функции: защитную и развивающую. Примером защитной функции идентификации может служить т. я. «идентификация с агрессором» [10]. Ребенок, стремясь преодолеть неприятные моменты, связанные с заданной ролью объекта агрессии, компенсирует такую заданность путем отождествления себя с тем, кто выступает в роли и статусном обличий агрессора (отец, старший брат, учительница и т. д.). Такое статусное «перевоплощение» может служить целям редукции страха и тревоги. Примером развивающей функции идентификации в плане преодоления статусной заданности и воображаемым овладением роли взрослого могут служить многочисленные т. н. «иллюзорные игры», например, «мой дом» или «дочки-матери». В процессе этих игр внутренне усваивается ряд социально-ролевых функций (функции взрослого, родителя и др.) и поэтому подобные игры действительно служат, как говорил Гросс [цит. по 10], «подготовительной школой жизни». Таковы закономерности механизма идентификации личности в онтогенезе.