РАССКАЗЫИ ЮМОР-1.
Образ.
(р-з).
Семёну Васильевичу снился часто один и тот же сон. Он лежит на кровати в большой комнате, где много людей, и рядом с ним то ли девушка, то ли женщина, которая приближается к нему, ложится на него и со словами «прости меня» крепко целует в губы. Даже сильный долгий поцелуй воспринимается натурально и вкус его тревожит до самого утра. Кто эта девушка или женщина трудно было сразу понять, но появлялась она ночью именно в такой обстановке: большая комната, много людей, кровати. Семён Васильевич иногда шутил мысленно по этому поводу, говоря как бы себе «седьмой десяток идёт, старый дед, а всё о любви думается.»
_______________
Было это в молодости. Сёма, Семён ухаживал за одной девушкой пять лет. Ни разу не поцеловал, ни разу не обнял, а уж о прочем и нечего говорить. Только глазами любил. А как любил. Аж у дивчины краской лицо покрывалось от прилива чувств. Такой чистой любви никогда уже у Семёна не было. Забрали его в армию на долгих четыре года, и упустил он, отдал свою девушку другому. Серые раскосые глаза, пухленькие губы, прямой тонкий нос. А какая была фигура!
Женился Семён Васильевич в двадцать семь лет. Ну как женился? Возраст уже подходил. Да и родители постоянно на него давили, нечего, мол, себя беречь. Род надо продолжать. Семён не искал никого. Ему сразу под рученьки подвели маленькую, рыженькую, смешную девчонку. Не, ну ничего плохого про Катю он сказать не может. Жили неплохо. Ну не то, чтобы душа в душу, но неплохо. Дети родились. Сейчас внуки есть. А вот та, первая, как осталась в памяти, так и не выходит. Пять лет чистой любви. Где она? Жива ли ещё? Может быть, тоже тоскует и вспоминает его, поэтому и снится по ночам.
Семён Васильевич однажды решился на отчаянный шаг и написал втихомолку письмо к той девушке-женщине-бабушке. «Здравствуй! – Писал он. – Я не знаю дойдёт ли до тебя моё послание, но по ночам, через столько лет, я снова «встречаюсь с тобой». Я женат. У меня есть дети, внуки. Но я помню тебя. Я вижу тебя. Если можешь, то откликнись. Наш век уже короткий, а я так и не могу забыть нашей любви.» И далее Семён Васильевич стал расписывать все их встречи, все разговоры, гуляния под ночам. А когда отправил письмо, то мучительно, очень мучительно и долго ждал ответа. Но ответом было молчание. И стало деду одиноко от этого молчания. Дома всё было хорошо, но одиноко. Сны со встречами и поцелуями прекратились. Наваждение спало. Быт постепенно брал своё.
Пока. А потом, через год, пришёл интересный ответ. «Семён! Ты с ума сошёл! Какие встречи? Я давно уже прабабушка. Ты меня опозорил. Муж мне закатил истерику: «С кем ты шлялась?» Ты мне таких писем больше не шли, потому что я отвечать не буду. Пока.»
Семён Васильевич был ошарашен таким ответом. Его отчитали как нашкодившего мальчишку. Он в порыве чувства пишет любимой как он по ней скучает, а получает из-за этого нагоняй. Ну попадись она ему сорок с лишним лет назад, показал бы он ей чистую любовь. Ну это надо же!
Самое удивительное было потом. Он снова влюбился в ту девушку-женщину-бабуш-ку и уже прабабушку. Как она его? Как? Не дотронься, не прикоснись. И так пять лет. Серые глаза, пухленькие губы, тонкий прямой нос. А фигура!
Дома жена стала замечать перемены в своём пенсионере. «Кого нашёл? – Допытывалась она. – Вот вечно вы мужики за молоденькими гоняетесь. Ни стыда у вас, ни совести. Всё бы за юбку вцепиться.» «Катюша, - уверял Семён Васильевич, - ни сном, ни духом.» Это он как бы прогонял от себя молодых женщин, но не свою первую любовь. «Смотри у меня! – Махала перед его носом жена. – Увижу, все рёбра пересчитаю!» Дед смеялся. Где она этих подруг увидит? Во сне?
Почему-то хотелось встретиться с той, незабвенной, этакой шаловливой. «Ты не пиши» и тут же «пока».Снова играется. Чтобы такое сотворить, чтобы муж её не узнал? Письмо писать нельзя. Может позвонить? Подумал так и решился. Один раз живём. Надо от жизни брать всё. Всеми правдами-неправдами стал заказывать телефонные разговоры.
Вначале не приходила, а потом откликнулась. На том конце провода низкий, грудной женский голос вопрошал:
- Ты что, Семён, на старости лет рехнулся?
- Ага. – Согласился он. – Совсем дурачком стал.
- Ну ты и был им.
Семён Васильевич хмыкнул.
- Давай о другом поговорим.
- О чём? О семье? Муж у меня солидный человек. Директор комбината.
- А я-шофёр.
- Вот сразу виден твой уровень. – Возмутилась любимая. – Только шофёр мог добиваться встречи со мной.
- Ага.
- Ага. – Передразнила она. – Кто твоя жена?
- Обыкновенная женщина.
- А дети?
- Учатся, работают.
- Сколько?
- Трое.
- У меня один. Зато два правнука.
- Молодцы.
- Конечно. А почему у тебя трое детей?
- Могло быть и больше.
- Можно подумать.
- Ага. Можно.
- Сёма, чего ты от меня хочешь?
- Я. – Дед задумался. – Я хочу с тобой встретиться.
- И поговорить.
- Не только.
- Дурак, нас же услышат.
- Ага.
Семён Васильевич засмеялся.
- Ты мне часто снишься. – Признался он. – И мы занимаемся любовью.
- Вот старый дед.
- Я ещё не такой старый.
- Я не могу. Я замужем. У меня есть сын, внуки, правнуки.
- И я женат. Есть дети, внуки.
- Короче, Семён, не говори ерунды и больше мне не звони. Понял?
Любимая бросила трубку.
- Понял. – Сказал Семён Васильевич и грустный вышел на улицу.
Чего он ждал от этой недотроги? Тогда мучила, сейчас мучает. Нельзя. А когда можно? Когда смысла уже не будет? Как он мог такую любить пять лет, уму непостижимо. Вот жена, Катерина, всегда-пожалуйста, а эта нельзя, не звони.
Семён Васильевич всё поражался своей влюблённости. Он - мужчина интересный, крепкий, а та, наверное, уже толстая и страшная и просто боится его. Ага, она просто бо-ится его разочаровать. Муж-директор, толстосум, раскормил, наверное, женщину до необъятных размеров, вот и прячется. Но ничего, Семён и толстеньких любит.
Через некоторое время Катерина закатила настоящий скандал. Чего только Семён не услышал. Жёнушка случайно нашла письмо бывшей любимой. «Я этой старой шлюхе все волосы-то повыдёргиваю. – Кричала она в праведном гневе. –Я-то думаю, куда он всё шастает? Наводит порядок в своём огороде.»
Такой скандал Семён испытал впервые, но он не обижался, он смеялся до упаду. Ему было так хорошо! Он был снова влюблён!
Катя, бедная Катя думала, что он ей изменяет, а он рад бы, да бывшая любимая опять в который раз говорит нет. Это пока. А сколько такие отношения продолжаться будут, никто не знает. Лучше всего, если до самой смерти. Семён Васильевич уже решил, что будет добиваться встречи, будет целовать не во сне, а наяву и пока ничего другого. Если она не захочет. А если захочет, то он себя покажет за все те пять нетронутых лет. Уж он себя покажет!
**********
Собака – друг человека.
(Юмор)
Иди сюда, иди сюда, Варежка. Вот как назвала свою собаку, так и ходит с тупыми глазами и вечно открытой пастью, как бы говоря «А-а? Что?». Я ей обычно отвечаю: «Бе. Ничего.» Ну есть овца. Маленькая, кучерявая, вечно дрожит.
Недавно на меня грабители напали, деньги на метро требовать стали. Я им на телефон. «Нет,- упёрлись они, - давай на метро! Там тепло! Можно выпить, закусить, поспать.» Отдала копейками. Каждую на зуб проверили, чтоб всё по-честному.
Так вот, когда грабители на меня напали, кто первой убежала? Правильно. Варежка. Я её потом всю ночь искала. А эта овца, так сказать подруга, каким-то образом прилипла к милицейской будке и всю ночь верещала, как боевая сирена, но ни один житель микрорайона не проснулся. Нас, видимо, может «разбудить» только взрыв собственного дома.
А сейчас чего вытворила? А? Смотри в глаза. Зачем дохлой кошке хвост отгрызла? Она чего, тебя трогала? Лежит себе и лежит. Видишь ощерилась. Сейчас укусит. Что? Укусит, я тебе говорю.
А вчера пошли гулять с ней в парк. Ну вы знаете наши парки, когда кругом много собак и все без намордников и поводков. Это как бесплатный аттракцион, но покруче всяких западных. Только и прыгаешь: осторожно остановка «туалет», осторожно «бешенный Фредик », осторожно «золотые девочки боеспособные мальчики в «творческих» поисках». И тут я со своей Варежкой. Она кругом таращится своей физиономией «А? Что?», дрожит, как осенний лист, хотя вся «в доспехах», и от меня ни на шаг. Один «Фредик» решил за ней приударить, но промахнулся и прямо на меня. А его хозяйка, видимо, такая же как моя Варежка, пока я её собаку «воспитывала», обсуждала последние марсианские новости в своём неземном кругу. И потом мне так мило: «Извините у Фредика зубки чешутся. Такой нервный стал.» Даже не обратила внимание на то, что у Фредика передних зубов уже нет.
Вот я и говорю, собака – это друг человека, но такого друга иметь может себе позволить человек только с очень «сильным» характером, а, проще говоря, быть похожим на мою Варежку, тогда и отвечать ни за что не придётся.
А? Что? Моя Варежка? Ну что вы. Она такая безобидная.
**********
Хищник.
(р-з)
Иногда устаёшь от жизни и начинаешь подумывать о смерти как о великом благе. Если бы в этот момент костлявая стояла рядом, то свершилось бы самое обыденное явление природы, какое свершается ежесекундно.
Алексей привык к тому, что существовал одним днём, одним делом. К сорока годам он являлся крупным авторитетом в уголовном мире. Бывшие подельники побаивались его влияния и в открытую не выступали, но иногда какая-нибудь шестёрка строила из себя большого человека и гадила внаглую, зная, что её прикрывают воры в законе. Это давило на психику, но у Алексея была заветная мечта, исчезнуть из этого мира чистым, добрым, хорошим. И он торопился, он спешил жить, жить как большинство.
Ему часто намекали, что он отрывается от дел, живёт не по законам, семью завёл, в коммерцию лезет, но трогать не трогали, так как каждый знал, что за разборку с авторитетом последует смерть. Умный человек сам себе могилу не роет.
А семью Алексей завёл, потому что пожалел одну бабу. Как-то к нему привезли на загородную виллу молодых проституток, самой младшей было всего пятнадцать. Девчонки, увидев большую компанию подвыпивших мужиков, страшно испугались, и их приш-лось жестоко избить, прежде чем использовать по назначению. Самой молодой проститутке досталось больше всех. Когда оргия стала перерастать в убийство, Алексей каким-то задним умом понял, что девок стоит пожалеть и приказал парням оставить их в покое и отвезти на то место, где подобрали.
Пятнадцатилетняя проститутка лежала без сознания. Остальные девки скулили и дрожали от страха. Их отвезли и даже по указке авторитета дали много денег и подарков. Самую маленькую Алексей унёс к себе в комнату и бережно положил на кровать, накрыв тёплым одеялом. Он не понимал, что с ним в тот момент происходит, но что-то в мозгу явно перевернулось, появилась жалость к человеку, к живому.
И осталась эта девчонка с ним жить. Алексей вообще не трогал Жанну. Только гладил и прижимал к себе, как дорогую куклу. И постоянно приносил ей подарки. Жанна смирилась с такими обстоятельствами. Ей некуда было податься, хотя Алексей иногда и предлагал увезти её назад, в притон. Жанна хитро улыбалась, но уходить совершенно не хотела.
По ночам Алексей, прижав к себе девчонку, рассказывал ей сказки. Ему самому казалось странным такое поведение, но девчонка слушала его всегда с открытым ртом и изумлённым взглядом. Она умела слушать очень внимательно, не перебивая. И Алексею это понравилось. В своё время он мечтал поступить в литературный институт, но уголовная жизнь, привитая ему с младенчества, не давала развернуться в обыденной жизни.
Мать родила Алексея в тюрьме от какого-то барыги, то ли заезжего дружка, то ли от тюремного начальства. Малыш до трёх лет прожил в тюремном детском садике. Потом определили его в детдом. Когда мамаша вышла из тюрьмы, то о сыне и не вспоминала. После очередного побега из детдома, судьба подкинула его неприметному забулдыге, который на самом деле оказался первоклассным вором. И забрал он Алёшку к себе в дело, учил своим «наукам».
Мальчишка натренировался брать деньги без натяжки, как говорят «лёгким движе-неием руки».
И прошёл Алёшка воровскую жизнь по всем её ступенькам. Специализировался на карманного вора. Был «кротом», «уличным». Совершал кражи и с помощью разреза одежды, сумок, портфелей, из дамских сумочек. Почти каждый день Алексей совершал кражу. А после стал воровать не только деньги, но и документы, разъезжая по городам-курортам, где пёстрая толпа блуждала взад-вперёд и сама как-бы напрашивалась на приключения. Бизнесмены с любовницами, более похожими на профессиональных проституток, наркоманы всяких мастей, богатые домохозяйки с голозадыми младенцами, наивные, жаждущие молодого тела старухи.
Однажды Алексею сильно подфартило. В одном дешевом кабаке он заметил молодого парня с кожаным поясом-кошельком. Парень был здоров как бык и на две головы выше Алексея, но туго набитый кошелёк манил к себе. Игра стоила того, чтобы им завладеть. Парень вёл себя нагловато, понимая, что с ним связываться вряд ли будут. Алексей прикидывал, как бы увлечь «клиента» и «сделался голубым». Стал строить глазки. Со стороны это выглядело, наверное, странным: какой-то мужлан чего-то из себя строит. У обычного здорового мужика вызывает отвращение, но не у богатенького нувориша. Мужик клюнул и посадил Алексея к себе.
Алексей, как «настоящий голубой», позволял себя лапать, гладить, при этом сам руками прощупывал кошелёк-пояс, где удобнее разрезать. И в течение нескольких секунд срезал у мужика пояс. А потом лезвием по глазам.
Это было жестоко, но иначе, растолковывал Алексей, нельзя было от мужика избавиться.
Пока в кабаке все осознали, вор смылся с добычей. В кошельке оказались доллары. Алексей вначале испугался, может по ошибке кого из своих ограбил, не дай бог сообчаковского кассира. И поэтому пошёл прямиком с добычей к местному авторитету. Автандил принял его как брата. «Да, - говорит, - видели мои ребята тебя в деле. Класс. Этого не бойся. Заезжий рэкетир. Шлюх пасёт.»
__________
В последнее время Алексей больше руководил ворами, а сам на дело не шёл. Приодет он был с иголочки, и, окружённый охраной, сидел в казино, выискивая нужную «клиентуру», которая туповато просиживала деньги.
Были тут и маменькины-папенькины детки, больше игроки, просто шулера. Деловых китов было мало, но они отличались своей братией с квадратными лицами и столбообразными ногами.
Деловые играли спокойно, размерено, даже несколько по плану. Они могли выкинуть на ветер несколько миллионов и с улыбочкой приобрести несколько тысяч. Деньги их интересовали мало.
Алексей им завидовал, их обывательскому благополучию, а он, клеймёный тюремной печатью, до конца жизни должен был двигаться вперёд, неизвестно к чему.
___________
Жанна из пятнадцатилетней красотки стала превращаться в богатенькую даму. Почувствовав власть первой леди, она позволяла себе не церемониться в своих желаниях. Теперь она могла кого угодно насиловать, дарить дорогие подарки, ездить по курортам и за границу, благо «муженек» не втягивал её в свой воровской бизнес.
Вскоре у девицы появилась мания хищницы. Она как-то предложила Алексею открыть притон с приблудными девками и смазливыми гомосексуалистами. Алексей сморщился от такого предложения. Он мужик, а не петух. И при желании заработает нормальной спекуляцией. Но Жанна воспринимала жизнь по-своему. Она занималась сексом с обожанием и могла заниматься им каждый день. Иногда страсть была невыносима. И иметь при себе кучу пухленьких, хорошеньких живых кукол и молодых парней, просто было жизненно необходимо. И она создала свою фирму «Голубая мечта».
Девочки устраивались охотно, не обращая внимание на всякие страсти и болезни. Жанна наняла охрану, шофёров с машинами, своих венерологов, «подкормила» местную милицию. И дело пошло. Алексей снисходительно поглядывал на предприятие своей подруги, не мешая и не указывая. Свои деньги он имел, и Жанна подкидывала в кассу.
Появилась возможность почти легально обслуживать воровские сходки красивыми девчонками и проводить встречи на глазах у милицейского начальства, которое ох как любило дармовщинку.
И жила бы семейная парочка припеваючи, если бы не ввязался в их дуэт третий. Что она нашла в том «дохлом козле», Алексею было непонятно. Бабы говорили, что в сексе тот особо не выделялся. На внешность страшнее чёрта: зубы кривые, нос до подбородка, лысый череп, ноги-арка, медведь без труда пройдёт. А Жанна влюбилась в него, как в первый раз. Алёшку побоку, духарика – в постель. Тварь. Лёшка бы ей все кости переломал, но больно не хотелось эту красотку делать чучелом. Какая бы не была, а всё для глаза приятно. Он только предупредил её, если его бросит, то поддержки от него она не дождётся и будет драть братва её как последнюю шлюху. Жанна хи-хи, ха-ха, но видно было как она испугалась. Без поддержки на этом свете ты нуль. Любовь к кривоногому стала тайной.
____________
Алексей в последнее время стал более нервно реагировать на окружающее. Чаще подумывал о смерти. Когда по телевизору видел убитых подельников, понимал, что и ему светит та же участь. Некая шестёрка пустит пулю ему исподтишка в висок, и, получив баксы, будет рассказывать как наклал в штаны убитый перед смертью.
Жанна стала ему приедаться. Любовь, как мотылёк, сгинула в холодной стуже и захотелось новой подруги, чистой и нежной.
В публичных домах девицы с глупым выражением лица, ждали необыкновенно богатых мужиков, а подлавливали невостребованных мужебаб, которые с возрастом только становились жаднее и мрачнее. И если бы не дежурившая круглосуточно охрана, плакали бы денежки хитрыми слезами.
Алексей иногда приводил к себе грудастых девиц. Настроение на некоторое время улучшалось, но после опять наступала тоска. Он старался её прогнать, потому что помнил одну вещь: рядом с тоской бродит костлявая. Так погибли некоторые его братки. Не в результате борьбы с конкурентами, а потому что костлявая постоянно крутилась рядом. То-лик спился и сгорел, Серёга Крюк поругался с бабой и на полном ходу въехал на любимой девятке в армейский грузовик. Саня накачался наркотиков и после бурной любовной оргии выпрыгнул с четырнадцатого этажа. Мрут мужики.
____________
Однажды позвонил знакомый муровец, как ты, мол, Лёха живёшь. «Ничего. – Отве-чает Лёшка. – Дел не имею, занимаюсь любовью.» И вдруг тот предложил крупную работенку. С чего бы это? Или заложить его хочет за очередную звёздочку или влез в воровскую контору. Странно. Лёшка переговорил по телефону с другими авторитетами.«Лысый» порекомендовал «проверить» мента на все сто. «Конец» сказал, что дело пахнет верёвкой, но стоит рискнуть, подкинув несколько блатных шестёрок. Чем чёрт не шутит. Касса пустеет. Неплохо бы её пополнить. Наметили встретиться в любимой «Кассандре».
Любочка подготовила номер, девочек, стол. Авторитеты выбирали лучший вариант. Мента не приглашали, для предосторожности, но Лёшка намекнул тому о заинтересованности «проектом». Наметили день встречи и место, поворот на 75-ом километре. Там можно было в крайнем случае разбежаться по трём направлениям.
Мент оказался не из трусливых: приехал один, без оружия, с готовым планом. И в глазах его горели огоньки наживы.
А план был таков. Банк «Промышленный» разваливался в течение последнего года с бешенной скоростью. На счету банка 50 тысяч долларов и двести миллионов рублей. Хозяева были заинтересованы кинуть деньги на ветер лишь бы избежать налогов и разборок с клиентами. Охрана не представляла большой опасности, милиция за приличный «пай» закрыла бы на дело глаза, банкиры «отвязались» от населения, а братва бы пополнила сообчаковскую кассу. По всем данным дело было неплохим, но пугала авторитетов вот эта лёгкость. Охрану можно уничтожить, банк можно ограбить, но милиция, вечный противник, и вдруг связывается с уголовкой. Что-то не клеилось. Авторитеты решили подождать.
А вскоре банк полностью разорился. Счета опечатали. Выгодное дело пролетело мгновенно. И как-то само-собой обвинили во всём Лёшку.
Ему навесили все последние провалы, отрыв от воровской жизни, влезание в коммерцию и чуть ли не предательство воровского дела. Лёшка отшучивался. Разборка перерастала в судилище. Понизить авторитета не могли, а убрать вполне резонно.
Что-то холодное просвистело над ухом и резануло по горлу. Лёшка пытался зажать рану. Захрипела, засвистела, забулькала кровь и тёмные круги заволокли жилище и братву. Темнота медленно входила в сознание. И понеслась душа в неизвестность.
Ни Жанны, ни воров, ни жизни.
Темнота.
**********
Мимикрия.
(Юмор)
Значит так, я – Людмила Ивановна, c сегодняшнего дня больше не работаю вахтершей, а уже назначена начальником отдела охраны. Теперь у меня везде будет идеальный порядок, а самое главное – власть! Сказала, и чтоб все по струночке ходили. Не будут слушаться, тут же уволю!
И вот я работаю. Отдельный кабинет, свой телефон, мягкое кресло. Все со мной советуются, а я: «Да, да. Нет, нет.» И снова: «Да, нет, нет, да.» Красиво! В теле блаженство! В глазах строгость. И вдруг слышу: «Власть развращает человека.» Кто сказал? Охранники смотрят по сторонам, неизвестно кого ловят, а сами втихомолку стопочка за стопочкой и огурчиком закусывают. Только хруст слышен. Я что, не знаю?
Опять работаю. И снова слышу: «Долго не продержится, зазнается и её скинут.» Кто сказал? Лица у охранников сонные, потом они вдруг устроили потасовку с посетителями, которые стали на меня орать, отвлекать так сказать. А мои работнички между тем стопочка и огурчиком закусывают. Я что, не знаю? Тут я разозлилась. Работа идёт. Мои люди пьяные ходят, а я – их начальник сама слежу за порядком. Хотела одного, самого «тёпленького» уволить, но тот дыхнул на меня не знаю чем, и я отрезвела. Мужички уже в откровенную достали пол-литровки, закуску и мне подмигивают: «Ивановна, давай по стакану.» Решила, была – не была, выпила. Какая уж тут власть! Ребята такие родные стали! Мой начальник пришёл, указывает на непорядки. Я: «Да, да» и на уборщицу: «Чего бутылки не убрала?» Та разинула рот от неожиданности и к своему начальнику с жалобой. Хи-хи. А её начальник мне не начальник! А мои ребятки уже по углам расположились и под их «Хрум-хрум» я быстро уснула на своём стуле. Потом слышу трещит в ухе: «Вановна, я вас уволю!» За что? Открываю глаза. Кругом пустота. Ни охранников, ни начальника рядом. Значит, приснилось. Обидно. Глазками налево-направо и снова спать.
Так хочется быть «большим» человеком!
**********
Сага о любви или деловая женщина.
(р-з)
Карина шла по пустынному ночному городу. Даже было странно, что мужчины из проезжающих машин никак не реагировали на «сигнализирующую» девушку. Возможно, это было влиянием зимнего холода, а может быть и некой усталостью на всю окружающую обстановку. Но только после получаса на просьбу Карины притормозила старая серая иномарка. Оттуда выглянул седой мужик с помятым лицом и равнодушно спросил «куда».
- В Останкино. – Ответила девушка.
- На работу?
- Да. Ночная смена.
Через некоторое время Карина уже шла по коридору своей телекомпании. Было тепло, приятно и уютно одновременно. Мягкий свет сопровождал и расслаблял.
Она любила свою работу телеведущей. Каждый раз удивлялась, как ей удалось занять это место. Другие шли на телевидение долго и болезненно, а она быстро и легко. Пришла, и её сразу взяли. Сразу. Только спросили, мол, образование есть? А у неё было лишь местное педагогическое, непристижное. Странно, чем же она руководство привлекла? Внешность обычная, образование обычное, ни богатых родственников, никаких особых связей.
- Привет, Карина. – Это ей неслось уже с операторской.- Готова?
- Всегда готова.
- Ну хорошо. Иди к Лене гримироваться.
У Лены в гримёрной пахло крепким кофе и дорогими духами.
Карина уселась в кресло и стала разглядывать себя в зеркало. Чёрные смоляные волосы, голубые глаза, курносый нос. Улыбнулась, улыбка белозубая, приятная. И вся такая девушка хорошенькая. Ну и правильно. На телевидение надо брать таких как она, а не всяких там уродин. «Правильно?» - Спросила она сама у себя. И тут же поморгала себе. Правильно.
Лена появилась сонная. Она лениво помахала широкой кисточкой с пудрой по лицу телеведущей.
- Чего тебе, Карина, подправить? Давай нос кривой сделаю. Глаза навыкате.
- Давай с синяками. Скажу, что на меня грабители напали, и я отбивалась-отбивалась от них, а они меня изнасиловали и раздели до гола. Поэтому извинюсь перед телезрителя-ми. Но какая будет реклама.
- И нас уволят с работы. Скажут, алкоголички передрались.
- Ну вот и помечтать нельзя. Ленка, наше начальство смотрит только «высокое». А мы с тобой «ширпотреб». Хочешь поспорим, что они даже и не заметят ничего?
- Спорить не буду. Я не дура.
- А, рисковать боишься.
- Боюсь.
- Вот в гримёршах и сидишь. А так стала бы редакторшей.
- Карина, мне нервотрёпка не нужна. Тебе хочется, ты и рискуй. Мне и в гримёршах хорошо.
- Ну ладно. Давай, делай из меня приличную.
И телеведущая подставила своё лицо для «обработки».
___________
Позвонили с экспедиции, чтобы забирали свою почту. Мешками, мешками присылают на телеканал. И даже Карине досталась доля зрительского внимания.
Она взяла «свои» письма и стала вчитываться в содержимое.
Некий Витя рассказывал ей о своей нелёгкой мужской доле, холостой и свободной. Он предлагал взять его под женский «контроль». Ага. Мужская простота.
В другом письме интеллигентная тётка учила уму-разуму, морально разглагольствуя о нынешних разбалованных девушках. «Вам бы, Карина, - писала она, - поучиться у старшего поколения, которое прошло такую нелёгкую судьбу.» Мне бы свою нелёгкую судьбу прожить, а не на чужие заглядываться, отвечала про себя телеведущая.
И почти во всех посланиях была просьба что-нибудь для этих людей сделать. Как-будто она вершила кругом. Вот такого, чтобы просто поблагодарили за хорошую её работу почему-то не было. Все просили и просили. Кто бы ей самой дал.
- Ну что новенького пишут?
Это репортёр Коля, только что вернувшись со съёмок, обозначил своё присутствие.
- Просят помочь.
- Ну а ты?
- Я не бог.
- Правильно, только начнёшь, так и на шею сядут. У нас народ такой, сам мало чего делает, только халявой пользуется. Вот как ты думаешь, откуда я вернулся?
- Откуда?
- Женщина с нашей помощью хочет выгнать бывшего любовника на улицу.
- Ну а ты?
- А я что, лошадь? У них там разборки. Мне же потом и достанется.
Коля махнул рукой.
- Снять-то я всё снял. Начальство скажет «да», покажем. «Нет» так и хлопот меньше. А, кстати, - парень поднял указательный палец,- тебе этот «поклонник» звонил. Витя вроде бы. Знаешь, такого?
- Нет.
- Настойчиво так звонил. Говорил, что вы должны где-то встретиться.
- Идиот.
- Почему?
- Да все поклонники идиоты. Они думают, что я к ним должна как-то по-особенному относиться.
- Ну там есть и богатые.
- Вот богатые как раз и самые навязчивые.
Коля согласно кивнул.
- Ну вам, бабам, виднее.
___________
Поклонник, действительно, оказался ужасно настойчивым. Если первые письма и звонки были какими-то робкими, то потом поток всяких «любезностей» буквально нёсся в адрес девушки. Уже от обычного «давайте встретимся» шёл комментарий последних выпусков с Кариной как ведущей. Потом он вообще перешёл на «ты» и даже предложил нечто подобное руки и сердца, т.е. быть его девушкой по жизни. Простота да и только.
- Слушай, может его припугнуть? –Это мальчик с охраны предложил свой метод борьбы. – Если тебе он не нужен, можем над ним поработать. Например, костюмчик попортить.
Карина посмотрела на охранника. Та же простота. Но он прав, надо этого поклонника отшивать.
Она попросила своих коллег на все просьбы Вити отвечать исключительно «нет». Если он умный человек, то быстро поймёт, что его не хотят не видеть, не слышать, не разговаривать. Если идиот, то это уже сложно.
Вечером она позвонила своему другу Андрею, с которым встретилась на одной корпоративной вечеринке. Высокий блондин, обычный во всём, даже в сексе. Но может и немного в чём-то отличался. Вот взял и привёз в свою семью.
- Это, - говорит, - моя жена Марина. А это моя дочка. Правда, красавица? Вся в папку.
Доченька удивлённо поглядывала то на отца, то на пришедшую тётку, то на злую мать.
- Мы ненадолго. – Сказал Андрей как ни в чём не бывало. – Вот Карине нужны мои видеокассеты о Египте.
Карина глупо улыбалась, стараясь избежать всяких расспросов. А Марина и не спрашивала, она просто разглядывала гостью.
Через пять минут знакомство прекратилось. Папаша Андрей со своей подругой укатил в ближайшее кафе.
- Тебе ничего не будет? – Потом поинтересовалась у него Карина.
- За что?
- Ну за то, что любовницу в дом привёл.
- А-а. Она меня не бросит. – Заверил он. – Если ты это имеешь ввиду. Я у неё, наверное, третий или четвёртый мужик.
Вот ведь жизнь, подумала потом Карина, почти все изменяют.
____________
Андрей слушал её вполуха.
- Что за поклонник? Ты его хоть видела?
- Да нет.
- Ну а чего переживаешь? Будет приставать, на уши поставим.
- Да мне реклама не нужна.
- А кому она нужна? Мы тихо, мирно, по-дружески. Мол, ты уже занята и всё. Чего, мол, лезть.
Карина, поразмыслив, согласилась, но как об этом сказать поклоннику. Ведь не поймет. Только если через телеэкран, сюжетами, словами.
Она подговорила некоторых своих коллег-журналистов, чтобы они всё время связывали её имя с неким мужем. Для этого случая она даже купила себе колечко с бриллиантом.
Зашла как-то в ювелирный на Тверской. Польстилась на 50% скидку. Всё получилось замечательно. Недорогое, украшенное единственным, но удивительно чистым бриллиантом, колечко как влитое сидело на её изящном тонком пальце.
Девчонки на работе даже обзавидовались. А она их разыграла, мол, Андрей подарил в честь помолвки.
- Да врёшь. – Твердили девчонки. - Он тебе и цветов не дарит.
- А вот кольцо подарил.
- Чтобы поклонника отшить.
Карина состроила удивление.
- Откуда знаете?
- Сама просила.
- Но о колечке не было разговора.
____________
Странное это явление поклонники. Видимо, Витя вообразил себя особенным, поэтому «приставания» нисколько не прекратились. Письма он посылал регулярно, раз в неделю. Карина даже их не читала, а просто бросала в корзину. Звонки, правда, прекратились. Сколько же можно получать «нет»?Но самое удивительное было то, что он на телевидение никогда не приходил. Да и у входа её дома не торчал. Всё время был в тени. Этакий неуловимый злодей.
У Карины были друзья-силовики. Как-то вела для них праздничный концерт и вот некоторые оставили ей после свои телефоны на всякий случай. Как-будто знали, что может что-нибудь произойти. Девушка стала их обзванивать. И первый же предложил свою помощь.
Что было потом, Карина могла только догадываться, потому что перед ней никто не отчитывался. За поклонником Витей началась настоящая охота, после которой он окончательно исчез из жизни телеведущей.
____________
Через несколько лет после этого случая Карина узнала, кто же был такой Витя и что с ним случилось.
Её, как известную уже телеведущую, пригласили как всегда на светскую вечеринку. Сидели в своём узком кругу, обсуждали какого-то модного модельера, которого пригласили работать в Италии. И тут он появился сам. Среднего роста, обычная внешность, но, как говорили, талант.
- Вот вам и Виктор.
Парень мало с кем разговаривал, больше разглядывал публику. Было такое ощущение, что он здесь как инопланетянин.
К арина встретилась с ним глазами. Он как-то странно оглядел её с ног до головы и отвернулся. Но журналистское любопытство пересилило и она сама подошла к модельеру. Он опять как-то странно посмотрел на неё и отвернулся.
- Можно к вам присесть? – Спросила девушка.
- Садитесь. – Ответил он, всё так же разглядывая окружающих.
- Как там в Италии? – Поинтересовалась она.
- Хорошо. Много интересного.
- А новое что-нибудь есть?
- Есть. – Подтвердил он. – Новое всегда есть.
Тогда Карина решила представиться.
- А я работаю на телевидении.
- Знаю. – Сказал он вяло, не поворачивая головы. – Я вас видел.
- Вам это не интересно?
- Нет.
- И я?
- И вы.
Девушка обиделась. Строит из себя. Тоже мне талант.
Она встала и направилась к своим подругам.
- Странный он какой-то. – Поделилась она. – Прямо не подойди.
- А ты и не подходи. Зачем он тебе.
И, правда, зачем.
Через несколько дней на телевидении, уже сидя всё в той же гримёрке, разговаривая с той же Леной, она поведала ей историю с модельером.
- Это который? У него бутик «Лотос»?
- Да.
- Знаю. Виктор. Ну всё просто. У него, говорят, был какой-то роман с одной журналисткой из какого-то телеканала. Та натравила на него ментов.
- Как это натравила?
Лена пожала плечами.
- Ну как? Каких-то своих друзей наняла и они быстро его отшили. Может быть он поэтому злой.
Карина задумалась.
- А что значит отшили? – Поинтересовалась она.
Ленка засмеялась.
- Ты ментов не знаешь? Устроили на него охоту.
- Охоту?
- Ну да, видимо, гоняли как «зайца» и загнали.
Ленка опять чему-то своему засмеялась.
- Он тихо сидел? – Полюбопытствовала она.
- Очень.
- Значит, «воспитание» на пользу пошло.
- А та журналистка знает? – Поинтересовалась Карина.
- А зачем ей это? Небось, кадров хватает и без этого. Наверное, уже забыла.
__________
Ночью Карина стала вспоминать этого модельера Витю. Странно как-то всё выходило. Вот она его увидела, вот она узнала, что человеку из-за неё досталось, но ни жалости, ни сочувствия совершенно не испытывала. Что-то такое умозрительное, далёкое. Ну был человек со своими желаниями, во что-то верил, даже, возможно, мечтал о большем. Ни жалко. Ну нисколечко.
Родители всегда говорили Карине, что совестливый человек – это дар божий, а у кого совесть отсутствует, тот урод. Ну, значит, она уродка.
А что, другие лучше? Каждый стремится жить по своим законам. Ей Витя не нужен, ей нужен Андрей. Вот с ним всегда комфортно. Делает, что хочет. Ни у кого не спрашивает нравится он или нет, нравится ли его жизнь. И тут до Карины дошло то, о чём она почти всегда забывала. Она никогда у Андрея не спрашивала, нравится ли ему. Да вроде бы встречались, гуляли, тусовались. Привет-пока. Он приходил, уходил, ночевал. Ни к чему не обязывающие встречи двух свободных, взрослых людей. Она знала, что никогда у них не будет семьи, детей, что свою свободу они будут беречь как что-то святое и дорогое, что работа и карьера всегда будут главными в их жизни. Поэтому какие могут быть Вити? Она его отшила сразу, даже и в голову не брала, что он может быть рядом.
Но однажды этот Витя снова появился в жизни Карины. Тусовка есть тусовка. Если уж модельера туда приняли, то прячься не прячься где-нибудь да встретишь. Так и получилось.
Карине прислали пригласительные на некоторые вечера. Она перебирала открытки, буклеты, визитки. Яркие, зазывающие, с намёками на удивительные встречи, особые подарки и вечно богатый фуршет. Ну, естественно, кто же от такой бесплатной халявы откажется. Выбрала некоторые наиболее значимые с тем же косметическим уклоном, с корпоративной закрытостью и некой тайной.
Готовилась тщательно. У Карины было несколько любимых платьев, но больше всего нравилось одно под цвет её натуральных васильковых глаз. Такое фирменное, подаренное девушке на презентации одной очень богатой компании. Сказочно богатой. После глава компании всё старался сделать её своей подругой. Она вроде бы и хотела, но опять стоящий карьерный вопрос не давал развернуться.
Один раз Андрей в пылу какой-то мелкой ссоры высказался, что Карина продажная шлюха и спала со всеми богатыми мужиками.
- Это на что намёк? – Орала она в ответ. – Я – прос