Лекция № 1. Понятие международного частного права.
Предмет международного частного права.
Коллизия права и общий метод МЧП.
Способы и формы правового регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом.
Нормы международного частного права.
Место МЧП в юридической системе.
1. Общепринятого определения предмета международного частного права в доктрине пока нет. Отсутствие согласия в вопросе о предмете порождает бесконечные споры о природе международного частного права и методах регулирования, его источниках и системе, ибо эти и другие качественные характеристики права обусловлены природой регулируемых отношений. Исходной посылкой при выделении в общей системе общественных отношений, которые регулируются международным частным правом, является то, что они относятся к сфере международных. Последние представляют собой сложное комплексное явление, существующее, с одной стороны, в единстве, а с другой — состоящее из элементов, которые серьезно, а подчас и принципиально отличаются. В первую очередь следует выделить отношения межгосударственные (сюда же относятся отношения с участием субъектов, производных от государств, — международных организаций). Отличительное свойство этой группы отношений — особое качество, присущее их основному субъекту (государству), — суверенитет. Именно суверенитет обусловливает специфику всей системы межгосударственных отношений как отношений властных и специфику их правового регулирования. Межгосударственные отношения являются предметом международного права (публичного).
К межгосударственным отношениям тесно примыкают и часто порождаются ими отношения между гражданами и организациями (юридическими лицами) различных государств. Например, Россия заключает договор с иностранным государством о торговом и экономическом сотрудничестве. Это предмет регулирования международного права. Реальные торгово-экономические отношения между государствами опосредуются многочисленными контрактами, заключаемыми физическими и юридическими лицами.
Это международные отношения невластного характера. Их субъекты не обладают суверенитетом, а, напротив, находятся под верховенством государства, в силу чего оно подчиняет своей власти и действию своих законов всех физических и юридических лиц, находящихся на его территории, а отчасти также своих граждан и юридических лиц, находящихся на территории иностранных государств. Столь принципиально отличный от межгосударственных блок международных отношений объективно не может регулироваться системой международного (публичного) права, так как не отвечает ее основным чертам. Специфика международных отношений с участием физических и юридических лиц порождает специфику их правового регулирования. В блоке этих отношений лежит предмет международного частного права.
В сферу международного частного права входят гражданская право- и дееспособность иностранных физических и юридических лиц; отношения собственности с участием иностранных физических и юридических лиц; отношения, вытекающие из внешнеэкономических (торговых, посреднических, монтажно-строительных и т. д.) договоров; финансовые и кредитно-расчетные отношения с участием иностранных физических и юридических лиц; отношения по использованию результатов интеллектуального труда (авторские, патентные и др.) иностранных физических и юридических лиц; отношения по перевозке зарубежных грузов; наследственные отношения по поводу имущества, находящегося за рубежом; браки российских граждан с иностранцами; усыновление детей российских граждан иностранцами; работа российских граждан за рубежом и др. И хотя данный перечень далеко не полный, ясно, что все перечисленное относится к отношениям, которые регулируются нормами различных отраслей частного права. Центральное место среди них принадлежит гражданско-правовым отношениям, регулируемым нормами гражданского права. Гражданским кодексом РФ (п. 1 ст. 2) они характеризуются как имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения. В значительной степени к частноправовым отношениям относятся семейно-брачные, трудовые, земельные отношения, которые так же, как и гражданско-правовые, являются прежде всего имущественными и связанными с ними личными неимущественными отношениями. Иными словами, речь идет об отношениях, составляющих в пределах одного государства предмет частного права в целом. Сущность частного права характеризуется независимостью и автономностью субъектов, защитой частной собственности, свободой договоров и весьма ограниченным вмешательством государства[1].
Однако однотипность предмета международного частного и национального частного права не означает их тождества. Международное частное право регулирует не стандартные имущественные и личные неимущественные отношения, а такие, которые возникают в международной сфере. Так, договор купли-продажи между двумя российскими фирмами входит в предмет гражданского права, а экспортный договор купли-продажи между российской и иностранной фирмами — в предмет международного частного права. Исходя из этого, можно выделить два основных признака, характеризующих общественные отношения, составляющие предмет международного частного права:
во-первых, это отношения международные,
во-вторых, это отношения частноправовые[2].
Причем термин «международный» имеет иное содержание по сравнению с этим термином в применении к международному (публичному) праву. В последнем случае он является синонимом термина «межгосударственный», т. е. имеет узкое значение.
В применении к международному частному праву он употребляется в широком его значении; «международные» означает такие отношения, которые выходят за пределы одного государства, которые тем или иным образом связаны с правовыми системами разных государств. Образно говоря, международные отношения — это отношения, «пересекающие государственные границы». О таких международных частноправовых отношениях идет речь в международном частном праве. Их можно назвать также «трансграничными отношениями».
Отметим, что только одновременное наличие указанных двух признаков позволяет вычленить из общественных отношений тот круг, который является предметом международного частного права. Например, после смерти российского гражданина осталось имущество на территории России и наследники — российские граждане, проживающие в России. Возникают наследственные отношения, которые по своему характеру являются гражданско-правовыми. Но они существуют в пределах одного государства, не являются международными и не входят в сферу международного частного права. Другой пример: российские граждане захватили самолет и под угрозой применения силы улетели на нем в Пакистан. Возникшие отношения являются международными, так как они выходят за пределы одного государства, но не являются частноправовыми и поэтому также не входят в сферу международного частного права. Третий пример: после смерти выходца из России, проживавшего в США проставившего там имущество, возникли наследственные отношения с участием наследников, проживающих в России. В данном примере налицо два требуемых качества: во-первых, это отношения международные (выходят за пределы и России и США), во-вторых, они частноправовые (в данном случае — гражданско-правовые), вследствие чего становятся предметом международного частного права.
Следовательно, те отношения, которые внутри государства регулируются нормами частного права, но которые имеют международный характер, входят в предмет международного частного права.
Исходя из этого сформулируем предмет международного частного права как частноправовые отношения международного характера, или международные частноправовые отношения.
В связи с предметом международного частного права требует некоторого уточнения вопрос о семейно-брачных и трудовых отношениях международного характера (например, браки между российскими и иностранными гражданами, алиментирование детей, рожденных в таких «смешанных» браках, работа иностранцев на предприятиях России и т. п.).
Известно, что в российском праве нормы, регламентирующие семейно-брачные и трудовые отношения, выделены в самостоятельные отрасли права — семейное и трудовое. Не рассматривая обоснованность такого выделения, необходимо отметить, что в основе семейно-брачных и трудовых отношений лежат имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения. Они принадлежат к тому же типу отношений, которые регулируются нормами гражданского права[3], и по своей природе являются частноправовыми (например, заключение и расторжение брака, отношения между супругами, между родителями и детьми, заключение трудового договора, который является разновидностью гражданско-правового договора найма, и т. д.). Неудивительно, что во многих странах семейное право и трудовое не выделяются в качестве самостоятельных правовых отраслей, а входят в систему гражданского (частного) права. Правда, кроме частноправовых, семейное и трудовое право охватывает своим регулированием и отношения иного порядка, например административно-правовые (запись актов гражданского состояния, порядок усыновления, трудовой распорядок и т. д.). Понятно, что нормы, регулирующие подобные отношения, в систему частного права входить не могут.
С рассмотренных позиций и следует подходить к вопросу об отнесении семейно-брачных и трудовых отношений к предмету международного частного права. В той мере, в какой они имеют частноправовую природу и при этом выходят за пределы одного государства, они составляют предмет международного частного права.
Можно указать еще на один признак отношений, составляющих предмет международного частного права: отношения, возникающие между физическими и юридическими лицами. Действительно, субъектами данных отношений являются физические и юридические лица. Однако этот признак не носит самостоятельного характера, поскольку вытекает из их частноправовой природы. Если предметом международного частного права являются частноправовые отношения, то все, что их характеризует, в равной степени характеризует и предмет международного частного права. Частноправовые отношения — это прежде всего имущественные отношения между физическими и юридическими лицами (понятно, личные отношения не исключаются), значит, международные частноправовые — это также прежде всего имущественные отношения между физическими и юридическими лицами.
Известно, что в отдельных случаях участником частноправовых отношений (в частности, гражданских, трудовых) может быть государство[4]. В равной степени государство может стать субъектом международного частного права, но при условии, что второй стороной будет иностранное физическое или юридическое лицо.
Поэтому выделять субъективный состав в качестве определяющего признака предмета международного частного права необязательно, так как он вытекает из его частноправовой природы.
Все изложенное еще раз подтверждает сформулированное выше определение предмета международного частного права как частноправовых отношений международного или трансграничного характера. Однако при таком определении остается неясным, в результате чего такие отношения становятся международными: в силу каких обстоятельств они выходят за пределы одного государства и подпадают под действие международного частного права. Частные правоотношения приобретают международный характер, когда в их составе появляется так называемый «иностранный элемент». Именно иностранный элемент придает им новое сущностное качество, порождая потребность в особых приемах и средствах правовой регламентации. В результате появляется новая понятийная сущность — частноправовые отношения, осложненные иностранным элементом. Обычно иностранные элементы подразделяются на три группы в зависимости от того, к какому структурному элементу правоотношения они относятся. Первая группа относится к субъектам правоотношения: оно становится международным, если его участниками выступают физические и юридические лица разных государств (например, договор купли-продажи, заключенный между российской и бельгийской фирмами; брак, заключенный российским гражданином с гражданкой Польши, и т. д.).
Вторая группа иностранных элементов относится к объектам правоотношения: оно становится международным, если возникает по поводу имущества, находящегося за рубежом (например, судьба имущества ликвидированной российской фирмы, которое в момент ликвидации находится за рубежом), или по поводу имущества, находящегося в России, но принадлежащего иностранцам (например, отношения по поводу иностранных инвестиций). Сюда же относится и находящаяся на территории иностранного государства интеллектуальная собственность (например, русский писатель издает свою книгу во Франции или товарный знак зарегистрирован в России иностранной фирмой).
Третья группа иностранных элементов относится к юридическим фактам, в результате которых возникают, изменяются или прекращаются частные правоотношения. Последние становятся международными, если юридический факт имел место на территории иностранного государства (например, российские граждане, будучи в Египте, заключили между собой брак; деликтное обязательство возникло в результате того, что российские граждане, путешествуя по Франции в своем автомобиле, попали в аварию, и т. п.)[5].
В конкретном частном правоотношении иностранные элементы могут присутствовать в любом сочетании: они могут относиться к одной из групп, либо к двум, либо все три группы могут иметь иностранные элементы. Например, гражданин США (выходец из России) умер в Париже, написав перед смертью завещание в пользу российского гражданина, проживающего в России, в отношении своего вклада в швейцарском банке. Как видим, возникшее наследственное правоотношение имеет несколько иностранных элементов, относящихся ко всем трем группам. В результате своим составом данное правовое отношение охватывает четыре государства. Число иностранных элементов может быть и большим. При этом важно отметить, что достаточно наличия в составе правовых отношений одного иностранного элемента, причем из любой группы, чтобы они приобрели международный характер. Так, если граждане России вступают между собой в брак на территории Египта, где они находятся в служебной командировке (юридический факт имеет место за границей), то этого достаточно, чтобы отношения, возникающие в связи с заключением брака, регламентировались нормами международного частного права.
Из такого понимания предмета международного частного права исходит разд. VI Гражданского кодекса. Во-первых, из названия ст. 1186, открывающей разд. VI, «Определение права, подлежащего применению к гражданско-правовым отношениям с участием иностранных лиц или осложненным иным иностранным элементом» следует, что нормы этого раздела предназначены для регулирования гражданско-правовых отношений, осложненных иностранным элементом. Во-вторых, п. 1 рассматриваемой статьи конкретизирует иностранный элемент в составе гражданского правоотношения.
Здесь говорится о гражданско-правовых отношениях с участием иностранных граждан или иностранных юридических лиц либо осложненных иным иностранным элементом, в том числе когда объект гражданских прав находится за границей. Перечень иностранных элементов не исчерпывающий. По крайней мере две группы иностранных элементов названы прямо: субъекты и объекты правоотношений. «Иные иностранные элементы» бесспорно включают в себя юридические факты, наличие которых предусматривается во многих статьях разд. VI. Например, в ст. 1209 говорится о форме сделок, совершенных за границей; в ст. 1220 речь идет об обязательствах из причинения вреда за границей и т. д.
Очевидно, что наличие иностранного элемента рассматривается Гражданским кодексом в качестве квалифицирующего критерия для определения предмета международного частного права.
Исходя из этого сформулируем предмет международного частного права как частноправовые отношения, осложненные иностранным элементом. Раздел VI ГК РФ из всего комплекса частноправовых отношений регулирует гражданско-правовые отношения с иностранным элементом. Аналогичные семейно-брачные отношения регулируются Семейным кодексом РФ (разд. VII «Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства»).
Наличие иностранного элемента приводит к тому, что частноправовые отношения выходят за пределы одного государства. Они связаны с двумя, тремя и т. п. государствами в зависимости от числа иностранных элементов. Это приводит к двум правовым последствиям. Во-первых, такие правоотношения приобретают международный характер и входят в круг международных или трансграничных отношений. Во-вторых, фактор присутствия иностранного элемента связывает частноправовые отношения не
только с разными государствами, но и с правом разных государств. Связь правоотношения с правом разных государств — это существенный фактор, влияющий на понимание предмета международного частного права.
Выше говорилось, что частноправовые отношения по своей природе в пределах одного государства регулируются частным правом этого государства. Наличие иностранного элемента выводит правоотношение за пределы одного государства и связывает его с разными государствами. Иностранный элемент —это не только фактическое обстоятельство, но и юридическое понятие, формирующее состав правоотношения. Как таковой он является элементом права того государства, которому принадлежит. В результате разные элементы одного правоотношения лежат в праве разных государств. Потенциально правоотношение может быть урегулировано правом каждого государства, которому принадлежит тот или иной его элемент. Отсюда возможна еще одна формулировка предмета международного частного права как частноправовых отношений, лежащих в праве разных государств.
Все три рассмотренные формулировки предмета международного частного права являются идентичными, так как раскрывают содержание одного и того же явления, делая акцент на одну из его особенностей. Все особенности взаимосвязаны и вытекают одна из другой. Главной особенностью частноправовых отношений как предмета международного частного права является наличие в их составе иностранного элемента. Это качество обусловливает международность или трансграничность этих отношений, с одной стороны, и их связь с правом разных государств — с другой. Именно наличие иностранного элемента придает частноправовым отношениям новое сущностное качество, порождая потребность в особых приемах и средствах правовой регламентации.
2. Коллизия права — явление многоаспектное. Коллизия (от латинского слова collisio — столкновение) в общем виде означает расхождение содержания (столкновение) разных норм права, относящихся к одному вопросу. В этом плане различают коллизию норм права, содержащихся в разновременно изданных законах; коллизию правовых норм, порождаемую иерархией законодательных актов (законы, подзаконные акты); коллизию, порождаемую федеративным устройством государства (например, федеральные законы и законы субъектов Российской Федерации). Все это примеры коллизий, возникающих между нормами внутреннего права одного государства. Их разрешение лежит в сфере конституционного и иных отраслей права соответствующего государства.
Вместе с тем коллизия права — это основополагающая категория международного частного права. Коллизия права в международном частном праве—это прежде всего коллизия между материальными нормами национального частного права (гражданского, семейного, трудового и др.) разных государств[6]. Ее разрешение является необходимой предпосылкой правового регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом.
Коллизия права обусловлена двумя причинами. Первая и главная причина кроется в сущностном качестве самого предмета международного частного права. Являющиеся его предметом частноправовые отношения лежат в сфере действия частного права, имеющего национальный характер. Наличие в таком отношении иностранного элемента связывает его с частным правом не
одного государства, а нескольких. Как отмечалось выше, потенциально это отношение может быть урегулировано правом каждого государства, которому принадлежит тот или иной его элемент.
Вторая причина сугубо юридическая — частное право разных государств отличается, подчас существенно, по своему содержанию: одни и те же вопросы по-разному решаются в праве разных государств. В результате возникает коллизия права, заключающаяся в том, что одни и те же фактические обстоятельства могут быть различно оценены юридически, и в итоге в соответствии с правом разных государств может быть дан разный ответ на один и тот же вопрос.
Например, гражданин России во Владивостоке заключил с японским гражданином договор о совместной хозяйственной деятельности. Однако в связи с тем, что японская сторона не выполнила своих обязательств, российский гражданин понес убытки. На его требование возместить убытки японский контрагент ответил, что в момент заключения договора ему еще не было 20 лет, по японскому законодательству он был недееспособным и поэтому договор был недействительным. Российский гражданин обратился в суд Владивостока с исковым требованием, в котором указал, что договор был заключен на территории России, а по российскому гражданскому праву гражданская дееспособность в полном объеме возникает в 18 лет, и поэтому ссылка японской стороны на недействительность договора в связи со своей недееспособностью юридически несостоятельна. Как видно, однозначного ответа на возникшие вопросы нет.
Наличие в данном гражданском правоотношении российского и японского элементов связывает его как с российским, так и с японским гражданским правом: согласно п. 1 ст. 21 ГК РФ гражданская дееспособность в полном объеме возникает по достижении 18-летнего возраста, а ст. 3 ГК Японии 1898 г. (со многими поправками он действует и в настоящее время) устанавливает
возраст гражданского совершеннолетия «полных двадцать лет».
Вопрос о том, дееспособен японский гражданин или нет, а значит, действителен договор или нет, может быть решен по-разному, в зависимости от того, по российскому или японскому праву он будет рассматриваться.
Таким образом, коллизия права — это объективно возникающее явление. Оно порождается двумя причинами: наличием иностранного элемента в частноправовом отношении и различным содержанием частного права разных государств, с которыми это отношение связано.
Исходя из этого можно определить коллизию права в международном частном праве как обусловленную спецификой частноправового отношения, осложненного иностранным элементом, объективную возможность применения частного права двух или более государств к данному отношению, что может привести к разным результатам, к различному решению возникающих вопросов.
Для того чтобы ответить на спорный вопрос по существу, необходимо прежде всего разрешить или преодолеть коллизию права. Преодоление коллизии права есть основная задача, основное назначение (основная функция) международного частного права.
Для решения этой задачи в международном частном праве исторически сложился особый юридический механизм. С этим связано понимание единого метода правового регулирования, присущего международному частному праву.
Из теории права известно, что каждой отрасли права свойствен свой особый метод правового регулирования, который в концентрированном виде выражает самую суть, стержень юридического воздействия[7]. Метод — это комплекс взаимосвязанных приемов, средств, через которые право воздействует на ту или иную область общественных отношений, на поведение их участников, устанавливая их права и обязанности. В методе проявляется юридическое своеобразие отрасли права.
Международное частное право имеет свои собственные приемы и средства регламентации прав и обязанностей участников международного частноправового оборота. Данное обстоятельство является наиболее важным показателем юридического своеобразия международного частного права, что дает основание для выделения его в особую отрасль системы права. Специфика международного частного права, включая метод регулирования, обусловлена уникальностью объекта регулирования—частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом. С одной стороны, поскольку речь идет о частноправовых отношениях, международное частное право основано на первичном, исходном методе частного права в целом. Это метод диспозитивного регулирования, или метод координации. Он характеризуется автономией и равноправием сторон регулируемых отношений. Его началами являются принципы независимости, самостоятельности и равноправия сторон, защиты частной собственности, свободы договоров[8].
С другой стороны, наличие иностранного элемента в частноправовом отношении и его связь с правом разных государств порождает особую проблему — коллизию между нормами частного права разных государств, решение которой является необходимым условием регулирования данного отношения. Именно это предопределяет своеобразие комплекса юридического инструментария, используемого в международном частном праве, что позволяет выделить его особый метод.
Метод международного частного права — это совокупность конкретных приемов, способов и средств юридического воздействия, направленного на преодоление коллизии права разных государств. Прежде всего он объединяет способы регулирования, т. е. пути юридического воздействия, выраженные в юридических нормах. Их два: коллизионно-правовой и материально-правовой. Оба они направлены на преодоление коллизии права. Сюда же входят конкретные юридические приемы, вплетенные в ткань того или иного способа регулирования, такие как применение оговорки о публичном порядке, решение интерлокальных и интертемпоральных коллизий, обратной отсылки и отсылки к праву третьего государства и др. Наконец, все конкретные приемы, средства, способы неотделимы от первичного метода частного права —координации, являются его выражением. Особенно зримо это проявляется в категории автономии воли — основополагающем принципе международного частного права, также в конечном итоге направленном на преодоление коллизии права.
3. Первым способом регулирования частноправовых отношений с иностранным элементом является коллизионно-правовой, сущность которого заключается в выборе компетентного правопорядка для разрешения конкретного дела. Во внутреннем праве государств есть особые нормы — коллизионные, которые содержат правила выбора права: они тем или иным образом указывают, право какого государства должно быть применено для урегулирования отношения с иностранным элементом.
В приведенном выше примере иск был предъявлен в российском суде. Прежде чем рассмотреть его по существу, необходимо преодолеть коллизию права и ответить на так называемый коллизионный вопрос: право какого государства — российского или японского—должно быть применено для рассмотрения искового требования, т. е. выбрать право. Ответить на этот вопрос, собственно, как и на любой другой, суд обязан с применением норм российского права. Иначе говоря, в российском праве необходимо найти такую норму, которая и обосновывала бы ответ на возникший коллизионный вопрос. Такая норма и называется коллизионной нормой.
Приведенный пример относится к гражданско-правовым отношениям. В России коллизионные нормы по этим отношениям содержатся в части третьей Гражданского кодекса, в разд. VI, который называется «Международное частное право». В п. 1 ст. 1197 сказано: «Гражданская дееспособность физического лица определяется его личным законом». А согласно п. 1 ст. 1195 личным законом лица является право страны, гражданином которой это лицо является. В рассматриваемом деле спор возник о дееспособности японского гражданина. Поэтому все, что связано с дееспособностью японского гражданина (возраст наступления полной гражданской дееспособности, частичная дееспособность и ее объемы и т. д.), должно рассматриваться по японскому праву. В данном случае коллизия права, коллизионный вопрос решаются в пользу японского права: суд обязан для рассмотрения предъявленного иска выбрать гражданское право Японии.
Таким образом, выбор права, а следовательно, и коллизионно-правовой способ регулирования осуществляются посредством коллизионных норм, которые и содержат предписание о том, право какого государства надо применить. Этот способ называют также отсылочным. Коллизионная норма, указывая компетентный правопорядок, как бы отсылает для определения прав и обязанностей участников отношения к праву определенного государства. Причем коллизионная норма может отослать как к отечественному праву, так и к иностранному.
С отсылочным характером коллизионного способа связана еще одна его особенность. При его применении умозрительно выделяются две стадии регулирования: первая — выбор права с помощью коллизионной нормы (решение коллизионного вопроса); вторая — применение материальных норм избранного частного права для определения прав и обязанностей сторон, что является конечной целью выбора права. Поэтому данный способ регулирования не прямой, а опосредованный: регулирование по существу осуществляется материальными нормами частного права того государства, которое избрано посредством коллизионной нормы.
Коллизионно-правовой — исторически первый способ регулирования в международном частном праве. Первые правила, а затем и первые доктрины, относящиеся к сфере международного частного права, появились тогда, когда стали возникать многочисленные коллизии права в результате развития взаимоотношений между государственными образованиями, в которых сложились свои, обособленные, с достаточно четкими различиями нормы частного права[9]. Эти правила, получившие название коллизионных норм, применялись для решения проблем, возникающих из коллизии разноместных законов. В течение долгого времени международное частное право существовало и развивалось только как коллизионное право. В некоторых странах (например, в Англии, США, ФРГ, Японии) такая позиция по отношению к международному частному праву сохранилась и по настоящее время, там оно называется коллизионным. Более того, в последнее время и в отечественной юридической науке стали возрождаться взгляды, ограничивающие международное частное право исключительно коллизионными нормами[10].
Несмотря на свою традиционность, применение коллизионно-правового способа связано с большими трудностями юридико-технического характера. Некоторые из них обусловлены национальным характером коллизионных норм. Так же как и нормы частного материального права, коллизионные нормы разных государств неизбежно отличаются по своему содержанию: они
по-разному решают коллизионные вопросы при регулировании однородных отношений с иностранным элементом. В результате выбор права при одной и той же совокупности фактических обстоятельств может быть разным в зависимости от того, по коллизионным нормам какого государства он будет осуществляться.
Описываемое явление носит название «коллизии коллизий», т. е. коллизии коллизионных норм, и является деструктивным фактором в организации международного делового оборота. Расхождение в содержании материального частного и коллизионного права различных государств приводит к появлению так называемых хромающих отношений. Это такие отношения, которые по праву одного государства являются юридически действительными, законными, а по праву другого государства они незаконны и не порождают никаких юридических последствий. Такие отношения возникают в практике довольно часто, осложняя реализацию международных деловых связей.
Сложность коллизионно-правового способа регулирования связана с возможным применением иностранного права: коллизионная норма может отослать как к собственному праву, так и к иностранному. В последнем случае суд или иной правоприменительный орган будет обязан в силу предписаний отечественной коллизионной нормы рассмотреть дело на основе иностранного гражданского права. Судьи ex officio применяют и знают свое собственное право, иностранное право они знать не обязаны. Как
показывает практика, установить содержание и квалифицированно применить нормы иностранного права довольно сложно.
Осуществление коллизионного способа регулирования затрудняется и тем, что многие государства либо вообще не имеют системы коллизионных норм, либо она слабо развита. Правда, в последнее время набирает силу процесс создания и совершенствования национальных коллизионно-правовых норм. В ряде стран были приняты новые законы или подготовлены проекты. Например, в 1978 г. был принят Закон о международном частном праве в Австрии; в 1979 г. — Закон о международном частном праве в Венгрии; в 1982 г. — Закон о разрешении коллизий законов с нормами иностранного права в Югославии, Закон о международном частном праве и процессе в Турции; в 1986 г. — Закон о новом регулировании в области международного частного права в Германии; в 1987 г. — Закон о международном частном праве в Швейцарии; в 1995 г. — Закон о реформе итальянской системы международного частного права; в 1998 г. — Закон о международном частном праве в Венесуэле и др.; подготовлены и обсуждены
проекты соответствующих законов в Бельгии, Франции и других странах. Тем не менее эта проблема и до сих пор остается острой.
Сложность перечисленных и некоторых других проблем, возникающих при применении коллизионного способа регулирования, порождает серьезные, подчас непреодолимые трудности в правовой регламентации частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом. Интересы развития международного делового оборота требуют совершенствования этого способа.
С конца XIX в. начался процесс унификации, т. е. создания единообразных (унифицированных) коллизионных норм. Унификация осуществляется в форме международных договоров, заключаемых между государствами. Последние берут на себя международно-правовое обязательство применять сформулированные в договоре единообразные коллизионные нормы по определенному кругу частноправовых отношений. Использование унифицированных норм снимает частично рассмотренные недостатки коллизионного способа: способствует ликвидации такого негативного явления, как «коллизия коллизий», уменьшает вероятность возникновения «хромающих отношений», восполняет пробелы в национальном коллизионном праве.
Однако несмотря на то, что унификация является более совершенной формой регулирования, она не получила большого распространения. Начавшийся в конце XIX в. процесс унификации завершился принятием в 1902 и 1905 гг. пяти конвенций, устанавливающих правила разрешения коллизий по ряду вопросов в сфере семейно-брачных отношений[11]. Но и они не получили широкого распространения: в них участвовали лишь некоторые европейские государства (Россия, хотя активно участвовала в их разработке, к ним не присоединилась), причем впоследствии число участвующих государств уменьшалось. Некоторые из названных конвенций в 70-е гг. были заменены новыми[12]. Из других соглашений, направленных на унификацию коллизионного права, можно отметить Конвенцию о праве, применимом к международной купле-продаже, 1986 г., заменившую аналогичную Конвенцию 1955 г.
Примером наиболее удачной унификации коллизионно-правовых норм является региональная унификация, предпринятая латиноамериканскими странами. На VI Панамериканской конференции в 1928 г. был принят договор, получивший название по имени его составителя известного кубинского юриста, — Кодекс Бустаманте. По существу, это единственная довольно полная унификация коллизионно-