Боевой Континент, Небесная Империя, провинция Фасинуо.
Деревня Святого Духа, благодаря одному только названию, можно было понять, что это удивительная деревня. В действительности же, деревня Святого Духа состояла из трехсот домов и находилась к югу от города Нуодин, провинции Фасинуо. Причиной, по которой деревню прозвали столь удивительным названием, являлась легенда, по которой около века назад, отсюда произошел духовный мастер, достигнувший звания Мудреца Духа. Так же, это было вечным поводом для гордости в деревне.
За переделами деревни располагались обширные равнины, которые использовались для выращивания овощей и зерновых культур, затем поставляемые в город Нуодин. Он находился в самом центре провинции Фасинуо, и хотя изначально он не был крупным городом, однако граница с соседней Империей находилась не далеко, торговцы обеих империй торговали на этой территории. Вследствие чего, город Нуодин развивался, и жизнь простых людей в окружающих его деревнях была лучше любых других мест.
Как только на востоке рассвело, небо окрасилось в бледный серый цвет. На вершине небольшого холма расположенного рядом с деревней Святого Духа, виднелся тонкий маленький силуэт.
Это был ребёнок пяти-шести лет от роду. Несомненно, он каждый день превозмогал жар солнца. Его кожа переливалась насыщенным пшеничным оттенком, короткие черные волосы выглядели опрятно, а одежда была хоть и простой, но чистой и ухоженной.
Для ребёнка его возраста взобраться на этот холм было бы совсем не просто, но, что удивительно, когда он взобрался наверх, то дышал ровно, а лицо его совершенно не показывало усталости, а выражало только удовольствие и радость.
Мальчик присел на вершине холма, его твёрдый взгляд был устремлён на восток, где предрассветное небо потихоньку наливалось красками. Он начал медленно втягивать воздух носом и спокойно выдыхать через рот.
Затяжные вдохи и спокойные выдохи, в конце концов, превратились в циклический процесс. Во время этого, его глаза неожиданно широко распахнулись. Слабый след фиолетовой Ци, казалось, вспыхнул на фоне озаряющегося вдали предрассветного неба. Без поразительного зрения и концентрации, это даже невозможно было бы заметить.
При проявлении фиолетовой Ци, дух мальчика был настолько сосредоточенным, что он даже не выдыхал, а только совершал лёгкие и медленные вдохи. В то же время, настойчиво концентрируясь, оба глаза уставились на мерцающее фиолетовое свечение.
Фиолетовая Ци виднелась недолго, к тому времени, как на востоке восход превратился в свет дня, она уже полностью исчезла.
Только тогда мальчик сильно выдохнул плотную внутреннюю Ци и медленно закрыл глаза. Энергия Ци лилась из его рта, будто разворачивающийся рулон шёлка, а затем медленно исчезла.
Просидев долгое время без движения, мальчик снова открыл глаза. Неожиданно, возможно, из-за неоднородной фиолетовой Ци, в глазах мелькнуло слабое фиолетовое мерцание. Это недолго продолжалось, а затем мерцание бесследно исчезло, но очевидным был сам факт проявления мерцания в его глазах.
Хоть и печально вздыхая, мальчик был весьма сдержан, что не подходило для его возраста. Он потряс головой и сказал самому себе:
— Всё ещё не получается, мой Таинственный Небесный Навык пока не способен преодолеть первый серьёзный барьер. Уже целых три месяца прошло, так почему же нет результата? Даже Фиолетовое Око Демона, основывающееся на фиолетовой Ци, которую можно совершенствовать только ранним утром, показывает больший прогресс. С Таинственным Небесным Навыком, не способным преодолеть барьер, моё умение «Таинственная Нефритовая Рука» так же невозможно улучшить. Изначально, при развитии до границы между первым и вторым уровнями, мне не довелось пройти через подобное. Так почему же, если Таинственный Небесный Навык в общей сложности имеет девять уровней, уже с развитием первого уровня такие проблемы? Всё из-за того, что этот мир отличается от моего изначального мира?
Этот ребёнок, появившийся на свет, пять лет назад, был тем самым Тан Саном из клана Тан, который спрыгнул с горы во имя своих идеалов. Когда он вновь обрёл сознание, то обнаружил, что вдобавок к ощущению теплоты, не мог двигаться. Но ожидаемая смерть так и не наступила, и он очень быстро был рождён в этом мире.
Тан Сан осознал все происходящее намного позже. Он не умер, однако больше не был прежним Тан Саном.
Тан Сану потребовался год, чтобы выучить язык этого мира. Он ещё помнил, как при рождении, хоть и не мог раскрыть глаз, но слышал низкий звук душераздирающей скорби мужчины. Когда же Тан Сан выучил язык этого мира, то, полагаясь на свою невообразимую память, вспомнил, что кричал в то время мужчина: «Третья сестра, не покидай меня». И тем мужчиной был его отец, Тан Хао. А его жена из-за тяжёлых родов уже была мертва.
По провидению богов или по чистой случайности, Тан Хао чудесным образом нарёк сына Тан Саном, в память об умершей жене.
Из-за этого деревенские дети его возраста каждый день насмехались над ним. Несмотря на это, в глубине своего сердца Тан Сан был полностью удовлетворён. Всё-таки это имя он носил почти тридцать лет в другом мире. Было достаточно того, что его имя, было напоминанием о прошлой жизни.
С появлением в этом мире, Тан Сан испытал шок и страх. Но потом пришли энтузиазм и нынешнее спокойствие, и к этому моменту он уже полностью принял реальность, казавшуюся ему вторым шансом, дарованным Небесами. Здесь он был способен реализовать самую значимую мечту, которую он лелеял в прошлой жизни.
Хоть он и пришёл ни с чем в этот мир, Тан Сан всё ещё обладал величайшим богатством – своей памятью. Как у самого выдающегося гения побочного клана Тан, все способы производства различных инструментов клана, включая и скрытое оружие, были высечены в его памяти. К тому же, он ускользнул с редким манускриптом главного клана Тан, который он так много лет жаждал изучить. В процессе он запоминал и заучивал наизусть книгу Таинственного Сокровища Небес главного клана, а с ней Тан Сан надеялся показать этому миру всё величие клана Тан.
— Пора возвращаться.
Тан Сан бросил взгляд на цвет неба, его худощавое и маленькое тело подскочило, и он побежал вниз по склону. Если бы кто-нибудь увидел его сейчас, то точно раскрыл бы глаза от изумления. Удивительно, но с каждым своим шагом он был способен преодолевать целых три метра и ещё одну треть. Горные расщелины и неровная поверхность совсем не мешали ему – он с легкостью избегал щелей, быстро продвигаясь между ними. Даже в сравнении с взрослыми, он все равно был намного быстрее.
Квинтэссенцией клана Тан являлось скрытое оружие, яды и ловкость. Громадная разница между главным и побочным кланами Тан заключалась в способах использования скрытого оружия. Побочный клан отдавал приоритет инструментам, тогда как главный клан использовал истинные боевые техники. Использование ядов было талантом учеников побочного клана, а в главном клане скрытое оружие передавалось по наследству от учителя к ученику, и только с некоторым оружием использовался яд, так как он в принципе и не требовался.
Книга Таинственного Сокровища Небес описывала только шесть видов боевых искусств, распределенных по внутренней силе. Это были техники внутренней силы «Таинственный Небесный Навык», практическая техника для рук «Таинственная Нефритовая Рука», техника улучшения зрения «Фиолетовое Око Демона», техника «Захват Небесного Дракона», техника легкого тела «Путь Призрачной Тени», а также техника использования скрытого оружия «Сотня Скрытых Орудий».
Первые пять умений были базовыми, но, в конце концов, без прочной основы и ресурсов, как можно было производить скрытое оружие клана Тан?
Начав тренировать Таинственный Небесный Навык в возрасте одного года, Тан Сан, которому сейчас уже было шесть лет, все ещё закладывал основы.
Семья Тан Сана жила в западной части деревни Святого Духа, неподалеку от старосты деревни, в кирпичном доме с тремя комнатами, который, можно сказать, был самым потрепанным во всей деревне. На двери висела деревянная табличка, около метра в диаметре, где был нарисован незамысловатый молот. В этом мире молот был самым распространенным символом кузнеца.
И то верно, ведь отец Тан Сана, Тан Хао, был кузнецом, единственным во всей деревне.
В этом мире кузнец, к слову говоря, являлся скромной профессией, ведь по определенным причинам, лучшее оружие этого мира не ковали кузнецы.
Учитывая, что Тан Хао был единственным кузнецом в деревне, они с Тан Саном не должны жить настолько бедно, но по большей части, отец получал скудные доходы.
Войдя в дом, Тан Сан сразу почуял аромат риса. Но не Тан Хао готовил для него завтрак, а он сам готовил его для своего отца.
С четырёх лет, когда Тан Сан подрос достаточно высоко, чтобы достать до кухонного стола, готовка была ежедневным занятием, хотя и требовалось вставать на стул, чтобы достать до поверхности кухонного стола.
По большому счёту, это было не потому, что Тан Хао требовал готовить, а потому, что если бы Тан Сан этого не делал, то, как и раньше, почти никогда не мог бы нормально питаться.
Тан Сан подошёл к столу и, практически стоя на деревянном стуле, снял крышку с большой железной кастрюли, из которой повеяло ароматным рисом, ведь еда готовилась уже долго.
Каждый день, перед тем как подняться на холм, Тан Сан проверял, положил ли он рис в кастрюлю, и делал заготовки дров. Так что, по возвращении, рисовая каша уже была готова.
Взяв две потрепанные старые миски с более чем десятью зазубринами по краям, Тан Сан бережно наложил в обе миски кашу и положил их на стол позади себя. Количество рисовых зернышек без труда можно было определить на глаз. И для растущего организма Тан Сана такое скромное питание было очевидно непригодным, вот почему он был худым, словно тростинка.
— Пап, иди к столу, — позвал Тан Сан отца.
Спустя некоторое время, межкомнатная дверь приоткрылась, откуда немного пошатываясь, вышла большая фигура.
Это был мужчина средних лет, на вид ему было около пятидесяти. Телосложения он был чрезвычайно крупного и крепкого, но никто бы и не подумал хвалить его стиль в одежде.
На нем была поношенная рваная одежда, демонстрирующая кожу с бронзовым оттенком, ведь заплаток было не так уж и много. В молодости у него, должно быть, были хорошие черты лица. Но сейчас он находился в полубессознательном состоянии, лицо его приобрело землистый оттенок, виднелась пара заспанных глаз, растрепанные волосы, словно птичье гнездо, и борода, которую очень давно не приводили в порядок. Взгляд его был тусклым и безжизненным. И, несмотря на то, что наступило утро, от него всё ещё разило алкоголем. Но Тан Сан не выражал своего неодобрения.
Это был Тан Хао, что был отцом Тан Сана в этом мире.
Пока Тан Сан подрастал, он никогда не знал, что же такое отцовская любовь. То, как относился к нему Тан Хао, всё было одинаково – невнимательно, прямо с самого рождения, хоть отец и готовил немного еды для него. Время шло, и когда Тан Сан стал самостоятельно готовить, Тан Хао стал ещё более безразличным ко всему. Их дом был таким бедным, что в нём не было добротной мебели, и были проблемы с едой. Все в основном из-за того, что Тан Хао тратил весь свой небольшой доход от кузнечного дела на выпивку.
Когда Тан Сан подрос, его отцу в действительности было около тридцати лет. Женился он рано, когда ему не было и тридцати, но, тем не менее, Тан Хао казался намного старше, скорее, он напоминал дедушку Тан Сана.
Что же касается поведения Тан Хао, то Тан Сан не держал обиды на него. В прошлой жизни он был сиротой. Сейчас же, хотя Тан Хао и относился к нему плохо, у него хотя бы была семья. Это уже заставляло его чувствовать себя удовлетворенным. По крайней мере, здесь был человек, которого он мог назвать отцом.
Тан Хао схватил миску со стола и, не боясь обжечься, большими глотками, быстро съел кашу. Его хмурое, землистого цвета лицо, казалось, приобрело немного лоска.
— Отец, помедленнее, горячо же.
Тан Сан взял миску из рук отца и наполнил её кашей. Он также взял свою миску.
В клане Тан у него никогда не было возможности уйти, и он очень редко встречался с трудностями. Само собой разумеется, он был рожден заново, словно чистый лист в этом мире, и не было ничего, что Тан Сан не смог бы принять.
Очень быстро съев восемь мисок, вся кастрюля с кашей оказалась в желудке Тан Хао, который, выдохнув, положил миску на стол. Опущенные веки немного приоткрылись, глядя на Тан Сана.
— Занимайся своими делами, я буду работать во второй половине дня. А сейчас я немного посплю.
По обыкновению, работа и отдых у Тан Хао строились по следующей закономерности: спал он всё утро, днём делал несколько фермерских орудий, получал, что заработал, а вечером пил.
— Хорошо, отец, — кивнул ему Тан Сан.
Тан Хао встал. Отведав несколько мисок рисовой каши, он, больше не пошатываясь, побрел в сторону комнаты.
— Отец, — вдруг окликнул его Тан Сан.
Тан Хао остановился, и повернул голову в сторону сына, кивая немного нетерпеливо.
Тан Сан указал на поблёскивающие в углу чёрные куски чугуна:
— Этот кусок железа, можно ли мне его использовать?
В своём предыдущем воплощении Тан Сан был самым выдающимся учеником побочного клана Тан и был больше других знаком с созданием всякого рода скрытого оружия. Естественно, тогда все виды материалов поставлялись кланом Тан. Но в этом новом мире, хоть он и тренировался несколько лет, сил его всё ещё, безусловно, не было достаточно. Тан Сан никогда не хотел отказываться от создания самого продвинутого скрытого оружия, сейчас он пытался выковать хоть какое-то оружие, но найти достаточное количество материала было большой проблемой.
Тан Хао ковал сельскохозяйственные инструменты из металла, полученного от жителей деревни. Это был самый обычный металл, с примесями. Конечно же, его трудно было применять для создания высококачественного скрытого оружия.
Чугунные куски, на которые сейчас указывал Тан Сан, принесли только вчера. И это удивило Тан Сана. Эти куски железной руды, в самом деле, были источником железа, которое бы прекрасно бы подошло для изготовления скрытого оружия.
Взгляд Тан Хао метнулся в сторону кусков:
— Хе-хе. Разве это не высококачественное железо?
Подойдя поближе, чтобы взглянуть на него, тот посмотрел на Тан Сана:
— Хочешь стать кузнецом?
Тан Сан легонько кивнул. Профессия кузнеца была бы для него, несомненно, наиболее подходящей для изготовления скрытого оружия.
— Отец, ты становишься всё старше, в течение нескольких лет, пока я немного не подрасту, пожалуйста, научи меня, как ковать кухонные принадлежности, и позволь мне унаследовать твоё дело.
Всё, что он делал раньше, так это самое точное скрытое оружие, и напротив, он никогда не изучал простейшей ковки.
Тан Хао немного рассеяно пробормотал:
— Кузнец, тоже не плохо.
Пододвинув единственный изношенный стул, он сел прямо у той груды чугуна и медленно заговорил:
— Малыш Сан, скажи мне, какой кузнец самый лучший?
Тан Сан поразмыслил над этим, а потом сказал:
— Лучший кузнец должен быть способен создать божественное оружие.
Из того, что говорили жители, в этом мире существовало божественное оружие, хотя он и не знал, чем оно было на самом деле. Но раз уж оно названо божественным, то должно быть довольно хорошим.
В глазах Тан Хао вспыхнул шутливый огонёк:
— Божественное оружие? Малыш Сан знает о нём. Тогда скажи-ка мне, что нужно использовать для создания божественного оружия?
Тан Сан подумал, что это неожиданный вопрос, но, сразу же, ответил:
— Лучшие материалы, конечно же.
Тан Хао поднял указательный палец, покачав им перед носом Тан Сана:
— Если хочешь стать хорошим кузнецом, запомни мои слова. Не тот, кто создаёт божественное оружие из высококлассных материалов, является лучшим, он только сводит всё в единое целое. Лучший же кузнец создает божественное оружие из обычных материалов.
— Из обычного железа выковать божественное оружие? — Тан Сан несколько изумленно посмотрел на Тан Хао.
Обычно Тан Хао очень редко говорил с ним. А сегодня его можно было назвать самым разговорчивым за все время.
Поднявшись, Тан Хао указал на большой кусок железа, в половину квадратного метра, который находился на другой стороне комнаты:
— Если подумываешь стать кузнецом и обучаться ковке у меня, то сначала ударь по нему десять тысяч раз. А до тех пор, ты не подходишь для этого.
То был кусок обычного железа, содержащий многочисленные примеси. По сравнению с теми кусочками, он даже не мог предположить, насколько тот был хуже.
— Пока ты ещё можешь передумать, — сказал Тан Хао равнодушно, уже собираясь возвращаться в комнату, чтобы поспать.
— Отец, я хочу попробовать.
Голос Тан Сана был отчетлив, спокоен и уверен.
Тан Хао, несколько опешив, посмотрел на него:
— Ладно.
Произнеся единственное слово, он прошел мимо, взял большой кусок железа в руки, и сразу же поместил его на кузнице возле мехов. Когда угли разогрелись, можно было приступать к ковке.
Сделав это, Тан Хао пошел спать в соседнюю комнату.
Тан Сан был человеком с несгибаемой волей, иначе не смог бы на основе одного ветхого рисунка, создать цветок Лотоса Ярости Будды, лучшее скрытое механическое оружие клана Тан. На это он потратил целых десять лет своей жизни.
Раздувая мехами огонь, Тан Сан приступил к самостоятельной работе.
«Шуу-шуу, шуу-шуу»— Раздавались звуки мехов, и пламя, испускаемое в угольной печи, обжигало тот самый большой кусок железа. Хотя Тан Сан и не знал приёмов ковки, он каждый день наблюдал за тем, как Тан Хао ковал сельскохозяйственные инструменты, а потому знал технологический процесс.
Как только кусок железа постепенно разогрелся докрасна, он притащил молот Тан Хао, которым тот обычно пользовался, позволяя тому упасть на пол. Этот железный молот с длинной рукоятью был даже выше него самого, и, конечно же, обычный пяти или шести летний ребёнок не мог его даже сдвинуть, не говоря уже о том, чтобы использовать его при ковке.
Но Тан Сан мог удерживать его. С укреплением всего тела от Таинственного Небесного Навыка, даже если он ещё не прошёл барьер первого уровня, Тан Сан уже обладал физической силой, сравнимой с силой взрослого человека.
Когда железный молот снова и снова ударялся о кусок железа, то издавал чистый и мелодичный звон. Это были первые удары молота Тан Сана, и это было только началом.
Лежа в комнате на кровати, Тан Хао перевернулся. Даже если его глаза и были закрыты, то выражение лица было немного удивленным. Он пробормотал сквозь сон:
— Он, правда, может поднять молот, он что, родился со сверхчеловеческой силой?
«Донн-донн-донн-донн-донн…»
Звуки ударов начали разноситься по округе из кузнечного цеха.
Тан Хао и Тан Сан, отец и сын, продолжали свою скучную жизнь, с той лишь разницей, что теперь, Тан Хао позволил Тан Сану использовать другую печь в комнате и стучать по куску железа на своей собственной кузнице. Он не давал указаний Тан Сану, даже слова не сказал, но с этого дня Тан Хао стал немного меньше пить, а еды в доме стало чуть больше.
Процесс ковки был абсолютно скучным и утомительным, но Тан Сан по-прежнему считал это верным способом закалить своё тело. Спустя одиннадцать дней он ковал уже бесчисленное множество раз, и, похоже, что размахивая железным молотом, он был не в состоянии полагаться только на физическую силу своего тела, поэтому ему пришлось воспользоваться помощью Таинственного Небесного Навыка.
Всей его силы было достаточно, чтобы замахнуться молотом около ста раз. Каждый раз, когда его силы были почти исчерпаны, он, скрестив ноги, садился на землю, чтобы восстановиться. И как только его внутренняя сила восстанавливалась, сразу же возвращался к своему занятию.
Это не только закаляло его тело. Неоднократно истощая свои силы и восстанавливая их, он тренировал и Таинственный Небесный Навык, и силу воли. К сожалению, навык все еще не смог преодолеть барьер, поэтому преодоление первого уровня по-прежнему выглядело неприступной преградой. Тренировки Тан Сана сложно было назвать легкими, но даже со своим врожденным талантом, он был всё ещё не в состоянии прорваться и перейти на второй уровень.
Но обучение, несомненно, не было пустой тратой времени. Несмотря на то, что Таинственный Небесный Навык не способен был перейти на новый уровень, его внутренняя сила до сих пор укреплялась по мере того, как он ковал этот кусок железа. И скорость восстановления, казалось, стала немного быстрее, чем раньше.
По истечении одиннадцати дней, Тан Сан замахнулся молотом уже более восьми тысяч раз. Кусок железа становился всё меньше и меньше, уже не осталось и трети от первоначального объема. Как только число тренировок и количество еды возросло, тело Тан Сана стало весьма крепким, а физическая сила, казалось, постепенно развивалась. В результате, во время непрерывного процесса ковки, потребление внутренней силы постепенно уменьшалось. А с увеличением продолжительности, физическая сила тоже намного возросла.
Когда Тан Сан совершил тысячу ударов молотом, этот кусок железа определенно изменился, превратившись в небольшой круг, и хотя в центре из-за пылающего огня тот раскалился докрасна, Тан Сан всё же мог едва осознавать, что количество внутренних примесей сильно уменьшилось.
«Закаляйся как сталь», — вот что пришло ему на ум. Это также заставило Тан Сана ещё более твердо решить выполнить десять тысяч ударов молотом. И до цели было рукой подать.
Настойчивость Тан Сана сильно поразила его отца. Ему казалось, что даже если его сын и родился со сверхчеловеческой силой, невозможно было продержаться и трех дней. Рукоять железного молота была шероховатой, чтобы предотвратить скольжение, что неизбежно должно было привести к тяжелейшим ранам ладоней. Но обнаружилось, что хоть Тан Сан и самозабвенно занимался ковкой, его молодые и нежные маленькие ручки, похоже, не изменились. Даже мозолей не появилось.
Так как Тан Сан не хотел потерять отца, и ко всему прочему не хотел, чтобы о его прошлой личности стало известно, то, естественно, не сказал Тан Хао, что всё это из-за того, что он применял Таинственную Нефритовую руку клана Тан.
Чтобы сделать хорошее скрытое оружие, необходимым условием являлось комбинирование зрения, силы рук и усилий. Это как раз то, что называют «от сердца к глазам, от глаз к рукам». Таким образом, во внутреннем режиме тренировок клана Тан, требования, касающиеся зрения и силы рук, были чрезвычайно высоки.
Фиолетовое Око Демона повышается лучше всего, если его тренировать в краткий миг, когда солнце поднимается на востоке.
С Таинственной Нефритовой Рукой ладони становятся чрезвычайно прочными и крепкими, кроме того, можно блокировать любой яд.
Эти два умения входили в обязательный курс для учеников главного клана Тан. Хотя Таинственная Нефритовая Рука Тан Сана ещё даже не достигла достаточного уровня, она по-прежнему могла защищать его ладонь от мозолей, что могли бы появиться из-за трения.
— Вдобавок, можно сказать, что сила захвата на данный момент, максимальна.
Тан Сан, не жалея сил, размахивал железным молотом, что держал в руке. В этом монотонном процессе на сердце по-прежнему было совсем не спокойно. Понимание этого мира было всё ещё не вполне определенным, а это место было только небольшой деревенькой.
В этом мире, названном Боевым Континентом, материком владели две великих империи, которые можно было бы назвать коалициями, потому как в обеих империях большая часть территорий была дарована вассалам. И уж количество дворян, имеющих вооруженные силы, было невозможно сосчитать.
Одна из этих империй, в которой и жил Тан Сан, называлась Небесной Империей, а другой была Звездная Империя, что находилась на юге.
Провинция Фасинуо располагалась недалеко от границы между двумя странами, а от деревни Святого Духа, что была неподалеку от города Нуодин, до границы было, не более двухсот ли пути.
Из разговоров жителей деревни Тан Сан узнал, что на континенте не существует боевых искусств, в понимании его прежнего мира, но есть какие-то штуки, называемые Духами. Говорят, у каждого есть собственный дух, и только малая их часть может развиваться. Это дало начало такому роду занятий как Духовный Мастер. И Духовный Мастер– благороднейшее из призваний на всем континенте. Оказалось, по легенде, сто лет назад из деревни Святого Духа происходил Мудрец Духа, другими словами именитый Духовный Мастер. А Мудрец Духа – это титул, что даётся духовным мастерам, когда они достигают определенного уровня.
Духи подразделяются на два основных типа. Первый из них – духи-инструменты, а другой – духи-звери. Как ясно из их названий, если духом является какая-то утварь, то это дух-инструмент, а если какое-то животное, то это дух-зверь. Вариаций духов-инструментов куда больше, и у подавляющего числа людей как раз и имеются духи-инструменты, среди них, в отличие от духов-зверей, значительно больше тех, что невозможно развивать.
Однажды Тан Сан встретил единственного в деревне человека, у которого духом была кирка. Очевидно, что это был тип духа, который нельзя развивать. Но даже, несмотря на это, его работа на сельскохозяйственных угодьях продвигалась намного быстрее по сравнению с обычными жителями. Тан Сан также понял, что у всех, кого он встречал, был свой дух.
Тан Сан также хотел бы узнать, какой Дух был у него. Ведь, будь-то дух-инструмент или дух-зверь, и тот и другой его бы удовлетворил, если бы была возможность его развивать, не так ли?
Дух у людей на континенте пробуждался в возрасте шести лет. Через несколько дней и Тан Сану исполнялось шесть. Почему-то он ощущал, что причина, по которой его Таинственный Небесный Навык не улучшается, была как-то связана с его Духом.
Тан Сан не был особо заинтересован в становлении Духовным Мастером, но он твёрдо решил стать экспертом в скрытом оружии главного клана Тан, независимо от того, как мало внутренней силы у него имелось, верно же?
— Тан Хао, ты занят?
Пока Тан Сан усиленно трудился над тем, чтобы ударить молотом по куску железа десять тысяч раз, он услышал звук старческого голоса, что доносился с улицы.
День был в самом разгаре и Тан Хао работал над сельскохозяйственными инструментами, и потому, услышав сказанное, только и сделал, что издал сдавленный звук:
— Нг…
Тан Сан, сгорая от любопытства, вышел из своей комнаты. И увидел долговязого старика, которому на вид было далеко за шестьдесят. Дух его был здоров, а сам он был полон сил. Одет он был с иголочки, а волосы тщательно расчесаны. Просто ни в какое сравнение не идет с Тан Хао.
Тан Сан знал этого человека, он был старостой деревни, старик Джек.
— Малыш Сан, дай-ка дедушка на тебя поглядит, — старик повернулся к Тан Сану и помахал рукой.
Здешний староста был добрым человеком и весьма уважаемым всеми местными жителями, из-за чего нередко приносил что-то поесть.
— Дедушка Джек, привет, — подошёл Тан Сан к старику и почтительно поклонился. Человек, что хорошо к нему относился, навсегда останется в его сердце.
Тан Хао равнодушно сказал:
— Я занят, староста.
Старик Джек на самом деле был старше его не меньше, чем на десять лет, но то, что их, бывало, ставили в одно поколение, портило Тан Хао настроение.
Старик, казалось, уже привык к манерам Тан Хао:
— Тан Хао, ах, малыш Сан быстро подрос, ему уже шесть лет. Он должен прийти в этом году на церемонию пробуждения.
Тан Хао, поглядев на Тан Сана, равнодушно сказал:
— Ну, так, пусть идёт. Когда?
Старик Джек ответил:
—Через три дня. Когда придёт время, я зайду за ним.
Когда староста смотрел на Тан Хао, то явно хотел сказать: «Если ты станешь сопровождать его, это, вероятно, приведёт к опозданию».
Тан Хао немного наклонил голову, больше не обращая внимания на старосту.
А Тан Сан не без любопытства поинтересовался:
— Дедушка Джек, а что такое церемония пробуждения?
Староста заговорил серьёзным тоном:
—У всех нас есть собственный Дух, который, наконец, пробуждается как раз в возрасте шести лет. Это происходит на церемонии пробуждения. С Духом мы можем улучшить свои способности в определенной области. Даже если это обычный дух, он по-прежнему будет полезен. Если по счастливой случайности мы получаем выдающийся дух, то он способен развиваться, и есть возможность стать Духовным Мастером. Церемония пробуждения проходит только один раз в год, я не могу позволить тебе её пропустить. Господин служитель из отделения Духовного Храма в Нуодине лично придёт, чтобы помочь детям нашей деревни пробудиться. Однако предполагается, что господин служитель будет Духовным Мастером уровня «Великий Мастер Духа».
В глазах старика было заметно восхищение, когда он говорил о Великом Мастере Духа.
Тан Сан слышал только несколько расплывчатые вещи о Духовных Мастерах, так что сейчас он, естественно, не мог упустить такую замечательную возможность всё разузнать и поэтому спросил:
— А что означает «Великий Мастер Духа»?