* * *
Джарлакс, держа в руке свою огромную шляпу, вошел в комнату Кэддерли и Даники. Они оба сидели за столом жреца и следили за каждым его шагом.
— Ты меня удивляешь, — обратился Кэддерли к вошедшему дроу.
— А ты своей новой магией удивляешь всех вокруг, — парировал Джарлакс, присев на указанный Даникой стул — рядом с ней и напротив Кэддерли.
— Нет, — возразил Кэддерли. — Я не открыл никакой новой магии. Она сама нашла меня. Я даже приблизительно не могу ее объяснить, так как же я могу называть ее своей? Я не знаю, откуда она появляется и возникнет ли снова в критический момент.
— Будем надеяться, — сказал Джарлакс.
За окном послышались шум, ржание лошадей и громкие приказы.
— Они уезжают, — продолжил Джарлакс. — И твоя подруга Гинанс тоже.
— Я сам приказал ей уйти, — сказал Кэддерли. — Это не ее битва.
— Ты бы тоже ушел, если бы мог, — догадался по его тону Джарлакс.
Кэддерли тяжело вздохнул, пересек комнату и выглянул в окно.
— Это сражение подтвердило истину, которой я давно опасался, — пояснил он. — Строительство Храма Парящего Духа, когда Денир направлял энергию через мою смертную оболочку, меня состарило. Когда сооружение храма подошло к концу, я превратился в старика.
— И мы даже попрощались друг с другом, — добавила Даника.
— Я считал, что достиг конца своей жизни, и не роптал, поскольку выполнил свой долг перед богом. — Кэддерли помолчал, потом с любопытством спросил у Джарлакса: — А ты религиозен?
— Единственное божество, которое я узнал в детстве, я предпочитаю даже не вспоминать, — ответил дроу.
— Значит, ты признаешь только логику, — заметил Кэддерли.
— Нет, — поправил его Джарлакс. — Я не поклоняюсь никакому определенному божеству. Я хотел бы сначала поговорить с ним и спросить, какой рай оно может мне предложить, когда я уйду из этой жизни.
При этих словах Даника поморщилась, а Кэддерли коротко рассмеялся.
— Очередная острота Джарлакса, — сказал он.
— Просто я не считаю серьезным такой вопрос.
— Вот как? — с преувеличенным удивлением спросил Кэддерли. — Что может быть серьезнее, чем то, что лежит у тебя на сердце?
— Я знаю, что у меня в душе; возможно, я просто не считаю нужным об этом говорить.
Кэддерли снова засмеялся.
— Я бы солгал, если бы сказал, что не понимаю тебя.
— И я бы солгал, если бы назвал тебя невеждой. Или глупцом.
— Джарлакс далеко не глупец, — вмешалась Даника. — Последняя битва меня в этом окончательно убедила.
— Ты ранила меня в самое сердце, леди Даника, — сказал дроу, но при этом так заразительно усмехнулся, что Даника не могла не ответить ему улыбкой.
— Почему ты не уйдешь? — откровенно спросил жрец, и Джарлакс понял, что именно ради этого вопроса его пригласили в кабинет Кэддерли. — Дорога свободна, а наше положение, похоже, становится безнадежным. И все же ты остаешься.
— Молодой человек…
— Не такой уж и молодой, — поправил его Кэддерли.
— По меркам дроу, ты будешь считаться молодым, когда отпразднуешь свой сотый день рождения, и, проведя следующую сотню лет под землей, ты все равно останешься молодым, — пояснил Джарлакс. — Но дело не в этом. Мне просто некуда идти, Король Призраков все равно меня отыщет. Он обнаружил меня на севере, в окрестностях Мирабара. И после этого я понял, что он будет искать и тебя.
— И Артемиса Энтрери? — спросила Даника.
Джарлакс пожал плечами:
— С нашей последней встречи минуло уже много лет.
— Значит, ты пришел сюда в надежде, что я помогу тебе решить твои проблемы, — предположил Кэддерли.
И дроу снова пожал плечами.
— Или для того, чтобы вместе искать ответы на наши общие вопросы, — ответил он. — И я пришел не один, а с могущественными союзниками.
— А ты не чувствуешь вины, вовлекая в эту отчаянную борьбу Дзирта, Бренора, Кэтти-бри и их неистового друга Пуэнта? — спросила Даника. — Ведь ты обрекаешь их на почти неминуемую гибель?
— Вероятно, у меня больше веры в наши силы, чем у тебя, леди, — отшутился Джарлакс. Затем он повернулся к Кэддерли. — Я не кривил душой, когда предлагал Бренору и Дзирту привезти сюда Кэтти-бри. Я не сомневался, что найду в Храме Парящего Духа собрание выдающихся умов нашего времени. А что может лучше помочь нам осознать реальность, как не несчастье, постигшее Кэтти-бри? Что же касается Короля Призраков, я и тогда был уверен, что эти события связаны между собой. И рассказ Дзирта о том, что Кэтти-бри видела это чудовище в ином мире, только подтвердил мою догадку.
— Да, между ними существует связь, — согласился Кэддерли, опередив Данику. — И то, и другое — демонстрация одной и той же катастрофы.
— Решая одну проблему, мы могли бы отыскать способ справиться и со второй, — сказал Джарлакс. — И это уже произошло! Спасибо твоему богу, что Кэтти-бри была здесь, и мы могли узнать правду об исходе сражения и о скором возвращении Короля Призраков.
— Если мне посчастливится отыскать своего бога, я обязательно его поблагодарю, — грустно пообещал Кэддерли. — Но ты, бесспорно, прав, Джарлакс. Теперь мы знаем, что чудовище вернется, исцеленное и еще более озлобленное первой схваткой. И ты намерен снова принять участие в бою?
— Только это и поможет мне достичь моей цели, так что, мой добрый Кэддерли, с твоего позволения, я и мой друг-дворф будем рядом с тобой и в следующем бою.
— Договорились, — сказала Даника, опередив с ответом Кэддерли, а жрец лишь одобрительно улыбнулся жене. — Но нет ли у тебя каких-нибудь идей? Все говорят, что ты очень умен.
— А ты еще так плохо меня знаешь, что не составила собственного мнения, леди? — спросил Джарлакс, прижав руку к груди, словно прикрыв полученную рану.
— Еще нет, — ответила Даника.
Джарлакс коротко рассмеялся.
— Его надо убить быстро — это очевидно, — заговорил он. — Я не знаю способа помешать ему странствовать между мирами, так что мы должны уничтожить чудовище окончательно и бесповоротно.
— Мы обрушили на него всю магию, на которую я был способен, — сказал Кэддерли. — Я могу только надеяться, что сумею воспроизвести те же самые заклинания, у меня нет иллюзий относительно того, что мои силы возрастут.
— Есть и другие пути, — заметил Джарлакс, показав движением подбородка на арбалет и колчан с дротиками.
— Я стреляю всякий раз, как только предоставляется возможность, — напомнил ему жрец.
— И рой пчел может ужалить человека, не нанеся ему особого вреда, — сказал дроу. — Но я побывал в пустыне, где водятся пчелы размером с человека. Можете мне поверить, никто из вас не перенесет более одного укола их жала.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Даника.
— Мой приятель Атрогейт — довольно смышленый парень, а король Бренор и того умнее, — ответил Джарлакс.
— Как я хотел бы, чтобы с нами был Айвен Валуноплечий! — воскликнул Кэддерли, скорее с оттенком надежды в голосе, чем с горечью.
— Осадные орудия? Катапульта? — гадала Даника, но Джарлакс снова пожал плечами.
— Дзирт, Бренор и его неистовый охранник тоже останутся, — заверил их Джарлакс, поднявшись со своего места. — Гинанс предлагала увезти Кэтти-бри, но Дзирт отказался. — Он пристально взглянул в глаза Кэддерли. — Они не собираются проигрывать.
— Кэтти-бри надо было отправить, — посетовала Даника.
— Нет, — возразил Кэддерли. Оба собеседника вопросительно взглянули на жреца, но Кэддерли уже отвернулся к окну. Даника заметила, что он погрузился в размышления. — Она нужна нам, — уверенно добавил Кэддерли, хотя никто так и не понял, что он задумал.
* * *
— Держу пари, я знаю, о чем ты думаешь, эльф, — сказал Бренор.
Он подошел к дроу, стоявшему на балконе над двором Храма Парящего Духа и смотревшему на засохшие деревья, которыми был отмечен путь драколича.
Дзирт оглянулся, кивнул в ответ, но ничего не сказал и снова уставился в даль.
— Ах, моя девочка, — прошептал Бренор и встал рядом с дроу. Он не сомневался, что Дзирт не может думать о чем-то другом. — Ты считаешь, что она для нас безвозвратно потеряна.
Дзирт снова ничего не ответил.
— Надо бы хорошенько стукнуть тебя за то, что ты утратил веру в нее, эльф, — проворчал Бренор.
Дзирт обернулся и поежился под искренним взглядом дворфа, чья спокойная уверенность превосходила его собственное отчаяние.
— Тогда скажи, зачем мы остались? — решился спросить Бренор, лишь бы как-то рассеять непреодолимое упорство дроу.
Дзирт удивленно моргнул.
— Если не ради того, чтобы вернуть назад мою девочку, то ради чего мы остались? — пояснил Бренор.
— Разве ты оставил бы друзей в беде?
— Ладно, тогда зачем мы оставили здесь ее? — настаивал Бренор. — Почему не отправили в безопасное место в одной из тех повозок?
— Я не верю, что хотя бы половина этих людей выберется из леса живыми.
— Ба, ты думаешь совсем не об этом! — нахмурился Бренор. — Ты надеешься, что мы найдем способ ее вернуть. Что, убив этого проклятого дракона, мы сумеем помочь моей девочке. Вот о чем ты думаешь, эльф, и не смей мне лгать!
— Я надеюсь на это, — признался Дзирт. — Но не думаю. Это разные вещи. Надежда и логика.
— Не такие уж и разные, иначе ты не стал бы оставлять ее здесь, где всем грозит смерть.
— А есть ли в целом мире безопасное место? — спросил Дзирт. — Меня беспокоит кое-что еще. Когда драколич начал перемещаться на другой уровень, Гвенвивар убежала.
— Умной кошке надо было убежать задолго до этого, — буркнул Бренор.
— Гвенвивар не боится сражений, но она понимает, что при столкновении миров могут возникнуть проблемы. Помнишь, когда в Долине Ледяного Ветра разбилась хрустальная башня?
— Ага, — ответил Бренор, слегка просветлев лицом. — И Пузан умчался на этой проклятой кошке к ней домой.
— А помнишь дворец паши Пуука в Калим-порте?
— И даже помню, что за твоей Гвенвивар примчалась стая кошек. Что ты задумал, эльф? Что твоя кошка может отнести тебя к моей девочке на другой уровень, а потом притащить вас обоих обратно?
— Я не знаю, — покачал головой Дзирт.
— Но ты думаешь, что выход может быть найден? — спросил Бренор с такой отчаянной надеждой, какой дроу никогда не слышал в его голосе. Он пристально посмотрел на дворфа и усмехнулся. — Разве не всегда находится какой-нибудь выход?
Бренор осторожно кивнул и, следуя взгляду Дзирта, посмотрел на опушку леса.
— Что они делают? — спросил Дзирт несколько мгновений спустя, когда из-за деревьев вышли Тибблдорф Пуэнт и Атрогейт с тяжеленным бревном на плечах.
— Если уж мы решили остаться и воевать, мы намерены выиграть бой, — сказал Бренор.
— А точнее, что они задумали? — настаивал Дзирт.
— Я боюсь даже спрашивать, — признался Бренор, и Дзирт был благодарен ему за так необходимую в этот момент усмешку. — Ты собираешься снова позвать эту чертову кошку, когда начнется бой? — спросил Бренор.
— Я боюсь. Трещина между двумя мирами и между жизнью и смертью слишком непредсказуема. Я не хочу потерять Гвен, как потерял…
Голос дроу оборвался, но Бренор и так все понял.
— Мир сходит с ума, — пробормотал дворф.
— А может, мир всегда был таким.
— Нет, не надо так говорить, — возразил Бренор. — У нас за плечами немало прекрасных лет, и ты сам это хорошо знаешь.
— И мы даже заключили мир с орками, — добавил Дзирт, отчего Бренор нахмурился и сердито заворчал.
— Эльф, ты как горячий огонь в холодную ночь, — хмуро произнес король дворфов.
Зато Дзирт улыбнулся, выпрямился и потянулся, подняв руки над головой.
— Мы остаемся и будем драться, мой друг. И еще мы…
— Победим, — подсказал Бренор. — Может, мы отыщем способ вернуть мою девочку, а может, и нет, но я буду драться изо всех сил. Он легонько ткнул Дзирта в плечо. — Ты готов победить дракона, эльф?
Дзирт ничего не ответил, но его глаза цвета лаванды вспыхнули огнем, который королю дворфов уже не раз приходилось видеть. В этот момент он был почти готов пожалеть драколича.
Во дворе, под балконом, идущий впереди Пуэнт оступился, и оба дворфа рухнули вместе со своим увесистым грузом.
— Если эти двое не погубят нас своими штучками, ящеру не удастся сбежать на другой уровень, — заявил Бренор. — А если он все же сбежит, я найду способ догнать его там и прикончить!
Дзирт кивнул. Он тоже был готов к бою, но после слов Бренора решимость на его лице на миг сменилась любопытством. Он протянул руку к поясной сумке, где хранилась статуэтка Гвенвивар, и задумался.
В конце концов, ему уже приходилось странствовать по уровням вместе с пантерой.
— О чем ты думаешь, эльф? — спросил Бренор.
Дзирт поднял взгляд, и его глаза снова загорелись решимостью и едва сдерживаемой яростью.
Бренор удовлетворенно улыбнулся. Его решимость и гнев не уступали чувствам дроу.
* * *
— Неужели нет никакой возможности узнать? — спросила у Кэддерли Даника.
Он покачал головой:
— Я пытался. Я спрашивал Денира, спрашивал любой разум, какой только мог обнаружить.
— Я больше не могу этого вынести, — пожаловалась Даника.
Она устало ссутулилась и закрыла лицо руками. Кэддерли тотчас подошел к жене, обнял, но ничем не мог утешить. Он и сам испытывал не меньшие мучения.
Их дети все еще где-то скитались. Может быть, они еще живы, но весьма вероятно, что они погибли.
— Я должна снова попытаться их найти, — сказала Даника, выпрямилась в кресле и глубоко вздохнула. — Я должна пойти в Кэррадун.
— Прошлая попытка едва не стоила тебе жизни, — напомнил Кэддерли. — В лесу не меньше…
— Я знаю! — перебила его Даника. — Я знаю, но мне все равно. У меня сил нет сидеть здесь и просто ждать и надеяться.
— Но я не могу пойти с тобой! — воскликнул Кэддерли.
— И это я понимаю, — тихо и нежно ответила Даника, легонько погладив его по щеке. — Ты привязан к этому месту, я все понимаю. Ты не можешь оставить храм, потому что, если он погибнет, погибнешь и ты, и наши враги восторжествуют. Но я уже оправилась от ран, и мы сумели на какое-то время изгнать чудовище. — Кэддерли пытался что-то возразить, но Даника приложила палец к его губам. — Я все знаю, любовь моя, — сказала она. — Король Призраков вернется и снова нападет на Храм Парящего Духа. Я знаю. И я хотела бы принять участие в этой битве и увидеть, как чудовище будет уничтожено. Но…
— Но наши дети все еще где-то бродят, — закончил за нее Кэддерли. — Они живы — я в этом уверен! Если бы кто-то из них погиб, Храм Парящего Духа ощутил бы потерю.
Даника взглянула на него с любопытством.
— Они, так же как и я, связаны с этим местом, — попытался объяснить Кэддерли. — И я знаю, что они живы.
Даника отстранилась и пристально взглянула мужу в лицо. Она разделяла его уверенность, но отдавала себе отчет в том, что это чувство вызвано скорее желанием верить в благополучие детей, а не чем-то более существенным.
— Ты не можешь здесь оставаться, — сказал вдруг Кэддерли, и удивленная Даника выпрямилась, широко раскрыв глаза. — Если Король Призраков вернется и будет побежден… — Кэддерли умолк, словно подбирая нужные слова.
— То победа будет одержана благодаря силе Кэддерли, а не кулакам Даники, — догадалась она.
Кэддерли пожал плечами:
— Семеро воинов, оставшиеся в нашем отряде, представляют собой могучую силу, и у каждого хватит средств, чтобы бороться даже с Королем Призраков.
— А я — меньше всех остальных, — сказала Даника и подняла руки. — Мое оружие не так эффективно, как боевой топор Бренора, и у меня нет в запасе волшебных трюков Джарлакса.
— Я очень хотел бы, чтобы в этом сражении ты была рядом со мной, — признался Кэддерли. — Но, по правде говоря, никто не способен так ловко избегать встречи с чудовищами в лесу, как ты. И только ты сумеешь отыскать наших детей. А если их не будет…
— Тогда ради чего бороться? — добавила Даника.
Она наклонилась и горячо поцеловала мужа.
— Они живы, — повторил Кэддерли.
— И я их найду, — прошептала в ответ Даника.
Через час она уже покинула Храм Парящего Духа и зашагала по дороге, ведущей в Кэррадун, невидимая и неслышная в темноте ночи.
Глава 26
РАССВЕТ
— Почему мы не деремся? — прошептал Тимберли Айвену.
В притихших туннелях даже его приглушенный голос разбудил эхо.
— Потому что не знаем, — ответил дворф Тимберли и другим беженцам, которых осталось не больше двух десятков. — Надеюсь, это работа твоего отца.
— Бу-ум! — радостно прогудел Пайкел, вызвав укоризненные вздохи остальных. — У-упс, — извинился зеленобородый дворф и хлопнул ладонью по губам.
— Или они заманивают нас в ловушку, — вмешалась Ханалейса. Айвен кивнул, согласившись с необходимостью разведки. — Возможно, они извлекли урок из предыдущих сражений.
— И что же мы будем делать? — спросил Рорик.
Взглянув на младшего брата, Ханалейса заметила в его глазах нескрываемый страх и успокаивающим жестом похлопала Рорика по плечу.
— Пойдем дальше, что еще нам остается? — предложил Айвен, слегка повысив голос. — Если они притаились в засаде и ждут нас, значит, мы перебьем их и двинемся вперед по их вонючим трупам.
Айвен хлопнул ладонью по рукояти своего окровавленного топора и решительно шагнул.
— О-о-ой! — согласился Пайкел, поправил котелок-шлем на голове и направился вслед за братом.
Вскоре после этого разговора группа беглецов вышла в пещеру, где перед ними встала еще одна загадка, хотя на первый взгляд и вселяющая надежду. Весь пол пещеры был завален мертвыми телами ползунов, гигантских летучих мышей, и среди них лежал даже труп убитого гиганта.
Люди рассыпались по пещере в поисках каких-нибудь улик, в основном они искали тела тех, кто сражался здесь с чудовищами. Может быть, это еще одна группа беженцев?
— Неужели они перебили друг друга? — Тимберли задал вслух вопрос, который занимал и всех остальных.
— Нет, если только они не пользуются небольшими луками, — ответил один из беженцев.
Тимберли вместе со всеми подошел к мужчине и поднес факел. У него в руках оказался короткий дротик, похожий на тот, что использовал в своих арбалетах Кэддерли.
— Отец! — с надеждой воскликнул Рорик.
— Если это он, ему пришлось здорово потрудиться, — сказала Ханалейса, после того как осмотрелась и нашла такие же дротики в каждом трупе.
Она с сомнением покачала головой. В Храме Парящего Духа имелось всего два таких арбалета, а в этой пещере остались десятки, если не сотни дротиков. Ханалейса выдернула один из них, внимательно осмотрела и еще решительнее покачала головой. У этих стрел не было одной отличительной особенности: выемки, куда вставлялся флакон со взрывчатой жидкостью.
— Это не Кэддерли, — спустя мгновение подтвердил Айвен.
Поскольку он сам изобретал и изготавливал оружие для Кэддерли, в словах дворфа можно было не сомневаться.
— Тогда кто это? — удивился Рорик.
— Мы были не слишком далеко, — заговорил Тимберли. — А это сражение произошло не так давно. Все было сделано быстро и тихо.
Он с тревогой посмотрел на сестру, потом на Айвена.
— Стрелы отравлены, — предположила Ханалейса.
Многие испуганно ахнули, зная, какими ужасными последствиями грозят отравленные дротики, выпущенные из небольших арбалетов.
— Неужели весь мир перевернулся с ног на голову?! — серьезно, даже мрачно воскликнул Айвен. — Я считаю, что чем быстрее мы выберемся на поверхность, тем лучше.
Люди поспешно тронулись в путь, в полной уверенности, что враг их врага не обязательно окажется им другом.
* * *
Безволосый темнокожий гигант сделал еще один шаг.
Клик. Клик. Клик.
Еще три дротика, смазанные снотворным зельем, вонзились в тело чудовища, и гигант оглушительно заревел. Он уже едва передвигал ноги, и следующий шаг дался с большим трудом.
Клик. Клик. Клик.
Гигант, едва сознавая, что делает, упал на одно колено. Со всех сторон к нему тотчас же подбежали стройные темные фигуры с сияющими магией клинками в руках. Ночной странник размахивал руками, отбиваясь от противников, стараясь схватить и раскидать темных эльфов, словно назойливых насекомых. Но навалившаяся слабость сделала его движения слишком медленными, чтобы поймать проворных воинов. Его руки оказались даже не способны блокировать удары клинков, и огромный ночной странник хватал лишь застоявшийся воздух пещеры.
Они не стремились сразу убить гиганта. Зато нанесенные раны с изумительной точностью открывали самые крупные кровеносные сосуды. Не надо было наносить сотни ран, хватило и десятка, но для распростертого на полу гиганта, ослабевшего от сонного зелья и потери крови, они оказались смертельными.
— Последняя группа, — прожестикулировал Вейлас Хьюн Киммуриэлю. — Путь свободен.
Киммуриэль кивнул и прошелся по пещере. Очередная гигантская летучая мышь, внезапно заснув прямо на лету, рухнула на пол. Несколько ползунов еще бились в конвульсиях, но их неуверенные и беспорядочные движения продолжались только до тех пор, пока кто-нибудь из воинов не находил время, чтобы завершить дело смертельным уколом в шею.
Вскоре воины Бреган Д’эрт покинули пещеру, миновали еще один туннель и оказались на участке лабиринта, залитом озерной водой. Несколько поворотов, и темные эльфы прищурились от слишком яркого света на Поверхности. Ночь уже давно наступила, но взошла луна, и яркие лучи Селунэ обжигали чувствительные глаза дроу.
— Неужели нельзя просто покинуть это место? — Этот вопрос, обращенный к Киммуриэлю, выражала не одна пара рук, но единственным ответом стал его строгий взгляд, не допускающий компромиссов.
Он решил, что, прежде чем покинуть эти нецивилизованные места между Старым Шанатаром и Большим Баэриндином, надо посетить разрушенный город на берегу озера. Значит, они пойдут в Кэррадун.
Туннели заканчивались к северу от города, и эльфы проворно взобрались на скалы, откуда открывался вид на руины Кэррадуна. Больше половины домов сгорело дотла, нетронутыми осталось всего несколько зданий. Воздух был насыщен гарью и запахом смерти, а вдоль берега, словно памятники на братских могилах, стояли остовы рыбацких шхун. Темные эльфы сомкнутым строем спустились, соблюдая еще большую осторожность, чем в замкнутом пространстве пещер. Время от времени над их головами пролетали огромные темнокрылы, но стоило чудовищам приблизиться, как их встречал дружный залп дротиков.
По приказу Вейласа Хьюна влево и вправо разбежались разведчики, обеспечивающие безопасность основного отряда.
Как только они оказались в городе, Вейлас при помощи пальцев задал очередной вопрос:
— Что ты ищешь в этих руинах?
В ответ Киммуриэль показал, что и сам точно не знает, но надо обязательно исследовать этот участок. Он остро чувствует что-то необычное.
Разговор был прерван поднявшимся шумом, и дроу обернулись, чтобы посмотреть на завязавшуюся схватку. Еще один ночной странник, обнаружив группу, имел глупость приблизиться к отряду. Бой быстро закончился, как только несколько эльфов заманили гиганта в узкую щель между двумя зданиями, где без помех обстреляли его отравленными дротиками.
Киммуриэль вместе с большей частью отряда не стал дожидаться смерти чудовища и продолжал путь.
Он был вполне уверен в мастерстве и опытности своей команды.
Возвратившийся разведчик принес ожидаемую информацию, и Киммуриэль поспешил к указанной точке.
— Это не сулит нам ничего хорошего, — увидев трещину, заметил Вейлас Хьюн — он впервые заговорил вслух, с тех пор как дроу вышли из туннелей.
Все без исключения темные эльфы мгновенно поняли, что находится перед ними: разрыв ткани между двумя различными мирами, магический переход.
Они остановились на приличном расстоянии, и разведчики, словно щупальца, снова разошлись в разные стороны, обеспечивая наблюдение за местностью, со свойственной только воинам Бреган Д’эрт сноровкой.
— Умышленно открыт? Или это результат нестабильности магии? — спросил Вейлас Хьюн.
— Не имеет значения, — ответил Киммуриэль. — Хотя, боюсь, нам придется встретить еще немало таких разрывов.
— Тогда хорошо, что дроу никогда не надоедают убийства.
Вейлас Хьюн умолк, заметив, что Киммуриэль прикрыл глаза и больше его не слушает. Потом псионик отшатнулся назад, вытянул руки по направлению к трещине и резко открыл глаза, выбрасывая вперед поток мысленной энергии.
Ничего не произошло.
— Создана намеренно, — произнес Киммуриэль. — И безрассудно.
— Ты не можешь ее закрыть?
— Ее не смог бы закрыть и целый улей иллитидов. И величайшие чародеи в свой самый удачный день, — добавил он, имея в виду Академию Магического Искусства Мензоберранзана.
— Что же теперь?
Киммуриэль оглянулся на Марива, уже приготовившего небольшой жезл, сделанный из металла и дерева. Всю его поверхность покрывали красные и коричневые руны. По знаку Киммуриэля Марив протянул ему жезл.
— Эта штука аннулирует магические эффекты? — поинтересовался Вейлас Хьюн.
Киммуриэль отыскал взглядом молодого воина — того самого, который первым проходил через портал, — и вызвал его вперед. Затем он пальцами свободной руки сообщил подчиненному, какими словами нужно активировать жезл, и протянул артефакт младшему дроу.
Молодой воин, облизнув внезапно пересохшие губы, шагнул к трещине. По мере того как он приближался к разрыву, его длинные белые волосы стали подниматься и расходиться в стороны, словно движимые исходящей от трещины энергией или раздуваемые ветрами, дувшими по ту сторону перехода.
Он оглянулся на Киммуриэля, и тот кивнул, приказывая продолжать.
Молодой воин поднял жезл, снова облизнул губы и произнес заклинание. Яркая вспышка энергии пробежала по всей длине магического предмета и устремилась в трещину.
Оттуда в ответ выплеснулась абсолютная тьма; серый туман, притянутый проводником энергии, коснулся руки воина-дроу, который то ли не сообразил, то ли не успел вовремя бросить жезл.
Он уронил его, когда рука уже бессильно упала. Темный эльф оглянулся на Киммуриэля и своих товарищей, и его лицо выражало такой беспредельный ужас, какого никто из них еще не видел. Туман Царства Теней мгновенно вытянул из него все жизненные силы, и опустевшее тело упало на землю.
Никто не поспешил ему на помощь, даже не подошел, чтобы осмотреть его.
— Мы не в состоянии ее закрыть, — объявил Киммуриэль. — Значит, на этом и закончим.
Он повел свой отряд обратно, и Вейлас Хьюн по пути быстро вернул всех разведчиков. Как только Киммуриэль решил, что поле действия трещины не сможет им помешать, он активировал еще один межпространственный переход.
— Обратно в Лускан? — спросил Марив, когда следующий, самый молодой воин был отправлен вперед, чтобы удостовериться в эффективности портала.
— Пока да, — ответил Киммуриэль.
В этот момент он задумался над тем, что дорога, возможно, приведет их не только в Лускан, но и вернет в Подземье, в Мензоберранзан, где они станут частью оборонительных сил, состоявших из двадцати тысяч воинов, жриц и чародеев.
Молодой дроу пересек черту перехода и послал им сигнал с другой стороны, из подземного убежища, которое отряд Киммуриэля оборудовал для жилья под далеким портовым городом Побережье Мечей.
Отряд Бреган Д’эрт покинул берега Импреска так же быстро и незаметно, как и появился.
* * *
Беженцы из Кэррадуна тоже непроизвольно щурили глаза, наконец-то выйдя на поверхность после долгих мучительных дней сражений и блужданий по туннелям. Айвен, прикрывая лицо рукой от лучей утреннего солнца, отражавшихся в водах озера, привел группу в небольшую пещеру позади узкой бухты.
Всем не терпелось побыстрее ощутить на лице солнечный свет и выбраться из-под многотонного слоя камней и земли, и люди невольно ускоряли шаг. Теперь они смогли вздохнуть свободнее и насладиться тишиной ясного утра, нарушаемой лишь щебетом птиц и плеском волн.
Айвен быстро вывел их на открытое пространство. По пути им еще не раз встречались тела убитых темнокрылов, ночных странников и ползунов. Люди не сомневались, что в туннелях поселились темные эльфы, и все, включая самого Айвена, были рады убраться оттуда.
Но переправа через бухту заняла больше времени, чем ожидалось. Помня об оживших скелетах рыб, никто не отваживался войти в воду. На магическую силу Пайкела тоже нечего было надеяться, а передвигаться по отвесным скалам оказалось слишком трудно как для людей, так и для коротконогих дворфов. После нескольких неудачных попыток подняться наверх они все же по самому берегу достигли северной стороны бухты. Когда все снова собрались вместе, на востоке уже высоко взошло солнце.
Долго-долго стояли они на высокой скале, глядя на руины города, и мрачное молчание нарушали лишь негромкие всхлипывания.
— Нам незачем туда идти, — заметил Айвен спустя некоторое время.
— У нас там друзья… — возразил, было один из мужчин.
— Там не осталось ни одной живой души, — прервал его Айвен. — По крайней мере, ни одного живого существа, которое вы рады были бы видеть.
— А наши дома! — простонала женщина.
— Все разрушено, — ответил Айвен.
— Что же нам теперь делать?! — крикнул первый мужчина.