Гипотеза высказана в 1881 г. И. Тейлором, а затем поддержана Д. Ф. Беляевым, И. В. Ягичем, В. Н. Щепкиным, Ф. Ф. Фортунатовым и другими учеными. Согласно этой гипотезе, глаголица выводилась из византийской скорописи IX в., которая возникла в делопроизводстве. Исследователи считали, что 21 букву из 40 можно сопоставить со скорописью. Обилие петель и округлостей этого почерка побудило создателей глаголицы стилизовать все знаки при помощи петель. Буквы, которым не находилось аналогий в греческой скорописи, объяснялись заимствованиями из скорописных лигатур или других алфавитов (см. рис. 3).
Эту гипотезу подверг критике И. И. Срезневский. Он заметил, что авторами гипотезы не объяснялось, почему в основу азбуки для церковных текстов была положена скоропись, никогда не употреблявшаяся в богослужебных рукописях. Кроме того, он отметил значительную разницу между глаголицей и греческой скорописью:
– особенности скорописи: связное написание букв, наличие элементов букв, выступающих за линии строки, частое применение лигатур, использование петель с целью ускорения письма.
– особенности глаголицы: раздельное написание букв, отсутствие элементов, выступающих за линии строки, редкое применение лигатур, использование петель для украшения, орнаментации.
Гипотеза Г. М. Прохорова
Г. М. Прохоров заметил, что глаголица близка к миссионерским азбукам первых шести веков нашей эры: армянской, грузинской, коптской (египетской), эфиопской. Внутри этой группы отмечается поразительная близость глаголицы с эфиопским письмом. Причем общность выходит за рамки сходства отдельных графических фигур. Они близки по элементам, из которых строятся: кружочкам и горизонтальным палочкам в среднем уровне знака, иногда с загибом вниз (См. рис. 4).
Внешнее сходство глаголицы и эфиопского письма демонстрирует следующий случай: в 1929 г. при национализации коллекции академика Н. П. Лихачева, филолог, профессор, а впоследствии академик А. С. Орлов принял эфиопскую рукописную псалтырь XIX в. за неизвестный науке глаголический памятник.
Г. М. Прохоров считает, что принципы построения глаголических букв заимствованы из эфиопского и частично из армянского алфавита. Однако исследователь недоумевает, где Кирилл мог познакомиться с письменностью восточно-христианских народов? Все эти народы находились в культурной изоляции, под властью арабов. Прохоров не учитывает тот факт, что Кирилл одно время был хранителем библиотеки византийского патриарха, которая могла содержать тексты священного писания на языках восточно-христианских народов.
Гипотеза Чернохвостова – Георгиева
В конце 49 – начале 50 гг. XX в. независимо друг от друга два ученых (Г. Чернохвостов – в Финляндии, В. И. Георгиев – в Болгарии) высказали одинаковую точку зрения на происхождение букв глаголицы. Они считают, что в основу подавляющего большинства букв положены три основных символа христианской религии: крест (символ Христа), треугольник (символ троицы) и круг (символ бесконечности и всемогущества бога – отца).
Начинающая азбуку буква аз передана при помощи креста а – символа Христа и одновременно знака молитвы при начале письма. Интересно, что греческие и латинские документы раннего средневековья имеют в начале перед текстом один или три креста. А Иоанн Златоуст упоминает обычай помещать имя Христа в начале писем. Надо заметить, что в грузинской азбуке такой же крест обозначает букву канн, с которой начинается по-грузински слово Христос – Кристе. Это совпадение не может быть случайностью. Глаголические буквы иже ии слово с составлены из треугольника и круга. Эти буквы соседствуют в сакральном сокращении имени Иисус.
Однако принцип, который положен в начертание всех букв глаголицы, авторами гипотезы определен не был. Эту гипотезу развивает сегодня Е. В. Уханова, которая пытается объяснить происхождение каждой буквы, опираясь на идею Чернохвостова и Георгиева. По ее мнению, фигуры могли дробиться. Крест мог быть представлен половиной перекладины (отрезком), целой перекладиной (скобой) и крестом, горизонтальная перекладина которого ограничена двумя небольшими отрезками. Круг мог быть представлен маленьким кругом, большим кругом и кругом, в который вписаны два небольших кружка. Треугольник мог быть представлен углом, узким равнобедренным треугольником, и широким треугольником, в который вписаны три небольших треугольника (см. рис. 5).
Уханова не отрицает, что создатель глаголицы использовал систему организации букв какой-либо восточной системы письма (скорее всего, эфиопского). По ее мнению, восточное влияние сказывается и в декоративном оформлении глаголических рукописей.
Гипотеза Л. Б. Карпенко
По мнению исследовательницы, начертание букв глаголицы имеет символическое содержание, при этом для образа букв характерна смысловая многомерность и неразложимость. Буквы подобны иероглифам, это стилизованные знаки, в которых можно видеть предметно – понятийные прообразы, но это не иероглифы в привычном понимании этого слова. Буквы имеют как буквенно-звуковые, так и символические значения:
Аз а – крест: символ сторон света, центра мира, бытия, жизни человека. В христианстве – символ бога, мироздания, рая с источником живой воды, Святого Иерусалима.
Буки б – своеобразный ключ, открывающий мир, стрелка, указывающая на начало времени, человек с воздетыми в молитве руками.
Веди в– начало солнечного цикла, точка весеннего равноденствия, восток, верх; символ овна.
Цы ц– символ церкви Христовой, рог спасения, которым названа в священном писании церковь.
Повторим, что ни одна из гипотез о происхождении глаголицы не является доказанной. Очевидно лишь одно: глаголицу можно рассматривать как миссионерскую азбуку, созданную одним человеком при помощи специально сконструированных для этого знаков. При этом создатель глаголицы. творчески переработал опыт своих предшественников.