Фойе театра Royal Court на Слоун-сквер в Лондоне водит хорошую дружбу со странным громкоголосым пьяницей, который прячется внутри от холода снаружи. Без проблем. Это повторялось даже после того, как театр вновь открылся в феврале 2000 года по завершении урбанистски шикарной реконструкции, которая включала переоборудование зон для посетителей, вследствие чего касса стала больше похожа на стойку метрдотеля в фешенебельном ресторане, ставшем «домом родным» для театральной злобной тусовки, всё ещё способной совладать с шумом и гамом вокруг в любом масштабе. Вечер - на сцене или вне ее - был совершенно лишен того, что доктор Филгуд называл " бочонком того и бочонком сего "[1], я никогда не чувствовала, что Court в достаточной мере меня устраивает. Старый шоколадно-оранжевый декор 70-х годов главного здания, конечно, очень режет глаз; и если вы впечатлительный вегетарианец, то великолепные новые кожаные сиденья и сейчас будут резать вам глаз. И даже после реконструкции здание поздней викторианской эпохи, в котором впервые перед британской публикой предстал не закрывающийся от болтовни рот Джорджа Бернарда Шоу, регулярно содрогается из-за звуков поездов, прибывающих и отбывающих со станции метро по соседству. Это не место для спокойного времяпрепровождения.
Однако публичный скандал между актером Аланом Рикманом и театральным режиссером Джулс Райт из-за их конкуренции за право на управление центром искусств «Riverside Studios», затмил всё остальное. Три года спустя все в Court еще помнили эту ссору.
Жёсткий конфликт произошёл 28 ноября 1993 года, в день ухода художественного руководителя Макса Стаффорда-Кларка с вечеринки по сбору средств для его новой театральной компании «Out of Joint» [2]. Этот хорошо известный нам герой, " Ар ф ур (для половины) Лондона "[3], был приглашен проводить Макса в дальнейший путь; и тем более удивительно в таком случае, что яростный обмен взглядами между разгневанным Аланом и Джулс никогда не предавался огласке.
То, что Джулс теперь описывает как "довольно грандиозный скандал, в котором все остальные нашли себе чрезвычайную потеху" был кульминацией пяти месяцев напряжения и травли против Джулс Райт.
Так называемое "Дело Риверсайда" летом 1993 года привело в прессе к яростной акции сторонников Алана Рикмана и продюсера Тельмы Хольт, возглавлявшей звездное объединение по захвату обветшалой рухляди в лондонском Хаммерсмите. Они мечтали превратить её в новый Королевский Национальный театр.
Среди голословных утверждений были слухи о пропавшем ─ возможно, украденном ─ документе, который просочился в прессу, плюс о необычном зрелище, когда Алан Рикман вручал веренице ошеломленных театралов копии обнародованного письма в свою поддержку от ведущих театральных критиков. Такая активность вряд ли сочетается с томным образом человека, который любит нежиться на солнышке.
Предыдущий год начался исключительно хорошо для карьеры Рикмана, но политические амбиции Римы были жестоко порушены. 26 января 1992 года Алан был признан лучшим актером на премии "London Evening Standard Film Awards", трижды одержав победу с фильмами "Робин Гуд: Принц воров", «Закрой мои глаза» и «Верно, безумно, глубоко». За участие в последнем его подруга Джульетт Стивенсон заслуженно завоевала приз за лучшую женскую роль.
«Теперь я знаю, что можно получить награду за преувеличение», - съязвил Рикман, имея в виду остроумного старого слизняка, шерифа Ноттингемского.
Он был занят, занят, и ещё раз занят. Рикман и Руби Уэкс создали собственную продакшн-компанию, «Raw Produce », чтобы развивать идеи, в которых они проявят общее чувство юмора. Именно Алан вложился в формирование феномена Руби Уэкс, приведя ее одиночное шоу на подмостки лондонского Вест-Энда на один сезон в апреле перед туром по городам. Из Рикмана вышел довольно неплохой Свенгали со своей американской Трильби [4].
В то же время он потихоньку помогал Риме в ее предвыборной кампании. Слегка хмурого Рикмана замечаем скромно притаившимся с краешку фотографии, запечатлевшей кандидатов от партии лейбористов и их сторонников в Кенсингтоне и Челси.
Он оказался рядом с ней в день голосования, хотя и был избавлен от суровой работы агитатора. Среди других известных лейбористов, завербованных Римой, были Лорд Лонгфорд, баронесса Юарт-Биггс и писатель Кен Фоллетт. И все же Рима очень оберегает личную жизнь своего мужчины. «Было бы несправедливо, по отношению к Алану, если бы его попросили агитировать за меня раньше. Он очень известен», - сказала она поддерживающему тори «Peterborough diary» от «Daily Telegraph».
7 апреля издание ехидно опубликовало самый нелестный фотоснимок сердитого Рикмана, который оно смогло найти. «Я могла бы привести Алана и раньше, если бы это место было бы получено минимальным количеством голосов, - признала она. - Однако он может повлиять на невнятно колеблющегося избирателя в день выборов».
Действительно, четыре года спустя, 3 марта 1996 года, она пояснила Найджелу Демпстеру из “Daily Mail”: "Алан привержен делу и оказывает мне моральную поддержку, но он не сталкивается лицом к лицу с избирателями. Он просто разносит листовки и уходит. Может быть, он смущается, я не знаю. Я не буду давить на него. Не всем нравится, когда их расспрашивают о политических тонкостях".
Для выборов избирательный округ был разделен на две части: Энн Холмс была кандидатом от лейбористов в Кенсингтоне, выступая против консерватора Холдера Дадли Фишберна, а Рима Хортон противостояла подавляющему большинству 58-летнего сэра Николаса Скотта в Челси ─ самого безопасного места для тори в стране со средним количеством голосов в 60 процентов.
Довольно-таки активная личная жизнь едва не стоила сэру Николасу Скотту своего места. В 1987 году он был назначен министром по делам инвалидов, но должен был покинуть этот пост в 1994 году после внесения поправок, погубивших «Билль о правах инвалидов». В ходе этого процесса тори Уит публично поссорился со своей дочерью-лейбористкой Викторией, активисткой движения по правам инвалидов " Rights Now ", она обнародовала правительственную тактику, направленную на приостановку законопроекта об инвалидах.
Казалось, ничто не сможет выбить из седла сэра Николаса Скотта, который вел машину, попавшую в аварию и убившую человека в 1957 году. По этому делу вынесли вердикт о смерти в результате несчастного случая. В 1995 году он удрал, когда его машина врезалась в детскую коляску; позже сэра Николаса заставили дыхнуть в трубочку на алкоголь. У него отобрали права на год и выписали штраф размером 200 фунтов, включая 450 фунтов расходов.
Рима стала местным представителем лейбористской партии по вопросам образования и городского планирования, а к 1992 году она стала старшим преподавателем экономики в Политехническом университете Суррея, который в настоящее время является Кингстонским университетом. Несмотря на то, что она была самой молодой, Рима была единственной из трех кандидатов Челси, которые кокетливо не давали ей её возраст. 51-летняя Сьюзан Броуди поддержала либеральных демократов. В воззвании Римы, опубликованном в "Kensington News", просто говорилось, что она родилась в Бейсуотере и прожила в районах Кенсингтон и Челси пятнадцать лет. Именно тогда, в 1977 году, они с Аланом впервые переехали в ее нынешнюю квартиру в Холланд-парке.
В ее кратком воззвании даже не упоминалось о ее семейном положении или, скорее, об его отсутствии. Поразительно, учитывая остатки предубеждений некоторых слоев электората против замужних женщин, выдвигающих свои кандидатуры. Одинокая женщина, не имеющая детей, имела и все еще имеет положительное преимущество; одиноким мужчинам было труднее, пока открыто гомосексуальные кандидатуры на пост не начали завоевывать места и тем самым не сделали семейное положение неактуальным. Однако тори по-прежнему предпочитают своих кандидатов с женами.
Новоиспечённые лейбористы отправили Риму на обязательные курсы делового этикета для создания правильного делового стиля в одежде и поведении, уговорив её активно приняться за работу. Лекции научили ее всему, что касалось публичных выступлений. Удивительно, что Питер Барнс говорит, будто она сообщила ему, что ей все еще трудно произносить речи. Она говорит хриплым контральто с легкой шепелявостью, которая делает ее похожей на актрису Фрэнсис де ла Тур; эффект определенно сексуальный. Своим глубоким, довольно волнующим голосом Рима обязана привычке курить: она может быть немного стервой и, как известно, не выпускает сигарету изо рта во время разговоров. В споре она сильна, но не резка. Конечно, ничто так не впечатляет её коллег-советников из Челси и Кенсингтона, как фраза "Когда я разговаривала со студентами-магистрантами"… тех, кто открыто читает гороскопы или «Private Eye» [5] и забавляется карманными калькуляторами, убивая время, как это случилось на одном из заседаний Совета, на котором я присутствовала.
Алана Рикмана часто можно застать в общественной галерее, проявляющего активный интерес к последним заявлениям Римы относительно пешеходных переходов или ограждений. Не похоже на то, что эта шикарная и привлекательная фигура с характерным для неё темно-каштановым «бобом»[6] нуждается в какой-либо моральной поддержке. Она проницательна и очень красноречива, ставя свои аргументы выше некоторых голов в зале Совета, которым дается бесплатная лекция по экономике.
«Она не даёт комментариев прессе, - говорит Ян Фрэнсис, редактор тогдашних "Kensington News", когда в 1995 году я впервые связалась с ним. - Она не сразу звонит нам по поводу какого-то местного вопроса. Она обычно ждет, когда к ней обратятся, поэтому не светится в местных СМИ. Она, как правило, придерживается того, что происходит в зале Совета, поэтому она не обладает большой публичностью. У неё нет никаких уловок. Возможно, она не овладела общественными аспектами местной политики - или предпочла этого не делать».
Конечно, Рима очень восприимчива к страху Алана в отношении прессы в целом и к критике в частности. Если бы её политический статус повысился до национального уровня, это сделало бы для него жизнь очень трудной, поэтому она заставила себя по-философски отнестись к неудаче на выборах. «Она очень вспыльчива и не любит дураков», - добавил Ян. Тем не менее, он выступил критиком лейбористской оппозиции в Кенсингтоне и Челси за "исключительную пассивность". Они активны в таких вещах, как протекающие крыши на местах. Но муниципальный налог только что вырос, а никаких протестов со стороны оппозиции не последовало.
Конечно, трудно не прийти к выводу, что политическая сцена комфортна в этом районе Королевства для железного большинства консерваторов. С меньшинством лейбористов есть предел тому, что оппозиция может сделать исходя из своей численности. Конечно, Рима, чья политика левоцентристская и чьё недооцененное очарование очень по-новому лейбористское, не собирается идти на баррикады.
"Кенсингтон и Челси очень скучны политически", - таков был вердикт Яна Фрэнсиса о времени Николаса Скотта. «Скотт засыплет вас цитатами, но он не будет брать на себя инициативу. Рима производит на меня впечатление благодетельницы. Желающие признания все время звонят нам по телефону; те, кто более лицемерен, просто продолжают свою работу». Она определенно популярна среди коллег по обе стороны политических баррикад. Она может быть очаровательной, и у нее есть определенный стиль. Она носит шикарную дорогую одежду, и, в отличие от многих других советников партии, ее официальная фотография выглядит так, как будто она сделана в фотостудии.
Действительно, серьезно настроенная Рима ─ почти Шэрон Стоун по сравнению с одним советником (мужского пола), грубые черты которого неблаговидно уподобились расклейке по поводу беглого заключенного "Разыскивается!" и которого ласково за глаза прозвали Магвич. У нее сильный голос и сияющие глаза, но предполагают, что она является прирожденным политиком, который способен пойти на зрительный контакт. Это может быть связано с тем, что она научный работник, она имеет обыкновение фиксировать взгляд на одной точке перед собой, и ее язык иногда может быть немного высокопарным.
© Морин Пэтон. "Алан Рикман. Неофициальная биография", 2003.
Перевод – Е. Н.
[1] В оригинале: «firkin this and firkin that» - вероятно сближено с русским аналогом: «получить и то, и сё», присытиться, почувствовав удовлетворение. – прим. Е. Н.
[2] Out of Joint Theatre Company - британская и международная гастрольная театральная компания, базирующаяся в Лондоне.
[3] Имеется в виду огласовка имени “Arthur” в диалекте «кокни» (район восточного Лондона), в котором “th” часто произносится как “ f ” или ‘ v”. – в данном контексте - ирон.: вероятно, намек на короля Артура, известного своей воинственностью и благородством.
[4] Свенгали – наставник, гуру в театральном мире, опекающий подопечных, по имени главного героя романа «Трильби» Джорджа Дюморье 1894 года. Трильби О'Фиррэл – героиня этого романа.
[5] Private Eye - английский сатирический журнал, который издаётся раз в две недели.
[6] Здесь – вид короткой стрижки.