Православная страница
Томов премногих тяжелей…
Федор Иванович Тютчев — это Золотой век русской поэзии. Вслед за великим Пушкиным.
У Александра Сергеевича была няня Арина Родионовна. У Федора Ивановича Тютчева — дядька, Николай Афанасьевич Хлопов. Биографы свидетельствуют, что с четырехлетнего возраста будущего поэта до его двадцати двух лет Николай Афанасьевич был старшим другом (так его называл воспитанник — ребенок, потом — молодой человек). И «незадолго до своей кончины в 1826 году Хлопов завещал своему воспитаннику икону, которую Тютчев хранил до последних дней своей жизни. На иконе есть надпись: «В память моей искренней любви и усердия к моему другу Федору Ивановичу Тютчеву. Сей образ по смерти моей принадлежит ему. Подписано 1826 Марта 5-го Николай Хлопов».
Хлопов был из крестьян, отпущен на волю. Поступил к Тютчевым на службу.
Вообще отношения родителей Федора Ивановича к крепостным были особыми. Члены семьи часто становились крестными детей крестьян, причем могло быть так, что отец поэта был крестным отцом, а крестной матерью — девушка из крепостных.
Как же дороги были поэту его земля, его детство, если его дочь Дарья, родившаяся и выросшая в Германии, писала своей сестре о том, как отец ее провел в Овстуге, селе, где родился, по кругу своего «детского мира»: «Мы отправились вместе, папа и я, сперва на могилу дедушки, затем в рощи, с которыми связано… столько детских воспоминаний; он рассказал мне, что однажды, когда он со своим наставником гулял в роще рядом с кладбищем, они нашли мертвую горлицу в траве и похоронили ее, а папа написал эпитафию в стихах… Папа приходил после заката солнца собирать душистый чудоцвет в тишине и темноте ночи, и это вызывало в нем неопределенное ощущение таинственности и благоговения… Эти перелески, этот сад, эти аллеи были целым миром — и миром полным; тут пробудился ум, и детское воображение в этой реальности видело свой идеал».
Образование Федора Ивановича Тютчева — Московский университет. Но и вся Москва — прекрасен был круг его общения. Тютчева посылают в Санкт-Петербург, в Государственную коллегию иностранных дел. И вся его жизнь — дипломатическая служба. Долгие годы он прослужил в Мюнхене.
***
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Это короткое стихотворение было написано в 1866-м году. Его невозможно объяснять и вдалбливать, если не понять просто. Ну, вот как похороны мертвой птички. Если такие похороны были в детстве — то были, и это остается в душе на всю жизнь.
А протоиерей Сергий Косых, настоятель нашего храма преподобного Сергия Радонежского, прочитал мне это стихотворение и спросил: знаете?
— Конечно.
— А это:
***
Растленье душ и пустота,
Что гложет ум и в сердце ноет, —
Кто их излечит, кто прикроет?
Ты — риза чистая Христа!
— Конечно.
И я прочитала начало:
Над этой темною толпой
Непробужденного народа
Взойдешь ли ты когда, Свобода,
Блеснет ли луч твой золотой?..
Это стихи 1857-го года.
Иногда мы с отцом Сергием говорим о стихах так, что ему вспоминаются какие-то случаи из его священства. И тут он стал рассказывать, не называя, конечно, имени:
— Одна прихожанка нашего храма посетовала, что дочка уехала за границу. Не нашла здесь достойной зарплаты и поехала искать счастья сначала, кажется, в Италию, потом остановилась в Штатах. И я тогда подумал: вот мама сожалеет об этом… Да, там денег, конечно, больше, но в России-то самое главное что? У России другие ценности.
— Доллары, евро, рубли, — размышляет вслух отец Сергий, — это понятно. А вот ценности духовные, вечные… Вот в чем достоинство России. «У ней особенная стать…» Россия — удел Пресвятой Богородицы, ее миссия — Православие. Вот если мы с этой миссией справляемся, что-то делаем, Россия живет, а если не делаем — она исчезнет. Она исчезнет! Россию уважают, хотя и экономика не та, но все-таки я это чувствовал всегда, и чувствую в общении с иностранцами, что Россию уважают. Уважают не за то, какие мы есть, а за то, что у нас есть. Не этот бред с планшетами! У нас есть Богородица, у нас есть святые, у нас есть Церковь Православная. Ну, маните меня гигантскими зарплатами, да не поеду я в Америку! Нечего мне там делать! Мне только здесь уютно. Господь показал мне мое место в жизни. Вытащил из чувственных забот и поставил священником в церкви, это самое дорогое.
Над этой темною толпой — ведь это как будто сегодня написано!
Ты — риза чистая Христа! — тихо заключил отец Сергий.
…Много я читала о Тютчеве. Из преданий семьи, в которой он вырос: «Господство французской речи не исключало… приверженности к русским обычаям и удивительным образом уживалось рядом с церковнославянским чтением псалтирей, часословов, молитвенников… и вообще со всеми особенностями русского православного быта…»
В жизни поэту приходилось больше говорить на иностранных языках, не по-русски, но вот написал же:
В Россию можно только верить.
А 29-го января 1837-го года появились такие его священные строки:
Вражду твою пусть Тот рассудит,
Кто слышит пролитую кровь...
Тебя ж, как первую любовь,
России сердце не забудет!
Это о Пушкине. А почему Тот — с прописной, то есть с большой буквы? Да потому что Господь.
Поэзию Тютчева называют философской лирикой. Вот еще стихотворение — маленькое, а на века:
Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется, —
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать.
1869 г.
А в 1830-м году, совсем молодым, написал стихотворение «Цицерон», где есть такие бессмертные строки:
Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Не каждому ли это поколению незримый совет, как следует относиться к своему времени?!
При жизни-то вышли всего две его книги.
И Афанасий Афанасьевич Фет, тоже поэт Золотого века, написал о его стихах, уже в 1885-м году:
Вот эта книжка небольшая
Томов премногих тяжелей.
Томов премногих тяжелей…
Татьяна Артемьева, прихожанка прихода храма преподобного Сергия Радонежского
Все материалы рубрики «Православная страница» можно прочитать на сайте нашего храма: https://svetlijhram.lipetsk.ru/articles/articles.shtml
Газета «Политехник» Липецкого государственного технического университета. — 2019. — № 8. — С. 24 - 25
Отец Сергий:
- Как-то одна прихожанка нашего храма посетовала, что дочка уехала за границу. Не нашла здесь достойной зарплаты и поехала искать счастья сначала, кажется, в Италию, потом остановилась в Штатах. И я тогда подумал: мама сожалеет об этом. Радость – там денег, конечно, там больше, но в России-то самое главное что? У России другие ценности и, к сожалению, мы этого не понимаем. Доллары, евро, рубли – это понятно. А вот ценности духовные, вечные, они как-то не в поле нашего зрения. И вот у Тютчева я нашел прекрасное такое четверостишие:
И другое, совсем короткое:
Мысль изреченная есть ложь.
Ну как же так? Как это всё понять?
А когда читаешь Священное Писание, всё становится ясно и понятно. Как-то у Господа спросили ученики: Господи, почему ты с людьми говоришь притчами? Он говорит: Вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано. Ибо они видя, не видят, слыша, не слышат и не разумеют. А у Пророка Исайи вообще еще жестче сказано: люди вообще закрыли глаза. Так говорит мне Господь: люди закрыли глаза свои и не обращаются ко мне, чтобы я исцелил их. Оказывается, мы живем с закрытыми глазами. Не видим истины. Как же так? А это действительно так. В один день у одной женщины юбилей. И в этот же день два праздника: Преполовение Пятидесятницы и День Святителя Николая. Ну, что такое день рождения? Люди ждут. Потому что приходят гости, начинают их поздравлять, дарить подарки. Люди ждут, им это нравится. Мне лично – нет.
- И я тоже.
- Я не понимал, почему мне это не нравится, что в этом плохого-то? Доходит сейчас: подарки нужны не нам, подарки нужны Господу. Что нас поздравлять, что мы родились? Это Божий Дар – Господь нас вызвал из небытия. Какие же самые лучшие подарки Богу? Это, конечно же, слезы покаяния и милостыня. Вот что. К этому я и призывал ту женщину, чтобы она в тот день исповедалась и причастилась. А родственников можно собрать и в воскресенье. Она не послушалась.
Могут спросить: а что же, не радоваться в день рождения? Что это, порочное чувство – радость в день рождения? Да нет, не порочное. Мы просто не знаем источник этой радости. Это радость? Да, радость. Но немножко искаженная, направленная к этой жизни, к земной, А вообще-то это радость, что Господь нас вызвал в мир, а мы переключаемся на подарки там, на всякое такое, на прочие удовольствия. Родственники там приходят. Это замечательно. Но все-таки праздники церковные гораздо выше наших и мы этого не понимаем. Кому дана тайна Царствия Небесного, кому не дана. А чтобы мы не оставались в неведении, Господь нам посылает кого? Раньше посылал пророков (до Христа), которые объясняли людям, как пророк Исайя, что люди закрыли глаза свои, и видя, не видят, и слыша, не разумеют, чтобы я их исцелил. Потому что считают, что они всё понимают. Что мы знаем? Что мы понимаем? Оказывается, что мало мы понимаем. И потому ходим в храм, не потому, что мы святые, мы перед Богом все разбойники, и потому и ходим, чтобы Господь нас просвятил, открыл глаза, мы приходим, как к врачу.
И еще мне нравятся слова поэта Тютчева, по-моему он написал их в 1888 году, и только сейчас я их понимаю и то не до конца:
Умом
Вот в чем достоинство России! Потому что Россия – удел Пресвятой Богородицы, ее миссия – это православие. Вот если мы с этой миссией справляемся, что-то делаем, Россия живет, а если не делаем – она исчезнет. Она исчезнет. Потому Россию уважают, несмотря на недостатки, и экономика не та, но все-таки я это чувствовал всегда и чувствую в общении с иностранцами, что Россию уважают. Уважают не за то, какие мы есть, а за то, что у нас есть. А у нас есть Богородица, у нас есть святые, у нас есть Церковь Православная. Ну, маните меня гигантскими зарплатами, да я не поеду в Амсрику! Нечего там мне делать! Неуютно мне там. Мне только здесь уютно. Господь показал мне мое место в жизни. Вытащил меня из чувственных забот и поставил священником в церкви, это самое дорогое.
Над этой темною толпой – как будто сегодня написано.
Ты – риза чистая Христа.
Бред этот с планшетами.
***
Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть...
Зловещий блеск и пестрота дерев,
Багряных листьев томный, легкий шелест;
Туманная и тихая лазурь
Над грустно сиротеющей землею,
И, как предчувствие сходящих бурь,
Порывистый, холодный ветр порою;
Ущерб, изнеможенье — и на всем
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовем
Возвышенной стыдливостью страданья.
***
И целый мир, как опьяненный ложью,
Все виды зла, все ухищренья зла!..
Нет, никогда так дерзко правду Божью
Людская кривда к бою не звала
И этот клич сочувствия слепого,
Всемирный клич к неистовой борьбе,
Разврат умов и искаженье слова —
Все поднялось и все грозит тебе.
О край родной! — такого ополченья
Мир не видал с первоначальных дней...
***
Над этой темною толпой непробужденного народа
<…>
Растленье душ и пустота,
Что гложет ум и в сердце ноет,—
Кто их излечит, кто прикроет?..
Ты, риза чистая Христа...
***
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
***