Санкт-Петербург
ПРАЙМ-ЕВРОЗНАК
УДК 159.9 Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
Бурлан,П.
Б91 Взлет разрешаем. Симорон-тренинг для тех, у кого прорезаются крылья / Петра Бурлан, Петр Бурлан — СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2010. - 384 с.
SBN 978-5-93878-959-3 (7БЦ)
SBN 978-5-93878-960-9 (Брошюра)
Известный психотренинг СИМОРОН создан психологами Петрой и Петром Бурланами в конце 80-х годов прошлого столетия. Его отличительной особенностью является ориентация не столько на теорию, сколько на практическое освоение и применение в жизни. Проверенные двадцатилетним опытом, симоронские методы дают возможность легко избавиться от ошибочных представлений, приобретенных человеком в процессе социального бытия, безгранично расширить сознание, открыв путь к осуществлению самых заветных желаний и помыслов.
Книга «Взлет разрешаем» продолжает знакомить читателя с идеями СИМОРОНА, открывая новые грани этой системы и предлагая новые способы раскрытия в себе максимального творческого потенциала.
Популярное издание
Петра Бурлан, Петр Бурлан
ВЗЛЕТ РАЗРЕШАЕМ Симорон-тренинг для тех, у кого прорезаются крылья
Художник О. Покровницкая Художественный редактор С. Ващенок
Подписано в печать 25.06.2009. Формат 84xl081/,j2. Уел. печ. л. 20,16.
(7Бц). Тираж 3 000 экз. Заказ № 10283.
(брошюра). Тираж 5 000 экз. Заказ № 10283.
«Прайм-ЕВРОЗНАК». 195271, Санкт-Петербург, Кондратьевский пр., д. 64. Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2; 953000 - книги, брошюры Издание осуществлено при техническом участии ООО «Издательство АСТ».
ОАО «Владимирская книжная типография». 600000, г. Владимир, Октябрьский пр-т, д. 7. Качество печати соответствует качеству предоставленных диапозитивов
©Бурлан П., Бурлан П., 2009 © Серия, оформление: «Прайм-ЕВРОЗНАК», 2009 ©«Прайм-ЕВРОЗНАК», 2009
Содержание
От издательства 5
Авторское предисловие 8
СИМОРОНСКИЙЛУЧ
Эволюция птички-невелички 13
Сапооожники! 26
Мы с тобой одной крови 39
Остановись, мгновенье! 45
Чего тебе надобно, старче? 58
Предъявите документы 69
Корень учения сладок 77
Несмеяна рассмеялась 98
Ключи от квартиры, где 113
А нам все равно 126
Мордочка на Спасской звезде 143
В гости к Степанычу 166
УКРОЩЕНИЕ МОНСТРА
Часть первая. Со здоровой головы
на больную 174
Часть вторая. За чашкой пива и кружкой кофе 257
ЯБЛОКО ВИЛЬГЕЛЬМА ТЕЛЛЯ
У Маши 302
На работе 318
В ночном троллейбусе 333
Дома...' 344
В саду 358
В ресторане 368
Справка о симоронском движении 381
От издательства
Психотренинг СИМОРОН, созданный Петрой и Петром Бурланами в конце 80-х годов прошлого столетия, за двадцать с лишним лет завоевал популярность во многих странах. Причина, на наш взгляд, проста: явление, называемое СИМОРОН, не умещается в понятие «психотренинг», как не умещается в понятие «психолог» то, чем занимаются оба его автора, имеющие дипломы психологов (а также сценаристов, режиссеров, актеров и даже... инженеров!)
СИМОРОН — больше любого психотренинга. Это и психология, и философия, и эзотерика, и яркое, самобытное шоу, главное — путь к достижению фантастических (по меркам несиморонистов) результатов в фантастически сжатые сроки. Свидетельств тому — множество. Бурлановский метод позволяет человеку, хоть это звучит невероятно, стать... волшебником! Сложно подобрать другое слово, когда как по мановению волшебной палочки уходят болезни, неурядицы, решаются проблемы, жизнь преподносит подарки в массовом порядке. Вот почему СИМОРОН стал надежным помощником для тысяч жителей Украины и России, Англии и Германии, Италии и Словакии, Нидерландов и Молдовы, Латвии и США, Беларуси и Эстонии, Израиля и Австрии, Канады и Литвы, Казахстана и Испании, Франции и Чехии, Болгарии и Швейцарии... Побывав в киевской школе Бурланов или на их выездных семинарах, они ощутили на себе поразительную позитивную энергию симоронско- го подхода к жизни.
СИМОРОН, в отличие от многих школ, учений, направлений, ориентирует не только в плане глубинного осмысления мира, но прежде всего в плане капитального освоения и применения технологий, которые позволяют реально выйти из какой бы то ни было зависимости от обстоятельств, раздвинуть границы своего мироощущения, стать первооткрывателем неизвестных еще страниц бытия. Но не можем не заметить, что оригинальные находки Бурланов временами используются их «последователями» как основа для-различных «спасательных» приемов, которые, как правило, извращенно толкуют СИМОРОН и уступают в эффективности бурлановскому психотренингу в такой же степени, как, скажем, деревянные бухгалтерские счеты ноутбуку.
Что касается Бурланов, то они постоянно, неутомимо совершенствуют свое создание. В последние годы вышло несколько авторских описаний СИМОРОНА, опубликованных нашим издательством. Это книги: «Симорон из первых рук», «Бурлан-до», «Симорон: паштет из дирижаблей и флейт». При общности идейного направления они отличаются друг от друга разными способами, предлагаемыми для самораскрытия в человеке максимального творческого потенциала, пробуждения самобытности, смелой инициативности.
«Взлет разрешаем!» дарит читателю еще одну встречу с СИМОРОНОМ, а значит, новые волшебные возможности.
Первая часть книги — «Симоронский луч» — рассказывает об одной из интереснейших идей Бурланов (работа с сигналами), которая получила распространение в подаче некоторых участников их семинаров и стала чрезвычайно популярной среди многих людей. Правда, в таких пересказах нередко теряется точность авторского посыла. СИМОРОНУ приписываются задачи и свойства, ничего общего с ним не имеющие. Настоящая публикация поможет увидеть воплощение этой идеи в «чистом» виде, что даст возможность достичь при ее использовании куда более ощутимых результатов.
Во второй части излагается бурлановское исследование, известное симоронистам разных поколений под рабочим названием «Произвольный способ парения». Разойдясь в «самиздате», это эссе убедительно показало путь высвобождения человека из-под власти времени, продуктивного управления своим будущим. Несколько переработав фабулу, приблизив ее к сегодняшним своим представлениям, авторы интригуют читателя, приглашая в путешествие в загадочную страну Никуданйю, где его ожидают ответы на магистральные вопросы бытия. Репортаж об этом путешествии носит название «Укрощение монстра» — под «монстром» имеется в виду наше неведомое, пугающее завтра.
Третья часть — своего рода «детектив», главным действующим лицом которого является наш современник, ищущий выход из паутины социума, засасывающей, убивающей в личности независимость, природный талант. Мы привыкли доверяться тем, кто решает за нас, как жить дальше. И решает, как правило, так, что мы не только не получаем то, что нам жизненно необходимо, но и теряем то, что имели. Бунтующий герой этой повести (она называется «Яблоко Вильгельма Телля»), поставив на карту свою жизнь, доказывает, что каждый из нас изначально свободен, каждый — самобытный гений и что открыть, включить в себе эту гениальность может любой.
...Устремляясь взглядом в небесную синеву, человек всегда мечтал о крыльях, которые освободят его от утилитарной заземленности мыслей и чувств, помогут увидеть мир необъятно-праздничным. СИМОРОН — подспорье для тех, кто ощущает, как за спиной начинают шевелиться крылья...
Авторское предисловие
Что хотелось бы предложить читателю нашей новой книги? В голову приходит лишь то, что уже не раз было сформулировано нами: достичь того, чего достичь невозможно. А чего невозможно достичь? С точки зрения человеческой — одного: бессмертия. Значит, мы, Петра и Петр, нашли «чашу Грааля»? Нашли, хотя уверяем: чаша эта стоит на обеденном столе любого из вас. И чай, кофе, компот, сок, которые вы из нее поглощаете, заряжены фантастической энергией, позволяющей продлить дни своего бытия до бесконечности. Единственное условие: пить нужно особым способом...
Человек издавна пытается понять, чем он занимается на этой планете. Строит? Но все, что построено, рано или поздно подвергается разрушению. Разрушает? Из осколков комплектуется новое сооружение. Круговорот... карусель... Ради чего? Ради самого круговорота — иначе не скажешь.
А есть ли нечто более стоящее? Догадываемся, что есть, и тянемся к этому «нечто» через религию, магию, философию... Однако на выходе получаем все то же. Бог или демон, добро или зло, духи созидания и разрушения — метафорическое олицетворение чисто театральных отношений, возникающих на любой здешней сцене, каковы бы ни были ее масштабы.
Стало быть, просматривать для себя иные пути сквозь призму сложившихся обстоятельств — мартышкин труд. Нужно опрокинуть, выбросить на помойку весь балласт, который заполняет нашу душу и голову, печенку и селезенку. Лишь тогда, быть может, ф став более невесомыми, чем астронавты, почувству- ем мы за спиной крылья. Они понесут нас к новым координатам необъятного мира, в котором земная стройплощадка занимает какой-нибудь квадратный сантиметр.
Итак, программа: раскрепощение, снятие всех табу, натужных масок. Выход за очертания квадратика., Пока что — внутренний выход, чувствуемый как дви- ' жение вольного ветра по сосудам нашим и нервам. Внешне вроде бы все остается прежним: те же кирпичи, те же цемент и гравий. Но из атомов этих лепим теперь творения, которые невозможно разбить, раскрошить, потому что они изменчивы, как текущее время, вьются, играют, переливаются... Если это дом — в конструкции его предусмотрена свободная ' перетасовка деталей, которая лишь украсит строение. Если семья — она никогда не распадется, поскольку члены ее принимают друг друга в любых неожиданных поворотах судьбы. Если служба-дружба — надежность ее питается гармонией противоречий, на которых она базируется.
Но все это — пока что. А затем... Будда сравнивал свои идеи с плотом, который переносит путника че-. рез бурную реку повседневности. Но: резонно ли, ока- 1 завшись на другом берегу, обетованном, тащить этот плот на своем горбу дальше — про всякий случай? «Точно так же, — говорил Будца, — я предлагаю свое учение как средство к освобождению, но не как постоянную собственность». Симорон созвучен этому стопроцентно. Шагнув по ту сторону стройки, мы по-. лучаем прописку на магистрали, где за каждым поворотом нас ожидает бесконечная череда невозможных открытий.
Книга, которая лежит перед вами, надеемся, станет путеводителем для тех, кто ощущает в себе «зуд» первооткрывателя. Ее отличие от других наших книг примерно того же рода, что звучание одной и той же мелодии на разных музыкальных инструментах. Но: кому-то по душе скрипка, кому-то — фортепиано или барабан, от исполнения часто зависит мера понимания, проникновения в то или иное таинство. А вам, друзья, предстоит проникнуть в тайну бессмертия, пользуясь способами, записанными на этих страницах...
Так что приготовьте «чашу Грааля», которая находится у вас на кухне в виде стакана, кружки, рюмки, пиалы, фужера йли просто ведра. Поднесите ко рту. И когда захлопнется книжная обложка, сделайте первый глоток...
Петра и Петр Бурланы
CИМОРОНСКИЙ ЛУЧ
ПТИЧКИ-НЕВЕЛИЧКИ *
Происшествие на лондонском вокзале Пэддингтон. Сэр Брайан Локкет, англичанин по рождению и рыцарь по убеждению, садясь в вагон, любезно подхватил чей-то чемодан. Тут же был окружен желающими: «Пожалуйста, наши сумки! Ящики! Контейнеры! Цистерны!..» Взвалив на себя сумки, ящики, контейнеры, цистерны, сэр Локкет задумался: «Чому я не со- кл? Чому не лтаю?..»
Заметка в World News, 23 января 200... года
Что такое «Я»? Мое, твое, наше... Короче слова просто не бывает: «Я» — и конец! А может, все-таки не конец, а начало?..
Казалось бы, ответ лежит на поверхности — ведь ближе себя у нас никого нет. А спросишь любого — начнет говорить, долго и с цитатами, и через час или день замолчит, не находя подтверждения своим тайным догадкам, что что-то здесь не так, что-то напутано: такое короткое «Я» — и такое длинное содержание! Смотрите-ка: я хожу-брожу по свету, я дышу, я ем, работаю, общаюсь, воюю и развлекаюсь, болею и открываю америки разного сорта, черные дыры и антимиры... Фигаро здесь - Фигаро там... И все же — Фигаро ли?
В глубинах своих мы ощущаем себя чем-то неизмеримо большим... Будто спрятан внутри мотор, мощный и безотказный, который задает всему движение, жизнь.
Чем бы мы с вами ни занимались, в какие бы передряги ни попадали — «гудение» этого двигателя не затихает ни на минуту. Начинаясь с негромкого «пианиссимо» в роддоме, оно растет постепенно и ширится... И вот уже аккомпанирует нашим житейским взлетам, когда мы грозимся подняться выше планки, очерченной прежними исканиями людей. Да, мелодия подчас звучит глуше, иногда, когда вдруг у нас отказывает шасси, еле слышна... Но пока мы способны держать в руках штурвал, она ведет нас сквозь ураганы и штили жизни, прорисовывая наш уникальный, Я-вственный маршрут.
Осознание своей уникальности может сделать нас всесильными, если...
...Если этот внутренний двигатель станет таким же доступным, как банка сгущенки. Где он — невидимый, неосязаемый, непахнущий? Ни в анатомических атласах, ни в инженерных справочниках указания нет. Что ж, прежде чем нашарить его, дотянуться, надо бы как-то назвать, обозначить предмет нашего интереса...
Мы приучены к этикеткам, ярлыкам, которыми украшены вещи вокруг. Без чего рецепторы наши отказываются заметить их, использовать. Навесим же ф на данный «черный ящик» вывеску — для удобства. — Какое:нибудь имя... ну, хотя бы Вася. Банально? Хорошо, пусть Семен. Тоже не то? А если... СИМОРОН? Более живо-игриво, не правда ли? Так и видишь подмигивающий глаз,.. Несолидно? Уважим, прибавим отчество. Степаныч, дай руку! Без чинов, без рангов и званий — выпьем на брудершафт! Ты нам — мы. тебе, по-братски!.. '
- По рукам! — Слышим голос Симорон-Степаныча, устроившегося у нас там, где-то между печенкой и селезенкой. — Я со своего поста вижу все, что может быть и не быть, случиться и не случиться... И раз мы с вами сблизились, побратались.
...выдаю вам права на полет по дорогам жизни без ухабов, пробок и красного света. Чтобы на каждом шагу — открытие, озарение, равное гениальным находкам человечества!
— Чем заплатите? — справедливо интересуется С. С.
Чем? А тем, что засунем эти права куда подальше. И вместо того чтоб последовать за Лобачевским, Эдисоном, Терменом, заточим себя в панцирь болезней и горестей, с головой погрузимся в безысходность. Очень, видите ли, интересное кино...
Нет, ребята, что-то здесь не так. Откуда берется панцирь? Кто его создает? Заподозрить, кроме Степаныча, некого. Наше чистое, безупречное «Я» зачем- то окрашивается в пеструю палитру красок, запаковывается во множество «обложек»: человеческое тело, его экипировка, его разнообразное окружение — лю- ф ди, звери, растения, вещи... Причем запаковывается так плотно, что если бы мы захотели совершить возвратное путешествие, было бы почти невозможно добраться до фундамента.
Симорон, как черепаха, несет на своей спине многослойную махину, не ощущая ее веса, — иначе давно бы сбросил с себя. Ну а личность, занимая одну из. ячеек в этом небоскребе, не может не чувствовать напряжения — примерно так, как чувствует себя в переполненном транспорте горожанин, сплющенный до толщины патефонной пластинки. Вырваться бы из теснины, всех растолкать и продышаться на воле...
Вот когда испытаем кайф, вот когда ощутим полноту жизни! Снова давка? Что ж, снова вперед, воору- жась усердием и надеждой! Падение и взлет, взлет и ' падение... Где уж тут вспоминать о своих изначальных правах гармоничного существования!
ВОПРОС. Получается, Степаныч двуличен? К чему ему прятаться в этом ворохе и подвергать своих подопечных столь жестоким испытаниям?
Если мы прислушаемся к своему наглядному повседневному опыту, ответ будет однозначный: идет игра, в любой игре задействованы продюсер, сценарист, режиссер — в нашем случае, видимо, все в одном лице. Триединый этот господин вряд ли озабочен результатом, счетом в игре — скорее всего, его занимает сам процесс. Искусство ради искусства.
ВОПРОС. То есть ему наплевать, страдает кто или радуется, гибнет или процветает?
Наше «Я» — источник и зарождения жизни, и ее завершения. Оно строит дом, который само же затем разваливает, для того... чтобы поставить на этом месте новый дом.
Как вы думаете, что первично в данной операции?
ВОПРОС. Ну... нет построенного дома — нечего и разрушать.
Стало быть, можно утверждать, что...
...Симорон в принципе заинтересован в продолжении игрового процесса, а не в его остановке.
Если бы в, его задачу входило опустить поскорее занавес, то есть уничтожить все кругом, избавиться от нас, — в арсенале театральных эффектов масса средств: катастрофы, войны, эпидемии, космические излучения...
Но все это — служебная характеристика постановщика. А каковы возможности участников постановки? Их две:
— следуя сценарию, выбрать для себя роль j строителя или разрушителя;
— догадавшись о сути режиссерского замыс; ла, выйти за границы игровой площадки и подняться в аппаратную, к пульту управления.
Первый вариант мы в том или ином варианте в своей жизни уже опробовали — проверим второй.
Окинем мысленно взором упомянутую многоярусную шоу-пирамиду. Представим на минуту, что в мире присутствует только один из ее компонентов: личность. То есть ни вещей, ни соседей по общежитию... Птичка-невеличка. Явилась откуда-то, шевельнула крылышками... и все. Продолжения нет. Нет облаков и ясного неба, нет мошек для прокорма и ягод, деревьев и гнезд, коршунов и птицеловов... Шевелением все и закончилось.
Замените теперь эту птаху собой. Болеть? Каким образом, когда микробов-вирусов на пушечный выстрел не встретишь, травмироваться, ударяться не обо что... Пугаться, обижаться, злиться? На кого? То есть проблем нет и быть не может.
Конечно, внутри тела могут сами собой протекать сюжеты, не зависящие от внешней среды, но без ее явного участия выглядят они маловыразительно. Зато стоит в поле зрения появиться чему-либо из нашего привычного антуража, как немедленно заварится каша: обувка жмет, нужные вещи выходят из строя, нет жилья или пропитания... А рядом, как пауки в банке, — конкуренты в битве за выживание. Словом, есть чем заниматься, есть куда пускать кулаки в ход!
Все эти симоронские «обложки», наслоения продолжают друг друга, как круги на воде от брошенного камня.
То, что происходит на следующих после нашего тела «кругах», — просто более развернутая панорама явлений, протекающих до того. Человеческая личность как бы раздваивается, «размножается», ее невидимые внутренние игры становятся внешними... А в эпицентре, в истоках этих «кругов» — «камнеметатель» по имени Симорон.
Мы вернулись к началу координат. Коротко воспроизведем всю картину Организм человека, его психика являются вместилищем Симорона — нашего исходного творящего «Я». Личность наделена персональным заданием: внести свою лепту в продолжение жизненного процесса, запущенного этим «Я», записать новое слово в человеческой летописи.
Для качественного выполнения задания необходимо специализироваться в одном из двух направлений: быть счастливыми или несчастными, вдохновенными или унылыми, всесильными или беспомощными. Оба типа людей взаимодействуют, подменяя друг друга на разных этапах миростроительства, чередующихся как восход-закат, прилив-отлив...
Если бы мы могли, уединившись и глядя себе в душу или в пуп, найти в «запупном» пространстве диспетчера этих каруселей-качелей...
...Восстановить утраченные права и, восполь: зовавшись ими, двинуть жизнь свою по обновленному тракту. Никакой борьбы с обстоятельствами, никаких побед-поражений в этой борьбе, постижение себя незнаемого, могуще: го делать то, о чем даже подозревать невозМОЖНО было!
К сожалению... листья не в состоянии рассмотреть корни дерева, которому принадлежат. Стало быть, отдадимся неизбежности — потихоньку будем ползти к увяданию?.. Но все наше существо протестует против этой перспективы. Обвал, смерть, небытие — абсурдны, невозможны! — кричит внутренний голос. Симорон по определению вечен, почему же мы, его продолжения, должны подчиниться осеннему листопаду?.. НИ ПО - ЧЕ - МУ!
Вначале в качестве «увертюры» — простая техника,.применяемая в нашей школе и дающая начальное представление о симоронской метафорике.
Каждый из нас в течение жизни многократно перемещается из одних пунктов в другие: учеба, работа, родственники, развлечения и т. п. Если бы нам удалось окинуть взором все эти переходы, можно было бы нарисовать их карту — маршруты, линии дорог... Где-то, в какой-то точке, они пересекаются. Вообразим теперь, что некогда мы уселись на стул, заранее поставленный в этой точке, закрыли глаза и годами ходили туда-сюда исключительно мысленно. В конце концов, такие прогулки нужны лишь для того, чтобы приобрести некий опыт, умение. Словом, посидели и проделали все это в голове... Через 20 или 30 лет открываем глаза: боже! Мы стали совершенно другими! Но сколько пар обуви сэкономили, сколько пищи, сил!
Так вот, представьте на минуту, что стул, на котором вы сейчас сидите, расположен в точке, где сходятся линии ваших жизненных перемещений. Посмотрите с этой позиции на основные из них: отношения с родителями, детьми, противоположным полом, друзьями, сотрудниками...
Выпускайте из этого центра воображаемый «исследовательский луч».
Нащупайте: вот там я с предками ссорился или мирился; там — мои товарищи, у меня с ними складывались дела таким-то образом; там — моя жена или подруга или муж... Запустите несколько таких лучей — просто посмотрите, без анализа, без критики.
Но это лишь старт. Дальше — больше...
Вы находитесь в центре управления своей судьбой, своей жизнью. Осознайте открывающиеся перед вами возможности.
Это сидит не личность, которая обычно суетится и бегает, натыкаясь на преграды, потирая свои ушибы и соображая, куда бы ринуться еще. Вы сейчас оператор, диспетчер своих житейских рейсов......вы включили в себе Симорон без наслоений, прожектор, лучи которого могут убрать барьеры, нагроможденные вашим бесплодным усердием.
Добейтесь, чтобы там, где были запутанные связи, расчистилось, озарилось свободное пространство. Свободное — значит, никаких следов прежних приключений не осталось, ни негатива, ни позитива.
Мы не исправляем свои ошибки, не стремим- j ся к лучшему результату — просто выходим на вольную дорогу, где нас ожидают новые продуктивные отношения.
Пример того, как не надо делать. Скажем, у вас трудности с заработком... Посылаете из центра свое намерение туда, в проблемную координату, нацеливаясь на денежки, и... ничего не меняется. Почему? Да потому, что вы транслируете при этом не масштабное симоронское побуждение, а заказ своей озабоченной (или, как у нас говорят, «озабыченной») личности. Препятствия, на которые мы натыкаемся в жизни, участвуя в ее мелодрамах, только укрепляются, когда мы пытаемся проломиться сквозь них.
Если же восстанавливаем свои природные права, они сами найдут и осуществят выход. •
Мы просто доверяемся Себе, и то, что нам жизненно необходимо, высветится само.
Это не общие слова-пожелания: в ближайшее время вы увидите, насколько все реально. |
Свидетельством того, что вы открыли в себе — пусть на мгновение — Себя, будет чувство удивления, свежести, причастности к «чуду».
И, если вы проведете всю операцию ненапряженно, улыбчиво, можно не сомневаться, что на другом конце те, дорожку к которым вы прочистили, почувствуют то же. Ваш луч высветит в этих людях суть, скрытую от них обыденными заботами... И — поддержит их на этой новой, вдохновенной волне.
Восстанавливая в себе Симорон, мы уже не можем видеть в других объектах нечто, отличающее их от нас, противостоящее нам. Все отличия отброшены...
;...нас объединяет теперь общая программа жиз неутверждения, где никто не терпит убытка.
Если мы с вами будем контактировать с окружающими на этой основе, помня, что они уже расположены для нас в «белом» пространстве, пренебрегая мелочами, которые могут нас растолкнуть, — мы и растим в себе внутреннюю, психологическую куль- гуру единения, которая сделает и нас, и всех, с кем мы пересекаемся, качественно другими людьми.
Вернуться теперь назад, снова закрыться от мира, от своей подлинности несложно — но разве не заманчивей удержаться?..
Ведь крылышки, которые едва шевельнулись у птички-невелички, сейчас уже явно готовы распра- ииться... и понести ее вдаль по трассе, высвеченной ее собственным светом.
Личность наша не выражает всего содержания явления, которое обозначается звуком «Я». В глубинах своих мы ощущаем себя чем-то неизмеримо большим. Назовем это большее словом СИМОРОН.
Осознание присутствия в себе этого жизненного «двигателя» сделало бы нас всесильными: мы бы получили своего рода права на беспрепятственный проезд по дорогам бытия.
Но — права эти заслонены множеством «упаковок», в которых прячется СИМОРОН: человеческое тело, его разнообразное окружение — вещи, люди, животные, растения... Задача: проникнуть сквозь все заслоны к центру и воспользоваться своими природными правами.
СИМОРОН — созидатель и разрушитель: строит дом, который сам же затем разваливает, для того... чтобы поставить на этом месте новый дом. У исполнителей этого сценария две возможности:
— следуя ему, выбрать для себя роль строителя или разрушителя;
— догадавшись о сути режиссерского замысла, выйти за границы игровой площадки и подняться в аппаратную, к пульту управления.
Освоим второй вариант.
Представим себе, что мы находимся в точке, где сходятся линии наших жизненных перемещений, в центре управления своей судьбой. Включим в себе мысленно «прожектор» СИМОРОН, выпустим из него воображаемый луч, поручим ему высветить барьеры, нагроможденные в жизни нашим бесплодным усердием.
Мы не исправляем свои ошибки, не стремимся к лучшему результату — просто выходим на вольную дорогу, где нас ожидают новые продуктивные отношения с людьми. Мы уже не сможем видеть в других объектах нечто, отличающее их от нас, противостоящее нам. Все отличия отброшены, нас объединяет теперь общая тенденция жизнеутверждения, где никто не терпит убытка, где для каждого открываются возможности самореализации по программам гениев.
ХУДОЖНИКИ!
Одинокий и грустный Ленский шел по вечернему Питеру, за ним тащилась его тень. Глянул — и обомлел: «Какой длинный нос! Вот почему она меня не любит...» Выхватив из-за пазухи пистолет, он решительно направил его на тень... Но нос выскользнул и растянулся по всему Невскому.
— Эх, Онегина бы сюда! — вздохнул поэт. — Он бы не промазал...
А. С. Пушкин. Наброски к роману «Евгений Онегин»
Представим себе прожектор-проектор с этикеткой «Симорон». Специализация: излучение идеи под названием «жизнь». Если эта идея, выпорхнув из источника, будет лететь себе безостановочно в дальние дали, никто ее не зафиксирует, не обнаружит. Точно так же, как никто не определит характера речного течения, пока не выставишь перед ним запруду. Прибой ударится об нее — сразу станут понятны сила его и страсть. Поставим же и мы на пути симоронских лучей барьер-экран: на нем вырисуется жизнь в виде
растений, животных, людей... Последнее нас интересует, естественно, больше — своя рубашка ближе...
На экране — наша личность. Но, оказывается, это для излучения не предел. Полотно полупрозрачно: просеявшись сквозь него, идея следует дальше. За этим полотном — еще одно, на котором предыдущее изображение пропечатывается с некоторым увеличением. По мере движения луч расширяется, и то, что на первом экране выглядит точкой, на втором расползается в пятно. Это — внешняя по отношению к нашей личности среда.
Вообразим теперь, что описываемое шоу происходит в планетарии.
В центре демонстрационного зала — дырявый шар, внутри шара — светильник. Проскальзывая через дырочки, лучи высвечивают на потолке «звезды». Светильник, как вы догадываетесь, — Симорон; внутренние стенки шара — первый, личностный экран; потолок — второй экран.
Вот перед вами мы, Петра и Петр: мыслим, дышим, жестикулируем, идет жизненный процесс... Кто этим всем управляет? Кто нас воодушевляет? Персональный «светильник». Лучи следуют дальше через «шар», то есть через наши глаза, уста, руки... Что мы наблюдаем извне? Свое продолжение. Мы не можем смотреть на всех сразу, — посмотрели на вас, Николай... то есть через какую-то нашу «дырочку» прорисовалась картинка «Николай». Бросили взгляд на Иру... Все, Коля, вы для нас в данную минуту уже не существуете: на внешнем экране сейчас наша проекция «Ира». Глянули на цветок в вазоне... Извините, Ирина, за предательство, но вас больше нет — ваше место в мире занял цветок. Всякий раз, когда мы замечаем нечто иное, новое, Симорон через наши «щелки» посылает луч, который вырисовывает очередное изображение.
Но это не просто «щелки»: в них как бы помещаются миниатюрные «слайды», которые при увеличении дают на втором экране соответствующие портреты — Николая, Ирины, кого-то еще...
— Я, Петр, — первый экран. В моей голове вспыхивает образ Петры. Реальная, смеющаяся Петра для меня — второй экран...
— Я, Петра, — первый экран. В моей голове вспыхивает образ Петра. Реальный, подмигивающий Петр для меня — второй экран...
Любой из вас может сказать то же самое о себе и других.
В каждом Горит симоронская лампочка. Каждый транслирует через себя нечто, и то, что вы видите снаружи, не могло произойти, образоваться, минуя вас: оно обязано существованием вам.
ВОПРОС. То есть все мы порождаем друг друга?
Удобный образ: Волк и Заяц над ширмой кукольного театра. Один брел себе по лесу и искал другого (а чем бы еще занимались они в этом мире?). Не лесника искал, не туристов на лужайке, не высадившихся в тайге инопланетян, а конкретного партнера по заданному от рождения сценарию. Стало быть, оба высветили друг друга — дали друг другу жизнь. При всем при том и Волк, и Заяц лишь перчатки на руках у кукловодов, которые пребывают между собой в полном согласии. И, потешаясь, смеются над придуманными ими приключениями двух мохнатых соперников...
ВОПРОС. У каждого свой кукловод? То есть Си- моронов множество?
Множество или один — какая разница? Мы предлагаем исходить не из умозрительных соображений, а из своего реального ощущения. Гляньте в окно: во дворе сад — деревья, кусты. Все это выросло из отдельных семян, значит, основа у каждого — своя. Но: вполне возможно, семена собраны с одного растения... Так что ответьте себе на вопрос сами. Хотя, нам кажется, для освоения симоронской системы это совершенно несущественно.
ВОПРОС. Один нюанс... Я смотрю в окно из этого угла, Нина — из противоположного. Сад видится нам по-разному. Значит, мы породили два сада?
Можно сказать и так.
ВОПРОС. Какой же из них подлинный, настоящий?
Оба подлинные — один для вас, другой для Нины. Кто-то из присутствующих вообще не заметит сада: взгляд его обращен, предположим, на прохожих или снующие вдалеке авто...
ВОПРОС. Хорошо, вернемся к Волку и Зайцу. Допустим, я, Волк, сыт, добыча меня не интересует.
Отвернулся от нее, зевнул, улегся спать. Я уже не проецирую Зайца, а он все равно есть — сам по себе, без меня...
Нет его!
Только в школьных учебниках для третьего класса утверждается, что мир объективен, что он существует вне нашего желания, вне нашего побуждения.
Если вы честный человек, то, отвернувшись от предмета, который занимал ваше внимание минуту назад, не сможете утверждать, что он по-прежнему находится на том же месте, что он вообще присутствует где-то. Предмет живет в вашей памяти, но память сообщает лишь о том, что было, — ее нисколько не интересует текущая ситуация. Поезд ушел, и сейчас ваше внутреннее излучение вырисовывает иные вещи.
Вот мы смотрим на эту стену, и в данный момент других стен, которые находятся за спиной, для нас нет. Ну, может, произошло землетрясение... или как раз в этот момент началась перестройка здания... не важно: часть его исчезла. И вы, сидевшие до этого там, под этими стенами, — вместе с ними.
Поворачиваемся на 180 градусов...
— Здравствуйте, уважаемые! Мы вас только что произвели на свет. Были ли вы на земле прежде? Даже если разум тысячу раз скажет: да, были! — мы предложим ему: докажи! Мало ли что этому разуму чудится-кажется... Вчера, например, во сне мы видели себя на Марсе, и любезные марсиане подносили нам местный морс... Но вот сейчас с абсолютной уверенностью говорим: вы — есть. А та стена, которую мы обозревали перед этим, — туман, фата-моргана.
ВОПРОС. А что если, пока вы любуетесь нами, кто- то подложит сзади взрывчатку? Стена рухнет прямо на вас... то есть не стена, а «туман»!
Речь идет не только о зрительном восприятии' — у нас с вами куча других датчиков: обоняние, слух, органы, принимающие вибрации, и т. д. Все это обостряется по мере освоения системы — симоронавты почувствуют, расслышат тиканье часового механизма и остановят его. (О том, как это делается, будет рассказано в последующих разделах.) То есть в нужную минуту повернутся к нему.
ВОПРОС. Но ведь вы признаете, что тиканье началось до того, как его расслышали? Значит, не вы были его автором, не вам оно обязано своим возникновением...
Классический спор: что было раньше — курица или яйцо? Нормальный ответ: было то, что фиксировали глаза-уши-ноздри спорщиков. Если они выявили курицу — значит, была курица. Если яйцо — значит, яйцо. Воспринимать то и другое одновременно невозможно: внимание будет перемещаться туда-сюда.
Для симоронавта традиционная постановка вопроса о причинах и следствиях снимается с повестки дня: причиной всего, что возникает в поле нашего существования, является он и только он.
Отсюда — права-полномочия, которые нам даны и которыми мы, как правило, пренебрегаем или пользуемся извращенно.
У Симорона нет прошлого и будущего, нет оглядок назад и забегания вперед.
Когда мы с вами беседуем, вы для нас реальны; когда расстанемся — в нашей жизни следа от вас не останется. И если вы вновь возникнете, вновь приде-. те на занятие — это будет первая наша встреча. И последняя, потому что в следующий раз все будет заново.
Вернемся в «планетарий».
Итак, луч выписал картину на первом, личностном экране, направился дальше, создал ее продолжение на втором. В сознании многих людей исходный излучатель априорно «добропорядочен», с их точки зрения, следовало бы ожидать, что картины эти будут безоблачно-радужными. Однако повсюду наблюдаются и страдания, разрушения, беды... Недавно мы с вами сделали попытку объяснения столь странного поведения светильника и приняли решение: восстановить в себе «матричную» чистоту творящего луча, стать транслятором этой чистоты.
Возможность эта, естественно, соблазняет — однако как ее реализовать практически? Мы видим лишь результаты симоронских «художеств» — источник их скрывается где-то позади, в недоступных глубинах.
Нам бы попятиться, нырнуть туда и — реставрировать первичную запись в удостоверении своих прав... Но течение несет, несет...
Выход подсказан практикой водителей машин, которые обозревают сюжеты, происходящие у них в тылу, через зеркало заднего вида.
То есть, глядя вперед, координируют свое движение, учитывая ситуацию, настигающую с хвоста.
Представим себе, что некоторые дырки в демонстрационном «дуршлаге» планетария закупорены. Что мы увидим в этом случае на потолке? Совершенно верно: энного количества звезд не хватает, яркость неба поубавилась. И чем больше пробок, тем оно темнее...
Перенесемся на грешную землю. Сим<