Записки из Рубского гетто
 |
Екатерина Сухова. 2016 год
Посвящается жертвам концлагеря Рубское озеро, жестоко репрессированным нацисткой Германией в период с 9 по 21 августа 2016 года
Отдельное почтение освободителям лагеря: рядовой прачке Параше и её сыну Гаврюше, без которых мы бы не знали мира на Рубском озере.
Наши дни сочтены. Мы попали в гетто, где главные помощники - верёвка и мыло, а враг-сосед, который норовит ограбить тумбочку с заначкой и припехнуть за выскользнувший из твоих рук, словно лесная птица, дешевый обмылок.
***
Параша спустилась в подвал с тазом, полным грязного, лоснящегося от сальца и пота белья. Она превзошла себя, всю эту подлую жизнь, возвысившись до прачки, хотя раньше занимала пост надзирателя душевых кабинок. Сношающиеся мужики отнюдь не могли возбуждать Парашу, они закладывали в её душе предпосылки бунта - гроздь отвращения к режиму тюрьмы, к этому серому и бесконечно жестокому миру.
 |
***
Концлагерь располагался по обоим берегам бассейна Рубского озера. Первый был изжёван болотами. Медленно, но верно, начал поглощать плоть второго. На болотах обитали каторжники: не щадя сил и жизни добывали торф, сланец, черный как смоль каменный уголь - надрывали тело за сносный паёк или, скажем, лишнюю минуту отдыха
Озёрный берег считался несбыточной мечтой зэка: чистая, словно глаза младенца рябь волн, в которые заключенный мог погружаться, если выполнял надлежащую норму и не был никем бит.
На обреченной стороне, в ветхой мшистой землянке, жила тридцатилетняя Прасковья Максимовна Ильичная. Для вас просто Параша. Наблюдая из своей берложки сквозь треснувшее, заболоченное грязью окно, Парша погружалась в ярко сгорающий закат и представляла, как здорово было бы вместе с ним слиться, сгореть, а затем снова возродиться.
***
Цивилизованный берег держал два подразделения, два гетто по переработке и воспитанию заключённых. Детский сектор ограничивался приготовлением снеди: рыбной ловлей, охотой на лягушек, птиц, собиранием грибов, ягод и изготовлением мелкой утвари: дети с утра до ночи плели стулья, корзины, кроили серый робы, варили мыло из кусков человеческого жира.
Мыльце-жемчуг концлагеря, было в особом почете. Большие запасы мыла «Детского работорговческого лагеря» поставлялись большим количеством в «Лагерь по добыче Электроэнергетики и разработке Электростульев», на которые усаживали самых отпетых, непоседливых и строптивых детишек, нередко по глупости вступавших на границу Энерго. Выйти за пределы своего лагеря означало «дисквалификацию»- медленную, мучительную и нечеловеческую смерть.
Закалённая жестокостью Параша взирала на эти ужасы, молча, поклявшись не сдаваться при виде гибели лучших друзей, мужа, своих детей. Она была на красном счету у директора тюрьмы, личного компаньона фюрера - Ирины Николаевны Жадан,за счёт совей беспрекословности и верного служения концлагерю что на Рубском озере.
 |
***
Гаврюша вылез из воды оживившемся, чистым и непривычно счастливым. Лето затухало, господин Август приглашал в свою брачную постель госпожу осень, чтобы раз в год породить рыжего плаксивого Сентября, безэмоционально холодного Октября, веселого, но вредного Ноября, а затем рассыпаться в пыль и унестись со своей семьей в космос до следующего года.
Мальчик закутал тело в грубое полотенце и устремился в барак. Он один заработал купание в эту трудовую смену: спас отряд во время похода в лес, проломив берцем черепушку смертоносной гадюки. Дети косились на него с уважением и черной завистью, уступая место в темном, одиночном углу. Гаврюша под взглядами чудаков без сил свалился на нары, раскачиваясь впервые за несколько лет на кристально чистых волнах сна. В эту ночь ему привиделась Параша.
***
Параша потушила керосинку, опустилась на соломенную лежанку. В комнату падал неровный жидкий свет перламутровой Луны. Во сне ей пригрезилось свое дитя. Гавриил на том берегу плещется в воде, радуясь выдавшейся фортуне. Параша кличет его с другого берега: машет руками, зазывает по имени, метает камешки. Но сын её не слышит. Она прекрасно понимает, что эта удача попеременна, что Гаврюшу ожидают большие испытания. За минуту счастья на этом острове расплачиваются болотом горьких страданий. Казалось, потеряв семью, она не сопротивлялась гибели последнего ребенка. Параша знала, что вслед за сыном следующая жертва - она.
***
Гаврюша проснулся на рассвете. Натянул на хрупкое худенькое тельце серый комбинезон, утонул в чёрных калошах. Со звонком слился с толпой. Колонна детей двинулась на завтрак. Кормили манкой, чаем, выдали кусок масла, который по вкусу больше напоминал пресный кусок мыла. Едва они наполнили желудочки кашицей, их погнали к причалу. Там ожидалась переправа на иной, болотистый берег. По зову громкоговорителя наступила эвакуация, и сотня малышей рассредоточилась по лодкам.
 |
***
Рубская язва поразила Энергетический лагерь. Оттуда вместе с мылом попала в детский работорговческий, не успев распространиться, но начав прогрессировать. Тот, другой, заросший берег-убежище зэка. Туда не просочится ни Рубская язва, ни вольномыслие, ни счастье.
Параша взбудоражилась. В общей сутолоке она выбралась из землянки и поспешила. Две неисправные лодки затонули во время переправы, и десять детей были отданы болоту живьем. Гавриил причалил к берегу без помех. Параша робко подглядывала за мальчиком, затаившись в кустах, опасаясь, не причинят ли ему вреда не то хитрое болото, не то гневливые детишки. Гаврик приноровился прыгать с одной кочки на другую, дети подхватили почин и через пару минут их встречал комендант Болотной чащи с распростёртыми руками и жуткой улыбкой. Детей заковали в кандалы и один за другим повели расселять в ледяные, бесхозные, мшистые землянки. Гаврюша последним, полным глубины чувств взором окинул противоположный, радужный и сказочный берег Детского работорговческого лагеря.
***
Параша укрылась в своей землянке. Она сломалась: тело женщины содрогалось от непрерывных рыданий и осознания собственной беспомощности. Гаврюшу, ее Гаврика, как и многих невинных ребят отправят на каторгу. Их не оставят квартировать на этом берегу, они лишние рты, примитивная биомасса, бревна. Выход их - смерть. Если дети не смогут работать наравне с остальными, то их просто переведут на мыло. Параша брезгливо поморщилась, взглянув на обмылок, лежащий в углу заржавевшей от горя и сырости раковины. В голове пронеслась вспышка, и женщина вспомнила лучшие дни: она, Виктор, Гаврюша и Феденька бегут по пляжу Рубского озера, тогда ещё детского оздоровительного лагеря. Они счастливы. Ветер заигрывает с длинными вьющимися каштановыми волосами Параши, когда она танцует босиком на песке. К ней бежит милый Виктор с Гавриком и Федей, повисшими на его шее. Виктор подхватывает Парашу и в следующее мгновение семья плюхается с мостка прямиком в озеро. Раздаются брызги, радостные крики и детский смех. Параша целует Виктора и в это же время на другом конце леса раздаются пушечные залпы, визжит сирена, багровеет гладь озера...
 |
***
Парашу разбудил настырный, угрожающий стук. Открыв дверь, она последовала за Главным воспитателем. Дети готовы к болоту. Осталось сменить робу, обувь, тогда заключенные смогут приступить к чёрной работе. Сердце Параши внезапно дрогнуло, взыграла ярость, ярость, которую она не испытывала долгое время. Женщина выполнила все указания: вернулась с формой, помогла ребятам на время освободиться от оков. Она старалась не вселять в свой голос сочувствия - говорила жестко и по делу. Дети сверлили её испуганными, полными страха красными от слёз глазами. Гаврюша сперва не узнал мать: "Она уже не та вечно молодая и красивая женщина, я вижу угасающую старуху, но откуда на её шее мамина ракушка? Родовой талисман верности и чести? Узнал бы её по виду, одним лишь изгибам, на ощупь, хоть с закрытыми глазами - одну из миллиона других ракушек." Над Гавриком повис дамоклов меч. Ему захотелось крикнуть её имя, имя мамы, такое необычное, теплое, произнести по слогам. Он рисковал. За такую дерзость его глотка могла отведать раскалённого свинца. Мальчик не выдержал, и позвал:
-ПА-РА-ША...
Женщина обернулась, взглянув на Гаврюшу. По её лицу скользнула улыбка.
***
Многие не выдерживали опасного титанического труда на болотных приисках. Надзиратели карали кнутом и обрушивали столпы брани на уставших, изголодавших, похожих на маленькие скелетики полуживых людей. Обреченные дети не выдерживали, срывались, забегали в трясину, чтобы утопиться-очиститься от Ада на Земле.
Тело Гаврика изнывало от хлёстких как кипяток ударов. На пятом он свалился - его хватил обморок.
***
Гаврюша открыл глаза и всмотрелся во мрак. «Я очутился под землёй?» Где-то поблескивал огонёк вокруг которого кружили ночные бабочки. «Проблески Ада?» Из ночи медленно проявлялись черты странного, жилистого, мефистофельского лица. Параша склонилась над Гавриком и поцеловала сына в лоб. Так сын воссоединился с матерью.
 |
***
Завязав узел с куском заплесневелого хлеба и флягой, полной дождевой воды, Параша взвалила Гаврюшу на спину и пустилась в обход ночного болота вопреки страху, вопреки системе.
Женщина хватилась за шею. Ее мучила астма, слизь мешала дышать, но она дышала, ей было зачем дышать, ради кого жить. Гаврик приходил в себя, но был слаб и лихорадил. Параше хотелось вопить от отчаяния, но жизнь заключенной научила подавлять эти приступы. Кочка, На которой приостановилась Параша, внезапно пошатнулась. Дернувшись в сторону, Параша остолбенела. Перед ней из болотной жижи выкарабкался чёрный с фосфоресцирующим черепом цверкшнауцер. Провыв приветствие луне, он навострил взгляд на Парашу и Гаврика. Тряхнул головой, повелев беглецам следовать за ним. Мать сжала сына ещё крепче и последовала за псом. Параша едва поспевала за цверкшнауцером: прыгала с кочки на кочку, в то время как собака вопреки законам физики свободно бежала по болотной жиже. Внезапно пёс остановился. Навострив нюх, двинулся вперёд и сиганул прямиком в воду. Параша погрузилась вслед за ним.
***
Болото проглотило их целиком. Открылось "второе дыхание": вода оказалась богата кислородом, Параше и Гаврику открылись сверхчеловеческие способности: они не могли вымолвить и слова, но могли общаться друг к другу посредством взгляда, мысли. Гаврик включил телекинез:
 |
-Куда мы?
-Мы держим путь в подводный город - просигналил цверкшнауцер.
Они нырнули вглубь. Через час тьма начала сменяться чуть уловимыми свечениями, словно какие-то растяпы-школьники зажгли и забыли затушить несколько сотен спичек. Огоньки перемигивались: погасши в одном месте, всколыхали в другом. Когда герои достигли илистого дна, им открылось светопреставление, организованное мерцающими моллюсками, озаряющими каменное городище, украшенное джунглями вьющихся водорослей и исполинских раковин.
Пёс вскочил на белую резную раковину, именуемую Троном. Свечение, исходящее от его фосфоресцирующего черепа заставило моллюсков перевернуться на бок, взвизгнуть и подползти "на поклон". Повиляв ушами, водный пёс транслировал мысль:
-Я, Мартин, болотный демон, страж подземного и подводного мира Рубского озера. Приветствую вас, мой народ и представляю вам гостей с суши - Парашу и Гаврюшу.
Вас часом не смущает тишина? Ещё вчера тут бурлила жизнь, обитало множество рыб, морских звезд, дельфинов. Озеро по уровню развития и биологическому многообразию было сравнимо с одним из зарубежных океанов. Мы, ей-богу, не Атлантида, что бы за нами охотиться...
Холостяком я стал не так давно. Заботился о гареме из лесных нимф, русалок и тритонов. Нацисты, сволочи, всех русалок выловили, нимф шугнули, да так, что те обиделись и впали в вечную спячку, а красавцев тритонов перевели на тушёнку. Всех дивных рыб сетями выманили на берег, а само озеро надумали превратить в болото.
У нас был договор: с меня - снедь, с них - неприкосновенность к водоему, поддержание "мира" на суше и охрана озера жизни. Они поняли условия по-своему и превратили оба берега в... концлагерь!
Заключить контракт, продать душу Дьяволу, и самим же его надуть! Мало того я остался один, ни единой русалочки, дек они ещё планируют захватить подводный Рубоград! Отчаянные головы, спасём же родимое озеро!
Параша и Гаврик волнительно переглянулись. Действительно, в озере было пустынно. Редко проплывала костлявая болезненная рыба. Что стало с Рубой и что будет дальше, если не остановить немецкую нечисть?
Мартин воспарил над троном:
-Гитлер всецело доверяет мне, считая себя Силой. Он ни во что не ставит ни Небеса, ни Подземный мир. Оставить на хранение десять тысяч тонн взрывчатки! И кто после этого "петушок"?
Цверкшнауцер тронулся к каменистой горе. Параша и Гаврик - за ним. Легким нажатием лапы пёс открыл врата в подводную пещеру. Камни разверзлись, возник крутой спуск. Гаврик и Параша соскользнули вслед за Мартином. Они очутились в кратере усопшего вулкана. Грот открывал вид на небо, расчерченное падающими звёздами. На песке высились башни динамита, заботливо укутанные брезентом.
-Взорвать лагерь. Испепелить. – Неистовствовал демон - Ваша задача проникнуть наверх через подземные туннели и заложить взрывчатку по всему диаметру концлагеря. Благо, я знаю каждую ветвь подземки. Нам бы помог вулкан, но Уголёк мне сразу сказал: "ввязываться не буду, стар я, лава в жилах уже не та". Так что сами ребята, сами. Должны управиться к рассвету.
Параша протестующе, по-пионерски, подняла руку:
-Сперва эвакуировать всех пленных. Они имеют право жить. Честнее погибнуть вместе с ними, чем оставить их в когтях мучителей.
Мартин невольно тряхнул чёлкой:
-Они не жильцы. Нацисты специально тестировали на них очередное оружие массового поражения, всеразрушающее заболевание -Рубскую язву. Зараза прогрессирует, пока мы треплемся. Она может дремать и внутри вас, инкубационный период-сутки. Подземное царство даю - заключенные не жильцы. Лучше похоронить недуг или обречь на него всё государство? Парашенька, новый мир строили всегда, разрушая старый.
Параша встрепенулась. Мартин прав. Нужно спасать страну. Гаврюша крепко сжал руку мамы. Это значило: «Либо сейчас, либо никогда»
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ