Житковский Алексей
БИТВА ЗА МОСУЛ
Штурм Мосула - совместная операция иракской армии, Пешмерги и сил международной коалиции с целью возвращения под контроль национальной администрации крупного города Мосул, с июня 2014 года оккупированного террористами. Генеральное наступление началось 16 октября 2016 года. В городе проживает около 1.5 миллионов человек; есть опасения о возникновении массового гуманитарного кризиса, и что гражданские лица могут быть использованы террористами в качестве живых щитов.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Штурм_Мосула
ПЕРВОЕ УВЕДОМЛЕНИЕ
Этот текст - для двоих или для многих или для одного. Это могут быть мужчина и женщина или мужчины и женщины, или как угодно, на ваш взгляд. На мой взгляд, лишь одно должно оставаться безусловным – это кукла. В тексте важную роль играет ребенок. Он бормочет, или плачет или выкрикивает звуки и междометия, но чаще всего просто молчит. Чаще всего так. Но при материализации текста ребенка обязательно должна заменить пластиковая кукла. При этом слушателям или зрителям необходимо перед воспроизведением текста сообщить, что никакого живого ребенка нет, а есть лишь пластиковая кукла. И когда речь заходит о живом ребенке или о мертвом ребенке, или о не родившемся ребенке, или о ребенке, родившемся мертвым, то автор и исполнители имели в виду только лишь пластиковую куклу и ни в коем случае не человеческое дитя.
ВТОРОЕ УВЕДОМЛЕНИЕ
Я не служил в армии. Я не умею стрелять. Я не умею бить первым. Я не умею плевать в лицо. Я не смогу пнуть кошку. Я умею держать отвертку. Этим летом я отрубил головы десятерым маленьким перепелкам. Это было в деревне, теща попросила меня зарубить птицу для ужина. Я зарубил, спустил кровь, ощипал, пожарил и накормил семью убитыми мною перепелками. Я всегда ел свинину. Я никогда не убивал свиней. Я избил мальчика во дворе, коленом ударил его в пах. Это было давно, я защищал сестру. Мальчика звали Максим. Сейчас я вряд ли смогу защитить даже сам себя. Я боюсь за свою семью. Мне стыдно смотреть в глаза моим дочерям и сыну. Я не вожу машину. У меня есть водительские права. Мне страшно заходить в российские школы. Я ненавижу подростков. Иногда в своих мыслях я убиваю людей. Я захожу в автобус или в троллейбус или в трамвай и убиваю всех пассажиров, без разбора. И водителя тоже. И контроллеров, особенно контроллеров. Но это в мыслях. В действительности же мне просто страшно.
ДИСПОЗИЦИЯ
1. Восемь тысяч лет назад все это уже происходило. Цари убивали царей, рабы бились с рабами, женщины рожали детей и дети уходили на войну. Набопаласар и Ашшурбанапал, Селевкиды и Саманиды, Тамерлан и Сулейман Великолепный мечтали взять Мосул в свои руки. И когда брали они Мосул в свои руки, то возводили там каждый высокую стену, выше прежней высокой стены, и возводили за этой высокой стеной храм каждый своему божеству. Тигр оплодотворял земли Мосула и земли эти были жирными и богатыми. Женщины сбирали с них урожай свежей пшеницы и пекли вкусные лепешки, замешанные на мутной тигрской воде. Эти лепешки ели дети и шли на войну, и погибали и удобряли земли Мосула, которые оплодотворял Тигр, и которые порождали новый хлеб для новых детей.
2. Говорят, что битва за Мосул шла всегда, но год или два назад она заиграла новыми красками. Сегодня силы коалиции прорываются к центру города, вытесняя своих врагов. Враги оставляют Мосул медленно, уступая город буквально по метру в день. Однако никто уже не сомневается в будущей победе коалиции, как несколько лет назад никто не сомневался в победе их противников.
1. Многие спрашивают: «Что делает в сердце пустыни город с полутора миллионным населением, с древними езидскими опочивальнями, с богатыми мечетями и скромным доминиканским храмом?» Но ответа на этот абсурдный вопрос не существует. Кто-то говорит, что Мосул стоит на нефти, а нефть дает силу всем кто к ней прикоснется. Кто-то говорит, что Мосул стоит на мраморе, а мрамор нужен, чтобы изготовлять бюсты полководцев и могилы воинов, павших на этой войне. Но вряд ли об этом думали езиды и доминиканцы, вряд ли об этом думали ассирийцы и праведные мусульмане, когда рвались очистить Мосул от неверных. Никто не знает точно, зачем существует Мосул! Но, все точно знают, что Мосул будет взят, Мосул будет разрушен, и снова взят, и снова разрушен, и не надо делать вид, что это не наша война. В наших кранах течет мосульская вода прямиком из Тигра. Это легко доказать научным способом.
2. Но поверить в это не так уж и легко.
ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ
1. Знаете ли вы, что каждый человек в нашей стране имеет право на свободу и личную неприкосновенность?
2. Как вы сказали?
1. Знаете ли вы, что в нашей стране арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению?
2. То есть, никто не имеет права…
1. И, конечно же, вы знаете, что у нас никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем.
2. Значит…
1. А знаете ли вы, что сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей, влечет за собой ответственность в соответствии с Федеральным Законом.
2. То есть если кто-то пытается…
1. А как на счет этого: в нашей стране не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина?!
2. Все это, конечно, звучит потрясающе, но…
1. Но с другой стороны, права и свободы человека и гражданина, в свою очередь, могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
2. Подождите, подождите! Получается, что если нравственность или там конституционный строй под угрозой, или не дай Бог здоровье, или скажем права других лиц то…
1. Вот именно! Именно поэтому Защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина нашей державы.
2. Но ведь в предыдущих пунктах сказано, что никто не может…
1. Конечно! Именно поэтому гражданин несет военную службу в соответствии со специальным Федеральным Законом.
2. Подождите, но ведь военная служба – это служба в армии. Это… это автоматы и пулеметы и системы «Град», это научение в смертоубийстве, это, в конце концов, дедовщина и суицид. И вы хотите сказать, что…
1. Я хочу сказать только одно. Хочешь ты этого или не хочешь, можешь ты это или не можешь – но год своей жизни ты обязан отдать Отечеству.
2. Год своей жизни?
1. И это вполне логично. Зря вы так ерепенитесь. Вы всего лишь платите Государству за то, что оно платит вам. Оно ведь платит вам! Глупо это отрицать. Оно кормит вас и оберегает, оно учит вас в своих школах и лечит в своих больницах, оно выписывает вам молочное питание и отправляет в детские лагеря, оно заботится о вас в старости и, если у вас нет средств, оно само похоронит ваше тело в братской могиле на городском кладбище. Оно выдает вам пенсию, в конце концов. В конце концов, оно отапливает ваши квартиры в самый лютый мороз и зажигает лампы в ваших домах. Оно отдает вам все, что имеет. И вполне логично предположить, что за это оно имеет право требовать. Нет, речь не идет обо всей жизни – всего лишь год. Год вашей сраной жизни за свет и детский лагерь! Разве это много? Это всего лишь бизнес и ничего личного.
2. Год жизни? Но ведь это не просто год! Это год жизни! Я отдаю свою жизнь. Ведь существует вероятность… вполне возможно, что это будет последний год! Но тогда – как же все то, о чем вы говорили вначале? Как же права и свободы?
1. Ну, если вы об этом, то здесь все очень просто. Гражданин нашей страны, в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, а также в иных установленных федеральным законом случаях имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой.
2. То есть, выходит, что только твои убеждения освобождают тебя от военной службы? Только вероисповедание спасает тебя от присяги с автоматом в руках?!
1. Вера и убеждения.
2. Убеждение в своей вере…
1. И вера в свои убеждения!
2. А все остальное в расчет не идет?
1. Все остальное блажь и розовые фантазии. Как основы светской этики в школах.
2. Точно! Потому что никаких основ светской этики не существует.
1. И дело не в учебнике, дело даже не в учителях. Дело в том, что не существует этики без веры, а веры без этики. Убивать человека неэтично в Христианстве. Убивать человека неэтично в Исламе.
2. Убивать человека неэтично и чревато, если вы собираетесь выйти из этого круга бытия чистым.
1. Но если вы собираетесь светски защищать светское государство, то почему бы и нет? Почему бы не убить ради спасения Отечества, почему бы не положить живот свой во Славу его?
2. Или ты хочешь пойти против закона? Или ты не любишь свой родной город, родную улицу, родной дом? В древних Афинах тебя выгнали бы за стены и лишили гражданства!
1. И правильно бы сделали! Потому что, кому ты нахер нужен, дорогой мой гражданин, без веры, без убеждений, без автомата в руках!
ХОД СРАЖЕНИЯ
Октября
Премьер-министр Хайдер аль-Абади объявил начало наступления с целью вернуть город Мосул под контроль правительства. Официальные лица сообщили, что в конце того же дня начался артобстрел города. Для отражения наступления террористы вырыли траншеи вокруг города, которые они планируют заполнить горящей нефтью, чтобы уменьшить видимость самолётам коалиции и замедлить наступление правительственной армии.
Октября
Боевики, вооруженные автоматами и взрывчаткой, напали на несколько объектов в северном иракском городе Киркук. Нападение было направлено на отвлечение сил безопасности Ирака от наступления на Мосул. Не менее 11 работников, в том числе двое иранцев были убиты, когда боевики ворвались в здание электростанции к северу от Киркука, а затем взорвали себя.
В тот же день боевики казнили почти 300 человек в районе Мосула.
Октября
Боевики террористической группировки казнили 16 жителей Мосула, сбросив их с Третьего моста.
Ноября
Соединяющую иракский Мосул и сирийскую Ракку трассу взяли под контроль иракские ополченцы. Эта трасса соединяет два главных оплота террористов в регионе.
Более 2000 бойцов террористической организации ликвидированы с начала битвы за Мосул.
ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ
1. Этого не может быть, потому что нет такого города на Земле. А если и есть город такой, то это маленькая ничего не значащая точка на карте, в которой пусть и живет полтора миллиона человек, но даже полтора миллиона ничего не решают. Полтора миллиона человек ничего не решают, потому что точка эта находится в никому не известной глуши. Кто из вас слышал о Мосуле? Год назад, два? Вы слышали о Мосуле? А вы? Никто! Никто не слышал о Мосуле, кроме ветхозаветных иудеев, у которых наверняка в списках Торы упоминается эта дыра. Никто не слышал о Мосуле, кроме специалистов по семитской археологии и историков древнего вонючего Ханаанского государства, стоящего на берегах Тигра и Евфрата и приносящего в жертву младенцев ради процветания полей и огородов. Никто не слышал о Мосуле! А если никто не слышал – то этого нет и быть не может. Если никто не слышал – то этого нет.
2. Этого не может быть, потому что мы не воюем в Мосуле. Наша армия не воюет в Ираке. В Ираке воюют другие армии. А наша армия не воюет. У нас мирная армия и цель нашей армии – нести мир всему миру. А если где-то идет война, значит это не мы, мы априори не можем нести войну, потому что мы несем мир.
1. Мне вообще иногда кажется, что это компьютерная игра. Или съемки остросюжетного боевика. Мы смотрим этот боевик двадцать тридцать лет. Мы подсели на него. Не я одна, мы с мужем подсели и наши соседи. Мы плотно сидим на боевике и переживаем за каждую новую серию. Но в глубине души я и муж, и соседи… вы думаете, мы не догадываемся, что это всего лишь кино с томатным кетчупом вместо крови? Но ведь томатный кетчуп - не кровь. Кино только отражает реальность, но не создает ее.
2. Уверены? У вас устаревшие данные. Кино и есть реальность, а реальность и есть кино.
1. Но ведьсуществуют границы! Например, все, что вы говорите про Мосул и прочую глобальную войну - знаете, это может быть на экране, но в действительности этого не может быть, как не может быть в действительности принцессы Леи и Чубаки. Хорошо, принцесса еще может быть, но Чубака! То же самое и с Ираком. Его нет. Он в голове. Он на кинопленке. Настоящая война не бывает такой долгой. Только сериал. Только выдумка. Только иллюзия.
2. А мне кажется, все гораздо проще. Этого не может быть, потому что мы никаким образом с этим не связаны. Мы не отвечаем, не можем отвечать за все, что творят моральные извращенцы с автоматами в руках на дальних концах земли. Я живу и работаю, я кормлю детей, я сажаю деревья, я хожу в супермаркет здесь и сейчас, в этой стране, в этом городе. И я ни разу не сказала плохого слова незнакомому человеку, я всегда подавала милостыню бродягам, я отдавала детские вещи в центры помощи неимущим, и, кроме того, десять процентов от прошлогодней премии я пожертвовала на строящийся храм. Так каким это образом я должна отвечать за бородатых уродов, которые строят утопическое государство на чужой крови где-то в аравийской степи?! Никаким! Этого нет. Этого просто не может быть!
ИДИЛИЯ
Ночь. Маша, Сережа и ребенок лежат в кровати.
МАША. Смотри какой, а?
СЕРЕЖА. Что, а?
МАША. На тебя похож, правда? Вылитый ты! Ямочки здесь, и здесь складочки. Вот и вот.
СЕРЕЖА. А может все-таки на тебя?
МАША. И ручки пухленькие и пальчики, и подбородок. Вылитый ты!
СЕРЕЖА. На себя посмотри!
МАША. И назвали как тебя. Сережа, Сергунечка.
СЕРЕЖА. А я, может, Димой хотел назвать.
МАША. А чего не назвал? Год прошел, опять начинаешь?
СЕРЕЖА. Заканчиваю. Чего-то пахнет как-то. Памперс посмотри. Он и не спит, потому что ты памперс не меняешь.
МАША. И глаза твои. Сероглазка мой!
СЕРЕЖА. Понеслось.
Малыш кряхтит.
МАША. Гули, гули, гули. Прилетали к Сереженьке гули. Попили, поели, домой полетели.
СЕРЕЖА. Вы спать вообще собираетесь?!
МАША. Может, сам его усыпишь?
СЕРЕЖА. Мне в шесть вставать!
Сергей прячет голову под подушку. Малыш плачет. Маша хватает малыша, укачивает его. Малыш засыпает.
МАША. Когда он вырастет, он будет мужчиной. Настоящим мужчиной.
СЕРЕЖА (из-под подушки). Я и не сомневаюсь. Кем он еще может стать с такой матерью?
МАША. Он будет меня защищать. Он будет солдатом.
СЕРЕЖА. Такой тебе и нужен - деревянный, как забор!
МАША. А он будет железным! Железным солдатом. Храбрым, отважным, честным. Я хочу, хочу, чтобы он стал… военным. Офицером! Полковником авиационных войск специального назначения!
СЕРЕЖА (выпрямляется) Чего? Таких не бывает. Таких в принципе не может быть!
МАША. А я была бы его матерью – мать полковника. Я – мать полковника.
СЕРЕЖА. Таких войск нет в природе.
МАША. Откуда ты знаешь, ты же не служил?
СЕРЕЖА. Зачем тут служить? Это и так понятно.
МАША. Что тебе понятно? Ты же не был в армии. Ты не носил портянки, не кипятил в чану воротнички старослужащих, не рыл траншеи. Да ты просто не знаешь всего этого!
СЕРЕЖА. Можно подумать, ты знаешь. Как будто сама рыла! По твоим рассказам… и вообще, у меня была причина.
МАША. Наш сын пойдет в армию, станет полковником. Как ты вообще собираешься ему помогать? А если он спросит, если ему будет трудно? Ты же не служил!
СЕРЕЖА. То есть мне должно быть стыдно, по-твоему? Стыдно, да?
МАША. Любой мужчина должен…
СЕРЕЖА. Пойти в армию? Чушь! Не служил… Ты так говоришь, как будто не знала. Америку, блядь, открыла! У меня была причина!
МАША. Какая тут может быть причина?
СЕРЕЖА. Чечня. Вот какая.
МАША. Какая еще Чечня?
СЕРЕЖА. Ичкерия. Вот какая Чечня. Война там была. Никто не служил. Кто не мог откосить – ломал себе зубы и руки. Никто не хотел идти в армию. Никто добровольно не шел в армию. Только лохи и самоубийцы.
МАША. Почему лохи? Это ведь долг?
СЕРЕЖА. Долг… Мой одноклассник Андрей мечтал об армии. В девятом классе берцы носил. В десятом - сто раз отжимался. Пошел в ВДВ. Вернулся через три месяца с прострелянным яичком инвалидом первой группы. Когда мы пришли к нему в гости, с цветами, он увидел нас и заплакал, а потом обоссался. Потому что это страшно!
МАША. Обоссался?
СЕРЕЖА. А другой, Максим, двоечник, не поступил в ПТУ. Его даже в ПТУ не приняли, такой он был тупой. И его с удовольствием загребли. Так он вообще не вернулся. Парни рассказывали, что его взяли в плен и четвертовали. А мать его сошла с ума, натурально – в дурку отвезли. А ты говоришь, не служил!
МАША. Как это четвертовали?
СЕРЕЖА. Ну, как в том фильме «Чистилище». Помнишь «Чистилище»?
МАША. Нет.
СЕРЕЖА. Везет тебе… Да у нас вся школа поступила в институт. От страха. Даже дебилы и те поступили. Родители продавали квартиры – лишь бы в институт, в институт. Все прятались, все уезжали к бабушкам и не возвращались.
МАША. И ты прятался?
СЕРЕЖА. Зачем? Я нормально экзамены сдал. Я же бесплатно учился, не помнишь что ли? Ты же со мной на одном курсе была.
МАША. Была, но я тогда не думала. Я думала, что… Страшно как!
СЕРЕЖА. Страшно… Полковник дальней авиации специального назначения – вот что страшно. Думаешь, это так романтично?
МАША. Сережа, я боюсь за него. А вдруг его тоже в армию возьмут?
СЕРЕЖА. Не знаю, может, отменят ее уже.
МАША. Ничего не отменят - кругом война.
СЕРЕЖА. Да ладно, сейчас не так. Сейчас спокойно все. Лет десять назад – да.
МАША. Спокойно? А ИГИЛ? Я боюсь, я теперь спать не буду!
СЕРЕЖА. Да перестань. Ты паникуешь просто.
МАША. Его возьмут в армию и отправят в Сирию, в ИГИЛ!
СЕРЕЖА. Сейчас никого не отправляют в Сирию.
МАША. А завтра начнут отправлять. Начнут. Наших мальчиков. Наших детей начнут отправлять в Сирию. Вагонами! Самолетами!
СЕРЕЖА. У тебя просто воображение больное.
МАША. Его заберут и увезут в Сирию. Ненавижу Сирию!
СЕРЕЖА. Да ты там даже не была ни разу. И вообще, там скоро все закончится.
МАША. Не закончится. Там ведь ИГИЛ! Они никогда не закончатся! Они режут головы мальчикам, я видела в интернете. Они режут головы ножами и стрелюют в головы нашим мальчикам. С пистолетов, с автоматов Калашникова. С наших автоматов стреляют в наших мальчиков. Мы растим детей, мы их кормим, мы любим их, а потом эти бородатые чудовища, эти Акбары, чуркоганы, эти уроды, берут ножи и режут им шеи, и течет кровь, наша кровь течет.
СЕРЕЖА. Перестань бредить! Так можно сойти с ума!
МАША. А я и сойду с ума! Как можно не сойти с ума, когда детей убивают? Зачем я кормлю его? Зачем я рожала?! Чтобы они его убили? Не отдам!
СЕРЕЖА. Он проснется сейчас!
МАША. Я сама сдохну, но я не отдам своего ребенка!
СЕРЕЖА. Маша!
МАША. Любая мать умрет за своего ребенка.
СЕРЕЖА. Да ему всего год!
МАША. Я мать. Я имею право. Я выгрызу себе вены, но я не отдам!
СЕРЕЖА. Разбудила, да? Разбудила?
Малыш стонет.
МАША. Это мой сын! Я не хочу, чтобы ему перерезали горло!
Малыш плачет….
МАША. Это мой сын!
ЧАСТНАЯ И ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПЛОТЬ
1. Мальчиков рожают на убой. Ты ждешь мальчика как защитника и сильного человека и никогда не ждешь его как инвалида или мертвеца. Может лучше сразу родить мертвеца? Потому что потенциально он мертвец. Вы знаете, сколько по стандартам живет пехота в реалиях современной городской войны? Десять минут! Не больше. Подышал и хватит. А танкисты и того меньше. Пять минут, кажется.
2. Когда мы играли в пейнтбол на корпоративе, моя маска все время запотевала и меня убивали в самом начале раунда. И так раз пятнадцать. Я не успевала ничего понять. Только начинался раунд, как в мое тело больно прилетали шарики. И потом на ноге у меня еще две недели оставались синяки. И это всего лишь игра. И не правда, что все дело в том, что я женщина. Наш начальник отдела охраны, бывший спецназовец, держался не более десяти минут, и его тоже убивали в каждом раунде. И это всего лишь игра! А теперь представьте себя в окопах где-нибудь на Ближнем Востоке. Вы труп!
1. Во дворе они все время бегали с палочками и пластмассовыми пистолетами и стреляли друг в друга, стреляли в прохожих, убивали их мысленно, про себя, но убивали. Кто дарит мальчикам солдатиков? Такой же дебил, который дарит девочкам розовых няшных кукол с сиськами и с трусами в оборочках. Мы сами выращиваем шлюх, мы сами плодим потенциальных убийц.
2. Потенциал – самое страшное слово в человеке. Это значит, что вы не от чего не застрахованы. Это значит, что если у вас родился мальчик, то где ваша гарантия, что однажды он не придет в чужую страну, а может и в свою же страну и не убьет кого-нибудь по воле закона или по приказу начальства, или просто по своей придури?!
1. Мы сами убийцы, мы сами фашисты. Я поняла это в детском саду, когда мой сын начал петь песню о Родине, за которую он готов отдать свою жизнь. Мой пятилетний сын, плоть от моей плоти, мясо, которое я выращивала пять лет, уже готовится с подачи музыкального руководителя, воспитателя и всей системы дошкольного образования отдать это мясо во имя некой идеи или государственной воли, или чьей-то прихоти… да вообще - просто отдать! Мое мясо он готов отдать! И они его готовят к этому со всей тщательностью и верой в свою правоту.
2. А в какой-то школе - все это знают, где-то в провинции… в Иваново, нет? В Ульяновске? Неважно! В жопе мира! По телевизору показывали, весь класс собрал деньги на лазерный прицел для снайперской винтовки и послал его на Новый год, как подарок, в помощь добровольцам народовольцам одной непризнанной республики. Дети оплачивают войну. Играя и смеясь. Спасибо, вам, учитель!
1. А вся эта тупая советская мультипликация, которая воспевает подвиг храбрых бойцов? Помните этот мультфильм про Вовочку, за которого служила вся родня? И правильно делала, я считаю! Помните, там еще были эти матросы, которые плыли в шлюпке в открытом море?
Могут сутки стоять в дозоре
Плыть на лодке в бушующем море!
2. Так вот. Они давно потонули! Чему вы радуетесь? Вы что не помните Курск? А теперь еще раз пересмотрите этот мультфильм. И подумайте, что лучше – чтобы погиб ваш ребенок? или чтобы погибли вы?
1. И все это по прихоти неких отважных управленцев с кокардами и якорями, которые захотели устроить учения в ста семидесяти километрах от берега родной страны в холодном соленом море.
2. Мальчиков рожают на убой. И так происходит везде. Причем тут наша страна? Причем тут наше время? Вот у Тракля есть прекрасный образ. Утроба рожает малыша, и он сразу падает в могилу! Ты рожаешь в землю, зарываешь свой плод в гумус, и на костях твоего младенца стоит мир. Это старая истина. Стыдно этого не знать.
1. А я, чтобы не быть голословной, просто опишу этот момент поподробнее. Вот, представьте, я стою, стою на земле, крепко держусь ногами за землю. Тужусь, пыжусь, напрягаюсь, иии… вот из моих гениталий начинает появляться головка малыша. Этот малыш появляется по любви. Я любила тебя. Ты любил меня. Мы хотели этой любви и плод ее – плод взаимного согласия. И вот пройдя все стадии от ланцетника и головастика до полноценного позвоночного млекопитающего, развившись из гетерозиготы в сложное многоклеточное существо, девять месяцев плавающее в околоплодных водах в моем чреве, питающееся моей кровью через пуповину, это существо с мозгом и глазами человека, с крошечным сердцем, выходит из моих гениталий. В слизи и крови. С адскими муками! Десять часов я его рожаю. С адскими муками оно выходит из меня, и я плачу от счастья, мне уже хорошо, оно выходит! (Достает ребенка из-под юбки)… и попадает не в теплые руки повитухи, не в холодные руки молодого неопытного врача, а прямиком падает в свежевырытую могилу.
Малыш падает в землю.
Вот так. Оп-ля! И нет проблем! Прощай зигота! Прощай, любовь! Я снова готова к оплодотворению!
GOOD MORNING, SIGNORA!
В прошлом январе мы с мужем были в Италии. На самом деле это какая-то сказка была, я до сих пор не могу поверить, как это мы так собрались и вырвались. Мы восемь лет вместе и казалось, что все идет под откос, но он молодец, сам купил билеты, сам все организовал, забронировал и мы… поехали. Несмотря ни на что, несмотря на работу, деньги, детей… поехали! Это был его новогодний подарок. Иногда такое случается, и я счастлива, что это случилось со мной, с нами.
Много конечно казусов было. Мы заграницей не были много лет, отвыкли. Много мелких проблемок: с языком, с обменом валюты; но в целом ощущения – полный восторг! Я не говорю про сервис и про питание. На такие вещи разве стоит обращать внимание? Да, холодный отель попался во Флоренции, все-таки январь в Италии не такой теплый месяц. Да, все дорого, непомерно дорого, но мы были вместе, и это главное. И конечно… Знаете, я ведь изучала искусство. Я по профессии искусствовед. Помню все эти тома Бенуа, проторенессанс и все прочее. Но когда воочию все это видишь, то, конечно, теряешь дар речи. Фрески Мазаччо в капелле Бранкаччи. «Изгнание из Рая», и все эти эпизоды, написанные совместно с Маззолино, где Святой Петр в желтых одеяниях идет по современной ему Флоренции и донны с удивлением смотрят ему вслед. А «Давид» Веррокьо? А «Персей» Челлини? А Венеция – вся Венеция сама по себе, размокшая баранка, прекрасная, умирающая Венеция. «Гроза» Джорджоне в Галереи Академии, Тициан в Церкви делла Салюте! И конечно безумство Тинторетто в Школе святого Роха. Этот обнимающий Землю Христос на кресте и Мир, Мир у его подножия и в его объятиях…
А еще был такой момент, прямо скажу, неприятный. Наверное, много было таких моментов, но этот запомнился. Мы стояли с мужем на каком-то, не помню названия, мостике. Их сотни в Венеции. Муж фотографировал. И к нам подошел чернокожий парень. Там бездна чернокожих парней, беженцев, в основном с Африки, но есть и восточные люди. В общем, подошел парень и сказал: «Good morning, signora». И мне сразу же захотелось, не знаю почему, отвернуться, убежать. Но я не убежала, холодно ответила: «Доброе утро». Муж не силен в английском и мне пришлось разговаривать самой. Парень не отставал, хотя видел прекрасно, что я стою с мужчиной. Улыбался и нагло просил деньги. Говорит: «Меня зовут Джони. Джони, синьора. Один евро, пожалуйста, дайте один евро!» Я сказала: «Нет». Строго так сказала, потому что я вот это вот все не люблю. Но он выкрутился. «Ок, - говорит, - не хотите давать деньги, можете купить мне еду». Так просто. Купить мне еду! У нас так никогда никто не просит. Я не помню, чтобы наши нищие просили еду. Выпить – да, деньги – да, но еду?! И тогда я поняла, что он просто голоден. Банально голоден. И я уже готова была дать ему один евро, два, десять евро. Но тут вмешался мой муж. Он услышал что-то про деньги и начал: «Ок, Маш, давай дадим. Только при одном условии, давай с ним сфотографируемся. Я дам тебе пять Евро, пять евро, Ок? А мы сфотографируемся с тобой. Фото! Ок?!». Муж еле связал на английском все это. Стоит, фотоаппарат показывает. А парень вдруг перестал улыбаться, испуганно так покачал головой и говорит: «Если эту фотографию увидят на моей родине, в Ливии, меня убьют».
ТЫНИЧЕГО НЕ ЗАМЕТИШЬ
1. Ты ничего не заметишь. Ты будешь спать, как овца. Четверо мужчин, не обязательно бородатых, они могут выглядеть совершенно иначе, ворвутся в твою квартиру и начнут кричать нечто на незнакомом тебе языке. Ты вскакиваешь с кровати, воешь, кричишь от страха, но тебе быстренько затыкают рот прикладом. Твоего мужа, который спал в соседней комнате, потому что не мог выдержать твоего сопения и повизгивания твоего малыша, выводят в одних трусах в центр комнаты и ставят на колени. Ему разбивают лицо и заставляют повторять: «Я не мужчина, а баба! Я не мужчина, а сука!». Это в лучшем случае. А в худшем… не буду говорить. Есть и другие варианты. Скажу только, что все это происходит на твоих глазах. И все это снимается на телефон и, возможно, тут же транслируется в сеть. Мужчины с бородой или без, не важно, смеются и улюлюкают, потому что унижение тебя и твоего мужа доставляет им истинное удовольствие. А ты? Тебе не хватает кислорода, ты часто дышишь, ты глотаешь воздух, как рыба, которую вынули из аквариума. Потом они стреляют твоему мужу в ногу, и он скулит как овца. Вы оба ведете себя как овцы, потому что вы и есть овцы, настоящие овцы, которые забыли, как пахнет кровь и что такое война.
2. Но война существует. Она существует без вашего ведома. Она существует без того, чтобы интересоваться у овец помнят они о ней или не помнят. И эти мальчики, бородатые или нет – не важно, восстановят твою память. Полностью отформатируют твой жесткий диск.
1. С мужем покончено – он ползает на корячках, как баба и скулит как баба, и кровь его такая же жидкая и светлая, как кровь бабы.
2. Теперь твоя очередь. Я опущу этот рассказ. Никто не сможет напугать человека так, как он сам сумеет это сделать. Просто представь себе все самое ужасное и отвратительное на что способны эти мальчики в присутствии полуголой женщины. Хотя, почему полуголой? Сорочку с тебя, скорее всего, уже сорвали. Напомню только, что все это снимается и транслируется на одном из бесплатных каналов, которые не могут закрыть ни наше, ни ваше государство, потому что свобода слова и независимость, и все такое. У тебя уже пятьсот семьдесят два лайка. Люди активно комментируют насилие в твоей квартире. Люди любят смотреть на зло. Оно завораживает и притягивает. Как Волк в «Ну погоди», как грязь в картинах передвижников, как черный квадрат на белом фоне.
2. Итак, у тебя уже восемьсот тридцать два лайка и двести сорок комментов. Это важно. Люди любят комментировать! И вот что они пишут:
- Они думали, что можно спокойно спать, когда где-то идет война.
- Наши дети гибнут от бомб и снарядов, отомстите им, мальчики.
- Прикольная прическа у телки.
- Плоть этой женщины – плата за кровь моего сына.
- Смерть неверных – святая работа
- Чпокайте этих мещан, чуваки.
- Моя мать и сын погибли от авиаудара. Я плачу от счастья, что кто-то может поквитаться с этими палачами.
1. Палачка, мещанка, неверная – много ли ты знала о себе, когда мирно спала в кровати в обнимку со своим недоношенным сыном? Ему уже почти два, а он все еще пьет твое молоко? Пора отучать малыша от нежности. Он ведь тоже мужчина, зачем он так воет? Мужчины не плачут! Мужчины никогда не плачут и только изнеженные вами, овцами, они тоже превращаются в овец. Овцы плодят овец, в то время как их пастухи убивают ни в чем не повинных людей. Думала ли ты когда-нибудь об этом? Никогда не приходили в голову мысли об ответственности за то, что творят от твоего имени? Почему ты молчала, почему отворачивалась к стеночке? Мечтала об отпуске? Устала таскать на руках младенца? Грудь трескается, растяжки на животе? Ты родила убийцу наших детей. Твои мужья убивают наших мужей, и наши дети будут за это убивать твоих детей. И если ты этого не понимаешь, если ты до сих пор мечтаешь уехать в Таиланд по новогодней горячей путевке, то, надеюсь, ты не будешь против, если мы просто чуть-чуть размозжим голову этому маленькому мужчине, будущему убийце наших детей, предотвратим, так сказать, зло в зачатке, раз ты сама не сумела это сделать всеми доступными тебе гражданскими способами!
Берет ребенка и разбивает его об угол. У ребенка отлетает голова, руки и ноги.
Мать опускается на пол, по частям собирает ребенка, вставляет в его тельце ручки и ножки. Это дается ей с трудом. Ручки и ножки деформировались, и ребенок получается не таким цельным и нежным, каким он был еще несколько минут назад.
Но мать все равно любит своего малыша. Она аккуратно качает его на руках, поет колыбельную.
Спи, младенец мой прекрасный,
Баюшки-баю.
Тихо смотрит месяц ясный
В колыбель твою.
Стану сказывать я сказки,
Песенку спою;
Ты ж дремли, закрывши глазки,
Баюшки-баю
МНЕ СНИЛСЯ СОН
1. Потом мне снился сон, долгий, нескончаемый сон от которого хочется проснуться, но просыпаться некуда. Во дворе нашего дома остановился танк. Большой зеленый танк с черным флагом на башне. Из башни выглянул человек с маленькими красными глазками, похожими на глаза хищного зверя. Помню в этот момент я и малыш еще не спали. Я прыгала на шаре для шейпинга, прыгала и кормила малыша – так обычно он засыпает у меня. Я прыгала и смотрела на танк. Потом башня танка начала вращаться, дуло направилось на наш дом. И вдруг случился хлопок. Такой хлопок, что нас с малышом отбросило к соседней стенке. Я ударилась и выпустила малыша из рук. Потом все заволокло дымом и я не видела где он. Я ползала по полу и на ощупь, слыша его голос, пыталась его отыскать, но отыскать ничего не могла. Во дворе начались крики, потом снова звучали взрывы, а я все ползала и искала малыша. Может два часа это продолжалось, а может десять минут, но я не могла проснуться. В конце концов, я сама начала кричать. И когда я вскочила в постели от своего крика, мне всюду слышалась гарь и резало глаза, как будто в них попал настоящий дым.
2. Мне слился сон, такой странный сон. Мой муж и сын собирались на войну, и мы готовили обед по поводу этого случая. В доме были все, родственники и соседи пришли. И все с гордостью смотрели на моих мальчиков. А я варила суп из телячьих ножек. Муж очень любит этот суп. Потом они поели и начали целовать нас. И поцелуи эти длились так долго, что мы все, родственники, соседи и даже я, уже хотели их поскорее спровадить. А они все не могли от нас отстать, целовали по третьему и четвертому разу, обнимали, прижимали к себе. И я уже ненавидела своих мальчиков, я хотела, чтобы они быстрее шли на свою войну. И так долго это длилось, что хотелось скорее проснуться.
1. А мне снился сон, такой дурацкий, что, мол, я правоверная мусульманка и в наш город входят христиане на конях и с мечами. Все наши дома сжигают. Наши дети бегают по улицам, и эти, крестоносцы, скачут за ними на своих тяжелых лошадях и рубят деток напополам. А потом нас согнали на центральную площадь города и поставили на колени. Я тоже встала на колени и начала молить своего Бога, чтобы он остановил христиан. А христиане собрались вокруг меня и смеялись. Они говорили, что мой Бог слабый и ничего не может сделать против их истинного Бога. Помню, что когда я вдруг остановила молитву, мне отрезали голову.
2. И когда я проснулась, за окном был тихий зимний свет.
1. А когда я проснулась, я подумала - слава Богу, что мужчины это мужчины и они могут защитить меня от позора.
2. И когда я проснулась, я поблагодарила Бога за то, что в нашем городе не идет война.
1. А когда я проснулась, мне было страшно