Размеренную жизнь с ног на голову.

В то время мы с родителями жили в Чехии. Отец

часто менял место работы, поэтому долго мы нигде

не задерживались. Этот раз стал приятным исклю-

чением, хотя в любой бочке меда всегда найдется

своя ложка дегтя.

Мы поселились в спальном районе в глуши.

К нам вела только одна дорога длиной двадцать

миль с небольшим. В городке было двести сорок

семь домов, половина которых пустовала, и четыре

улицы: Овна, Весов, Водолея и Близнецов.

На улице Овна жили импульсивные, нетерпе-

ливые, порой агрессивные граждане, не особо ин-

тересовавшиеся чужим мнением, но всячески ста-

равшиеся заявить о себе. От этой улицы я держался

подальше.

Весы — единственный знак Зодиака, представ-

ляющий неодушевленный предмет. Обитатели

улицы Весов были склонны к сотрудничеству, так

как не могли добиться желаемого в одиночку, кроме

того, они соблюдали правила, и слово «справедли-

вость» для них было не пустым звуком. Весы всю

жизнь тянутся к знаниям. Мне нравились эти люди,

потому что самому порой требовалась поддержка

и участие.

Неподалеку от синего озера пролегала улица Во-

долея. Водолеи очень зависимы от общения. Каждый

житель этой улицы знал все про своих соседей, и это

меня забавляло. Нет, я сам люблю общение, и мне

приятно погулять, поговорить или выпить чаю в хо-

рошей компании, пригласить интересного человека

на праздник… Но сплачиваться так, как они, совер-

шенно не хотелось.

Люди, обосновавшиеся на улице Близнецов,

не признавали условностей и выступали против

любых правил, порой доходя до конфликтов. По-

моему, им не помешало бы позаимствовать не-

множко скромности или хотя бы осмотрительности.

Где‑то в Чехии были еще два таких района с че-

тырьмя улицами в каждом, представляющими

остальные знаки Зодиака.

Также в городке была большая библиотека. Хо-

дили слухи, что ее построили гораздо раньше, чем

сам городок, но достоверной информации об этом

не существует. Однако тайны всегда притягивают, и

в Зодиак порой наведывались чудаковатые ученые

в больших очках. Глядя на них, я понимал, что

учение полезно в меру, и думал, неужели в мире

столько полезной информации, что люди готовы

пожертвовать ради нее зрением? А про их личную

жизнь и думать боялся.

На нашей улице стояло пятьдесят восемь трех-

этажных домов. Хозяева некоторых держали продо-

вольственные магазинчики. Мы поселились в доме

тридцать четыре. Атмосфера на улице Весов царила

приятная, всегда солнце, деревья не такие высокие,

как на улице Овен, и это меня вполне устраивало.

Я люблю солнечный свет. Он приятно согревает

и успокаивает душу.

Спустя год у нас стало туго с деньгами, и отец

снова стал разъезжать по городам, выполняя

большие заказы. Мама ездила с ним, а меня все чаще

оставляли с бабушкой. Сейчас я прекрасно понимаю

моих родителей: всем хочется уделить время себе.

Однако в этот раз я был просто ошарашен оче-

редным отъездом родителей и тем, что «приедет ба-

буля».

— Вы уезжали месяц назад, мам! — сказал я

в отчаянии. В груди как будто лежал тяжелый ка-

мень.

Посмотрев на часы, папа устало вздохнул.

— Я уложу чемоданы, Люси, — отец пошел к се-

ребристой Volvo у дороги. Рядом с машиной уже

стояла гора чемоданов. Похоже, они уезжают не

на одну неделю. На душе скребли кошки, а в го-

лове постепенно вырисовывалась жуткая картина:

миссис Теркорри по‑хозяйски устроится между

кухней и гостиной и будет осыпать меня прокля-

тиями всякий раз, как увидит. «Надеюсь, мама

не будет в старости такой же», — подумал я.

Мама, она же миссис Люси Грин, — невысокая

стройная женщина тридцати лет с бронзовыми во-

лосами, всегда собранными в пучок. Прилежная

жена, хозяйка и мать, которая меня воспитывает.

Добрая, заботливая, понимающая, хотя порой

и строгая.

Мистер Рэй Грин, по совместительству мой

отец, — глава семьи. Я часто называю его «вождь

нашего племени». Высокий, сильный брюнет. Он

много работает и очень устает, поэтому порой ка-

жется отстраненным и равнодушным.

Сегодня я понял про своих родителей еще одно —

они хитрые! Решили до последнего не сообщать мне

об отъезде, чтобы я не ныл. Если бы они просто уе-

хали и оставили меня одного, я был бы счастлив.

Но бабуля… нет, это выше моих сил!

— За тобой присмотрит бабушка, — заботливо

произнесла мама.

Я чувствовал, что она не очень хочет оставлять

меня с ней.

— Она не в своем уме! — вырвалось у меня.

Конечно, я сказал это сгоряча. Все‑таки бабуля —

мама моей мамы, и я должен проявлять уважение

к этой обезумевшей старухе.

— Кай!

Во мне вспыхнула надежда, может, мама накажет

меня и останется, чтобы проследить за моим до-

машним арестом? Пусть она поставит меня в угол,

лишит игрушек… Они меня все равно не интере-

суют…

— Ладно, извини, мам, — я тяжело вздохнул, по-

нимая, что мне не удастся ничего сделать. Придется

смириться и продумать план выживания в особо

сложных условиях. — Но мне через неделю в школу,

а у меня ничего не собрано.

— Мы вернемся через пару дней со всем необ-

ходимым, не переживай, — мама заботливо про-

тянула ко мне руки и мы обнялись. Дверь машины

захлопнулась, и серебристый Volvo скрылся за пово-

ротом.

Что касается школы, я немного нервничал. Мой

талант еще не раскрылся, и хотя до тринадцати-

летия оставалось всего четыре дня, родители не то-

ропились вручить мне мечту всех людей — Зеркало

души.

Зеркало души — это медальон, создаваемый ин-

дивидуально для каждого. Хотя детям запрещено

об этом знать до тринадцатилетия, в медальоне

живет твоя собственная муза, именно она проведет

тебя до конца жизни рука об руку, вселяя в тебя

вдохновение.

Так вот, в мире существуют школы, где детей обучают

именно тому, к чему у них душа лежит. Роди-

тели утверждают, что мой талант раскрылся, хотя я,

еще раз повторяю, сомневаюсь. Однако они в этом

вроде как уверены. Мне позволено знать всего

с крупицу, но этого, как говорит мама, достаточно.

По какой‑то причине детям, не достигшим тринад-

цати лет, запрещено знать о мире муз, Зеркальных

и Откровенных. К слову, Зеркальные люди не обла-

дают потенциалом. Такие люди никогда не получат

Зеркало души, никогда не достигнут совершенства.

Не потому, что не достойны, причина в другом. Они

любят сухую жизнь, где не надо стремиться к луч-

шему, можно просто существовать, не развиваясь.

Откровенные — это я. Им присуща любовь к зна-

ниям, к творчеству, к стремлению идти вверх по раз-

витию и нужна муза. О музах я расскажу в другой

раз.

Было семь утра. Бабуля приедет через пару часов,

и нужно было до ее появления сходить в душ, чтобы

стать похожим на человека. Иначе меня обругают,

и я пожалею о том, что вообще родился на свет. Во-

вторых, пока на холодильнике не висит сигнали-

зация, можно съесть обеденный десерт. А потом я

до глубокого вечера буду пропадать на улице.

Когда мы только переехали в Зодиак, мне,

чтобы побороть скуку, достаточно было прой-

тись по району. Однако вскоре я задумался

о каком‑то другом времяпрепровождении и решил

пойти в лес. Там я нашел много нового и занятного.

Я изучал, какие растения колются, а какие — до-

бавляются в качестве приправ в еду или чай, ловил

насекомых и бабочек, сумев преодолеть страх перед

ними. Точнее, если вдуматься, это был не страх,

а скорее отвращение к маленьким цепким лапкам,

проворным усикам и склизкому тельцу. Я просто

смирился с тем, что насекомые являются частью

леса, и они перестали меня раздражать.

В глубине леса я умудрился найти маленькое

чyдное нетронутое озеро. Думаю, если бы его

обнаружили, то наверняка засыпали бы ради

безопасности гуляющих детей. В общем, нашел

свой рай. Здесь было солнечно и умиротворенно —

просто сказка. В озере водилась рыба, а на берегу

любили греться ужи, которых я ловил.

Несмотря на то, что в Зодиаке были дети моего

возраста, знакомиться с соседскими мальчиками

я вскоре перестал. Какой в этом толк, если они не за-

держиваются здесь надолго? Хотя одно время я об-

щался с забавным парнишкой Сэмом, который по-

нимал мои чувства, и я ему о многом рассказывал.

Родители не понимали, когда я, например, восхи-

щался светлячками. Они не видели в светящемся

насекомом ничего необычного. Надеюсь, я не стану

таким же равнодушным, когда вырасту… В общем,

Сэм тоже покинул Зодиак.

Мне хотелось перемен. И тогда я подкинул отцу

идею.

Изначально наш дом ничем не отличался

от других, а хотелось чем‑то выделиться. Мы с папой

съездили в город, купили краску, кисти и лак для де-

рева. Мы трудились четыре дня. В результате плитка

на крыше осталась такого же кирпичного цвета,

а сам дом снаружи стал желтым, сиреневым и би-

рюзовым — три равные части каждого цвета. Так

гораздо веселее.

Соседи поспешили последовать нашему примеру

и тоже захотели выделиться. Одни обшили стены

пластиком, другие изменили размер окон, третьи

построили беседку почти у самой дороги, хотя там

она была явно не на месте. Пусть машины и не го-

няли по Зодиаку на бешеной скорости, но беседка

рядом с дорогой смотрелась странно.

В нашем доме было две ванных: одна у меня

в комнате и одна на первом этаже в прихожей.

Иметь собственную ванну — мечта почти каждого,

но, увы, я не нуждался в подобной роскоши. Это

была идея родителей, дескать, личное простран-

ство и все такое, но меня почему‑то всегда тянуло в

их ванную в прихожей.

Я долго стоял под прохладным душем, наслаждаясь

потоком воды, а когда услышал продолжительный

звонок в дверь, небрежно вытерся, надел шорты и по-

несся вниз. Разумеется, я не вожделел увидеть миссис

Теркорри, но она терпеть не могла ждать.

Сбежав по ступенькам, я кинулся открывать,

и вовремя, бабуля уже замахнулась, готовясь выбить

стекло тростью. Увидев меня, миссис Джемальда

Теркорри сделала угрожающий выпад в мою сто-

рону, намекая на то, чтобы я не путался под ее древ-

ними ногами.

— Что встал, дармоед сопливый? — восклик-

нула бабушка, зайдя в прихожую.

Миссис Теркорри — маленькая вредная старушка

восьмидесяти лет с накладными волосами, которые

постоянно отцепляются и неряшливо болтаются,

и лицом, испещренным морщинистой сеткой. Она

носила потертое желтое пальтишко, вязаную кофту

(когда‑то она была розовой, а теперь выцвела)

и черную теплую юбку по щиколотку.

— Как я понимаю, — осторожно начал я, — пра-

вила старые: ты меня не видишь, я тебя не знаю?

— Сама проницательность, — буркнула миссис

Теркорри и потопала, не снимая обуви, на кухню.

Лучше пойти за ней, чтобы не случилось чего‑ни-

будь. А то будет, как в прошлый раз: «Включи утюг,

я поглажу юбку, и не забудь выключить, я не умею».

Тогда я вышел в магазин, а когда вернулся, от утюга

шел дым. Приди я на пару минут позже, и дом бы

уже горел вовсю.

Кухня плавно переходила в гостиную. За

то время, что мы тут живем, родители сделали ка-

питальный ремонт. Стены обили материалом «под

дерево», поставили камин, стеклянный стол, поло-

жили широкий ковер. Тут же стоял шкаф с кофей-

ными сервизами. У окна мойка и духовка со сто-

ловыми принадлежностями. Кухню от гостиной

отделяла бело-коричневая плитка на полу.

— Особые пожелания? — спросил я, стараясь го-

ворить обычным тоном.

Бабуля недовольно скривилась.

— От такого лица молоко скиснет, — ответила

старушка презрительно и по‑хозяйски стала рыться

в холодильнике. Прощай, еда.

На втором этаже, кроме моей комнаты, находи-

лась спальня родителей. Я всегда сплю в ней, когда

мамы с папой долго нет. Сейчас пора собраться

и выйти на свежий воздух. Конечно, на улице душно,

зато в лесу свежесть и благодать.

Порывшись в шкафу, я достал штаны с большими

карманами, зеленую майку и пару носков.

В моем обиталище нет ничего особенного: не-

убранная кровать, рядом комод с телевизором и ко-

робка, наполненная до краев старыми игрушками.

Я давно прошу их выбросить. Да, есть еще одна

вещь, за которую я отдам все свои сбережения —

круглый пуфик. Не скрою, я часто на нем засыпаю.

Родители говорят: «Ах, как мило». Наверное.

Когда я спустился и стал закрывать за собой

дверь, то услышал из кухни крик бабули:

— Купи молока, лентяй!

Собственно, зачем выполнять такое поручение,

если я лентяй? Скоро, через недельку, приедет мама

и купит ей все, что душе угодно… в дорогу домой,

ха-ха!

Первым делом я решил заглянуть в магазин.

Раз не удалось перекусить дома, возьму тянучки,

а потом устрою себе экскурсию по Зодиаку.

В десять утра улицы пустовали. Утреннее солнце

робко стучалось в окна спящих жильцов. Лично я за-

шториваю окно, если хочется поспать подольше,

но обычно такого не бывает. В мире столько инте-

ресного, необычного, захватывающего, и времени

на сон просто жалко! А многие жалуются, что им ка-

тастрофически не хватает сна.

Отец все время стремился приобщить меня

к чтению, но читать я совершенно не любил.

Года два он просто заставлял меня делать это,

даже на день рождения дарил книги: мол, не про-

чтешь, — подарка лучше не получишь. Но однажды

он сказал: «Кай, придет время, когда ты сам возь-

мешься за книгу, захочешь узнать что‑то новое. Из-

вини, сынок». Думаю, папа был прав. Всему свое

время.

Магазин находился в доме номер сорок семь,

по соседству с улицей Близнецов. «Свежие продукты

Мистера Л.» — гласила табличка у входа. Заранее

зная, кто встречает посетителей, я осторожно от-

крыл дверь. На пороге, подобно египетской статуе,

сидела кошка. Эта порода была выведена на Севере

много веков назад: плотная темная шерсть синева-

того оттенка, острые уши с кисточками, как у рыси,

глаза водянистые. Такие кошки очень выносливы,

склонны охранять свою территорию, к тому же

живут до тридцати лет.

— Берта, — ласково позвал я. Кошка была очень

красивой, но уже немолодой. Она низко, раскатисто

замурчала. Из подсобки вышел мистер Л. и по-

спешил за прилавок.

— Добрый день, Кай. Как мама? — любезно по-

интересовался дядечка.

Недавно ему стукнуло пятьдесят шесть. Благооб-

разный, предупредительный мистер Л. всегда при-

ветлив. Благодаря кудрявым волосам его несложно

запомнить. Он знает всех жителей в округе, даже

вновь прибывших, — ему сообщают о новых жи-

телях Зодиака органы правопорядка.

«Я должен быть гостеприимным. Людям всегда

приятно возвращаться туда, где их знают», — объ-

яснял хозяин магазина.

— Они снова уехали, мистер Л., — досадно про-

бормотал я.

Он понимающе поджал губы.

— Понятно. Так что ты хотел, Кай? — задорно

воскликнул дяденька.

— Тянучку, как обычно, — на этот раз я поста-

рался говорить бодрее. Одного намека на кислое

лицо мне более чем хватило.

Мистер Л. порылся на полке и дал мне тянучку.

— У меня к тебе просьба, мальчик, — я вопро-

сительно уставился на мистера Л. — Передай ей

привет, когда она вернется, хорошо? — Я кивнул

и пошел к выходу.

Ближайшая от магазина улица — Близнецов.

Туда я и направился. Каждая из четырех частей

района пусть немного, но отличалась от остальных.

На улице Близнецов все дома лишены чердака и на-

ходятся рядом с лесом, на улице Водолея у каждого

дома возвышается фонтанчик, на улице Овна вдоль

дороги стоят скульптуры животных, а улица Весов

может похвастаться равнодушием к роскоши. Хотя

с нашей подачи тут каждый дом теперь не похож

на соседний, так что все наверняка завидуют.

Я сел на скамейку возле дома номер тринадцать

и с наслаждением принялся за кисло-сладкую тя-

нучку. Вдруг услышал крик, точнее спор. Обернув-

шись, увидел до боли знакомую картину.

— Мам! — в истерике кричала девочка, одетая

в пижаму. — Мы только приехали, а ты уезжаешь!

На вид девчонке было лет тринадцать. Волни-

стые темно-русые волосы до лопаток, вздернутый

нос, хрупкая и невероятно раздраженная. Никогда

не видел эту семью. Скорее всего, они недавно пе-

реехали в Зодиак, возможно, даже вчера. Видимо,

маме нужно было опять уехать.

— Я скоро приеду, милая! — успокаивала жен-

щина неугомонную дочь, но у нее это не получалось.

— Ты останешься дома! — закричала девочка.

— Майя…

Ну как она себя ведет?! Просто невоспитанная

мерзкая девчонка. Недолго думая, я встал со ска-

мейки, оглянулся на почтовый ящик новопри-

бывших и направился к озеру. Надпись на ящике

гласила: «Семья Трой».

Найти змею не составило труда, а вот чтобы

поймать ее, пришлось попотеть. У озера я часто на-

блюдал за ужами. Иногда змеи притворялись мерт-

выми — такой у них защитный механизм. Чаще они

вальяжно уползали в ручей. Как правило, у ужей

пятнистая брюшная сторона, выраженная чешуя,

зрачки круглые, взгляд холодный, острый, не пред-

вещающий ничего хорошего. Устав бегать, я решил

сменить тактику: лег на живот почти у самой воды

и ждал. Прошло около двух часов, прежде чем добыча

клюнула. За это время на мне поселилась небольшая

муравьиная семья, а также с десяток слепней и одна

надоедливая стрекоза, которая то и дело садилась

на лоб. Мышцы безумно болели, ноги затекли, од-

нажды даже свело пятку, но я не сдался. Уж степенно

полз к ручью, а приполз ко мне. Мое тело ныло,

но сердце билось от восторга!

Домой возвращаться я не стал, хотя и перема-

зался с ног до головы. Я же мальчик, мне можно. По-

ложив ужа в небольшую коробку, приготовленную

заранее, я отправился в дом семьи Трой.

Черный ход в дом, естественно, спрятан во дворе.

Мне пришлось пройти через лес и перелезть через

забор — столько усилий и времени, а все ради того,

чтобы напугать зазнавшуюся девчонку до смерти

(по крайней мере, я так надеялся).

— Это того стоит, — прошептал я еле слышно.

Чуть-чуть приоткрыв дверь, я осторожно зашел

на кухню, словно воришка. Небольшое помещение

было окрашено в кремовые и шоколадные цвета,

стол по центру и полки для посуды — нежно-ко-

ричневые, стены, стулья, духовка и стиральная ма-

шина — бледно-желтые. Было тихо, похоже, в доме

ни души. Я взял большое зеленое яблоко со стола

и с удовольствием его надкусил. Меня привлекла

фотография на холодильнике: на ней была Майя

с огромным разноцветным леденцом. В этот момент

я пожалел, что в город случайно не забрела ана-

конда. Может, вернуться, пока не поздно?

На втором этаже располагались три комнаты.

Я заглянул в первую от лестницы и не ошибся —

здесь явно жила Майя. Стены, комод, небольшой

столик и кровать были ярко-розовыми. Перед

окном большой фиолетовый шкаф, перекрыва-

ющий свет с улицы. Это показалось мне весьма

странным.

— Ты как попал в мою комнату, вонючка? —

поинтересовалась Майя. Она только что вошла и,

вероятно, пыталась найти подходящее объяснение

тому, что в ее комнате посторонний человек.

— Закричишь? — спросил я, кладя яблоко

на тумбочку. Майя увидела это и явно разозли-

лась.

— А следовало бы, — осторожно ответила

она. — Вообще‑то я поняла — ты домовой, по-

скольку ты в моей комнате и я тебя не знаю, — до-

вольно улыбнулась Майя.

Такой вывод меня, скажем прямо, ошарашил.

— Сама додумалась? — иронически спросил я,

когда пришел в себя.

Майя резко рванулась к столу, схватила тонень-

кими ручками вазу и швырнула ее в меня. Ударив-

шись о шкаф, стекло разлетелось вдребезги. Тем

временем, сбив девочку с ног, я устремился по кори-

дору к лестнице.

— Вон отсюда, вонючка! — кричала девочка.

По воздуху просвистела еще одна ваза. К сча-

стью, Майя промахнулась. Мне оставалось добежать

до гостиной. Но когда до входной двери оставалось

каких‑то три метра, я споткнулся о ковер и полетел

прямо в дверь. Сильно ударившись головой, я чуть

не потерял сознание. А Майя тем временем уже на-

кинулась на меня со спины.

— Будешь знать, как забираться в дом Майи

Трой! — закричала она, вцепляясь мне в волосы.

В дверь позвонили, и она отворилась. На пороге

стояла элегантная женщина.

— Я — мисс Сивилла, — представилась дама

и грациозно прошла в прихожую.

— Ч-чудесно выглядите, — заметил я, возвра-

щаясь в привычное состояние.

— Спасибо, — довольно протянула Сивилла, по-

правляя выбившуюся из прически светлую прядь. —

Сегодня я решила надеть этот сарафан цвета

ванили. Он подчеркивает мое настроение, — объяс-

нила женщина.

Ее взгляд остановился на Майе.

— Что у тебя с лицом, милая? Такое впечат-

ление, будто тебя сейчас вывернет наизнанку, — за-

ботливо пропела няня.

— Так оно и есть, — злобно ответила Майя. —

Вы, похоже, няня! — догадалась она. — А почему

вы не старуха? И от вас не пахнет старьем и кош-

ками?

— Не все же… — начала мисс Сивилла, взмахнув

длинными ресницами.

— Вы, наверное, — перебила Майя, — запи-

раете детей в комнате, а сами съедаете все, что есть,

смотря сериалы.

— Кто тебя учил манерам, душечка?

— Я не «душечка»! — горячо выпалила та.

— Ничего страшного, обезьянка, мы тебя пере-

воспитаем, — серьезно произнесла женщина, ле-

гонько стукнув девочку по носу.

Та просто вскипела от злости, но сказать ничего

не смогла.

Сивилла обратилась ко мне.

— Мне не говорили, что в семье двое детей, —

нахмурилась няня на секунду, а потом продолжила,

показав ровные белоснежные зубы: — Будешь хо-

рошо себя вести, сладкий?

— Я не ее брат. Я вообще не из этой семьи, — за-

пинаясь, пробормотал я и направился к двери.

— И где твой дом? — усмехнулась Сивилла, пре-

градив дорогу.

— На соседней улице.

Няня плавно надо мной склонилась и холодно,

как змея, посмотрела в глаза. Черт! Я оставил ко-

робку с ужом на кухне. Потом я ужаснулся еще

больше. Удивление и страх отразились на лице в тот

момент, когда мисс Сивилла посмотрела мне в глаза.

— Ты не умеешь врать. Твои глаза, — сказала

она, — говорят больше, чем ты думаешь.

Она довольно выпрямилась и разгладила скла-

дочки на талии.

— Идите в свою комнату, — приказала Сивилла.

Поднимаясь по лестнице, я пытался придумать,

в какую комнату пойти, как сбежать и вообще

вернуться домой! Майя уверенно схватила меня

за руку и потянула в свою обитель для Барби. Она

со скрипом села на кровать.

Тишина звенела в ушах. Я ничего не понимал.

Все произошло так быстро… Я что, теперь тут оста-

нусь?

— О чем ты думаешь? — не выдержал я.

— Как отомстить этой ведьме, — тихо пробор-

мотала Майя.

— Что? — растерянно промямлил я, не веря

своим ушам.

Девочка недоверчиво оглядела меня укоряющим

взглядом.

— Ты не слышал? Она назвала меня обе-

зьяной! — срываясь на крик, ответила та.

Я сдержанно рассмеялся. Но…

— Слушай, в твоем доме незнакомый парень,

похожий на бомжа, а ты думаешь, как вывести

из себя няню?

— Да, ты не похож на джентльмена. Мисс Си-

виллу, — скривилась Майя, — я тоже вижу впервые.

— Но я не хочу здесь оставаться до тех пор, пока

не вернется твоя мама.

Майя приободрилась, явно довольная тем, что

может лишний раз досадить.

— Боюсь, меня твои проблемы не касаются, сла-

денький, — девочка опять скорчила гримасу. — Мне

с Мисс Идеальные Ручки мучиться пять дней,

полных мести и моей справедливости. А ты вполне

можешь составить мне компанию и придумать, как

отомстить мисс Сивилле, — Майя откусила недо-

еденное яблоко.

— Но зачем? — я встал и заходил по комнате

взад-вперед.

— Делаю, что хочу, — презрительно сказала

Майя.

И почему я не натравил на нее медведя? Я схватил

злобную девочку за руку и потащил на кухню, где мисс

Сивилла готовила что‑то очень аппетитное. В животе

заурчало, ведь утром я толком не позавтракал.

Пахло жареным беконом и яичницей. У меня по-

текли слюнки. Увидев нас, няня вопросительно под-

няла брови.

— Мисс Сивилла, я здесь не живу. Я оказался

в этом доме случайно, — няня понимающе ки-

вала головой. — Родители будут меня искать, —

я сглотнул слюну и уставился на Майю в надежде,

что она подтвердит. Майя поджала губы и отрица-

тельно покачала головой.

— А еще он до сих пор писает в постель, — злов-

редно добавила девочка и, развернувшись, пошла

в комнату.

— Ты только посмотри! — как ни в чем не бы-

вало воскликнула няня. — Бекон подгорел!

Казалось, я проглотил язык, и он провалился

прямо в пустой желудок. Похоже, остается ждать

возвращения хозяйки. Ну что же, все не так

уж плохо. В доме семьи Трой меня будут вкусно кор-

мить и заботиться обо мне. Моя‑то бабуля способна

лишь без конца костерить меня, а о хорошем обеде

и мечтать не приходится.

— Ты наглая, заносчивая врунья, — сказал я

от всей души, когда зашел в комнату Майи.

— Да-да, возьму на заметку. Хочешь, запишу

в блокнот? В нем я записываю все слова и выра-

жения, к которым отношусь равнодушно, — отве-

тила Майя. А она остра на язык.

Усевшись рядом, я схватился за голову и неко-

торое время молчал.

Майя тем временем придумывала какую‑то га-

дость.

— Крысы, клей, булавка, насекомые, шампунь в

тапочки — все это не подходит, — похоже, она ис-

кренне об этом сожалела. — Может, испортить ее

безупречную одежду?

— Где я буду спать?

— Можешь в шкафу, — с тем же равнодушием

предложила Майя. — Там грязно и нет света, но ты

ведь взрослый мальчик.

— Прекрати язвить, — посоветовал я.

Сделав глупое лицо, Майя попыталась меня успо-

коить:

— Что ты! Говорю как есть. Лично я до ужаса

боюсь темноты и грязи. С радостью уступила бы

тебе кровать, но — увы… — наигранно вздохнув,

она вернулась к предыдущей теме: — Покрасить во-

лосы в зеленый цвет?

— Давай хотя бы познакомимся! — Если мне

придется проторчать пять дней в плену, должен же

я знать ее имя! — Я Кай Грин.

— Я уже представилась, — надменно сказала де-

вочка.

Я задумчиво отвел взгляд и вспомнил:

— Ах да! Когда таскала меня за волосы.

Смеясь от души, мы ненадолго нашли общий

язык.

В дверь постучали, и в комнату вплыла мисс Си-

вилла. Она оценивающе посмотрела на фиолетовый

шкаф, перекрывающий свет.

— Обед готов, — сообщила няня, а затем доба-

вила: — Потом придется вернуть шкаф на прежнее

место у стены.

Девочка пулей вылетела из комнаты вслед

за няней, я же задумался о родителях. Бабуля вряд ли

заметит мое отсутствие и заявит о пропаже ребенка.

Майя молча ковыряла вилкой жареный бекон

и яичницу-глазунью. Я тщательно пережевывал

каждый кусок, ел с аппетитом, запивая свежевы-

жатым апельсиновым соком.

— У нас нет соковыжималки, — заметила де-

вочка, поглядывая в мою сторону.

Няня мило заулыбалась.

— У меня свои методы, милая. Тебе стоит поесть,

бекон получился очень сочный. Правда, Кай? — Си-

вилла настойчиво на меня посмотрела.

Врать не пришлось. Обед действительно был

вкусным.

— Очень. — Неужели я покраснел?

Было в Сивилле нечто странное. Ее кожа

прямо‑таки сияла красотой и свежестью, глаза лу-

чились, в прическе ни одного седого волоса. Ей ведь

около сорока?..

— Вы выглядите так, словно вам двадцать пять

лет, мисс Сивилла, — не выдержал я.

— Спасибо. Как я уже говорила, у меня свои

методы, — похвасталась няня, забирая пустую та-

релку.

Опустив ее в раковину, Сивилла подошла к Майе,

забрала полную тарелку, выбросила ее содержимое

в ведро и стала мыть.

— Через двадцать минут, Кай, приходи пить аро-

матный чай с вкусностями, — она произнесла по-

следнее слово с таким неимоверным наслаждением,

что я, казалось, и не ел вовсе. Хочу добавки!

В духовке уже пеклись кексы. Их аромат посте-

пенно заполнил кухню, а следом и весь дом.

— Поскольку ты неприлично вела себя

за столом, — строго проговорила мисс Сивилла,

буравя девочку холодным взглядом. — Ты нака-

зана.

Почему, как только няня делает строгое лицо,

я сразу вспоминаю о змее? Где она? Коробка ведь

стояла на столе.

— Запишу в свой блокнот, — недовольно фыр-

кнула Майя и направилась в комнату.

— Мисс Сивилла, — спросил я, стараясь быть

вежливым. — Вы не видели коробку на столе?

— Коробку? — переспросила няня. — Ах да! Она

была пустой, и я ее выбросила.

Прекрасно!

— Зачем ты дерзишь ей? — спросил я, когда вер-

нулся в комнату. — Только хуже будет.

— Откуда она знает твое имя?

— Что? — меня опять застали врасплох.

— Когда ты доедал, она назвала тебя по имени!

Майя встала, подошла к двери и проверила, не

подслушивает ли няня.

— Уши надо оторвать этой Мисс Превосход-

ность, — сердито сказала Майя.

Рассказать ей про ужа? Тогда придется расска-

зывать и о том, с какой целью я его притащил. Нет,

лучше в другой раз, тем более мы только наладили

отношения.

— Родители будут тебя искать, — понимающе

произнесла Майя и опустила голову.

— Не будут. Они часто уезжают по делам

и оставляют меня с бабушкой. Сегодня они укатили

в очередной раз, — не дожидаясь нового вопроса,

я сказал, что отношения между нами особые и вол-

новаться бабушка точно не будет.

— Вы не общаетесь?

— Она Зеркальная, — грустно добавил я.

— Понятно… Как только моя мама узнала, что

отец Зеркальный, она сразу же его бросила.

Оказывается, у нас много общего. Удивительно!

Может, все‑таки рассказать про змею?

— Как же она не поняла этого сразу?

— Ну, он говорил, что Зеркало души у него —

чувствительность, — пояснила Майя.

— О! Так многие говорят. И что дальше? — мне

действительно стало интересно.

— Мама верила. Если любишь, то веришь всему.

— Понятно. Это всегда так.

Минут через десять Майя выпроводила меня

пить чай. Выглядело это смешно. Несмотря на бун-

тарский характер девочки, я знал, что мы сможем

поладить. Только бы змея все не испортила!

Когда я вошел на кухню, мисс Сивилла предло-

жила сесть за стол. Меня ждала горячая кружка аро-

матного чая.

— Знаешь, с древних времен появилась тра-

диция добавлять в чай ароматические вещества, —

начала ласково рассказывать няня. — Люди исполь-

зовали жасмин, корицу, лотос, розу, мяту и многие

другие растения, — удивительно, с каким наслажде-

нием она перечисляла добавки, словно все они на-

ходились перед ее носом.

— Мне нравится с барбарисом, — поддержал

я. — Родители любят вкусные чаи, кладовка вся за-

бита ими до потолка.

— Ты такой милый, Кай, — улыбнулась Сивилла

и взъерошила мне волосы, а потом полезла в ду-

ховку. Я заметил, что она взяла противень голыми

руками.

— Можно задать тебе вопрос? — неожиданно

сказала няня.

— Попробуйте. — Ох, не люблю я такое начало.

Это всегда серьезные разговоры.

— Ты боишься чего‑нибудь? Я имею в виду

сильный страх?

Прежде мне не приходилось задумываться

о страхе.

— Сильный страх? Да вроде бы нет такого…

Няня понимающе кивнула. Кажется, мой ответ

ее не удовлетворил.

— А вы… боитесь? Чего? — неуверенно проле-

петал я. Кексы уже лежали передо мной в тарелке.

— Себя, — неожиданно призналась Сивилла.

Глаза действительно говорят больше, чем слова:

сейчас она выглядела расстроенной и пода-

вленной.

Признаться, я очень удивился. Сивилла — кра-

сивая женщина, обаятельная, умная, чего же ей

бояться? Но через минуту няня уже была совсем

другой. Улыбаясь, она смотрела, как я с аппетитом

поедаю кексы. В тесто вместо изюма Сивилла по-

ложила черную смородину, и это делало выпечку

еще вкуснее, в чай добавила смородиновый сироп

и свежие листья мяты.

— Я схожу к Майе, — приветливо произнесла

мисс Сивилла и выплыла из кухни.

Я вдруг понял, что очень устал, ведь все утро

я охотился на ужей, потом обошел лес, чтобы попасть

в дом Майи, и к тому же еще понервничал, доказывая

свою непринадлежность к семье Трой. Правда, меня

вкусно накормили — до тяжести в желудке. Нет, сбе-

жать не удастся. Сивилла все время торчит на кухне,

а запасной выход именно там. С тяжелыми мыслями

я поднялся на второй этаж и зашел в другую комнату.

Она явно принадлежала миссис Трой.

Мне понравилось, что в комнате много света.

У стены стояла узкая кровать, аккуратно засте-

ленная белой полупрозрачной тканью. Рядом по-

мещался комод, на котором стояли ваза с искус-

ственной орхидеей, увесистый будильник времен

моей бабушки и рамка без фотографии. Все свиде-

тельствовало об одиночестве. Мне стало грустно.

Я прилег и погрузился в сон, — точнее, провалился

сквозь пуховое одеяло. Медленно, плавно мы летели

с ним в небе. Одеяло превратилось в облако, окуты-

вало со всех сторон, ласкало нежными прикоснове-

ниями. Давно мне не спалось так сладко.

Я проснулся от криков. Похоже, Майя нагру-

била няне, и без скандала не обошлось. Я с трудом

заставил себя подняться. Состояние было такое,

словно меня одурманили.

— Ты злая! — прокричала Майя, выбегая из ком-

наты. Не заметив меня, девочка спустилась по лест-

нице и замерла на кухне. Мисс Сивилла спустилась

следом.

— Майя, не делай глупостей, — предупредила

няня уверенным тоном. — Себе дороже будет.

От милой женщины, угощавшей меня чаем и сла-

д