Начнем с того, что никто из друзей и родственников меня не поздравил.
Лишь одна подруга-психолог послала скупую эс-эм-эску. За что и была осмеяна собственной матерью.
Любовник сказал, что не воспринимает меня, как милиционера. Я - его муза. При чем тут органы? Наверное, это был комплимент.
Муж недовольно промычал, что, ладно, так и быть, в честь праздника оплатит продукты в магазине. В ответ на замечание, что подругу муж повел в ресторан, мне сделали такое удивленное лицо, будто я объявила о пришествии инопланетян.
Сын поплелся мыть на кухне посуду. Сойдет для 13-летнего.
Начальник объявил, что премии не будет. В бюджете нету денег.
Куда же это интересно они задевались.
Коллега на работе пригласил в бар. Ну, думаю, наконец-то будет праздник. Когда я вышла к столу, он уже обнимал свою молодую любовницу. Что-то я не постигла нюансов. Зачем звал то? Поесть что ли? Так я не голодаю.
Молодой актер-студент на сцене что-то шутил про плохих милиционеров. Полагалось смеяться.
Выйдя на улицу, побрела куда-то в ночь и заблудилась в кривых, перекопанных улицах.
И кто только придумал эти праздники?
НОЯБРЯ (к 90-летию ВОСР)
День удачно начался с речи Зюганова по телевизору.
Он как-будто подслушал наши разговоры на кухне.
С приятным чувством, что тебя кто-то слышит, поехала на работу.
В 90-ю годовщину Октябрьской революции в России мы впервые отмечали этот праздник на работе.
В стране отменили демонстрацию. Отменили сам праздник.
А мы пели революционные песни и обедали, чем бог послал. На газетке. Совдеповскими рыбными консервами с портвейном и водкой.
Теперь велено праздновать день освобождения от польской интервенции.
Ха-ха.
Польша кого-то интернировала. Когда-то, зачем-то...
Вы об этом помнили? Мы тоже.
А потому сидели и пели: «Вставай проклятьем заклейменный... Кипит наш разум возмущенный...»
И было хорошо, черт возьми!
Жалко мало песен осталось в голове.
Общим собранием постановили голосовать на выборах за Зюганова.
Пожалели, что фамилия у него нестильная. И лицом не вышел.
То ли дело ЛЕНИН! Красота. И с усами опять же.
Надо бы перенести его бюст с помойки к нам на лестницу.
Лежит такой поверженный, свинцовый, неприкаянный революционный бог, накрытый цветастым платочком дворника.
Нехорошо.
Как-будто нынешние идолы лучше.
Прежде хоть идеи великие были и к ним можно было аппелировать.
К кому теперь взывать? Если в кармашке пусто.
Вспомнили цены времен СССР в магазинах. Всплакнули.
Нынешние вспомнить не смогли. Меняются каждый день.
Пожалуй, ни разу за всю жизнь не отмечали мы этот день с таким воодушевлением.
Воистину запретное сладко.
Да здравствует социалистическая революция!
Да здравствует Коммунистическая партия!
И пусть там всякие Пелевины утверждают, что мы зомби.
Нынешние тоже закодированы. Только в другом месте.
Все же зомбя – зомбе рознь.
Я за наших.
Ура!
ГОРЕ ОТ УМА
Сон. Еда. Автобус. Работа.
Снова автобус. Или троллейбус-метро-автобус. Это - как повезет.
Рабочий конвейер, спешка, дрязги женского коллектива, недовольство начальства.
Снова автобус. Магазин. Готовка. Еда.
Уроки. Не мои. Ребенка. Я то школу уже закончила. Но это неважно. Программа как-будто специально составлена так, чтобы ребенок сам не мог справиться. Вот учусь еще раз.
Кошка. Уборка. Стирка. Слава богу, теперь стирает машина. Последние пять лет мне доступно это наслаждение.
Телевизор с его «новостями-страшилками», навязчивой рекламой и дурацкими сериалами.
Но помогает забыть весь этот путь, предшествующий просмотру.
Под комментарии цветного ящика вырубаешься.
Смотришь сны. Если повезет – цветные. Если очень повезет – про любовь.
И все по новой. Сон. Еда. Автобус…
Полнейшая бессмысленность существования.
Редкие радости ненадолго позволяют не думать об этом.
Список доступных удовольствий очень незамысловат. И они так скоротечны.
Бывает вкусная еда.
Бывает, ребенок радует.
Бывает, премию дадут.
Бывает, солнце выглянет.
Бывает, с любовником встретишься. Но это бывает так редко… Радость еще только намечается, а ты уже грустишь, что скоро ее не будет.
Господи, ну зачем мне этот ум? Зачем он все анализирует, сопоставляет, делает выводы?
Наверно, я потомок Грибоедова.
Но это же диагноз.
ТО И ХОРОШО, ЧЕГО НЕТ
Странно устроен человек.
Вот был дождь. Было плохо.
Вот - солнце. Опять чего-то не хватает.
Что за наваждение?
Вот если бы всегда было лето…
Вот если бы не потеть при этом…
А если бы ум Иван Иваныча приделать к телу Петра Петровича…
А если бы у меня была дочка…
А если бы у меня был сын…
А если бы на работе платили больше…
А если бы вообще не работать…
А если бы был другой президент…
А если бы я жила на Таити…
А если бы не болеть…
А если бы не умирать…
Если бы, если бы, если бы…
Неужели нельзя радоваться тому, что есть?
НАДЕЖДА
Первый вздох. Первый час. Первый день.
Первые: зуб, шаг, слово.
Первые: болезнь, наслаждение, наказание.
Первые: печаль, обман, опыт.
Первые: праздник, подарок, благодарность.
Первые: друг, предательство, драка.
Первые: буква, книга, учитель.
Первые: двойка, экзамен, победа.
Первая любовь, поцелуй, разочарование.
Первая работа, зарплата, начальник.
Первые: мужчина, измена, расставание.
Первые: путешествие, молитва, счастье.
Первые: свадьба, ребенок, развод.
Первое одиночество. Первая смерть. Первый взгляд назад.
Первое заканчивается рано или поздно.
Дальше возможно только повторение.
Может быть, с первым умиранием начинается опять что-то первое.
Кто знает.
Остается только надеяться.