Роман в форме мемуаров “Выставки женских флагеллантов” приписывают Терезе Беркли. В то же время нет достоверных подтверждений этому. Само произведение было издано в 1830 году.
– Какая выдумка, – сказала Кларисса, закрывая «Модный отдых», который она только что читала, – нелепая чушь!
-Что, дорогая? – спросила Флиртилла, оборачиваясь от туалетного столика.
– Возможно ли, моя дорогая, – сказала первая леди, – что мужчинам нравится, когда их бьет женщина?
– Действительно, это верно, – сказала Флиртилла, – И то, что вы можете считать необычным… Многие представители нашего пола получают огромное удовольствие от порки детей…Если вы сомневаетесь в моем утверждении, я дам вам лучшее доказательство. Эта женщина будет участвовать в нашем чаепитии этим вечером. Если вы не верите в ее свидетельство, мое утверждение будет подкреплено утверждением двух зрелых дам, практикующих подобные удовольствия. Эта страсть или прихоть женщины более старшего возраста, чем вы можете себе представить. И поскольку прекрасная рука женщины главный объект в этой сцене, я приведу описание миссис Бен, которая она дала руке одной дамы:
«Красивый цвет и пропорции вашей руки неподражаемы. И ваши руки неповторимые, ослепительные, прекрасные, маленькие и пухлые! Длинные пальцы изящные, покрытые ямочками на снежной поверхности. О, Ирис! Ничто не сравнится с твоей прекрасной рукой… Эта прекрасная рука приобрела вам тысячу поклонников! И я слышала, как ваш поклонник говорил, что ваша рука полностью покорила его душу, заставляя кровь течь быстрее в венах, а душу ликовать ”
-Вот моя дорогая! Вот вам очаровательное описание! Какая магия в каждом предложении! Есть ли такое сердце, которое могло бы сдержать восторг, увидев, как такая рука держит розгу?
– Благослови меня, – сказала Кларисса, – ты говоришь так, как будто ты любишь это занятие больше всего.
-Признаюсь, – сказала Флиртилла, – я очень люблю это. Не неуклюжий взмах вульгарной женщины может очаровать, а нарочитая и элегантная манера женщины, которая демонстрирует свое достоинство в каждом действии, даже в флирте своего поклонника, что оставляет неизгладимую рану. Какая разница между высоким и низким! Увидеть вульгарную женщину, которую провоцируют ее дети, когда она хватает как тигр, обнажает заднюю часть и бьет открытой ладонью или розгами. В то время как благовоспитанная дама хладнокровно и сознательно подводит своего ребенка или ученика к заданию – отличной порке. Она приказывает лечь; а затем прекрасными руками проводит наказание. А ученик или ребенок все время со слезами и сладчайшими мольбами умоляет свою дорогую мать или гувернантку простить его.
Мисс Бен, полная, но красивая женщина, с которой я провела много приятных часов в Bristol Hot Wells, страстно любила это упражнение. В ее истории есть что-то необычное.
Ее, когда ей еще не было двадцати пяти лет, довел кавалерийский офицер, хвастался оказанными ей милостями. Она отказалась от него и от секса с ним навсегда. Он вызвал у нее большое отвращения. Но у нее есть самый необычный способ отомстить – порка. Когда она рассказывала мне об этом, я смотрела с удивлением.
Однажды вечером мы сидели с ней. Умный юноша, ее племянник, от двенадцати до четырнадцати лет, слишком большой для наказания женщиной, вошел в комнату, плача, с жалобой на свою сестру. Тетка свела их лицом к лицу, и стало ясно, что инициатором был племянник. Мисс Б. отпустила племянницу, поднялась со стула, достала из ящика розги и с величайшим хладнокровием приказала племяннику раздеться.
Мальчик, хорошо знакомый, как мы можем предположить, с ее характером, не умолял о прощении. Хотя я представляла, что, учитывая его рост и силу, он сможет одолеть ее в борьбе. Но он как будто с удовольствием расстегнул бриджи и бесстрашно шагнул к ней. Тетка стянула их ему на пятки и мгновенно растянула его вдоль дивана. Она хлестала его с такой жестокостью, которую я никогда раньше не видела. Это меня поразило. Мальчик до последнего не признавал себя виноватым. Он встал с большим удовольствием в лице, чем с болью.
Как только он вышел из комнаты, я показала свое удивление по поводу его бесстрашия. Она заверила меня, что никогда вызвала у него слезу, хотя он плакал, когда его хлестал учитель.
– Возможно, – сказала я, – этому мальчику нравится, когда женщина бьет его. Она сказала, что не может так думать, потому что она все время била его с такой жестокостью, что это должно было доставить ему больше боли, чем удовольствия.
«Да, – ответила я, – я убедилась, что ты хлещешь жестко. Однако думаю, что в то же время вы оба получаете особое удовольствие от этого дела.
-Я делаю это давно, – сказала она, и что вас удивит, я недавно получила комплимент от дамы, которая присутствовала на подобной сцене. Как только наказываемый мальчик вышел из комнаты, она меня обняла, и с трепетом сжала мне руку, умоляла меня заняться ей.
Я не могла понять, что происходит. Она упала на колени, умоляя с мечтательными глазами прощения за оскорбление ее. Все время, пока она стояла на коленях, она целовала мою руку с большим экстазом, чем когда-либо прежде. Тем не менее, я думала, что она подражает ребенку, пока она не подскочила к столу, на который я положил розги, и, вложив их в мою руку, попросила прощения у меня в такой же безумной манере. Я немедленно встала, изобразив строгость и страсть, приподняла на ней одежду выше талии, и, уложив ее вдоль дивана, я в течение целых десяти минут с короткими перерывами, хваталась за розги. Она целовала мою руку, смотрела на меня со слезами, искренне просила прощения.
Как только она пришла в себя, я стала уговаривать ее рассказать мне о первой вспышке такой необычной прихоти.
Она рассказала мне, что вскоре после прибытия из Вест-Индии (поскольку она была креолкой) ее поместили под воспитание красивой французской гувернантки. Эта галльская дама часто упражняла на ней руку, но так, что она абсолютно полюбила это.
Клянусь честью, мисс Б., – сказала Флиртилла, – вы не только одарены самым милым выражением лица, но и можете бросить вызов, показывая свои снежные руки и пухлую красоту своей груди!
-Ты правда так думаешь, моя дорогая?, – спросила мисс Б. с волшебной улыбкой, глядя на свою руку, и повернув красивое блестящее кольцо.
-Чтобы убедить вас, что я серьезна, я сочту за особую услугу вкусить в этот момент такое же счастье из ваших рук.
-Небеса! Моя дорогая, ты шутишь.
-Нет, клянусь честью, я серьезно. Вы должны использовать меня так, как вы только использовали своего племянника, – уговаривала Мисс Б. Флиртилла.
«И достаточно ли вы были безумны, – сказала Кларисса, прерывая рассказ Флиртиллы- чтобы пройти через эту пытку?»
-Восторг! Восторг! В тот момент, как ее мягкая ангельская рука взяла меня за руку, чтобы подвести к дивану, кровь хлынула во мне. Но в ней было еще одно очарование, которое восхищало меня, – ее платье: ведь платье, безусловно, усиливает это удовольствие у обоих полов. Этим вечером мы обе собирались пойти на бал, и она очень элегантно оделась. Короче говоря, моя дорогая, я была выпорота этой прекрасной женщиной не только в тот вечер, но и после того в такой очаровательной манере, что я никогда не буду думать о ней, кроме как с величайшим удовольствием.
У нее была изящная манера завязывать розги и выбирать самые красивые веточки, которые вы когда-либо видели. И теперь, когда я вспоминаю, я могу показать вам одну из них, которую она дала мне, чтобы вспомнить ее, что я когда-то имела счастье быть в ее компании.
-Вот она,- сказала Флиртилла, показывая розги, – перевязанные волшебной рукой розовой лентой. Вы прекрасная эффектная девушка; и я думаю, ваша прекрасная рука сделает честь розгам! Давай, моя дорогая Кларисса, не отказывай мне.
-Боюсь, – сказала покрасневшая Кларисса, – Я никогда в жизни никого не била.
Тогда пойдемте, – сказала Флиртилла, – Вы скоро будете знать, как действовать.
-О боже!, – сказала Кларисса,- Ради всего святого, Флиртилла, оставь меня в покое! Клянусь честью, меня не бьют.
«Тогда ты должна доказать, что ты сильнее нас двоих», – сказала Фиртилла, которая к этому времени не только отвела ее в спальню, но и уложила ее на кровать.
Клянусь честью, – сказала Флиртилла, – я буду щекотать тебя, как ребенка, так что не двигай ногами, пока я не подниму тебе юбки. Ты тоже почувствуешь, что мачеха может сделать с дерзкой девушкой!
Флиртилла упражняла розги с некоторыми паузами и наставлениями целую четверть часа, что Кларисса терпела с нескрываемым удовольствием. Она встала, чтобы взять розги в руки вполне довольная.
Она мгновенно приняла образ гувернантки Фиртиллы и, растянув ее на кровати, обнажила до пояса самую пухлую, прекраснейшую и самую красивую попку, которая когда-либо очаровывала человечество.
Сама Кларисса стояла, очарованная прекрасным видом, держа розги, пока Флиртилла не закричала, как испуганный ребенок: «О, моя дорогая, прекрасная гувернантка, прости меня! Не бей меня на этот раз, не надо! Ты найдешь во мне отличную девушку. Я не заслуживаю порки от твоей прекрасной руки!” В этой манере Флиртилла продолжала умолять о прощении, пока Кларисса почти не устала размахивать розгами.
В тот вечер, как писала Кларисса (из рукописей и беседы которой собраны эти анекдоты), Флиртилла представила ее леди Кэролайн, которая приняла ее со всеми признаками высокого воспитания и настояла на том, чтобы она ужинала с ней. На ужин остались только Флиртилла, леди Кэролайн, мадемуазель Боке и Кларисса.
Не прошло и получаса, как Флиртилла с присущей ей лукавостью представила Клариссу леди Кэролайн. Многозначительно посмотрев, Флиртилла сказала присматривать за ней и закончить ее образование.
-Я считаю это преступлением непростительным, когда девушка заслуживает наказания, не пороть ее. Уверяю вас, клянусь честью, мне доставляет особое удовольствие применять розги на непослушных мальчиках и девочках. Я в полной мере люблю пороть смелых детей, как прекрасную миссис Е., – сказала леди Кэролайн.
-У нее действительно завораживающие манеры, – сказала мадемуазель, падчерица леди Кэролайн, – и я не знаю никого, кроме вашей светлости, который превосходил бы ее.
Леди Кэролайн улыбнулась.
-Я видела, как мой младший брат, ваш ученик, смотрел на вас с восторгом во время многих ваших наказаний, спуская свои брюки! Кто мог оставить равнодушным блеск ваших глаз, прекрасный вид вашего лица, ниспадающие плечи и вздымающуюся грудь, элегантную, как греческая Венера! Вы помните мой комплимент, когда вы впервые очаровали меня розгами в образе гувернантки?, – спросила Фиртилла леди Кэролайн.
Все вокруг сияет лучами красоты! Какой ужасный блеск светится на твоем лице! Это доказывает, что ты чародейка, – сказала Флиртилла, – Но кто эта миссис Е, о которой вы только что говорили? Я никогда не слышала о ней раньше?
-Миссис Е. была воспитана в монастыре. Ее родители были католиками, и, имея единственную дочь, они по глупости воображали, что монастырское образование намного превосходит все, чем может похвастаться эта страна. Там она прожила, пока ей не исполнилось двадцать пять лет. Когда умер ее отец, она унаследовала двадцать пять тысяч фунтов. По настойчивым просьбам милой матери, которая приезжала к ней раз в год, она посетила Англию. Там она приняла участие в жизни вдовца. Она заметила, что слабый отец потакал во всем детям, и поэтому они были очень непослушными. В этом вдовце она счастлива была найти легкомысленное малодушное существо.
Когда они вступили в брак, через несколько дней она провозгласила себя царицей в его доме. Ей нужно было управлять шестью маленькими подданными, трое из которых тогда учились в школе в Херефордшире. Их немедленно отправили домой, поскольку она сказала, что обязуется закончить их образование, что, действительно, было в ее власти, поскольку она была очень разумным человеком. Это были мальчики. Они были очень счастливыми, оставив место, столь утомительное для молодежи. Но они избежали только мужской флагелляции, чтобы получить женскую.
Как только она вышла замуж, она уволила всех слуг и наняла других по своему выбору. Она позаботилась о том, чтобы нанять француженку, чей характер ее вполне устраивал.
Миссис Е. была красавица: тонко сложенные руки и ноги, добрые (прекрасные голубые глаза, такие же блестящие, как у Венеры). В ее движениях были достоинство и элегантность.
Хотя эта страсть к битью была неугасима в ней, тем не менее она не брала розги в руки без какого-либо повода. Она была убеждена, что там, где было такое количество неуправляемых детей, возникало много ссор, которые давали ей возможность развлечься с розгами. Первым, кто дал ей возможность взять в руки розги, был мальчик семи лет, который был нерадив во время урока, что она решила испытать действие березы на его заднице.
Француженке она приказала розги. Но мальчик сопротивлялся. Служанка с помощью хозяйки связала ему руки за спиной; а потом они нашли его достаточно управляемым. Они тут же расстегнули его штаны и опустили до колен; и, положив его на колени, мачеха хлестала его, пока ветки не разлетелись по комнате.
Это был первый образец ее суровости с розгами после замужества. Это произвело такое впечатление на остальных детей, что они дрожали в ее присутствии. Через несколько часов после этого мальчик со слезами на глазах жаловался на наказание своей старшей сестре, которая посоветовала ему при первой же возможности сжечь розги. Это подслушала горничная, которая сообщила об этом своей хозяйке. Старшую сестру вызвали в гостиную, где она отрицала этот факт.
Когда бы я не приходила к ней в дом, дети называли ее школьной учительницей, и они боялись ее.
В первый раз я имела удовольствие увидеть эту прекрасную женщину на упражнении, которое мы так любим, в ее загородном доме, где я провела самый счастливый месяц в своей жизни. Милая девушка, ее падчерица (красоте которой, я твердо уверена, она завидовала), ответила ей дерзко, когда мы втроем сидели. Мачеха не произнесла ни слова в ответ, но тотчас же вышла и вернулась менее чем через минуту с аккуратными розгами в руке, приказав мисс лечь.
Я сидела напротив задницы молодой леди. И я думаю, что никогда не видела ничего более прекрасного. Мачеха очень ловко ее хлестала. Когда все закончилось, я выразила свое восхищение: “Знай же, ангельская женщина, для меня было бы величайшим счастьем, если бы ты меня ударил в этот момент!”
-Вы действительно серьезно?, – спросила она.
-Ради всего святого, не откладывай это блаженство, а сразу же прими образ моей гувернантки.
Короче говоря, мои дорогие девочки, эта красивая женщина в тот момент призналась в своей страсти. И я никогда не была так восхищена ее наказанием, которое она делала довольно ловко, и каждый удар которого убеждал меня в том.
Я помню, она рассказала мне замечательную историю о женщине, с которой она была близка, которая прекрасно владела березовыми розгами.
Покойный лорд Л. в молодости был так доволен упражнением с розгами, что неоднократно получал это счастье из рук служанки своей матери. Эта служанка упомянула об этом обстоятельстве Миссис Е. Воодушевленная, миссис Е. пригласила его к себе, чтобы выслушать эту историю.
Лорду тогда было около двенадцати лет, а служанке около тридцати. Она не была красавицей, но все же обладала всеми необходимыми качествами, которые так высоко ценят джентльмены и дамы. Она была высокой и очень похотливой с пухлой белой рукой. По характеру и внешнему виду она была гордая. Как любительница березы, она захотела использовать розгу.
Лорд не просидел и десяти минут, когда она протянула ему книгу для чтения. Это был «Потерянный рай» Милтона, который в том возрасте он не читал. Она взяла книгу у него из рук и, строго глядя ему в глаза, сказала ему, что если бы он был ее сыном, она немедленно спустила бы его штаны и хорошенько взбила.
В этот момент (как он выразился ей потом) кровь закипела в его жилах, и он почувствовал в себе огонь. Она увидела его реакцию и, взяв его за руку, спросила, как он хотел бы учиться у нее? Он ответил отрицательно.
– Пошли, – сказала она, усаживая его к себе на колени, – я знаю, что тебе это очень понравится, я могу прочитать это в твоих глазах! Признайся, смелый мальчик, разве ты не хочешь увидеть, как я возьму в руки розгу, заставлю тебя встать на колени и умолять порку, а потом умолять позволить мне стянуть твои штаны до пят!
Служанка заперла дверь, а затем заставила лорда принести имеющиюся у нее наготове розгу, которую он вложил ей в руку. Затем он стоял на коленях, а она долго беседовала с ним о его многочисленных преступлениях, и намеренно спустила его штаны до пят. Она положила его себе на колени и, подняв рубашку, стала использовать приемы, которые любили джентльмены. Например, трогала его задницу, в то же время опуская штаны, заправляя рубашку, разговаривала с ним, порицала. Затем она обняла его одной рукой и так сильно ударила его розгой, что он был вынужден громко кричать. Она наносила ему по дюжине ударов за каждое заклинание. Порка продолжалась около четверти часа.
Несомненный факт, что женщина, которая жестко пользуется розгой, и всячески обращается с мужчиной, как суровая мать, гувернантка, мачеха и т. д., не только доставляет наибольшее удовольствие, но и производит такое впечатление, что они очень почитают ее. С этой служанкой его светлость был очень щедр до дня его смерти.
Я уверена, дамы, что вы согласны с этим. Я не единственная, кто это заметила, – сказала леди Кэролайн, – Но сейчас речь о другом.
Леди Кэролайн строго посмотрела на Флиртиллу, вытаскивая из кармана письмо: “Ты знаешь, что в нем?”
Флиртилла отрицала что-либо.
«В течение некоторого времени вы пытались вызвать ссору между мисс Блумд и вашей матерью, и вы бы сделали это, если бы не я”.
Хорошо, мисс, – сказала леди Кэролайн, поднимаясь со стула, с большим высокомерием выходя из комнаты.
-Моя дорогая мадемуазель, – сказала Флиртилла, упав на колени, – прошу прощения на этот раз, и я буду любить вас, пока жива.
-Нет, сказала мадемуазель, я не буду вмешиваться. Ты заслуживаешь хорошей порки. Я бы хотела лично это исправить. Я отлично пользуюсь розгой.
По прошествии примерно десяти минут вошла леди Кэролайн с инструментом удовольствия в руке. Но не это задерживало ее так долго. Флиртилла, боготворившая руку леди Кэролайн, не могла не видеть, как она держит розги пальцами с бриллиантовыми кольцами, на руках браслеты. Колье украшаело ее грудь и шею; а ее ноги и ступни были красиво украшены шелковыми туфлями и блестящими пряжками первой моды.
-Пойдемте, мисс, – сказала леди Кэролайн, – Прошло несколько дней с тех пор, как вы получили розги из моих рук. И, я помню, ты тогда пообещала мне, что не заслужишь порки, пока жива. Сядьте сверху, Кларисса, я уверена, что вы получите особое удовольствие, поддерживая эту смелую девушку.
-Клянусь честью, я стану хорошей девочкой, – неоднократно повторяла Флиртилла.
– Держите ее крепче, мадемуазель, – сказала леди Кэролайн. Она довольно хорошо почувствует розги.
К этому времени, как писала Кларисса, с ее помощью леди Кэролайн приступила к порке.
То, что Флиртилла почувствовала в этот момент, можно было прочитать в ее глазах, которые искрились экстазом. Ее мольбы были мягкими; и движение ее прекрасной алебастровой задницы могло бы довести до безумия.
Леди Кэролайн стояла и двигалась с грацией и достоинством!
Клариссу поразило, как Флиртилла выдерживает порку, когда леди Кэролайн упражнялась с розгами с большой строгостью, пока не пошла кровь. И леди Кэролайн не снизошла бы до того, чтобы ударить кого-либо из своих близких, если бы они не стали отговаривать ее действовать так, как она считала нужным.
Через несколько дней после того, как Кларисса и Флиртилла были приглашены в загородную резиденцию леди Кэролайн, она рассказала еще одну историю…
“Несколько лет назад в Париже, – сказала леди Кэролайн, – я познакомилась с герцогиней, которая предложила мне сыграть роль королевы Я приехала в замок этой герцогини в нескольких милях от Парижа, в котором был парадный зал, обставленный самым великолепным образом, который только можно представить.
Был вечер, когда меня провели в это место. Она была лично знакома с моей страстью к тренировкам с розгами. Я была одета в самое богатое платье, и я сгибалась под тяжестью шелка, драгоценных камней, добавивших очарование красоте. Герцогиня отвела меня в комнату, где сидели ее няня, шесть других дам и дама, имевшая вид взрослой девушки, которые при моем входе встали и выразили свое почтение, как королеве.
Одна из дам вложила мне в руку розги и умоляла, чтобы я использовала их должным образом. И я хлестала ее к ее собственному удовольствию и к удовольствию окружающих.
Как только я закончила, я спросила ее сестру, которая скрылась в комнате, как только я пришла (это была сама герцогиня). По нашим правилам она должна была скрыться. Мне сказали, что она нездорова. Я пошла в ее кабинет, мои фрейлины последовали за мной.
Это была самая великолепная комната, которую я когда-либо видела. Балдахин и стулья были великолепны, а в люстрах и жирандолях было не меньше пятисот огней.
Согласно моим инструкциям, я заняла свое место на троне с моими фрейлинами по бокам, и через несколько минут привели герцогиню всю в слезах.
Ее мольбы были самого экстравагантного характера, например, целовать мои руки и ноги и обнимать меня. Но я не обращала внимания и немедленно приказала моим фрейлинам передать мне розги.
Перед троном стоял стол, на котором лежала большая белая атласная подушка. Согласно моим указаниям, несмотря на некоторую борьбу с ее стороны, я немедленно уложила ее на стол. И я думаю, что никогда не видела более красивой задницы! Самая большая, пухлая и белая из всех, что когда-либо я ощущала своей рукой.
Герцогиня молила меня, все время оглядываясь на меня: «Моя дорогая мама, моя прекрасная королева-мама, извини меня! Действительно, я буду прекраснейшей девушкой, и я никогда не буду провоцировать вас снова взять розги в вашу прекрасную ангельскую руку! Я благословлю час, когда вы вышли замуж за моего папу, мою прекрасную милую королеву, и буду любить вас больше всех в моей жизни, если вы простите меня на этот раз!»
Я пользовала герцогиню минут десять. Потом она ушла в рыданиях.
Я продолжал сидеть на троне, беседовать с двумя дамами (остальные вышли с ней гулять) около часа, когда герцогиня вошла в полном платье. Она выглядела божественно.
Как только она вошла, она велела одной даме следовать за ней. Потом эта дама сказала мне, что герцогиня намерена выдать себя за Императрицу, и что я должна принять образ ее дочери. Я выполнила ее желание, и менее чем через минуту она вошла с большим достоинством, ее шлейф поддерживали две дамы.
Она обвинила меня в оскорбительных выражениях, и, не давая мне времени ответить, взяла меня за руку и повела к месту наказания, где с помощью ее служанок меня уложили и подняли одежду.
Герцогиня погрузилась в величайшую страсть, какую только можно вообразить, и велела одной из дам дать ей инструмент, с помощью которого она должна была отомстить. Она хлестала с большой суровостью. В самом деле, я была вынуждена всерьез рыдать, потому что раньше я никогда не получал ничего подобного. Она позаботилась о том, чтобы не включать это в инструкции, которые она мне давала, иначе я бы этого не сделала. Должна признаться, мне это нравится, но не с такой строгостью. Строга я с мужчинами, наказываю их, пока они не истекают кровью.
В вашей истории, – сказала мисс В., – много причудливости, даже больше, чем я когда-либо слышала. Разве что если рассказать историю мисс Г.
И мисс В. Рассказала историю мисс Г.
Мисс Г. была женщиной, страстно любившей бить мальчиков и девочек. Она была дочерью офицера и получила прекрасное образование; к тому же она обладала всем необходимым, чтобы стать прекрасной учительницей. Она была высокой, хорошо сложенной, с очень светлыми, выразительными голубыми глазами. У нее был также тот надменный и строгий вид, которым восхищаются мужчины, которые любят пробовать розги от руки женщины. Ее отец и мать умерли, когда ей было около двадцати лет.
Она приехала в Лондон и пошла помощницей в школу-интернат для девушек. Здесь она дала волю своей страсти, потому что не было дня, когда она не била полдюжины молодых девушек.
Однажды, проезжая через Сент-Джеймс-парк, она встретила мисс С, выдающуюся модистку (от которой я узнала историю). Поскольку они были очень близки, мисс Г. пригласила ее пообедать с ней. Пока они говорили о моде, мисс Г, заметив в углу комнаты большие березовые ветки, свисающие с гвоздя, спросила, для кого это предназначено. Мисс Г с улыбкой сказала мисс С, что если она придет на следующий день выпить с ней чаю, она расскажет ей, как это использовать.
На следующий день Мисс Г. одета была очень великолепно, поскольку она собиралась пойти в Пантеон в тот вечер. Ее волосы были уложены по последней моде и украшены черными и белыми перьями самого большого размера. Очень высоко на нижней стороне груди у нее был огромный букет живых цветов. После обеда она позвонила своей горничной и попросила прислать к ней двух молодых леди. Через несколько минут появились две прекрасные девушки, одной лет тринадцати, а другой одиннадцати.
Что ж, – сказала мисс Г., – покажите мне свою работу. Сможете ли вы рассказать урок грамматики, который я задала сегодня утром. Обнаружив, что девочки не знают урока, ее охватила неистовая страсть.
-Поднимите сейчас свои нижние юбки, – сказала мисс Г, взмахивая розгой. На этот раз я научу вас запоминать то, что я говорю! Давай, давай, еще выше!
После мисс Г призналась мисс С: “Мне доставляет особое удовольствие бить детей, когда они дерзки. В шестнадцатилетнем возрасте, когда моя тетя заставила меня хлестать девочку лет девяти, которая жила с нами, эта страсть возобладала во мне. Эта маленькая девочка была дочерью моей няни и одной из самых упрямых девочек, которых я когда-либо встречала. Тетя заставила меня хлестать девочку, чтобы научить меня хлестать детей, когда у меня будут свои собственные. Я получила столько удовольствия от порки этой маленькой девочки.
Я так полюбила это, что действительно была бы несчастна сейчас, если бы у меня не было детей под моей опекой, которых я могу наказывать. Хотя я заявляю вам, что я не получила бы ни малейшего удовольствия от этого хладнокровно. Я должна быть спровоцирована на это, и они должны справедливо этого заслужить”
Среди ее учениц была девушка, пристрастившаяся к воровству. И хотя она очень часто хлестала ее за это с суровостью, девушка не исправилась ни в малейшей степени. Однажды, когда она собиралась хлестать эту ученицу за кражу лент, одна из работающих женщин посоветовала окунуть розгу в уксус, как она видела это во Франции, чтобы усилить воздействие. Мисс Г. последовала ее совету, окунула конец новой березовой ветки в сосуд, полный уксуса, а потом с максимальным напряжением руки хлестала им девушку. Это было так больно, что ученица никогда больше не воровала.
Мисс С. довольно часто навещала мисс Г. Заметив, что мисс Г. постоянно носит огромный букет цветов, она спросила зачем, не вызывает ли у нее аромат цветов головную боль?
-Вовсе нет, – ответила мисс Г., – я страстно их люблю, их сладкий аромат вызывает во мне самые изысканные ощущения.
Мисс Г. сказала, что Господь любит ее. Она знала многих джентльменов, которые так же любили ее. Некоторые считают цветы провокационными, как и сами березовые ветки. Врачи приписывают лечение бесплодию цветами мужчин и женщин. В самом деле, некий доктор заверил мир, что для того, чтобы иметь красивых детей, мужчины должны наслаждаться женщинами в их полном облачении, сильно надушенными и с большими букетами самых благоухающих цветов на их груди. Поразительно тайное влияние женщин с букетами на мужчин.
Мисс В. закончила свою историю о мисс Г. Дамы были в восторге, и леди Кэролайн рассказала еще одну историю.
Мистер Д., богатый джентльмен, очень любил наблюдать за тренировкой розгами, а также ощущать порку. Он искал ирландку-гувернантку для обучения трех дочерей, отказавшись от француженки-гувернантки.
Мисс Ф., молодая ирландка, дама очень хорошенькая и очень “скромная” (обманувшая молодого офицера), подала заявку на место.
Мистер Д., посчитав ее большой сторонницей розги, немедленно принял ее. Она была дочерью миссис Ф., школьной учительницы из Дублина. Получив образование у такой матери, мисс Ф. была абсолютной повелительницей березовой дисциплины и страстно любила ее, как любая женщина в Англии.
Спустя несколько дней мистер Д., заметив рано утро гувернантку в саду, вышел следом. Она была в темном платье, с большим французским ночным колпаком. Длинные волосы были низко затянуты. Их разговор в основном касался сладкого аромата цветов. Джентльмен предложил сделать букет для ее сладкой ангельской груди и через несколько минут подарил ей один букет размером с метлу. Мисс Ф. была очень довольна и сразу же завязала его очень высоко на груди, так как она была очень хорошо знакома с влиянием цветов на мужчин.
Мистер Д. сделал ей много комплиментов, сказал, что она выглядела божественно, и назвал ее своей ангельской гувернанткой!
Она подумала, что пора ввести любимый предмет, сообщив ему, что одна из его дочерей вела себя дерзко. Гувернантка намеревалась ее хлестать. Мистер Д. сжал ее нежную руку и извинился за неприятности, с которыми она столкнулась.
-Не говорите об этом, мой дорогой сэр. Я люблю хлестать дерзких девочек и мальчиков (гувернантка сделала многозначительный вид), особенно когда могу достать хорошую березовую розгу. Мистер Д. проводил ее туда, где росли несколько берез. Она сразу сделала два отличных стержня большого размера, поскольку она очень любила (как и многие женщины) хлестать большими палками, так как они издают более сильный звук, очень приятный для поклонников порки, вызывающий у женщин суровый вид.
Придя в дом, гувернатка позвала к себе юную преступницу, девушку лет тринадцати: «Вот, мисс, – сотрясала гувернантка большой розгой, то, что поможет вам! Давай, давай! Поднимите платье и нижние юбки! Я должна все увидеть. Подойди, поцелуй розгу и умоляй о порке”.
Затем, держа ее на коленях, гувернантка хлестала девушку целых десять минут. Мистер Д. сидел в соседней комнате и подглядывал в дыру, все время пребывая в каком-то экстазе! Он никогда не видел, чтобы женщина хлестала с такой грацией! Ее платье, особенно чудовищный букет, который она все время вдыхала, придавали ей очаровательный вид! Как только она закончила, он повел гувернантку к себе и провел с ней восхитительный час. Эта дама принимала с ним образ суровой тети. Пока гувернантка хлестала его, он все время чувствовал запах букета. Мне сказали, что очень многие мужчины поступают также, и их удовольствие от этого намного усиливается.
Дамы остались довольны этой историй, а леди Кэролайн рассказала о мисс Л.
Мисс Л., еще одна поборница березовой дисциплины, была дочерью священника, у которого была школа. Ее мать умерла, когда ей было около тринадцати лет. Так как она была умной и очень высокой для своего возраста, она получила разрешение от отца хлестать учениц. Она так полюбила березу, что использовало ее как средство для наставления молодых девушек. Ее отец умер, когда ей было двадцать два года, она открыла женскую школу-интернат, а через несколько лет расширила школу.
Там она дала волю своей любимой страсти, когда порола по дюжине девушек в день. Поскольку она была опытным мастером порки, она редко отпускала учениц, пока их задняя часть и бедра не становились красными. Ей нравилось резать их кожу розгами до крови. Она продолжала эту практику, пока им не исполнилось шестнадцать. Многие матери очень одобряли ее поведение. У нее был шкаф, полный березовых прутьев разного размера, причудливо перевязанных лентами разного цвета.
Ей доставляло особое удовольствие выбирать длинные тонкие веточки березы с почками и связывать их прутьями. Она никогда не использовала дважды розгу, и всегда брала свежесрезанные ветки. Запах свежей березы доставлял ей самое приятное ощущение, когда она била девушку. Она всегда заставляла девушку носить розгу за пазухой как букет цветов в течение двух или трех часов.
Следующая история, рассказанная леди Кэролайн была о достопочтенном джентельмене С. Когда ему было 17 лет, родители умерли, они жили с тетей, его прекрасная сестра была на год моложе. Сестра вышла замуж за лорда.
Мистер С. был тогда в Оксфорде, но очень часто приезжал в город к сестре. Он заметил, что его сестра часто порет хорошенькую кузину, девочку лет десяти, которая находилась под ее опекой. Однажды, когда он читал французскую книгу о женщинах, увлекающихся поркой, он услышал, как сестра идет с плачущей кузеной. Брат спрятался за занавеску кровати. Он не ошибся в подозрениях о порке. Немедленно вошла его сестра с хорошей березовой розгой в руке. Вскоре были сняты нижние юбки кузины. Сестра очень жестоко хлестала ее и постоянно читала ей лекции, как опытная учительница. После сестра отправила ее вниз и вскоре сама пошла, как ни в чем не бывало.
Мистер Д. рассказал своему другу, что никогда не видел ничего более красивого. Его сестра была одета в тот день во все белое, с большим розовым поясом на талии. Ее волосы струились по ее груди, которая все время вздымалась. Красивая шляпа с одной стороны головы, полная больших белых страусиных перьев, и прекрасный большой букет из моховых роз, гвоздик, смешанных с большими пучками мирта, джессами и миньонеток, с другой стороны.
Изысканный аромат цветов возбудил в нем сильные приятные ощущения. Взмах перьев шляпы, цветы букета, звук березы, и особенно изысканный аромат, исходящий от букета, произвел на него такое впечатление, что он целый час пребывал в каком-то экстазе. У него был сад, полностью засаженный самыми красивыми сладкими цветами, которые только можно представить. Он обычно рассылал своим знакомым большие букеты, чтобы иметь удовольствие видеть, как они их одевают в общественных местах. Завязать букетик на грудь дамы было для него удовольствием.
Увидев однажды даму в Пантеоне, прекрасную мисс У. с огромным букетом цветов, красивое лицо которой едва можно было разглядеть среди цветов, он влюбился в нее. Примерно через месяц он женился на ней. Ей тогда было всего четырнадцать, и она только что закончила школу.
Поведав эту историю, леди Кэролайн рассказала о монахинях.
На континенте, где порка так модна, это одно из главных развлечений монахинь, потому что они не только хлестают друг друга для своего удовольствия, но и с такой же жестокостью хлестают своих гостей, остановившихся на два или три дня. Это факт, и многие молодые девушки, получившие образование в монастыре, утверждают это. Некоторые монахини получают такое же удовольствие от порки красивой девушки с помощью какого-то любопытного инструмента, как и от мужчины, и получают почти такое же удовольствие.
Флиртилла вспомнила еще одну прекрасную историю.
Одна герцогиня, которую считали одной из самых редких красавиц своего времени, отчаянно влюбилась в горничную. Но этой женщине уже исполнилось шестьдесят лет, как вдруг разгорелся огонь молодости. Горничная воспламенила ее, как только она увидела ее, и герцогиня назначина ей большую плату.
Герцогиня хотела, чтобы ее горничная приходила в аккуратной соломенной шляпе, украшенной огромным количеством розовых или зеленых лент, в красивом платье с цветочным рисунком, а ее ноги и ступни были так же аккуратно обуты. И герцогиня хотела, чтобы горничная хлестала ее. Герцогине было тяжело стоять на коленях, но она опиралась руками о диван, чтобы получать от горничной розги.
Ни один юноша, не смог бы боготворить женщину так, как боготворила горничную ее светлость. Пока герцогиня не умерла, горничная служила ей. Потом горничная говорила, что большая часть ее счастья умерла вместе с ее св<