PERSONANOTA: ДМИТРИЙ ГРИГОРОВИЧ
Литературный вояж к 200- летию со дня рождения русского писателя,
Автора детского рассказа «Гуттаперчевый мальчик». Фоторепортаж
В 2022 году исполняется 200 лет со дня рождения русского писателя Дмитрия Григоровича (19 марта 1922 – 22 декабря 1899), автора детской книги «Гуттаперчевый мальчик», сентиментального произведения, входящего в круг детского чтения.
В преддверии юбилейной даты, 14 марта 2022 года, в помещении библиотеки «Экоград» прошел литературный вояж, на котором читатели чуть ближе прикоснулись к биографии писателя, благодаря которому выражение «Гуттаперчевый мальчик» стало нарицательным.
Чтобы написать свой звездный рассказ, Григорович долго и тщательно изучал «натуру». Обычно с понятием «цирк» у людей издавна связано представление о празднике, весёлом и завлекательном зрелище, но Григорович вводит нас в закулисье и показывает совсем не радостную жизнь артистов.
Послушав рассказ библиотекаря, посмотрев несколько документальных видеороликов, читатели узнали о том, что писатель прожил 77 лет и пережил почти всех своих великих современников.
Любопытно было узнать, какой казус приключился со студентом Григоровичем, из-за которого он так и не закончил Главное Инженерное училище? Почему писатель недолюбливал своих пишущих современников - критиков Чернышевского и Добролюбова? Какие отношения связывали Григоровича с французским писателем Александром Дюма? И какую роль наш юбиляр сыграл в судьбах Федора Достоевского и Антона Чехова?
Известно, что Григорович выступал против некоторых весьма громко прозвучавших мнений современников. С чем и с кем он спорил? И как ему удалось вырасти в крупного беллетриста и бытописателя русского крестьянства, учитывая тот факт, что до 14 лет он вообще не говорит по-русски?
На все эти вопросы читатели библиотеки получили исчерпывающие ответы и сами убедились в том, что судьбу Дмитрия Григоровича никак нельзя назвать обычной.
А что было необычным?
Дмитрий Григорович родился 19 марта 1822 года в селе Черемшан, в Ставропольском уезде Симбирская губернии. Ихотя рос в России, в деревне на берегах Оки, но воспитали его француженки. Его мать и бабушка (отца-украинца он лишился в 8 лет), были эмигрантками из Франции. По материнской линии писатель восходил к французскому роялисту, казненному на гильотине в период якобинского террора.
Обе женщины, ставшие волею судеб российскими помещицами, говорили исключительно по-французски: русскому языку мальчик учился у дворовых и крестьян. Французский язык, бывший для писателя родным, очень пригодится ему впоследствии, когда он станет спутником и переводчиком Александра Дюма в прогулках последнего по Петербургу и окрестностям…
Сам Григорович постоянно подчеркивал, что осваивать русский язык ему трудно, что он упорно этим занимался и что некоторые коллеги по писательскому цеху, в частности московский «кружок» драматурга Ал. Н. Островского колол его «французским происхождением»: где, дескать, иностранцу понять и изобразить российского мужика…
Второй необычной особенностью судьбы Григоровича было редкостное число крупнейших российских литераторов, встреченных им в самом молодом возрасте, еще до начала или в самом начале собственной писательской карьеры.
И первым в этом списке следует назвать Федора Достоевского, с которым Дмитрий Григорович в бытность обоих в Инженерном училищенекоторое время жил на одной квартире. В своем тогдашнем приятеле Дмитрий замечал «врожденную сдержанность характера и отсутствие юношеской экспансивности-откровенности», видел он и то, что Достоевский «уже тогда выказывал черты необщительности… сторонился, не принимал участия в играх, сидел, углубившись в книгу…»
В начале 40-х годов Григорович познакомился с Некрасовым, которому чрезвычайно важно было то, что новый приятель - «полу-француз» и потому сможет переводить для него разные «пьески» из парижских журналов (Некрасов тогда зарабатывал «литературным предпринимательством»), а кроме того, поможет с «французским романом», за перевод которого будущий издатель «Современника» взялся, не зная языка.
Чрезвычайно выразительна такая деталь: молодому Некрасову цензура запретила издавать юмористический журнал «Зубоскал» из-за «неосторожной», как пишет Григорович, фразы в объявлении: «Зубоскал» будет смеяться над всем, что достойно смеха».
Григорович, будучи человеком «неполитическим», избегал скользких социальных тем. Так, на протяжении многих лет сотрудничая с редакцией «Современника», он словно не заметил Чернышевского, пришедшего в журнал в 1856 году, и в своих воспоминаниях о нем даже не упомянул. И о Добролюбове процедил сквозь зубы нечто не слишком доброжелательное.
Зато в своих «Литературных воспоминаниях» он много и красочно рассказывает о таких своих «литературных приятелях», как Некрасов, Достоевский, Панаев, Дружинин, Боткин, Павлов, Белинский и Тургенев.
Курьез в судьбе
Инженера из Григоровича не получилось, он - по одному полукурьезному обстоятельству - вышел из Главного Иженерного училища не доучившись.
А дело было в том, что он не отдал на улице честь Великому князю, сбежал от догонявшего адьютанта, но был «вычислен» дирекцией и подвергнут наказанию. Случившееся стало удобным поводом для того, чтобы впечатлительный юноша покинул учебное заведение: расположения к математике и инженерному делу он не питал, суровой казенщине тамошних порядков не соответствовал. Куда было податься человеку с артистическими наклонностями?
В поисках себя
Сам Григорович признается, что к занятию литературой привлек его пример Некрасова: «Пример молодого литератора, жившего исключительно своим трудом, действовал возбудительно на мое воображение». Но в возможностях своих как сочинителя Григорович всегда сильно сомневался. И понятно почему: тут и неуверенное владение языком, и осознание слабости своего творческого потенциала в сравнении с теми, кого уже в недалеком будущем провозгласят корифеями русской литературы.
Под гнетом этой неуверенности Дмитрий Васильевич постоянно искал себя: служил чиновником при императорских театрах, работал секретарем «Общества поощрения художников». Был период в жизни Григоровича (60-70-е годы), когда он полностью отошел от литературы.
А в 1883 году, вернувшись к сочинительству и заинтересовавшись жизнью цирковых людей, написалрассказ «Гуттаперчивый мальчик». Сегодня это выражение означает очень гибкого человека юного возраста и обычно относится к детям-акробатам.
А начал Григорович свою литературную деятельность - очерком «Петербургские шарманщики», написанным специально для некрасовского сборника «Физиология Петербурга» (1845). Именно после этого очерка, работая над которым 23-летний «полуфранцуз» погрузился в быт петербургских шарманщиков, Григорович становится «своим» в узком кружке петербургских литераторов, группировавшихся вокруг Виссариона Белинского.
Чутье на таланты
И тут судьба делает его непосредственным свидетелем и участником эпохального события - неожиданного вознесения на литературный Олимп его близкого приятеля, некогда делившего с ним кров, товарища по Инженерному училищу Федора Достоевского.
Григорович был первым слушателем романа «Бедные люди»: Достоевский позвал его к себе и прочитал только что законченную вещь - от начала до конца. «Слушатель» восхитился, выпросил у автора рукопись и в тот же вечер до четырех утра читал ее Некрасову. Взволнованные до слез, оба тотчас же, несмотря на сверхранний час, отправились к Достоевскому, чтобы выразить ему свое восхищение.
Тетрадь с романом тут же была доставлена Белинскому и, наконец, в январе 1846 года в «Петербургском сборнике», выпущенном опять же Некрасовым, «Бедные люди» были опубликованы. Именно с Григоровича, проявившего недюжинное литературное чутье, начался путь автора «Бедных людей» к читателю.
В компании «корифеев»
В 1847 году начал издаваться обновленный «Современник». Григорович стал частым посетителем редакции, постоянным автором журнала. С ним, так же как с Иваном Тургеневым, Львом Толстым, Александром Островским и Иваном Гончаровым, было заключено «обязательное соглашение», по которому писатель получал проценты от журнальной выручки, обязуясь печатать свои вещи исключительно в «Современнике».
Положение Григоровича в литературе целиком определяется его повестями «Деревня» и «Антон Горемыка». Их горячо приветствовал Белинский, об их большом значении для своего времени говорили Салтыков, Л. Толстой и другие писатели. Крепостной крестьянин показан у Григоровича не только со стороны своей способности к тонким человеческим чувствам, как у Тургенева, но и в своей ежедневной работе, в отношениях к кулаку, в грубой неприглядности своего быта.
«Жаление» крепостного мужика, которым проникнуты повести Григоровича, носит барский характер. Но не исключает его искренности. Для писателя здравый смысл крестьянина заключается в «безусловной покорности и полном примирении с скромной долей, определенной провидением».
Уже в 1860-е годах мужицкая беллетристика Григоровича стала терять свою актуальность.
Бескорыстная путевка в большую литературу
В марте 1886 года 64-летний Григорович написал письмо Антону Чехову, начинающему автору, врачу по образованию, пописывающему в основном короткие юмористические рассказы. Седовласый мэтр писал: «Вы, я уверен, призваны к тому, чтобы написать несколько превосходных, истинно художественных произведений. Вы совершите великий нравственный грех, если не оправдаете таких ожиданий».
Стоит ли говорить, что слово одобрения «старика Григоровича», было воспринято Чеховым, как благословение, как нежданная «благая весть», полученная в ту пору, когда сам он не относился серьезно к своему «писательству»: «Ваше письмо, мой добрый горячо любимый благовеститель, поразило меня, как молния. Я едва не заплакал…».
Как и в случае с Достоевским, писатель чутким слухом уловил дыхание настоящего писателя, поддержал его и ободрил.
Умер Д. Григорович 22 декабря 1899года. Его могила находится на Литераторских мостках Волковского кладбища в Санкт-Петербурге.
С тех пор прошло 120 с лишним лет, но дети и сегодня читают рассказы Дмитрия Григоровича, а взрослые перечитывают его прекрасные мемуары, написанные в 90-е годы. В этих литературных воспоминаниях- не только рассказ о себе, но и панорама современного Григоровичу литературного процесса, с любопытными портретами, а порой и едкими характеристиками тех, кто в нем активно участвовал.
Умные люди понимают, что, не будучи равным в таланте Тургеневу, Толстому, Некрасову, Дмитрий Васильевич Григорович был тем не менее человеком наблюдательным, живым, с острым чувством юмора. Это в полной мере отразилось в его произведениях. И это - тот изюм, который не позволяет его имени кануть в Лету.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Кузнецов С. О. Вклад представителей рода Строгоновых и Д. В. Григоровича в реформирование Общества поощрения художников в 1860-1870-е г.г. // Известия Санкт-Петербургской Лесотехнической академии. - СПб., 2006. - Вып. 178. - Стр. 300-317.
2. Мещеряков В. П. Григорович Дмитрий Васильевич // Русские писатели, 1800-1917: Биографический словарь / гл. ред. П. А. Николаев. - М.: «Большая российская энциклопедия», 1992. - Т. 2: Г-К. - Стр. 28-31. - 623 с. - (Сер. биогр. словарей: «Русские писатели. 11-20 в.в».). - Тираж: 60 000 экз.
14. 03.22. Россинская Светлана Владимировна, гл. библиотекарь библиотеки «Фолиант» МБУК «Библиотеки Тольятти», e-mail: rossinskiye@gmail.com; Страница Вконтакте: https://vk.com/library_foliant: 30-78-00