2 сентября 1997 года в Вене в возрасте 92-х лет скончался австрийский психиатр и невролог Виктор Э. Франкл. Его уход из жизни стал большим потрясением для многих, в том числе для профессионального сообщества. Ведь он был одним из последних великих основателей новых направлений в психиатрии и психотерапии, создателем логотерапии и экзистенциального анализа и к тому же всемирно известной личностью – выживший узник четырех концентрационных лагерей времен Второй мировой войны, ученый, удостоенный наивысших почестей в области медицины, 29 раз отмеченный званием почетного доктора. Вместе с ним в психотерапии и психиатрии завершилась эра, когда гениальность, интуиция, мудрость и глубокое знание человеческой природы были важнее психотехнологий, искусственных установок и статистики эффективности.
За те 25 лет, что Виктор Франкл стоял во главе нейропсихиатрического отделения Венской университетской клиники, он проконсультировал и вылечил огромное количество людей. Однако многим помогли и его публикации. Так, по результатам проведенного в ноябре 1991 года газетой «Нью-Йорк тайме» опроса на тему «Книга, оказавшая наибольшее влияние на жизнь людей», в котором приняли участие тысячи читателей, труд Франкла «Человек в поисках смысла», изданный в США миллионным тиражом, вошел в первую десятку самых полезных и авторитетных книг, заняв девятое место (на первом месте была Библия).
С тех пор как умер Франкл, прошло уже 20 лет, но его наследие сегодня еще более актуально, чем раньше. Один из его ключевых тезисов: феномен человека не сводится к набору биофизических параметров, человеку свойственно специфическое, чисто человеческое измерение. Франкл назвал его «духовным измерением» и сконцентрировал свои исследования на том, чтобы именно с помощью этого измерения облегчать и преодолевать душевные расстройства и кризисы.
Франкл создал образ потенциально свободного человека, который может в любых обстоятельствах сформировать правильную внутреннюю позицию вопреки собственной генетической предрасположенности или особенностям, возникшим под влиянием среды. Благодаря свойственному такому человеку «упрямству духа» он не позволит, чтобы им управляли инстинктивные импульсы, комплексы неполноценности или фрустрации – потому что он способен духовно подняться над ними.
Обратной стороной этого аспекта человеческой свободы является, по Франклу, ответственность. Ответственность за что? За свободный и разумный выбор в каждой конкретной ситуации, за личный вклад в «достижение целостности».
Для Франкла речь здесь шла отнюдь не о призывах к морали, а о достижении, точнее, о возвращении человеку счастья, удовлетворенности, психической устойчивости. Франкл доказал, что это возможно лишь тогда, когда человек ответственно относится к проживаемой им жизни, когда его жизнь наполнена смыслом. И это состояние возникает само собой, как побочный эффект, всегда, где человек с деятельной любовью относится к своим близким и к окружающему миру, позитивно-творчески воздействует на них. Даже если жизнь омрачена горем и страданием, человек все-таки может чувствовать себя счастливым в той мере, в которой ему удается с достоинством принять свою судьбу и мужественно нести свое бремя.
Идеи Франкла звучат необыкновенно вдохновляюще для нас сегодняшних. Все мы живем в быстро меняющемся мире, который то и дело бросает нам сложные вызовы. Технические и производственные возможности идут вперед семимильными шагами, а качество жизни и соблюдение прав человека плетутся далеко позади. Каждый из нас постоянно сталкивается с множеством вопросов и должен приложить усилия, чтобы найти нужные ответы. Одна из возможностей на этом пути – оставшись в тишине, погрузиться в мудрые мысли Франкла и найти в них поддержку.
Возможно, среди «100 слов» Франкла найдется хотя бы одно, которое даст решающий импульс для осознания и веры: все, о чем пишет Франкл, касается каждого из нас, наше маленькое земное бытие имеет глубокий смысл и никогда его не потеряет – ни при нашей жизни, ни после нашей смерти.
Человек привязан к своей судьбе некой силой, и сила эта подобна гравитации, которая не только притягивает нас к земле, но и дает возможность ходить. К судьбе надо относиться как к земле под ногами – она служит нам опорой, но может послужить и трамплином для взлета и обретения свободы.
Жизнь задает человеку вопросы. Человек должен не вопрошать, в чем смысл жизни, а понять, что он и есть тот, к кому обращен этот вопрос, кто отвечает жизни, кто ответственен перед ней.
На свете есть две «расы» людей – только две! – люди порядочные и люди непорядочные. Обе эти «расы» распространены повсюду, и ни одна человеческая группа не состоит исключительно из порядочных или исключительно из непорядочных; в этом смысле ни одна группа не обладает «расовой чистотой».
Обычно говорят: воля – это то, что заставляет двигаться.
Я осмелюсь утверждать: воля есть там, где есть цель.
Каждая ситуация – это зов, к которому мы должны прислушаться и которого стоит послушаться.
Человек окончательно становится человеком тогда, когда без остатка растворяется в деле или посвящает себя служению другому. Он в полной мере становится собой, только если не замечает и забывает себя.
Борьба свободы человека с его судьбой и составляет, по сути, человеческую жизнь.
Человек не только действует в соответствии с тем, что он из себя представляет, – он становится таким, каковы его действия.
Из постоянного делания добра получается в конце концов доброе существование.
Человек чем-то похож на самолет. Самолет может ездить и по земле, но чтобы доказать, что он – самолет, он должен подняться в воздух.
Так же и мы: если не поднимемся над собой, никто и не догадается, что мы можем полететь.
Быть человеком – значит чувствовать напряжение между тем, что есть, и тем, что должно быть, – это обязательное и неотменяемое условие.
Чем больше человек одержим погоней за удовольствиями, тем скорее они для него обесцениваются. Чем яростнее он гонится за счастьем, тем дальше прогоняет его от себя.
Самореализация человека происходит сама собой – как следствие осуществления смысла, а не как поставленная цель.
При наведении мостов от человека к человеку – мостов взаимоузнавания и взаимопонимания – нужно помнить, что они идут не от головы к голове, а от сердца к сердцу.
Поведение человека не подчиняется инстинктам, на самом деле его влекут к себе и за собой жизненные ценности. <…> Динамика духовности основывается не на инстинктах, а на стремлении к реализации своих идеалов.
Самое разумное – не стремиться быть слишком разумным.
Только действуя, можно получить истинные ответы на жизненно важные вопросы, и то лишь при условии ответственного отношения к своей жизни.
Вообще говоря, наше существование является нашим лишь в той мере, в какой мы готовы нести ответственность за него.
Чего мы ждем от жизни, не имеет ровным счетом никакого значения, гораздо важнее понимать, чего жизнь ждет от нас.
Задачи меняются не только от человека к человеку – в соответствии со своеобразием каждой личности, – но и с часа на час, в зависимости от уникальности каждой ситуации.
Понимание своей жизненной задачи дает громадный психотерапевтический и психогигиенический эффект. Никакие средства и методы не способны оказать ту огромную помощь в преодолении внешних трудностей и внутренних проблем, как осознание того, что жизнь имеет смысл.
В отличие от животного человек не может воспользоваться подсказкой инстинкта, чтобы понять, как ему нужно поступить; в отличие от людей, живших в прежние эпохи, он не опирается на традицию, прямо указывающую, что он должен делать, поэтому он часто теряется и не знает, чего же он, собственно, хочет …
Поведение человека определяется не обстоятельствами, которым он вынужден подчиняться, а решениями, которые он принимает сам.
Только под ударами «молота судьбы», в горниле страданий жизнь приобретает образ и форму.
Если бы мы были бессмертны, то бесконечно отодвигали бы дела на потом… Только неизбежная смерть заставляет нас использовать отпущенное нам время.
Оглядываясь назад, человек обычно видит свое прошлое только как сжатое поле, но при этом не замечает, что амбары его полны. Ведь в прошлом ничто не пропадает безвозвратно, наоборот, все сохраняется, и очень надежно.
Человек тогда и только тогда становится счастливым, когда находит смысл жизни. Но вместе с этим он обретает способность по-настоящему страдать.
Все осуществленное увековечивается.
Даже такую жизнь, которую, как нам кажется, мы прожили впустую, можно задним числом наполнить смыслом, если вырасти над собой через самопознание.
То, что мы осуществили в нашей жизни, – это наше внутреннее богатство, которое никто и ничто не может у нас отнять. <…>
И пусть это миновало – оно сохранено для вечности! Ведь быть в прошлом – это тоже своего рода бытие, притом самое надежное.
Человек – это существо, которое постоянно принимает решения.
И что же он решает?
Чем он будет в следующее мгновение.
Мы «имеем» характер, при этом человеком «являемся», а личностью – «становимся». Человек, которым я являюсь, взаимодействует с характером, который у меня есть, и, вырабатывая по отношению к нему определенную позицию, постоянно преобразуя и его, и себя, превращается в личность.
С рождением каждого человека в мир приходит нечто абсолютно новое, никогда раньше не бывшее. Ведь духовная сущность не передается по наследству от родителей. Наследуются лишь «кирпичики» – но не навыки и умения строителя.
Что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он.
Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, не теряя достоинства, с поднятой головой и с молитвой.
Сущность человека проявляется не в телесном и не в психическом.
Сущность человеческого бытия – в его собственной абсолютной и непостижимой реальности, в самотрансценденции. Под самотрансценденцией я понимаю тот главный антропологический факт, что человеческое бытие всегда направлено за собственные пределы, на то, что уже не является самим человеком. Это может быть что-то или кто-то: смысл, который человек осуществляет, или другая личность, с которой человек встретился.
Наследственность не объясняет самого главного – и потому не объясняет ничего. Механизм наследования не может ответить на вопрос: что делать духовной личности со своей генетической предрасположенностью и заданными психофизическими качествами?
Что ей, личности, обладающей духовным началом и определяющей саму себя, делать с обстоятельствами, в которые она поставлена?
Только самозабвение ведет к способности чувствовать, и только самоотдача – к способности творить.
При встрече с другим – если это подлинная встреча – я выхожу за свои пределы и начинаю выражать не только себя самого.
Переживать человека как событие, во всей его уникальности и неповторимости, – это и значит любить его.
Юмор, как ничто другое, позволяет человеку создать дистанцию между собой и ситуацией.
Я становится
Я только при встрече с Ты.
Способность увидеть хоть что-то из происходящего в смешном свете – это одна из составляющих искусства жить.
Совесть можно определить как интуитивную способность ощущать уникальный и неповторимый смысл, скрытый в каждой ситуации.
Иначе говоря, совесть – это орган смысла.
Прекрасно, когда осознаешь, что и твое собственное будущее, и будущее всех людей вокруг, и положение вещей в мире пусть в ничтожной степени, но каким-то образом зависят от решения, которое ты принимаешь сейчас, в этот момент.
Человеческое бытие в собственном смысле этого слова начинается <…> лишь тогда, когда человек поднимается над всякой предопределенностью, и делает это за счет того, что можно назвать «упрямством духа».