Преподаватель: Архангельская Р.И.
Студент: Зырянова М.М.
Литературное творчество, 3 курс
Екатеринбург, 2015 г.
Для большинства из нас Перси Биши Шелли ассоциируется в первую очередь с поэзией. В своих романтических стихах он был способен удивительно точно нарисовать и картины переменчивой природы, и передать самые тонкие оттенки человеческих чувств и страстей. Ему, как и всем поэтам романтикам, было свойственно трагическое восприятие мира, понимание его постоянной переменчивости, вечное стремление к идеалам в человеке или мироустройстве. В его творчестве мы встречаем и бесконечно прекрасный мир природный, естественный полный любви, и противопоставленный ему мир деспотизма государственной системы, противоестественного давления общества над человеком. Сама же поэзия была для Шелли формой бунта, призывающего читателя к преодолению страхов перед жизнью, к свободному чувствованию, к отказу от точных расчетов и предоставлению себя велениям своего сердца. При этом Шелли верил, вслед за мыслителями эпохи Просвещения, что именно такая свободная личность может быть и мудрой, и созидающей. Понимание недостижимости этого идеала, постоянное столкновение с внешней делают героя произведений Шелли трагическими романтиками, обреченными на неудачу.
В своих немногочисленных драматургических опытах 1819 («Ченчи») и 1820 («Освобожденный Прометей») поэт имеет возможность детально изучить романтического персонажа, проверить его на «жизнеспособность». В драматургии он видит возможности для более точного и правдивого разговора с читателем или зрителем; обращение к новой для себя литературной форме дает Шелли повод для переосмысления своих юношеских поэтических трудов. В предисловии к трагедии «Ченчи» он пишет: «Мои писания, опубликованные до сих пор, были, главным образом, не чем иным, как воплощением моих собственных представлений о прекрасном и справедливом… Драма, которую я предлагаю вам теперь, представляет из себя горькую действительность: здесь я отказываюсь от всякой притязательной позы человека поучающего и довольствуюсь простым изображением того, что было, - в красках, заимствуемых мною из моего собственного сердца». Но даже в предисловии к трагедии он остается поэтом романтиком: «изобразить все это - значит бросить полосы света в самые сокровенные области человеческого сердца и сделать явным то, что есть тайного в его темных пещерах».
Одно это краткое предисловие может служить образцом теории драматургии, в нем автором вскрывается сама суть драмы, задача которой «через посредство человеческих симпатий и антипатий – научить человеческое сердце самопознанию».
На создание же самих драматических произведений поэта вдохновило длительное путешествие по Италии, охваченной национально-освободительным движением. Смелые революционные настроения импонировали молодому поэту, который с равной жадностью впитывал в себя как культуру жаркой страны, так и настроения ее вольнолюбивого народа. Собственно мы можем говорить о том, что в последние годы своей жизни Шелли неоднократно обращался к итальянской теме (две трагедии тому прямое подтверждение).
«Ченчи» написана по материалам итальянской хроники XVI века, повествующей о повествовавшей «об ужасах, окончившихся гибелью одного из самых знатных и богатых римских родов в период правления папы Климента VIII, в 1599 году». Персонаж Франческо Ченчи является у Шелли чудовищным порождением мира, в котором индульгенции являются панацеей от самых страшных грехов.
«Граф Ченчи покупает за богатства
Такую безнаказанность, что в ней
Великая скрывается опасность»
Садист, убийца, развратник радуется смерти сыновей на пиру, загоняет в могилу первую жену и глумится над второй, угрожает изнасилованием единственной дочери, которая является прямым антагонистом данного персонажа.
«Мой господин, она сказала только,
Что видела: «Иди, скажи отцу,
Я вижу Ад, кипящий между нами,
Он может перейти его, не я».»
Беатриче являет собой романтический образец чистоты, невинности и, что важно, силы и стойкости духа.
«Своим прозрачным взглядом
На что она, бывало, ни посмотрит,
Все делалось как будто веселей.
Быть может, мог бы взор ее прекрасный
Убить врага, гнездящегося вас».
Со всем поэтическим мастерством Шелли рисует нам чудовище Ченчи, образ которого гиперболизирован, доведен до предела. Он страшен именно извращенным желанием подчинения себе окружающих; ему, точно дьяволу, важно изувечить ни столько тело, сколько душу.
«Я очень-очень редко убиваю
То тело, в чьей мучительной темнице
Заключена плененная душа,
Покорная моей жестокой власти
И каждый миг питаемая страхом».
Прямая угроза свободной воли человека – вот главное зло, с которым сражается и сам Шелли, и персонаж Беатриче, которая, несмотря на свою мягкость и чистоту, преображается в борьбе за свободу души и тела. Организация убийства становится единственно возможным выходом из домашнего ада. И в этом, безусловно, автор видит трагедию: несовершенства мира, уродливость его устройства даже прекрасных дев заставляет становиться отцеубийцами. Беатриче сильна верой в высшую справедливость, которая сильнее любого земного суда, который, естественно оказывается глух к мольбам тех, кто чист и страстен сердцем.
«Есть Бог и там, а Он своею тенью
Всегда прикроет слабых, беззащитных.
Обиженных, как мы. Утешься».
Но эта вера не спасает от суда земного. И даже Папа Римский, столько раз «спасавший» настоящих грешников, оказывается «точно камень,\Глухое изваянье, свод законов,\Устав церковный, но не человек».
В предисловии к трагедии Шелли заверяет читателя в своем намерении передать все достоверно и реалистично, однако поэт-романтик в нем силен тут как никогда. Романтический герой Беатриче терпит поражение, но принимает его с высоко поднятой головой. Мы видим мотив эстетизации героической смерти, которая может служить украшением биографии любого романтика, до самого конца преданного своим идеалам:
«Родная, завяжи мне этот пояс
И заплети мне волосы - вот так -
В какой-нибудь простой непышный узел.
И у тебя распутались они.
Мы часто их друг другу заплетали,
В вечерний час и утренней порой, -
Но это безвозвратно. Мы готовы».
Трагедия «Ченчи» не была поставлена при жизни автора. Ни в Англии, ни в Италии театры не осмелились взять ее в работу. Директор Ковент-Гарденского театра в Лондоне в ответ на предложение поставить трагедию Шелли заявил, что «Ковент-Гарденские подмостки не могут быть опозорены представлением пьесы с таким возмутительным содержанием, что мисс О'Нейль сочтет за оскорбление даже самое предложение играть в ней какую бы то ни было роль».
Написанный в 1820 году «Освобожденный Прометей» по-своему продолжает тему борьбы романтического героя с несовершенным миром простых грешных людей. Более того, там автор добавляет и тему внутренней борьбы центрального персонажа, его преодоления себя, осознания и принятия им своей человеческой природы. Преодоление себя опять же дает Прометею духовную свободу и силу, которыми обладает и непоколебимая в своей вере Беатриче в трагедии «Ченчи».